Текст книги "Аптека для души (СИ)"

Автор книги: Jero3000

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

========== Июнь ==========

– Как думаешь, стоит взять пару бутылок сока жимолости? Или тарталетки? – Не то чтобы Драко всерьез переживал по поводу пикника, но какое-то смятение не покидало его уже неделю.

– Мерлин, дружище, мне нравятся эти перемены! Но мисс Гермиона ясно сказала просто взять ту еду, что больше всего нравится.

– Я надеюсь, что сок останется просто соком, и Грейнджер не истолкует жимолость, как скрытый признак подавленного состояния. Или тарталетки, как, например, концентрацию на мелочах.

– Тарталетки – это просто тарталетки, – Забини рассмеялся и отправил одну в рот, за что тут же получил по рукам.

– Забини, у эльфов все подсчитано! – возмутился Драко.

– Вот как раз об этом лучше умолчать. Конечно, никто не поверит, что ты собственными руками готовил еду для пикника. Но заострять я бы не стал.

Драко хмыкнул. Он, конечно, любил донимать Грейнджер в школе, но теперь, когда она протягивала руку помощи, открывать ящик Пандоры было бы крайне неразумно. Хотя было бы интересно посмотреть на то, как она будет изображать терпимость и понимание, когда прижмут больную мозоль. Но ничего забавного Драко в этом уже не находил, а потому кивнул, соглашаясь с Забини.

– А я взял тосты, – Забини беззаботно махнул рукой в сторону своей корзинки. – И три вида джема: ежевичный, апельсиновый и яблочный. Ну и кофе, ты же знаешь, я без него не могу.

– Подогревать остывший кофе – это кощунство.

– А кто сказал, что я буду его подогревать? Я взял турку и молотые зерна. Не могу устоять от соблазна сварить кофе на костре. По особому рецепту моей бабули, Драко.

– Это тот – с лимоном и мускатным орехом?

– Да, и я уже чувствую, как восхитительно он получится на костре, – Забини блаженно улыбнулся и прикрыл глаза. Драко подошел к распахнутому окну и вдохнул аромат цветов. Пожалуй, день обещал быть неплохим.

***

– Нам нужно зайти чуточку дальше, если вы хотите посидеть у костра.

Грейнджер свернула с тропинки и теперь уверенно вела маленькую компанию между деревьями.

– Неплохое местечко, – с воодушевлением произнес Джаред, раздвигая ветви.

– Ой, а я, похоже, видела белку! – Вероника захлопала в ладоши.

– Может, где-то здесь расположимся? – предложил Забини.

– Зайдем чуть глубже и расставим магглоотталкивающие чары. Или вы взяли с собой бутылки с питьевой водой и спички?

Все переглянулись.

– Вот потому я и говорю о магглоотталкивающих чарах, – рассмеялась Гермиона. – Не каждый день увидишь, как из деревянной палочки бьет фонтан воды, а костер загорается сам по себе.

Все подхватили смех.

– Вот неплохое место, – Драко махнул рукой. За деревьями и впрямь раскинулась довольно живописная полянка.

– О, и впрямь! – Аманда уже слегка запыхалась, несмотря на то, что Забини любезно помог ей с корзинкой.

– Прекрасная полянка, – поддержал их Джаред. – Я бы посидел на ней с мольбертом!

Грейнджер взглянула так, словно Джаред и Аманда только что подписали ей смертный приговор, однако через миг ее лицо разгладилось.

– Что ж, тогда идем на эту полянку, – Грейнджер улыбнулась и зашагала вперед.

– Кажется, ей не нравится эта полянка, – шепнул Забини Драко на ухо.

– Ну, это же я предложил, – пожал плечами тот.

Компания очень быстро разложила пожитки: Аманда суетилась сильнее всех, Грейнджер ловко управлялась с палочкой, Вероника помогала. Драко, Блейз и Джаред с легкостью справились с магглоотталкивающими чарами. Когда приготовления, наконец, были закончены, они расселись кругом на огромном цветастом пледе, который наколдовала Грейнджер. Сама она сидела, подтянув ноги к груди, и внимательно слушала Аманду, которая болтала без умолку. Драко уже научился отключаться, как только она начинала разговаривать, а потому откинулся назад, опершись на локти, и наблюдал за плывущими по небу ленивыми невесомыми облачками. Смотрел, как робкий летний ветерок треплет волосы Грейнджер, как Забини возится со своей туркой у костра, как Вероника смеется, когда Аманда говорит о правнуке, как Джаред черкает на листке пергамента.

– Драко, вы не простудитесь? Земля еще холодная, – голос Аманды отвлек его от молчаливого созерцания.

– Нет, благодарю, все в порядке, – он легко отмахнулся и запрокинул голову, подставляя бледную шею теплым солнечным лучам.

– Аманда, ваш кофе, прошу, – Забини протянул маленькую чашку. – Любимый рецепт моей бабули. Она, знаете ли, была большой почитательницей кофе. Когда мать отдала мне ее кофейную книгу, я чуть с ума не сошел.

– О, лимон и мускатный орех? – Аманда лукаво улыбнулась. – У меня была одна хорошая подруга, которая угощала меня таким кофе.

– Быть может…

– О, нет-нет! Давайте обойдемся без имен. Мне приятно думать, что вы, Блейз, можете быть внуком моей потерявшейся подруги.

– Ох, Джаред! Ты снова рисуешь! – воскликнула Вероника, заглянув в пергамент.

Джаред смущенно улыбнулся и положил лист перед собой. Карандашный набросок казался почти живым. Будто осталось лишь наложить заклятие – и ветви деревьев начнут трепетать на ветру, а облака сдвинутся с места и поплывут по небу.

– Восхитительно! – Грейнджер принялась аплодировать, и Драко неожиданно для самого себя присоединился к ней. Джаред вызывал в нем меньше раздражения, чем остальные. В чем-то они даже были похожи: судя по всему, отец оказывал на Джареда некоторое давление, но в то же время являлся и непререкаемым авторитетом. Похожие отношения были у Драко с собственным отцом. Впрочем, он мог и заблуждаться.

– Кстати, о рисунках. Блейз, вы в этом месяце преуспели. Представляете, мистер Блейз присылал мне раскрашенные узоры каждые два дня. Скажите, как вы себя чувствуете?

– Прекрасно! – Забини улыбнулся и протянул ей чашку. – Ваш кофе, мисс Гермиона. Джаред, Вероника, угощайтесь.

Драко не стал дожидаться особого приглашения и сам взял чашку.

– А вы? – Грейнджер повернулась к нему. – Вы раскрасили свой узор?

– Да. Да, конечно, – Драко сел ровно и потянулся к своей корзинке. Не то чтобы он корпел над своим рисунком весь месяц. Он просто послушал совета Тео и водил кистью так медленно, как только можно.

– О, – выдохнула Грейнджер, едва взяла пергамент в руки. – Драко, вы делаете ошеломительные успехи! Цвета просто волшебные.

– Спасибо, мисс Гермиона, я старался.

– Это принесло вам успокоение?

– Да. Мистер Теодор подсказал, что надо водить кистью медленно и аккуратно. Это, знаете ли, отвлекает от переживаний.

– Прекрасно! – Грейнджер явно была довольна. – Как насчет перекуса? Эти тарталетки безумно соблазнительны. И тосты, пирожные, салат! Берите фрукты, друзья.

На десять минут воцарилось молчание, изредка прерываемое просьбами передать ту или иную тарелку.

– Мисс Гермиона, тут есть озеро? Я слышала плеск воды.

– Озеро? Да, тут неподалеку было озерцо или пруд, насколько я помню.

Грейнджер пыталась казаться непринужденной, но Драко не покидало ощущение, что что-то не так.

– Аманда, желаете прогуляться к озеру?

Блейз поднялся на ноги и подал ей руку. Та захихикала и встала, после чего Забини взял ее под локоток, и они побрели в ту сторону, откуда Аманда слышала плеск воды.

– Может, мы тоже пройдемся? – робко спросил Джаред, повернувшись к Веронике. – Тут прекрасные виды, а скоро выходные.

– Ты хочешь выбраться порисовать? – Вероника радостно всплеснула руками.

– В воскресенье, если матушке ничего не понадобится. Составишь мне компанию?

– Сейчас или в воскресенье? В любом случае – да, – она вскочила на ноги и застыла, ожидая, пока Джаред возьмет карандаш и пергаменты.

– Как странно. Мы остались вдвоем, – протянул Драко, глядя, как парочка бредет между деревьями. Грейнджер пожала плечами и скрестила ноги на восточный манер.

– Слушай, я буду очень рад, если мне показалось… Но тебе, похоже, не по нраву эта полянка.

– Ох, – выдохнула Грейнджер и покосилась на дерево с раскидистой кроной и толстым стволом, что росло неподалеку.

– Грейнджер… Гермиона. Мерлин, я привык называть тебя по имени! Гермиона, ты говорила, что иногда нужно рассказать о наболевшем. Давай.

– Ты думаешь, что мои проблемы отвлекут тебя от своих собственных?

– Это же клуб взаимопомощи, – Драко неопределенно повел рукой. – И чистый пергамент. Я принял его. Пиши.

Грейнджер вздохнула.

– Здесь мы скрывались от егерей вместе с Гарри. Рон тогда ушел. Так уж получилось. Они с Гарри повздорили. А в тот вечер… Мы сидели на этой полянке, в палатке. До победы было еще так далеко, Рон бросил нас. Все было отвратительно, просто ужасно.

Она помолчала, глядя куда-то вдаль.

– А потом Рон вернулся. На этой самой полянке у меня впервые за много месяцев появилась надежда. И сегодня, вспомнив о том вечере, я поняла, что надежда для меня погасла. Навсегда. Мои друзья ушли и не хотят возвращаться. Я знаю это наверняка.

Драко подался вперед и наклонил голову. Он никогда прежде не видел такого живого проявления эмоций: полный боли взгляд, подрагивающие губы, сцепленные в замок пальцы. Она не произнесла ни слова, но все ее существо кричало от боли, и Драко слышал это, как не смог бы никто другой. Он помнил, как сам просиживал так часами, просто ожидая непонятно чего.

– Они ответили. Гарри и Рон. Вчера. Сказали, что этот клуб не доведет меня до добра, что я сошла с ума и помогаю всем без разбору и… Ну, много всего. Рон не стесняется в выражениях.

– Прости, – Драко поджал губы. – И за разговор, и за то, что выбрал эту полянку.

Он чувствовал вину, и это было странно. А еще – необъяснимое желание помочь. В конце концов, и Грейнджер тоже хотела облегчить его существование. А то, что не получалось – не ее вина.

– Все в порядке. Ты не знал, – она попыталась улыбнуться.

– Но теперь у тебя есть новые друзья.

– Как бы это объяснить… – Грейнджер закусила губу. – Мы втроем через многое прошли. Это как лишиться части жизни. Нет, все мои новые друзья очень хорошие, правда, но…

Драко смерил ее долгим взглядом.

– Понимаю, – он кивнул.

– Винсент? Прости, я знаю, что тебе больно.

– Да, Крэбб, – Драко хотел добавить, что ее друзья хотя бы живы, но вспомнил ровные ряды тел защитников Хогвартса и проглотил реплику.

– Знаешь, у меня из головы не выходит та песенка, которую пел Блейз на прошлом собрании. Сниджетов было трое. И им ничего не было страшно, пока они были вместе.

– Ты не похожа на сниджет, – юмор, конечно, не был коньком Драко, но попробовать стоило. – Ты не желтая и не круглая.

Грейнджер смотрела, не моргая, с полминуты, а потом звонко рассмеялась.

– Неплохо для первого комплимента.

Драко и сам расхохотался.

– И никакой лжи – только чистая правда.

– Я думала, никто не удивит меня сильнее, чем Теодор, но сейчас я просто в восторге. Я знаю, ты отрицаешь пользу от собраний, но ты выглядишь намного бодрее, чем в январе.

– Надеюсь, это правда, – Драко пожал плечами. Она улыбнулась, завела руки за спину, запрокинула голову и зажмурилась.

– Почему?

Этот вопрос терзал его с первого посещения клуба, и Драко чувствовал, что сейчас просто идеальная возможность задать его. Они беседуют начистоту, рядом нет ни ее сотрудников, ни других посетителей клуба. Правда и ничего, кроме правды. Лучшее лекарство для души, давно и безнадежно отравленной ложью.

Грейнджер открыла один глаз и посмотрела на него.

– Ты о чем?

– Зачем ты помогаешь всем без разбору? Эти несчастные вроде Аманды или Джареда заслуживают помощи, но не я и не Тео.

– Все заслуживают помощи. Еще профессор Дамблдор говорил, что даже во тьме можно увидеть свет. И тот, кто просит о помощи, должен ее получить.

– Это он говорил о школе, разве нет?

– Думаю, он пытался научить нас этому. Чтобы мы были такими и вне стен школы, – она вздохнула и снова зажмурилась. – Не знаю. Или мне просто нравится так думать.

– Все может быть. Вот он бы точно тобой гордился. – Драко улегся на спину и стал смотреть на плывущие по небу облака. Хоть разговор и получился тяжелым, после него стало легче. Он повернул голову и покосился на Грейнджер. Удивительно, но с ней было приятно просто молчать.

========== Сентябрь ==========

За те два месяца, что Грейнджер объявила летним перерывом, Драко многое понял. Он с удивлением обнаружил, что стал намного спокойнее. Скорее, это заметила мать.

– Драко, – ласково произнесла она одним сентябрьским утром. – Ты изменился.

– Полноте, матушка, – рассмеялся он.

– Ты смеешься. Ты наконец-то снова стал моим дорогим мальчиком, чья улыбка радовала меня. Ты был таким хмурым в последний год, эти тяготы вымотали тебя. Если бы ты только знал, насколько больно мне было смотреть, как невзгоды согнули твою спину, как ты посерел, как потух блеск в твоих глазах. Но теперь ты снова стал собой.

– Ох, матушка, – Драко поцеловал ей руку и снова улыбнулся. – Я просто сходил в библиотеку по совету отца.

– Сынок, – Нарцисса порывисто обняла его. – Надеюсь, тебя хорошо приняли? Отец говорил, будто эти встречи проводит мисс Грейнджер.

– Да. Просит называть ее мисс Гермиона. Меня очень хорошо приняли, как и всех. Теодор Нотт еще зимой посоветовал мне сходить туда.

– Теодор? Бедный мальчик. Как он себя чувствует?

– Он целый год посещал эти собрания и очень тепло отзывался о Гермионе Грейнджер. Она приняла его в группу взаимопомощи, помогала поверить в себя и в возможность научиться жить в новом мире.

– И что, это так помогло?

– Ты же помнишь, как Тео не мог выйти из дому?

Мать поджала губы и кивнула. Она переживала за Тео, и Драко это знал.

– Так вот, после рождественской вечеринки клуба Тео уехал отдыхать в Альпы.

Нарцисса широко распахнула глаза и уставилась на Драко.

– И вот, я подумал, что стоит хотя бы раз к ним прийти.

– Жаль, что твоего отца туда не заманить, – Нарцисса вздохнула и отпила из своей чашки.

***

– Мисс Гермиона, а я, оказывается, соскучился. Или что-то вроде того. Но матушка заметила, что я изменился, – Драко подмигнул Грейнджер и чуть поерзал в кресле-шаре, устраиваясь поудобнее.

– Так вот почему вы раз в неделю просили прислать узор? Они помогают вам расслабиться?

– Да.

До собрания оставалось еще минут пятнадцать, но Драко пришел раньше. Теперь он сидел в кресле и смотрел, как Грейнджер заклинанием расставляет чашки.

– Мисс Гермиона, я могу вас кое о чем попросить?

Она кивнула и слегка наклонила голову.

– Вы не могли бы дать мне пару узоров для моего отца? Он еще слишком подавлен, чтобы лично приходить в библиотеку, но я не могу смотреть на его страдания.

– Драко, – она присела в соседнее кресло и осторожно коснулась пальцами его предплечья, – мне радостно видеть вас таким.

– Каким?

– Я знала вас грубым и вспыльчивым, я видела вас подавленным и угрюмым, но сейчас вы настоящий. Драко, в вас есть свет, и мне приятно его видеть.

– Я много думал о нашем разговоре на пикнике. Надеюсь, я ничем вас не обидел?

– Нет-нет, Драко, все в порядке. Я прекрасно понимаю, что давнее знакомство пробуждает интерес. Это естественно. Более того, вы проявили любопытство, а значит, вы на пути к выздоровлению.

Драко кивнул. Она опять была права. В очередной раз Грейнджер правильно решила задачу, вот только теперь это не раздражало, даже наоборот.

– Добрый день.

Дверь открылась, и в комнату, где проходили собрания, вошли Вероника с Джаредом.

– Добрый день. – Грейнджер улыбнулась, да и Драко был рад их видеть.

– А где Аманда? – удивленно спросил он.

Вероника с Джаредом переглянулись.

– Она немного задержится. Написала сегодня утром, что у нее какие-то неотложные дела, – Грейнджер, похоже, знала все и обо всех. – Мистер Драко, а где же Блейз?

Драко пожал плечами.

– Он собирался прийти, мы это обсуждали. Не знаю, что могло случиться.

Грейнджер покачала головой и нахмурилась. Желтая птичка на часах звонко чирикнула, и в тот же миг дверь распахнулась. В комнату вошли Блейз с Амандой. Точнее, нет. Сначала в комнату вошел огромных размеров букет разных цветов: тут были и розы, и пионы, и астры, и хризантемы, и множество других, названий которых Драко не знал. Нес все это великолепие Забини, улыбающийся во все тридцать два зуба. Рядом шествовала Аманда, неся на вытянутых руках гигантских размеров бисквит.

– Дорогая мисс Гермиона! – громко произнесла она. – Прежде чем начнется собрание, позвольте поздравить вас с прошедшим днем рождения! Все мы желаем вам радости, счастья и крепкого здоровья! Спасибо вам за все, что вы для нас делаете!

Аманда водрузила бисквит на журнальный столик.

– Мисс Гермиона, я присоединяюсь к поздравлениям и желаю, чтобы в вашей жизни становилось все больше добра и тепла и чтобы вы оставались такой же замечательной.

Блейз протянул Грейнджер охапку цветов.

– Мисс Гермиона, поздравляем! Пусть ваши мечты сбываются! – Вероника с Джаредом заулыбались и принялись разливать чай по чашкам.

Драко взмахнул палочкой, создал из воздуха вазу – удивительно, но она получилась ярко-зеленой – наполнил ее водой, забрал у Грейнджер цветы, поставил их в воду и опустил вазу на журнальный столик, после чего повернулся к самой Грейнджер и мягко коснулся губами ее пальцев.

– Поздравляю, – он улыбнулся и шепотом добавил: – Прости, не знал. Иначе написал бы речь и придумал какой-нибудь сюрприз.

Грейнджер мягко улыбнулась и едва заметно качнула головой.

– Все в порядке, – тоже шепотом ответила она и повернулась к остальным.

– Что же вы стоите, садитесь! – Грейнджер повела рукой в сторону кресел. – Я так благодарна вам за этот сюрприз! Честно говоря, я собиралась и сентябрьское собрание отменить. Мне нужно съездить в Австралию. Но я подумала про всех вас, про то, что не имею права бросить вас, и решила перенести поездку. Сегодня я хотела предложить вам поговорить о детстве. Давайте попробуем вспомнить по одному самому лучшему эпизоду из детства. Но сначала выпьем чаю с восхитительным бисквитом.

– Я сама приготовила его. Но без Блейза я бы не справилась, – Аманда повернулась к Забини и лукаво подмигнула.

– Да, это был очень интересный опыт. Никогда не готовил, – тот смутился.

Драко фыркнул, но вовремя вспомнил о школьном увлечении Грейнджер домовыми эльфами и быстро сделал приличествующее случаю выражение лица.

– Аманда, чудесный бисквит! – Вероника с улыбкой отправила в рот кусочек, и Аманда просияла.

– Я с детства обожаю готовить. Я выросла в маггловской семье, это муж у меня волшебник. Помню, как мама учила меня премудростям. Что мы с ней только ни готовили: и оладьи, и пироги, и кексы, и похлебки, и жаркое. Как-то раз я сама пожарила оладьи, пока родителей не было. Я навсегда запомнила эту радость в глазах матери, этот восторг отца, когда он попробовал оладью. Даже когда я освоила бытовые чары, готовила я все равно руками. Правда, посудомоечные чары все же спасают меня. Честно говоря, ненавижу мыть посуду, – Аманда хихикнула.

– Что ж, я следующая, да? – Вероника осмотрела присутствующих. – Мое самое счастливое воспоминание – это письмо из Хогвартса. В маггловской школе у меня было мало подруг и друзей – все считали меня странной. Когда я узнала, что мои странности – это волшебство, я понадеялась, что там, в школе волшебников, у меня будут друзья. Конечно, этого не произошло, но я никогда не забуду приятного трепета в груди, предчувствия, что стоишь на пороге чего-то очень важного. Во второй раз я испытала нечто похожее, когда стояла на крыльце библиотеки.

– И здесь вы нашли друзей, Вероника, – Блейз улыбнулся.

– И не только, – она робко тронула Джареда за руку.

– Детские воспоминания? – рассеянно переспросил тот.– Даже не знаю. Насколько детские? Первый курс Хогвартса подойдет?

Грейнджер кивнула.

– Помню, как на первом практическом занятии по Чарам меня похвалил профессор Флитвик. У меня дома хвалебные слова были не в ходу. Отец считал, что нельзя перехваливать детей, поэтому ни я, ни мои младшие братья не слышали похвалы. Так что когда профессор Флитвик перед всем классом сказал, что у меня прекрасно получилось заклинание, я был вне себя от радости. Потом было еще много таких мгновений, но самый первый отпечатался в памяти.

«Нет, все же мы не похожи с ним», – промелькнула мысль в голове Драко.

– Джаред, мне так жаль. Но вы делаете успехи, раз смогли заговорить об этом. Драко?

– Даже не знаю, – он пожал плечами. – У меня было счастливое детство. Я помню, как отец брал меня с собой на тренировку «Коршунов», когда мне было восемь. Наверное, это мое счастливое воспоминание. Или нет, мы с родителями часто прогуливались в саду, и я чувствовал себя счастливым. Или зимой, когда за окном метет метель, а в комнате так уютно: трещат дрова, и эльф-нянька рассказывает сказку, а ты кутаешься в пуховое одеяло и засыпаешь. В общем, я не могу определить, какое воспоминание самое счастливое.

– Драко, – Грейнджер улыбнулась, – это же прекрасно, что у вас так много счастливых моментов!

Он кивнул. Конечно, можно было ответить, что мрак последних лет перечеркнул все то доброе и светлое, что было в детстве. Или что он отчаялся и забросил даже попытки радоваться таким простым вещам, как сад, камин, пуховое одеяло или добрая сказка – и это было бы неправдой, ведь в последнее время эти маленькие радости возвращались.

– А вот мое счастливое воспоминание связано с Драко и мистером Теодором, – выпалил Забини. – Нас пригласили на день рождения к Теодору, и отказываться было бы невежливо. Поэтому маме пришлось отменить встречу со своим новым женихом и идти со мной к Тео. Конечно, потом они все равно встретились, но в тот день мама была только моя! И у меня появились новые знакомые, я смог пообщаться хоть с кем-то, кроме бесконечно сменяющихся нянек.

Драко вздохнул. Он вспомнил тот день, когда Блейз, сжимая кулачки, рассказывал о новом женихе матери им с Тео, двум, по сути, незнакомым мальчишкам. И сейчас в голосе Забини слышались те же злые слезы, словно ему вновь было шесть лет.

– Блейз, я тоже помню этот день. Я и не знал тогда, что встретил одного из лучших в мире друзей.

Драко хотелось хоть как-то поддержать Забини, на которого снова нахлынули детские воспоминания, и далеко не все они были приятными. Мать Блейза пыталась дать ему все игрушки, армию нянек, поваров, которые трудились, не покладая рук. Но самого ценного – внимания и общения – она ему так и не дала, посчитав лишним и непрактичным. Драко неоднократно пытался представить себя на месте Блейза и не мог, настолько он привык к беседам с отцом и матерью.

– Блейз, мне так жаль, – сказала Грейнджер, и в глазах ее блеснули слезы. Вероника и Аманда тоже погрустнели и теперь с сочувствием смотрели на Забини.

– Ну да ладно, это все в прошлом. Сейчас у меня есть замечательные внимательные друзья, и я не позволю им грустить, – он улыбнулся, явно стремясь показать, что у него все хорошо.

Они сидели, пили чай, ели бисквит, болтали обо всем сразу и ни о чем конкретно, и Драко поймал себя на мысли, что он, пожалуй, счастлив.

Аманда ушла первой, за ней откланялись Джаред с Вероникой.

– Драко? – Забини осторожно толкнул его. – Может, и нам пора?

– Блейз, отстань. Мне в кои-то веки хорошо и спокойно.

Грейнджер, сидевшая напротив, улыбнулась.

– Это лучшее, что я могла представить. Драко, вы делаете успехи, – тихо произнесла она. – Вы справляетесь с адаптацией. Мне приятно видеть, что вы проявляете эмоции в ответ на рассказы других участников, у вас появляются интерес и сопереживание. Это хороший знак.

– Спасибо, мисс Гермиона. И все же, вы ни слова не сказали о своем воспоминании.

– О моем? – Грейнджер выглядела удивленной. – Если помните, на первом курсе во время Хэллоуинского вечера из подземелий вырвался тролль. В тот вечер я поняла, что у меня есть друзья. Правда, теперь это воспоминание омрачено ссорой, но я помню, каким теплым и светлым было то чувство.

Она с тоской посмотрела в окно, за которым стремительно гас день. Забини едва ощутимо ткнул Драко и поднялся, чтобы пересесть в соседнее с Грейнджер кресло. Драко подавил тяжелый вздох, но тоже переместился ближе к ней.

– Не грустите, мисс Гермиона, – Забини осторожно коснулся ее плеча. – Хотя бы не в ваш праздник.

Драко тоже хотел что-то сказать, но все слова казались тяжелыми, глупыми, лишними – неподходящими. Так что он просто молча сидел в соседнем кресле, ощущая волны тепла, расходящиеся от Грейнджер. Драко, словно вампир, питался ее искренностью и добром, дружелюбием и отзывчивостью, пытаясь понять, каково это – быть таким, и изменится ли что-то, если он сам воспитает в себе эти качества.

========== Октябрь ==========

– Отец?

Драко осторожно вошел в кабинет, стараясь не споткнуться. В последнее время Люциус совсем сдал: сидел, закрывшись в своем кабинете, задернув шторы на окнах, и единственным источником света была одинокая свеча на столе.

– Драко. – В голосе отца послышалась радость, но она была скупой, скованной, словно он не мог вздохнуть полной грудью. – Ты хотел поговорить? Я изучил твои расчеты и могу сказать только одно: я горжусь, что у меня такой сын.

Драко и впрямь отдал отцу записи, в которых изложил свой план распоряжения деньгами. Он решил вложить часть средств в развитие перспективных проектов, которых в послевоенное время появилось великое множество.

– Ну, и что ты решил? – Драко пристально посмотрел на отца.

– Что бы я ни решил, ты волен не слушать. Мое время ушло, Драко. Ты молод, тебе жить в этом мире.

– Не говори так, – Драко скривился. – Дедушка Абраксас был в два раза старше тебя, когда заболел. Да и то, если бы он не поехал в тот драконий заповедник, до сих пор бы жил и здравствовал.

– Я о душе, Драко. Боюсь, мне не приспособиться к новому миру, не свыкнуться с его порядками.

– Позволь помочь тебе, – тихо произнес Драко и задул свечу. Наощупь он пробрался к окну и ухватился за плотную ткань штор.

– Сейчас тебе кажется, что мы блуждаем во тьме. Но на самом деле от света нас отделяет сущая мелочь.

Драко рывком раздвинул шторы, и в окно хлынул солнечный свет. День стоял погожий – на небе не было ни облачка, легкий ветерок трепал пожелтевшие листья на деревьях и чуть увядшую траву.

– Драко, я не узнаю тебя, – произнес отец и прищурился от яркого света. – Ты стал частью этого мира, к которому мне так тяжело привыкнуть.

– Отец, давай возьмем маму и пройдемся по саду!

Люциус промолчал, но все же поднялся из-за стола и пошел к выходу из кабинета. Драко поспешил за ним.

– Нарцисса, дорогая, мы идем прогуляться по саду! – провозгласил Люциус, распахнув двери гостиной. Мать, читавшая в кресле, вздрогнула, подняла голову и робко улыбнулась.

Драко шагал впереди, с упоением слушая шуршание опавших листьев. Мать с отцом брели позади, держась за руки. Все, как встарь, не хватало только пробежаться со звонким смехом. Драко оглянулся на родителей, которые впервые за долгое время выглядели спокойными и даже улыбались друг другу. Хорошенько подумав, Драко решил, что бегать все же не станет, а то мать с отцом точно решат, что он сошел с ума. Напротив, он притормозил, дожидаясь родителей.

– Матушка, отец, у меня есть к вам предложение. Я взял у мисс Гермионы узоры для раскрашивания. Специально для вас. Можете посмеяться, но это успокаивает. Я понимаю, что вы сами пока не готовы прийти в библиотеку, но надо же с чего-то начинать.

– Драко… – Люциус нахмурился было, но Нарцисса сжала его локоть.

– Дорогой, наш сын пытается нам помочь. Давай просто попробуем? – тихо произнесла она, и отец сдержанно кивнул.

***

– Как поживает семейство? – Забини поставил перед Драко чашку кофе.

– Ты удивишься, но отец нашел жизнеспособной мою идею перераспределения средств. Пришлось, конечно, потрудиться над расчетами, но оно того стоило.

– Как матушка?

– Нашла себе занятие по вкусу. Правда, боюсь, у Грейнджер скоро закончатся узоры для раскрашивания. Почему бы ей не выпустить наборы таких картинок? С даром убеждения нашей мисс Гермионы рекламная кампания будет весьма успешной. Как думаешь, много будет желающих купить подобный набор?

– Мой дорогой меркантильный друг, я уверен, что наша мисс Гермиона захочет сделать эту затею очередной благотворительной акцией.

– Да и я не говорил об обороте в тысячу галлеонов. Назначить цену, которая покроет печать и рассылку, и обеспечит хотя бы минимальную прибыль, – Драко покачал головой. – И вообще, еще год назад я бы провернул это без ведома Грейнджер.

– А сейчас? – Забини лукаво прищурился.

– Не знаю. Я не хочу ее обманывать. Она слишком честна и открыта, слишком добра ко мне. Может, ее мировоззрение заразно?

– Возможно, ты просто устал от фальши, – предположил Забини.

– Вот уж точно. А как у тебя дела?

– Осенняя хандра. Грейнджер разворошила гнездо воспоминаний, и теперь они не дают покоя. У матери очередной жених – не вздумай спрашивать, какой по счету, я и сам запутался. В общем, ничего нового.

Драко снова попробовал поставить себя на место Забини и не смог. После того, как Блейз окончил школу, его мать подалась за границу, оставив дом в полном его распоряжении.

– Она приезжала?

– Прислала письмо. Свадьба в январе. Сказала, что приглашение я не получу. Все еще не может простить мою выходку на предыдущей церемонии.

– Ты был слишком юн, а огневиски оказался слишком крепок. Просто пообещай ей, что будешь меньше пить.

– Только если она пообещает меньше выходить замуж, – отрезал Блейз. – Иногда мне кажется, что я лишь досадный изъян в ее плане.

– Если и изъян, то не досадный. Как минимум для меня, ведь иначе у меня не было бы друга, – Драко попробовал подбодрить Забини.

– Ну хоть что-то, – хмыкнул тот и отпил из своей чашки.

***

Драко оказался у входа в библиотеку почти в три. Странное дело: когда ему не нравились эти собрания, он приходил заранее. А теперь, когда посещение клуба взаимопомощи начало приносить положительные результаты, он чуть не опоздал. Да и весь день был странным, начиная с той минуты, когда Драко ужаснулся, открыв собственный шкаф. Он только теперь понял, что в его гардеробе царят сплошь серый да черный цвета. Пришлось спешно отправляться в Косой Переулок.

– Драко, добрый день, – поприветствовала Грейнджер, когда он вошел в комнату собраний. – Я смотрю, вы продолжаете делать успехи. Смена образа пошла вам на пользу.

– Вы стали свежее и моложе, – добавила Вероника. Драко мысленно поблагодарил мадам Малкин за то, что уговорила взять белую рубашку.

– Спасибо, прекрасные дамы. Джаред, как успехи?

– Благодарю, хорошо. Начал портрет по фото. Думаю, до Рождества управлюсь.

– Это замечательно. А где Аманда?

– Давайте еще немного подождем, – Грейнджер посмотрела на часы. – До начала собрания есть еще пара минут. Аманда никогда не опаздывала.

Драко тоже взглянул на часы. В груди шевельнулся робкий червячок сомнения. Однако спустя пару минут дверь действительно отворилась, и в комнату вошла Аманда. В глаза бросилось то, что она не сдала свой плащ в гардероб.