Текст книги "Young Shakespear (СИ)"

Автор книги: JIerika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== 1. ==========

Комментарий к 1.

муз. сопровождение:

Michael Kamen–Summerland (OST Where dreams may come)

Villain! Thou knowʼst no law of God nor man:

No beast so fierce but knows some touch of pity! (1)

Во всем мире Великобритания известна своей переменчивой погодой. Всего за час вас может обдуть холодный порывистый ветер, заставить вспотеть яркое солнце и облить тропический дождь. Но ранней осенью и поздней весной погода на юге Англии успокаивалась и позволяла жителям несколько недель наслаждаться умеренным климатом, изредка подогревая площади города солнцем и лишь иногда проливая несколько капель дождя.

Лилит Хаймен вместе со своей семьей жила в южном городе Брайтоне, где родители девушки владели небольшим магазином антикварных вещей Хаймен Хаус. Семейный бизнес должна была унаследовать единственная дочь Сьюзан и Оливера Хаймен, но Лилит с детства увлеклась рисованием, и девочка оказалась талантливой художницей. Упорно трудясь, она, как следствие, получила стипендию в хорошем художественном университете в центре городка.

– Лили! Спускайся, опоздаешь на автобус! – звонко прокричала на весь небольшой домик Сьюзан.

– Милая, мои перепонки уже трещат по швам от твоего крика, – поморщился Оливер, читая утреннюю газету.

Лилит спустилась со второго этажа и, заглянув на маленькую кухню, крикнула:

– Мам, спасибо, но я позавтракаю в университете.

– Доброе утро, Лили, – улыбнулся Оливер.

– Доброе утро, пап, – девушка перекинула за спину длинные светло-каштановые волосы и умчалась в прихожую, где присела у двери, в спешке завязывая шнурки на кроссовках.

– Как же так, – захлопотала Сьюзан, поправляя передник и хватая со стола пару яблок. – Отец нажарил бекона! Лили! Подожди, Лили! Держи, – она сунула фрукты в небольшую ладошку дочери.

– Мам, зачем… – Лилит пришлось закинуть ремешок тубуса на плечо, чтобы освободить ладони для яблок.

– В автобусе пожуешь, – проворчала женщина, убирая за ухо седую прядь волос. – Ну, все, ступай с Богом, – она до самого поворота провожала взглядом дочь, хмуро запихивающую фрукты в рюкзак.

Лилит, лишь благодаря чуду успевшая на автобус, плюхнулась на одно из двух свободных мест в конце салона и уставилась в грязное окно, выравнивая дыхание.

Достав яблоко из рюкзака, девушка усмехнулась: мама нервничала, и ее суматошная забота умиляла девушку. Чета Хаймен долгое время не могла иметь детей, и прежде, чем Лилит появилась на свет, родителям пришлось пройти через множество терний. Женщина носилась с дочерью, как с маленькой, хотя той уже стукнуло восемнадцать. Но Лилит нравилось такое отношение. И она сама старалась так же трепетно относиться к родителям.

Вспомнив о том, что сегодня был первый день ее обучения в художественном университете, Лилит ощутила легкое беспокойство. Аппетит так и не появился, а страх начал медленно растекаться по венам противным холодным веществом, заставляя мурашки пробегать по телу девушки.

Но все оказалось не так уж и страшно: вместе с Лилит в университет пришли обучаться еще два десятка таких же подростков, как она, ощущавших страх перед чем-то новым. Девушка довольно быстро адаптировалась к переменам, и даже смогла подружиться с парой девчонок со своего курса. Лилит отдавала всю себя работе над своими картинами, не тратила время на гулянки и вечеринки, проводя вечера за мольбертами в своей комнате, честно посещала все занятия и, проучившись в университете первый учебный год, стала одной из самых успешных студентов, получив хорошую стипендию.

В один из дней поздней весны Лилит во время обеда уже по сложившейся традиции вышла на улицы городка, попивая капучино с карамельным сиропом, купленный в ближайшем кафе. Девушка любила гулять в хорошую погоду по узким улицам, рассматривая витрины магазинчиков и людей, снующих туда-сюда по своим делам.

Но сегодня все было иначе.

Проходя мимо обувного магазина, пестревшего ярко-красными вывесками «Распродажа», девушка увидела небольшое скопление народа на маленькой площади в кругу кафешек с открытыми террасами. Терзаемая любопытством, Лилит подошла поближе. И с каждым шагом она все громче слышала голос человека, собравшего вокруг себя толпу. Шагнув на невысокую ступеньку, девушка поверх голов собравшихся людей увидела, что голос принадлежал молодому юноше с растрепанными короткими волосами пшеничного цвета:

– Я не могу сказать, что мир устроен плохо,

Но вороньё храбрей орла бывает

И у него добычу вырывает —

Порой сильнее силача пройдоха.

С тех пор, как Хитрый Джек смог выйти в Господа,

Среди Господ, таких как Джек, найдёте без труда.

Лилит улыбнулась. Парень, виртуозно жестикулируя, обращаясь к немногочисленному зрителю, наизусть читал строчки из пьесы Уильяма Шекспира. И девушка не могла не отметить, что голос юноши прекрасно подходил для чтения подобного произведения. Низкий тембр то взлетал вверх, то становился грудным и глубоким:

– Неправ бываю я, коль поначалу ссорюсь,

Узнав про тайные союзников дела —

Зачем открытый суд хочу устроить…

Они поверили – теперь продлю я месть

На Грея, Вогена и Риверса, всех вместе,

Притом вздыхая, я напомню им о том,

Что Бог велит нам отвечать Добром на Зло.

Лилит поднялась на цыпочки, чтобы увидеть лицо юноши. Ее в первые же секунды приятно удивила его пластичная мимика и то, как беззаботно он произносил слова пьесы, будто они не были заучены, а шли из его души:

– Я одеваю моё голое злодейство

В старинные холсты, что я украл из текста

Священной Книги, и кажусь Святым,

Хоть больше Дьявол я… (2)

Девушка вздрогнула. На последних словах, после которых небольшая толпа взорвалась аплодисментами, Лилит могла бы поклясться, что поймала на себе взгляд темно-карих глаз чтеца, пронзивших ее насквозь, но парень лишь смотрел сквозь толпу, нахмурив брови, полностью погруженный в свой мир уличного театра.

Возвращаясь после обеда на учебу, да и весь оставшийся вечер, она крутила в голове последние строки, услышанные от юноши. Девушка настолько прониклась к парню, что решила на следующий день снова прийти на эту площадь и послушать столь приятный для нее голос.

***

Два дня неизвестный парнишка виртуозно и проникновенно читал отрывки из пьесы Шекспира. И все время это были выдержки из разных актов «Генри IV» или «Жизнь и смерть короля Ричарда III». Когда Лилит была помладше, они с семьей часто на выходные ездили в столичные театры, и с тех времен она помнила эти пьесы. Как бы девушке хотелось услышать в исполнении юного чтеца монолог принца Хэла! Но парень не читал по заказу, он исполнял лишь те отрывки, что считал нужными. Каждый из них имел определенный смысл, не смотря на то, что был вырван из огромного текста. И чаще всего смысл имел общий характер, вроде того, что в жизни нужно быть вежливым, счастливым, не льстить и не причинять людям зло. Стандартные темы.

На второй день Лилит поймала себя на мысли, что ей хотелось бы больше узнать про этого юношу. Откуда он, где учится, и почему вдруг читает отрывки пьесы народу. В конце выступления, парень собирал деньги, брошенные ему под ноги восторженными зрителями. Быть может, лишь так он мог оплатить свою учебу… Но девушка постеснялась подойти к юноше, тем более, что каждый раз по окончании к нему подходил еще один парень, выглядевший старше него, и помогал собирать деньги. А затем они забирали деревянный ящик, на котором выступал светловолосый мальчик, и спешно уходили прочь.

Смотря вслед удаляющимся спинам, Лилит вдруг пришла в голову мысль, которая странным образом не посетила ее в первый же день: она захотела нарисовать парня. И завтра же Лили решила взять с собой свой блокнот и карандаш, чтобы зарисовать юношу во время вдохновенного чтения.

От этой мысли настроение девушки взлетело вверх до самого неба и улетело еще выше. Она довольная забежала домой, приобняла отца и чмокнула маму в щеку, поинтересовавшись, что сегодня на ужин. Удивленные родители в молчаливом согласии решили: видимо, влюбилась.

– Милая, что стало причиной столь сильного возбуждения? – поинтересовалась Сьюзан за ужином.

– Для итогового экзамена мне нужно принести уличный портрет, и я, наконец, поняла, что нужно нарисовать, – чудесным образом Лилит смогла извратить правду, практически не соврав.

– Или, точнее, кого, не так ли? – Оливер лукаво прищурил каре-зеленые глаза, цвет которых по наследству достался и его дочери.

Лилит, улыбнувшись, пожала плечами. Она хотела было ответить, но вдруг с улицы раздался лай соседской собаки, а потом чье-то сердитое ворчание.

– Опять этот пьяница, – свела брови к переносице Сьюзан. – Старик Эмерсон… И как только хватает здоровья так надираться каждый день.

– Иногда он напивается ночью, – заметил Оливер. – Может, такие перемены идут ему на пользу, – горько усмехнулся он.

– А ведь у него двое сыновей, – покачала головой Сьюзан. – Младший едва ли старше тебя, Лили. Говорят, он заставляет их работать, а потом пропивает все деньги…

Лилит удивленно посмотрела на родителей:

– Мы живем тут всю жизнь, а я даже не знаю, о ком вы говорите.

– Потому что ты все время проводишь либо у себя в комнате либо с подругами в городе, – ответил отец. – Вот и не знаешь, что у мисс Одерман, живущей слева от нас, месяц назад появились новые соседи. Риззо, хозяин дома, сдал его в аренду мистеру Эмерсону с двумя сыновьями…

– Знаешь, Оли, и хорошо, что она не знает, – буркнула вдруг Сью. – Не нужно тебе, Лили, знаться с этой семьей, – добавила она под раздавшуюся с улицы пьяную песню мистера Эмерсона. – Про них столько всего нехорошего говорят.

***

На следующий день Лилит едва дождалась окончания утренних занятий. Быстро закидав себе в желудок какую-то пищу, которую подавали на обед в столовой, девушка выбежала на улицу и поспешила к той самой площади.

Она была пуста.

Решив, что пришла слишком рано, Лилит уселась на ступеньку, достала блокнот и стала терпеливо дожидаться юноши. Но его не было.

Он не пришел спустя полчаса, и даже час. На площадь приходили какие-то люди, некоторое время стояли и уходили – видимо, тоже хотели послушать чтеца.

Рискуя опоздать на занятия, девушка взволнованно убрала в рюкзак блокнот и поднялась на ноги, но пока не спешила направляться в сторону университета. И только когда уже стало определенно ясно, что парень не придет, Лилит быстрым шагом вернулась в учебное заведение, гадая, почему же сегодня он не явился.

Его не было и на следующий день, и через день. Площадь продолжала пустовать всю неделю. Расстроенная Лилит решила, что парень, скорее всего, набрал нужную ему сумму денег, и больше не будет выступать перед толпой. А может, он и вовсе уехал из города. Если он уличный актер, то, скорее всего, много ездит по разным городам. Однако в один из последних учебных дней уши девушки уловили радостные для нее слова:

– …стоит на ящике посреди площади и читает наизусть, представляешь! Вот заняться нечем.

Лилит, идущая прямо по коридору, резко свернула в сторону удаляющейся однокурсницы, в чьей болтовне девушка уловила для себя лучик надежды.

– Карина! Карина, извини, – она остановила знакомую, – я случайно услышала твои слова… ты говорила про парня, читающего Шекспира?

– Ну да, – чмокнув жвачкой, кивнула та.

– Скажи, где ты его видела?

– Стоит на Джубили-стрит, напротив ресторана Карлукоса, а что?

– Просто интересно, – улыбнулась Лилит и, извинившись, убежала в другую сторону.

Она прибежала к месту, названному Кариной, едва не опоздав и не упустив юношу. Если у Лилит и были какие-то сомнения насчет того, что чтецом мог оказаться не тот же юноша, то они развеялись, едва она увидела светлую макушку и услышала приятный голос, по которому, к своему удивлению, успела соскучиться:

– И, как в породе темной яркий камень,

Мой новый лик, блеснув над тьмой греховной,

Величьем больше взоров привлечет,

Чем не усиленная фольгой доблесть.

Себе во благо обращу я злое

И, всем на диво, искуплю былое. (3)

Он медленно сошел с деревянного ящика и поклонился:

– Спасибо.

Зрители зааплодировали и по доброй воле одарили юношу несколькими долларами, которые он, не забывая благодарить людей, собирал с асфальта. И снова Лилит хотела было подойти к нему, но между ними словно из-под земли вырос чернокожий мужчина, который подошел к парню и заговорил с ним:

– Где ты научился этому, юнец?

– Трудно сказать, на самом деле…

Как бы ни хотелось Лилит узнать ответ, она посчитала невежливым подслушивать и быстрым шагом ушла, надеясь, что на следующий день она снова увидит его здесь.

______________________________________

(1) Акт I, Сцена 2, пьеса «Life and Death of King Richard III», автор W.Shakespeare. В переводе с английского: «Злодей! Законы Бога и Земли вы позабыть давно уже смогли. В вас злобы слишком много оказалось – животным, даже тем, известна жалость!».

(2) Акт I, Сцена 3, пьеса «Life and Death of King Richard III», автор W.Shakespeare.

(3) Сцена 2, пьеса «Henry IV (Part I)», автор W.Shakespeare.

========== 2. ==========

Комментарий к 2.

муз. сопровождение:

Kenio Fuke–Light

– Вот! Ваши все жестокие дела

Из ран потоки крови вызывают,

Которых в теле смертных не бывает —

Вот эта кровь вокруг всё залила.

О, Бог, за зверски пролитую кровь

Злодею страшной смертью отомсти!

Земля, впитавшая, как воду, эту кровь,

Злодею страшной смертью отомсти!

О, Небо! Молнией срази земного гада!

И так же быстро поглоти его земля,

Как ты впитала кровь от Короля,

Убитого рукой злодейской Ада! (1)

Лилит старательно прорисовывала его черты. Острый подбородок, тонкие губы, чья линия к уголкам слегка приподнималась вверх, прямой нос, светлая родинка под правым глазом и еще несколько черных точек под скулами. Хаймен идеально передавала на бумаге взгляд его темно-карих очей, янтарным блеском отсвечивающих в лучах солнца, и сведенные к переносице брови, совсем не портящие лицо подростка хмуростью, а лишь подчеркивающие серьезность еще не повзрослевшего лица.

– Зачем ты рисуешь моего брата?

Вопрос, заданный кем-то сбоку от нее, застал девушку врасплох и заставил резко дернуться, оставив жирную полосу на краю портрета. Она подняла глаза и увидела того самого парня, который помогал чтецу собирать деньги после выступления.

– Я учусь в художественном, это мое задание, – как можно более непринужденным голосом ответила Лилит. – Ты против?

Парень присел рядом с ней на ступеньку небольшого частного магазинчика.

– Меня зовут Бекетт, – представился он.

– Лилит, – девушка взяла в руки ластик и начала стирать жирную полоску.

– А мой брат – Сэмьюл, – кивнул Бекетт на юношу. – Когда закончишь рисовать, дай ему подписать. Он у нас восходящая звезда, через пятьдесят лет продашь его автограф с портретом за безумные деньги и обеспечишь себе беззаботную старость.

Лилит удивленно подняла взгляд на Беккета и встретилась с его светлыми глазами, так разительно отличавшимися от брата. Девушка не могла понять, шутит ли он или говорит серьезно. Но внезапно Бекетт широко улыбнулся:

– Я тебя заметил, когда мы были на площади. Преследуешь его?

– Нет, – Лилит дернула плечом. – Просто я не успела в прошлый раз прийти с блокнотом, вы сменили место… кстати, почему?

– Нам пора, – Бекетт резко поднялся со ступеньки и направился к Сэмьюлу, который уже собирал брошенные ему сегодня деньги.

Лилит рассеяно проводила взглядом Бекетта, а затем опустила глаза на портрет. Он еще не был закончен, но этим она вполне могла заняться дома: основные черты были прорисованы, а лицо Сэмьюла все равно глубоко засело в ее памяти.

***

– Лили, мисс Одерман уехала на пару дней к сестре, она попросила нас выгуливать ее пса, – с неприкрытом намеком в голосе произнесла Сьюзан, постучавшись в комнату дочери.

Лилит быстро прикрыла собой блокнот, в котором доводила портрет Сэмьюла до конца:

– И этим должна заняться я?

– Кто у нас в семье самый молодой? – пожала плечами мама. – Давай, иди, пока совсем не стемнело.

Поджав губы, Лилит отложила рисунок и, надев ветровку, вышла на улицу. Забрав из дома мисс Одерман ее далматинца, девушка проверила, не сильно ли затянут ошейник, и вздрогнула от громкого звука захлопывающейся входной двери.

– Да пошел ты!

Лилит, прищурившись, обернулась на звук: на соседском с мисс Одерман участке какой-то парень быстро сбежал со ступенек небольшой веранды и, выйдя на пешеходную дорожку, зашагал по улочке вдоль домов.

Не веря своим глазам, Лилит поспешила за ним.

– Эм… Сэмьюл?! – слова вылетели из ее рта раньше, чем она успела оборвать себя.

Парень тут же остановился и обернулся, удивленный тем, что услышал свое имя.

– Прости, я… – Лилит неуверенно сделала пару шагов навстречу к юноше.

В ее голове все еще не могло уложиться: тот самый паренек, приятным голосом читающий отрывки из пьесы Шекспира, за которым она гонялась по всему городу, живет через дом от нее. Насколько же тесен этот мир?

– Откуда ты меня знаешь? – поинтересовался юноша, сложив руки на груди.

– Если честно, не знала, что ты тут живешь. А вон там мой дом, – Лилит ткнула пальцем на свой участок. – Я видела тебя в городе на площади… ведь, я же не могу ошибаться, это ты – тот самый юный Шекспир?

– Сэм, вообще-то, – хмуро поправил парень.

Сейчас, когда девушка смотрела на него так близко, она видела, насколько уставшим выглядел юный чтец. Под глазами залегли синяки, словно он очень мало спал, лицо имело какой-то сероватый оттенок, не скрываемый даже в сумерках вечера. Парень, одетый в одну футболку, выглядел просто невероятно худым: Лилит невольно задержала взгляд на сильно выраженных косточках ключицы и острых плечах с тонкими руками. Раз отец отбирал все деньги на выпивку, вряд ли они с братом хорошо питались…

Внезапный порыв ветра заставил распущенные волосы Лилит взметнуться вверх. Убирая с лица волнистую прядь, девушка с улыбкой произнесла:

– Меня зовут Лилит… Лили. И мне очень нравится, как ты читаешь отрывки из пьес…

Было видно, что никто и никогда раньше не говорил Сэму таких слов. Аплодисменты толпы, их благодарные деньги – все это было общей признательностью. Юноша, услышав, как незнакомый ему человек лично сделал комплимент, не знал, как отреагировать на это.

– Ты ведь завтра еще будешь там, на Джубили-стрит? – спросила Лилит, не дождавшись реакции парня.

Тот так же хмуро покивал, а затем, облизнув губы, все же произнес:

– Эм, спасибо, кстати.

Видя, что его лицо не смягчилось, а залегшие на лбу морщины выдавали отстраненную задумчивость, Лилит снова выдавила из себя улыбку:

– Я пойду. Извини, что отвлекла…

Сэм пару раз быстро кивнул головой прежде, чем девушка развернулась и, потянув за собой собаку, ушла в противоположном направлении.

Чувствуя, как горят ее щеки, Лилит брела вслед за псом и удивлялась собственной смелости. Что заставило ее крикнуть Сэму? Она не знала ответа на этот вопрос. Мысли девушки быстро перемещались, она вдруг вспомнила разговор родителей о семье Эмерсонов. Пьяница-отец и два брата, зарабатывающие для него малые деньги. Внезапно частички мозаики встали в голове Лилит на свои места: Сэм был одним из этих братьев. Так вот почему он читает перед толпой. Зарабатывает для загулов отца. Девушке стало жалко юношу. Она всю жизнь прожила в хорошей семье, где оба родителя, уважаемые люди, до безумия любили единственную дочь. Она даже представить не могла, как ужасно живется Сэму…

***

На следующий день, который выдался особенно жарким, Лилит с удивлением обнаружила, что Бекетт после выступления Сэма не остался помогать брату, а отошел поговорить с каким-то пухлым парнем, чьи сальные черные волосы до плеч отблескивали жиром на солнце. Присмотревшись, Лилит узнала его – это был Ларри Роуз, или мелкий Ларри, как его называли все остальные. Когда-то они вместе учились в городской средней школе, только Ларри был старше Лилит на пару лет.

Передернувшись от неприятного вида совсем не изменившегося со школьной скамьи парня, девушка подождала, пока Сэм соберет деньги, и подошла к юноше, снова удивившись своей смелости.

– Тебе бы в театре играть, – улыбнулась она. – В Брайтонском Королевском, он как раз тут неподалеку.

– Театр уже имеет своих актеров, – пожал плечами Сэм и внезапно посмотрел прямо ей в глаза. – Ты что-то хотела? – резко спросил он.

Немного растерявшись, Лилит мгновение помедлила с ответом, а потом кивнула в сторону небольшого кафе:

– Хотела предложить выпить кофе… Прости, если я слишком настойчива, не хотела показаться такой… Мне просто… – утонув в его взгляде, она не нашлась, какими словами продолжить фразу.

Всматриваясь в ее зеленые глаза, которые сейчас на солнце были обрамлены янтарной полоской ярко-коричневого ореола, Сэм, нахмурившись, облизнул губы.

– У меня нет… – он осекся.

– Эй, Сэм! – позвал его Бекетт. – Нам пора, идем!

– У меня нет времени, извини, – Сэм сконфужено подобрал ящик с земли. – Счастливо…

– Пока, – тихо произнесла Лилит, расстроено глядя туда, куда быстрым шагом уходили ребята.

Вечером она сидела за столом, на котором были разбросаны пастельные карандаши, и смотрела на результат своей работы. В цвете портрет совсем ожил: темные глаза заглядывали в душу, а серьезное лицо передавало весь смысл читаемых им отрывков из пьесы знаменитого писателя и поэта.

– Юный Шекспир, – улыбнулась Лилит своей работе и подписала название в уголке листа, поставив дату и широко расписавшись, как это входило в привычку многих художников.

Внезапный звук, словно о стекло ударился камушек, заставил ее дернуться. Нахмурившись, она оглядела комнату, единственным источником света в которой была лампа на столе. Звук повторился. Бэнжи, мяукнув, прыгнул на подоконник. И теперь девушка была уверена, что это был именно камушек, брошенный в ее окно.

Лилит осторожно подошла к окну, пересадила котенка на пол, и открыла створку, передвинув раму вверх. Тут же еще один маленький камушек пролетел слева от ее головы, чудом не задев, а Бэнжи понесся за новой игрушкой.

– Ай, – Лили пригнулась, а затем аккуратно выглянула, чтобы увидеть хулигана.

Но на поляне перед домом, куда выходили ее окна, никого не было. И лишь только тень за стволом растущего рядом дуба выдавала человека.

– Кто здесь? – спросила Лилит.

Из-за ствола показалась светлая макушка, а затем девушка увидела немного испуганное лицо хозяина портрета на ее столе.

– Лили? – шепотом произнес он, вглядываясь в темный силуэт девушки.

– Сэм? – удивленно приподняла брови она. – Почему ты прячешься за деревом?

Парень осторожно вышел из своего укрытия, не забывая оглядываться по сторонам.

– Я не знал, какое окно твое, – он почесал рукой затылок. – Вдруг я кидал в окна твоих родителей.

Лилит улыбнулась, глядя на смутившегося парня.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась она. – И зачем хотел убить меня камнем?

– Я… – Сэм облизнул нижнюю губу. – Ты не могла бы спуститься?

Лилит поежилась от холодного ветра, редкими порывами навещавшего улочки северной окраины.

– Давай лучше ты поднимешься? – предложила она и кивнула на крышу, на которую можно было легко залезть по дереву. – Я пользовалась этим лазом лет с десяти, – показывая, что выбора у него нет, Лилит отошла от окна, чтобы быстренько прибраться в своей комнате.

– Закрой окно, дует, – попросила она, когда Сэм залез в ее комнату. – Я сейчас приду.

Знай Сьюзан, как легкомысленно ее дочь оставила в комнате едва знакомого парня одного, да еще и рассказав, как можно выбраться, она бы решила, что ее Лилит сошла с ума, и провела бы с ней целую лекцию о том, что так делать нельзя.

Но Сьюзан вместе с Оливером смотрела в гостиной какой-то сериал, полностью поглощенная сюжетом. Поэтому девушка без труда зашла на кухню, вынула из холодильника тарелку с оставшимся с завтрака беконом, взяла несколько кусков хлеба, шоколадку, и со всем этим добром вернулась в свою комнату.

– Ты нарисовала меня? – тут же спросил Сэм, приподнимая портрет со стола.

Положив еду на кровать, Лилит подошла к столу и взяла рисунок из рук юноши:

– Да, а твой брат сказал, что если ты оставишь мне автограф, то через пятьдесят лет я смогу продать этот рисунок за большие деньги, – она слегка наклонила голову в бок. – Так что, распишешься?

Впервые она увидела настоящую улыбку на лице Сэма. Он улыбался людям, бросавшим ему деньги, но та улыбка была учтиво-вежливая, вымученная и грустная. А сейчас его тонкие губы растянулись в искренней широкой улыбке. Он усмехнулся и, забрав портрет из рук девушки, вернул его обратно на стол:

– Может, когда-нибудь и распишусь. Вот только продашь ты его за счет своего таланта, а не моего.

– Вот пройдет пятьдесят лет, и посмотрим, – решила Лилит. – Так что ты хотел? – она уселась на кровать и жестом пригласила юношу сесть рядом.

Он присел на самый краешек, нервно перебирая пальцами рук.

– Днем вышло как-то не очень хорошо… – наконец, ответил он. – Я хотел извиниться. Дело в том, что я отказался не потому что… дело не в тебе, понимаешь? Просто я…

– Сэм, – мягко произнесла Лилит, – я знаю, что ты читаешь отрывки из пьесы, чтобы заработать для своего отца…

Парень в упор посмотрел на девушку, хмуря брови, что он делал, к слову, довольно часто.

– Откуда…? – он осекся. – Все говорят так, да? Все в округе? Мы приехали всего несколько недель назад, а сплетни уже разошлись…

– Я не знаю, – честно ответила Лилит, пожав плечами. – Я узнала это от мамы… Она сказала, что ваш отец заставляет вас работать, а сам пропивает все деньги…

Сэм горько усмехнулся:

– Так оно и есть, в общем-то… А… что еще про нас говорят? Ты не побоялась оставить меня одного в своей спальне…

– Ты не похож на вора, – улыбнулась Лилит, верно поняв намек. – Ведь ты зарабатываешь чтением, а не воровством.

Сэм снова усмехнулся, отведя глаза.

– На, – Лилит протянула ему бекон и кусок хлеба. – Ешь.

Но юноша покачал головой:

– Спасибо, я не голоден.

Лилит мягко протянула руку и потянула за пальцы ладонь Сэма, в которую затем вложила еду:

– Ешь. Ты у меня в гостях, а принять пищу в гостях, это не зазорно.

Сглотнув, Сэм благодарно кивнул и впился зубами в так вкусно приготовленный бекон, чей запах он по утрам втягивал носом до полноты легких, словно надеясь наесться им одним.

______________________________________

(1) Акт I, Сцена 2, пьеса «Life and Death of King Richard III», автор W.Shakespeare.

========== 3. ==========

Комментарий к 3.

муз.сопровождение:

Bon Iver–Holocene

Они хорошо провели вместе вечернее время. Разговор не сразу склеился: Сэм стеснялся своего положения, был недоволен тем, что девушка заставила его съесть весь бекон, он считал, что не должен был пользоваться ее гостеприимством. Лилит старалась разговорить парня, не узнавая при этом саму себя: она никогда так легко не могла общаться с мальчиками. Да и особой красотой девушка не отличалась. Нет, она была довольно симпатичной, но до красоты некоторых ее однокурсниц ей было далеко, поэтому Лили не пользовалась особым вниманием противоположного пола. С Сэмом ей было удивительно комфортно: парень проявлял к ней интерес, внимательно слушал, и было видно, что юноше приятно общаться с девушкой. Сидя на кровати, Лилит рассказывала парню о своих интересах в искусстве, показывала работы, которые рисовала с семи лет.

– Это что такое? Забор висит в воздухе? – весело поинтересовался парень, cмотря на совсем детские рисунки.

Спустя некоторое время юноша перестал ощущать стеснение, почувствовав комфорт в общении, когда понял, что Лилит нет дела до его статуса в жизни: девушка общалась с ним, слушала его мысли и проникалась к его душе. И ей было все равно, кто его отец, и что мистер Эмерсон заставлял детей зарабатывать деньги на улицах.

– Это же Чеширский Кот из мультика про Алису в Стране Чудес, – протянула Лилит наигранно обиженным голосом.

– Кот? – выгнул бровь Сэм. – У котов обычно есть лапы, усы и хвост, как минимум.

– Так Чеширский Кот, когда исчезает, от него только улыбка остается, – заметила Лилит. – Это как раз она – улыбка в воздухе, не узнал? А вот Шляпник…

– Ладно, ладно, я узнал, – примирительно отозвался Сэм, однако его взгляд заметно погрустнел.

Девушка забрала рисунок из его рук и понимающе спросила:

– Ты не смотрел мультик про Алису, да? И не читал эту сказку?

Сэм, поджав губы, покачал головой.

– С тех пор, как отца уволили из театра, где он играл, у нас не было ни телевизора, ни микроволновки, ни книг… Он продавал все, чтобы достать деньги на виски.

– А ваша мама? Что с ней произошло? – мягко поинтересовалась Лилит, не зная, можно ли спрашивать о таких вещах в первый день их совместного времяпровождения.

– Она ушла, – Сэм неопределенно пожал плечами. – Оставила нас с братом этому алкашу и просто ушла… Но я не сержусь на нее, – вдруг твердо произнес он, посмотрев на девушку. – И хочу, чтобы она вернулась. Когда у нас появятся деньги, я объеду всю страну и найду ее, – он кашлянул и дальше решил не продолжать.

Лилит отложила альбомные листы с рисунками в сторону и, повернувшись к юноше, обняла его. Не ожидавший подобной близости, Сэм в первое мгновение растерялся, а затем, не уверено, но все же обвел руками вокруг талии девушки, прижавшись щекой к ее волосам, вкусно пахнувшим шампунем с кокосом. Его давно никто не обнимал. Примерно с тех пор, как мама ушла. И сейчас это тепло было очень приятно парню, он вдруг почувствовал себя нужным. Не как средство для заработка, а как человек.

Внезапные шаги, раздавшиеся совсем близко от закрытой двери, заставили Лилит резко отстраниться от Сэма и столкнуть его с кровати на пол.

– Это мама, спрячься, – прошипела она, вскакивая на ноги и бросаясь на стул возле стола.

– Лили, милая, я… – Сьюзан приоткрыла дверь и хмуро уставилась на дочь. – А ты чего запыхавшаяся?

– Я только что искала гуашь, – соврала Лилит. – Всю комнату перерыла, а краски оказались в ящике стола, представляешь?

– Так чего же ты их не достанешь?

– Так не успела, ты пришла, – девушка поспешно открыла верхний ящик, но, не обнаружив там баночек, закрыла его и, улыбнувшись матери, открыла второй ящик, с облегчением увидев там нужные краски.

– Мы с отцом ложимся спать, да и тебе бы уже пора, – заметила Сьюзан, бегло оглядев комнату, в которой, на первый взгляд, все было нормально. – Завтра на учебу, ты еще помнишь?

– Конечно, – покивала Лилит, с ужасом наблюдая, как мама подходит к кровати.

Сьюзан забрала пустую тарелку из-под бекона и недоеденные куски хлеба:

– Ты не наелась за ужином?

– Я весь вечер рисовала, видимо, за работой проголодалась, – непринужденно пожала плечами девушка.

Проводив мать из комнаты, она обежала кровать, из-под которой, кряхтя, вылезал Сэм.

– Чуть не попались, – выдохнула Лилит, а затем тихонько рассмеялась. – Я еще никогда не была такой непослушной, даже обидно немного, упустила, наверное, кучу возможностей и веселья.