Текст книги "Клуб очкариков (СИ)"

Автор книги: IrinaV

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Пушинка тяжеловата…

– Ах ты говнюк, Бэк! – пискнула Ким и, тут же забыв об обиде, села за стол рядом с Кан.

Её глазки загорелись похлеще новогодней ёлки при виде еды, которая так и манила своим запахом. У девчонок потекли слюнки, они схватили палочки и стали хватать всё, что только видели. Рис, мясо, кимчи, пирожки с разными начинками. Хэджон надкусила кусочек мяса. Визг распространился по всему ресторану. Она облокотилась о спинку стула и блаженно продолжила поедать этот кусочек. У неё было такое довольное лицо, что Ифань невольно почувствовал напряжение в одном месте.

– Это настолько вкусно? – спросил парень взяв в руки пирожок.

– Мясо нежное, буквально тает во рту. Соус внутри растекается по всему телу, затрагивая самые чувствительные точки… Ах, божечки, а после чувствуется такой жар…

– Вот бы ты такая красноречивая была на сочинениях. А то в них ни одной внятной мысли связать не можешь, – усмехнулся Ву и отправил кусок пирожка в рот. – Твою мать!

Ифань залпом съел остаток и взял новую порцию, а вскоре и третью. Бэкхён улыбнулся, видя, как троица школьников наслаждаются едой, которую приготовил он. Он сам.

– Оппа – почётный член нашего клуба очкариков, – вытирая крошки со своих губ, сказала Ким.

– Что? – спросил Ифань с набитым ртом.

– Бён тоже носит очки. Но не надевает при других, – ответила Кан, перелистнув страницу книжки.

Ву краем глаза глянул, что же их гений читает. «Как стать неформалом и объяснить маме, что ты не отбитая лесбиянка?», увидев эту надпись, Ифань даже успокоился. Юра не только заумные энциклопедии начитывает.

– А почему не надевает? – поинтересовался Ву, положив ногу на ногу.

– Ну… Они мне, типа… Не идут.

– Нашёл проблему! Ты ещё очки Минсока не видел! Бабушкина радость, по-другому не назовёшь.

Бэкхён потянулся к карману своего фартука и достал оттуда очки с чёрной оправой. Надев их, русый стыдливо опустил голову, чтобы его лицо было труднее рассмотреть. Ифань дружески шлёпнул того по ягодицам и произнёс:

– Чего боялся? Красавиц же!

– Не смущай его! – возмутилась Хэджон. – У каждого очкарика есть свои комплексы. Бэку не нравится его лицо с очками, поэтому он редко их надевает.

– Я уже давно от этих комплексов избавился, – заулыбался Ифань, когда все уставились на него. – Это же просто стёклышко и пластмасса, они не могут сделать лицо хуже. Все проблемы у тебя в голове.

– Поистине мудрые слова, – сказала Ким и направилась к своей брошенной обуви. – Эй, громила, пошли домой!

– С чего это? Я ещё хочу посидеть.

– Ты видел сколько нам домашки задали?! – положила руки себе на бёдра Хэджон. – Пошли.

Ифань нехотя встал, обнял Кан на прощание, пожал новому дружку руку и скрылся за дверью вместе с сумасшедшей девчонкой. Парень долго думал, можно ли считать это «недоразумение» свиданием. Какую-то часть прогулки они были одни, бесились и вели себя достаточно раскрепощённо. Ву решил попытать удачу. На Хэджон есть управа, и она у него в руках. Главное, правильно подойти к ней, немного с другого ракурса. Размышляя об этом, парень не заметил, как провёл Ким до самого дома. Девушка поправила свой рыжий хвостик, словно солдат, отдала честь.

– Лейтенант «Как говорил мой дед, я умер, а ты нет», пост сдал!

– Это что за странное прощание?

– Ой, зануда, ничего ты не понимаешь, – пробубнила Хэджон и, обняв парня, довольно вступила на порог своего дома.

Только школьница хотела зайти, как одноклассник её окликнул:

– Ким Хэджон, не хочешь сходить со мной погулять завтра?

– С тобой? – на свой вопрос девушка получила быстрый кивок. – Это типа…

– Да, свидание…

– Захват планеты?! – перебила его Хэджон. – А, я тебя перебила. Что ты там сказал?

– Да так, ничего, – неловко поправил очки Ву. – Ну что ж, пока.

– Пока! – замахала руками Ким, проводив парня за угол взглядом.

***

Уже поздний вечер. Любые рестораны, даже старые и непопулярные закрываются. Бэкхён переоделся в обычную одежду и, звеня ключами, направился к выходу, но заметил за столиком читающую Юру. Парень свистнул в её сторону, на что девушка удивлённо подняла голову.

– Ты уходить собираешься? – беспокоился Бён.

– Да, сейчас дочитаю…

– Мне уже нужно закрываться.

– Погоди ещё пять минуточек, прошу.

Бэкхён тяжело вздохнул и присел рядом с девушкой. Глаза уже слипались, поэтому парень максимально сконцентрировался на том, чтобы не заснуть, поэтому не заметил, как Кан встала со своего места и начала собирать вещи.

– Бён, ты чего сидишь? Пойдём уже быстрей домой, – недовольно пробубнила русая, выйдя на улицу.

Бэкхён заулыбался и, взбодрившись, последовал за студенткой. Закрыв свой ресторан, парень повёл девушку по дорожке, мотая на пальцах ключи. Фонари устрашающе помигивали, намереваясь отключиться, и вот одна из лампочек с треском лопнула. Кан взвизгнула, глянув на Бэкхёна.

– Это проделки приведений, ууу, – запугивал её парниша.

– Это антинаучно.

– Ой, да брось, это… – не успел Бён договорить, как почувствовал что-то странное. Какой-то дискомфорт в районе пальцев. Глянув на них, парень увидел, что ключи исчезли. – Айщ, неужто опять?..

Парень присел на колени и стал рыскать в траве под плохое освещение фонарей. Кан присела рядом, помогая, чем могла.

– Иди-ка ты домой. Уже поздно.

– Помогу тебе и пойду.

– Но ты не обязана. Я всегда их теряю на одном и том же месте, сам справлюсь.

– Ты пытаешься меня сбагрить?

– Что? Нет! Просто, я волнуюсь! – покраснел парень, что было не видно в темноте. – Был бы я вором, я бы тебя украл.

– Это очень мило с твоей стороны, но если бы ты был вором, ты бы меня скорее накормил своими фирменными блюдами.

– Да-а, это правда, – кивнул Бэкхён. – Кажется нашёл…

Парень взял чужую руку. Бён неловко глянул на Кан. Девушка не по годам была красива. Шелковистые волосы, приятный запах и голос. В каких-то чертах она даже напоминала ему Хэджон, а та родилась с красивым личиком, хоть и со странным характером.

– Юра, я давно уже влюблён…

Кан без стеснения выдернула свою руку и встав, передала Бэкхёну ключи.

– Ты прав, мне действительно пора домой. Пока, – смотря свысока, попрощалась девушка.

Бён проводил её взглядом, а после устало потёр затылок. Хорошие и плохие моменты дня смешались вместе, поэтому парень никак не мог понять, паршиво ему или всё круто. Он перестал понимать самого себя, как и многих окружающих, как и сам мир. Куда он движется и что будет завтра? Да кто его знает.

========== Глава 5 ==========

После домашнего ареста деятельность клуба снова восстановилась. Ифаню было неловко возвращаться в школу, потому что слишком наглые и любопытные стали расспрашивать, что же произошло, почему его отстранили от занятий. А Хэджон радовалась как ребёнок, её ничего не волновало, девушка смеялась, прыгала, в общем, вела себя как обычно. Единственное, из-за чего на её лице пропала улыбка, так это из-за Сури. Увидев, что красивую длинную косичку заменило каре с ободком, рыжая бестия пришла в лёгкий шок. Ифань тоже удивился, ведь по словам самой девушки, она растила свои волосы с самого детства, лишь изредка подравнивая концы. Минсок тоже вёл себя странно, более замкнуто, чем обычно, хотя до этого паренька даже в хорошем настроении не достучаться. Ву всегда казалось, что они как любовники, никто не должен догадаться о том, что между ними есть хоть малейшая симпатия. Синдром мамочки, которым так страдала Сури, бесил Минсока до дёрганья глаза, но когда девушка зашла в класс, они даже не поздоровались, даже друг на друга не посмотрели.

Если уж Ифань заметил брешь в их отношениях, то и Хэджон тем более. Весь урок они перекидывались записками, обсуждая эту неразбериху. Ким даже предположила, что они тайно встречались, но на днях сильно поссорились или и того хуже – расстались! «Детектив Альфа-самка берётся за это дело», – последнее, что написала Хэджон в записке, заставив Ифаня улыбнуться. А улыбка на геометрии – чревата попаданию треугольника по одному месту. Ким не привыкла вуалировать свои действия, поэтому решила спросить у парочки на прямую. Но проблема в том, что собрать этих двоих оказалось не так легко. Оба наотрез отказывались даже в метре друг от друга стоять. Неужели всё настолько серьёзно – вот, что вертелось в голове главы клуба.

А самое ужасное то, что из-за их взаимной неприязни может пострадать самое священное, по мнению Хэджон, место. Клуб очкариков. Она не для того создавала его, чтобы её участники ссорились, они должны держаться друг за дружку, как одна семья. И если эти двое решили разрушить идиллию, то Хэджон им этого не позволит и поставит их мозги на место. Ишь ты, возмущалась она, ссориться вздумали, я вам устрою. Пока девушкой руководили лишь эмоции, Ифань пытался понять, что случилось. Узнать от них правду не получится, они либо слишком гордые, либо что-то явно скрывают. Ву всегда умилялся с их отношений. Сури, словно затурканная мамаша, бегала за своим сыночком Минсоком и пылинки с него сдувала, а парень бесился, потому что слишком чёрствый. Но никогда никто этих двоих не мог назвать просто друзьями. У них есть что-то общее, и их тянет друг к другу.

Ифаню, как никому другому знакомо, когда женщина и мужчина ссорятся. Его родители ненавидят друг друга больше, чем правительство, налоги и всё то говно, что происходит с ними всю жизнь. Ву был нежеланным ребёнком, мама и папа сыграли свадьбу из-за залёта. Фактически, парень уже побывал в свадебном платье. Никогда Ифань не слышал из уст своих родителей слов друг для друга: «Я люблю тебя, любимый. Я люблю тебя, любимая». Этих двоих связывал только ребёнок, только он. Забавно понимать, что какой-то третий лишний связал тех, кто не должны быть мужем и женой друг другу. Но они любили своего сына, скрывая все обиды и злость при нём. Каким бы нежеланным ребёнком Ву не был, родители полюбили его также сильно, как и друг друга когда-то или даже больше.

Минсок и Сури напоминали ему собирающихся вот-вот развестись людей. Та страсть между ними пропала, и их сдерживают либо родители и фразы: «Что ты будешь делать без него/неё?» «Кому ты будешь нужна с ребёнком?» «Кто будет тебе рубашки гладить, готовить и стирать?» Оказывается, люди нужны друг другу ради таких мелочей. А ведь муж может построить свою карьеру, заработать деньги, жена может воспитать из своего ребёнка человека, полезного обществу, заниматься тем, чем не могла во время брака. Люди счастливее, когда они порознь. Но, может, у Минсока и Сури ещё не всё потеряно?

– Они невыносимые идиоты! – рычала Хэджон, сжимая пустую коробочку томатного сока.

– Чья бы корова мычала, – ответил Ифань, смотря на эту коробку с отвращением.

Сидя на лестнице четвёртого этажа, куда обычно школьники не ходят, так как это вход на крышу, парочка обсуждала свой гениальный план. Пока его ни гениальным, ни вообще планом назвать было нельзя. Это собрание больше похоже на посиделки анонимных очкариков. Хэджон смяла коробочку из-под сока и с места кинула в урну. Трёхочковое попадание.

– Мой отец говорил, что женщины влюбляются первыми, а мужчины после них. Вскоре женщины забывают, а мужчины наоборот, – перекинув ногу на ногу сказала Ким.

Ифань не стал её перебивать. В кое-то веки из её уст вырвались мудрые мысли.

– Я хочу сказать, что какие бы отношения не были у Минсока и Сури, они уже оставили след в сердцах друг друга. Мы можем только их слегка подтолкнуть, – подмигнула девушка.

– Неужто будем сводить их, как собачонок?

– Никак нет, солдат! – отрезала Хэджон. – Они точно должны быть вместе, это не обсуждается!

– Ты у них спросила, что они должны, а что нет?

Ким разочарованно глянула на парня, но потом сразу приобрела былую решимость. Девушка-эмоции, ничего не скажешь.

– У них всё на лице написано, не спорь со мной. Я столько романов перечитала, всех насквозь вижу, – Хэджон подошла к Ифаню и нагнулась вперёд, скрестив руки на бёдрах. – Я даже вижу, кто тебе нравится.

Ву невольно вздрогнул. Неужели, она всё узнала и его тайна так быстро раскрылась? Ифань даже намёков никаких не делал, неужто его дурацкая улыбка так широка, когда он видит Хэджон? Может, это и к лучшему, что она узнала. Скрывать свои чувства больше не придётся, и они будут вместе. Или всё будет как в той фразе отца Ким, но только наоборот.

– Никто! – радостно заявила очкастая. – Кто тебе вообще может понравится?

Ифань сначала прифигел, а потом выдохнул. Всё-таки он ещё не готов оправдываться за своё сердце. Ву уверен, что есть много парней, которых влечёт Хэджон. И кто бы что ни говорил о её характере и натуре, никто никогда не скажет, что она человек, которого можно ненавидеть. Ким Хэджон та девушка, с которой не стыдно быть безбашенным.

***

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Хэджон не ответила, ведь была слишком занята. Девушка настраивала школьное радио, нажимая на какие-то кнопочки и подключая неизвестные Ву провода. Оказывается, наша рыжая бестия раньше была в клубе радио, но он распался через месяц после её появления. Зато Ким успела научиться управлять школьной системой оповещения. Ифань не удивится, если после этого девушку снова отстранят от занятий. Вряд ли сойдёт с рук то, что она ворвалась в пустое помещение и хочет запустить трансляцию. Ву смущала лишь одна вещь —

это услышат все. Не важно, какую речь Хэджон выскажет, всё равно будет стыдно. И почему именно Ифаню?! Парню ведь просто надо постоять на шухере, а ему кажется, что он выбежал на улицу в одних трусах. Ужасное чувство стыда.

Последние штрихи и Ким подвигает микрофон к своему рту поближе. Девушка повернулась к Ифаню и неуверенно глянула на одноклассника. Парень понял, что её нужно как-то поддержать, но не успел он поднять большой палец вверх, как Хэджон обернулась, включая трансляцию. Ву разочарованно опустил руку и принялся за дело – мониторить коридор. На удивление, гуляющих на этаже было мало. Большая перемена, все, скорее всего, обедают. А кто станет ошиваться в школе, когда есть возможность выйти на улицу?

– Мы ищем настоящую любовь, – робко произнесла Хэджон. Её голос отдался эхом по всей школе и её территории. Ученики прислушались. – Это непросто. Можно желать её больше всего, но так и не найти, – Ифань совершенно забыл о своём задании. Парень повернул голову в сторону Ким, наблюдая за её спиной и вздымающимися плечами. – Возможно, с каждой неудачей, с каждой попыткой будет всё больнее, – Ву впервые увидел в Хэджон ту, что скрывалась в ней так долго. Та Хэджон, что сейчас сидела у микрофона – и есть настоящая Хэджон. – И всё равно… Мы будем искать её. У нас в школе появилась парочка, которая сейчас нуждается в нашей поддержке.

– Хэджон… – позвал её Ифань, надеясь, что она одумается.

– Ли Сури и Ким Минсок настоящая находка! Таких страстных отношений я ещё не видела…

– Хэджон! – рявкнул Ву, понимая, что его подружка наговорила лишнего. Но та лишь махнула ему рукой, мол, заткнись и продолжила:

– Сейчас их отношения переживают не самые лучшие времена, и я была бы благодарна, если бы Вы помогли…

Ифань не мог больше стоять в стороне, он подошёл к Хэджон и вырубил трансляцию, лишая девушку возможности нести чушь. Та от злости стукнула парня и накричала:

– Зачем ты это сделал?!

– Это я у тебя спросить хотел, что ты несёшь вообще на всю школу?!

Хэджон не успела ничего возразить, как в дверях появилась запыхавшаяся парочка. Ким впервые увидела злость на лице Сури, та ещё не успела рот открыть, как Минсок стукнул дверь со словами:

– Вы с ума сошли?!

Хэджон вздрогнула, увидев лица раздосадованных и злых товарищей. Она ведь хотела, как лучше. Почему никто не хочет её поблагодарить хотя бы за попытку помочь? Ким чувствовала себя, как в клетке с тиграми, готовыми разорвать её в любой миг. Постепенно стыд перерос в злость. «Как они посмели разозлится на меня из-за моих добрых намерений?!» Щёки покраснели от палитры тех чувств, что испытывала Хэджон. Впервые в жизни ей захотелось сквозь землю провалиться. Пока она стояла с опущенной головой и выслушивала недовольство Минсока и Сури, на пороге стали появляться другие школьники. Хэджон чувствовала, как со лба стекает капелька пота. Столько глаз смотрели на неё, жадно выискивая недостатки. Ким не могла это выдержать, поэтому направилась к выходу. Когда Сури пыталась её удержать, она грубо одернула руку и растолкала толпу зевак. Минсок рыкнул и махнул на неё рукой.

Все решили оставить её в покое, но только не Ифань. Да, парень тоже считал, что она поступила некрасиво и неправильно, но если с ней об этом не поговорить, пользы от такого опыта не будет. Ведь жизнь – сплошное учение и сейчас Ким должна запомнить один из важных уроков в её жизни. Ву догнал её на лестничном пролёте. Хэджон всем своим видом показывала, что не хочет разговаривать. Ифань обогнал главу клуба и преградил ей путь. А Ву – парниша большой, просто так через него не пройдёшь. Ифань многого не требовал, всего лишь разговора. Хэджон обиженно скрестила руки и опёрлась об стену.

– Они ничего не понимают! Я хотела сделать как лучше, и я это сделала! – завела свою шарманку Ким.

– Нет… Ты не права, Хэджон, – как бы Ифань не хотел поддержать её, но поддакивать не собирался.

Девушка ошеломлённо глянула на одноклассника. Она явно не ожидала, что парень скажет что-то подобное. «Как я могу быть не права?», подумала Ким, нахмурив брови.

– И ты туда же?!

– Нет, дело не в этом… – Ифань пытался найти более подходящие слова, чтобы не обидеть девушку, но в итоге сказал всё прямо. – Ты поступила неправильно. Тебе следует искренне извиниться перед Сури и Минсоком.

– То есть, ты предал меня?!

– Никого я не предавал! – парня начало бесить её упрямство. – Как ты не понимаешь, что теперь о них будет говорить вся школа?!

Хэджон со злости толкнула Ифаня, проделав себе путь к отступлению. «Она всегда так себя ведёт, когда сказать нечего?» – пронеслось в голове перед парнем. Ву хотел догнать быстро уходящую девушку, как та обернулась. Её глаза блестели при солнечном свете, казалось, что она вот-вот разревётся, как маленькая девочка. И подстать похожему характеру, Хэджон крикнула:

– Ненавижу тебя! Ты предатель! С такими не дружу!

Какие бы хорошие нервы не были у Ифаня, но тут его задело не на шутку. Хэджон – эгоистка, дальше своего носа не видит, такой уж у неё характер, но это не значит, что она должна разбрасываться такими словами. Да, Ву не самый хороший друг и не самый хороший парень, раз уж на то пошло, но он всегда старался находить в Ким только хорошее и у него это получалось. А сейчас, что можно найти хорошего? Хэджон показала себя во всей красе.

– Ну и прекрасно! Я тоже не в восторге от такой эгоистки, как ты! Ты вообще друзей не достойна!

Хэджон рыкнула на Ифаня и скрылась за углом. Ву выдохнул, почесав свой затылок. Какие только мысли не посещали парня после этого: что она дура малолетняя, перебесится, ещё прощение просить будет. Но что делать с Сури и Минсоком? Сейчас этим двоим хуже всего. Ифань решил подняться и всё им объяснить, извиниться, да и просто поговорить. Разговор – лучшее лекарство. Но поднявшись на нужный этаж, Ву не увидел ни зевак, ни парочку. Походу всем сегодня нужно залечь на дно, в том числе и Ифаню.

***

Другой бы человек шёл домой на ватных ногах после подобной ситуации, но Хэджон не из таких. Она была полностью уверена в своей правоте и даже каким-то бродячим кошкам это твердила. Не привыкла девушка признавать свои ошибки, поэтому под натиском стыда и грусти старалась вести себя как гордо уходящий воин. Но всю дорогу Ким не могла отвлечься от мрачных мыслей. Что если все перестанут с ней дружить? А дружба для девушки – самое ценное, что у неё есть. Семья, любовь и другие духовные ценности ушли на задний план. Дружба – единственное, что казалось для Хэджон вечным. Чтобы ты не делал, друг останется с тобой. Нет, так это не работает, и девушка это понимала. Если раньше она считала, что дружба – это каменная стена, которую ничто не сломает, то сейчас она казалась тоненькой бумажной, которую может порвать даже ветерок.

Приближаясь к дому, уверенность будто спрятала голову в песок. Если при матери она хоть слегка покажет, что уверена в себе, это закончится очередным скандалом. И нет, мама Хэджон не сумасшедшая, просто под натиском сильного опьянения, ей может не понравиться всё: как её дочь дышит, как ест, как говорит, как живёт и существует. Никто из людей не может додуматься, на какую глупость её мозг способен в затуманенном состоянии. Лёгкие синяки – это, как плата за проживание в этом доме. Мать лупит Хэджон постоянно, за все косяки. Ким привыкла, она так с детства живёт. С одной стороны, ей даже так спокойнее, ведь дочь и так знает, что может вытворить пьяная мать, и сюрпризов ждать не приходится.

Заходила Хэджон аккуратно, еле ступая на ламинат. Сейчас время обеда, женщина наверняка спит. Если её разбудить, по Ким будет ремень скакать. Девушка ловко вступила на лестницу, осторожно поднимаясь в свою комнату. Лучше побыстрее забаррикадироваться, чтобы не отхватить. Но не успела она подняться на второй этаж, как встретилась с недовольным взглядом матери, спускавшейся вниз. Хэджон, смотря на неё снизу-вверх, задрожала, как кролик перед лисой. А во внешности матери было что-то лисье. Нож длинный, волосы короткие рыжие, но кудрявые, косметика яркая и немного размазанная. В свои года и при таком образе жизни, её фигура, к удивлению, не утратила элегантности, но всё было спрятано под широким халатом на молнии.

– Мамочка, привет, – робко произнесла Ким.

–Где тебя носило?! – пьяно шатнулась она. – Ты же обещала мне приготовить ужин!

– Я была в школе, мамочка. Сейчас всё приготовлю, – Хэджон прошла мимо женщины и нырнула в свою комнату, закрыв дверь на замок.

Выдохнув, девушка опустилась на колени, уронив портфель на пол. Не в силах даже переодеться, Ким уставилась на свой пол, облокотившись головой об дверь. Услышав, как на кухне гремит посуда, Хэджон будто очнулась от транса. Она быстро переоделась в домашние шорты, майку и спустилась босыми ногами вниз. Пьяная женщина неуклюже пыталась достать сковородку и тарелки, но ничего не получалось. Ким подбежала и отобрала у неё посуду.

– Я сама всё сделаю, мамуль. Можешь пока посмотреть телевизор…

– Ты мне указывать вздумала?! – замахнулась женщина кулаком. Хэджон пискнула и сделала своеобразный блок у своего лица. – Прости, милая.

Женщина глубоко выдохнула и нажала на кнопку чайника. Ким наблюдала, как её мама достаёт кружку, насыпает сахар, в общем, делает себе кофе. Сегодня она такая спокойная, не бьёт посуду, не бросается предметами в свою дочь. Глянув на Хэджон, женщина цыкнула:

– Иди уже в свою комнату, что стоишь? Ты будешь чай или кофе?

– Ч-чай…

– Что ты там мямлишь?! Ты же знаешь, как я это ненавижу!

– Чай! – повторила Ким.

– Чего ты на мать орёшь?! – она снова замахнулась, но Хэджон на этот раз лишь вздрогнула. – Иди, я принесу тебе в комнату.

Девушка кивнула и подошла к лестнице. Не спеша поднимаясь, она посмотрела на маму. Та старательно разливала кипяток по чашкам, размешивала сахар и искала в тумбочках печенья или фрукты. Женщина пыталась совладать со своими пьяными движениями, но всё равно предметы валились из рук, но она старалась. Хэджон улыбнулась ей вслед и, держась за перила, поднялась наверх. Её мать не такая плохая, как многие могут подумать. Жизнь жестоко с ней обошлась, поэтому единственное, ради чего стоит остаться в мире живых, это её дочь. Ким рада, что для кого-то является причиной жить. Это утешает.

========== Глава 6 ==========

Бэкхён был тем сыном, который может подкалывать родителей и не получать за это по шее. Во-первых, у Бёна было чудовищное обаяние, поэтому мать, даже в пьяном состоянии, не могла его ударить. Во-вторых, парень был источником, хоть и маленького, но дохода. Он с детства мечтал о собственном ресторане, мечтал готовить, чтобы его блюда ели с удовольствием. Бэкхён никогда не хвастался своими кулинарными способностями, но те, кто хоть раз попробовали его еду, уже не могли перестать её есть. Но кто захочет приходить в почти заброшенный ресторан с грязным залом, без нормального обслуживания? Бэкхён и так еле накопил на это здание, а остальные сбережения уходят на продукты высокого качества. Бён никогда не жалел денег на них, но из-за этого он еле сводил концы с концами. Скоро ему придётся закрывать ресторан и идти работать на чужую кухню. Это тоже хорошо, но это совсем не те ощущения. Иметь свой ресторан – вот его мечта.

Обычно Бэкхён не задумывался над серьёзными вещами. Серьёзность ни к чему, она приносит лишь уныние, но, возвращаясь домой с работы, парень ощутил, каково это – думать о своих проблемах и переживаниях. Сначала это очень неприятно, будто кто-то еду пересолил, но потом ты втягиваешься и совсем не замечаешь, что разбор ситуации помогает лучше понять себя и саму проблему. Бёну стало легче, когда он смог выговориться хотя бы себе, парень был так искренен в своих мыслях, что чуть не заплакал. Стряхнув остатки грусти и печали, Бэкхён открыл входную дверь, сразу почувствовав запах подгоревшей говядины. Парень неодобрительно покачал головой и по пути на кухню приговаривал:

– Хэджон, сколько раз я тебе говорил, что говядина – мясо нежное, и его легко…

– Это ты мне?! – рявкнула женщина, отвернувшись от плиты.

– Мама? – парень удивлённо изогнул бровь и направился к столу. – Почему ты готовишь ужин? С сестрой что-то случилось? – Бэкхён сел за стол, стащив из тарелки печенье.

– Размечтался! Она в своей комнате! – фыркнула женщина, выключив плиту. – Я решила, что мне пора снова привыкать всё делать самой… – она опустила руки, сжав подол фартука. Сейчас уже взрослая мама была похожа на провинившуюся школьницу. – Когда-нибудь вы уйдёте от меня, старой алкашки, а я останусь тут одна и даже яичницу себе приготовить не смогу.

– Мам… – Бэкхён уставился на свою мать, которая повернулась к сыну, совершенно не сдерживая слёзы.

– Я плохая мать… – её голос предательски дрогнул, и она прикрыла рот, зажмурив глаза.

Бэкхён вскочил из-за стола и обнял маму за её хрупкие женские плечи. По сравнению с ней, её сын был высоким, с широкими плечами. Его ладонь нежно погладила рыжие прядки. Эти жесты, так любимые многими женщинами, успокаивали беспокойное сердце, и вскоре домохозяйка перестала плакать. Она всегда знала, что её сын будет настоящим мужчиной и никогда не даст дорогих себе людей в обиду. Бён просто не осознавал, насколько же он хороший человек. «И его вырастила я», – эта мысль грела ей душу лучше, чем какой-либо алкоголь. Она была горда своим сыном.

Хэджон, сидевшая наверху, никогда не шумела. Для всех она могла быть шумной и незатыкаемой надоедой, но дома – тише воды ниже травы и не иначе. Делать в своей комнате было особо нечего. Обычные подростки в такой вечер гуляют на улице, но сейчас не то время, со всеми друзьями она поссорилась. Сидеть над уроками было сравнимо с пыткой, но просто лежать на кровати и пялиться в потолок – ещё хуже. Ким чуть ли не впервые за этот год села за уроки. Девушка не была отстающей в классе, просто зачем делать домашку, если её не проверяют, и она всё схватывает налету? Но Хэджон честно призналась, что если бы она делала домашку и усердно училась, то она могла стать лучшей в школе.

Сев за стол и сделав умный вид, девушка открыла учебник геометрии. Найдя в пенале линейку и транспортир, Ким не удержалась, насадила их на карандаш и покрутила. Отставив ребячество, девушка прочитала задачу, усмехнулась, потому что задачи про параллельные прямые её всегда смешили, и начала записывать условие. Хэджон даже на секунду показалось, что она учёный, который доказывает свою теорию и сейчас пишет отчёт. Снова прервав домашку из-за ребячества, Ким поправила свои очки, скрестила руки на груди и заявила:

– Если видно, что прямые параллельны, то как доказать это слепому? – Хэджон снова продолжила решать задачу, не переставая говорить: – Да, как же доказать слепому, что прямые параллельны? Если они будут пересечены секущей, накрест лежащие и соответственные углы равны, а сумма односторонних равна ста восьмидесяти градусам, то прямые будут… – Ким дописала последнее предложение и выкрикнула: – Равны! Так вот для чего нас учат решать такие простые задачи! Если вдруг мы ослепнем, то тоже сможем доказать, что прямые параллельны, вот это да!

– А мне только начало казаться, что ты стала нормальной.

Вздрогнув от голоса Бэкхёна, Хэджон повернулась к нему с лёгким удивлением. Брат держал в руках поднос с ужином, приготовленным с его помощью. Ким благодарно улыбнулась, когда парень поставил поднос на стол и потрепал её по голове. Бён был счастлив, одет по-домашнему и вообще, видеть его сейчас – было настоящим утешением. Хэджон ревновала своего брата и не скрывала этого. Мысль о том, что он станет ухаживать за кем-то другим, разбивала ей сердце. Но даже если такое случится, этой девушке безумно повезло. Бэкхён сел на кровать, разминая свою зудящую шею.

– Ты сегодня выглядишь иначе, – сказал парень, поправив свои очки.

– В каком смысле?

– Раньше ты бросалась на меня, когда видела, и ты никогда не делала домашку. Я чем-то тебя обидел?

– Нет, это не так, – девушка покачала головой.

– Придя домой, я был подавлен, но, ступив на порог и увидев маму плачущей, понял, что у нас у всех троих не задался денёк. Я ненавижу видеть, как вы грустите.

– Ты слишком идеальный, гадёныш! – Ким вскочила с кресла и, ударив брата в плечо, села рядом с ним.

Бэкхён приобнял сестру за плечи, прижавшись щекой к её макушке. В комнате почти не горел свет, только слабая лампочка на столе, поэтому парень не мог увидеть, как у Хэджон дрожит губа. Стоило ей оказаться в чужих объятиях, на неё нахлынули все воспоминания сегодняшнего дня. Она понимала, что поступила неправильно, но признаться в своей ошибке так безумно сложно, что слёзы сами катились из глаз. Ей было так одиноко, даже видя заботливое лицо брата, а вместе с одиночеством пришёл и холод. Бён винил себя за то, что его семья была в таком положении. Он думал, что в какой-то степени это его вина, ведь если бы его заработок был больше, возможно, всё было по-другому. Бэкхён любил своих маму и сестру, но что тогда будет с его мечтой? Неужто, под натиском вины, и теряются людские мечты?

***

Дождь так внезапно начался, к чему Сури была совсем не готова. Ни зонтика, ни кофты с капюшоном у неё не было, поэтому девушка бежала к дому Минсока промокшая до нитки. Она обещала принести дедушке её фирменный яблочный пирог. То, чего боялась Ли больше всего, случилось, её рубашка стала просвечивать её розовый лифчик, а ей совершенно не хотелось светить своим бельём перед дедушкой и Минсоком. Но раз уж такое случилось, нужно выкручиваться. Добежав до дома, Сури позвонила три раза и принялась ждать, пока кто-нибудь откроет. Через дверь девушка услышала медленные ленивые шаги, что выдавали в них дедушку. Сури была так рада, что сначала в таком виде попадётся ему, а не Киму – это было бы слишком смущающе.