Текст книги "Не такой, как все (СИ)"

Автор книги: KateLarson

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Джон пошел за другом. И у них получилось окружить их вокруг прицепа. Пока, блондинка отвлекалась на Джона, Дрейк уже прижал к стене Иккинга. Хеддок начал вырываться, но у него ничего не получалось.

Астрид стала быстро соображать, что делать. Эти вандалы больше её в два раза, но это не проблема. Проблема в том, что о ней подумает шатен, если увидет, как она поступит сейчас. Он терпеть не может, когда она за него заступается, говоря, что все должно быть наоборот. Хотя можно и без этого обойтись.

Хофферсон подошла к прицепу и стала искать железные трубы. Черт! Их вообще не видно.

– Да, нет. Не переезжаем! Цирк строим! Конем работать к нам пойдешь? Ты приходи, а то по телеку все равно ничего интересного. – Хофферсон вытащила из прицепа железную трубу и размахивая ею из стороны в сторону, пошла к Иккингу и Дрейку, который тут же отпустил Хеддока и отбежал от него к Джону. Никто из них не хотел прийти домой с поломанным позвоночником или еще хуже, раскрашенным лицом.

– А труба тебе зачем? – сглотнул Джон, увидев как блондинка ухмыляется и направляется к ним, чеша себе спину трубой.

– Спину чесать удобно. Хочешь тебе почешу? Вместе с кожей. – Хофферсон до крови закусила губу, понимая, что ненормальная. Потому что, она получала огромный кайф от того, что эти два полудурка её бояться, как смерть с косой. – Я тебе так почешу, что до скончания века, ни хрена чесаться не будет! Хочешь?!

– Черт с тобой! – двое подростков вылетели со двора школы, как угорелые, когда девушка кинула в них этой самой трубой и пошла за второй.

Хеддок усмехнулся. Какие же они жалкие. Строят из себя каких-то королей. А на самом деле не могут ничего. Хотя с такой валькирией никто не сравнится.

Астрид подошла к школьной скамейке, рядом с которой валялась железная труба.

Девушка подняла трубу и с приличного расстояния закинула трубу в прицеп.

А затем встретилась с глазами шатена.

Она при нём курила. Чёрт!

Она же обещала ему, что не будет курить. Ведь Хеддок заставил её прочитать ему вслух всю статью из интернета.

Сам Иккинг, уже покраснел до самого сочного помидора. Он как самый настоящий трус просто стоял и смотрел, как могли бы побить его подругу. Она смогла за себя постоять. Да, и за него заодно. А вот он не годится никуда.

Вдруг юноша ощутил руку девушки на своей холодной щеке.

Астрид гладила его щеки двумя руками и улыбалась. Как маленький ребёнок. Она улыбалась. И эта улыбка становилась все шире и шире. Хофферсон погладила юноша по шевелюре и… заплакала?

Ему показалось? Или она плачет?

Астрид обняла Хеддока и заплакала. Шатен, не зная, что делать, стал гладить её по спине. Он аккуратно приподнял её за подбородок и посмотрел на неё. Вся бледная, опухшие глаза от слёз и дрожащие руки. А ведь пять минут назад, она была готова метать и рвать.

Астрид отвела глаза от такого пристального взгляда и уткнулась парню в куртку. Она обняла юноша и прикрыла глаза. Он никому не расскажет. Это только между ними. А ему она доверяет. Астрид отпрянула от куртки и прошептала :

– Ты… Ты прости меня за то, что я курила. У м-меня проблемы д-дома. Вернее с отцом… Блудным. – Хеддок схватил девушку за плечи и заставил внимательно посмотреть на него.

– Он хочет вернуть себе бизнес. А для этого ему нужны деньги. Он все проиграл в к-казино. – девушка всхлипнула. – А если у него будет проживать ребёнок, то ему дадут деньги, как для отца – одиночки. А мне семнадцать… – девушка зарыдала еще сильнее. Хеддок прижал к себе девушку и стал гладить по волосам.

– Мою маму три дня назад уволили с работы. Она отказала своему начальнику в его… Хмм, – блондинка еще сильнее зарыдала и вцепилась руками в куртку Иккинга.

Парень не знал, что делать и, отодрав от себя Хофферсон, поцеловал.

Астрид сначала обалдела. Они стояли с открытыми глазами. Хеддок просто докоснулся своими губами до холодных губ девушки. Он просто держал в руках её лицо, но он не понимал, что вообще происходит…

Нервы девушки сдали. Она устала. От всего устала. Хоть кто-нибудь даст ей один выходной? Без проблем и без всяких дел. Просто отдохнуть. Один день. Видимо – это слишком много.

Хеддок начал отстраняться, но Хофферсон схватила лицо парня, также как и он, и вцепилась в его губы.

У каждого из них это был самый первый поцелуй. Но сейчас никто не думал. Здравый смысл ушел куда-то. Также, как и крыша молодых людей.

Они просто кусали друг другу губы, но какой кайф при этом получали. Из губ девушки брызнула кровь, но юноша тут же слизал её и отстранился.

Астрид, понимая что она натворила, уже хотела дать дёру, но шатен крепко схватил ту, за запястье. Иккинг взял девушку за за обе руки и прикоснулся своим лбом с её.

Блондинка все еще не могла отойти от шока, как и сам шатен.

Что они сейчас вытворяли?..

Астрид посмотрела на Иккинга, который покраснел, но уже не только от мороза.

– П-прости… Я просто не м-могу… Я вообще… – Хеддок положил свою руку на пухленькую щечку девушки и стал вытирать её слёзы. Астрид улыбнулась и поддалась немного вперед. – А я еще и целоваться не умею… – и шмыгнув носом, потянула на себя, улыбающегося юношу. – Ты же мой репетитор. Может научишь?

Хеддок усмехнулся и сильнее прижал к себе, уже свою блондинку…

========== Глава двадцать шестая ==========

Юноша закрыл учебник по географии. Почти все уроки выполнены, а значит скоро можно будет пойти погулять.

Хеддок развернулся в сторону своей кровати и улыбнулся. В позе «Я звезда» на постели развалилась Хофферсон.

Девушка удачно сдала зачет по информатике и теперь отдыхала.

Сегодня уже двадцать восьмое декабря. Скоро Новый год, а затем Рождество. И все эти праздники они будут праздновать вместе. Единственное, что волновало Хеддока, так это «Кем они теперь приходятся друг другу?»

Они все также ходят друг к другу в гости. Сидят за одной партой. Он все также помогает ей с уроками. Они вместе ходят в разные места, как парк, кино, он все также провожает её до дома, а она будет его по утрам. Но после того поцелуя… Она ему ничего не сказала. А хотя, на что он надеялся?

На то, что она скажет «Икки, я тебя люблю! Будь моим парнем!» «Теперь мы с тобой пара, Хеддок!».

Это же Астрид Хофферсон! Она никогда сама ничего не скажет! Обидно немного, но Хеддок рассчитывал именно на это. Ему не хотелось, чтобы его жизнь была похожа на какой-то сопливый фильм.

Он понимал, что лишен возможности говорить, но хотелось, чтобы у него тоже была девушка. И такая, как Хофферсон, ему очень нравилась.

Она была не слишком женственной, но очень интересной и естественной.

У Иккинга было много вопросов, но ответов было куда меньше.

Но решившись, он все-таки взял телефон и стал печатать sms.

Хофферсон не заикалась о поцелуе. И для него это становилось самой больной темой. Может, это действительно было просто дружеским поцелуем, чтобы снять стресс и унять нервы?

Иккинг повернулся к блондинке и невольно улыбнулся.

Девушка уснула, при этом свернувшись в колачек. Её волосы словно у ангела опустились на плечи, а губы что-то тихо щебетали. Она была прекрасна и отрицать это равно самоубийству. Блондинка была в белой футболке и голубых джинсах. Так что, она была ангелом из двадцать первого века.

Иккинг вздохнул и отложил телефон. Юноша спустился вниз, чтобы поставить чайник. Сегодня очередь Астрид покупать вкусняшки. Так что, блондинка притащила два килограмма конфет. Шатен с улыбкой на лице поставил чайник, но тут до его ушей стал доноситься стук в дверь.

Иккинг быстро пошёл открывать дверь, потому что этот стук мог разбудить девушку, которая тихо спала в его комнате.

На пороге оказался Задирака. Марк поздоровался и прошел в дом. Сняв обувь, Торстон достал из кармана колоду карт. Хеддок улыбнулся и приложил палец к губам, показывая, чтобы тот вёл себя тише.

Марк прошел на кухню и плюхнулся за стол. На кухне было довольно чисто. Даже пыли не было, а о грязной и речи не могло быть. На столе стояли две чашки и пакет с конфетами. Торстон заулыбался:

– Какой ты сладкоежка, Хеддок! Не знал, что ты любишь душу подсластить. – Марк раскрыл пакет и достал конфету, но вспомнив о правилах этикета тут же спросил. – Можно? – Хеддок кивнул, зная, что Астрид не будет против, тем более для Торстона.

У ребят появилась маленькая традиция. По средам они всегда играли в дурака. Просто так. Нет ни победителей, ни проигравших. Задирака довольно быстро научил младшего Хеддока играть в эту несложную игру и теперь у шатена появилась еще одна идея, чем заняться дома с отцом, который всегда играет с Плевакой.

Ребята начали партию, но тут со второго этажа спустилась блондинка. Хофферсон протерла глаза и бесшумно зевнула. Волосы выбились из хвоста, поэтому она сняла резинку. Астрид зашла на кухню и увидела, двух играющих, парней:

– Батюшки, какие дела! Я думала, что иду на кухню, а попала в казино! – усмехнулась Хофферсон.

– В казино играют на деньги. А мы на интерес. – весело ответил Задирака. Хеддок улыбнулся девушке и продолжил внимательно играть. Хофферсон налила в чашки чай. Астрид достала из буфета банку с сахаром. – На интерес, не интересно. А вот на конфетки с чаем, да!

С этими словами Хофферсон схватила конфеты и побежала в гостиную. Хеддок посмотрел на карты и погрустнел. Сегодня ему не повезёт. Ни с Астрид, ни с Задиракой. Марк победно улыбнулся и положил на плечи Иккинга карты, в качестве погон. Затем блондин повернулся к тумбочке, на которой до этого лежали конфеты:

– Хоффер, а где конфеты? Я выиграл! – возмутился Торстон. Парень встал со своего места и подошёл к буфету. Однако, конфет он там, не обнаружил. – Астрид, так где они?

Хеддока немного забавляла эта ситуация. Ему восемнадцать лет, а он как мальчишка не может признаться девушке в своих чувствах.

Шатен посмотрел на Марка, который активно шуршал в его холодильнике. Хеддок хотел встать, чтобы отвести этого Шерлока в гостиную, но в проеме появилась Астрид.

– Задирака, ты не обнаглел? Это чужой холодильник! – девушка подошла к блондину и схватила его за рубашку, попутно отодвигая от белой коробки. Марк надулся, но после его словно просветило, и он побежал от Хофферсон в гостиную. И через пару секунд по дому Хеддока разнеслось радостное «Конфетки!»

– Ну, Торстон! Ты же сам говорил, что хочешь похудеть! – как маленькая девочка, просипела Хофферсон. Блондинка хотела дать дёру в гостиную, но её нежно схватили за талию и усадили за стол. Астрид заулыбалась и сдула чёлку со лба.

Вся решительность, которая вдруг проснулась в Хеддоке, улетучилась, как ракета.

Разум твердил, что он идиот. И тебе сейчас, ой, как достанется по роже. А сердце пело о том, что нужно спросить.

Перед ним сидела Хофферсон. Возможно, уже не такая, как раньше, хотя… Нет, она все такая же.

Такие же привычные ямочки на лице, голубые глазки, которыми она сейчас уставилась на застывшего Хеддока, чёрная футболка с белым черепом, который больше напоминает костлявый ящик из-под рыбы, так о чем это я?

– Иккинг, ты хотел мне что-то сказать? – осторожно спросила Астрид. Девушка заглянула в глаза парню и тот окончательно выдохся. Она издевается?

Как можно собраться, если на тебя так внимательно смотрят?

– Хеддок, у тебя что-нибудь болит? – возможно. Но сейчас у него нервоз. Самый настоящий. Иккинг пожимает плечами и отрицательно крутит головой, которую кстати не плохо бы причесать. Юноша чешет свой шевелюрный кошмар и берет в руки телефон. Сейчас или никогда!

– Слушай, а можно, я тебя расчешу?

Вопрос почему-то, застал парня в расплох. Девушка по-детски хохочет и неловко падает со стула. Быстро встав, она подходит к шатену на слишком неприличное расстояние. Их носы соприкоснулись, но Астрид это не волновало, а вот Хеддок уже ярче помидора.

– Можно, мне причесать твою гриву? А?

Парень неуверенно кивает, а блондинка уже бегом умчалась в его комнату за расческой. Из гостиной доносится чавканье Марка и голос девушки, что ведёт «Давай, поженимся». Но тут и Задирака присоединяется к её гороскопу, крича в телевизор «Я тоже рак, но мы с моей сестрой не уживаемся! У этой пары нет шансов! Верните Анну!»

Усмехнувшись, Хеддок поворачивается к холодильнику.

Как же быстро она обломала его признание.

Может не стоит, так торопить события? Они же просто снимали стресс. И ничего такого…

А сам вопрос, а нравится ли она ему, вообще?

Со второго этажа спускается Астрид. Улыбка не удаляется с её губ уже всё утро и почти обед. Неужели, он действительно помогает сохраняться её отличному настроению?

Девушка садится на стул, но вовремя поняв, что она мелкая и не сможет его причесать, встает.

Иккингу становится страшно, но он этого не показывает. Хофферсон ставит стул за спину шатена и встает на него. В руках блондинки появляется расческа, и юноша расслабляется.

«Косички? Это он любит!»

– Знаешь, когда я была маленькая, то хотела быть дрессировщицей! Потому что, дрессировщики всегда, всегда расчесывают своих питомцев. – Хеддок расслабился, а Хофферсон делала другу начёс. – Я очень хотела работать со львами! – улыбнулась Астрид. Но тут на кухню зашел Задирака и налил себе вторую чашку чая.

– Я думаю, у тебя бы получилось, Хофферсон. Все львы бы боялись! – засмеялся Марк и Хеддок вместе с ним.

– Может быть!.. Марк, переключи программу! Бесит уже. Когда кончится твой «Давай, поженимся»? – Уже кончился! – сказал Задирака и развернул конфетку.

Совсем недавно он приехал с дачи, где не работал телевизор, а о такой штуке, как Wi-Fi, там даже и не слышали. Зато, у его тети был диск с этой передачей. И за два дня выходных, она прибила у него любовь к этой программе.

– Так переключи! – скомандовала Хофферсон. Торстон, который до этого пил чай, чуть не подавился.

– Ты в своем уме?! Сейчас про Вангу показывать будут!

– И чё?

– И чё?! Надо же, моему деду знать, что на даче строить! – Торстон важно закрыл дверь холодильника и, засунув в рот кусок колбасы сказал. – Баню или бункер!

– Не подавись, красавчик! – засмеялась блондинка, вслед уходящему Марку. Хеддок не смел и пошевелиться. В его голове засел один вопрос, над которым он будет долго работать.

Нравится ли ему Астрид Хофферсон?

***

Астрид вышла из дома шатена только в четыре часа. Задирака пошел к Дагуру, с которым хотели потренироваться перед гонкой. А девушка направлялась на музыкальную репетицию.

Хофферсон прекрасно понимала, о чем с ней хотел поговорить Хеддок. Но блондинка сама об этом думала. И пришла к выводу, что она ему не пара. Но сказать об этом Иккингу оказалось слишком сложно.

Девушка шла по парку. В голове все всплывает лицо шатена. Он ей по-настоящему понравился. Но она не подходит такому, как он. Они как небо и земля. И она земля. Глубокая земля.

Ему не нужно столько проблем виде её. У него их и так много.

Благо Иккинг слишком стеснителен, чтобы не мяться перед таким разговором, поэтому ей было легко переключить тему.

Хофферсон подошла к остановке и дождалась зеленого света светофора. На самой середине дороги у девушки зазвонил телефон. Блондинка быстро достала телефон, на котором высветилось «Иккинг».

Но ответить девушка не успела, так как перед глазами засветили фары машины, в ушах появился оглушительный звон, а в теле почувствовалась усталость…

========== Глава двадцать седьмая ==========

Комментарий к Глава двадцать седьмая

А вот и продолжение!

Автор хочет сделать заявление!

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ!

За несколько минут до аварии…

– Ты ей признаешься, Хеддок! И я тебе в этом помогу! —Задирака бегал от разъяренного шатена, который уже пожалел, что написал о своей проблеме Марку. Торстон бегал по кухне, набирая номер Астрид.

Наше время

В нашей жизни бывает пусто не потому, что это – «цикл такой», а потому что, ваша душа страдает. В какое-то мгновение она чем-то наполняется, начинает жить и радоваться, а потом всё это уходит, испаряется, и ничего не остается. Надеюсь, вы поняли, что душа может быть измотана, она устает от того, что в её жизни всё так изменчиво.

Душа тоскует по всему подлинному, что могло бы наполнить её надолго, даже навсегда. Душу не наполнишь, чем угодно, каким угодно “мусором”. Она наполняется переживаниями, мгновениями и событиями, которые её переворачивают и так глубоко трогают, что она уже вряд ли их забудет.

Так наша душа собирает жемчужины опыта, который уже никуда не исчезнет.

Ведь сначала чем-то сильно увлекаешься, но через некоторое время почему-то весь интерес пропадает, азарт уходит, а то, что так увлекало, уже не греет, теряет изюминку и становится обыденным.

Душа Хеддока сейчас была абсолютно истощена. Парень не спал двое суток, проводя время только у кровати девушки, в которую влюблен.

Девушка не приходила в себя, уже несколько дней. Блондинку сбила машина, водитель которой оказался её родной отец.

Мать девушки, уже потратила весь свой запас воды на слёзы, а потому сейчас находилась под опекой его отца и дяди Плеваки.

Юноша чуть не посидел, узнав, что Астрид в больнице. Сегодня должны были бы идти приготовления к празднику, но этот несносный блондинистый комочек, попал в больницу.

Как говорят врачи «Ничего серьезного!»

Но почему, тогда Хеддок так переживает?

Почему он дежурит возле её палаты?

Почему он постоянно держит её за руку и молится, чтобы она очнулась.

Наверное, потому что, он её любит.

Как говорил его отец «Любовь – это не пустые слова, это поступки и терпение.»

Шатен слабо улыбнулся и сильнее сжал руку девушки. Она не очнется. Но он надеется на обратное. Он безумно хотел вместе с ней встретить Новый год. Ведь, как говорят, с кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь.

И ему хотелось провести его с ней.

Сколько с ней связано воспоминаний? Их просто не сосчитать!

Иногда, Хеддоку хотелось иметь каменное сердце, чтобы не чувствовать ни боль, ни обиду, ни разочарования.

Но сейчас оно разрывалось. Разрывалось от боли.

Отец Астрид, если его можно так называть, даже не дрогнул, когда в полупьяном состояние узнал свою дочь.

В его салоне находились две страшненькие брюнетки, а алкоголь делает своё дело. Мама девушки надрывалась, а вот он нет.

Ему было просто плевать на то, что он задавил свою дочь.И это не самое ужасное.

Ему было абсолютно плевать на то, что на операцию нужны деньги, которые у него есть, но он их не даст, как он выразился «такой дряни…»

Руки парня автоматически сжимаются в кулаки. Как он мог?

Хеддок еще раз смотрит на почти безжизненное тело девушки и тяжело вздыхает.

А ведь воспоминаний действительно много…

***

– Хеддок, я не смогу всё это решить! – Хофферсон кидает в юношу подушки и другие предметы, как тетрадки или карандаши. Парень успевает уворачиваться от выстрелов девушки и прячется за дверью.

Проходит минут пятнадцать, прежде, чем он заходит обратно в свою комнату и видит, уже спокойную Хофферсон, которая стирает ластиком что-то в своей тетради, при этом приговаривая «Пфф, херня, ща всё решу!..»

Юноша радостно улыбается и ближе подсаживается к девушке, попутно указывая, что лучше пересчитать.

***

– Иккинг, ну прости! Нюнюню, Икки! Я больше, так не буду!! Честное слово! Ну, позязя! – двадцатое октября. Он застал её курящей за школой. Парень просто строго посмотрел на девушку и это дало ей понять, что юноша обиделся.

Хеддок ненавидел курящих людей!

Девушка потом, два часа ходила за ним по пятам. Она всё время просила прощение, но Шатен был не приклонен. И вот наконец-то, когда она сдалась, Иккинг подошёл к девушке.

Протянув её руку, она не поняла, что он от неё хочет. Но спустя две минуты, она поняла, что Хеддок хочет получить её сигареты.

Парень берет пачку сигарет и идет за школу. Хофферсон, как верная собачка бежит за ним. Дворник уже поджег мусор, поэтому огонь еще сохранил свое влияние на предметы. Иккинг с отвращением кидает в него пачку сигарет и отходит назад.

Сердито посмотрев на блондинку, он ахнул. Она еще и без шапки приперлась.

Шатен снимает свою чёрную шапку и одевает её на Астрид. Затем, парень больно ударяет её по затылку, на что получает писклявое «Знаешь, что! Хочешь кого-то воспитывать, то заведи себе собаку!»

Но все обиды уходят, когда он покупает ей мороженое…

***

– Да, отцепись от меня, уже! – Дагур случайно ляпнул, что блондинки тупые. А все началось с Забияки, которая получила по русскому двойку и стала клянчить Хеддока, который как раз сидел за одним столом рядом с Хофферсон и Остервенелым, чтобы тот с ней позанимался.

– Я перед тобой извинился! Ты русский язык, вообще понимаешь, Хоффер?!

– А блондинки тупые! – Дагур закатил глаза. – Они знают, только четыре языка! – девушка со всей дури кинула в рыжего свою сменку и уселась на него, тем самым окончательно повалив. – Они знают : русский, командирский, ласковый, при необходимости матный… Да, мы блондинки, вообще талантливые люди!

А ведь потом, сидя в автобусе, она плела ему косички и говорила, что больше, так не будет. А ему понравилось…

***

Юноша еще посмотрел на бледную девушку и отпустил её руку. Хеддок подошел к Хофферсон и низко наклонился, чтобы никакие провода не отошли от её аппарата. Парень нежно погладил её щеку и поцеловал в холодные, еле живые губы…

========== Глава двадцать восьмая ==========

Сегодня был действительно хороший день. Хофферсон выписали из больницы, поэтому Хеддоки и Мама блондинки поехали её забирать, а близнецы готовили дом. Забияка готовила обед к Рождеству, а Задирака и Сморкала наряжали комнату. Почему со Сморкалой?

Как оказалось Йоргенсон и был тем самым, тайным поклонником в Вконтакте.

Поэтому, сейчас он вместе с Торстоными готовили дом к празднику. На данный момент Задирака решил, что можно повесить омелу. Парень достал молоток и гвозди:

– Зоя, а где стремянка?

– А тебе зачем, идиот? – донеслось откуда-то из кухни. Йоргенсон заулыбался и пошёл на улицу, где нужно было расчистить снег.

– Я хочу омелу повесить, дура! – возмутился блондин. Тут из кухни выходит девушка со стремянкой в руках. Забияка аккуратно кладет её на пол, затем уходит обратно, и спустя минуту возвращается с аптечкой. Задирака с интересом смотрит на сестру. Зоя достает зелёнку и протягивает брату.

– Когда свалишься, мастер – фломастер, то зелёнка будет рядом… Милый, следи за ним. Поможешь намазаться, а то он и этот пузырек разобьет. – скомандовала Торстон и ушла на кухню, чтобы продолжить резать курицу. Сморкала дико заржал, а Марк обижено надул губы.

– Я вам покажу!.. Я вам еще такое покажу!

– Мальчик мой, чё мы там, не видели?!

Из кухни вылетела радостная Забияка, которая очень удачно бросила сковородку на диван, а попала Марку в живот, который как раз и сел на него, набросилась на Хофферсон и стала душить в объятиях.

Сморкала улыбнулся и пожал руку Хеддоку в знак приветствия.

Астрид задорно захохотала и стала в такт визжать с Торстон, чтобы не задохнуться от этих медвежьих лап.

Несколько дней назад.

Парня нашли лежащим на одной койке с девушкой. Юноша лежал почти на самом краю. Хеддок обнимал блондинку и что-то щебетал во сне. Бледная кожа девушки стала приобретать здоровый цвет лица и аппараты запищали. Мед.сестра побежала за главным врачом, перед этим разбудив парня, и сообщила ему о том, что пациентка подает признаки жизни.

Парня словно окатили ледяной водой. Он не смыкая глаз, наблюдал за ней. И всё равно пропустил тот момент, когда ей стало лучше.

Хеддока выгнали с криками из палаты. Но шатен тут же стал звонить отцу, чтобы тот успокоил мать Хофферсон.

Но видимо это было лишним. Женщина примчалась через пятнадцать минут и жестко требовала пустить её к дочери. В итоге, её все-таки пустили. Но лишь на три минуты.

Сам Иккинг не знал, что ему сейчас делать.

Юноша опустился на пол и заплакал.

Слёзы медленно стекали по щекам, затем по куртке, потом попадали на руки.

Она жива!.. Она жива…

Иккинг вытер слёзы ладонью, но они снова полились.

Он не понимал. Он не понимал одного…

Как эта идиотка, не имеющая понятия, как себя ведут нормальные люди, что курение вредит организму.

Как эта сумасшедшая, которая давно должна учиться в ПТУ, которая обзывает его, дерется как пацан, да и одевается также.

Дура, у которой шутки такие, что извращенец любой может обзавидоваться, эта… Эта…

Эта бесстыжая, что может сидеть перед ним в одной толстовке и также бесстыже хохотать,смогла стать для негоабсолютно всем?

Юноша шатаясь, зашел в самый дальний уголок больницы.

На двери написано «морг». Эта несносная могла быть здесь… Руки сжимаются в кулаки. Из глаз всё ещё текут слёзы.

«Ну, почему ты, как девчонка?»

Эти слова она она повторяла много, много раз.

Она! Она! Она! Да, лучше б, она сдохла!

Шатен бьет себя по щекам. Что за мысли в голове?

Да, он за ней тогда следом отправится!

Он уже не представляет жизни без неё!

Он уже ждет, когда она снова ударит его, расчешит и обнимет.

Хеддок держится за сердце.

«Неужели, снова припадки?» улыбается парень.

Иккинг сползает на пол. Сюда никто не придет. Это практически кладбище.

Хеддок скалится. Он не виноват, виновата она! Это она его довела!

Шатен встает на ноги и … со всей дури бьет себя в нос.

Кровь брызнула на одежду, но его это не волновало. Это совсем не важно.

Совсем не важно…

Хеддок хватает коляску для инвалидов и, неосознанно хохоча, бьет её о стену. После юноша гладит себя по волосам. Так всегда делала его мама, когда ему было совсем хреново.

А так говорит Хофферсон!

Юноша со всей силы врезается в стену головой. Теперь будет синяк и возможно болеть голова, но это не важно.

Иккинг мычит. Он почти не трезвый. Но алкоголь здесь не причем.

Юноша кладет руки на шею. Черт, неужели суицид так сложно?

Парень душит сам себя. Как приятно…

Иккинг сильнее нажимает на артерию. Как ему всё надоело

Лучше, уж уйти к матери, чем жить в таком ужасе, где нужно постоянно волноваться за дорогих себе людей. И как отец пережил потерю его матери?

Хеддок начинает рычать. Рык действительно слышится очень омерзительным. Юноша хочет сильнее нажать на артерию, как начинает орать на всю больницу.

Он орет, он кричит, как самый обычный, нормальный человек!

«Мама! Мама! Мамочка вернись!.. Хххх.. Па…»

«Аааааааааааа!.. Чтоб ты… Ххххх… Ас… Астри?..

Иккинг держится за горло и не смеет пошевелиться.

Он кричал! Он визжал! Но он делал это, как самый нормальный человек! У него вновь появился голос?

Последний раз он, так визжал, когда забрали его маму…

Он орал, как резанный. Он кричал без перерыва два часа, а после еще и еще, и еще!.. А потом больше не смог разговаривать…

Иккинг начинает кашлять. Он почти задыхается. Но тут кашель отпускает и юноша спокойно выдыхает. Юноша пытается сказать имя одной особы, но получается только «Ааааaaa».

Теперь придется терпеть.

Юноша улыбается. Вновь, также беззаботно, как когда-то в детстве…

Теперь главное не говорить, а то связки могут снова потерять этот прекрасный дар… Говорить.

Наше время.

– Я такая голодная! Жуть! – Астрид запихнула в рот целый кусок котлеты и с полным, набитым ртом показала Зои класс и попыталась сказать «Очень вкусно», но получилось что-то вроде «Оссс всанно». Все присутствующие засмеялись.

Мама Астрид погладила дочь по голове и поцеловала в макушку.

– Ну и аппетит… – присвистнул Йоргенсон. Сморкала обнял за плечи Зою, а Задирака фыркнул. Хеддок заулыбался, когда Марк пересел от этой парочки, бурча «Совести нет. Обнаглели совсем…»

***

Йоргенсон и Хеддок – старший вынесли из дома коробку с фейерверком. Астрид вышла самая последняя. На ней была надета легкая курточка и девушка была без шапки, поэтому её волосы развивал ветер. Мама блондинки убирала все со стола, а Зоя ушла на второй этаж переодеть наряд.

Стоик ушел в дом, так как его позвала миссис Хофферсон. У мужчины зазвонил телефон и женщина позвала хозяина дома.

Сам же Йоргенсон пыхтел с этим долбанным фейерверком. Ну, вот кто пишет такую черствую, непонятную и ужасную инструкцию? Но на помощь пришёл Задирака. Юноша выхватил коробку с фейерверком и достал спички:

– Как пользоваться не знаю, но тебя сейчас научу!

– Отдай сейчас же! – подростки словно дети бегали друг за другом, именно так сейчас казалось Хеддоку. Парень вышел на крыльцо в поисках Хофферсон. В его руках была её шапка.

На глаза показалась знакомая блондинка и Хеддок зашагал к девушке. Иккинг молча подошел к, улыбающейся, девушке и одел на неё шапку. Затем снял с себя варюшки и посильнее натянул их на кисть Астрид.

Астрид заулыбалась еще сильнее. Девушка подняла на парня свои голубые глаза и щелкнула его по носу. После этого жеста последовал её озорной смех:

– Повёлся!

– Ты невыносима!..

– Да… – девушка приложила к губам свою руку, но тут же отдернула её, удивленно покосившись на Иккинга.– Погоди, что?

Теперь настала очередь Хеддока смеяться. Хофферсон стояла, словно неживая. Девушка онемела, но не от холода. Её взгляд был полностью сосредоточен на шатене. Он же немой?

Как он мог сказать, если…

– Ты говоришь… – начала Астрид. Она засунула руки в карманы. На её лице чётко выражалось смятение. – Я очень рада за тебя! Честно… – Хофферсон шмыгнула носом. – Просто необычно как-то… Извини если я не танцую от радости, но я правда рада за тебя. Просто устала, да и…

– Астрид, нам нужно кое – что решить!

– Что?

– Ты меня любишь?.. – юноша тяжело дышал. Но он должен узнать! – Тот поцелуй, что – то значит? Я для тебя только друг или могу рассчитывать на большие?

Астрид снова застыла на месте. Он сегодня решил её окончательно прикончить? Хофферсон была готова к многим вещам, но точно не к таким.

Блондинка уставилась на Хеддока и задумалась.

Он ведь ей нравится. И теперь понятно, что и она ему. Но ведь у ней столько проблем, столько врагов. Зачем ему всё это?Он ведь совсем не такой, как она.

Он вообще, не такой, как все…

Астрид вынула руки из карманов и взяла его в свои. Иккинг молча, но с интересом наблюдал за всей картиной. Что она хочет?

Девушка вздохнула. Сейчас или никогда!

– Иккинг! Повторяй за мной! Я Иккинг Хеддок.

– Я Иккинг Хеддок. – улыбался юноша. Астрид закатила глаза и с тяжким вздохом продолжила:

– Обещаю, что теперь буду терпеть Астрид Хофферсон. И все проблемы прилежащие к ней… – Хофферсон с наглой ухмылкой посмотрела на парня, что улыбался ей в ответ.

– Я Иккинг Хеддок «Обещаю, что теперь буду терпеть Астрид Хофферсон. И все проблемы прилежащие к ней. Буду исправлять её косяки, попрошу её научить меня драться. Буду помогать ей во всем и обещаю, что никогда ни в чем не откажу! Я буду терпеть тебя, мелкая зараза!.. Вечно» – оба подростка простояли минуту в молчании. Но потом не выдержали и захохотали. Астрид схватилась за живот, но тут же выпрямилась, когда Хеддок ухватил её за нос.

– А ты быстро учишься! – сказала блондинка, подходя к Иккингу. Юноша притянул к себе девушку и крепко обнял.