Текст книги "Русский социализм"
Автор книги: К.А.А.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Итак, буржуазия не смогла “довести до конца буржуазную революцию”, не справилась с экономическими затруднениями, вызванными войной, прежде всего политически. Она не смогла пойти против себя самой, против своих частных эгоистических интересов, так как, по всей видимости, не имела отчетливого самосознания своего общего интереса, не имела дальновидных политических лидеров.
Оставалось на выбор: либо военная диктатура контрреволюции, спасающая буржуа за его счет и в громадной степени за счет народа, поэтому, может быть, уже ничего не спасающая; либо военная диктатура народа, то есть пролетариата и крестьянства, с вполне определенными целями:
–
конец войне, землю – крестьянам, а следовательно, – условия для существования разоренному сельскому населению,
–
контроль за промышленностью, национализация банков и т.д., а следовательно, – условия существования для рабочих, для обывателей, для мелкой буржуазии городов.
У большевиков была программа “национального спасения”. У буржуазных партий, как выяснилось, никакой действенной программы не оказалось, не было сколь-нибудь отчетливого сознания ситуации, сильных политических лидеров, способных осуществить то же самое, что сделали большевики, но в пользу буржуазии.
В этом смысле, за свою слабость и за силу эсдеков русский буржуа должен благодарить царя, заботливо опекавшего его все предреволюционные пятьдесят лет.
“Так сложилась диктатура пролетариата в России”
Оригинальность политических и экономических взглядов большевиков сомкнулась с хозяйственной необходимостью и в обстановке военного и экономического краха, развала имперского порядка революционная социал-демократия осуществила ряд экстраординарных мер, таких как:
–
немедленное заключение мира,
–
национализация земли и передача ее в вечное пользование крестьянам,
–
национализация банков,
–
рабочий контроль, а в дальнейшем национализация крупной промышленности,
–
всеобщая трудовая повинность,
–
монополия внешней торговли, организация централизованного и, по возможности, планомерного управления народным хозяйством в первую голову через учет, через статистику.
”Мы за централизм… и за план пролетарского государства, пролетарского регулирования производства и распределения в интересах бедных, трудящихся и эксплуатируемых против эксплуататоров”.6060
В. Ленин, Полное собрание сочинений, тои 34, стр. 320
[Закрыть]
Первым условием восстановления народного хозяйства был мир – конец бессмысленному потреблению людей и ресурсов.
Аграрная революция, передача земли крестьянам означала быстрое капиталистическое развитие сельскохозяйственного производства на базе мелкого крестьянского хозяйства, окончательно освобожденного от пут феодальных пережитков. Национализация земли закрепила за пролетарским государством крупнейший источник доходов – земельную ренту.
Аннулирование иностранных 60 млрд. займов, размер которых был в 17 раз больше довоенного госбюджета где одни только платежи процентов достигали 3 млрд. рублей или 13% государственных расходов, положило конец утечке средств за границу.
Национализация банковского дела, национализация крупной промышленности, монополия внешней торговли открывали доступ к регулированию народного хозяйства, доступ к доходам от внутреннего и внешнего оборота.
В критической ситуации 1918 года вход пошла прямая экспроприация частных состояний, когда “центр отказывался финансировать местные советы и те существовали на средства “экспроприированные и эксплуататоров”.
В условиях гражданской войны и разрухи экономику удалось стабилизировать в специфическую систему “военного коммунизма” – сочетание революционного энтузиазма масс и повсеместного извлечения средств, с централизованным управлением производством и распределением возможно большей части продукции. Дальнейшее обобществление средней и части мелкой промышленности, запрет частной торговли товарами первой необходимости, поголовная трудовая повинность и военное положение в основных отраслях промышленности и транспорта, главкизм, конфискация сельскохозяйственной продукции без оплаты или по твердым ценам в падающей валюте, карточная система снабжения в первую очередь рабочих – вот, вкратце, основные особенности политики “военного коммунизма”.
“Основной принцип, на котором держались все формы хозяйственного строительства в то время, состоял в том, что из экономики была устранена категория рынка”.6161
Г. Лисичкин, “План и рынок”, Москва, “Экономика”, 1966 год, стр. 17
[Закрыть] В перекошенном войной национальном хозяйстве рыночной обмен умирал; обнаружилась запертость внутреннего оборота, обрекавшая промышленность на вырождение, а сельское хозяйство на самодовлеющее существование; политика “политика вытеснения рынка стала просто констатацией факта все большего отсутствия обмена товарами… Поскольку сфера добровольного обмена сокращалась, а сама купля-продажа товаров приобретала извращенный, неэквивалентный, спекулятивный характер, стихийный обмен должен был быть заменен суррогатом централизованного натурального обмена, который обеспечивался принудительно: давлением государства.
Продовольственный налог (с 1918 года – натурой), в который включалось все, что было в два раза больше собственного потребления крестьян, уступил место продразверстке, при которой крестьянам оставляли только на “прокормление”, – безвозвратная ссуда по классовому принципу, для изъятия которой создавались вооруженные продовольственные отряды рабочих.
Итоги продразверстки: 1917/1918гг. – 73 млн. пудов хлеба, 1918/1919гг. – 107,9 млн. пудов, 1919/1920гг. – 212 млн. пудов, 1920/1921гг. – 367 млн. пудов, то есть: рост по мере усиления советской власти.
“По данным ЦСУ в 26 губерний в 1918/1919гг. было доставлено 125,9 млн. пудов хлеба, из которых 55,7 млн. – Наркомпродом, 70,2 млн. – мешочниками. В 1919 году в 12 производящих хлеб губерниях городское население получило по карточкам 52,4% всего количества потребленного хлеба, 15 городах потребляющих хлеб губерний – 40% всего хлеба, остальное было приобретено на вольном рынке по спекулятивным ценам в 8-10 раз выше твердых государственных цен. В 1920 году рабочие потребляли по карточкам 58,5% хлеба”.6262
“История социалистической экономики”, Москва, “Наука”, 1977 год, том 1, стр. 374
[Закрыть]
В городах ввели единовременный десятимиллиардный налог на всех имеющих доход свыше 1500 рублей в месяц. Помимо налогов и контрибуций шел процесс натурализации зарплаты – распределение продовольствия и предметов первой необходимости по карточкам в твердых ценах, а с 1920 года – бесплатно. В 1920 году зарплата натурой была в 12 раз больше денежной ее части. Это позволяло, используя денежную эмиссию, все увеличивающийся выпуск бумажных денег, изымать спекулятивные доходы, добиваться тог, чтобы основная тяжесть инфляции ложилась на нетрудовые элементы.
Отказ от уравнительного снабжения населения преследовал те же цели. Классовый паек поделил население на четыре категории: рабочие (1 или 2 категории), служащие (2 и 3 категории), нетрудовые элементы (4 категория). Все эти меры, а также распределение через общественное питание, позволили уравнять шансы рабочих и буржуа перед голодом, спасти рабочий класс от вырождения.
В управлении использовали централизованное планирование работы крупной промышленности, в частности транспорта, что дало нормализацию перевозок и привлечения дополнительных резервов. Составлялись планы на короткие сроки (2-3 недели), основным принципом которых было “выделение ударных, решающих для обороны страны отраслей хозяйства”.
“При правильном распределении ресурсов Советское государство может продержаться очень и очень долго”.6363
В. Ленин, Полное собрание сочинений, том 43
[Закрыть]
Однако в смысле развития народного хозяйства “военный коммунизм” не имел никаких перспектив. Эта система, вызванная к жизни диспропорциями экономики военного времени, была способна лишь поддерживать извращенное состояние хозяйства, работающего на войну, обеспечить извлечение прибавочного, а часто, необходимого продукта, “выбрасываемого на ветер” вооруженной борьбы. И, если отвлечься от некоторых начинаний Советской власти в области капитального строительства, хозяйственные итоги периода “военного коммунизма”, в отличие от итогов политических, были удручающими.
Во-первых, сохранился и углубился упадок сельского хозяйства, произошло сокращение посевных площадей и снижение урожайности, вызванные незаинтересованность крестьян в увеличении сельскохозяйственного производства. Урожайность зерновых в 1913 году – 6,9 центнера с гектара, 1917г. – 6,4 центнера, 1918г. – до 6 центнеров, 1919г. – 6,2 центнера, в 1920г. – 5,7 центнера с гектара и это несмотря на аграрную реформу в деревне.
В городах реальная зарплата рабочих по сравнению с уровнем 1913 года (100%) составляла в 1917 году 73,4%, а в 1920 году – 33%.6464
“История социалистической экономики”, Москва, “Наука”, 1977 год, том 1, стр. 250 и 362
[Закрыть] В результате численность рабочих в 1920 году упала до 47,1% от уровня 1917 года, что явно было вызвано помимо военных действий полнейшим упадком промышленности и отходом рабочих в деревню.
Упадок промышленности, вызванный отсутствием сырья и рабочей силы, “Предприятия стремились по существу лишь к тому, чтобы любыми средствами выполнить план, доведенный сверху. Стремление получить возможно большее количество продуктов без учета того, какой ценой дается их выработка и экономично ли при этом используются ограниченные ресурсы, приводило к пуску несоразмерно большого количества предприятий, распыленности производства, крайне низкой экономичности работы фабрик и заводов”,6565
Г. Лисичкин, “План и рынок”, Москва, “Экономика”, 1966 год, стр. 18
[Закрыть] к тому, что поглощалось больше, чем производилось.
Национализированная промышленность практически не давала накоплений, то есть была своего рода “живым трупом”, остатками былого могущества, нуждавшимся для своей жизнедеятельности в постоянных инъекциях капитала.
На финансы, как источник дохода, также нельзя было рассчитывать. Дело даже не в том, что финансовое положение было тяжелым – по сути не было никакого “финансового положения” в обычном понимании этого слова. Из-за превышения расходов бюджета над доходами примерно в 3-7 раз и чрезмерной эмиссии денег в течение всей гражданской войны, развивалась инфляция и в 1921 году цены увеличились в 30000 раз по сравнению с уровнем цен 1913 года. За период с 1 июля 1918 года по 1 января 1921 года денежная масса увеличилась с 43,7 до 1168,6 млрд. рублей (в 26,7 раза), покупательная сила рубля упала в 188 раз.6666
“История социалистической экономики”, Москва, “Наука”, 1977 год, том 1, стр. 391
[Закрыть] Причем эффективность денежной эмиссии уменьшалась из-за обесценивания денег. При росте эмиссии с 2,9 млрд. рублей (1918г.) до 109,5 млрд. рублей (1920г.) среднемесячный реальный доход от эмиссии снизился от27,1 до 10,2 млн. рублей.6767
Там же, стр.394
[Закрыть]
По этой причине, а также из-за прекращения легальной частной торговли, дальнейшей национализации промышленности и натурализации зарплаты происходило падение доходов от денежных налогов и, в конце концов, последовала их полная отмена. Госбюджет из денежного стал натуральным. А поскольку в принудительном порядке натуральные доходы поступали все более скудно, так как крестьянство не хотело прилежно работать, а национализированная промышленность не могла, советская власть рисковала остаться без средств в самый неподходящий момент неурожая, демобилизации армии и начала восстановления промышленности.
Необходимый для начала хозяйственного строительства минимум продовольствия по расчетам составлял 320 млн. пудов хлеба. К 15 декабря 1920 года было собрано 155 млн. пудов. Кроме того, финансовая программа плана ГОЭРЛО исходила из активного баланса внешней торговли: превышение экспорта над импортом должно было дать 11 млрд. рублей золотом. Остальные средства – примерно 6 млрд. рублей – предполагалось покрыть за счет внутренних ресурсов путем концессий и кредитных операций.6868
Там же, стр. 420, 435
[Закрыть] Стало ясно, что политика военного коммунизма при таких целях – бесперспективна, что “военный коммунизм был вынужден войной и разорением. Он не был и не мог быть отвечающей хозяйственным задачам пролетариата политикой”.6969
В. Ленин, Полное собрание сочинений, том 43, стр. 220, изд.4
[Закрыть]
“История есть развитие свободы,
в иронии необходимости”.
Уроки “военного коммунизма” вышколили “партгвардию”, что в сочетании с восприимчивостью, присущей интеллигенции, явилось предпосылкой эволюции партийной верхушки, если не в теории, то на практике несомненно. “Партгвардия” не могла не понять тупик “военного коммунизма” как способа ведения национального хозяйства. Более того, некоторая часть ее по-видимому чувствовала неизбежность перехода к иной экономической политике: воспитанные в марксизме, они подозревали “военный коммунизм” в бесперспективности, обожая, впрочем, сооружать подобные ему схоластические схемы будущего “коммунистического” устройства общества.
В условиях полнейшей разрухи, если хотели воспользоваться для подъема экономики преимуществами рынка и, тем более, преимуществами планирования, должны были вернуться к обмену, к товарному хозяйству. Поэтому первым неизбежным этапом работы стала торговля с деревней желательно в организованной, а если не выйдет, то в неорганизованной форме свободного рынка.
“Уже летом 1921 года обмен начал выходить за рамки госторговли. “Рынок оказался сильнее нас”, вместо перехода к социалистическому строительству через организованный товарообмен потребовался обходной путь – через торговлю”.7070
“История социалистической экономики”, Москва, “Наука”, 1977 год, том 2, стр. 16
[Закрыть]
Начало “новой экономической политики” (НЭПа) помимо гарантии восстановления промышленности и сельского хозяйства давало также основания для осуществления действенного планирования. Допущение частного предпринимательства здесь ничего уже не меняло хотя бы потому, что ”социалистическое государство ничего частного в области хозяйства не признает”,7171
В. Ленин, Полное собрание сочинений, том 44, стр. 398, изд.4
[Закрыть] частник в принципе здесь интегрирован с госпромышленностью, так как преследовалось всякое его уклонение от государственного контроля, надзора и учета.
В 1922 году последовало серьезное расширение самостоятельности национализированных предприятий, государственная власть и государственная промышленность были разделены, их взаимоотношения начали строиться так, как если бы дело шло об отношениях двух сторон, вступающих между собой в договор и кассы которых ведут совершенно раздельное существование. В конечном итоге, декретом о государственных промышленных предприятиях, действующих на началах коммерческого расчета, подписанном 10 апреля 1923 года, было заявлено что государственная казна за долги трестов не отвечает.7272
“История социалистической экономики”, Москва, “Наука”, 1977 год, том 2, стр. 382
[Закрыть]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
