Текст книги "Трактирщица-3. Паутина для Бизнес-леди"

Автор книги: Ирина Риман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3. Общая спальня

Когда Верховная покинула нашу тëплую компанию, я вознесла богам короткую молитву благодарности. Никогда не думала, что стану настолько верующей. Впрочем, нужно всячески это демонстрировать, потому что по легенде именно воля предков и богов сделала Кеннета свободным от клятвы меча. Интересно, получится ли у нас под лозунгом “это одобрили высшие силы” открыть школу при посольстве? Или в Клане Смерти настолько консервативные порядки, что даже религия бессильна?

Я поставила пустые бокалы на поднос и посмотрела на мужа. Бледный, уставший, но довольный до неприличия.

– Тебе нужно отдохнуть. Пошли домой?

– Да, но обойдёмся без портала, – вздохнул единственный в мире воскресший мужчина. – Подышим воздухом, пока поедем в открытой повозке.

– Обожаю открытые повозки, – поддержала я идею.

Кеннет велел Галии распорядиться насчёт транспорта и охраны, просмотрел особенно важную корреспонденцию и написал пару коротких писем. Я только улыбалась про себя. Не такие уж мы и разные. Он тоже каждую свободную минуту уделяет работе.

Уезжали с тем же отрядом охраны, что следовал за мной по пятам целыми днями. Во главе, разумеется, безупречно вежливый командир. Ох, его уже хотелось задушить. Честно. Нельзя быть таким правильным. Даже на глазах у высокого начальства.

Кеннета разморило в дороге. Он стойко держался, чтобы не уснуть, а я, наоборот, жалела, что нельзя подложить ему подушку под голову и укрыть одеялом.

– Спи, родной, – шептала ему, – в бездну приличия.

– Нет, – он покосился на кучера и щелчком пальцев повесил купол тишины. – Вот доберёмся до дома. До спальни. До постели. Ты же пустишь меня к себе? Я прощён?

– Это ты меня наказал своим переездом, – пробормотала я, даже не надеясь скрыть обиду. – Дверь спальни ни разу не запиралась. Я жду твоего возвращения каждую ночь.

– Не вижу смысла больше откладывать, – Кеннет запустил пальцы в мои волосы. Перебирал пряди, любуясь, как открывается шея под пушистым шарфом, стоит мне отклонить голову. – Но есть одна сложность. Традиции действительно запрещают прикасаться к тебе до родов.

– А если мы никому не скажем? – почти промурлыкала я. Нежность мужа пьянила, кружила голову. Я почти успела забыть, что он умеет быть таким. – Запрём двери, забаррикадируемся, повесим три купола тишины. Никто не узнает, что мы нарушили традиции. Снова.

– Ты будишь во мне демона сладострастия, – тихо зарычал Кеннет, – но я не против. Так здорово чувствовать себя живым. Я готов весь мир обнять. А целовать хочется только тебя.

Кучер не оборачивался и мы позволили себе отдаться чувствам. Поцелуи мужа были со вкусом травяной настойки ведьм. Его кожа пахла дымом от зажённых ароматических палочек в доме Этана. Клянусь, я никогда не чувствовала себя счастливее, чем сейчас. Но путешествие закончилось. Повозка остановилась у ворот нового особняка Делири.

Где-то на дорожках парка играли дети. Сюда доносились их звонкие голоса и мелодичное пение Амелии. “Море волнуется раз, море волнуется два…”

Приют переехал к нам недавно, но я уже не представляла полупустой особняк без юных воспитанников. Старшие девочки освоились на рабочих местах. Я успела заметить, что из Динали могла бы получиться отличная экономка. Сандра радостно переложила на плечи помощницы добрую половину своих обязанностей, так что теперь любовницу Ксанира то и дело можно было увидеть отдыхающей в саду. Не скажу, что меня это радовало, но Иллая одобряла такой подход. Она хотела получить здорового ребёнка.

Стоило нам подойти к крыльцу, как из-за угла выскользнула Миса, оглядываясь по сторонам. Нет, никого не было. Она подбежала к нам и поклонилась.

– Ясного неба, лин Делири, – скороговоркой поприветствовала главу. – Лина Хельда, можно вас на минуточку? Это важно.

– Если важно, то можно, – расстроено кивнула я. Хотелось поскорее утащить мужа в нашу спальню, чтобы удостовериться, что он вернулся.

– Светлых дней, Миса, – с лёгким налётом церемонности ответил Кеннет. – Да, я пока полюбуюсь на клумбы.

Немыслимое дело для порядков, принятых в клане, но корону мой муж никогда не носил. Коротко поклонился мне и ушёл к скамейке. Подозреваю, чтобы дать отдых ногам и спине. Её приходилось держать по-военному прямой даже у себя дома.

Служанка проводила главу клана взглядом и достала из кармана на переднике помятый листок бумаги.

– Динали велела передать вам, – шёпотом отчиталась Миса. – Я вытащила его из урны в комнате лины Сандры. Кажется, там что-то секретное.

Письмо было любопытным. На простой бумаге без подписи и печати ровным мужским почерком кто-то набросал несколько строк.

“Я услышал твой список требований и не собираюсь выполнять ни одно из них. Тебя плохо кормят в особняке? Жалованья не хватает на самое необходимое? Не смей лгать. Кеннет добросовестно относится к содержанию слуг. И с твоим возможным ребёнком ничего плохого не случится. Я не собираюсь отказываться от наследника, но теперь жду его рождения без прежнего энтузиазма. Скоро сама узнаешь, почему. Новость быстро облетит весь клан. Сиди тихо и не беспокой меня по пустякам. Это всё”.

– Спасибо, – я сложила листок пополам. – Сандра не хватится письма? Ты нашла его, когда выносила мусор?

– Да, если спросит, скажу, что выбросила всё, – воспитанница понятливо усмехнулась. Ей экономка не нравилась с первого дня. – Я не обязана помнить, что было в урне.

– Если увидишь что-то, что покажется важным, сразу говори мне. Вы ведь поняли из письма, что происходит?

– Не дурочки ведь, – надула губы Миса. – Сандра решила, что телом на достойную жизнь быстрее заработает. А старый Делири теперь отказывается платить по счетам, потому что вы тоже скоро родите ребёнка. Наследником будет ваш сын, значит её уже не нужен. Потому она весь день злая ходит. На Динали опять кричала, Нэди отругать пыталась. Но та ей быстро на выход указала. Видите? Мы наблюдаем за ней, лина Хельда, не волнуйтесь.

– Вижу, и благодарности моей нет предела.

Служанка поклонилась и убежала выполнять чьи-то поручения.

*разрыв

Кеннету было интересно, что написано в письме. Он тянул шею в нашу сторону, но я успела подойти раньше, чем муж решился встать со скамейки.

– Послание Ксанира для Сандры. Обсуждали её денежное содержание.

– Ох, никогда бы не подумал, что буду терпеть любовницу отца в собственном доме, – он недовольно поджал губы. – Тем более не понимаю, как её терпит мать.

– Иллая собирается забрать ребёнка у Сандры, – призналась я. – Пока она не родит, нельзя выпускать её из виду.

– Бездна, – муж потёр пальцами глаза и одёрнул чёрный мундир. – Этого только не хватало. Я знал, что отец в своём сумасшествии перешёл все границы, но когда он успел заразить мать?

– Если женщине постоянно твердить: “Рожай, рожай, почему у нас до сих пор нет ребёнка”, то довести её можно до чего угодно.

Я села рядом, расправив широкую юбку. Осень на островах была мягче, чем в Бессалии. Без проливных дождей и промозглого холода. Но из-за беременности меня уже одевали так, будто наступила зима.

Да уж, письмо наводило на тяжёлые мысли. Ксанир не прыгал до потолка от радости, почувствовав, что клятвы меча больше нет. И не спешил налаживать отношения с пока ещё законной супругой. Он просто велел Сандре сидеть тихо. Словно ждал, не случится ли у меня выкидыш? А вдруг родится девочка? Тогда у него оставался шанс объявить наследником своего второго сына.

– А что уже точно известно, что Сандра понесла? – нахмурился муж.

– Нет, насколько я знаю. Но начинаю задумываться о том, чтобы пригласить лекаря, – я погладила его по щеке. – Не хотелось бы скандала, если он поймёт, от кого беременна Сандра.

– Вряд ли по её животу это заметно. Если слуги не будут болтать, то сплетни не должны просочиться. Меня куда сильнее заботит празднование новоселья. Я всё-таки обязан принести в жертву несколько баранов, коз и быка, а заодно объявить на весь клан, что ты носишь под сердцем нашего ребёнка. Будущих бабушку и дедушку придётся пригласить. А они практически в разводе. И я не уверен, что им хватит сил изображать счастливую семью.

– Твоя мама справится, – уверенно ответила я. – В любом случае не переживай об этом. Территория особняка достаточно велика, чтобы они ни разу не встретились. Я попрошу Иллаю помочь с организацией. Она будет занята, так что лин Ксанир не должен стать проблемой. А вот дети на жертвоприношении – неприятная ситуация. Кстати, о детях. Мы с Амелией придумали, как можно уменьшить недовольство клана из-за посольской школы.

– Ты имеешь в виду, как можно забрать сирот из рук опекунов и не вызвать бунт? С большим интересом выслушаю.

– После ухода Доминики из приюта, официальным опекуном бессалийских сирот стала я. Они живут со мной. И для клана это – норма, – я начала объяснять наш с Амелией план, стараясь подбирать формулировки со всей деликатностью. – Если сироты клана перейдут под опеку главы, то мы получим официальное право забрать их к нам в особняк. Потом можно прийти к выводу, что переселить их временно на источник – полезно для раскрытия магического потенциала. Недовольные, конечно, будут. Но когда первый выпуск поступит в академию и покажет хорошие результаты, бунтовщики окончательно затихнут.

Кеннет положил руку на высокую спинку скамейки и задумался. Да, такого не делал никто и никогда. Фактически, я предлагала ему усыновить пятьдесят или шестьдесят детей. Стать отцом для тех, кто потерял обоих родителей. В Бессалии любой правитель ответил бы однозначное “нет”, но в клане многое было завязано на кровь. – Дети не получат фамилию Делири, не смогут претендовать на право называться наследниками, – продолжила я. – Мы опять совершим важное действие только на бумаге, не подтверждая его магически. Но оно откроет широкую дорогу в будущем. Я хочу забирать в посольскую школу всех мальчиков и девочек, кого не могут прокормить их родственники и чьим магическим потенциалом никто не занимается. Я мечтаю о сильном клане, где ценят каждого. Не важно, в какой семье ты родился. Избрал ли путь воина или стезю лекаря. У нас не будет “лишних” людей.

– Я разделяю твоё стремление, – ответил глава клана. – Но хочу рассмотреть и другие способы забрать детей в бессалийский интернат. Ты дашь мне время подумать?

– Конечно, ты лучше знаешь своих людей, – не стала я настаивать. – Но лучше подумать об этом, когда выспишься. Пойдём в спальню, если ты не передумал возвращаться.

Он улыбнулся и ответил мне долгим поцелуем.

Глава 4. Его Величество Дартмунд

Убежище Клана Смерти охранялось строже некоторых магических тайн. Точные координаты знал только глава и его ближний круг. Даже Шеар не мог выполнить приказ доставить туда бессалийского короля, пришлось просить Этана открыть портал. Стой Сокол на ногах, смог бы сопровождать монарха, но лучший убийца до сих пор лежал на койке в лазарете. Лекари делали всё, что могли. “Ждите, лин Делири. Такие раны затягиваются долго”. Он ждал. А пока сам отправился к королю, чтобы сообщить последние новости.

Серебристая арка портала была единственной дорогой вглубь необитаемого острова. Земли там почти не было. Высокий холм, поросший кустарником, полоска песчаного пляжа и выдолбленная в толще горных пород пещера. О королевской роскоши и комфорте речи не шло. Когда Кеннет ступил на каменный пол убежища, он увидел тусклый свет двух зажжённых лампад, деревянную дверь в конце коридора и скромный половик, связанный матерью одного из разведчиков.

– Ваше Величество, – глава клана постучал в дверь. – К вам можно?

– Нужно, лин Делири, – Дартмунд закашлялся. – А то я скоро сойду тут с ума от одиночества.

Кеннет занёс в комнату корзину с продуктами. Повариха Хельды, прочитав меню, думала, что готовит на целый отряд. Положила столовые приборы, завёрнутые в салфетки, несколько кружек, тарелок. Но, главное, десять горшочков с изысканными блюдами. Король любил утку в апельсиновом соусе. Свежую лососину на тонкой лепёшке со сливочным сыром и зеленью. Индейку со сложным гарниром.

– От запаха голова кружится, – Дартмунд встал с кровати, подтягивая штаны. Они едва держались под толстым животом. – Я нашёл холодную кладовку в ваших закромах. Если держать там корзину, ничего не испортится.

– Вам хватает вина? – глава клана поставил корзину на стол. – Принести ещё несколько бутылок?

– Нет, благодарю, – монарх откинул тряпицу и накинулся на горшочки с азартом дочери, дождавшейся отца с подарками из дальнего странствия. – Жажда не так сильно меня мучает, как голод. “Всё от нервов”, – говорила покойная супруга. Может быть. Вы разделите со мной трапезу?

– Почту за честь.

Кеннет принял из его рук горшочек, взял салфетку с приборами и сел за стол. Есть не хотелось. Но было бы глупо изводить короля переговорами, не дав ему поужинать. Дартмунд переносил вынужденное заточение с поразительным для его возраста и положения терпением. Грубая мебель в комнате, никаких слуг и солнечного света. А всё, что он просил – “поесть нормально”.

– М-м-м, – мычал король Бессалии, обгладывая утку. – Восхитительно. Мой повар превзошёл сам себя. Он знал, для кого готовил?

– Нет, корзинку собирали в клане, – Кеннету достался крем-суп с грибами. Одно из лучших блюд Нэди. – Мы соблюдаем секретность.

– Хорошо, – Дартмунд плеснул вина в кружку и поднял её в символическом тосте. – За успех нашего предприятия. Как там моя фальшивая задница? Удобно уселась на троне?

Кеннет легко расшифровал шутку. Речь шла о человеке с магически изменённой внешностью. Глава боевых магов клана умел создавать настолько правдоподобную иллюзию, что даже родная мать Дартмунда не увидела бы подмены. Выражение лица, телосложение, походка, голос – всё принадлежало королю. Но носил маску другой человек.

– Да, можно сказать, что он счастлив.

– Ещё бы, – фыркнул король, рукой вытирая с губ апельсиновый соус. – Ест и спит на золоте, в туалете шёлком подтирается. Одно неудобство – могут убить.

– Мы думаем, это случится завтра на рассвете, – сдержанно ответил Кеннет. – Чуть позже, чем ваша младшая дочь попытается заколоть кинжалом старшую. Не своей рукой, разумеется. Мы следим за нанятым убийцей.

– Он из высокого квартала? – у Дартмунда пропал аппетит. Король отодвинул горшочек и сложил руки на столе.

– Да. Много лет работал на предшественника Паучихи и вряд ли пойдёт против интересов королевы преступного мира.

– Не смейте вручать этой сучьей дочери незаслуженный титул! – монарх грохнул кулаком по столу. – В ней нет ни капли королевской крови!

– Прошу прощения, Ваше Величество, – поклонился Кеннет. – Больше я такой оплошности себе не позволю.

– Ладно, – смягчился Дартмунд. – И вы простите мне резкость, лин Делири. Ситуация – демону в бездне не пожелаешь. Собственные дети. На родного отца…

Слезу он не пустил, сдержался. Хотя Кеннет по напряжению в комнате чувствовал, что из последних сил. Старик-король был раздавлен ещё несостоявшимся покушением. И вроде бы за власть цеплялся, но уже думал, зачем она ему, если династия прервётся и оставить королевство будет некому.

– Так что там с покушением на Маризу? Наёмный убийца из высокого квартала. Ну же, продолжайте, лин Делири.

– В интересах Паучихи посадить на трон как раз старшую принцессу. Поэтому, Её Высочество, скорее всего, похитят и спрячут. Затем убийца уйдёт в тень, позволит дворцовой страже убить “куклу”…

– Фальшивого короля? – перебил Дартмунд. – Вот прям взять и убить? А он знает? Или это будет сюрпризом?

– Он знает, – ответил Кеннет, покручивая серебряную ложку. – Мы взяли рабочего с завода в Трезде. Его уволили несколько месяцев назад, когда новый хозяин стал терпеть убытки. А у рабочего девять детей. Трое своих и четверо племянников. Сыновей погибшего на войне брата. Семья голодала, вот он и решился на отчаянный шаг.

– Вы предложили ему золото?

– Да. Столько, сколько он счёл достаточным, чтобы надеть маску и сесть на трон.

– Однако, – королю стало сложно дышать. Он оттянул пальцем тугой шейным платок и хлебнул вина. – Слышал о таком, но не думал, что столкнусь лично. Был бы помоложе, возмутился, что верноподданических чувств не хватило, пришлось заплатить. Но я, смею надеяться, поумнел. Вы ведь включите это золото в статью расходов по договору?

Кеннет молча кивнул.

– Я добавлю сверху. Моя жизнь стоит того, чтобы девять детей из бедной семьи ни в чём не нуждались. Но мы всё время останавливаемся. Что произойдёт дальше?

– Воины клана усилят охрану вашего сына. Мы дождёмся объявления “король умер, да здравствует королева” и достанем завещание. Принцессу Атоллию вместе с мужем возьмут под стражу. А пока ваш сын будет готовиться к коронации, мы зачистим остальных заговорщиков.

– Я хочу сам приговорить Маризу к казни, – напомнил король.

– Если мы отобьём её у Паучихи, то посадим в ту же тюрьму, что и младшую принцессу. Но велик шанс не успеть. Спасаясь бегством, “Сучья дочь” будет тщательно заметать следы.

Оставить в секрете личность покровителя и членов Ордена Невидящих для Паучихи важнее, чем жизнь принцессы-неудачницы при воскресшем короле. Кеннет не сомневался, что Маризе перережут глотку прямо в её убежище. Причём те же люди, что её охраняли.

– И всё же я надеюсь на полное исполнение наших договорённостей, – король налил вина в кружку и достал из корзины второй горшочек. – Только тогда я соглашусь выплатить премию сверх обозначенной суммы.

Кеннет снова молчал кивнул.

***

Паучиху искали по всем бессалийским провинциям, заглянули в каждую зловонную дыру высокого квартала, а королева преступного мира пряталась у всех на виду. Прямо в центре столицы в катакомбах под площадью восстания. Когда-то королевская гвардия держала там зверинец. Маги науськивали опасных тварей на врагов короны. Клетки уходили на три уровня под землю. Специально, чтобы звери не мёрзли, провели водяное отопление. И навесили крайне специфическую магическую защиту. Принесённых в жертву людей закопали в четырёх углах подземелья. Сквозь трупы текла субстанция, изобретённая тёмными, и поддерживала охранную сеть. Три столетия назад король подчинился воле восставшего народа и сравнял верхние этажи зверинца с землёй. Покойников выкопали и перезахоронили. Катакомбы тоже собирались засыпать, но ограничились тем, что завалили камнями лестницы, ведущие вниз. Так столица обзавелась седьмой из двенадцати своих площадей.

“Паучиха раскопала зверинец ещё до того, как стала королевой, – писал в одном из своих докладов Пруст. – Заново замаскировала вход и положила в саркофаги свежих жертвенных покойников. Двух бродяг и двух проституток, если верить тому, что болтают. В особом порядке и с соблюдением баланса по полу, весу и возрасту жертв. Дело было за малым – найти рецепт субстанции тёмных. Именно тут по слухам и появился таинственный покровитель с воронами-ящерицами”.

Скверные новости для клана. Кеннет долго сидел, оглядываясь на свернутую трубочкой записку. Получалось, что Орден Невидящих заинтересовался Паучихой раньше, чем она получила власть. Что-то такое было в обычной на вид девушке, что выделяло её из других обитателей высокого квартала. Особый дар? Ценные знания, доставшиеся ей по наследству? Или она просто оказалась в нужное время в нужном месте? Хотелось бы выяснить до атаки на логово, но времени не оставалось. Покровитель воссоздал субстанцию тёмных и активировал защиту зверинца. Паучиха со своей свитой укрылась там сразу после того, как узнала, что источник Хельды перешёл в руки Верховной. Попасть в подземное убежище могли только те, кто прошёл обряд посвящения. В том числе два уже мёртвых разведчика клана и Пруст. Отрезав воинам головы, королева запретила посвящать новичков.

“Защита похожа на мыльную плёнку с цветными разводами, – продолжал Пруст. – Она пропускает имеющих магическую метку и убивает тех, у кого её нет. Мы постоянно находим дохлых крыс и бродячих котов. Но если “отравить” стражей-покойников настойкой водного перца, то субстанция распадётся и защита исчезнет”.

Кеннет двадцать лет тесно работал с Прустом, но до сих пор дух захватывало от того, в какие тайны он умудрялся проникать. Когда говорят, что незаменимых людей нет – нагло врут. Клану долго придётся ждать рождения человека, подобного нынешнему главе разведки.

Вторжение в логово Паучихи спланировали на предрассветное утро государственного переворота в Бессалии. Для Пруста на городской ратуше повесили условный знак – нарядили одну из каменных статуй в чепец с кружевами. Разведчику предстояло добраться до четырёх саркофагов в самых дальних закоулках бывшего зверинца и вколоть настойку в тела нетленных жертв. Кеннет не знал, получится у него или нет. Но всё-таки спустился вместе с небольшим отрядом магов в подвал бывшей аптеки. Здесь за одним из пустых стеллажей прямо на стене блестела “мыльная плёнка”.

– Я же говорил, покровитель Паучихи прибыл из другого мира, – проворчал Линней. – Заклинание тёмных оборачивалось обычной иллюзией. А здесь демоны знают что.

– Как хорошо, что головорезы и мелкие воришки не разбираются в магических тонкостях, – поддержал его Шеар. – Иначе не за что бы не согласились нырять в эдакую дрянь.

– Вы занервничали, что ли? – нахмурился глава клана. – Сворачиваем операцию, идём по домам?

Воины в походное одежде, удобной для резни, дружно промолчали. Плёнка действительно вгоняла в ступор. Что прикажете делать, когда она исчезнет? Шагать прямо в стену? Поисковики не реагировали. Более тонкие инструменты обнаружения магии тоже молчали. Оттого-то городская стража не беспокоилась из-за пустого подвала, а Паучиха успешно водила сыскарей всех мастей за нос.

“Зря ты не хочешь получить награду за её голову, – с укором сказала бы Хельда. – Столько денег потеряем”.

Да уж, жена иногда слишком сильно напоминала покойного лина Беринского. Каждый золой, пролетающий мимо её кошелька, считала личным оскорблением. Но Кеннет не привык мечтать о награде за ещё живого человека. Если Паучиха – “дама с секретом”, то ожидать от неё можно чего угодно.

– Плёнка бледнеет, – Линней ткнул пальцем в стену.

– Тебе кажется, – фыркнул было Шеар, но тут же замер.

Цветные разводы устроили безумную пляску. Будто кто-то вставил соломинку в лужу и начал мутить воду, пуская пузыри. Чужая магия боролась с чем-то, а потом исчезла. В это же мгновение запищал поисковик.

– Кто заказывал обычную иллюзию? – Шеар с улыбкой покосился на Линнея. – Получите, распишитесь.

– Сейчас проверим, – боевой маг достал из мешка белого кролика, – какая там иллюзия.

Ушастая жертва испуганно принюхивалась. Кеннет сомневался, что животное, даже такое глупое, добровольно пойдёт прямо в каменную кладку, но Линней не в цирк пришёл на представление. Не собирался показывать чудеса дрессировки. Он бросил кролика так, чтобы он пролетел сквозь иллюзию и щелкнул пальцами, накладывая заклинание-определитель жизни. Жёлтый ореол над животным, давшим стрекача, виднелся даже в полумраке тайного коридора.

– Ай, да Пруст, – тихо радовался Шеар, – ай, да командир. Успел. Сделал.

– Выстраиваемся в боевом порядке, – Линней, не спрашивая разрешения, взял руководство атакой.

Первым поставил двух воинов с самой сильной магической бронёй. В клане их называли “щитами”. За ними “боевиков”, Кеннета, Шеара и магов поддержки. Сам Линней держался ближе к главе клана. Подал условный знак и отряд вошёл в коридор на первом уровне зверинца.

Свита Паучихи не ждала гостей. Часовые мирно пьянствовали в тесном закутке и умерли от удушающего заклинания, не издав ни писка. Пруст нарисовал карту в одном из посланий, Линней выучил её и знаками направлял отряд по запутанным коридорам разбойничьего логова. Хозяев убивали спящими в постели. Редких праздно шатающихся успевали поймать до того, как они наделают слишком много шума. Повариха выронила котелок с нарезанными овощами и тут же уснула. Кеннет позволил потратить несколько минут, чтобы связать её и спрятать в кладовке. Больше никому пощады не дали. Когда до спальни королевы оставалось два поворота, глава клана занервничал, что всё идёт слишком легко. Обманчиво просто. Но сколько раз самые сложные вылазки заканчивались вот так? Профессионально выполненной резнёй. Именно за это Клану Смерти платили золотом. Разве нет?

“Живой за поворотом справа, – знаками показал Линней. – Один. Стоит”.

Воин-щит обновил голубое сияние брони и шагнул в темноту. До того, как с его пальцев сорвалось нечто смертоносное, вспыхнул огонёк. Возле двери в спальню Паучихи стоял Пруст.

“Значит, она там”, – мелькнула мысль.

У Кеннета ладонь заныла, как хотелось выхватить меч и лично отрубить ей голову. Но в очереди на право мести он стоял далеко не первым. Шеар потерял друзей, Пруст резал им глотки. Последние всполохи гнева ушли под гнёт железной воли главы клана. Он позволил “щиту” открыть дверь и пару мгновений просто смотрел, как чёрные тени заполняли роскошно обставленную комнату. Как вздрогнули полотна балдахина. Последний взгляд Паучихи был отражением ужаса. Она не смогла достойно принять смерть. Закричала, когда кинжал вошёл в сердце.

“Ты пожалеешь”, – сказала эта женщина Хельде.

“Я пришлю голову твоей жены” – угрожала она в письме.

– Несите сундук, – приказал Кеннет.

В смерти не было ничего прекрасного, но месть иногда доставляла удовольствие.