Текст книги "Обыкновенное чудо (СИ)"

Автор книги: Katerinka_Pel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

За окном был жуткий снегопад. Уэнсдей стояла в комнате своего Богом забытого особняка, наблюдая, как хлопья липнут к стеклу и образуют красивые узоры. Гаргульи во дворе словно надели белые шапки. Атмосфера праздника съедала всё желание мучить и калечить кого-нибудь. Она почти забыла, какая на её душе была огромная рана. Как болезненно и горько было ощущать себя преданной человеком, которого ты подпустил столь близко. Тайлер произвёл на неё неизгладимое впечатление. Он оставил на её сердце защитные шипы. Показал ей, что даже она может быть слабой и уязвимой. И что она была права… Чувства – это то, что могут использовать против тебя. Уэнсдей вглядывалась вдаль и будто слышала насмешки Санта Клауса. Она давно не верила в чудо, но в глубине души всё же надеялась на отклик вселенной.

– Если ты слышишь меня, то я загадала желание, – шёпотом оставила она дыхание на замерзшем окне и нарисовала там могилку с надгробием.

– Тук – тук… Дорогая, все ждут тебя. Время подарков, – улыбнулась Мортиша, зазывая дочь, но, увидев её грустное выражение лица, насторожилась. – Что-то случилось?

– Нет, мама. Последствия детских травм, – равнодушно ответила Уэнсдей, направившись вниз, где её ждала огромная высокая ёлка с кучей серебряно-чёрных игрушек. Под деревом, как и всегда, было много разных пакетов и коробок. Аддамсы любили баловать детей странными подарками. Уэнсдей отыскала первый пакет со своим именем и открыла его, пока родители и Пагсли наблюдали за ней со стороны со счастливыми лицами.

– Надеюсь, ты оценишь, – улыбнулся её младший брат, когда она достала оттуда шар с предсказаниями.

– Как банально, – ответила она, но в глубине души всегда хотела такой.

– А ты потряси его, – посмеялся он, и Уэнсдей последовала его совету.

– Всё будет настолько ужасно, что ты потеряешь связь с реальностью, – всплыло на шаре.

– Хм… Мне нравится, – довольно посмотрела она на него и потрясла тот вновь.

– В этом году только ужасы и кошмары, – показал он новое предсказание. – Пагсли, похоже, что это теперь будет моя любимая игрушка на ночь.

Паренёк расслабился, ведь всегда мечтал угодить сестре. Как бы она ни отрицала, у них была особая связь. Уэнсдей с детства таскала его на руках и пыталась оказывать странную заботу. Даже если это было кормление сырым мясом, игры с пауками и прочие подобные забавы.

– А теперь наш подарок. Вон та коробка, – указала Мортиша в самый конец ряда. Уэнсдей потянулась туда и достала увесистую ношу. Быстро открыв её, она увидела дорогущий запакованный ноутбук.

– Как бы тебе ни претили внедряемые обществу технологии, нужно начинать писать здесь, – сказала её мама спокойным тоном. – Иначе о твоём творчестве никто не узнает. А ты очень талантлива.

– Надеюсь, это не обязует меня создавать соцсети и вести блог, – подъела она, рассматривая нового чёрного друга.

– Нет, это твой выбор, дорогая. Можешь вообще не выходить в интернет, – сообщили родители. – И ещё там пожелание.

Уэнсдей увидела на дне музыкальную открытку.

– Раз, два, три, ты на ёлку посмотри. Четыре, пять, шесть, на ней демоны тоже есть. Семь, восемь, девять, воспоминаниями детскими веет. Мы споём тебе – десять, и Дьявол на ёлку гирлянду повесит. (От любящей семьи).

– Кхм… – задумалась Уэнсдей. – У меня тоже для всех вас сюрприз. Пагсли, полосатая коробка – твоя, – заявила она эксцентричным тоном. Она и сама удивилась, как ей понравился обмен подарками.

– Ура, я так и знал! – дернулся он распаковывать его, как маленький ребёнок. – Ваааау… Набор юного пыточника. Ты научишь меня, как не жалеть о том, что пытал кого-то?!

Уэнсдей покачала головой. Садизм либо был присущ с рождения, либо его не было вообще. И в этом забавном пухлячке явно было что угодно, но только не это качество.

– Мама, папа, это вам лично от меня, – протянула она им билеты на экскурсию.

– Дом Винчестеров… Но это ведь Калифорния, дочь, – удивилась Мортиша. – Так далеко…

– Но мы ведь давно мечтали побывать там. Где ты взяла такие деньги? – удивился Гомес, обнимая супругу.

– Вы меня недооцениваете, папа. У меня много сбережений. Я не трачу деньги направо и налево, – сообщила она серьёзным тоном. – Кроме того, это шанс показать вам мою самостоятельность. Билета три. Возьмите с собой Пагсли, я бы хотела побыть дома одна эти пять чудесных дней.

– Я даже не знаю, – задумалась Мортиша. – Ты снова влезешь в неприятности…

– Нет, мама, я снова вытаскиваю из них других, – ответила Уэнсдей категорично. Мортиша ведь не знала и маленькой части того, что произошло. Спасения Гуди, того, что у Уэнсдей теперь был шрам не только на животе, но и на маленьком чёрном сердце.

– Хорошо, мы согласны, – сказала она, и Гомес деловито поправил усы.

– Спасибо, волчья ягодка, – посмотрел он на дочь с теплом и любовью.

– Ура, Калифорния! – обрадовался Пагсли, и Уэнсдей закатила глаза.

– Ну, а теперь ты, мой дорогой сын, – потёр ладони Гомес в предвкушении. Пагсли достал аккуратный чёрный пакет издалека и открыл его.

– Хм… Это не мне, – задумался он, глядя на упаковку. – Тут вообще нет имени.

– Мы тоже не готовили этого, – рассудила вслух Мортиша. – Что там?

– Книга… Повесть Джекилла и Хайда, – промолвил Пагсли, и Уэнсдей вырвала у него из рук подарок, оглядевшись по сторонам.

– Мне надо уединиться, – побежала она наверх, семеня маленькими ножками по лестнице. Сердце бешено колотилось. Ей следовало выбросить её в камин и сжечь, даже не открывать, но она не могла. Забежав в комнату и закрыв её на ключ, она рухнула на огромную кровать, открыв первую страницу и зажмурив глаза, как только увидела его почерк на форзаце.

– В результате, хотя теперь у меня было не только два облика, но и два характера, один из них состоял только из зла, а другой остался прежним двойственным и негармоничным Генри Джекилом ©. Я всё тот же. А тогда ты столкнулась с чистым злом. С Рождеством, Уэнсдей. Навсегда твой Т.

Уэнсдей читала эти строки снова и снова. Жалкий абзац. Он уместил любовь к ней в один абзац, но такой для неё важный, такой чувственный. Она захлопнула книгу и отбросила её в сторону, простонав на всю комнату.

– Ненавижу тебя, Галпин! – промолвила она, сцепив зубы. – Гори в Аду!

Не в состоянии успокоиться, она вновь схватила эту книгу и прошерстила её от и до на предмет хоть чего-либо еще, но больше в ней ничего не было. Сердце начало кровоточить, и она положила ладонь на грудь.

– Вырвать бы тебя с корнем! – сказала она со злостью, ощущая болезненные ощущения повсюду. Уэнсдей решила вернуться вниз к родным, но когда спустилась, везде был выключен свет, и вокруг горели проклятые гирлянды, возвращая её в тот самый дорогой сердцу момент.

– О, дорогая, мы решили посмотреть фильм, – сказала Мортиша, и Уэнсдей окончательно психанула.

– Аааааааааааааааааааааа!!! – тяжелые шаги направили её обратно к себе. Она не хотела вспоминать тот вечер, не хотела больше думать о нём. Особенно, учитывая, как подло он с ней поступил. И, вновь попав в комнату, она взяла книгу и принялась читать повторно. Прошло время, она подросла с момента первого прочтения, и восприятие этой истории было совершенно иным. Поглощая строчку за строчкой, она и не заметила, как уснула с книгой в руках, разлегшись на кровати прямо в платье. Всю ночь ей снился первый поцелуй и видение, которое ломало её на части. Жестокий оскал того другого Тайлера отпечатался в её воспоминаниях. Весь в крови, совершенно бездушный и злобный, он тяжело дышал, как загнанный в клетку зверь. Эти картинки сменялись теплом и мягкостью его губ на её коже, и запахом кофе с корицей, от которого её душа плавилась даже во сне…

Ранним утром, книга лежала на столике, сама Уэнсдей была накрыта тёплым пледом, и её косы были распущенны. Она удивилась, что мама вновь влезла в её пространство, ведь она не делала этого с её шестилетия. Спустившись к ёлке, она обнаружила, что родители и Пагсли спят втроём на диване прямо в сидячем положении, и насторожилась этому. Если мама уснула здесь, то кто тогда накрыл её пледом? Уэнсдей умылась, налила себе чашечку кофе и посмотрела на себя в зеркало, расчесав густую копну лоснящихся до поясницы волос.

– Пора брать себя в руки… Размазня… – сказала она вслух и глядела в свои разочарованные жизнью глаза, которые ранее никогда не были столь несчастны.

– О, ты уже проснулась, – промолвила Мортиша сонным голосом. – Мы вчера и не заметили, как уснули… – она замерла. – Ого, так давно не видела твои красивые волосы распущенными. – коснулась их Мортиша, любуясь.

– То есть… Ты вчера не заходила в мою комнату?! – спросила она, находясь в шоковом состоянии.

– Нет, дорогая, я ведь смотрела фильм. Ты забыла? – спросила она, и Уэнсдей вновь направилась к себе наверх, топая по полу пятками, как отбойным молотком.

– Вылезай! Я не шучу. Где ты прячешься?! Я знаю, что ты здесь! – принялась она шариться по шкафам и заглядывать под кровать. – Тайлер! Когда я найду тебя… Я…

– Убьёшь меня? – улыбнулся он, выглядывая из-за плотной шторы. – С Рождеством, Уэнсдей…

Она опешила, замерла, и сердце её улетело в ноги. По её лицу было видно, что она даже не знала, что ему сказать. Странные ощущения завладели разумом. Рядом с Тайлером она переставала быть самой собой.

– Что ты здесь делаешь?! – спросила она дрожащим тонким голоском, звучащим в воздухе, как трель соловья.

– Пришёл поздравить свою девушку с Рождеством, – ответил он, держась на расстоянии. – Я знал, что ты начнёшь читать. Надеялся, что ты поймёшь меня.

– Я не собиралась читать, и я не знаю, что дернуло меня поверить, – опустила она глаза. – Тебя ищут.

– Я в курсе, Уэнсдей. Поэтому сначала пришел к тебе, потому что хотел извиниться, – подошёл он ближе, и она немного вздрогнула. – Не бойся меня.

– Я не боюсь, – притопнула она ногой. – Я не доверяю. Откуда я могу знать, что ты не пришёл закончить начатое?!

– Нет, Уэнсдей… Нет, – оказался он в метре от неё. – Я сожалею… Обо всём. Поверь, это был не я.

– Я видела твою записку, не повторяйся, – отрезала она, буравя в нём дыру жестоким взглядом. – Я вернусь в Невермор после каникул.

– А я сяду в тюрьму, – сообщил он спокойным смирившимся тоном.

– Надеешься вызвать жалость? – спросила она, изогнув бровь.

– Это вряд ли, ты не умеешь жалеть, – ответил он честно. – Но я надеюсь, что ты дашь мне шанс перед заключением.

– Шанс на что?

– На отношения. На нас, – полез он в куртку, и она напряглась. – Не волнуйся, я не причиню тебе боль.

– Уже поздно. Я другого и не жду, – ответила она, и он протянул ей ёлочную игрушку в виде настоящего сердца.

– Это моё. Теперь будет висеть у тебя на ёлке, – сказал он, положив его на её ладонь. – Прости меня…

Он опустился на колени, склонив перед ней свою голову и заставив её нахмуриться от того, как сильно болела за него её душа.

– Обманщик… – сказала она, шмыгая носом, и он поднял на неё свой опечаленный, но удивлённый взгляд. – Ты сказал, что не причинишь мне боли, но мне больно.

Она подошла ближе, и он уткнулся лицом в её дрожащий живот, пальцами сгребая плотную ткань её платья в кулаки. Его глаза слезились, и он тяжело дышал своим горячим дыханием, заставляя тело плыть от этого воздействия.

– Пожалуйста, прости меня, Уэнсдей… – целовал он её через платье, отчего она невольно вздрагивала, ощущая, как счастье окутывает её своими крепкими объятиями. Это было чудо. Она мечтала об этом в глубине души и своих неправильных мыслях, а сейчас её мечта сбылась… Пальцы её залезли в его кудри и нежно массировали его голову, вызывая приятные мурашки.

Уэнсдей смиренно опустилась к нему и присела прямо на его колени.

– Мне нужно было поговорить с тобой. Я не должна была бросать тебя в лапы темноты. Я поняла, что человек на самом деле не един, но двойствен, – процитировала она строчку из книги. – И ты меня прости.

Их взгляды окончательно утонули друг в друге. Уэнсдей боялась вновь прикоснуться к нему, потому что однажды уже полностью ему отдалась, вопреки своим внутренним установкам. Тайлер смотрел с такой любовью, что расплывался, когда она едва касалась его рук.

– Завтра мои родители и брат улетают из города… Ты… Проведёшь со мной эти новогодние каникулы? – стеснительно спросила она, ощущая, как его ладони нежно убирают роскошные чёрные волосы ей за спину и обрамляют её лицо.

– Я буду счастлив провести с тобой последние дни своей свободы, – выдохнул он ей в губы, касаясь их, и она отдалась этому порыву, сплетаясь с ним в новом дразнящем пламенном поцелуе…

Комментарий к ***

Не знаю, нужно ли продолжать, скажете сами😄Пока ставлю статус “завершен”.

========== *** ==========

Комментарий к ***

По просьбе любимых читателей я продолжаю🩵Предупреждаю, что рассказ не будет очень длинным, но закончится на положительной, доброй ноте и логически завершенным.

Спасибо всем за поддержку, в том числе моей постоянной бете, которая исправляет мои косяки🙏 Всех с наступающим! Безумно вас всех обожаю😌🩵

Уэнсдей услышала краем уха посторонние шаги и быстро прервала поцелуй.

– Спрячься где-нибудь! – скомандовала она, наблюдая, как он заходит обратно за плотную штору и исчезает из виду.

В дверь раздался заученный наизусть стук отца.

– Тучка… У тебя всё хорошо? Мама беспокоится за тебя, – промолвил взволнованно Гомес, закрывая за собой дверь.

– Всё приемлемо, отец. Я нахожусь в обычном состоянии, – ответила она, замерев перед ним, как статуя, и опасаясь, что он сболтнёт лишнего.

– Что ж… Это хорошо… Твоя заинтересованность тем мальчиком… – промолвил он. – Сыном шерифа Донована… Мы знаем, что между вами что-то…

– Довольно, отец, – перебила она его, направившись к двери. – Я не нуждаюсь в подобных разговорах.

– Жаль, потому что я хотел рассказать тебе о том, как мы с твоей мамой полюбили друг друга, – задумчиво фантазировал он, пока она выпроваживала его из комнаты.

– В другой раз, – закрыла она дверь и провернула ключ, пряча стыдливые глаза. – Ты не должен был этого услышать.

– Заинтересованность, – улыбался он, глядя на неё своей тёплой улыбкой. Как тогда, когда они проводили время вместе.

– Не более, чем монстром, – оправдала она себя, и он кивнул.

– Я так и понял, – сказал он, присаживаясь на её кровать. – У меня есть идеи на завтра… А вот, чем мы займемся сегодня, я не знаю…

– Ты, наверное, голоден? – поинтересовалась она. – И, возможно, хочешь принять душ?

– И как ты объяснишь присутствие голого парня в ванной комнате родителей? – приподнял он одну бровь, и на его щеке образовалась ямочка от милой улыбки. Уэнсдей ловила себя на мысли, что постоянно нездорово пялится на него.

– У меня есть своя, – ответила она, указывая ручкой на дальнюю дверь.

– Аристократы… – выдохнул Тайлер вслух, но тут же извинился. – Из меня иногда вылетает что-то подобное, но я не хотел тебя обидеть. Извини.

– Я не обижаюсь на правду, – ответила она, глядя на него. – Ты можешь помыться. Я спущусь вниз, приготовлю тебе поесть и принесу сюда вещи. Полотенце найдёшь в шкафу.

– Не ожидал, что ты будешь столь добра… Ты ведь не готовишь меня к предсмертным пыткам? – спросил он, ухмыльнувшись и вспоминая её издевательства в сарае.

– Посмотрим, – молча направилась она вниз, прихватив с собой подаренную ёлочную игрушку.

Родители сидели внизу и пили вино, болтая о насущном.

– Ох… Какая оригинальная, – промолвила Мортиша, глядя на то, как Уэнсдей встает на носочки чтобы повесить её выше.

– Я совсем забыла, мне друг подарил, – любовалась она окровавленным сердцем на дереве.

– Очень похоже на настоящее, – ответила Мортиша, одобряя декор.

Уэнсдей направилась в столовую, достала поднос и принялась собирать Тайлеру ужин, как заботливая домохозяйка. Через пару минут она даже задумалась об этом, а точнее, о том, как презирает подобное поведение, но всё равно продолжала заботиться о нём, потому что он был действительно дорог ей. Как человек, которому она впервые открылась. Прошмыгнув мимо флиртующих родителей, она занесла еду в комнату и увидела Тайлера, сидящего на её кровати в одном полотенце на мужских бедрах. С голым торсом, с мокрыми торчащими волосами и незатейливой улыбкой. Она растерялась и стояла, как заворожённая, думая о том, куда бы побыстрее деть поднос и убежать от него, чтобы не видеть эти соблазнительные плечи и грудные мышцы, что так невероятно горячо выглядели в его восемнадцать лет. Вечно бледные щеки окутал румянец, и она поставила поднос на тумбу с характерным грохотом.

– Я за вещами, – исчезла она за три доли секунды, оставив его сидеть там в полном ощущении того, что она боится оставаться с ним наедине. Особенно с голым.

Через несколько минут отчаянной борьбы с эмоциями она принесла ему домашние вещи Пагсли. Поскольку мальчишка был пухлым, то Тайлеру с его взрослой комплекцией пришлись впору футболка и чёрные шорты.

– Вот, поешь, – присела она рядом, взяв в руки горячий шоколад.

– Спасибо, Уэнсдей, правда, – сказал он, впервые за долгое время набивая желудок чем-то по-настоящему вкусным и тёплым. Он ведь скитался достаточно долгое время.

– Как ты нашёл мой адрес? – спросила она, наблюдая за его диким аппетитом.

– Пришлось пробраться в Невермор и украсть твоё досье, – улыбнулся Тайлер, уплетая утку.

– Боже, ты ешь как настоящий монстр, – засмеялась она, прикрывая рот рукой.

– Мне, конечно, стыдно, но перспектива быть сытым – на первом месте… И не думай, что я пришёл сюда, чтобы поесть и помыться. Это не так, – сказал он, коснувшись её лица тыльной стороной ладони.

– А зачем ты сюда пришёл? – посмотрела она в его зелёные, до боли любимые глаза.

– Я уже сказал… Ради тебя. Из-за своей ошибки, – ответил он, вытирая салфеткой рот. – Спасибо. Безумно вкусно.

– Пожалуйста. Ларч сам убил эту утку, а после ощипал и запек, – сообщила Уэнсдей с кичливым видом. – Все его блюда славятся идеальным вкусом.

– Не сомневаюсь, – согласился Тайлер. – Мы… Можем поговорить?

– Можем, но не сегодня. Сегодня я просто хочу побыть с тобой и, возможно, даже… – неловко замешкала она, пытаясь подобрать слова.

– Что?

– Как бы я ни противилась, родители подарили мне ноутбук, – сказала она, заставив его пораскинуть мозгами.

– Оуу… Ты хочешь посмотреть фильм? – уточнил он, глядя на то, как она морщит нос от того, что испытывает.

– Скорее, да, чем нет, – прозвучал уклончивый ответ, и Тайлер окончательно расплылся в улыбке.

– Я мечтал обнять тебя всё это время. И просто посмотреть с тобой что-нибудь. Просто быть рядом, – сказал он, будучи с ней абсолютно искренним. – Так что… Неси сюда свой ноутбук.

– И что мы будем смотреть? – спросила она, достав его из коробки.

– Удивить тебя? – посмотрел он на неё с довольным лицом.

– Это снова будут пытки? Тогда нет, – ответила она категорично.

– Классика про новый год? “Один дома”? Ты же хотела остаться одна, – рассмеялся Тайлер, включая девайс.

– Это та история, где маленький мальчик отдыхает от общества назойливых родственников? – спросила она, равнодушно присаживаясь рядом и поправляя подушку.

– В смысле, та история? Ты… Что… Не смотрела его?! – спросил он, выпучив глаза от удивления.

– Нет, а должна была? Из старых фильмов я смотрела только Хичкока. Предпочитаю книги, – ответила она честно, пока он рылся в интернете.

– Так… Ладно… А что насчет экранизаций Кинга? – спросил он, глядя на неё, и она растянула губы.

– Нет? Уэнс… “Зеленая миля”? Ты не смотрела “Зеленую милю”?! – спросил он, совершенно ошеломлённый её реакцией.

– Нет. Я её читала.

– Послушай меня… Это реально одна из достойнейших экранизаций, которая, пожалуй, соответствует или даже превышает качество романа, – ответил Тайлер, отыскав фильм и включив его.

– Так… Ну, погоди… Я ведь не готова, – Уэнсдей сорвалась с места, выключила везде свет, закрыла шторы, проверила замочную скважину и направилась к кровати, где уже лежал Тайлер. Она легла в метре от него и замерла, глядя на экран.

– Может, подвинешься ближе? Я не кусаюсь, – спросил он, разглядывая её в темноте. Уэнсдей и так хотела это сделать, но не знала, как подступиться, потому что все эти нежности были у неё впервые.

– Так нормально? – спросила она, чуть приблизившись, и он слегка приподнялся.

– Ляг на моё плечо.

Он помог ей оказаться ближе, и она, наконец, прижалась щекой к его телу. Они лежали так весь фильм, и он гладил её распущенные волосы, порой поднося их к носу чтобы вдохнуть приятный запах.

– Значит, ты их распустил? – спросила она, когда фильм уже закончился.

– Всегда хотел это сделать… Тебе очень идет, – ответил он, выключая титры. – Ну, как тебе? Ни слезинки…С ума сойти.

– Мне, правда, понравилось. Но есть расхождения.

– Как и всегда… Но я рад, что ты оценила, – улыбнулся он и коснулся большим пальцем ямочки на её подбородке. – Ты такая красивая. Как Рождественское чудо…

– Можно мне прикоснуться к тебе? – спросила она, заставив Галпина опешить. Он и не ожидал такого странного вопроса прямо в лоб, но и не понимал, о чём конкретно она спрашивает.

– Эм… Да, почему ты спрашиваешь? – задал он вопрос, почувствовав, как она кладёт руку ему на шорты прямо между его ног. Брови юноши тут же взлетели вверх, он совершенно обомлел, и в его глазах читался шок и недоумение, наряду с явным восторгом. Это было быстро, странно и очень интимно. Излишне интимно. И, поскольку у него внизу было невыносимое напряжение от поцелуя, это произвело на неё пугающий эффект. Девичья рука тут же дёрнулась назад.

– Я и не думала… Что… Чёрт возьми, – не могла подобрать она слов.

– Что ты хотела сказать? – уточнил он стеснительно. – Я и не думал, что ты спрашиваешь об этом…

– Я не знаю, зачем так сделала. Мне просто захотелось. В последнее время моё тело… Странно реагирует на любые обстоятельства, наверное, это пубертат, – сказала она, вызвав у него улыбку.

– Не «наверное», а совершенно точно, – кивнул он, обняв её. – Но вот это всё… Рановато.

– Это ещё почему?! – возмутилась она. – Ты не думал об этом?

– Конечно, думал… Но… – начал он говорить, но Аддамс, как и всегда, перебила.

– Но ты не хочешь меня, – как бы смирившись, сказала она.

– Ты точно сошла с ума, – посмеялся он. – Я очень хочу тебя. Но мы не готовы к этому.

– Почему? Как приходит эта готовность? – спросила она, глядя на него серьёзным взглядом.

– Не знаю… – пожал он плечами. – Но я не хочу торопить события. Потому что ты важна мне.

– Хм… – задумалась, Аддамс и легла на подушку, уставившись в потолок. – У тебя тоже так? Твоё тело тоже реагирует в последнее время?

– На тебя. Да, конечно, – ответил он, повернувшись на бок и не отводя от неё взгляда.

– А ты покажешь мне? – спросила она, не глядя на него, и от её слов он весь покрылся багряным румянцем.

– Показать тебе…? Говори точно, чтобы я снова не накрутил себе что-то не то, – сказал он, изучая её лицо.

– Ты покажешь мне, как реагирует твое тело? Там… Внизу… – спросила она, вызвав у него смех, а у неё легкое недоумение.

– Извини, прости… Просто ты такая забавная… Ты действительно хочешь всё это лицезреть? Для чего?

– Хочу понять, что и каким образом происходит. Это природа, мне интересны физиологические процессы моего организма. Как и процессы другого пола, – ответила она, и он растянул губы.

– Уэнсдей Аддамс… Ты самая необыкновенная девушка на свете…

Тайлер и не знал, как его угораздило влюбиться в такую.

– Хочешь мороженое или горячий шоколад? – спросила она, сменив тему.

– Хочу поцеловать тебя, – ответил он, коснувшись её ежевичных губ. Нарастающая энергетика поцелуя уносила рассудок далеко за горизонт. Аддамс совершенно не понимала, что такое с ней происходит. Живот ныл, тело горело огнём почти в болезненной агонии, и каждое его касание приносило расслабление, но лишь ненадолго. Это была почти наркотическая ломка. Хотелось ещё и ещё. Позабыв о всех правилах и запретах.

– Нет, я не понимаю, что со мной, – сказала она, глядя вниз. – У меня тремор, как у наркозависимого, и болит всё тело.

– Это перевозбуждение. Ты ведь никуда не выплескиваешь это. Оно копится, – ответил он, успокаивая её. – Нам просто надо немного отойти… Выдохни.

– Потрогай меня, – настойчиво произнесла она, уставившись на него чёрными глазами.

– Ты уверена? – спросил он с волнением.

– Да, – резко выпалила она, дожидаясь, когда его рука начнет наступление. И как только он задрал её платье и добрался до заветной точки, подушечкой пальца надавив на ткань промокших трусиков, у них в головах начался апокалипсис. Она въелась в его предплечья руками и жалобно застонала, закусив свою губу и окончательно провалившись в это безумное чувство возбуждения. – Не останавливайся. Пожалуйста.

Тайлер изнемогал от желания, казалось, что в его шортах не осталось места, всё вдруг стало так невыносимо тесно. Она переселила себя и положила ладонь на его огромный, твердый, налитый член, лаская его через ткань шортов и заставляя провалиться сквозь землю.

– Твою мать, – выдохнул он, обхватив её запястье второй рукой и помогая двигаться в нужном темпе. От её неадекватных плясок бедрами, он психанул и отодвинул вбок насквозь вымокшую ткань трусиков, начав трогать голое тело и слегка проникать пальцем внутрь. Он боялся, что своими воплями они привлекут её родителей.

– Тайлер, – совершенно на пределе промолвила она, всхлипнув и запрокидывая голову от ощущения подступающего тепла. Живот сковало в тиски на одну долю секунды и тут же начало отпускать, перебивая боль нарастающей волной наслаждения, что будто взрывало в её голове яркие фейерверки. Через несколько секунд, ощутив её сокращения и внезапную мягкотелость, словно она стала мартовской кошкой в его руках, он стянул вниз свои шорты и заставил её обхватить себя, двигаясь вдоль изнемогающей плоти. Она смотрела на это. Как он пульсирует, как красиво наливается кровью, ей казалось, что с каждой секундой он становится всё больше. Аддамс никогда бы не подумала, что будет любоваться мужским органом, но это завораживало её так же сильно, как любой процесс пыток. Через секунду он дернулся в её руке, изливая теплую жидкость в её ладонь и пряча лицо в подушке, пока перед глазами горели бенгальские огни.

– Это… У меня слов нет, – выдохнул он, глядя на неё. Она сняла со стула полотенце и вытерла ладонь, прикладываясь рядом.

– А говорил, что нам рано, – сказала она, пожирая его взглядом. – Мне понравилось смотреть на него…

– Я передумал. Кажется, нам действительно пора…

========== *** ==========

Тайлер целовал её и позабыл о том, что он здесь незванный гость. Это во многом было неправильно, но разве можно было сдерживаться, когда она сама ласкала его тело своими маленькими настойчивыми ладонями? От плеч до низа живота, порой забредая ещё ниже, как бы невзначай.

– Давай сегодня просто поспим вместе? А когда останемся вдвоём, я обещаю, что дам тебе делать со мной всё, что ты захочешь, – возбуждённым голосом сказал он, еле сдерживаясь от напряжения. – Там твои родители. Мне неудобно. Мы и так перешли границы.

– Всё, что захочу? Позволишь даже пытать себя? – прошептала она, поглаживая крепкие мышцы на его руках.

– Позволю, – ответил он, пока она играла на его нервах своими соблазнительными касаниями.

– Может, тогда… Расскажешь, чем хотел завтра заняться? Помимо пыток, – улыбнулась она, повернувшись к нему на бок.

– Это сюрприз… Тебе понравится, но нужно будет тепло одеться, – сказал он, присев перед ней в позу лотоса.

– Ладно, это несложно, – согласилась она, рассматривая его довольное лицо.

– Что ты так смотришь? – спросил он, улыбаясь.

– Просто я думала обо всём, что произошло… И сотни раз представляла тебя здесь… Не думала, что мои фантазии окажутся правдой, – взгрустнула она, ковыряя чёрный лак на своих ногтях.

– Но я здесь. Я сам так решил… – дотронулся он до её лица. – Это лучшее Рождество в моей жизни.

– И в моей… Я не праздновала с шести лет, – ответила она шёпотом в его губы, приблизившись к нему.

– Нам всё же нужно успокоиться… – уткнулся он в неё лбом. – Хочешь, я сделаю тебе массаж?

– Тогда я точно не успокоюсь, – поёрзала она ногами. – А, может… Сыграем в игру? Правда или действие.

– Ты серьёзно? – улыбнулся он, глядя на её загоревшийся взгляд. – Ладно, давай.

– Правда или действие? – спросила она, загадочно глядя на него. – Но учти, менять выбор нельзя!

– Как скажешь, – рассмеялся он. – К чёрту. Действие.

– Проберись вниз, выкради мороженое из холодильника и принеси мне, – улыбнулась она, заставив его измениться в лице.

– Ты издеваешься? Твой отец пристрелит меня, если увидит, – промолвил он с ужасом в глазах.

– Тем и интереснее, – с хитрым лицом промолвила она, глядя в его испуганные глаза. – Ну, что замер, иди!

Уэнсдей открыла ему дверь, и Тайлер покачал головой.

– На что я только не иду ради тебя, женщина, – прошмыгнул он вдоль по коридору и услышал шаги, тут же спрятавшись в какой-то открытой комнате. Сердце стучало, как бешеное, и почти ушло в пятки, когда его чуть не застукали там. Мимо прошёл Пагсли, а Тайлер направился дальше. Быстро оббежав весь холл, он спустился вниз по лестнице прямиком к столовой, где двухметровый Ларч довольно рычал и готовил что-то из вкусностей на вечер. Тайлер ужаснулся, глядя на огромного Франкенштейна, но, в случае чего, готов был даже превратиться в монстра, лишь бы остаться живым. Он тут же бросил что-то в другую сторону комнаты, и пока Ларч отвлёкся проверить, быстро открыл холодильник и схватил мороженое с верхней полки. Оказалось, что Галпин умеет очень проворно двигаться и вполне неплохо ворует в стрессовой ситуации. Через минуту в дверь Уэнсдей раздался бешеный стук.

– Да-да? – спросила она издевательским тоном.

– Уэнсдей, открой, блин, это я, – волновался Тайлер, держа в руках ведёрко, и трясся от напряжения. Она, наконец, открыла дверь и громко рассмеялась, закрывая её за ним на ключ.

– Молодец, добытчик, – похвалила она его, переняв ведёрко, и открыла крышку, чтобы поесть мороженое.

– Теперь ты, – посмотрел он на неё, пока она сексуально облизывала ложку.

– Правда, – выпалила она с надменным видом.

– Ты влюблена в меня? – спросил он в лоб, и Уэнсдей вся покрылась мурашками. Щёки порозовели, она тут же исправилась:

– Нет, давай действие.

– Так нечестно, ты сказала, что выбор менять нельзя, – настоял он, глядя на неё хищными глазами.

– Сказала… Чёрт… – уставилась она на него. – Я не… Я… В общем…

– Так, я понял, – взглянул он на неё с укором. – Ладно, на этот раз я принимаю это блеяние за ответ, но в следующий раз не прокатит. Тайлер громко посмеялся, а Уэнсдей скривила губы, не зная, что сказать.

– Я готов снова выполнить для тебя действие, – кичливо промолвил парень, улыбаясь во все тридцать два зуба.

– Хмммм, отлично. Поцелуй Норму, – загадала она, поедая мороженое.

– Что? Кто такая Норма? – нахмурился он, не понимая, о чём идет речь.