Текст книги "Чёрный Час и другие истории"

Автор книги: Ива Шторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Ива Шторм
Чёрный Час и другие истории

Чёрный Час

Пролог

Прохладный октябрьский вечер. Уже третий день здесь не прекращаются дожди. Я сижу за столиком роскошного ресторана «Ле Сигаль», наблюдая сквозь окна на бушующую на улице стихию и попиваю своё любимое «Руби» из хрустального бокала. Оно почти такое же, как и тогда, во времена моей молодости. Тогда я и мечтать о подобном не мог.

Ресторан почти пуст: за исключением меня и обслуги, занята еще пара столиков. За одним– пожилая пара, то и дело сетующая на происходящее за окном, а за другим столом– парочка влюблённых из очень обеспеченных семей милуются и отпускают нелепые комплименты друг другу. И всё же есть у всех этих посетителей общая черта– они неприлично богаты. Ибо остальные люди и показаться в этом месте себе позволить не могут.

Где-то наверху играет свою любимую мелодию пианист– я хожу сюда каждый день в течении семи лет и все эти семь лет в его репертуаре только девять мелодий. Эта– его самая любимая. Он всегда играет её с чувством, с надрывом. Сразу видно– искренне.

А там, у стойки, скучает бармен– добродушный толстяк с пухлой физиономией и дурацкими усиками, как у Сальвадора Дали. Он уже наизусть знает, что я закажу– я предсказуем, как вечерняя молитва.

За что я люблю этот ресторан, так это за потрясающее воображение гротескное Ар-Нуво, выполненное в золотых и синих тонах. Оно напоминает мне богатые салоны в моей родной Англии– прекрасные были денёчки…

Несмотря на позднее время и непогоду, я ожидал гостя– некий молодой журналист каким-то невообразимым образом прознал обо мне и моём прошлом и хотел взять у меня интервью. И я, забыв обо всех осторожностях, согласился это сделать. Хотя бы ради того, чтобы своими глазами увидеть человека, который прознал о тех печальных днях, несмотря на все мои предосторожности. Мне хотелось узнать, какие следы я не замёл, чьи рты не заткнул и что ускользнуло от моих всё ещё зорких глаз.

 Когда я, было, уже собирался уйти и попросить счёт, в ресторан вдруг вошёл молодой парнишка, с виду лет двадцати пяти, невысокий, одетый необычно для современной молодёжи, предпочитающей красоте комфорт. Этот парень носил пышные рыжие усы и бородку, а одет был, будто денди начала тридцатых– роскошный коричневый жилет в красную клетку, карманные часы на цепочке, тёмно– синий пиджак, с которого градом лились дождевые капли, и штаны того же цвета. На ногах его были блестящие лакированные туфли, отражавшие свет от люстры, висевшей у нас над головой. Он сразу узнал меня и направился к моему столику. Увидев меня, он восхищённо протянул мне руку и поздоровался. У него был явный английский акцент, хотя он весьма хорошо говорил по-французски.

-Рад встрече, мсье…

-Я же просил по телефону, давайте без имён, друг.-тут же прервал его я, пожав его руку.

-Да-да, конечно, мсье! Прошу прощения за такое серьёзное опоздание, сами видите…-при этом он с растерянной улыбкой посмотрел в окно.

-Всё в полном порядке, -отмахнулся я.– Поверьте, у меня предостаточно времени, чтобы подождать. Я никуда не спешу. И всё-таки, давайте перейдём к делу. Баш на баш– я расскажу Вам свою историю, а Вы расскажете, как Вам удалось на меня выйти. Вы не из Бюро? – с подозрением спросил я.

-Из какого Бюро? – недоумённо переспросил журналист. В его голосе не было фальши и лжи. Он действительно понятия не имел, о чём я.

-Не из Бюро– и славно. Впрочем, Вы не ответили на моё предложение. Да или нет?

-Да, да, конечно же! Я готов услышать Вашу историю! Вы…Вы просто гений, мсье! У меня ушло больше пяти лет, чтобы найти хоть какую-то зацепку о Вас и… -он говорил быстро и порывисто, слова сыпались, как горох. Я прервал их одним кивком головы.

-Нет, сначала я расскажу свою историю. А Вы – будете слушать. Она будет долгой, так что готовьтесь к бессонной ночи. И я хочу попросить Вас не перебивать меня и заранее предупреждаю– скорее всего, Вы не поймёте, либо не поверите в сказанное мной, но это чистая правда. А не поверите Вы, я думаю, с первых слов. Впрочем, мне плевать на это, главное, что теперь я могу хоть кому-то высказать всё это дерьмо, что накипело. А что делать с этими знаниями– решать Вам. Ну что, друг, Вы готовы? – спросил я, делая долгий глоток своего любимого вина.

 Мой собеседник уверенно кивнул, достав свой новомодный гаджет. Сотовый, или как их там называют… что-то пощёлкал и положил его передо мной. Конечно же, это был диктофон. Чтобы не упустить ни единого слова. Я бы на его месте поступил так же, поэтому и не был против.

Сделав глубокий вдох, я достал из портсигара свою любимую «Эль Рэй дель Мундо», прикурил и сделал крепкий затяг. Запах и вкус дыма помогал сфокусироваться и привести мысли в порядок. Я долго думал, с чего начать и всё-таки решил начать свой рассказ с самого начала– босоногого детства в грязных подворотнях лондонского Бойл– Стрит…

Часть 1

– О моём происхождении я особо распинаться не стану, скажу только, что я был сыном потомков ирландских крестьян, которые смогли перебраться в Англию из Ирландии и прижиться на новом месте, потеряв всё во время «чёрного сорок седьмого». Думаю, даже тебе известно, что это был за год такой, да? -спросил я у своего собеседника. Тот сразу же согласно кивнул мне.

-Да, это великий голод в Ирландии, сравнимый с геноцидом…-начал, было, делиться своими познаниями в истории мой собеседник, но я тут же прервал его.

-Это и был геноцид, мать его. Но знаешь, я… не чувствовал особой ненависти к англичанам. Моя семья хоть и была бедной, но жила и питалась явно лучше лондонских рабочих. Моё детство прошло в Бибери в Глостершире. Потрясающее место, как сейчас помню– средневековые домики, изумруды трав, прекрасные поля и плодородная земля…Я порой очень скучаю по ним.

 Мой отец был кузнецом, а мать управлялась с целой оравой детей, в том числе и со мной. Пока на труды отца был спрос, мы жили и ни в чём не нуждались. И пусть я и ловил косые взгляды, полные презрения англичан, мне было плевать. Я и ирландцем-то был только наполовину– спасибо данам-завоевателям, ха-ха-ха! – рассмеялся я, наливая себе очередной бокал «Руби». Ах да, забыл упомянуть одну очень важную вещь– я родился в 1897 году, когда изобрели помповый дробовик. Забавно, да? -улыбнулся я, потягивая любимое вино. Только я пытался продолжить свой рассказ, как мой собеседник озадаченно прервал меня.

-Но постойте, мсье, это же ведь…

-МОЛЧАНИЕ И ПОВИНОВЕНИЕ! – взревел я, ударив кулаком по столу, из-за чего бармен и присутствующие испуганно посмотрели на меня, а наверху на пару мгновений прекратил играть пианист. После чего они тут же отвернулись, боясь моего гнева. -Я же сказал, никогда не прерывайте меня, я что, неясно выразился?! Я также предупредил Вас, что Вы с первых слов не поверите мне. Но Вы ВСЁ РАВНО решили нарушить правило, да?!– я терпеть не мог, когда меня прерывали. Уж таков был мой нрав.

– Я… я… прошу прощения, продолжайте, мсье!– заикаясь, извинился журналист.– Пожалуйста, продолжайте, я буду нем, как рыба, клянусь!

-Хорошо, так уж и быть,– немного успокоившись, сказал я. -В общем, что дальше– а дальше– юность. Отцу предложили прибыльную работу на заводе в Лондоне. Обещали просторное съёмное жильё за грошовую цену и хороший оклад. И поначалу так оно и было. А потом, когда началась эта проклятая война, я и ещё двое моих братьев были призваны на войну. Да, так безусые юнцы и становились мужчинами в те тяжёлые дни. Там я впервые и почувствовал вкус крови. Сначала своей– потом чужой. И мне… понравилось! Да, наконец-то я это сказал, наконец-то! Аж камень с души…-облегчённо вздохнул я, сделав ещё пару глотков «Руби». Я не стану рассказывать все ужасы войны– это ни к чему. Скажу лишь одно– там я ел дерьмо, спал в дерьме и был дерьмом. Ничего хорошего в ней нет. После года окопной войны я схлопотал пулю в живот, чудом выжил и был списан в запас. И с этой грёбаной войны из моей семьи живым вернулся один я. Нам даже останки не выдали. А по возвращении домой я узнал, что и отец отдал Богу, или кто там вместо него, душу. Но моему старику повезло больше, чем моим братьям-его хотя бы смогли похоронить по-человечески. Когда отца не стало, мы все пошли работать на этот дурацкий завод, чтобы помочь заболевшей маме, которая одна уже не могла нас прокормить. А вскоре и её не стало– чахотка забрала её. Вот тогда-то и стало хуже всего.

 После мамы заболели другие мои братья и сёстры. Почти все умерли. Сначала нас было восемь, а уже через полгода осталось трое. Голодные, нищие, голые и бездомные– дом тут же сдали другой семье, не позволив нам забрать даже скудные пожитки. Радовало лишь то, что я уже был взрослым и мог постоять за себя. В свои двадцать я был высок, силён и, самое главное, бесстрашен.

Терять было нечего– ничего святого во мне тоже не осталось. Там, на войне, ты либо сходишь с ума, либо подыхаешь в вонючей канаве– и хорошо, если от пули, а не от дизентерии– либо становишься жестоким чудовищем, ведомым инстинктами. Как это стало со мной. И именно это и помогло мне выжить на войне, а потом в тёмных подворотнях Лондона и вообще по жизни.

Как и многие парни того тяжёлого времени, не желавшие подыхать на вонючих заводах за гроши, я вступил в одну из их банд. Мы промышляли на Бойл– стрит: грабили пьяных докеров, замешкавшихся прохожих, рискнувших сунуться на нашу территорию в одиночку. А с женщинами было ещё проще– их даже бить не надо было, они сразу же отдавали всё. Но мы были довольно «благородны», если можно так назвать закоренелых бандитов.

 Поначалу всё это мне даже нравилось– я за месяц разжился таким количеством денег, что мог позволить себе регулярно хорошо питаться, носить приличную одежду и пить хорошее пойло– чего ещё было желать? Я как мог помогал младшему брату и сестре. Сестра, к счастью, выжила, вышла замуж за какого-то…адвоката, кажется… и уехала. Больше я о ней не слышал, надеюсь, она была счастлива. А вот братец мой пошёл по стопам отца– работал на заводе, здоровье начало подводить, в итоге он спился и замёрз насмерть– его поутру нашли под фонарным столбом в сугробе– одни ноги торчали…

Впрочем, ладно. Эта наша бандитская «идиллия» тоже недолго длилась– частые стычки с другими бандами и полицией не могли пройти даром– я половину зубов тогда в драках потерял, а сколько раз я пальцы ломал– и не счесть. Но это всё были цветочки– однажды наша банда решила похитить одного богатого выскочку ради выкупа – на этом мы и погорели. Его папаша вместо выкупа поднял на уши весь Скотланд-Ярд и все фараоны города начали за нами охоту. А главарь нашей шайки, Джек, ублюдок, всё ещё сильнее усугубил, прикончив пацана. Когда нас схватили, я добровольно сдался– бежать было некуда и схлопотать ещё одну пулю было верхом глупости. А вот Джек и половина наших решили пробиться с боем. Конечно же, их всех прикончили– чтобы нас взять, полицейских вооружили револьверами. И это был исключительный случай, думаю, Вы знаете, почему. -произнёс я, глядя на журналиста. Тот молча утвердительно кивнул, после чего я продолжил. -Вот тогда я загремел в тюрьму. Меня и остальных ребят, которые сдались полиции добровольно, ожидали суд и, скорее всего, повешение или расстрел, потому что мы совершили слишком много преступлений разной степени тяжести. К тому же, они могли повесить на нас и любое другое преступление, совершённое в Бойле. Когда я ожидал своей участи, сидя в сырой камере и днями пялясь в потолок, тогда моя жизнь и переменилась. Очень круто переменилась, надо сказать. А произошло это поздно ночью– я уже тогда почти уснул, хотя из-за холода это было непросто. Как вдруг послышался скрип двери в коридоре. В такое время сюда обычно никто не заходил. Да и к тяжёлым шоркающим шагам констебля, к которым я уже привык, добавился новый, доселе неизвестный мне звук звонких женских каблучков по каменной кладке. Вот тогда и появилась ОНА– моя спасительница. Женщина в белом… – вдохновенно произнёс я и закурил ещё одну сигару, пуская кольца дыма в потолок и улыбаясь, вспоминая её прекрасные черты. Мой собеседник едва сдерживал себя, боясь спросить, что же будет дальше. Я чувствовал его нетерпение, повисшее в воздухе.

-Не торопитесь, друг мой. Вы всё узнаете. Только дайте старику немного передохнуть– я мечтательно потянулся и позволил своим мыслям спокойно блуждать по царству памяти.

Часть 2. Пешка

-Когда её шаги стали приближаться к моей камере, я вскочил с нар и вцепился руками в стальные прутья решётки. Я жаждал узнать, какой женщине вдруг захотелось погулять по тюремному подземелью. И когда наши с ней взгляды встретились, я и понял– я попал. По самое «не хочу». Клянусь, за почти полтора века моей жизни я не видел глаз прекраснее. Пронзительно синие, как июльское небо, широкие, бездонные…ммм. Я до сих пор помню её прекрасное бледное лицо, пухлые кроваво-красные губы и маленькую родинку на левой щеке. А Волосы…её прекрасные светлые кудри…никогда не забуду их запах. Они пахли луговыми травами и благовониями.

Она смотрела на меня всего пару мгновений, после чего в приказном порядке распорядилась освободить меня немедленно.

-Но госпожа Селин, этот человек– один из самых жестоких преступников Бойла, он…– начал было перечить констебль, но женщина в белом тут же осадила его.

-Вы освободите его НЕМЕДЛЕННО, констебль, иначе клянусь, завтра уже ВЫ займёте ЕГО камеру! -хладнокровно произнесла прелестная женщина, кутаясь в тёплый меховой воротник своего белого пальто. Констебль ни секунды не ждал, тут же дрожащими руками открыл дверь и взмахом руки показал на выход. Сидеть в грязной мокрой камере мне было совсем не с руки, а умереть от пули или пенькового галстука– тем более. Конечно же, я вышел, но не сказал ни слова моей спасительнице. Всё, что я мог– просто молча смотреть на неё в изумлении от происходящего и от её божественной красоты. Она же, бросив на меня косой взгляд, брезгливо швырнула констеблю в руки мешочек со звенящим содержимым, от чего его надменное лицо озарила довольная улыбка.

-Всё, пойдём. Нам с тобой тут больше нечего делать. -она явно обращалась ко мне. Я согласно кивнул и пошёл следом за моей спасительницей. Когда мы покинули мрачные лондонские застенки и вышли наверх, в объятия сырой холодной ночи, она остановилась и протянула мне свою изящную руку в белой перчатке.

-Меня зовут Селин. Очень рада знакомству с тобой, кем бы ты ни был. – слегка улыбнулась она, пожирая меня глазами. Но этот взгляд был…хищным, знаете? Будто она искала во мне слабости и хотела разорвать на маленькие кусочки. Я пожал руку и назвал ей своё имя.

– Тебе наверняка интересно, кто я и зачем я тебя вытащила из петли, верно? – лёгкая улыбка озарила её прекрасное лицо. Наверное, так очаровательно прекрасна была сама греческая Афродита, не иначе.  Я согласно кивнул.

-Пойдём со мной, и ты всё узнаешь. Тебе ПРИДЁТСЯ узнать. Ты теперь мой. Моя Пешка. Но поверь, лучше быть моей Пешкой, чем рабочим на фабрике и уж тем более лучше, чем болтаться в петле, ха-ха. -усмехнулась она и зашагала вперёд по каменной мостовой в сторону Темзы, где находились дома богатых жителей города. Я следовал за ней след в след. «Да кто она такая, раз даже констеблями вертит, как игрушками?» – звучал в моей голове немой вопрос. Казалось, что у этой роковой красотки власти над лондонскими улицами больше, чем у самой королевы. А позже я на собственном примере убедился, что так оно и есть. Набравшись смелости, я вдруг задал ей один очень важный для меня вопрос.

-Госпожа Селин, а почему Ваш выбор пал именно на меня?– спросил я, боясь вызвать её гнев.

-Ха, а ты смелый парень.-усмехнувшись, сказала она, не оборачиваясь. -Мне нравятся смелые. Я вытащила тебя сразу же, как увидела твои глаза. Ты будешь очень полезен моему делу, неофит. ОЧЕНЬ полезен. Я возлагаю на тебя большие надежды. И если ты их оправдаешь– твоя награда будет столь высокой, что даже сильные мира сего не смогут сравниться с тобой. Но меня впечатлить нелегко, уж поверь. Впрочем, совсем скоро ты сам всё узнаешь– не отставай. – сказала она и ускорила шаг, брезгливо обходя немногочисленных прохожих на её пути. Чуть позже я решился задать ещё один вопрос.

-Госпожа Селин, а что с моими глазами? Что Вы такого увидели в них? -спросил я, искренне думая, что на этот раз получу по первое число. Но она просто повернулась ко мне и с улыбкой произнесла:

-У тебя глаза убийцы. А это значит, что твоя рука не дрогнет. Убивший однажды– запросто сделает это ещё– он знает, как это делается. И я знаю, поверь мне, знаю, что чувствуют убийцы и какое наслаждение это порой дарит. Впрочем, не важно– скоро ты всё увидишь сам– нам осталось идти совсем недолго. – закончила она, поворачивая куда-то в грязную подворотню между высокими домами.

Когда она подошла к запасной двери одного из домов, она постучала в дверь таким образом, что удары образовывали какой-то особый ритм. Как только она закончила, перед ней открыла двери фигура в грязной чёрной мантии. Невозможно было даже разглядеть, женщина это или мужчина. Селин что-то прошептала фигуре в мантии и сказала мне следовать за привратницей. Да, это оказалась старая домоуправительница, которая тоже была частью этого странного общества. Привратница не проронила ни слова, пока вела меня по тёмным коридорам первого этажа. Сама же Селин направилась выше.

Привратница завела меня в просторную, роскошно меблированную гостиную с шикарными диванами, креслами и камином. Все шторы были плотно занавешены, а комнату озаряла лишь небольшая старомодная свечная люстра. Но мне было достаточно хорошо видно, что в комнате находилось еще пятеро, не считая старухи– уличная бродяжка в рваном платье, она постоянно хныкала; интеллигентный худосочный парень лет двадцати в очках с толстыми линзами, он сидел на кресле, обнимая свой чемодан, будто это спасательный круг; крепкий мужчина в форме полицейского– уж кого-кого, а копа здесь я увидеть точно не ожидал. Он стоял, опершись на стену, и хмуро смотрел вниз, под ноги. Казалось, будто он жалеет, что оказался здесь; интеллигентного вида женщина с пучком седых волос на голове, в одной руке она держала толстый фолиант, а в другой держала пенсне и внимательно вглядывалась в темноту; худой грязный парень в рваной одежде с копной рыжих волос на голове, он постоянно прятал шрамы на руках– судя по всему, промышлял воровством на улицах.

Оставив меня наедине с этой разношёрстной компанией, она едва слышно прошипела о том, что за нами скоро спустится госпожа Селин и всё объяснит. Я молча упал на удобный диванчик и угрюмо смотрел в пламя камина, разминая костяшки пальцев. Знакомиться с кем-то из этих людей я не спешил. Они со мной– тоже. Десять минут ожидания госпожи Селин показались мне вечностью, но вот наконец-то я снова услышал стук её каблучков по лестнице и уже совсем скоро она спустилась к нам.

-Ну что же, неофиты, настало время инициации! – торжественно заявила она. Те из вас, кто пройдёт её успешно– станут Пешками. Да, пусть это и звучит дёшево и грязно, но поверьте, у вас будет участь гораздо более счастливая, чем у рабочих с заводов или даже полицейских. Вы получите доступ к роскоши и богатству, а если будете стараться на благо нашей организации– получите то, о чём мечтает каждый смертный– продлить свою жизнь. Вы можете не верить моим словам, но вы поверите золоту и купюрам, уверяю Вас! – её голос звучал, как песни сирен. Тех самых, что топили моряков в греческих легендах. Но я верил. Верил ей, как никому другому. И надо сказать, она не соврала. Только вот про то, что нам придётся делать на инициации, она почему-то промолчала, а это было самое важное, мать его!– на повышенных тонах заявил я, едва сдержавшись от удара кулаком по столу.

-А…а что было на инициации?– тихо, почти шёпотом спросил мой собеседник.

-На инициации я впервые убил ради этой организации.-сухо ответил я.– Первыми на «обряд» увели старушку и бродяжку. Спустя примерно полчаса бродяжка вернулась одна. Вся в крови. Она находилась в полнейшем шоке и просто медленно сползла по стене и тихо зарыдала. Потом пошла моя очередь. Моя и этого копа. Нас завели в тесную, но хорошо освещённую комнату и закрыли за нами двери. Весь пол и стены в комнате были залиты кровью. В том числе и свежей. Я сразу смекнул, что к чему, когда увидел на полу два острых тесака. Вдруг чей-то мужской незнакомый голос объявил правила.

-Докажите свою силу и решительность в бою, убив соперника! Никаких правил, никаких запретов! Отсюда выйдет только один из вас, а второй послужит нам своей жертвой! Действуйте! – громогласно заявил голос. Я не мешкал ни мгновения. Тут всё было просто– или я, или меня. А отправляться на тот свет я совсем не спешил ни тогда, ни сейчас. Поэтому без раздумий бросился на полицейского. Если честно, я ожидал от этого здоровяка большего– мне казалось, такого верзилу не стоит недооценивать. Но я расправился с ним уже через три минуты. Я будто в раж вошёл, понимаете? Схватил тесак, а дальше всё в кровавом тумане… когда я пришёл в себя, всё окружающее пространство было в крови. Я изрубил его, как … даже не знаю. Но самое страшное было не в том, что я убил совершенно незнакомого человека, а то, что мне это понравилось, понимаете? Селин видела меня насквозь, она… Она ЗНАЛА, что я убийца. И сама была такой же.

Конечно же, я прошёл инициацию. И, как ни странно, тот щуплый малец в очках– тоже. А вот парнишка-вор -нет. В итоге из шестерых остались только трое. Больше всего психологически пострадала Скай– эта самая бродяжка. А физически– Брон, этот интеллигент. У него был откушен кусок левого уха и остался глубокий порез на брюхе. Парня немедленно увели куда-то из комнаты– как оказалось, здесь, в этой штаб– квартире, были даже свои собственные врачи и ещё очень много всего. Нам же вместе со Скай дали пожевать какие-то странные пастилки.

Мне кажется, они были с кокаином, потому что Скай перестала скулить, а потом улыбнулась и уснула, а я… ну, я видел что-то… странное, знаете… белый туман, звенящий воздух, чёрный дом на вершине белого холма и кроваво-красный свет, кровоточащий из окна. Тогда я не понимал, что это значит, а это было видение. Правдивое видение.

 Потом я потерял сознание и очнулся уже утром в уютной постели. Меня навестила Селин. Сказала, что я успешно прошёл инициацию и сегодня ночью буду посвящён. Я не сказал ни слова, лишь молча кивнул. Я просто не мог отказать этой потрясающе притягательной женщине. Она улыбнулась и попросила меня встать. Ей было, что мне показать.

Одевшись, в коридоре я встретил Скай. От вчерашнего ужаса на её миленьком личике не осталось ни малейшего следа– девушку будто подменили. Она была в чистой приличной одежде– сатиновый корсет с кружевами, длинная пышная юбка, высокие сапожки, румяна на миленьких щёчках, алые губы и расчёсанные волосы– она была похожа на молодую аристократку. Только слишком сильный загар и ранки на лице выдавали в ней простую голодную девочку, которая получила шанс на сытую жизнь.

Когда мы были готовы, то отправились на своеобразную «экскурсию» по дому.  Брона с нами не было, потому что его почему-то решили посвятить ещё тем вечером, а сейчас он уже занимался поисками…чего? Конечно же, нам не сказали. Но экскурсия была увлекательная.

Каждому из нас выделили свою собственную комнату на первом этаже. И комнаты были потрясающие! Обои, мягкие роскошные кровати, тумбочки и даже свои сундуки с персональными замками! Также зеркала и ванная, но нагревать воду нужно было в котле на кухне.

Здесь же, на первом этаже, была кухня, в которой готовили для бедняков и для членов культа. В то время у богачей было модно организовывать «благотворительные» кухни и кормить нищих и голодных грошовой пустой едой. Ну хоть что-то. К тому же, это было отличное прикрытие для организации таких масштабов– никому и в голову не придёт на ровном месте обыскать благотворителей. Для этого нужен веский повод, который госпожа Селин не позволит никому дать.

Тут же, с другой стороны, находился лазарет. Среди членов культа было несколько очень хороших врачей и медсестёр, которые так же, как и кухня, занимались благотворительностью, но в то же время лечили и раны таких, как мы. Также нам показали оружейную и склады, что находились в подвале. Как нам объяснили, здесь были запасы на чёрный день и оружие на случай облавы или столкновения с другим культом. Также нам немного открыли тайну того, что же это за организация такая, что может позволить себе такую роскошь и имеет такую власть. Селин сказала, что сегодня ночью мы станем частью Чёрного Часа– культа, который уже четыреста лет занимается изучением запретных и неведомых знаний, способных дать своим последователям годы, десятки, сотни лет жизни. И, что самое главное– они действительно преуспели в этом! Поэтому очень многие богатые влиятельные люди не жалеют средств на оснащение и финансирование этой организации. Конечно же, я тогда отнёсся к этому скептически. Ну что за бред, казалось бы, да? А теперь сижу здесь перед вами, а мне, мать вашу, сто с лишним лет. Я даже со счёта сбился. А с виду разве скажешь, что мне больше века? -усмехнувшись, ответил я. Мой собеседник замер, раскрыв рот.

-Нет, Вам никак не больше сорока, мсье! -тут же ответил он.

–И я о чём. В общем, тогда я сомневался и не верил, пока сам на себе не ощутил этого. Чёрный Час действительно открыл секрет того, как увеличить продолжительность жизни человека…но какой ценой! Впрочем, об этом пока рано. Тогда я этого ещё не знал. Когда наступил вечер, за Скай спустилась Селин и повела её за собой наверх. Спустя десять минут Скай вернулась в свою комнату и глаза её были наполнены счастьем. Вот только на шее красовалась чёрная метка. Странная, будто бы тату. Такую же сделали и мне после того, как я прочёл клятву верности Чёрному Часу. Странно, но они сделали такую метку быстро и безболезненно с помощью какой-то странной тряпицы, вымазанной в отвратительно пахнущей микстуре. Тогда же, там, наверху, в потрясающем воображение кабинете, уставленном множествами книг и артефактов, я увидел Виктора. Это его голос приказал нам сцепиться друг с другом там, внизу. Виктор мне совсем не понравился– надо сказать, я ревновал к нему Селин, пусть она и была его женой. Но мне не нравился сам его вид– эта зализанная направо редкая шевелюра, эта чёрная щётка усов под носом, надменное высокомерие… тип был безжалостный и скользкий, как мыло в горячей воде. Как только мне сделали метку, он тут же переставил белую пешку на шахматной доске, что стояла на его столе.

Ну вот, Пешка сделала свой первый шаг. Теперь ты официально один из нас. – со зловещей улыбкой произнёс он, – Мы здесь– одна семья. Ты заботишься о нас и помогаешь нам– мы позаботимся о тебе. Если у тебя будут какие-то проблемы с законом или тебе кто-то сядет на хвост– сразу же сообщай. Мы можем решить всё. Если ты будешь усерден в своём служении, то получишь повышение. Если хочешь, ты можешь жить в своём старом жилище или жить здесь постоянно– мы примем любое твоё решение. Здесь все доверяют друг другу. И мы доверяем тебе, ведь ты заплатил кровью за вступление в Чёрный Час. И запомни– с каждым повышением ты будешь получать награду, недоступную никому– годы, даже десятилетия жизни. Все сильные мира сего жаждут обладать подобной силой и не могут купить её ни за какие деньги, а ты– будешь получать её, работая на нас. И никогда ни в чём не будешь нуждаться. Добро пожаловать в семью. А теперь отправляйся и отдохни. Завтра у тебя будет трудный ответственный день и первая задача. Ступай с миром, да хранит Часовой твои сны! – произнёс Виктор, жестом показывая мне удалиться. Уходя, я видел, как он целовал Селин…О, боги, как же сильно я ревновал её тогда! Но делать ничего не решался и послушал его совета. Впервые я засыпал в такой прекрасной комнате, на такой перине! Да, ради такой жизни действительно стоило убить, думал я тогда…Ох, что-то я проголодался. Бармен! Мясной стейк и багет, пожалуйста! – крикнул я скучающему бармену. Тот незамедлительно направился в столовую и уже через пару минут заказ стоял у меня на столе. -Сейчас, друг мой, я немного поужинаю и продолжу свою историю…– сказал я, уплетая сочную жареную говядину вприкуску с хрустящим багетом.