Текст книги "Среди Звезд"

Автор книги: Ир Лояр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Она впервые полетела в далекий космос вместе с группой специалистов. Ее разрывало от радости и восторга. «Ты удивительно воспринимаешь увиденное! Анализ строится настолько тонко, что ты близка к истине, но многого ты еще не знаешь, – сказал подошедший к ней мужчина, – я думаю беседа с катарами поможет заполнить многие твои пробелы в знаниях». Он проводил ее в комнату, где она увидела знакомых студентов-стажеров, учившихся вместе с ней. Они так же, как и она впервые отправились в полет в дальний сектор Вселенной. В зале осталось несколько свободных мест. Над одним из них повис дройд-секретарь. Спроецировав голограмму приветственно машущей руки, он привлек ее внимание, указывая на предназначенное для нее место.

Откуда-то с задних мест раздался мужской громкий голос: «Раз вы здесь, значит, вы готовы воспринять то, что я вам сейчас скажу. Многие из присутствующих здесь не люди. Мы, а я тоже не человек, относимся к тем катарам, с которыми вы научились быть одним целым, обучаясь в институте. Сейчас мы готовы показаться вам в другом облике, что наверняка для многих из вас произведет шок. У меня к вам предложение. Давайте знакомится заново! Я буду придерживаться рамок доступных для человеческого понимания и создавать понятные для вас образы. Попробую рассказать кто мы такие и чем любим заниматься. Я понимаю, что перенастроиться быстро на эту информацию у некоторых не получится. Поэтому появится шквал вопросов, на которые мы готовы ответить».

                              ***

В пальцах ног появилось легкое покалывание. Можно уже было шевелиться и попробовать встать. Она почувствовала, что кто-то взял ее за руку и потянул вперед. Она встала. Немного времени заняла стабилизация тела в вертикальном положении и проверка сгибания, разгибания суставов. Можно было отключить все трубки от сосудов и ползти наверх. Их должны были встретить и отвезти туда, где произойдет полное восстановление всех функций и окончательное срастание сознания с его оболочкой. Она слушалась и следовала за своим напарником. Их впереди ждали: вершина горы, вертолет, Хари и дом у озера.

Находясь в домике у озера, ей захотелось сбежать. Мысль о побеге появилась еще в институте. Не успел Рендел попросить ее помочь другому специалисту в девяносто восьмом, она уже прикинула, какие будут у нее шансы удрать и побыть одной. Сильное желание быть свободной, хотя бы на несколько часов, заставило ее действовать. Не разговаривая ни с кем и, не оставив записки, она исчезла, чтобы насладиться одиночеством. Ей захотелось уехать в Леон и заняться запланированными делами. Опыт говорил ей, что, если она будет нужна, ее найдут. Пока есть возможность, нужно пользоваться.

За много лет ей пришлось выучить каждый день августа девяносто пятого года. Все повторялось с точностью в минуту. Она уже улыбалась встречавшимся ей людям, как старым знакомым и знала хронометраж важных событий, происходивший в течение месяца. Август девяносто восьмого для нее был незнаком. Ей придется вести себя тихо и осторожно, чтобы остаться незамеченной для людей. Рано утром, пока все спят, она придет в Перуж, поднимется на холм, и когда зазвонят колокола, передаст привет своему прошлому.

Там, в далеком прошлом, Перуж выглядел совсем по-другому, не так как его сейчас преподносят для туристов. Чтобы как-то разделить реальность и воспоминание она одевала солнцезащитные очки с широкой оправой и закрывала глаза. Так ей было намного легче вспомнить свое детство, в которое она погружалась, находясь только здесь.

Оставаясь со своими братьями, ей приходилось выполнять всю работу по дому. Мать уходила в дом старых галлов очень рано, оставляя их одних. Возвращаясь домой очень поздно, она целовала спящих детей и долго сидела, глядя на нее. Она чувствовала на себе ее взгляд, боясь пошевелиться, и спугнуть нежность и ласку, исходящую от матери. Отца вспомнить у нее не получалось. Он умер, когда ей было четыре года. В десять она потеряла и мать.

Это случилось августовским утром. Солнце своим светом заливало грязную улочку и, глядя на голубое небо и порхающих птиц, она думала, что мир устроен не справедливо. Никто больше не погладит ее по золотистым волосам и не поцелует в лоб, никто не полюбит, так как любила ее в этом старом, пропахшем сыростью и травами доме. Она тогда мысленно провела по ее руке и незаметно вышла на улицу. Ей хотелось бежать. И она что есть мочи пустилась вон от этого места. Споткнувшись об булыжник, маленькая девочка врезалась в мужчину в белом балахоне. «Нужно бежать еще дальше», – подумала она. Но он крепко ее обнял и прижал к себе. «Не бойся. Я знаю твоих родителей. Пойдем с нами», – сказал стоящий рядом с ними другой мужчина. Она, не осознавая что делает в этот момент, схватила его за руку и потащила по дороге, ведущей к городским воротам. Двое взрослых людей и ребенок шли к морю, где их ждал корабль и новая для нее жизнь.

Медленно, оттягивая возвращение из прошлого, она в блаженной истоме открыла глаза и посмотрела на безоблачное небо. Возможно, там у себя дома, она скучала именно по нему и по утреннему прозрачному воздуху, в котором растворялся свет, наполняя его утонченностью и хрупкостью. Отпуск нужен был ей для того, чтобы вернуть своей памяти прошлое и снова ощутить себя маленьким ребенком.

Она присела на скамейку около небольшой клумбы с красными цветами. Туристы еще несколько часов не смогут ее потревожить. Время должно пройти с пользой для нее. Можно вот так сидеть и слушать звуки утра, которые витали по улочкам и площади. Еще больше положительных эмоций возбуждала она в себе, освобождаясь от ненужной усталости. Одно из дел, которое было ею запланировано, она выполнила. Еще одно, обещанное Рэнделу, лежало в ее сумочке и ждало своей очереди. Ей предстояло сделать то, чем заниматься не приходилось.

– Найди в своих воспоминаниях интересный случай. Мне кажется, что в твоей жизни должно быть много интересных событий и, применяя свои методы, попробуй что-нибудь написать, – перед тем как их отпустить, попросил ее Рендел.

– В каком формате и стиле я должна ее изобразить?

– Вот авторы, – он протянул ей список, – почитай, проанализируй и дерзай в том же духе.

– Ты не сказал зачем тебе это надо.

– Я потом объясню тебе, – улыбнулся он, таинственно глядя на нее.

Выполняя работу катализатора, ей приходилось вмешиваться и помогать ускорять многие процессы в жизни живых существ. Кому-то так трудно было решиться принять нужное решение или почувствовать уверенность и силу своего характера. Она находилась рядом и незаметно для них самих помогала увидеть и сделать нужный шаг.

Она знала, что в институте запустили новый проект. Куратором назначили Софи. Когда вводилось что-то новенькое, то все службы на Земле работали в полную силу. Идея была неновой. Искусственно людей наводили на мысль о существовании некой цивилизации, после которой остались порталы в неизвестные миры. Три истории, три входа, к которым София вместе со своей группой незаметно будут подводить людей. В ее эксперименте особое место было отведено тридцати кандидатурам, за которыми все это время будут наблюдать. Воспитывать в талантливых людях воображение незачем. Найти смелость, чтобы перейти виртуальную черту и отказаться от своей прошлой жизни, получится не у всех.

– Теоретически в самом конце их должно остаться трое или четверо человек. В какую «дверь» они захотят войти, определит их новую работу и жизнь. Проект запустят в том времени, когда этим людям еще не будет и пяти лет. Придуманный мир должен окружить их уже с этого возраста. Живя в нем, они примут для себя очень важные решения, и с ними придут к нашим порталам. Там мы их и встретим, – поясняла детали своего проекта Софи.

Всем хотелось среди них встретить интересного человека, способного возглавить и руководить группой высокоинтеллектуальных людей. На практике в ее проект вовлеклось гораздо больше людей. Сотрудники института не справлялись со сбором и обработкой данных появившихся новых кандидатур. Параллельно разрабатывали ходы и предлагались другие варианты окончания проекта. Решением стало разделить проект на несколько этапов. После первого запуска они приняли на платформы несколько человек, которые могли работать агентами на Земле. Они вошли в группу, за работу которой отвечал Антон. До нее дошли слухи, что в благодарность он пообещал найти двух писателей, гениально сочиняющих истории. Придуманные идеи запланировали ввести во второй этап проекта.

Антон никогда не просил ее сделать то, что не относилось к ее работе. К ней всегда обращались другие люди. Обдумывая просьбы и предложения, ей иногда казалось, что некоторые из них принадлежали ему.

–Ты хитришь, – предъявляла она ему претензии.

– Если мне нужно – я прошу сам. Зачем мне посредники, что ты выдумываешь, – пожимая плечами, отвечал он.

Поймав себя на том, что мысли о Перуже улетучились и их место заняли воспоминания о работе, она, покопавшись в сумочке, достала автоматический карандаш и, почесывая им кончик носа, стала перебирать вслух забавные случаи из своей жизни.

– Я напишу историю о самой себе, кем была и кем стала потом. Вот только не знаю какой выбрать жанр, – разглядывая горшок с цветами на соседнем домике, произнесла она вслух.

Вздрогнув от ужасных звуков, заклокотавших у нее в горле, она тут же рассмеялась. Ее тело восстановилось не полностью, и многие функции еще не выполнялись. Ей просто не хотелось терять время, а так еще часов шесть пришлось бы сидеть в номере своего отеля, чтобы произошла установка всех параметров для нормальной работы. Прикинув, что обойдется малым, она не стала ждать и вышла на улицу. Поэтому ходьба, вразвалочку, прихрамывая на правую ногу, сиплый голос и легкий тремор в голове и в руках были побочным действием ее нетерпеливости. Вспомнив один из приемов разработки голоса, она тихо замычала себе под нос старую песенку. В сумочке, лежавшей рядом на скамейке, что-то запищало. Розовая пудреница мигом оказалась в ее руке. Звонок прервался. Вместо красноватого порошка в ней лежали две капсулы белого цвета. Одну она проглотит сейчас, а другую нужно было съесть через полтора часа. Об этом ей напомнит это устройство. Как только пилюля попала внутрь, по коже прошлась теплая волна. В желудке как-то странно заурчало. Произошла активация внутренних органов, последнего порядка. Все шло по плану, и она снова вернулась к мысли про вступления к первому абзацу истории.

– Не-е е-т! – пропела она, взяв самую высокую ноту, на которую была способна.

Откашлявшись, достала флакон с розовой жидкостью и набрала ее за щеки. Подержав сначала за одной щекой, потом за другою, она побулькала ее в горле и, оглянувшись вокруг, выплюнула себе под ноги.

– Я напишу историю про мальчика и про непохожих на него существ, с которыми он подружится, – раздались из нее картавые едва понятные звуки.

Покопавшись в сумочке, она достала белый предмет. Альбом и карандаш нашлись в кабинете, находившемся на верхнем этаже в небольшой комнате дома у озера. Эти два прибора она планировала использовать для своей работы.

Толстая картонная обложка с изображением старого замка скрывала в себе пару десятков негативов, спрятанных под белую пленку. На вид они напоминали листы с повышенным глянцем. На самом деле без работы карандаша на ней невозможно было что-то написать.

То, что походило на карандаш на самом деле было очень сложным прибором, состоящим из двух частей. Первая воспринимала ее мысль, а вторая при соприкосновении с поверхностью листа, проецировала ее, преобразовывая в слова. На поверхности выступали придуманные предложения.

Подумав, что здесь ей будет неуместно заниматься этим делом, она решила свернуть за угол и пойти к своему любимому кафе. К тому же пора было сменить место, здесь она уже все рассмотрела. Запихнув альбом обратно в сумку, которую она засунула под мышку и, почесав еще раз кончиком карандаша нос, приложила его к виску. «Так, – постаралась она сфокусироваться на мысли, – в самом начале нужно написать, что ребенок родился вторым в семье, потом катастрофа и два брата остаются без родителей. Скверные родственники не сильно баловали мальчишек своей любовью, а младшему вообще пришлось несладко. Интересно, как можно связать жизнь в одном временном промежутке, но в трех разных цивилизациях?» – подумала она, перескочив на другую мысль.

– Я бы использовала одних и тех же героев, пересекающихся друг с другом, но при этом жизнь в разных мирах будет существовать без каких-то изменений, – ответила она черной пятнистой кошке, сидевшей неподалёку от нее, – каких-то серьезных отличий в этом времени я не вижу, поэтому ничто и никто мне пока не мешают получать мощный заряд положительных эмоций, наполняющих жизнью мое тело, – сказала она, обращаясь к пушистому существу, решившему пройтись по улице рядом с ней к любимому кафе.

Она по-прежнему держала прибор у виска. Нужно срочно как-то начать свою историю. Палец нажал кнопку, и верхняя часть листка заполнилась аккуратно написанными строчками. Импульсы в голове начали генерироваться все быстрей и быстрей. Это запустилась работа устройства, находящееся у нее внутри черепа. Образы, действия, описание предметов возникали так ясно, как будто она смотрела фильм, а не думала. Мысли связывались легко, выстраиваясь в логические цепочки. Придуманный мир ей казался очень знакомым. Она прислушалась к своим ощущениям. Желания остановится не последовало и она, присев за столик около кафе, углубилась в свои размышления. Иногда она отвлекалась и прикладывала карандаш к странице альбома. На поверхности появлялись графитового цвета буквы, заполняющие остатки белого поля. Она поднесла к голове многоцветный карандаш – прибор для рисования. Его принцип работы тот же самый, но немного проще. Он мог проецировать мысли в виде картинок. На странице появился парусник, плывущий по волнам безмерного океана. Его к берегу гнал ветер и желание того, про кого будет эта книга.

Из кафе вышла женщина и подошла к ней.

– Что-нибудь хотите? – спросила она у нее.

– Галету и капучино.

Проводив ее взглядом, ей снова захотелось продолжить работу. Дальше оставаться здесь не стоит. Поработать, не отвлекаясь, у нее уже не получится. Нужно уходить. Кто-нибудь из любопытных туристов мог заглянуть ей за плечо и увидеть лишнее, что совсем не входило в ее планы. Ей не хотелось объяснять кому-либо, как возможно заполнить мелким укладистым почерком лист при стоящем на одном месте карандаше. Пробежав глазами по строкам, она на минуту задумалась, прислонив кончик карандаша ко лбу, записала еще несколько мыслей, пришедших к ней в голову.

На соседний стул прыгнул рыжий кот и, приподнявшись на задние лапы, посмотрел на нее.

– Мне даже нечем тебя угостить, бедолага, – оглядываясь, сказала она.

На деревянном столе перед ней лежал закрытый альбом и заказанный завтрак, который попробовать было ей не дано. Тишину улицы наполнил смех молодых людей. Они, желая запечатлеть интересные мелочи, трещали своими фотоаппаратами. Разойдясь по улице, парни рассматривали дома и громко делились комментариями. «Скорей отсюда, пока не попала в объектив камеры, – решила она». Сколько было случаев, когда не по своей вине работающие специалисты института оказывались на чьих-то фотографиях. Натянув поглубже шляпу с широкими полями на глаза, она, стараясь остаться для появившихся туристов незамеченной, быстро, насколько позволяло ее новое тело, пошла в отель.

«Вообще, по моим сведениям, этот сценарий должен был написать Рэндел, но он перепоручил это дело ей, предложив поэкспериментировать со своими навыками, – думала она, поднимаясь по лестнице на третий этаж. – А меня когда-нибудь любопытство погубит. Я берусь за любую интересную для меня работу».

Зайдя в свою небольшую и тесную комнату, она со всего размаху закинула на кровать сумку, так что все ее содержимое вывалилось на розовое одеяло. Ей захотелось плюхнуться следом, и она уже было приготовилась к прыжку, но вдруг замерла от ужаса, прислушиваясь к странному шуму, доносившемуся из ванной комнаты. Там кто-то был. На цыпочках она подошла к двери и прислонилась к ней ухом. В душевой кабинке шумела вода, неизвестный громко сопел и бубнил в разных тональностях мелодию похожую на марш. Вдруг все звуки смолкли. Она стояла, не шевелясь, секунд десять, вслушиваясь в воцарившуюся тишину по другую от нее сторону. Неожиданный громкий свист заставил ее подпрыгнуть на месте.

– Отпусти ручку двери, и дай мне выйти отсюда, – забубнил, глотая слоги мужской голос.

Она еще сильней налегла на деревянную дверь бежевого цвета и мертвой хваткой вцепилась в белую витую ручку. Кто бы это ни был он, во-первых, незаконно по этому времени проник в ее номер, а, во-вторых, видел ее вещи и мог разоблачить. Недавно такое случилось с коллегой из ее отдела, когда горничная наткнулась на его сумку и без спроса залезла в нее, решив стащить портмоне и документы.

В той истории горничную сильно шокировало содержимое, кожаного черного портфеля. Вместе с деньгами оттуда вывалились: небольшая пластиковая карта с переливающимся фоном, тонкие оранжевые лески, кристаллы, две фотографии с изображением мужчины. Изображение на фотографии изменилось сразу же после того, как любопытная горничная взяла их в руки. Вместо мужчина она увидела свое лицо. Откинув испуганно их в корзину с мусором, она взяла какой-то плоский небольшой прямоугольный предмет, из которого доносился смех, иногда прерываясь на кашель и треск. Пока она разглядывала вещи и пыталась раскрыть портмоне, прямоугольный предмет заговорил мужским басом:

– Милая, мисс Бетти. Вы можете взять деньги в залог молчания. У меня к вам предложение. Давайте не будем испытывать нервы местных служб и оставим все как было. Не стоит столько времени тратить впустую.

Горничная тотчас узнала голос человека, снимавшего этот номер. Бедняжка посчитала, что хотела обокрасть агента спецслужбы, который догадался о ее планах. Испугавшись, она ничего не взяла и сбежала из города. Родственникам целую неделю пришлось ее разыскивать по всем подругам и друзьям. В полиции ее рассказ никого не заинтересовал, посчитав, что тем самым она пытается обратить на себя внимание сержанта придуманной нелепой историей и снять с себя вину.

– Успокойся! Это я, Антон, – по-дурацки смеясь, сказал кто-то за дверью.

Она радостно вздохнула и отошла в другой конец комнаты. Заметив на столе сумку из коричневой кожи, окончательно успокоилась. Такие портфели носили все сотрудники «Среди звезд», когда работали на Земле. Самое главное на нем присутствовал опознавательный знак – печать института, видимая только встроенным в голову прибором. Тело воспринимало информацию извне в целом, которую затем обрабатывало сознание. Метки расставляли для быстрого определения «своего человека» среди всех остальных. Прибор считывал и распознавал все то, что не улавливал человеческий глаз. Кроме сумок знак мог находиться на одежде или на лобовом стекле транспорта, который использовался сотрудником для работы. Две ладони с растопыренными пальцами направлялись друг к другу, и как пазлы входили в промежутки. К сходившимся ладоням спускалась спирально лента, которая касалась поверхности небольшим завитком.

Пока она рассматривала печать на портфеле, мужчина вышел из ванной комнаты. Он неторопливо обматывал полотенце вокруг талии.

– Я думал, что первый свой отпускной день ты проведешь в Перуже, и вся без остатка растворишься в своих воспоминаниях, рассматривая его старые улочки. Хотя… – и он взглянул на нее, – в самой красивой деревне Франции не осталось самого главного. Сердце любого города – это его жители. Их нет, он мертв. Твоя память наполняет его жизнью, но только ты способна это видеть. Мне не понятно, что может тебя удерживать в прошлом Перужа и почему ты за такой длительный промежуток времени не подобрала для себя ничего другого.

Она рассматривала его и старалась наложить свои отношения к Антону на внешность этого мужчины. В домике у озера не было времени сделать этого. Когда тот взял расческу и подошел к зеркалу, она фыркнула и демонстративно провела по своим волосам. Он сконфуженно поглядел на нее. Отражение в зеркале показывало, что расческа ему не понадобится. Проведя рукой по гладкой поверхности головы, он скривил презабавную физиономию.

– Я думала, – сказала она, передразнивая его, – что ты умчался на встречу с группой, координирующей третий сектор Земли. Вадим и Уэйн заняты сейчас другой работой, поэтому тебя перебросили выяснить, что именно случилось в центре по подготовке агентов. Становится странно, когда задумываешься о том, почему Рэндел отправил именно тебя, специалиста высшего уровня по решению и устранению вопросов, связанных с безопасностью сотрудников.

Пропустив мимо ушей ее сарказм, он подошел к окну, хлопая расческой по ладони, возможно, в такт музыке, звучащей у него в голове. Окна выходили во двор отеля, где прохаживались неторопливо люди.

Маленький ребенок, дергая за сумку молодую женщину, требовал к себе внимание. Та опустилась перед ним на корточки и прижала к себе. Пожилая пара, наблюдая за происходящим, заговорила с ней, показывая на малыша. Миловидная старушка вытащила из кармана пару леденцов и протянула их ребенку. Он перестал орать и внимательно посмотрел на мать. Та махнула ему головой в знак согласия. Довольный малыш стал разворачивать обвертку конфеты. Внимательно следя за действиями на улице, Антон посмотрел на часы и одобрительно кивнул кому-то головой. В это же время пожилой мужчина достал из кармана штанов белый шарик. Ребенок, спрятав конфету за щеку, внимательно наблюдал, как шарик ловко катается между пальцами руки. Пожилой фокусник провел за ухом у ребенка и показал всем пустые руки. Мальчик радостно от восторга захлопал в ладоши, ожидая продолжение фокуса, но пара, вежливо распрощавшись, пошла по своим делам. Мать, взяв ребенка за руку, потащила его в другую сторону туда, где стояли припаркованные машины.

– Молодцы сработали незаметно, – оборачиваясь к ней, сказал он.

– Спасслужба?

– У малыша в зачатке редкое заболевание, но с сегодняшнего дня оно уже не сможет себя проявить. Его заблокировали.

– Они спасли какого-то гения?

– Один из участников проекта Софи.

– Где ты их встретил?

– Я на этих ребят наткнулся на шоссе, когда поехал искать тебя. Увидел знак института у них на футболках. Остановился и предложил свою помощь. Этот с козлиной бородкой, засунув голову в салон, увидел портфель на переднем сидении, и долго не думая, уже сидел позади меня вместе со своим помощником.

– Ты назвался?

– Не в моих правилах… – помолчав, Антон продолжил, – ну, а потом они мне рассказали про этого ребенка и про свое задание. К тому же ты знаешь, что если у спасслужбы он стоит в списке, значит, ему стоит помочь. Они спасают многие жизни, предупреждая серьезные заболевания. И еще… я за тобой. Собирайся, – в приказном тоне сказал он.

– Но-о-о…, – попробовала она возразить ему, разводя руками показывая на город за окном и свой номер.

– Нет времени что-то объяснять. Я хотел уже идти на твои розыски. Запустил даже скайфин.

– Быстрее его меня нашел рыжий кот, – иронично усмехнулась она.

– Неужели мою цереброэктальную связь услышал? Хотя я точно знаю, что эти мумии не могут управлять и воздействовать ни на чье сознание. Но ты здесь. Как объяснишь?

– Да нет. Сама пришла. Может перекрест мыслей произошел? – пожимая плечами, ответила она.

Он рассмеялся и снова провел рукой по лысой голове. В отличие от Антона, она знала, что ужасно выглядит. Увидев себя в первый раз в отражении машины, на которой приехал за ними Хари, ее всю передернуло. На нее смотрела не симпатичная нимфа, как ее в шутку называли в институте, с зелеными глазами и с утонченными линиями, а существо с грубыми чертами лица, с узким разрезом глаз и темными похожими на мочалку волосами. Она целый час пробовала их привести в порядок, но, не получив нужного результата, раздосадовано замотала их узлом и спрятала под сетчатую шляпу.

Ее учили не выделяться. Привычки и работа заставляли ее тщательно прорабатывать свой внешний вид, чтобы расположить к себе человека. Как выглядело существо, которым она сейчас была, ее не удовлетворяло и пугало. Она еще в вертолете, разглядывая Антона, подумала, как можно хоть немного исправить внешность этих носителей. Показав ему на изъяны мумий, она на листке бумаги написала вопрос: «Как в таком виде можно ходить по улице, не пугая людей?» Он безразлично махнул на это рукой и ушел с Хари осматривать дом, умело создавая вид, что внимательно его слушает. Старый Хари начал знакомство с домом с чердака, а потом, взяв Антона под локоть, с торжественным видом отвел его в гараж, в котором они задержались часа на два.

Под домом находилось небольшое помещение, напоминающее мастерскую. Хари, не вдаваясь в подробности, обмолвился только тем, что хозяин этого места любил долго проводить здесь время, копаясь в машинах. Две из тех, что стоят в гараже около входа, он собрал сам. Если ему нужно было в город, то хозяин брал одну из них.

Сперва она ходила следом за ними и рассматривала дом, но, когда ей показали огромную белую ванную комнату, решила заняться делом. Проверив содержимое шкафчика и полочек, расположенных по обе стороны от широкого зеркала, стала мучительно придумывать варианты своей внешности. Внимательно разглядывая свое тело, она прикидывала, что возможно сделать. Самой трудоемкой работой стало удаление обширной пигментации бело-молочного цвета на лице, руках и ногах. Прежде всего нужно было отбелить кожу. Она потратила несколько часов, погружаясь сначала в ванную с одним составом, потом с другим. Слегка обсохнув, нужно было еще втереть крем с легким оттенком загара. Почему-то этой краски было всего лишь два флакона, поэтому пришлось ее использовать аккуратно. Косметику для макияжа как не искала, так и не нашла. «Второй день после пребывания в Перуж я проведу в огромном магазине. И куплю себе ее столько, сколько у меня еще не было за все время работы на Земле. Часть отошлю сюда к Хари. Как они умудряются приводить в порядок свое лицо, не боясь того, что их испугаются на улице? Я могла спокойно так ходить во времена Крестовых походов, не переживая, как меня воспримут окружающие. Больных с проказой и оспой люди сторонились, но не боялись. В этом времени попробуй пройтись в таком виде по городу, страшно представить реакцию. Какая паника с истерикой поднялась бы…», – думала она, нанося тонким слоем на веки сок красного винограда. Несколько доз инъекций, формирующих объем в бедрах и ягодицах, нисколько не улучшили привлекательность ее тела, а это означало, что пребывание на теплом пляже Лазурного берега были для нее недопустимы.

С появлением Антона в ее номере мечта продлить свой отпуск еще на несколько дней, вовсе испарилась. Хотя она что-то подобное ожидала. Чтобы выиграть немного времени, пришлось сбежать без документов и багажа. Не найдя в шкафах дома то, что хоть ей немного бы подходило из одежды, она из пары футболок и шелкового платка создала для себя подобие сарафана и, взяв одну из машин в гараже, умчалась навстречу к Перужу.

– Собирайся, – снова сказал Антон.

Он открыл дверку пустого шкафа и заглянул внутрь.

– Я в душе оставил тебе гель, если хочешь выглядеть немного по свежей, то можешь попробовать. Эффект понравится. Только для реакции нужна темнота.

Она наблюдала как он, согнув колени и подперев головой полку, старался вместиться в небольшой плательный отсек. Закрыв плотно двери, он, коряво фальшивя на каждой ноте, запел арию из «Севильского цирюльника». Каждая неверная нота сильно раздражала ее и выводила из равновесия ее слуховой анализатор, встроенный в голову.

– Может объяснишь, что случилось? Зачем тебе я? – заходя в душ, крикнула она, стараясь перекричать его искаженную какофонию.

– Хари получил сообщение от ребят встретить двух гостей, то есть нас. Думая, что прибудут Уэйн и Джон, он подготовил дом и документы на двух мужчин. Другие специалисты при переброске пользуются иными адресами. Их носители дожидаются в пещерах, которые находятся в глубинах океана. Всплыв на поверхность, ждут вертолет, который прилетает за ними и согласно координатам, доставляет к нашим встречающим, – запел он из шкафа, растягивая каждое слово.

– А я тебе зачем? – сморщилась она.

– Ты осталась без документов, прав, страховки и прочего другого, что дает тебе спокойное пребывание на Земле. Ведь ты не сможешь долго пользоваться кредитками Хари. Зачем ты их взяла у него из машины?

– Он наш агент, а мы всем помогаем и делимся друг с другом. Лети один, я подожду со своими извинениями его здесь. Продолжу писать сценарий… Я прошу тебя не пой. Это невыносимо! – взмолилась она.

– Нет времени уже что-то исправлять. У меня в сумке лежат два пакета документов. Я – Ли Ен Сэн, ты мой младший брат Канг Иль Мин. И вот здесь самое интересное, – он застучал костяшками пальцев по стенке шкафа дробь, – у Ен Сэна с детства слепота от травмы после аварии, а ты, значит, в таких случаях, мой сопровождающий. Билеты уже на самолет заказаны, проводники будут ждать, цепочка уже запущена. Я без тебя получается не справлюсь. Тебе нужно немного изменить подбородок, разрез глаз, форму носа и губ. Вколи содержимое шприца, который лежит на раковине, и сформируй себе лицо. Иглу постарайся ввести глубоко под кожу. Наноботы уже запрограммированы на создание твоего образа, они быстро сделают свое дело.

Выслушав его внимательно, она заглянула в туалет и, перешагивая лужи, оставленные Антоном на полу, взяла с раковины шприц. Использовав половину вещества, она посмотрела на себя в зеркало и удовлетворенно подмигнула себе. Форма и контуры лица стали меняться. Наноботы модулировали другую внешность. Выйдя в комнату, она увидела, что Антон сидит на краю кровати и рассматривает ее блокнот.

– Почему ты взяла этот старый образец. Такими уже почти не пользуются. На полке в домике стояла коллекция перстней. С ними очень удобно работать независимо от времени. Приложишь к виску и мысленно диктуй, а потом только останется приложить его к листу негативу и документ готов. Можно несколько копий так сделать.

Он провел пальцем по рисунку замка на обложке.

– Старина Килхурн, – сказал он с какой-то ностальгией.

Совсем неважно в каком теле находится сознание, поведение будет вырисовывать, то что заложено в оригинале. Антон просто обожал средневековье. Его работа, как специалиста, в этом времени наложила на его характер и поведение отпечаток. Он, правда, старался контролировать себя, но бесцеремонность и грубость выдавали в нем человека долго прожившего в ужасающей дикости. Не спросив у нее разрешения, он раскрыл альбом и быстро пробежал глазами по строчкам. Переместившись в кресло около окна, он как-то многозначно посмотрел на нее, а потом на карандаш, лежавший на кровати.