Текст книги "The sea of tears (СИ)"

Автор книги: KassTa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Твой брат меня убьет, если я сделаю что-то не так, он мне уже лекцию прочитал, там целых тридцать пунктов, – перекатываясь набок и утягивая за собой Тэхена, брюнет не прекращает смеяться, – а ещё тебе домой к шести нужно, тут без вопросов, каждый день, никаких исключений и… – Чонгук застывает, чувствуя, как омега расслабляет и затихает, обвивает руками поперек талии, тыкается прохладным носом в шею и что-то бурчит, сопя забитым носом – точно уснул – хороший способ заставить замолчать.

Бета снимает с себя толстовку, накрывая парня, и предоставляет свою руку в качестве подушки – рассматривать все родинки на чужом лице и мягко касаться губами – глупо, также глупо выглядит сейчас бета со своей улыбкой. До шести ещё несколько часов – он приведет омегу домой вовремя, а сейчас забвение.

Весна в этом году такая странная.

Комментарий к Часть 9

Фух блять, пришлось подождать до утра – это все странности фикбука.

Эта двуличность Чонгука напоминает мне ” от “я приведу её к шести” до “она тоже зовет меня папочкой”, даааа. Но вдохновлено не этим. Вдохновлено третьим часом ночи.

Простити

========== Часть 10 ==========

Воздух в комнате настолько горячий, что кожа болезненно ноет, раздаваясь приятной болью в голове. Все кажется невозможным, ненастоящим – вот он, Чимин сидит тут на столе, обхватывая ногами, и теснее прижимается к желанному телу, медленно сходя с ума. Намджун кажется разъяренным – в его глазах плещется адское пламя – одновременно устрашающее и возбуждающее. Он слышно рычит, прикусывая кожу на ключице – Чимин думает, что это выше его сил. Никто никогда не узнает, что послужило той искоркой, от которой разгорелось все это – то ли затяжное воздержание, то ли течка. Омега ещё никогда не был так рад приближающемуся периоду страданий, хотя теперь возможно не страданий – бегать было слишком глупо, это удел глупцов, любимое занятие Тэхена, теперь только его.

Старший словно обезумел, Чимин никогда не видел его таким – с взъерошенными волосами, кроваво-красными губами – даже не прислушиваясь можно уловить, как громко он вдыхает, задерживая воздух – все ещё держится, старается не терять связь с реальность. Невыносимо сложно. Все тут ужасно сложно – куча недосказанных слов, разваливающаяся дружба, годы притворства и несколько ран, оставленных друг другу случайно, невзначай – все это теряет смысл, просто выветривается из головы, возможно, это Намджун сцеловывает ненужное с его губ.

Кучка книжек летят вниз, глухо стукаясь об пол и отскакивая в разные стороны – классическая литература, справочники по архитектуре, какой-то детектив и стопка учебников – все это Чонгука. Бета наверняка будет ругаться, ну или долго смотреть своим испепеляющим взглядом – парень вообще стал более обходительным к альфе, наверняка это из-за лекции насчет братика – есть вероятность отделаться простой снисходительной улыбкой. Чимин глухо смеется, провожая макулатуру взглядом – смешок теряется в сладостном стоне – Намджун всегда плавился от этого голоса – смесь щебетания птиц и журчания воды – словно песня для чувствительного слуха. Оказывается, простой речи, смеха, пения – всего этого было недостаточно, для завершения картины не хватало только стонов – последний мазок кистью.

Пак отрывается от поцелуя с недовольством в глазах – альфа на секунду пугается – что-то сделал не так? Омега плаксиво хнычет и пытается стянуть с себя противную, прилипшую к телу футболку – вот в чем дело, Чимин слишком нетерпелив. Рвать одежду было плохой идеей – всем откровенно похуй. Ткань лоскутками летит вниз, серыми полосками складываясь на полу – любимая футболка, подумаешь – Намджун ещё любимее. Омега совсем не скорбит – молча умоляет снять свою рубашку – выглядит откровенно-отчаянно.

За окном, кажется, моросит – слишком маленькие капли воды почти не создают шума, разбиваясь об подоконник из открытого окна – мочат широкие листья одинокого растения в горшке – неприхотливое существо, поэтому и выживающее в реалиях общажной жизни – свидетель чужих слез, стертых от рисунков рук, глупых надежд – теперь страстных поцелуев и пошлых вздохов. Звуки природы и оживленного города не для них – для них это всхлипы, стоны и рычание.

Намджун ведет широкой ладонью вверх по лодыжке – будто проходится раскаленным углем – ужасно горячо, обжигающе – все его движения такие – невыносимо испепеляющие, веющие любовью с привкусом боли. Чимин не собирается верить, что бывает так – прекрасно и жарко, как во сне, только лучше – он не собирается верить, что добровольно отказывался от этого несколько лет – какой же все-таки дурачек – собственноручно губил себя.

Намджун как раз материться себе под нос, пытаясь расстегнуть пояс на чужих джинсах, когда дверь громко хлопает – звук ещё хуже, чем уведомление о сообщении тогда, когда все могло получиться впервые. Альфа реагирует быстрее – успевает прикрыть полуголого Чимина собой и злобно рыкнуть – добычу прямо из рук собираются выхватить. Парень боится поворачиваться – кто бы там не был ему не жить, а сдерживать себя приходится – Чимин точно будет не рад быть свидетелем на суде. Намджун надеется, что это не Чонгук – тогда все более-менее наладившиеся отношения разрушаться об кулак альфы, да и вообще Чонгук парень хороший, бить его будет немного жалко, наверное. Парень переводит растерянный взгляд на Чимина – омега улыбается снисходительно и пожимает плечами, его явно все это забавляет – хорошо хотя бы в окно сразу не сиганул, знает он этого Чимина.

– Вы это, ребята, не отрывайтесь, я ненадолго, – этот блядский голос снится в кошмарах альфе всю жизнь, примерно с того момента, как чертов сверток занесли домой, обозвав его «братик». Какой это к черту братик? Это исчадие ада всегда крутилось под ногами, откровенно мешая жить – то игрушки отбирал, то ябедничал, то деньги вымогал путем шантажа – Намджун сам всему этому его научил, но кто же знал?! Что-то альфа не припомнит, как учил Тэхена обламывать ему секс – дети быстро учатся, иногда это даже самообучение – к черту книги, только суровая жизнь.

– Я дам тебе несколько секунд, только потому, что всем стоит давать шанс на выживание, – Намджун стоит спиной к двери, но Тэхен точно может представить в голове его выражение лица – яростно-беспощадное, готовое убивать и даже жаждущее свежей крови на своих руках – непривыкшего зрителя может бросить в дрожь, Тэхен же только насмешливо хмыкает и заваливается на заправленную (о чудо, брат точно был готов к свиданке) пастель. Лишь бы не на соседнюю, слишком уж устрашающие воспоминания связаны с ней – какие-то там поцелуи первые, вздохи тяжелые, взгляды теплые – бред одним словом.

Чимин ловко выбирается из крепких рук и спрыгивает со стола – ноги немного затекли, странно, но заметил это он только сейчас. Намджун недовольно хмурит нос и ежится от легкого ветерка из окна – оказывается температура в комнате немного ниже, чем при крепких объятиях – ненавидеть Тэхена культ – вечный. Старший омега отпивает из пластиковой бутылки немного воды – альфа буквально зрительно записывает, как кадык дергается снизу-вверх – Чимин облокачивается на подоконник и складывает руки на груди – показывает, что готов слушать. Все же он любит Тэхена больше, чем Намджуна – место первенства навсегда забито.

– Так вот, история, слушайте внимательно, – только сейчас альфа замечает какой Тэхен растрепанный и потерянный, у него взгляд бегает и губы искусанные, – я ведь уже подумал, что у нас такие светлые дружеские отношения, переписки по ночам там, обсуждения интересов по телефону, ноль реального общения и куча смайлов, но… – омега затаил дыхание и стал бегать глазами по стенам, голос у него необычно хриплый и густой, – подошел ко мне сегодня во время перерыва и вот это всучил, – парень дрожащими руками лезет в карман худи, доставая оттуда листочек бумаги – Намджун готов повесится от этого страха в его взгляде – запуганный и сомневающийся – его могло бы быть жалко, если бы он не обрывал людям любовь.

Чимин понимающе хмыкает и подходит ближе, почти с боем вырывая бумагу, сложенную в несколько раз. Медленно её разворачивая и параллельно поглядывая на перебирающего пальцами омегу, Чимин не может не усмехнуться – что там Тэхен-и говорил о любви? Уверял, что это все глупости? Клялся, что никогда она его не застанет? Посмотрите на этого парня, трясущегося из-за излишнего внимания со стороны одного беты и от души посмейтесь. Любовь приходит за всеми, она безжалостна. Страшно? Страшнее смерти уж точно.

На заветном листке, очевидно, какое-то место – разноцветные вывески окрашивают своим цветом землю в фиолетово-красный, одинокие машины слепят разъедающим светом фар – мокрый асфальт бликует, пестрит палитрой цветов – наверху непроглядная темень – наверняка ночь. Вдалеке словно диско-шар маячат небоскребы, устрашающие своей ненатуральностью. Смотря на все это буквально можно почувствовать запах табака и ночного города, сырого от недавнего дождя – очаровывает. В самом низу, по привычке надпись каллиграфическим почерком – «Жду тебя. Прошу, найди меня быстрее».

– У вас двоих все обязательно должно быть не как у людей, да? – злобно бурчит Намджун, находя корень зол. Зря он считал Чонгука славным малым – парень тот ещё засранец, говорит загадками, постоянно рисует, ещё и Тэхена ненормального провоцирует. Эти двое друг друга стоят – тонкие натуры, совершенно непонятные и странные. Нет, чтобы как принято – дружба, влюбленность, поцелуи, любовь, секс, свадьба, дети, внуки, смерть – им ведь нужно выделится, начать с конца списка, например, или вообще пропустить самое важное – как же бесят эти неформалы – Намджуна сейчас абсолютно все бесит.

– Оу, кажется, я знаю, где это, – Чимин, неотрывно смотрящий на рисунок, неожиданно дернулся и вскрикнул, заставляя вздрогнуть от неожиданности, – тут на окраине, возле моста, – в ответ лишь непонятливые взгляды, мало ли в городе мостов, – ну мы там ещё на велосипедах прошлым летом катались, – понимание стало прослеживаться в глазах Тэхена и он пару раз моргнув, переспросил – точно ли, и, услышав утвердительный ответ, сорвался с места.

– Я даю официальное благословление на этот акт любви и желаю, чтобы вы не сломали кровать Чонгука, ему все же стоит где-то спать, – омега взмахнул руками, голос подозрительно торжественный, можно даже услышать, как отчаянно он старается сдержать смех, – а также, пусть соседи не услышат ваших воплей…ой, – парень в последний момент успел закрыть дверь, спасая себя от летящей прямо в лицо книги, одной из тех, что покоились на полу – Намджун в ярости это что-то ужасающее.

Неприятная тишина осталась после визита непрошеного гостя – тут уже цепляешься за гудки машин под окнами, щебетание редких птиц. Чимин и Намджун – оба все такие же полуголые и растрепанные, с засосами на шеях и остатками возбуждения – черт бы побрал этого Тэхена, только не опять. Намджун уверен, что Чимин сейчас сбежит, просто оставит тут его одного, мерзнуть в одиночестве молчаливой комнаты.

– Тебе наверняка неловко, я все понимаю, если ты хочешь уйти, то… – альфа замолкает, глядя на ухмыляющегося Чимина, что все ближе и ближе подходит, на ходу расстегивая треклятый ремень и с остервенением отбрасывая джинсы в сторону – вот он, его личный дьявол пришел забрать альфу с собой, заманивая пухлыми губами и юрким языком, скользящим по ним – омега всегда был безрассудным, теперь даже намеренно.

– Просто замолчи, хен, – подталкивая парня к кровати и мягко толкая его, Чимин усаживается сверху на крепкие бедра, нетерпеливо ерзая – похоже благословление Тэхена ему и не хватало. Горячие руки скользят вверх по нежным бокам, а омега теряется, откидывая голову назад – резкая смена позиций, ткань под щекой приятно холодит – только Намджун тут ведет – это доказывает короткий всхлип в подушку и резкий удар по ягодице, – пожалуйста, сильнее.

Соседи все же возмущенно долбятся в дверь, грозясь выбить её к чертям – сами ведь понимают, что это бесполезно – за оглушающими стонами их совершенно не слышно.

***

Ночной воздух забивается под толстовку – Чонгук тихо хохочет и улыбается вверх, навстречу появляющимся звездам. Он ждет уже несколько часов – даже успел запечатлеть закат и появление первой звезды – неизменно одно и то же желание загадать тоже успел. Конечно же, он понимает – сам виноват, мог просто написать сообщением, скинуть адрес или просто позвонить, но отчего-то с Тэхеном хочется по-особенному, романтично и с чувством. Это впервые, когда Чонгук ухаживает за кем-то – все так странно, чаще хочется делать приятно, видеть ту особенную улыбку – элементарно слышать голос. Обращать на человека все свое внимание оказалось, вызывает привыкание, парень элементарно не может жить без прикосновений – звучит страшно.

Мстить было плохой идеей – сам же сдался, надоело подглядывать исподтишка как раньше, не отвечать на множество сообщений, проходить мимо – последней каплей стало подавленное состояние омеги – не этого он добивался. Просто хотел проучить, а в итоге наказал сам себя – теперь уж никто никого избегать точно не будет.

Бета уже давно смирился с тем, что весь мир закружился вдруг вокруг одного улыбчивого блондина, но иногда все же удивлялся насколько он одержим – возможно проклят, возможно болен. Тэхен словно сложный механизм, который парень все никак не может понять – о чем он думает? Иногда смотря на летающего в облаках омегу, Чонгук мечтает уметь читать мысли – хотя если бы он и обладал таким даром, то специально для Тэхена он бы не работал, давал сбои, неоправданные ничем – насмешка судьбы, не иначе.

Чонгук прикрывает глаза, отдаваясь порывам ветра, и откидывает голову назад, облокачиваясь на руки – это место у реки всегда ему нравилось – безлюдное и тихое, умеющие укрыть от каждодневных проблем – смотря на блики города на поверхности реки, забываешься окончательно, плывя вдаль, успокаивающую и укачивающую. Парень не сразу замечает, как к прикосновениям воздуха добавляются ещё и длинные пальцы, пропускающие между собой прядки – Тэхен всегда слишком нежный, почти невесомый. Парень распахивает глаза, когда улавливает цветочные нотки и вертит головой, натыкаясь на надувшегося Тэхена – омега явно обижается, тут же показательно отворачиваясь и складывая руки на груди. До боли милый, зачем он так?

– Ты все же пришел, – как бы он не старался сдержать эмоции, голос сквозит счастьем и Тэхен повернутый в другую сторону глупо улыбается, тут же напоминая себе о том, сколько ему пришлось преодолеть, чтобы добраться сюда, – эй, посмотри на меня, – дергая омегу на себя за руку, бета пытается заглянуть ему в лицо, но тот успешно уворачивается, беззвучно смеясь – нет, так не пойдет, – хмыкает Чонгук и поднимается на ноги, отряхивая штанину от травы – Тэхен ели сдерживается, чтобы не посмотреть, что там за спиной происходит – вроде бы Чонгук встал, может он хочет уйти? Нет, не может быть. Иначе, зачем ему столько ждать? Тэхен ведь так соскучился по его голосу, он не может вот так просто оставить его – может, стоит забить на гордость?

Земля пропадает из-под ног парня, и он распахивает глаза, в страхе смотря вниз. Чонгук смеется прямо в ухо и подбрасывает легко в руках, удобнее перехватывая под коленями – омега верещит и ерзает, пытаясь освободится, чуть не летит вниз, размахивая руками – все впустую, как в железной клетке, ей богу. Запах духов бьет в нос резко и жестоко, не давая сориентироваться – отправляет в нокаут – блондин немного притихает и обхватывает шею, прижимаясь ближе – ближе к сумасшедшее стучащему сердце – омега его чувствует, никакие приборы не нужны.

– Ты сейчас похож на принцессу, – усмехается Чонгук и в ответ получает удар ладошкой по спине – не больно, не обидно, но смешно. Парень на руках наконец-то поднимает взгляд и бета застывает – это может быть надолго, возможно навсегда – теряется в глубине этого янтарного моря – Тэхен только усмехается и прижимается носом к щеке, слишком интимно, ужасающе трепетно – Чонгук боится, что ноги его подведут, и осторожно возвращается на место, все ещё держа парня – крепко, попробуйте сейчас оттащить, темноволосый вас заживо сожрет. Он зарывается рукой в светлые волосы, ероша их и наслаждаясь еле уловимым ароматом шампуня – Тэхен улыбается физически болезненно.

– Ты ведь замерз, пока ждал тут меня, – Тэхен проводит рукой по чужой шее и чувствует, как под пальцами пробегают мурашки – совсем не от холода, если быть честным, – надо было написать время и место, ты бы знал, как я спешил, но ты все равно замерз, – у омеги ладони всегда холодные, совсем ничем не помогают, но почему тогда Чонгук тепло, разливающееся внутри? Бете немного стыдно за свою безрассудность, но получилось смешно, Тэхен такой милый, когда злится – кто-нибудь остановите Чонгука.

– А ещё, мы с тобой испортили замечательный вечер хёну и Чимину, – совсем без сожаления, скорее с злорадной ухмылкой Тэхен светиться ярче всякого солнца и на тихое и расстроенное: “И где мне теперь жить”, смеется не сдерживаясь, заражая и бету – нет ничего приятнее его улыбки – это Чонгук понял уже давно.

Где-то на небе падает сверкающая звезда, оставляя после себя длинный хвост – завораживающее зрелище – Чонгуку все равно, он даже не поворачивает голову на восторженный вздох – видит свои собственные звезды в этих глазах – намного, намного прекраснее тех, что на небе. Тэхен смущается и отводит взгляд, пытается рассматривать вещи вокруг и отвлечься, точно ему нужно отвлечься – шумящие деревья, далекие небоскребы, темная вода в реке, полыхающие мост, прожигающий взгляд – вот последнее уже слишком.

– Почему…. Почему ты так смотришь? – хорошо, что освещением здесь служат только далекие здания, легкий румянец омеги сложно разглядеть, – я чувствую себя странно, – Тэхен вздыхает и приподнимается немного, серьезно глядя на Чонгука. А кого он ответа вообще ждет? Правда, ведет себя, как чувствительная омега-подросток – этого ведь он и боялся, но сейчас такая участь не кажется ужасной – если темноволосый делает из него размазню, то ничего поделать Тэхен не в силах и все тут. Чертов Чимин был прав, когда любишь кого-то все равно на принципы – омега любит, это уж точно.

– Если я скажу, – парень взволнованно облизывает губу и хмурится, подбирая слова – идет в копилку эмоций Чонгука, которые удалось увидеть блондину, – например, что ты нравишься мне, – следует недолгая пауза, за которую парни вообще не дышат, – ты накричишь на меня или может, ударишь, обидишься? – виновато выглядывает парень из-под челки и выглядит как запуганный зверек, одно неверное движение, и он готов убежать в неизвестном направлении.

Тэхен то ли плакать, то ли смеяться хочет – возможно, просто умереть. Это не первое признание в его жизни, но почему такое ощущение, что это – самое что ни на есть настоящее, без тени лжи или притворства – такое чистое и невинное.

– Если я скажу, – омега легко улыбается, смотря на вздрогнувшего парня, который вопросительно вглядывается в его глаза, – например, что люблю тебя, – Чонгук дышит тяжело и шумно, каждый его выдох остается на коже, оседая приятным теплом – ты полюбишь меня в ответ или возможно просто поцелуешь? – Тэхен прикасается к щеке застывшего беты, немного поглаживая, но тот не реагирует совершенно, выпадая из реальности – омега даже пугается, как бы он тут в обморок не грохнулся.

– Шутишь, что ли? – хлопает ресницами темноволосый, на вид прямое зависание, придется перезапускать, – если ты шутишь, то очень жестоко, – он кажется и вправду не может поверить, смотрит по сторонам, ища, куда бы спрятаться от реальности, так жестоко свалившейся на его голову – возможно омеге показалось, но он увидел влагу в уголках его глаз – нужно срочно доказать.

– Да куда уж там, у меня отвратное чувство юмора, – смеется омега и подается вперед, обхватывая губами чужие – сладкие и манящие, такие желанные, что голова идет кругом – он уже успел соскучиться и, судя по тому, с каким напором Чонгук отвечает, соскучился не он один. Бета прижимает ближе, до невозможного близко – не оставляя лишнего пространства – это было бы большой глупостью.

Тэхен падает прямо на изумрудную траву – она мягко принимает его в свои объятия – Чонгук смотрит сверху, все так же трепетно – перед ним прекраснейшая картина, он это ещё нарисует, а пока прикусывает нижнюю губу омеги и наслаждается легкими стонами – его лицо освещено приглушенным светом ночного города – ещё прекраснее, чем когда-либо.

Все звезды на небе в один момент падают вниз, осыпая их искрами – звезды в глазах Тэхена навсегда принадлежат Чонгуку.

Весна в этом году такая странная.

Комментарий к Часть 10

Оххоох, тут наверное конец близко, чуете.

Я тупо всю ночь просидела за этой главой – эх, всего лишь какие-то шесть часов. Просто для людей, которые ждали.

И да, неполные, но почти потрахушки Намминов, просто кто-то не умеет писать нцу. (ну или боится)

Не оставляете отзывы, конечно, зачем они мне? Я вот для себя пишу, ога, угу, да.

Пойду порыдаю, ну и посплю конечна))

========== Когда ты уйдешь… ==========

« Люди такие глупцы, согласен?

Люди – социальные существа. Сколько бы ты не притворялся, что можешь прожить совершенно без людей – у лжи даже привкус горький. Тебе делают больно, а ты продолжаешь любить их – потому что это нормально – когда тебе больно – всем тут больно. Нет идеального варианта – возможно, это часть взросления, возможно часть жизни. Я так старался игнорировать суть социума, что он просто вышвырнул меня из этого мира – когда я понял, что на другой стороне баррикад, было уже слишком поздно. От клейма тебе никогда не отмыться – возможно, потому, что весь мир это и есть социум.

Меня так много раз посещала мысль, что я смогу. Знаешь, как маленькие дети, уверяющие, что смогут летать – они просто верят в это – невозможное и нереальное, но такое желанное, что кажется если верить сильнее, то обязательно сбудется. Я верил, что смогу стать обычным, таким, как все – сначала это было даже оскорбительным, но позже приобрело оттенок мечты. Когда я осознал, что не могу существовать в одиночестве – жизнь посмеялась надо мной, противно тыкая пальцем. Она была права.

Я захотел вернуться обратно, в мир притворщиков, потому что я точно такой же. Я – притворщик.

Смотрел из своей стеклянной клетки, как люди дружат, любят, сорятся, мирятся, заводят отношения, расстаются, просто находятся рядом. Я наивно желал оказаться по ту сторону, в то время как клетка наполнялась моими слезами. Каждый раз, отчаянно цепляясь за малейшую возможность вернутся обратно, я резался сильнее – все эти люди были ложными бумажными шаблонами – все как один, заставляют хотеть остаться в одиночестве. Я начал задыхаться собственными слезами – в клетке не осталось места для моих страданий – она наполнилась слишком стремительно.

Мне никогда не было наплевать. Я слушал все, о чем они говорили – оскорбления совсем не звучат как музыка, но я настолько привык к ним, что находил в грубости прекрасное. Так боялся уподобиться им – парадокс, сам не понимал, что хочу – вернуться в мир боли, где ощущаешь себя хоть чуточку живым или остаться в своей клетке навсегда – в безопасности, разрушаемый только собой. Черт, я так боялся выбора – потому что каждый из них ужасен.

Чувствовать боль – то же самое, что и жить? Тогда я умер, когда встретился с тобой.

Если быть честным, я не ожидал чего-то большого от тебя, просто был зачарован янтарными глазами – не повелся на красоту, больше на мягкий голос. В каждом твоем действии я искал жестокость присущую всем людям, но находил только нежность, душащую похуже собственных слез. Кричал про себя, что так не бывает. Не влюбился с первого взгляда – влюбился с первого вздоха.

Я ждал, когда ты уйдешь – ждал своей смерти. Потому что ты когда-то должен был понять мою суть, должен был уподобиться остальным и покинуть меня. Я с замиранием сердца ожидал твоей грубости и беспощадности. Но что сделал ты? Просто сказал, что любишь и подарил мне тысячи поцелуев? Я не просил тебя об этом, потому что не смел.

Я не знаю, но казалось, что тебе все равно на остальных – тебя тоже выгнали из того мира? Я смотрел на твою улыбку и рушился – что ты сделал со мной? Иногда мне даже не хотелось дышать пока я не чувствовал твой запах. Я смеялся над своей глупостью – мне нельзя было плакать, негласным законом прописано. Оказалось, что я не рушился, я просто создавался заново.

Как так получилось, что ненавидя себя, я влюбился в тебя?

Я такой глупец, согласен?

Если ты когда-нибудь вдруг очнешься и откажешься от меня… то поцелуешь меня на прощание?

А ещё я хотел сказать, что…»

– Зачем ты так со мной, Гук-а?

–Прочитал?

– Я просто… глупец, такой же, как и ты, да?

– Мне сегодня сказали, что я недостоин тебя, хен.

– И что же ты ответил?

– Я согласился и ушел.

– Почему?

– Потому что, несмотря на то, что они правы, ты остаешься моим.

– Просто любишь меня, не так ли?

«…всегда любил, если честно»