Текст книги "Сладкая смерть (СИ)"

Автор книги: Каммия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Могу вам помочь? – спросила она сердечно.

Дин ответил ослепительной улыбкой, вытаскивая удостоверение.

– Чарльз Уоттс, ФБР.

Улыбка девушки чуть угасла, из искренней стала профессиональной.

– Чем могу помочь? – спросила она настороженно.

– Женщина, заходившая только что, что она купила?

– Мы не разглашаем информацию о клиентах, – твердо ответила девушка. Милая, отметил Дин. Но держится с профессиональной отстраненностью консультанта, да и строгая блузка делает ее похожей на офисного менеджера, а не на продавца секс-шопа, какого рисует фантазия.

И, похоже, умная.

– Вы не очень похожи на агента, – сказала девушка, изучая его настороженно.

– Я в штатском. Есть ли у меня какая-то возможность узнать о покупках этой девушки?

– Боюсь, что…

– Послушайте, – Дин всмотрелся в бейджик, – Рози. Я прекрасно понимаю, что у вас есть свои правила. Но эта женщина, возможно, причастна к смерти нескольких человек.

– И для этого вам нужно знать, чем она занимается в постели? – иронично спросила девушка.

Дин сделал очень серьезное лицо.

– Я должен проверить все сферы ее жизни. Просто перечислите мне покупки, прошу вас.

– Не знаю, – задумчиво ответила Рози. Но Дин видел, что упоминание убийства ее смягчило.

– Покажите еще раз значок, – потребовала она. Дин выполнил просьбу: в качестве работы Бобби он был уверен. К тому же малое число людей действительно знало, как выглядит жетон федерального агента.

Девушка всматривалась в значок долго и придирчиво, наконец, позвала за собой к кассе.

– Презервативы, упаковка двенадцать штук, смазка, пеньюар и наручники, – бодро отрапортовала она, сверившись с компьютером. И добавила с легкой ехидцей:

– Нужна более точная информация? Пеньюар был черный, а наручники…

– Нет, спасибо. А у вас продаются афродизиаки, средства для повышения потенции?

– Да, конечно. Могу предложить виагру – классический вариант. Или более современные препараты.

В голосе продавщицы было только доброжелательное участие. Ирония или насмешка не задели бы так сильно. Дин спросил подчеркнуто строго:

– Не припомните, эта женщина покупала что-нибудь подобное?

Пару секунд продавщица пристально смотрела на него, будто пытаясь понять, к чему он клонит. Наконец кивнула:

– Да, несколько раз. Иногда покупала не она, а мужчины, приходящие с ней.

– Сможете их опознать?

– Попробую, – с сомнением сказала девушка.

Дин выложил на стойку перед ней все три фото, которые удалось добыть из полицейского участка. К сожалению, посмертные. Девушка вздрогнула, разглядывая их.

– Они здесь не очень-то живые, да?

– Но вы кого-то из них узнаете?

– Всех троих.

– У вас хорошая память на лица.

– Постоянных клиентов я помню.

– Постоянных? То есть, они заходили часто?

Девушка сгребла снимки и протянула Дину.

– Извините, агент, но я и так рассказала слишком много о клиентах. Если хотите узнать больше, придется сделать все официально.

Дин понял, что больше продавщица ничего не расскажет.

– Могу я спросить? – произнесла она, провожая его до выхода. – В чем вы подозреваете эту женщину? Те мужчины – она их убила?

– Не могу разглашать тайну следствия.

Девушка вздохнула.

– Могу я предложить вам что-нибудь? – спросила она скорее по привычке. – Агентам в штатском у нас скидка.

Дин хотел было отказаться, но кое-что на витрине привлекло его внимание.

– И большие скидки?

– Десять процентов на все товары. Помочь вам выбрать?..

***

Меньше всего Сэм ожидал увидеть Кэтрин Эрскин в церкви. Особенно после того заведения, которое она посетила до этого.

На пороге церкви женщина помедлила, глядя на пакет. Но в конце концов перехватила его так, чтобы содержимое не было видно, и вошла.

Сэм подождал несколько минут и вошел следом. Кэтрин, сидевшая на второй от алтаря скамейке не повернула головы, и он тихонько пристроился на заднем ряду, за колонной. Отсюда было прекрасно видно и проход, и склонившую голову женщину.

Кроме них, в церкви не было ни души, царила противоестественная тишина. Через толстые стены и двери едва пробивался шум автомобилей с ближайшей дороги.

Тишина действовала умиротворяюще. Сэм понемногу расслабился, разглядывая богато украшенный алтарь и мерцание свечей по бокам от него. На потолочной фреске прекрасноликий архангел Михаил трубил в рог. Художник не пожалел желтой краски, и от архангела шло почти реальное сияние.

«Интересно, – подумал Сэм, разглядывая прекрасное и холодное лицо Михаила, – существуют ли ангелы?» До сих пор их не видел ни один из охотников. Но если Библия права насчет существования демонов, может, и их противники существуют? Им бы не помешал сейчас архангел с карающим мечом. Если бы была возможность вызвать Михаила или хоть завалящего ангела на помощь Дину, Сэм воспользовался бы ею без раздумий.

От мыслей его отвлекли торопливые звучные шаги. Из боковой двери вышел священник, высокий и худой, со строго поджатыми губами. Он сразу заметил Кэтрин и сухо поприветствовал ее. В тихой церкви голоса были слышны довольно отчетливо, хотя оба говорили негромко.

– Не думал, что вы придете сюда.

– Церковь открыта для всех.

Сэм впервые услышал голос женщины, грудной, обволакивающий.

– Но присутствие некоторых нежелательно.

В голосе священника слышалось раздражение, смешанное с презрением. Кэтрин держала удар:

– Я зашла помолиться за Джералда.

– Вы поспособствовали его убийству – и пришли сюда, чтобы лицемерить?

– Что бы вы ни говорили, святой отец, я останусь.

Священник наклонился к ней. Даже с такого расстояния его лицо показалось Сэму свирепым. Он приподнялся, чтобы в случае чего прийти на помощь женщине, но Кэтрин не отшатнулась и не показала, что испугана.

– Ты – исчадие ада.

Голос священника стал таким тихим, что Сэм едва разбирал слова.

– Думаешь, я не знаю, кто ты и чем занимаешься. Распутница. Церковь не для таких, как ты. Моя церковь не для таких! Искусительница…

Голос женщины звучал как шорох шелка:

– Вы слишком высокого мнения о себе, святой отец. Здесь полно прекрасных мужчин, вы не единственный.

Священник отступил и указал на дверь:

– Вон. Вон, исчадие ада. Оставь этот город в покое. Ты разрушишь его.

Кэтрин поднялась.

– Я уеду отсюда только когда сама пожелаю. Не указывай мне, святоша. Я знаю, таких, как ты. Именно вы охотнее всего поддаетесь греху. Если бы я пожелала, ты бы на коленях передо мной ползал.

Священник сделал еще несколько шагов назад, словно не в силах выдерживать ее взгляд. Но Кэтрин уже не смотрела на него. Подхватив пакет с покупками, она направилась к выходу. На сидящего в заднем ряду Сэма она даже не взглянула.

Святой отец еще несколько минут оставался в церкви. Сэм все это время просидел на месте, не уверенный, как отреагирует священник на неожиданного свидетеля разговора. И лишь когда мужчина скрылся из виду, Сэм выбрался из своего укрытия и вышел на улицу.

Кэтрин Эрскин нигде не было видно.

***

– У нее конфликт с местным священником, – объявил Сэм, закрывая дверь номера.

Дин что-то поспешно сунул под подушку. Сэм сделал вид, что ничего не заметил, боясь вопросом нарушить хрупкое перемирие.

– На ножах со священником?

– Он называл ее, цитирую: распутницей, искусительницей, исчадием ада.

– Набор впечатляет. Объяснил, почему?

– Нет, но они явно друг другу не нравятся.

Дин поправил подушку, и Сэм не выдержал:

– Что там у тебя?

– Ничего. Не хочешь спросить, как дела у меня?

– Хорошо, как дела у тебя?

– Продавщица в том магазине…

– Секс-шопе.

– … в том секс-шопе сказала, что Кэтрин иногда заходила с мужчинами. Я показал ей фото умерших. Как думаешь, скольких она опознала?

– Всех?

– Точно.

Сэм присел за стол и машинально открыл ноутбук. Вылезла вкладка сайта-бестиария. Он покосился на Дина, но тот ничего не заметил, и Сэм поспешно свернул страничку.

Дин откинулся на спинку кровати, рассуждая:

– Итак, с Кэтрин все не так чисто. Если она причастна ко всем смертям, то как она это делает?

Сэм открыл другую вкладку и развернул страничку к Дину. На картинке над лежащим навзничь мужчиной склонялась женская фигура.

– Суккуб.

– Что?

– Суккуб. Помнишь, все жертвы казались… довольными?

– Точно. А суккубы – это ведь демоны-соблазнители?

Дин приподнялся, всматриваясь в картинку.

– Скорее всего, среднее между демоном и ведьмой. Приходит к мужчинам по ночам и высасывает их жизненную энергию во время секса.

– Но если предположить, что это Кэтрин, как она их убила? В ее постели скончался только один мужчина. Что с остальными?

– Суккубы приходят к мужчинам во снах. Причем предстают в виде красивых и соблазнительных девушек, а на деле являются уродливыми старухами с телом девушки.

– Первой части описания Кэтрин очень даже соответствует.

– Как вариант, – сказал Сэм не слишком уверенно. – Но пока слишком мало доказательств, чтобы обвинять ее.

– Подожди, священник назвал ее исчадием ада?

– И добавил, что он знает, кто такая Кэтрин. Кажется, он намекал, что в церковь она приходит за тем, чтобы соблазнить его. Конечно, суккубы по легендам предпочитали монахов и святых людей, но мне не показалось, что она пытается с ним флиртовать.

Сэм замолчал.

– Что? – встревожился Дин.

– Священник потребовал, чтобы Кэтрин уехала из города. Сказал, она его погубит.

– Думаешь, он называл ее исчадием ада в буквальном смысле?

– Возможно.

– Ладно, там написано, как убить суккуба?

– Я не нашел никаких упоминаний. Собирался звонить Бобби, пусть он поищет что-то в своих книгах.

– Ага, давай.

Пока Сэм звонил Бобби и надиктовывал сообщение на автоответчик, Дин вытащил кое-что из-под подушки и спрятал руку за спину.

– Занято? – спросил он, как ни в чем не бывало.

– Да. Оставил ему сообщение. Пожалуй, схожу до автоматов. Не видел мой кошелек?

– На тумбочке.

Сэм подошел ближе и протянул руку за кошельком, но взять не успел. На запястье защелкнулся браслет наручника. Он дернул рукой, не сразу поняв, что случилось.

– Дин?

Тот неторопливо поднялся, обошел Сэма, внимательно и оценивающе его осматривая.

– Это шутка?

Наручники, вторым браслетом прикованные к решетке кровати, держали крепко.

– Все серьезно, – заверил Дин. – Сейчас мы будем восстанавливать семейные отношения.

Негромкий хлопок заставил Сэма обернуться. Дин стоял на некотором отдалении, чтобы брат не смог его достать. И похлопывал по ладони плоским кончиком гибкого черного стека.

До этого момента Сэм еще считал происходящее шуткой, но теперь поверил: Дин всерьез. В нем ощущались решимость и непривычная властность.

– Что ж, ладно.

Сэм облизал губы.

– Что мне делать?

– Сначала скажи стоп-слово.

Кончиком стека Дин погладил его щеку. Прикосновение жесткой кожи было странным, почти пугающим, но Сэм заставил себя не дергаться.

– Стоп-слово? Серьезно?

Плоский кончик стека шлепнул Сэма по губам.

– Стоп-слово. Живо.

– Эээ… Кольт?

– Сойдет.

Стек жестко уперся в подбородок, заставляя податься вперед и вниз. Сэм подчинился этому движению, наклонился к Дину. Он пока не мог понять, нравится ли ему эта игра. Но она определенно была лучше холодного молчания.

И что скрывать, властность Дина его завела. Он почувствовал, что член уперся в ширинку.

Дин медлил, хотя их губы почти касались друг друга. Сэм занервничал он уже хотел сам податься вперед и поцеловать сам, когда Дин преодолел последние разделяющие их миллиметры.

Поцелуй вышел нежным – своего рода взаимная просьба о прощении. Сэм, расчувствовавшись, потянулся к брату, забыв про наручники.

Но стоило ему расслабиться, Дин вдруг больно прикусил нижнюю губу. Перехватил инициативу, вламываясь языком в рот Сэма. Тот сдался сразу, без борьбы, уступая напору.

Дин положил руки на его ширинку, погладил член через одежду и несильно сжал. Сэм застонал и толкнулся навстречу. Дин мял и тискал его промежность, грубовато, без особой жалости.

Но когда Сэм попытался сделать то же самое, брат его остановил. Шагнул назад, облизывая влажные раскрасневшиеся губы.

– Раздевайся.

Сэм дернул рукой.

– Может, снимешь наручники?

– Нет.

– Ладно…

Действовать одной рукой оказалось чертовски неудобно. Дин помогать не спешил, стоял в стороне и любовался. Непонятно, чем, потому что происходящее было далеко от профессионального стриптиза. Сэм подозревал, что выглядит неуклюже, а не сексуально.

Вынимая ногу из брюк, он потерял равновесие и плюхнулся на постель.

Проблемы возникли и с рубашкой. Левую руку Сэм освободил, но браслет наручников помешал раздеться полностью. Задачу решил Дин, разрезав рукав ножом. Сэм поежился, чувствуя холодок металла рядом с кожей.

– Залезай на кровать и встань на четвереньки, – велел Дин.

Сэм уперся руками в спинку кровати и обернулся через плечо. И тут же получил удар стеком по бедру, неприятный, но не болезненный.

– Я не разрешал смотреть.

Сэм перевел взгляд на свои руки, сжимающие прутья кровати. Удобнее было бы опереться о подушку, но наручники такой возможности не давали.

Он прислушался к движениям брата, но Дин, когда хотел, мог двигаться легче кошки.

Поэтому крепкий удар по ягодицам стал неожиданностью. Сэм втянул воздух, почувствовал резкую, словно от укуса, боль.

Дин оказался прирожденным мастером: стек в его руках порхал, жаля тело Сэма. Приятными удары не были, Сэм даже почувствовал, как уменьшается возбуждение и опадает член.

Он насчитал шесть ударов – по три на каждую ягодицу. Задница горела огнем. Словно в компенсацию, их коснулась теплая рука, осторожно и ласково прошлась по оставшимся следам. Стало не хорошо, но хотя бы терпимо.

Сэм почувствовал, что его пенис начинает оживать. Дин заметил эту реакцию и сжал мошонку, оглаживая пальцами.

Сэм словно очутился в безвоздушном пространстве: не мог сделать ни единого вздоха. А Дин походил на музыканта, который прекрасно знает свой инструмент и умеет извлечь из него самые изысканные звуки. Происходящее больше не казалось странным или ненатуральным. Сэм был во власти брата, и это его полностью устраивало.

От мошонки Дин перешел к ягодицам. Провел между половинок ладонью, заставляя расслабиться, потом подразнил вход. Сэм постарался изогнуться как можно соблазнительнее, показывая, что готов, но Дин не обратил внимания на его маневр. Он снова взялся за стек, Сэм угадал это и невольно сжался. Но удара не последовало. Прохладный кончик прикоснулся к шее и плашмя заскользил вниз, к копчику и обратно. После пары таких движений Сэм успокоился.

Плоский конец стека заскользил по его боку, поднырнул под грудь и по очереди коснулся сосков. Дин обвел их, несильно похлопал. К своему удивлению, Сэм понял, что эта своеобразная ласка приятна.

Стек пропутешествовал вниз, к его животу. Дин больше не пытался ударить, сейчас он только игрался с Сэмом, и того такое положение дел устраивало гораздо больше. Опасение и напряжение отступили, теперь он наслаждался происходящим. Особенно когда Дин снова коснулся его рукой. Сжал пальцами сосок, сильно потерев и после потянув. Сэм не смог сдержать довольный вздох.

Единственным, что отвлекало, была нарастающая боль в уставших руках. Дискомфорт от неудобной позы становился все сильнее. Влажные от пота руки норовили соскользнуть с перекладин кровати, и Сэму приходилось прилагать усилия, чтобы удерживать их в такой позиции. Поэтому он был благодарен Дину, когда тот обхватил его под грудью и поддержал. Другой рукой он коснулся Сэма сзади.

Пальцы обвели вход, подразнили, потом насухую проникли внутрь, растягивая мышцы.

Сэм уже был готов трахнуться прямо так, без смазки. Он мысленно умолял Дина: ну давай же, какого черта ты ждешь, ведь хочешь этого не меньше…

Но мысленные молитвы до Дина не дошли. Тот поцеловал брата в плечо и отпустил. В памяти Сэма всплыла сцена в карфагенском мотеле. Пришло его время оказаться на месте Дина.

Потеряв без поддерживающей его руки равновесие, он опрокинулся вперед, но потом снова выпрямился, изо всех сил упираясь в прутья постели.

– Можешь лечь на спину, – разрешил Дин.

Сэм с облегчением перевернулся. Член ожидающе приподнялся, словно пытаясь привлечь к себе внимание. Тот усмехнулся, обхватывая его пальцами.

– А тебе такие грязные игры по вкусу, да, Сэмми?

– Ты прирожденный мастер.

Сэм хотел, чтобы это прозвучало шутливо, но получилось правдиво. Пересохшие губы с трудом выталкивали слова. Сэм облизал их, наблюдая, как рука брата лениво движется вверх-вниз по его члену. И вжался бедрами в постель, иначе просто толкнулся бы в сжимающие его пальцы.

– Мастер… Мне нравится, как это звучит.

Сэм так и впился взглядом в его ширинку. Джинсы заметно топорщились спереди. Он представил, как берет член брата в рот, и невольно провел языком по губам.

Дин дал ему вволю налюбоваться и спросил:

– Хочешь его?

Сэм кивнул.

– Ладно. Как можно тебе отказать.

Дин начал расстегивать рубашку. Сэм даже приподнялся, чтобы лучше видеть импровизированный стриптиз. Брат не старался выглядеть эротичным, но у него это получалось само собой. Сэм внимательно рассматривал его, скользил взглядом по безволосой мускулистой груди и впалому животу, по рукам, которые могли быть и сильными, и нежными. Дин был воплощением эротизма. В юности Сэму достаточно было представить брата голышом, чтобы довести себя до оргазма. При этом он мог едва касаться себя – хватало малейшей стимуляции и фантазий. Дин до сих пор оставался его личным афродизиаком.

К тому моменту, когда он разделся, Сэм был готов кончить даже без стимуляции. Но Дин вовремя заметил это и пережал основание его члена.

– Не торопись, Сэмми. Сначала я. Хочешь сделать мне приятное?

Сэм кивнул. Расширившимися глазами он наблюдал, как Дин перекидывает через него ногу и устраивается верхом. Потом тот подвинулся выше, навис над его грудью. Коснулся губ Сэма головкой члена.

– Тогда, в Карфагене, ты хорошо поработал ртом. Повтори это для меня.

Сэм послушно заглотил член. Головка уперлась в небо, но он расслабил горло, впуская пенис глубже.

Дин застонал от удовольствия, и Сэм с удвоенным рвением принялся сосать, скользя языком вдоль пениса, лаская каждую вену.

Широкая ладонь обхватила его затылок, направляя. Дин двигал бедрами, с силой толкаясь в послушный рот. Казалось, он не контролирует себя. Но Сэм был уверен, что брат настороже и готов прерваться, если ему, Сэму, станет больно. Вот только он сам не хотел останавливаться.

Он чувствовал ноющую тяжесть в мошонке, то, как приподнимается возбужденный член. Хотелось прикоснуться к себе или попросить об этом Дина. Но Сэм помнил условия игры: все будет идти так, как захочет Дин.

Поэтому ему осталось только стараться в надежде подвести того к финалу как можно скорее. Может, тогда и ему уделят внимание.

Словно разгадав его намерения, Дин придержал его за загривок.

– Не части, Сэмми.

Придерживая брата за волосы, он осторожно извлек член. Между головкой и губами Сэма протянулась ниточка слюны. Сэм машинально слизнул ее, глядя на Дина и только на него. Зрелище его напряженного, налившегося кровью члена было так прекрасно, что он не мог отвести взгляд. И чувствовал, как собственное возбуждение превращается в пытку.

Забывшись, Сэм потянулся свободной рукой к своему пенису. И тут же получил жесткий удар. К счастью, не стеком, а ладонью.

– Я разве разрешал? – осведомился Дин.

– Нет. Но я хотел…

– Договаривай. Ты хотел кончить? Так?

Сэм кивнул. Дин, расположившись так, чтобы он все видел, сжал себя, помял пальцами головку. В другое время Сэм уже потянулся бы к нему, чтобы слизнуть выступившую капельку смазки, снова взять в рот, дать себя оттрахать и наконец разрядиться самому… Но твердое «нет» Дина словно повисло между ними, не давая сдвинуться с места.

– Попроси меня, – велел Дин. – Если хочешь кончить, попроси об этом вслух. Скажи, чего именно ты хочешь.

Сэм замялся. С постельными разговорами у него не ладилось. Но желание стало таким мучительным, чуть не болезненным, что он выпалил почти сразу:

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня. Пожалуйста, трахни меня. Хочу кончить под тобой.

Брови Дина приподнялись в веселом удивлении. Он довольно кивнул и пристроился между ног Сэма.

– Надо почаще тебя пороть. Ты становишься таким разговорчивым.

Тот, приподнявшись, наблюдал, как Дин раскатывает по члену презерватив и выдавливает на пальцы смазку. И то, и другое, на взгляд Сэма, слишком медленно.

Он нетерпеливо дернул бедрами, когда почувствовал в себе пальцы Дина. Это была молчаливая просьба ускориться, но притворился непонятливым. Готовил Сэма так обстоятельно, словно тот был девственником в свой торжественный Первый Раз. Каждое движение казалось чуть не издевательством. Особенно когда пальцы проехались по простате и тут же скользнули прочь. Сэм стиснул зубы, уговаривая себя не кончать. Впервые со студенческих времен он прибегнул к старой уловке: мысленно проговаривал клятву гражданина, чтобы снизить возбуждение.

Дин приподнял уголки губ в улыбке, откровенно наслаждаясь нетерпением Сэма и его мучениями.

Но возбуждение и ему давалось нелегко. Поэтому прелюдия оказалась не такой долгой, как Сэм опасался. Очень скоро Дин раздвинул его ноги и толкнулся в него.

Сэм вцепился в простыню и прут кровати. В паху словно пожар полыхал. «Кончить, кончить, кончить», – бился в висках пульс.

Дин стиснул его член.

– Эй, приятель, ты уже на финише? Без разрешения?

Сэм едва разлепил губы.

– Нет, сэр. Я жду приказа, сэр.

– Молодец, солдат, – серьезно ответил Дин и тут же толкнулся в него, преодолевая сопротивление неподатливых мышц. Сэм от этого толчка сорвался на крик и зажмурился. И потому не увидел на губах Дина промелькнувшей странной улыбки.

Тот двигался жестко, не жалея ни брата, ни себя. Выплескивал свое раздражение и обиду. Переводил в бешеный трах скопившееся напряжение. Сейчас, когда он был с Сэмом – в Сэме, – страх перед ожидавшим через несколько месяцев кошмаром отступил. Хотелось верить, что все разрешится само собой, утрясется. Их ждет хэппи-энд. Потому что не может быть плохо в мире, где есть такое… Такое, как у них. Дин не мог подобрать названия этому чувству. Больше, чем любовь, крепче, чем братские узы. Словно они были половинками целого, которые друг без друга не могли существовать. Страшно было представить, что станется с Сэмом, когда он останется без Дина. И что будет без брата с ним самим по ту сторону, если она есть, та сторона.

Чувство единения, целостности захлестывало с головой и ощущалось особенно остро сейчас, за миг до оргазма. Дин начал двигаться чаще, предчувствуя его приближение. В этот момент он поймал умоляющий, измученный взгляд Сэма и прохрипел:

– Можно.

Братишка содрогнулся в такт ему, и кончили они вместе. Дин без сил лег прямо на Сэма, не обращая внимания, что его член все еще глубоко внутри, а сперма Сэма пачкает их обоих. И тело, и разум были восхитительно пустыми, выжатыми досуха.

Проклятая стена между ним и Сэмом наконец рухнула, и приятно было просто лежать головой на груди брата и слушать стук его сердца. Оно оказалось прямо под ухом Дина, и он различал, как частая пульсация постепенно утихает, биение становится не таким отчетливым, но более размеренным.

Дин поцеловал оказавшийся прямо у его губ сосок и потянул его зубами.

– В следующий раз испробую на тебе зажимы, – пообещал он зловеще.

– В следующий раз ты снизу, – ответил Сэм. И в подтверждение своих слов обхватил его свободной рукой, готовый удержать его и подмять под себя.

Дин сделал вид, что обдумывает это предложение.

– Знаешь, что, а я не против.

***

За восхитительной ночью последовало не менее прекрасное утро. Единственное, что беспокоило Сэма,– это саднящая задница. После полуночи и еще один оргазм спустя Дин вспомнил про свой стек, и свежие удары легли поверх предыдущих. Тогда это, казалось, неудобств не доставляло. Утром же Сэм на секунду присел на жесткий стул, но тут же переместился на кровать под внимательным и ехидным взглядом Дина.

Но хотя задница ощутимо побаливала, воспоминания о сегодняшней ночи будили только приятные воспоминания,

Звонок от Бобби как расхолаживающий фактор пришелся кстати. Сэм, включив телефон, специально отвернулся от Дина, который рассеянно поглаживал свою игрушку.

– Да, Бобби, слушаю?

За ухом защекотал. Сэм машинально почесался о плечо, но щекотка вернулась. Оглянувшись, он увидел, что Дин подобрался ближе и легонько водит по его шее самым краешком стека. Шея у Сэма всегда была чувствительным местом, и щекотки он не терпел. Дин это прекрасно знал, но не отреагировал ни на самое страшное лицо в своей адрес, ни на то, что Сэм перехватил его руку сразу, как положил трубку. Несколько секунд они боролись за обладание стеком, и на этот раз Дин потерпел неудачу.

– Что сказал Бобби? – спросил он как ни в чем не бывало, хотя Сэм подмял его под себя после короткой потасовки.

– Что суккубы, как и демоны, чувствительны к святой воде. Единственное условие: она должна быть освящена непосредственно служителем церкви или вынесенной со святой земли.

– Хочешь наведаться в церковь, а потом устроить Кэтрин ванну из святой воды?

Сэм сполз с него и лег рядом. Такая манера разговора – в постели, неторопливая, вошла у них в привычку.

– Если это она, – уточнил Сэм. – К тому же, вода ее только задержит, но не убьет. Чтобы уничтожить суккуба, потребуется серебряный кинжал, окропленный той же самой водой. В идеале не помешало бы и освящение…

– Но преподобный вряд ли согласится сделать это без вопросов.

Сэм кивнул, на пробу взмахивая отвоеванной плеткой. Рукоятка удобно лежала в руке.

– Учти, что все это неточно, – подчеркнул он. – Суккубы встречаются не так часто, так что правдивость теории придется постигать на практике.

– Не вопрос. Ты собираешься воспользоваться этой штукой или нет?

Сэм покачал стек у руке. Соблазн был велик.

– Куда мне до тебя.

– Подумай, – предложил Дин. – Можем поиграть в строгую госпожу и непокорного раба, если надумаешь. Учти, я буду сопротивляться.

Он тут же скатился с кровати, но Сэм все равно его зацепил. Плотная джинсовая ткань смягчила удар, зато вышел он громким. Дин позорно ойкнул, потянувшись к пострадавшему заду, чтобы ощупать его.

– А может, я и смогу, – невозмутимо закончил Сэм.

***

Около церкви оказалось неожиданно людно.

– Праздник какой-то? – предположил Дин, паркуясь у обочины. Дальше проехать было бы невозможно: десятка три людей заняли не только тротуары, но узкую проезжую часть.

– Не думаю, что это праздник.

Сэм разглядел, что собравшиеся одеты буднично, совсем не для похода в церковь. Тем более, если собирались на торжество.

К тому же, внимание было приковано не к церкви, а к почти прилепившемуся к ее стене двухэтажному дому. У его дверей Сэм заметил пару полицейских.

– Не наш ли клиент? – пробормотал Дин, выходя. – Что случилось, милая? – обратился он к немолодой женщине, чей алчный блеск в глазах выдавал завзятую сплетницу.

Та, вспыхнув от двойного удовольствия (комплимент и возможность рассказать историю самой первой), сообщила:

– Отец Робинсон скончался сегодня ночью, упокой господь его душу.

– Выходит, это его дом?

С крыльца спускался шериф. К нему тут же придвинулся молодой мужчина с нацеленной, словно пистолет, камерой.

– Точно. Преподобный был такой добрый, никто бы и подумать не мог…

Женщина сделала паузу, которая должна была быть эффектной. Сэм выразил вежливый интерес.

Поняв, что вопросов не дождется, но прибывшие не прочь услышать больше, сплетница продолжила:

– Говорят, преподобный умер в постели.

И, перейдя на доверительный шепот, добавила:

– Во время извращенного секса.

Слово «секс» она произнесла как «шабаш». У Сэма предательски зазудели следы ударов.

– Кто говорит? – спросил он.

– Полиция. Ронни Малковиц сказал что-то такое репортеру. Эх и влетело ему потом от шерифа… Подумать только, извращение – и у кого, у священника!

– Ведь и не подумаешь, – машинально поддакнул Дин. – Такой приличный человек…

– Именно! Бедная Элайза.

– Кто это? – спросил Сэм.

– Супруга преподобного. Жить с извращенцем…

Женщина сокрушенно покачала головой.

– Что скажешь? – поинтересовался Дин, отведя Сэма в сторону. – Вчера днем преподобный поспорил с блудницей, а уже ночью скончался во время какого-то, наверняка невинного, извращения. Совпадение?

– Исключать нельзя, – сказал Сэм, принявший на себя роль адвоката дьявола. Но и его вера в невиновность Кэтрин Эрскин давно пошатнулась. – Хотя я бы сначала поговорил с супругой священника.

– Отлично. А я пока загляну в церковь.

Дин отогнал машину в безлюдный тупичок, где Сэм переоделся в черный костюм федерала.

– Что не так? – спросил Дин. Застегивая манжеты рубашки, Сэм сначала замедлился, потом замер вовсе. Между бровей у него пролегла озабоченная морщинка.

– Я тут подумал… Раз уж суккубы выбирают своих жертв среди тех, кто занимается агрессивным сексом. .

– Всего лишь небольшим милым извращением.

– Пусть так. Тогда почему она сегодня ночью проигнорировала нас?

Дин изумился:

– Ты серьезно? Жалеешь, что демон не заглянул к нам на огонек?

– Я абсолютно серьезен. В эту ночь у нее был выбор. Как минимум две пары, и неизвестно, сколько еще людей… развлекались. Зачем навещать священника, у которого в доме теоретически немало опасных для нее предметов, если она могла выбрать более доступную добычу.

– Может, мы для нее недостаточно распутные? – предположил Дин, вызвав у Сэма улыбку. – Или не любит мальчиков с мальчиками. Черт, а ведь это, получается, дискриминация по ориентации!

– Предъявишь ей претензии, когда мы ее найдем.

***

Полицейский у дома священника придирчиво изучил удостоверение Сэма.

– Быстро вы, – проворчал он, неохотно давая дорогу.

– Еще не успел уехать после предыдущего случая.

Помрачневший полицейский впустил его в дом Элайза Робинсон сидела в гостиной. В помещении было темновато из-за наглухо закрытых штор, горела настольная лампа. Обстановка из-за этого выглядела неуместно уютной.

Агента ФБР супруга священника поприветствовала с вежливыми интонациями. Но стоило тому заикнуться про произошедшее и попросить рассказать все в подробностях, от женщины повеяло холодом.

– Я интересуюсь этим не из праздного любопытства, – поспешил сказать Сэм. – Это действительно важно.

– Вы думаете, это я убила Говарда?

– Нет. Но я думаю, что-то могло спровоцировать внезапную смерть.

– Что? Яд? Но как бы Говард его принял? Он ел только домашнее, был очень придирчив…

– Не думаю, что это связано с едой, миссис Робинсон. Скорее, с вещами, которые вы могли использовать…

Сэм не сказал «ночью», но это слово повисло в воздухе. Элайза Робинсон уставилась на свои колени. И поскольку пауза зятягивалась, Сэм мягко окликнул ее.

– Мы редко позволяли себе в постели что-то нетрадиционное, – сообщила женщина своим коленям. – Даже в молодости. Признаться, мы с Говардом даже в молодости предпочитали традиционную близость. А в этот раз… Скоро годовщина, и я сама предложила…