Текст книги "Фантом (СИ)"
Автор книги: Kagami Saito
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Ф-Фран…
Её голос дрожит. Никогда так страшно,в своей столь недолгой жизни ей не было. Она совершенно не знала, что сейчас с ней произойдет. Она не понимала, что с ее другом. Он не ранен, но весь в крови. А что с остальными?
Живы ли они?
Слезы. Она обрывисто вдыхает воздух в свои лёгкие. Руки подрагивают. Малышка теряет контроль над своим телом, её трясёт, как будто её выгнали зимой в сильный мороз в одной пижаме.
Тень сгущается на руках Франа, и он подходит к светловолосой девочке.
– Верно, я и тебя нашёл.
Тень крепко хватает шею малышки, всё сильнее и сильнее смыкая руки на бледной коже девочки. Она с покрасневшим лицом пытается вырваться, отчаянно хлеща по щёкам лучшего друга, пытаясь заглотить как можно больше воздуха. Неравный поединок заканчивается через пару минут, когда девичьи руки уже свободно колышутся и признаков жизни не наблюдается.
Туман начинает рассеиваться.
***
Я стою и смотрю на тело Мэри Джейн. В моей руке её красная лента, которой она всегда подвязывала свою светлую, золотистую косу.
Мои руки по локоть в крови. В крови Марка. В крови Тони.
Настоящий я смог вернуться лишь на мгновение. Свет луны прямо ослепляет. Тень снова защитной оболочкой покрывает моё тело, и лампочка в моём сознании вновь гаснет.
Я иду прямо в серо-белый дым, растворяясь в нем. Я представляю себя в огромной и безграничной пустоте, где есть только моё сознание и большое тёмное пространство. Здесь я пребываю в стадии ожидания, пока кто-то функционирует моей физической оболочкой.
Ярко светящая луна. Убираю ветки кустов в сторону и кое-как пролезаю, подходя к озеру.
Её свет отражает водная гладь, деревья, растущие вокруг озера. Когда я возвращаюсь из ниоткуда, то чувствую себя жутко уставшим, а моё тело ноет от боли.
Мои мысли были спутаны в большой клубок. Я не понимал, что чувствую. Те жуткие картины стояли у меня перед глазами, осознание, что случилось, уже пришло, и эта апатия вызвана перебором смешанных чувств, которые сейчас кипят во мне.
От запаха чужой крови меня тошнило.
Идя по песчаному берегу, я осматривался по сторонам. Совершенно незнакомое мне место. Я никогда о нем не слышал. Даю слово, что о нем никто и никогда не упоминал.
Подойдя к воде, я присмотрелся к своему отражению. Я был ужасен. При свете луны кровь на моем теле будто чернела.
Чернеющий монстр.
Умыв лицо водой из озера, я видел, как от берега расходятся тёмные, почти черные струйки, растворяющиеся в чистой воде.
Словно нефтяное пятно…
Я рассматриваю свои кисти под водой, и замечаю нечто блестящее.
Присматриваюсь.
Я достаю, зажатое между камней кольцо. Серебряное кольцо с гравировкой «666». Потом разглядываю кольцо в руке. По непонятным мотивам я одеваю его на средний палец правой руки. Обман ли зрения, но на секунду мне показалось, что шестерки поменяли свой окрас.
Обман ли слуха, но на секунду я слышал голос в своей голове, он сказал:
– Предатели будут сожжены.
***
Среда. Шоу назначено на пятницу.
Франция. За считанные дни перед выступлением я вернулся на родину, чтобы закончить одно дело. Мне нужно посетить одно место.
Я лежу в ванной своего гостиничного номера. Тёплая вода набирается, а я пытаюсь расслабиться после работы на улице. Кончики волос намокли и стали тёмно-зелёными. Сегодня ночью мне приснилась какая-то непонятная сумбурная нечисть. Именно нечисть. Я пребывал в своих забытых воспоминаниях, в том злополучном лесу.
Меня не покидало чувство, пока я спал, что за мной кто-то следит. Отчётливо помню, что остановившись, я видел, как моя отброшенная из-за света солнца тень изменяет свою форму.
Я открываю глаза и смотрю в потолок. Белый кафель. Стены ванной тоже выложены плиткой, только цвета слоновая кость. По правую сторону от двери висело большое зеркало, обрамленное под золото. Под зеркалом же стоял средних размеров комод, где лежали все нужные гигиенические принадлежности.
Я смотрю на зеркало. Оно отражает стену, параллельную ей. Я пересмотрел ужастиков, и жду, что из зеркала кто-то выпрыгнет. Меня моя мысль заставляет улыбнуться. Я умываю лицо, тщательно протирая глаза и смотрю на свои чёрные руки. Чёрные…
Я с испугом смотрю на воду.
Чёрная…
Я набираю в ладони воду, поднимаю руки, затем размыкаю их, дабы вода стекала по рукам в ванную.
Испугавшись, что сразу становиться тяжело дышать, наспех вылезаю, сильно скользя по кафельному полу. Отхожу к злосчастному зеркалу и оборачиваюсь, смотря в ванну. Вода прозрачна, такая, какая и должна быть.
Я ненавижу свою голову.
Обвёртываюсь в полотенце и стараюсь выкинуть из головы эти глупости. Эти глупые видения и глупые сны.
***
Четверг, 5:21.
Сейчас ранее утро, а я наспех надеваю свои джинсы, свитер и ищу ключи от машины. Натягиваю высокие сапоги и выбегаю из коридора, закрываю дверь. Правда, из-за того, что спешу, не с первого раза смог попасть в замочную скважину.
Фран, что ты делаешь?
Я завожу машину и через некоторое время выезжаю на трассу. Идёт снег, налипая на лобовое стекло. Включаю дворники. На дороге не так много автолюбителей: в основном все возвращаются в город, я же наоборот выезжаю.
Спустя три часа поездки я останавливаюсь у лесничего домика и, достав с заднего сидения своё чёрное пальто, оставляю машину.
Накинув драповое пальто, я иду по заснеженной дороге, проваливаясь в сугробы. Я уже порядком долго иду по лесу, углубляясь в него. По совершенно незнакомому мне месту, я будто знаю, куда и как мне нужно попасть в конечный пункт.
Мои сапоги, пожалуй, почти наполнены снегом.
Я подхожу к дереву, на ветви которого привязана шёлковая красная ленточка.
***
Помню, пожилой соседский дедушка рассказывал детворе, как они с другом охотились по лесу. Они стреляли в птиц, в лесных животных.
Он рассказывал:
– Тогда было раннее утро. Мы с другом заметили, что оно выдалось довольно-таки туманное, не как обычно. Будто побывали в самой Англии, – Старик усмехнулся. – Примерно до полудня мы стреляли по пролетающим птицам, затем же решили поискать что-то покрупнее. Долго ходя по лесу, продвигаясь в самую его гущу, мы заметили пробегающего жеребёнка. Мы проследили за ним, он как раз остановился и принялся пить воду из какой-то маленькой лужицы. Я уже направил свою винтовку на животное, но оно резко дёрнулось и рвануло вдаль. Я спустил пусковой крючок, раздался выстрел. Мимо. Жеребёнок, сверкая своими копытами, бежал прочь от нас. Ещё выстрел. И ещё. Друг побежал следом за животным. Я, погрузив винтовку за спину, присоединился к погоне. Пробегая мимо бесчисленных деревьев, кустарников всех оттенков зелёного цвета, меня посещала все одна и та же мысль:
«Я, охотник, изучивший этот лес почти вдоль и поперёк, но не помню этого участка».
– Да этот лес везде одинаковый! Сплошные кустики и деревья, не удивительно, что ты не знал, где находишься, – прервал монолог старика рыжий мальчишка с веснушками на носу, щёках и лбу.
– Джонни, ты не прав, – потирая свою лысину, начал дед. – Лес, он настолько разнообразен, что в нем трудно потеряться. Зная и запоминая окрестности, будь то пенёк, какое-то необычное дерево, муравейник причудливой формы, встретившийся тебе ранее, или тропинка, всегда можно найти дорогу домой, которой ты шёл.
Старик замолк. Потирая руками свои колени, он сосредоточенно смотрел на прохудившиеся деревянные ступени, трещины которых были забиты землёй.
– Дедушка, – начал я, догадавшись, что старик точно не вспомнит, на чем остановился, – Ты остановился, на том, что бежал по незнакомому тебе…
– Ох, ох, я вспомнил, – потирая ладоши, восклицал старик, – Да, точно, спасибо, Фран. И вот, я бежал по лесу, у меня было чувство, даже скорее уверенность, что здесь я впервые. Именно мимо этих деревьев, зарослей, я пробегаю впервые. Знаете, детишки, это вовсе был не пик моего удивления. Все снова и снова пробегая по незнакомой местности, я заметил какой-то дымок, заполоняющий все пространство. Это было не как в страшных историях, дым окружает тебя, а потом превращается в призрака, нет. Будто в лесу что-то горело, и дым окутывал все. Вот только запаха гари не было. Был лишь чистый воздух, насыщенный запахом хвои и лиственницы и белый дымок. Дальше я был не в силах бежать: бок сильно начало колоть, да и отдышаться никак не мог. Я пошёл пешком. Остановившись у одного из деревьев, я заметил, как тихо стало в лесу. Ни щебета птиц, ни колыхания листьев… Только этот серый или белый дым. Пока я вышагивал в тумане, я замечал какие-то силуэты. Однако определить, чьи они, увы, не мог. В моей голове зародились тревожные мысли, ведь, как-никак, я ничего не слышал о своём товарище уже порядочное время. Я прокричал имя друга. Я слышал громкое и протяжное «Джон», которое эхом повторилось, стоило мне замолкнуть.
Дедушка устало потёр переносицу, закрыл глаза и с минуту молчал.
– Прождав, наверное, с пару часов, я решил вернуться на то место, где мы разошлись. На том месте лежала фуражка моего друга Джона. Но вот я отчётливо помнил, что фуражка с его головы не слетала, когда он побежал за зверем… Тогда, он придерживал её рукой…
Старик поглядывал на нас своими светло-голубыми, тусклыми, угасшими глазами.
– Я вернулся под ночь. Он испарился. Он исчез. Джон не вернулся. Я его больше не видел. – Делая небольшую паузу, после каждого предложения проговаривал дед. – Навсегда запомню его 30-ти летнее молодое лицо. Намного позже, спустя пару десятков лет, мне кто-то рассказал о легенде нашего леса – озере Фантом. Сейчас уже не припомню, кто именно мне рассказал. Но это озеро с кристально чистой водой, с прекрасными вечно ярко-зелёными деревьями вокруг, с животными, которые его так любят за умиротворённость и истинную, никем не тронутую природную красоту, и всепоглощающим туманом, который не даст человеку прийти на это место. Тот смельчак, решивший зайти вглубь тумана, видел различные образы, обычно фантомы из его жизни, те случаи, что он так пытался забыть. Те случаи, когда ему было страшно, когда причиной страха и боязни он был сам, его слезы, его боль… Мистика, да и только…
Я решил спросить:
– Откуда тот мистер знал, что можно увидеть в тумане?
– Фран, мальчик мой, я не знаю этого. Это выдумка, сказка, небылица. Возможно, это неправда, а может чья-то реальная история. Быть может, этот мистер сам пытался найти озеро…
– Что, Франи, хочешь на озеро слинять? Может, мамочку с папочкой увидишь? – соседский мальчишка не упустил момент высказать свою глупость перед всеми.
Сидящая чуть поодаль меня девочка спросила:
– А почему вы не отправились искать своего друга?
– Как же мы не искали? Искали, из всей деревни получилось семь отрядов, и все мы лелеяли надежду найти его. Увы…
***
Провожу рукой по ткани, убираю снежинки, прилипшие к ней. Ткань не такая блестящая и мягкая, совсем даже неприятная на ощупь. Из-за низкого градуса она замёрзла и превратилась в твёрдую проволоку, потеряв свои прекрасные свойства. Вспомнив слова Мэри, я иду вперёд, пряча ленту в карман.
Продолжаю по колено проваливаться в снег. Впереди небольшая преграда в виде сухих коричневых веток деревьев, засыпанных белым снегом. Я осторожно убираю их, и придерживаю, пока не прохожу. И, наконец, я вижу то, за чем так шёл.
Заледеневшее озеро Фантом.
Я подхожу ближе к замершему берегу, опускаюсь на колени. Осторожно дотрагиваюсь до застывшей водной глади. После прикосновения моих рук, остаются видимые талые прозрачные отпечатки. Я осматриваю озеро. Белый снег безустанно захоранивает его под своим покровом.
– Фран, – я слышу своё имя. Тихий женский голос мягко и протяжно произносит его. Эхом доносится звук.
Я так давно не слышал её голоса. Сердце ёкнуло, я начал оглядываться по сторонам, пытаясь догадаться, откуда он доносится.
– Фран, – голос доносится ближе, чем в первый раз. – Ты, наконец, пришёл.
Я оборачиваюсь и смотрю на своих друзей детства. Они в тех же одёжках, что и были в последний день своей жизни.
– Мы скучали! – Хором говорят друзья.
Их голоса звучат монотонно. Нет той жизни, той искры в их юные годы.
– И я скучал, – тихо отвечаю.
У них всех порвана одежда, а кожа, волосы и ткань перепачканы кровью. Глубокие порезы на теле не кровоточат, кровь вокруг них запёкшаяся.
– Почему ты так долго не приходил? – спрашивает Мэри с большими сине-фиолетовыми гематомами на шее.
– Извини, не было времени. Я был занят.
– Бука ты! Поиграй с нами в прятки! – воскликнули ребята.
Фантом… Я больше не твой любимый гость?
Прятки?
Снова?
– Я вожу, – спокойно отвечаю, – сейчас я отойду к дереву, сосчитаю до десяти и начну вас искать, – медленно объясняю я.
Дети улыбаются и их давно безжизненные глаза словно начинают сверкать от предвкушения участия в игре. Я начинаю сильно подрагивать. От холода или от страха?
Я не должен был увидеть их. Не должен.
– Один, – громко считаю я.
Я слышу радостный писк.
– Два.
Я слышу хруст снега под топотом детских ножек. Шаг за шагом я их слышу.
–Три.
Что-то тихо шуршит.
– Четыре.
Сломалась ветка.
– Пять.
– Шесть.
Я слышу треск.
– Семь.
– Восемь.
Перед глазами появляется мертвенное тело каждого из погибших друзей.
– Девять.
– Десять, – останавливаю счёт, – Я иду искать. Кто не спрятался, я не виноват.
Я осматриваю совершенно пустое озеро Фантом. Снежная гладь была не тронутой.
Я приехал сюда в последний раз.
Обхожу воду. Запоминаю эту зеркальную, чистую, прозрачную поверхность. Запоминаю эти зелёные хвойные ёлочки, наполовину засыпанные снегом. Я запоминаю, как тут тихо и умиротворённо.
Я приехал сюда в последний раз.
Слышу детский смех. Резко оборачиваюсь. Он раздаётся повсюду. Эхо звучит протяжно, а смех начинает сливаться и искажаться, словно используют специальное устройство для изменения голоса.
Я в недоумении, не понимаю, чем разгневал Фантом, не знаю, что он преподнесёт мне в этот раз. Понятия не имею, что увижу. Какую иллюзию он мне покажет?
В последний раз…
Я потираю кольцо ада на правой руке. Мои руки дрожат. Я до жути напуган.
Я!
Абсурд.
Туман…
На улице зима и хороший морозец, а над Фантомом, над самой водой, сгущается бело-серый дым – туман.
Мне следует отойти от берега подальше – плохое предчувствие.
Приглядываюсь к этой дымке и разбираю какие-то силуэты. Ростом примерно с меня и немного выше. Я готов в любую минуту перенестись метров на двести отсюда.
Они надвигаются на меня. Я же решаю, что отступать больше не имеет смысла и нужно принять бой при необходимости.
Их трое.
Выходя из дымки, они наступили на заснеженный берег и да, я могу поспорить, что мог бы знать их. Узнаю эти повзрослевшие, милые для меня черты лица и златую косу – Мэри Джейн. Я узнаю тучного Тони, повзрослевшего и не сильно изменившегося. Примечаю давний шрам на щеке Марка и вспоминаю детали истории, как он его получил.
Я смотрю на своих повзрослевших друзей и чувствую, что сдвинуться даже не могу.
А средний палец на правой руке начинает жутко гореть.
– Фран, ты предал Фантом, ты предал нас, – монотонно говорит Мэри.
О чём она?
– Мы отдали жертву, чтобы ты прошёл сюда…
–Найдёшь того, кто принёс это сюда, и всё поймёшь, – Марк вытягивает руку, в ней он держит среднего размера кулон в виде замка, отпирающийся миниатюрным ключом. – Лови.
Я протягиваю левую руку на автомате и ловлю. Трое смотрят на меня и в один голос говорят:
– Предателям не место на озере Фантом. Исчезни! СГОРИ!
Я чувствую, как пламя распространяется по моей кисти и переходит к предплечью, от предплечья же к шее и грудине.
– Сгори!
Я пылаю белым огнём. Это пламя почти не причиняет боли, но я вижу, как мои пальцы и ступни тлеют. Я не чувствую боли, но я горю и разрушаюсь. Дуновение ветра и меня, состоящего из пепла, развивает над озером Фантом, и тем же гонимым ветром уносит с него.
Я очнулся в машине. Будто я спал.
Только в руке у меня был кулон, а в кармане – красная лента.
***
Пятница. Сегодня проверялось оборудование для фокусов, которое будет необходимо. Все работает исправно. Я проходил мимо зала и зашёл в него. Он сейчас пустует. Мне захотелось просто пройтись по сцене. Софиты тускло горели, освещали дорогу. Я переключил своё внимание на зал.
Могу дать слово: кто-то сидел на последнем ряду, возле одной из дверей. Прищуриваюсь. Не могу разобрать, кто это. Как ни странно, но я начал паниковать. Я вижу лишь силуэт. Меня одолевает желание подойти к нему и я по ступенькам спускаюсь со сцены. Чем дальше отхожу от освещаемой сцены, тем дорожку становится хуже видно. Я запинаюсь, и моя концентрация пропадает.
Лишь миг.
Я смотрю на то пустующее место, где только что восседал силуэт. Никого.
Место пустует. Я дотрагиваюсь ладонью до стула, но он такой же холодный, как и соседний.
Тень… Она следит за мной.
***
Сегодня последний день. Очень важный день.
Я сижу в кресле нашей с сёстрами гримёркой. Лилиан наносит мне грим.
–Не крути головой, – говорит она мне грозным тоном.
Эта женщина стоит с непонятным оружием в виде косметической кисти, которая я даже не знаю для чего.
– Фран, там так много зрителей собралось! – Шерри буквально вбегает в помещение.
– Не волнуешься? – спрашивает Лилиан, улыбаясь.
– Давно уже как нет, – совершенно меланхолично отвечаю я, собственно, как и всегда.
– Что за кулон ты держишь? – Спрашивает Шерри, обращая внимания на мои руки.
– Фанатка подарила пару дней назад, – вру я.
– Необычный подарок, да ещё и от фанатки.
Глупая ложь, учитывая, что до этого времени не было ни одного презента якобы от поклонниц.
– Да, своеобразный, – неохотно соглашаюсь, сильнее растягивая гласные, отбивая интерес продолжать со мной дискутировать.
– Она отдала ключ? – Продолжает сестричка.
– Нет, к сожалению. Здесь необычный разъем. Форма ключа не стандартная, – чуть унимая её задор насчёт кулона, рассказываю я.
– Я закончила, – говорит Шерри.
– Наш выход минут через 10, идём к сцене, – предлагает Лилиан.
– Да, пожалуй. – Отвечаю я, вздохнув, откладываю миниатюрный замок на стол.
Наше трио идёт к сцене.
***
Я немного удивлён. Листовки, объявления и прочая реклама о том, что я выступаю, извещала людей лишь неделю, однако зал почти переполнен. Неужели я настолько известен? Спасибо сестричкам, я буду им благодарен всю свою жизнь.
Сегодня в программу включены два номера известных мастеров фокусов и иллюзий: Ларса Бёртона – Голуби, Пенна и Теллера – Пуля. Конечно же, я их немного видоизменю.
– Начнём наше шоу! – громко объявляет мужчина во фраке.
Конферансье заканчивает распинаться, и вот он – мой выход.
Свет прожекторов приглушается, и сцена почти заполнена темнотой. Заиграла музыка. Сестры выходят из разных баррикад сцены, однако зрители могут видеть только их силуэты. Они стоят друг к другу, компактнее прижимаясь, бок о бок. Танцевальным движением под музыку расходятся, и теперь зрители могут видеть меня – виновника торжества.
Сестры продолжают танцевать под музыку, пока я знакомлюсь с публикой. Я показываю почти час различные трюки с картами, ножами или вещами зрителей. Настало время показать главные премьеры этого вечера.
«Время птиц».
Шерри подносит мне подсвечник с одной единственной горящей белой свечой. Я достаю из нагрудного кармана белый платок, и, прикрыв им свечу, начинаю своё волшебство.
Я маневрирую платком, чтобы тот струился, слегка разлетался, как взмах крыльев птицы. Убираю ткань и вместо подсвечника в моей руке белый голубь, который сразу срывается в полет.
Зрители аплодируют.
Этот голубь, сделав небольшой круг над сценой, садится мне ладонь. В это время я снимаю шляпу и накрываю ей голубя. Зрители, внимательно смотрят на шляпу, ожидая очередного подвоха или чуда. Я убираю головной убор и вместо голубя на ладони белая роза. Я поворачиваю свой цилиндр перед зрителями, показывая, что подставы нет.
Зрители улыбаются, не обращая внимания ни на что иное, кроме меня.
Я обрываю лепестки с цветка, комкаю их в руке и бросаю на стоящий, ранее подготовленный стол. Однако на стол приземляется белая мышь, а не остатки цветка. Все лепестки превращались в мышей. Дамы начали пищать, увидев красноглазых грызунов.
Закончив на этой ноте свой фокус, я кланяюсь и начинаю подготовку к самому последнему.
«Время определить калибр».
У знаменитого дуэта фокусников – Пенна и Теллера – был такой трюк, когда они одновременно стреляли друг в друга из пистолетов и оба ловили пулю зубами. Перед тем как зарядить пистолеты под пристальным наблюдением имеющих опыт обращения с оружием добровольцев из публики, на пулях выцарапывались замысловатые пометки, и казалось, любая возможность обмана исключалась. Но все равно помеченная пуля Теллера оказывалась в зубах у Пенна, а помеченная пуля Пенна – в зубах у Теллера.
В этом фокусе моя помощница – Лилиан.
Конечно, я не буду в неё стрелять, разумеется, нет. Она будет стрелять в меня.
Лилиан ищет в зале человека, разбирающегося в оружии. Найдя его, выводит на сцену. Это среднего роста мужчина, с сединой на висках и в больших очках. Он одет практично и обувь у него – спортивные кроссовки.
– Возьмите этот нож, – протягиваю ему предмет, – и эту пулю. Нацарапайте на ней свои инициалы.
– Хорошо, – отвечает мужчина, выполняя мою просьбу.
– Рад с вами познакомится N.J. Моё имя Фран. – Забираю пулю и отдаю её Лилиан. Она проводит последние приготовления к номеру.
– Вы верите в то, что обычный человек, как я, сможет поймать пулю зубами?
Он усмехается.
– Знаешь, я пожил на этой земле познавательную жизнь, и я уверен, ты не сможешь, – усмехаясь, мужчина внимательно смотрит за манипуляциями Лилиан.
– Выходит, вы пришли сюда посмотреть на то, как по полу будут собирать мои мозги.
– Я охотник, меня такое зрелище не испугает, а немного позабавит.
Я рассматриваю этого «охотника». У него четыре золотых зуба. На его руках нет ни одного примечательного шрама, а кожа совсем не грубая. Одежда немного сбивает с мыслей, но он явно не охотник.
–Можем начинать. – Оповещает Лили.
«Ловля пули» заведомо подразумевает обман, так как физически невозможно остановить вылетающий из пистолета патрон зубами и остаться в живых. Иллюзионисты используют подсадных зрителей или, отвлекая внимание публики, с помощью незаметных манипуляций извлекают пули из заряженного пистолета перед тем, как выстрелить.
Разумеется, я не использую подставных зрителей. Я буду единственным, кто сделает это, не умерев перед зрителями. Однако даже при точно выверенном сценарии и слаженной работе ассистента и фокусника, этот трюк остаётся одним из самых опасных.
Мой главный ассистент – моё любимое кольцо.
Я прохожу к намалёванному на полу красному крестику и остаюсь стоять на нём. Лилиан отходит на десять метров от меня. Она спускает пистолет с предохранителя. Зал замирает.
Выстрел. Особо впечатлительные прикрыли лица руками. Я не буду делать повторного фокуса. Люди встали со своих мест. Я поворачиваюсь к залу и демонстрирую пулю, зажатую зубами. Слышу из зала:
– Как он это сделал?
– Да ладно, он не мог! Это шантаж.
Лилиан просит подойти ко мне добровольца. Он изумлёнными глазами смотрит на меня. Я сплёвываю пулю в ладонь и отдаю зрителю. Он подтверждает, что это та самая пуля. Зрители перешёптываются.
Я слышу:
– Обычный человек не может сделать этого! Он обязательно должен был умереть!
– Точно-точно! Это ложь и обман!
Вполне естественно, что я должен был умереть, но у меня есть кольцо Ада.
– Кто ещё хочет выстрелить? Есть желающий? – подумав, предлагаю я.
Публика переглядывается. Все смотрят на смуглую женщину тридцати лет. Её подговаривают и она встаёт.
– Мои дорогие зрители, вы доверяете этой даме?
Кто-то кивает, кто-то отвечает согласием.
– Приступим. Вы помните, что надо делать?
– Да, вполне.
Лилиан смотрит на меня, понимая, зачем я повторяю трюк. Вскоре девушки оповещают, что все готово.
Женщина готовится, прицеливается и… опускает пистолет.
– А что если? – начинает вопрошать она.
– Не волнуйтесь, я не умру. Вы только что видели этот трюк. Так же вы расписались, что никакую ответственность не несёте.
– Хорошо, я попробую снова.
Женщина готовится, прицеливается и… Выстрел!
Она роняет пистолет и закрывает рот руками. Я стою с пулей сжатой зубами. Зал наполняется звуками аплодисментов, одобрительного свиста и восхищённых возгласов.
Почему зрители видят то же самое, но удивляются, будто это горячая новинка?!
Наша жизнь – сплошные повторы. Сделаешь совершенную копию – сможешь придумать своё. Нечто новое, но скорее всего, просто добавишь некоторые изменения. И мне приходиться под копирку выполнять известные фокусы, лишь чуть их меняя. Это закон жанра иллюзии – сплошные изменённые повторы.
Я прощаюсь и возвращаюсь в гримёрку, сажусь за удобное кожаное кресло. Блаженно прикрываю глаза, с мыслью: «Получилось».
Я сижу так примерно минут пять и собираюсь вставать, возвращаясь за сёстрами. Мой взгляд привлекает стол, а именно на лежащее то самое письмо, которое передал мне Бел.
Время узнать эту тайну.
Я отрываю край конверта и достаю небольшую чёрную прямоугольную коробочку, и клочок бумаги, на котором написано: « Ты знаешь, что этим нужно открыть».
Я задумываюсь и даже немного хмурюсь, догадываясь, какой подарок сделал мне семпай.
Открыв чёрную коробку, вижу миниатюрный ключ. Размером и формой, который нужен мне. Как я и думал.
Главная интрига моей жизни – открывать ли замок?
Я стану рабом этого кольца на всю жизнь, а Варии без него я не нужен. Какуйо тоже обо мне забудет уже раз и навсегда. В мою голову закрадывается мысль о милосердии Бельфегора, но скорее всего он преследует свои некие цели.
Снимаю кольцо и кладу его на соседнюю тумбу. Беру ключ и открываю замочную скважину. Снова взяв кольцо, я одеваю его на «ушко» замка и, защёлкнув, закрываю замок ключом. Замок начинает нагреваться и обугливаться по краям. Через секунду он и вовсе загорается прямо у меня на глазах тем самым белым пламенем, которым горел и я на Фантоме.
Я чувствую, как силы покидают меня, моё сознание далеко от этой гримёрки. Тот момент, когда стирают информацию с любого носителя информации. Я чувствую, что удаляют мои воспоминания. Я даже не могу этому противостоять.
***
Фантом изничтожил всех, кто предал его. Плата Франа за то, что некий гость по имени Бельфегор без приглашения пришёл на озеро, стало утратой силы и помутнением сознания иллюзиониста. Его жертвы стали напрасными, и души тех детей пропали в вечности озера Фантом.
