Текст книги "Сексоколики"

Автор книги: Карма Стоя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Карма Стоя
Сексоколики

Глава 1. База Дивантико.

Апрель, среда. Все смешалось в доме Горгонских. Глава семейства, Петр Давыдыч, мужчина консервативных взглядов, неожиданно узнал, что дочь его, Амарансия Петровна (или коротко Мара, как любя называли ее родственники) лишилась невинности в день своего совершеннолетия.

– Это аморально! – вопил возмущенный отец за ужином.

– Даже в слове «аморально» есть «амор» – любо-о-овь… – Мара мечтательно закрыла глаза, вспоминая свои любовные игрища на заднем сидении папиного автомобиля, нагло похищенного из гаража накануне.

– Да ты ешь, ешь! – разливая борщ по тарелкам, успокаивала мужа Алена Сергеевна, достопочтенная мать семейства Горгонских, женщина взглядов либеральных. – Насколько мне помнится, ты соблазнил меня, когда нам было лет по девятнадцать. Как молоды мы были!

Внезапно нахлынувшие воспоминания  о бурной молодости настолько захватили впечатлительную Алену Сергеевну, что она пролила горячий суп мимо тарелки прямо мужу в пах, прикрытый лишь хлопчатобумажными семейными белыми труселями в зеленый горошек.

Петр Давыдыч взвыл раненым котом, которому прижгли яйца, перемежая нечленораздельные звуки с грубым матом. Алена Сергеевна принялась виновато причитать и дуть в область паха супруга. Мара под шумок свалила в семейный гараж, где, помимо автомобиля модели «Мазда», коробок с хламом и заготовленных на зиму банок с огурцами, находился потрепанный кожаный диван.

Мара с подругой называли гараж Базой Дивантико, любили там устраивать посиделки и обсуждать свои победы на любовном фронте. Подругу Мары звали Дарина Херр, ей восемнадцать исполнилось в августе прошлого года, а невинности она лишилась гораздо раньше, и теперь Маре не терпелось сравнить интимные подробности.

Тогда Мара не совсем поняла путаный рассказ необычайно радостной Дарины о том, как волшебно ЭТО было. Теперь же Мара сама стала женщиной, и спешила поделиться этой новостью с подругой, предварительно отправив той по вотсапу:

“Гоу на базу! Тащи по бутылочке Клинского, есть тема ;)”

Жили девчонки в одном дворе, и Дарина подтянулась на Базу через пять минут после Мары. В модном комбинезоне цвета хаки длиной по тонкие стройные щиколотки, с огромной дамской сумкой через плечо, больше похожей на сундук с гаечными ключами, девушка смотрелась в гараже как у себя дома. Черные, как тутовые ягоды, волосы Дарины падали каскадом на ее плечи и в ярком гаражном освещении блестели,  прямо как у моделей в рекламе шампуней.

"Ей бы на обложку "VOGUE!"– восхищенно подумала Мара. Себя она считала не менее красивой. Если Дарина по цветотипу была холодной зимой, то любившая яркие цвета и минимализм в одежде, одетая в цветастый сарафан и красно-синюю куртку-бомбер, зеленоглазая Мара, с сияющей кожей теплого персикового оттенка, больше походила на жаркое лето. Вкусности образу придавал нежно-розовый цвет, в который Мара покрасила свои некогда русые волосы.

Тряхнув розовыми прядями, Мара подскочила к подруге весенней бабочкой, и девчонки звонко расцеловались, как будто не видели друг друга с осени. Дарина пошарила в своей необъятной сумке и выудила оттуда две бутылки пива:

–Та-дааам!

Мара взяла бутылку, но не спешила открывать. Дарина звякнула ключами, ловко, с хлопком вскрывая крышки обеих бутылок. Только она умела их так открывать. Девушки, загадочно переглядываясь, плюхнулись на диван, чуть не облившись пеной, плеснувшей из стеклянных горлышек.

– А че ты такая радостная, как будто … – тут Дарина сощурила серые глаза, обрамленные чернющими нарощенными ресницами, внимательно вглядываясь в лицо подруги, – только не говори, что…

Однако Мара улыбалась так широко, что сомнений не оставалось.

– Да ты, че, сделала ЭТО?! – Дарина на всякий случай поставила свой бутыль с пивом на пол. Сесть-то она уже и так успела.

Мара, продолжая победно улыбаться, медленно, наслаждаясь триумфом, кивнула.

– Вот ты негодяйка! – Восторженно воскликнула Дарина, хлопнув себя по бедру. – И кто этот паршивец, угнавший мою лучшую подругу? – Девчонки, не сговариваясь, обнялись. – Осторожнее, а то я пивом провоняю! Я тебе ларек ограбила не для того, чтобы ты мне за шиворот все вылила! – Дарина чиркнула зажигалкой, и по гаражу полетел ментоловый аромат сигарет. – Колись давай!

– Ну....– Мара мечтательно закатила глаза, прижав ладони к груди (размера третьего, не меньше), бесстыдно выпиравшей из декольте легкого сарафана. – Помнишь парней из волейбольной секции?

– Тот кудрявенький что ли? – Округлила глаза Дарина. – Или тот, который присвистнул, пока мы мимо проходили?

– Его зовут Антон. – Уточнила Мара, а ее подруга глубоко затянулась сигаретой, смачно чмокнув.

– Губа-то у тебя не дура, да. – Констатировала Дарина, выпуская колечки дыма и припоминая, какая мощная у тех парней была мускулатура – Интересно, как бы выглядели ваши детишки. – Размышляла она вслух, вгоняя подругу в краску. – Кстати, вы презик-то надевали?

Мара внезапно побледнела и помотала головой. При этом веснушки на аккуратном носике девушки проступили особенно четко.

– Блин, ну как так то! Всему тебя учить надо! – Дарина подняла и опрокинула бутыль с пивом вертикально, всосав в себя все содержимое залпом. – Только попробуй мне забеременеть! Как мы на концерт "Little Big" тогда по-твоему попадем? – Девушка яростно стерла тыльной стороной ладони пену с ненакрашеных губ и потушила сигарету о подлокотник дивана, и не к таким действиям привыкшего.

– Ну ты че начинаешь! – Запротестовала Мара. – На их концерт в Москву я, даже умирая, приползу! Если надо, пойду пешком…

В этот момент она даже не подозревала, как близка была к секрету своего будущего.

– Дааа, блондинчик у них в группе просто конфетка. – Мечтательно вздохнула Дарина и пошарила в бездонном нагрудном кармане своего комбинезона в поисках новой пачки сигарет. Предыдущую она выкинула в один из углов гаража, где уже давно скопилась гора из сигаретных пачек. – А ты чего же своего Антона бросишь теперь ради солиста "Little Big"?

Мара задумчиво почесала за ухом. Она как-то забыла об этом подумать.

– Ой, мать! Ты бы мне сразу сказала, что вы это… без презика с тем красавцем… я б тебе таблетки купила по дороге,  ну те, которые от залета – Держа в одной руке зажженую новую сигарету, в другой – бутылку пива, Дарина успевала употреблять и то, и другое.

– Не буду я их пить! – Зашипела Мара, допивая свое пиво. – Я на форуме читала, что после них забеременеть невозможно.

С пивом было покончено, и Дарина, припрятав пустую стеклотару под диван, выудила из сумки две банки с коктейлем "Sex on the beach". Как она всегда приговаривала при этом, для того и нужна дамская сумка, чтобы в нее поместилось все и даже чуть больше.

– Ну что, с совершеннолетием! – улыбнулась Дарина. Девчонки чокнулись банками и пригубили благоухающий персиком напиток.

– Нектар богов! – Одобрительно произнесла Мара. – Слушай, ты бы заканчивала здесь курить, батя меня убьет, если ты гараж мне спалишь!

– Ладно. Видишь, потушила. Я все равно с завтрашнего дня бросаю. Давай, во всех подробностях, как оно без презика-то? – Подмигнула Дарина, отхлебывая из банки.

– Тогда слушай… – Мара деловито закинула ногу на ногу и начала свой рассказ.

Глава 2. Пикник у бесячей скалы.

– Ты точно делал это раньше? – с подозрением спросила Мара, наблюдая как Антон неуклюже пытается расшевелить пальцами вялый член.

Боже, да он девственник! И стоило ради этого у папы тачку угонять?! 

Она специально пропустила занятие по подготовке к поступлению в ВУЗ с репетитором, чтобы в свой день рождения стать женщиной, а этот дебил даже не возбудился толком!

Мара была раздражена. Они уехали за город, чтобы насладиться морем, скалами и друг другом, но теперь все шло не по плану. Бесил чересчур романтичный вид природы за окнами автомобиля, бесил сам автомобиль, на заднем сидении которого они расположились. Бесил Антон со спущенными штанами до колена и, похоже, нерабочим "инструментом"!

– Ну, ты скоро там? – отвернувшись, Мара подышала на автомобильное стекло и нарисовала сердечко.

– Малыш, может, ты мне поможешь? – виновато проблеял Антон. Вся эта ситуация его смущала.

Мара обернулась к нему, смягчилась, глядя на его беспомощный и жалкий вид, и вдруг поняла, что вся ответственность за обоюдное удовольствие в сексе лежит на женщине. Вспомнив кое-какие приемы из пересмотренных по триста раз втайне от родителей порно-роликов, девушка поплевала на ладошки и взялась ими за член Антона, как начинающий водитель – за рычаг коробки передач.

Член Антошки в ее горячих руках ожил, как отогревшийся птенчик. Мара довольно хихикнула, наклонилась и лизнула гладкую плоть. Ммм, необычный вкус. Но приятный! Она облизала головку члена по кругу, как мороженое, потом взяла ее полностью в рот, продолжая крепко сжимать ладонями основание.

Антон расслабился, задышал часто, член его затвердел до состояния камня, и Мара поняла, что идет по правильному пути.

– Теперь себя покажи… – Антон потянулся рукой к Мариной юбке.

Это напоминало игру в доктора, в которую Мара когда-то играла с одноклассником и другом детства – Никитой, со смешной фамилией Кукота. В классе восьмом фантазерка Дарина дала ему прозвище Кукан, а Мара иногда переиначивала в Кукиш.

Интересно, Кукан тоже вот так же мялся и жался во время первого секса? Мара пыталась представить друга без рубашки. У Никиты должно быть отличное телосложение, ведь он занимается боксом. Стоп. Они на даче у родителей голожопыми трехлетками во дворе вместе пластилин ели, как с ним сексом  после этого заниматься? Фу, нет!

Лучше представить Илюшу Прусикина, солиста "Little Big". Мара бодро стянула короткую джинсовую юбку, капроновые колготки с рисунком в виде звездочек, смешные трусики с единорогами, удобнее расположилась на заднем сидении и представила, что это не Антон щекочет ее ТАМ пальцами, а Илья касается своими усами.

Где возбуждение? Где волшебство, о котором так упорно твердила Дарина, повествуя о своем первом разе? Мара чувствовала лишь желание хохотать. Зря она что ли сегодня утром тщательно трудилась над интимной прической, выбривая тоненькую полоску из волос, как стрелку-указатель: "вход там"? Ну уж нет! Так дело не пойдет!

"Все приходится делать самой!" – Подумала Мара с легкой долей разочарования, заранее решив не соглашаться на второе свидание со слишком нерасторопным Антошей. Призывно стрельнув глазками, девушка оторвала руку Антона от своей промежности, поцеловала в ладонь, слегка пощекотала ее языком, и стала водить кончиком языка между большим и указательным пальцами Антона, как бы показывая, как нужно ласкать девушку.

Парень с удивлением глянул на Мару, а потом и вовсе широко раскрыл глаза, когда Мара начала посасывать и облизывать его средний палец.

Когда же она вставила мокрый от слюны палец Антона себе в лоно, парнишка от избытка чувств чуть не подскочил на сидении. Однако Маре не удалось вставить палец так глубоко, как показывают в интернете – получилось всего на пол пальчика. Но и этого хватило, чтобы Антон, наконец, перехватил инициативу. Свободной рукой он резво задрал Марину футболку с сердечками и зайчиками, с красующейся на груди надписью "Sleep with me", спустил вниз чашечки бюстгалтера push up, в котором в общем-то и не было необходимости, и жадно впился губами в нежную ареолу одного из сосков. Мара охнула. Скорее от неожиданности и напора, чем от неземного блаженства, которое любят изображать в фильмах для взрослых.

Принимая ее вздох за страсть, Антон придвинулся к девушке ближе, касаясь бедра Мары чем-то горячим и влажным, чем-то, о чем она уже успела позабыть. Мара пошарила по бедру и наткнулась рукой на торчащий, как штык, член. Она накрыла его бережно ладонью и прижала плотнее к своему бедру, чтоб не елозил и не отвлекал, на что Антон одобрительно кивнул. Он решил, что дальше церемониться незачем и нагло орудовал пальчиком в промежности Мары, изображая взятие тараном крепкой стены, попутно терзая губами торчащий из-под футболки сосок, больше походивший теперь на леденец со вкусом вишни.

Пока все шло хорошо. Руки Мары гладили спину Антона, напряженные мышцы которой облепила взмокшая ткань футболки. Мара зарывалась носом в густые волосы парня, щекотавшие ей лицо и обдававшие запахом грейпфрута. Она почти задыхалась, то царапая парня, то сжимая его достоинство так, будто держалась за поручень маршрутки в час пик.

Яркое солнце заливало приборную панель автомобиля, кожаные сидения нагрелись и источали терпкий аромат, смешавшийся с дезодорантом Антона, ванильными нотками Мариной туалетной воды и каким-то новым непривычным запахом. Солнечные блики от металлической эмблемы на руле автомобиля слепили Маре глаза, и она их крепко зажмурила. Невидящая и занятая новыми ощущениями, она и не заметила, как оказалась верхом на Антоне, и очнулась уже резко насаженной на торчащий колом член.

– Ой, – Мара открыла глаза и часто заморгала от того, что Антон крепко ухватился за ее нежные ягодицы и начал раскачивать девушку вверх-вниз, как в детстве качала ее на коленях бабуля. Происходящее Маре совсем не понравилось, ведь ее обычно укачивает при езде по ухабам и может стошнить.

Мара пыталась слезть с колен парня, но освободиться от цепкой хватки Антона никак не удавалось. Темп раскачки нарастал, горячий и твердый член парня распирал лоно Мары изнутри, шевелился там, как будто жил отдельной жизнью. Было дико неудобно и немножко больно.

Мара ждала от первого секса чего-то другого, но никак не игр на коленках в духе: "по кочкам, по кочкам". Зато теперь девушка могла спокойно разглядывать лицо Антона, покрывшееся испариной, и казавшееся таким милым с закрытыми глазами, подергивающимися влажными ресницами, полуоткрытыми губами и порозовевшими щеками.

Антон хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Мара не удержалась и накрыла его открытый рот поцелуем, ведь это было пока единственным, что доставляло ей радость во всем процессе. Антон оторвался губами от Мары, дернулся, как во сне, и вмиг обмяк, уткнувшись лицом Маре в плечо. Член Антохи внутри Мары все еще был тверд и продолжал подергиваться, как червяк на крючке у рыболова. От этих слабых шевелений Мара даже начала потихоньку кайфовать. Вот-вот, сейчас… должна же и она получить удовольствие.

Но вместо удовольствия по промежности и ягодицам Мары вдруг потекло что-то теплое. "Кровь!" – перепугалась Мара и нервно заерзала на коленях Антона, от чего он шумно выдохнул и прижал ее к себе еще крепче.

Он что, уснул?! Вот козел!!! 

Этого Мара стерпеть никак не могла и со всей силы ущипнула Антона за ухо.

– А? Что? Где? – уже успевший задремать, Антон подскочил, колени его взмыли вверх, и восседавшая на них Мара больно ударилась головой о низкий потолок автомобильного салона.

– Машину, говорю, пора возвращать! Отец в четыре часа дня поедет на встречу с поставщиками – недовольно буркнула Мара, потирая ладонью ушибленную макушку и неуклюже сползая с колен парня. Надо бы еще найти завалившиеся куда-то трусики.

– Да, да, сейчас поедем. Малыш, тебе было хорошо? – удовлетворенный Антон сиял.

– Ага. Очень. Я ничего не поняла, кроме того, что ты… – Мара хотела сказать "эгоист чертов", но тут заметила пятно крови на кожаной обивке сидения – Испачкал сидение, идиот!!!

– Где? Ах, это… да отмоется, не переживай. Значит, я у тебя был первый, да? – гордая улыбка Антона растянулась чуть ли не до ушей.

– И это будет твоя последняя радость в жизни, если ты сейчас же не переместишь свой зад на место водителя, и не отвезешь меня домой!

Видя, что Мара зла не на шутку, Антон поспешно натянул штаны и перелез на водительское кресло.

Мара так и не нашла свои трусы, и надела капронки с юбкой прямо на голую попу.

– Заводи уже! – прорычала девушка Антону. Тот завел двигатель и нажал на газ.

Пока они мчали домой, как сумасшедшие, нарушая правила дорожного движения, Мара пыталась оттереть кровавое пятно носовым платком, смоченным собственными слюнями, но лишь размазала, превратив пятно в бурые разводы.

"Ай, черт с ним, с пятном! Мало ли от чего могло так замараться! "– подумала Мара, когда автомобиль уже въехал в гараж.

Они вышли из машины, и на прощание Антон потянулся к Маре за поцелуем, но та сунула ему в рот свой слюнявый платок.

– Не смей меня целовать, пока не научишься трахаться!

– Но, малыш… – Антон выплюнул платок и состроил невинные глаза – Я просто растерялся. Ты такая… такая… секси! Когда еще увидимся?

– Я подумаю – Мара не могла устоять перед его щеньячьим взглядом. Чмокнула парня в щеку и примирительно улыбнулась – Созвонимся!

"Секс в машине – это ни фига не весело! – с досадой думала Мара по дороге домой – Надо попробовать в джакузи".

Одно радовало: она стала женщиной, и теперь будет крутить парнями, как хочет. А хочет она многих.

Глава 3. Декретные материалы.

– Ну, как-то так… – Мара закончила свой рассказ. От количества выпитого алкоголя у девушки слегка заплетался язык. – Хуже всего то, что папин партнер по работе обнаружил мои труселя и засохшее пятно крови, когда они ехали обмывать сделку в ресторан! Представляю, что он там подумал. Папа был в ярости. Размахивал этими трусами потом дома, как флагом, пытаясь выяснить, чьи они. Такой был скандал… пришлось во всем сознаться. Ну, а как не сознаться, когда тебе тычут любимыми трусами в лицо…

– Ой, не могу! – Дарина корчилась от смеха. – Фиговый же Антон доигровщик (позиция игрока в волейболе, в задачи которого входит прием и так называемая «доводка» мяча после неудачной атаки своей команды – прим. автора), раз даже тебя доиграть не смог.

– У него еще будет возможность все исправить – Мара икнула, встала с дивана и, почесывая левую ягодицу, направилась к стеллажу с банками, полными солений. – Что-то мне соленого хочется…

– Слушай, ты точно не беременна? – Дарина перестала смеяться и насторожилась.

– Прошло всего пол дня с момента полового акта. Разве так быстро можно залететь? – Мара откупорила банку с солеными огурцами и с наслаждением съела сразу три штуки. Четвертый огурец был какой-то корявый, и Мара вертела его в руках, не понимая, съесть или выбросить.

– Слушай, а у Антона… какой? Вот такой? – Дарина подошла к подруге, забрала у той огурец и приставила его к своей промежности в качестве примера. Обе девушки прыснули со смеха.

– Неа, больше! – Мара показала жест по локоть. – Во-от тако-ой!

Снова взрыв смеха. Дарина схрумкала огурец и посмотрела на наручные часы. Почти одиннадцать вечера. Пора было расходиться, но мысль о возможной беременности подруги не давала Дарине покоя.

– Давай на всякий случай купим тест – предложила Дарина. – Есть же какие-то экспресс-тесты, которые на ранних сроках показывают, беременна ли ты или нет.

Мара подумала и согласилась. В обнимку, нарушая тишину ночной улицы громкими песнями из репертуара любимой группы, подруги дошли до ближайшей аптеки. Как назло, у кассы толпилась куча народа. Когда очередь дошла до девушек, Мара со страха вдруг стала заикаться:

– Т-т-т… та…те…

– Тенотен? Троксевазин? Тампоны? – гадала женщина фармацевт, холодно вежливо улыбаясь и мечтая, чтобы рабочий день наконец закончился.

– Таблетки от кашля? – подсказал пожилой мужчина, стоявший в очереди за девушками.

– Травку? – хихикнул парень, стоявший за мужчиной.

– Экспресс-тест на беременность! – выпалила Дарина за Мару.

Вежливая улыбка сползла с лица фармацевта и превратилась в тонко сжатую недовольную линию. Осуждающе глянув на девчонок, женщина взяла с полки коробочку с тестом и пробила чек.

– Триста пятьдесят рублей.

– Ско-олько? – у Мары округлились глаза. "У меня столько нет!" – прошептала она Дарине. Отец выдавал Маре каждый день по пятьсот рублей на мелкие нужды, большую часть из этих денег она откладывала на поездку в Москву. Мужчина в очереди сзади нервно кашлянул, намекая, что ожидание затянулось.

Дарина достала из сумки банковскую карточку и расплатилась за подругу. Родители Дарины уехали в Лос-Анджелес в длительную командировку, едва дочери исполнилось восемнадцать, и теперь переводили ей на карту раз в месяц по десять тысяч рублей. Дарине, конечно же, было мало для разгульной жизни. Позлилась пару месяцев и нашла выход: работа в секс-шопе. Поэтому она могла себе позволить и дорогую одежду, и наращивание ресниц, и такую мелочь, как тест на беременность.

Выйдя из аптеки, подруги решали, где осуществить процедуру тестирования.

– Ко мне нельзя – вздохнула Мара. – А до твоей квартиры я не дотерплю. Пошли в гараж, там папа сделал что-то типа каморки-туалета, канализацию недавно провел, и установил унитаз и раковину.

– Пошли!

Благо гараж был в двух шагах от аптеки. Найдя среди хлама в гараже пустой пластиковый стаканчик, Мара пошла в туалет, сделала свое дело и положила тест на бочок унитаза в ожидании результата.

Дарина ждала подругу у стеллажа с банками. Мара вышла бледная, как смерть.

– Не-е-ет! Там две полоски. Я залетела!

В это время послышался скрипучий звук открывающейся железной гаражной двери.

– Шухер! – Мара схватила Дарину за руку, и девушки спрятались в узком проеме между стеллажом и стеной. Сквозь щель между коробками и банками подруги наблюдали за происходящим.

Счастливо насвистывая, в помещение вошел Петр Давыдыч. После тяжелого трудового дня и неприятных сюрпризов, устроенных дочерью, он намеревался разгрузить мозг бутылочкой коньяка, припрятанного в туалете.

– Черт! – увидев, куда направился отец, шепнула Дарине Мара – Кажется, я там тест забыла. Мне конец!

Так и есть. Петр Давыдыч с растерянным лицом медленно вышел из туалета, держа в руках злополучный тест на беременность, и сел на диван в раздумьях. Когда хаотичные мысли в голове Петра Давыдыча сложились, наконец, в картину преступления, первым делом подозрение пало на супругу Алену, которая буквально несколько часов назад ходила в гараж за банкой с квашеной капустой.

– Ну, я тебе устрою капусту квашеную! – взревел покрасневший от злости Петр Давыдыч, и понесся с уликой домой, устраивать жене допрос.

Мара с Дариной вышли из укрытия. Мару трясло от неожиданно вскрывшихся обстоятельств.

– Так, спокойно! – Дарина нежно обняла подругу, помогла ей дойти до дивана и лечь. Сама села рядом, прямо на пол, и гладила Мару по голове, пытаясь утешить – Все не так страшно. Подумаешь, девять месяцев поносишь в животе живого человека…

– А универ? А фигура? Я стану толсто-ой! – крупные слезы катились у Мары по лицу.

– Универ пока отложишь на год-два. Устроишься на завод к отцу, будешь декретные получать. Пусть отец поспособствует, зря он там что ли директором пашет. И толстой ты не станешь! У тебя генетика хорошая. Мама твоя вон какая стройняшка!

– Мама!  – подскочила Мара, как ужаленная – Он же к маме побежал. Он… на нее подумал! Все, я домой. Если не отвечу на контрольное "Споки ночи!", значит я убита.

– Да твой отец и мухи не обидит! – вставая с пола, возразила Дарина и подумала с горечью: "Не то, что мой…", но озвучивать мысль не стала. Как отец, ей всегда нравился Петр Давыдыч. Добродушный и улыбчивый, с большими круглыми и немного грустными глазами, он напоминал сенбернара, которого все время хочется обнимать, тискать и трепать за щеки. Разве что, в отличие от сенбернара, Петр Давыдыч был лысый, но лысина даже прибавляла ему шарма.

– Ты его в ярости не видела! – Мара подтолкнула Дарину к выходу.

На прощание подруги крепко обнялись.

– Держись там! Я с тобой – Дарина показала Маре поднятый вверх сжатый кулачок. – Если получится, все-таки отпишись, как и что.

Дома у Мары билась посуда и слышались крики возмущенной Алены Сергеевны.

– Да как ты мог подумать, что это я?! Пошел вон! Убирайся к той шлендре, которая от тебя залетела! Ненавижу! – очередная тарелка разбилась в нескольких сантиметрах от головы Петра Давыдыча, когда в кухню вошла Мара.

– А на кого мне еще думать?! Какая еще шлендра? – словесно отбивался Петр Давыдыч, стоя у кухонной стены и вертя в руках положительный тест на беременность. Оба родителя резко повернулись в сторону Мары и замолчали.

– Мара! – ахнула Алена Сергеевна. – Это ты?

Петр Давыдыч сперва в ужасе подумал, не тронулась ли жена умом, раз не узнает собственную дочь. Когда же до него дошло, что именно Алена Сергеевна имела ввиду, он положил тест на кухонный стол и инстинктивно потянулся к ремню на брюках. Мара с детства знала этот жест, и то, что отец лишь попугает ремнем и успокоится, но на всякий случай попятилась назад, в коридор. Отец вынул ремень из брюк и пошел в наступление. Почуяв, что на этот раз без порки не обойдется, Мара дала деру в свою комнату и там заперлась.

– Так это ты… Шлендра малолетняя! – кричал возле запертой двери Петр Давыдыч – И от кого? От того недоноска, с которым в моей машине кувыркалась? Открой сейчас же! Пра-а-аститутка! Воспитал на свою голову… немедленно открой!

Отбросив ремень, он стал яростно стучать в запертую дверь кулаком.

– Дверь сломаешь, Петя! – прикрикнула на него подбежавшая Алена Сергеевна – Уйди с глаз моих. Дай я… доча, открой мне дверь, давай поговорим… – Взволнованная мать прислонилась к двери, чувствуя, как подгибаются колени. – Это не страшно, слышишь, до-очь…

– Не страшно? Не страшно?  – Петр Давыдыч все еще шипел от переполнявшей его злости, но колотить в дверь перестал – Твоя дочь шалава, и это – не страшно?

– Да замолчи ты! – Алена Сергеевна отвесила мужу подзатыльник. – У ребенка стресс. Она может из окна выброситься.

Петр Давыдыч представил эту картину и не на шутку перепугался. Постучал в дверь уже аккуратнее:

– Милая, все хорошо. Мы не злимся… выходи!

– Точно не злитесь? – недоверчиво буркнула сквозь запертую дверь испуганная и зареванная Мара.

– Точно – ответили родители хором.

Мара медленно открыла дверь. Через несколько минут на кухне был собран семейный совет, на котором постановили, что:

1. Мара будет рожать.

2. Папа устроит Мару на завод сотрудницей склада, чтобы она могла получить все выплаты и пособия.

3. После рождения ребенка Мара поступит в ВУЗ на заочное отделение, а с ребенком пока будет сидеть мама.

4. За свои выходки Мара все же будет наказана, и посажена под домашний арест на две недели.

– По пункту четыре категорически возражаю! – недовольно воскликнула Мара. Петр Давыдыч не слышал реплики, поскольку ушел звонить специалисту по кадрам и договариваться о Марином трудоустройстве.

– Да от тебя за версту алкоголем несет! – заворчала мама – Твои гулянки вредны для малыша. Скажи спасибо, что мы тебя еще на наркотики не проверяем.

– Спаси-и-ибо! – Мара встала и театрально поклонилась в пол. Накренилась и чуть не приземлилась в керамогранитную плитку носом.

– Да не за что, доча – принимая благодарность на свой счет, улыбнулся вернувшийся Петр Давыдыч – Я же люблю тебя! Так. Значит, через две недели выходишь на работу. А пока отдыхай, кушай, спи. Даже не верится… слышь, мать, мы будем бабушкой и дедушкой! Надо найти Маре мужа. Ребенок должен расти в полной семье!

– Эй, ау-у-у! Я здесь вообще-то! – возмущение закипало в Маре, как вода в чайнике – Какого еще мужа?!

– Хорошего! – твердо сказал Петр Давыдыч. – Есть у меня один на примете. Мой зам, между прочим, Валентин Константинович. Мировой мужик! Лет тридцать ему, по-моему. Не старый еще.

– Лучше убейте меня… – Мара плюхнулась на кухонный стул и закрыла лицо руками.

– Ну, а что? – вмешалась Алена Сергеевна – Папа дело говорит. Приличный муж, и работа. Все, как ты хотела.

– Я хотела не этого!!! – Мара снова вскочила и убежала в свою комнату плакать.

Петр Давыдыч хотел пойти и успокоить дочь, но супруга его остановила.

– Оставь ее! Перебесится, да успокоится. Поймет, что мы правы. Зови своего Валентина на семейный обед. Я шарлотку испеку.

Мара в это время рыдала в своей комнате, уткнувшись лицом в подушку. Лежащий на тумбочке у кровати телефон разразился звонком. Звонила Дарина.

– Меня посадили под домашний арест на две недели, и отец хочет выдать меня замуж за какого-то козла с завода! – в отчаянии выдала Мара подруге, взяв трубку.

– Слушай, Мар – Дарина смеялась – этот тест, похоже, испорченный!

– Что? – Мара села на кровати – с чего ты взяла?

– Да потому что я сбегала в аптеку и купила еще три штуки этих тестов! Сунула в мочу Шантика ради прикола. И все тесты показали беременность! Беременный кот– это нонсенс, согласись? Давай дождемся хотя бы задержки твоих месячных, чтобы делать какие-то выводы.

– За-ши-бись – Мара не знала, плакать ей снова или смеяться. С плеч будто груз рухнул.

– Это надо отметить! – продолжала радостная Дарина – Я звоню Кукану, и где-то через час мы будем под твоими окнами. Не переживай, вызволим тебя из-под ареста. Собирайся! И не спались родакам.

Из коридора донесся шаркающий звук, так обычно при ходьбе шаркала мама домашними тапочками. Мара положила трубку, юркнула под одеяло и закрыла глаза.

– Мара, ты спишь? – мама подошла к кровати, потрогала Марин лоб, затем поправила одеяло, поцеловала дочь в щеку и вышла. Мара слышала, как мама сказала папе в дверях ее спальни:

– Спит уже! Устала, бедняжка. Столько событий!

– Конечно… пусть спит… – согласился папа.

Кто-то из них выключил свет в Мариной комнате и плотно закрыл дверь. Мара выбралась из постели и потихоньку подошла к двери. Пришлось ждать минут двадцать, пока на всю квартиру не раздался громкий папин храп.

Все, теперь можно спокойно собираться. Мгновенно забыв обо всех последних негативных событиях, счастливая Мара сделала яркий макияж и выбрала в качестве наряда ультра-короткое платье фиолетового цвета. В таком прикиде, с распущенными розовыми волосами длиной чуть ниже лопаток, девушка походила на куклу Барби.

– И кому же такая красота сегодня достанется? – шутливо сказала Мара, вертясь перед зеркалом платяного шкафа.

Знала бы она, что достанется не она кому-то, а достанется ей, и достанется по первое число… впрочем, не ей одной.

Глава 4. Спасти рядового раненого.

Была половина первого ночи, кода друзья Мары появились под окнами ее квартиры. Слабый свет уличного фонаря осветил хрупкую фигурку Дарины, одетую в кожаные леггинсы и тунику с блестками, и спортивную фигуру Никиты-Кукана. В отличие от нарядной Дарины, парень, как обычно, был одет в зеленую толстовку и черные джоггеры. Дарина за плечами несла милый рюкзачок серебристого цвета.

– Наконец-то! – проворчала в трубку все еще стоявшая у окна Мара, когда Кукан позвонил ей.

– Спускайся! – заговорщически шепнул в ответ Никита. Дарина пританцовывала рядом, как бы намекая, что клуб уже их ждет.

– Ка-а-ак? – Мара смотрела на друзей из окна и чувствовала себя птицей в клетке – У меня забрали ключи от квартиры. Я под домашним арестом. Не оставлю же я спящих родителей в незапертой квартире!