Текст книги "Выход из темноты (СИ)"

Автор книги: imasiya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Part 1. Одиночество. ==========

Я иду по тропинке в лес, который находиться недалёко от моего дома. На небе показывается полная луна и я вижу впереди движение. Я всегда любила бродить ночью по лесу. Через пару сотню метров я вижу, как какое-то животное убегает, а после слышу тяжёлый стон. Бросив на землю блокнот и пару карандашей, которые я везде ношу с собой, бегу в это место. Подойдя ближе, вижу женщину средних лет, с темно-рыжими волосами, в точности, как у моей мамы.

– Девушка, я прошу, вызовите скорую помощь, этот зверь ранил меня.

Я киваю и достаю из кармана телефон. Женщина хватает меня за руку и я поворачиваюсь к ней. Моя мама. Моя мама, истерзанная зверем, лежит на тропинке вся в крови. Её куртка порвана в клочья, но она по-прежнему прикрывается ею, зажимая рану.

– Мама, мама! Мамочка, что с тобой? Мама!

Она не отвечает мне, а в следующую секунду я уже не вижу её. Поднимаюсь и осматриваюсь. Вокруг ни одного живого существа, даже птиц нет на деревьях. Лишь луна, освещавшая мои окровавленные руки.

Каждую ночь на протяжении полугода я вижу один и тот же сон. Моя мама, которую мы похоронили, как мне казалось вечность назад, просит помощи перед своей смертью. В тот злополучный день я со своим старшим братом пошла на занятия по стрельбе из лука. Мой брат Джонатан на два года старше меня, недавно ему исполнилось девятнадцать. Он учится в институте и продолжает жить нормальной жизнью. Если даже и не продолжает, то хотя бы пытается продолжать. Около года назад он захотел записаться на занятия по стрельбе из лука. Моему брату всегда были интересны такие навыки. Он активно занимался спортом, играл в баскетбольной команде и часто ходил с отцом в лес на охоту.

В день смерти нашей мамы отец отправился в соседний город на конференцию. У папы собственный бизнес. В городе есть несколько наших книжных магазинов, а по стране их насчитывается около пятидесяти. Отец очень часто пропадал на работе допоздна и мы виделись только во время завтрака. В выходные дни он уходил на охоту, обычно захватывая Джонатана с собой. Мама не работала, а помогала папе в книжных магазинах. Её я тоже видела обычно по утрам.

Ближе к вечеру мы с Джонатаном отправились на занятия. Обычно брат занимался около пятидесяти минут три раза в неделю. Иногда я ходила с ним, смотрела на результаты, а после мы шли домой и я хвалила его. Но не в тот раз. На середине занятия у меня зазвонил телефон. На дисплее высветилось “Папочка” и я тут же ответила, зная, что это что-то важное. Обычно папа никогда не звонил, если был в других городах или на важных переговорах.

– Кларисса, мама в больнице, – я чувствовала волнение в голосе отца. – Заканчивайте с Джонатаном, она в центральной больнице. Я уже еду домой, по возможности постараюсь быстро.

– Что с ней случилось?

– На неё напал огромный зверь в лесу. Врачи сказали, что готовят её к операции. Надеюсь, что она расскажет нам, что делала в лесу, когда очнётся.

Только моя мама не очнулась. Она умерла на операционном столе от глубокой раны и большой потери крови. Когда нам сообщили об этом, время подходило к утру. Джонатан мирно сопел на стуле, папа ходил по коридору из стороны в сторону, а я сидела в кресле.

На похоронах были лишь наша семья, пару друзей и Люк. Или Люциан, как просила мама называть этого мужчину. Люк был близким другом нашего папы и всегда старался придти на помощь, если у отца были проблемы. Они с папой были ближе, чем друзья. Они называли друг друга братьями.

После маминой смерти я закрылась в себе, не разговаривала ни с кем, кроме Саймона – моего лучшего друга. Джонатан ходил за мной по пятам, ночевал в моей комнате первые месяцы после случившегося. Отец водил меня ко множеству психиатров, которые толком ничего не могли сказать, ведь я даже не смотрела в их сторону.

Папа, чтобы хоть как-то отвлечь себя от боли, пропадал в магазинах сутками. Дома я его видела два или три раза за неделю. Первый месяц я не ходила в школу, чтобы не видеть взгляды своих одноклассников, которые хотели пожалеть меня. Я не общалась ни с кем, кроме Саймона. Он мой единственный друг, которому я могла доверить любую тайну и он всегда хранил её. Поначалу он приходил каждый день ко мне и слушал, как я плакала и рассказывала какие-нибудь истории про маму. После он навещал меня пару раз в неделю, помогал убирать дома и делал со мной уроки.

Когда я пришла в школу, то все взгляды были прикованы ко мне. Большинство учеников подбегали, обнимали и сочувствовали. Я понимала, что это единственное, что они могли сделать, но мне не нужно было их сожаление.

Когда закончился учебный год, Джонатан сказал, что ему надо отдохнуть от всего этого одному. Он улетел в Париж и сказал, что к концу августа будет дома. Фактически, я была одна. Половину дня убиралась, готовила отцу ужин и шла рисовать. Я никогда не занималась в художественной школе, но чувствовала, что у меня есть талант. Мои рисунки выходили довольно не плохими и преподаватели в школе советовали мне поступать в “Национальный Университет Искусств”*.

Я долгими часами рисовала, развалившись на скамейке около дома. Обычно в мою голову лезли ужасные мысли и я рисовала умирающих людей, а потом плакала пол ночи.

17 июля

Меня переполняют эмоции. Одновременно я чувствую будто задыхаюсь, испытываю невыносимую боль в области живота и всё моё лицо в слезах. И руки. Все руки измазаны кровью, которая не оттирается.

Я вскакиваю. Это просто сон, который повторяется изо дня в день, и я понятия не имею когда этому кошмару придёт конец. Помню, что до десяти лет мне снились кошмары, правда не такие страшные. Я вскакивала посреди ночи и кричала, звала маму на помощь. Через пару минут она уже успокаивала меня и оставалась в моей комнате до самого утра, крепко прижимая к себе. Потом эти ужасные сны прекратились и мама перестала ночевать со мной. Сейчас бы я была бы счастлива, если бы мама смогла придти ко мне ночью и просто обнять меня.

Время на часах пять утра. Осознавая, что уже не усну, я встаю с кровати. Подхожу к окну и вижу, что папиной машины нет. Вряд ли он так рано уехал на работу, скорее всего, он ещё не возвращался и будет поздно, может даже ближе к полуночи.

В ванной комнате,когда я расчёсываюсь, вижу в зеркало, что похудела ещё больше. Я никогда особо не блистала лишним весом, скорее наоборот. Мне хотелось бы даже набрать пару лишних кило. После маминой смерти я испытывала огромный стресс и мои волосы стали сечься. У нас с мамой были рыжие волосы, а папа и Джонатан были светлыми. Мама никогда не красила свои волосы, они имели тёмно-рыжий цвет, который ей очень шёл. Мои же волосы были ярче, скорее огненно-рыжие.

Заскочив в комнату отца, я поняла, что дома он точно не появлялся. Кровать была убрана мной, причём ещё вчера. Позавтракав, я приготовила немного еды папе и пошла рисовать.

За это лето я провела с Саймоном пару хороших деньком, а в остальные говорила, что папа берёт меня с собой на работу помогать. Я просто хотела побыть одна и подумать.

Прошло пару часов, прежде чем я посмотрела на готовый рисунок. Я рисовала свою маму такой, какой помнила. Конечно, у нас осталась куча фотографий и половину из них расставлены на полках в гостиной и наших комнатах, но мне не нужны фотографии, чтобы помнить, как выглядела моя мама.

Напротив нашего дома остановился грузовик и две машины. Двое мужчин вылезли из грузовика и начали что-то вынимать оттуда. Из первое машины вылезли женщина и мужчина, возрастом как мой отец и маленький мальчик. Со второй машины вылез парень с прекрасными тёмными волосами, почти чёрными и ярко-голубыми глазами. Я всегда хотела себе такие глаза, у Джонатана они тоже голубые. Мои глаза зелёного цвета, мамины глаза. Следом за ним вылезла девушка, примерно моего возраста, очень похожа на юношу. Рядом с ней показался ещё один парень. Он отличался от первых двух, потому что его волосы были светлые, даже золотистые, как у моего брата. Они очень похожи с Джонатаном.

Из всей этой большой компании именно девушка заметила меня первой. Сказав, что-то темноволосому парню, она смело зашагала в мою сторону, широко улыбаясь:

– Привет, меня зовут Изабель Лайтвуд, можно просто Иззи, – девушка протянула мне руку в знак приветствия.

– Эмм.. Я Кларисса Моргенштерн, называй меня Клэри, – я ответила на её рукопожатие и попыталась улыбнуться. После смерти мамы я давно не улыбалась. – Тот тёмненький твой брат?

– Алек? О да, это мой старший брат, ему скоро будет девятнадцать, я могу присесть? – спросила девушка, показывая на скамейку.

– Разумеется, садись конечно, – присаживаясь вместе с ней, говорю я. – Надо же, Алек и мой брат ровесники, ему недавно было девятнадцать.

– У тебя только один брат? Ох,тебе ещё повезло, у меня их три. Я одна дочка в семье. Смотри, – придвигаясь ближе, говорит Изабель. – Моего младшего брата зовут Макс, он ходит в начальную школу. Александр учится в институте, а Джейс, светлый, он, как и я, ходит в школу.

– Извини, но Джейс совершенно на вас с Алеком не похож.

– Джейс у нас не родной. Когда ему было десять, родители взяли его из детдома. Его мама скончалась при родах, а отец погиб на работе и мальчишку отдали в детдом. Наши родители знали покойного отца Джейса, поэтому и приняли его. Они с Алеком самые настоящие братья. Джейс быстро открылся нам, а мы в свою очередь старались делать для него всё, на что были способны. Только он ещё тот говнюк, – с насмешкой произносит Иззи.

– Почему? Он некультурный?

– При знакомстве поймёшь, какой он зараза, – приподнимаясь со скамейки, говорит девушка, – надеюсь, Кларисса Моргенштерн, мы сможем стать подругами. Мне, к сожалению, уже пора.

– Я тоже надеюсь. Может вам помочь?

– Спасибо конечно, но у меня есть три отростка, которым нечего делать, так что не марай свои руки, Клэри. Заходи в любое время дня и ночи, – улыбнувшись, произносит Изабель.

– Ты тоже, Иззи. Приятно было познакомиться.

– Мне тоже, – говорит девушка и возвращается к братьям. Я замечаю, что Алек недовольно смотрит на меня, а затем что-то говорит сестре. Джейс просто оглядывает меня с ног до головы, усмехается и заходит в дом.

Схватив блокнот и карандаши, возвращаюсь в дом. За время моего отсутствия мне звонили Джонатан и Саймон. Джонатан хоть и уехал далеко, но звонит он почти каждый день, а то и по несколько раз. Рассказывает, где побывал сегодня и спрашивает про моё и папино самочувствие. Не задумываясь, набираю его номер телефона.

– Привет, пупырка, – слышу его весёлый голос на том конце. – У тебя всё хорошо? Как вы там без меня?

– Джонатан, я же просила не называть меня так. Я тоже обязательно придумаю тебе какое-нибудь обидное прозвище, – говорю, присаживаясь на диван в гостиной. Лет с двенадцати брат называет меня “пупырка”. Мама сначала бурно реагировала и наказывала Джонатана. Но потом, года через два сама стала меня так в шутку называть. При любом удобном случае они посмеивались надо мной и вместе придумывали мне новые прозвища. – Ты каждый раз спрашиваешь, как я. Слышишь, говорю. Значит живая.

– Сестрёнка, я искренне рад, что твой юмор начинает возвращаться. Через месяц я прилечу домой, посмотрим, какое ты придумаешь прозвище. Как отец?

– Папа всё время пропадает в книжных магазинах, домой приезжает к полуночи, уезжает рано и очень мало спит. Джонатан, я его не видела уже пару дней.

– Ему нужен отпуск, Клэри. Возможно мне стоит позвонить Люку, чтобы тот куда-нибудь свозил отца. Может они отдохнут где-нибудь вместе, как делали раньше…

– До маминой смерти, – не дав договорить брату, говорю я. – Да, возможно ты прав. Ладно, мне ещё надо сходить к Саймону, я его уже давно не видела.

– Как же это твой гиперактивный дружок не навещает тебя? Земля слетела с орбиты, Кларисса?

– Я надеюсь, что у тебя всё хорошо. Мы с папой ждём тебя дома, братишка, – проигнорировав его слова про Саймона, говорю я.

– Скоро буду. Люблю тебя, сестра.

– А я тебя.

Отключаю вызов и слышу, как кто-то поднимается по лестнице. Выхожу из комнаты и замечаю отца. Весь помятый, небритый, с тёмными кругами под глазами он поднимается по лестнице. Своего папу я давно таким не видела.

– Папа, – облокотившись о косяк двери, произношу я. – С тобой всё хорошо? Я приготовила тебе обед.

– Привет, Кларисса,– почёсывая свои коротко подстриженные волосы, говорит отец. – Со мной всё в порядке, немного устал. Дочка, мне придётся уехать на какое-то время. Я поеду в лечебный санаторий на месяц, может меньше. Мне нужен отдых.

– Я понимаю, пап. Но разве ты оставишь меня одну? Джонатан вернётся только через месяц.

– Думаю, что ты уже достаточно взрослая, чтобы остаться одна. Я оставлю тебе достаточно денег и буду каждый день звонить. Можешь даже позвать своего придурковатого дружка, если хочешь.

– Папа, он нормальный. Просто через чур активный, – подходя к отцу, произношу я. – И если ты действительно не против, я приглашу его на пару дней.

– Как скажешь, Кларисса. Заходи в книжные два раза в неделю, это единственное о чём я тебя прошу. Завтра утром я уезжаю, – папа обнимает меня. Мне так не хватало родительского тепла, ведь после маминой смерти он просто не обращал на нас с Джонатаном внимания.

– Ясно, папа. Я всё поняла.

– Вот и славно. Люблю тебя, дочка,– говорит отец, целуя меня в макушку.

– Я тебя тоже, папа.

Комментарий к Part 1. Одиночество.

Надеюсь, что вы напишите, что думаете по поводу этой главы.

========== Part 2. Говнюк. ==========

Сегодня у меня день Рождения. Мой брат, рост которого на пару сантиметров выше моего, пытается привязать воздушные шарики к шторам. Папа то и дело уезжает, ему надо забрать торт или съездить в книжный. Сегодня мне исполнилось восемь лет. На большинство моих праздников идёт дождь. Нынешний год не исключение. За окном с самого утра идёт ливень и мама ставит свечи на стол, ведь к вечеру, из-за грозы, которую обещают синоптики, будет темно. Все дни Рождения мы празднуем вчетвером, на такие события я даже не приглашаю Саймона.

Джонатан сделал открытку, нарисовав там меня с двумя косичками. К вечеру мы садимся за стол. Первым говорить всегда начинает папа, ведь он глава семейства. Традиция в нашей семье такова: после ужина мы с Джонатаном садимся в гостиной и смотрим мультфильмы.

Когда проходит несколько часов, я не замечаю маму, которая убиралась на кухне.

– А где мама? – смотря в сторону кухни, спрашиваю у брата.

– Может она пошла прилечь? Не волнуйся, Клэри.

– Я всё-таки пойду посмотрю, где она.

На втором этаже никого не было, хотя время уже подходило к полуночи. Я вышла на задний двор, где мамы тоже не оказалось. Был конец августа, и без куртки уже невозможно было ходить.

Я иду по тропинке, которая ведёт в лес. Слышу позади себя рычание и бегу, пока не натыкаюсь на что-то большое и неподвижное. Мама.

Вскакивая со своей кровати, ударяюсь головой о прикроватную тумбочку. Наверняка теперь будет синяк.

Из соседней комнаты слышу, что отец матерится. Наверно разговаривает по телефону. Пробегаю мимо его комнаты и захожу в ванную. В стаканчике для зубных щёток стоит только моя. Так непривычно видеть как наша семья распалась на части. Да, мы по-прежнему любим друг друга, и мы самые близкие люди, но семьёй нас вряд ли назовёшь. Для меня, семья – это те люди, которые всегда будут рядом и придут на помощь. Они поддержат тебя в любую секунду и смогут понять, ничего не говоря. Саймон всегда понимает меня и ему не надо слов, чтобы додуматься, как мне больно.

– Кларисса! – Слышу крик отца, когда натягиваю в ванной джинсовые шорты.

– Я иду, папа.

Спускаюсь по лестнице и вижу отца у главного входа с двумя сумками. Обычно, он складывает в них вещи, когда ездит в командировки.

– Дочка, мне пора. Деньги я оставил тебе, сходи в магазин, а то дома еды почти нет, – он подходит и целует меня в макушку,– я слышал у нас новые соседи напротив? Вот и подружись с ними. Как доберусь – позвоню. И не забывай про книжные. Всё поняла?

– Да, папа, – говорю, обхватывая спину. – Отдохни там как следует, а я буду тебя ждать.

– Хорошо, Кларисса.

Напоследок поцеловав меня в лоб, папа берёт свои сумки и выходит на улицу к машине. Я лишь машу ему рукой и вижу, как Джейс сажает цветы у дома. Вот уж не думала, что этот молодой человек занимается такими делами.

– Чего пялишься? – Спрашивает он, когда машина отца отъезжает на пару метров от дома.– Никогда не видела красивых и сексуальных мужчин, занимающихся хозяйством?

– Тебя мужчиной трудно назвать. Ты больше на принцессу Адель похож.

– Как глупо с твоей стороны называть мужчину своей мечты принцессой. Детка, ты будешь мечтать обо мне в своих снах.

Меня передёрнуло. Со словом “сон” у меня уже давно не ассоциируется ничего, кроме кошмара. Кошмара и боли, заполняющей твою душу и сердце. Заполняющей твои лёгкие и тебе становится нечем дышать. Да, именно это чувство у меня ассоциируется со словом “сон”.

– Ты самый настоящий говнюк, Лайтвуд.

– Я бы сказал кто ты, но я даже не знаю твоего имени, соседка. И да, я не говнюк.

– Ещё какой, – вижу Изабель, спускающуюся с крыльца. Девушка улыбается мне и приветливо машет рукой. – Привет, Клэри!

– Что за идиотское имя? – говорит Джейс, поднимаясь с колена. – Клэри? Тебя что, родители не хотели?

Я чувствую жуткую душевную боль, которую мне принёс совершенно незнакомый человек. Неужели я всю жизнь буду так паршиво себя чувствовать, вспоминая свою семью?

– Заткнись, Джейс, – говорит Иззи, смотря мне в глаза. – Когда я вернусь, мы обязательно с тобой поговорим, братишка. Скажи маме, что я схожу к Клэри.

Я смотрю на небо и вспоминаю маму. Такую чистую, словно небеса. Моя мама была художницей. В доме у нас есть её мастерская, в которую я не заходила после её смерти. У меня не хватает сил, чтобы увидеть то место, где обычно находилась мама. Я не могу смотреть на засохшие банки с красками и куча кисточек, которые стоят со дня её смерти нетронутыми. Я не могу видеть её рисунки, которые она рисовала на заказ. Я не могу.

Изабель пересекает дорогу и обнимает меня.

– Ещё раз привет. Ну что, убедилась какой он говнюк?

– Твой брат – ужасный человек, Иззи, – говорю, усмехаясь.

– А я тебя предупреждала! Слушай, я хотела у тебя спросить, нет ли у твоей мамы на кухни соли? Просто моя что-то готовит и сказала спросить у твоей.

– У меня нет мамы, Изабель,– вижу, как её лицо из счастливого превращается в печальное. – она умерла чуть больше полугода назад.

– Господи, Клэри, прости ради Бога. Извини пожалуйста, я не знала.

– Тебе не за что извиняться, Иззи. Но я могу отсыпать твоей маме немного соли, я ведь главная хозяйка этого дома, – улыбаясь, произношу я.

Девушка кивает и молча следует за мной. Конечно, наверняка она не ожидала, что в нашей семье нет матери. Она не могла знать и у меня не надо просить за это прощение. Пока я пересыпаю ей соль, она осматривает дом.

– А почему ты сама не готовишь? – спрашиваю, когда она забирает баночку у меня из рук.

– Ох, Клэри. Готовка – это не моё. Помню, как пару месяцев назад родители уехали на отдых и взяли с собой Макса. Братья не умели готовить, так что мне приходилось что-нибудь им варганить, чтобы мы не остались голодными. Я сварила им суп. Вроде нормальный, думала я, поедят. Ага, конечно,– вижу, что её переполняет смех. – Алек тогда два дня подряд ходил в больницу с болью в животе, а Джейс вообще сидел неделю в туалете.

Я начинаю смеяться, а она подхватывает меня.

– Так что готовка, Кларисса – это не для меня. Мама теперь близко меня на кухню не подпускает.

– Да, это определённо весёлая история, – говорю, успокаивая себя. – Слушай, мой отец уехал на пару недель в санаторий, может ты сегодня придёшь ко мне с ночёвкой?

– О, Клэри, я с удовольствием. Нам определённо надо узнать друг друга лучше. Лучшие подруги не могут хранить друг от друга тайны, – говорит Иззи, подталкивая меня в бок.

– Тогда в семь я буду ждать тебя с пижамой, да?

– Определённо да, Кларисса Моргенштерн, – сказала Изабель перед уходом.

К шести часам, как по графику, мне звонит Джонатан. Я скучаю по брату. Как бы я не отталкивала его, не называла его семьёй или не просила от него поддержки, он был самым близким мне человеком. По крайней мере, на сегодняшний день.

– Пупырка, как дела?

– Джонатан, не поверишь. Я нашла твоего двойника. Такого же говнюка, как и ты. К нам тут новые соседи переехали в дом напротив. Там есть парень – вылитая копия тебя, представляешь?

– Такой же красивый и сексуальный парень? Сестрёнка, я вообще-то думал, что я единственный экземпляр идеала.

– Нет, оказывается ты не один такой говнюк.

– Мне обязательно надо будет познакомиться с этим парнем. Кстати, я соскучился по тебе.

– Я тоже, братишка. Как проходит твоё длительное путешествие?

– Вообще, хорошо, правда сегодня шёл дождь, и я весь день просидел в книжном отца. В Париже всё так уютно оформлено, не то, что у нас в Бруклине, Клэри. В следующем году я обязательно свожу тебя в Париж. Тут невероятно.

Замечаю в окно, что Изабель переходит дорогу, разговаривая с кем-то по телефону. Она улыбается, потом что-то говорит собеседнику и начинает смеяться.

– Джонатан, я искренне надеюсь, что у тебя всё шикарно, но мне надо идти. Ко мне пришла соседка.

– Соседка? Ты же сказала, что сосед.

– Это его сестра. Нормальная, вменяемая сестра, Джонатан. Кстати, я забыла сказать. Отец уехал в санаторий отдыхать. Сказал, что приедет через пару недель, – слышу стук в дверь и бегу открывать.

– Я понял, Клэри. Ладно, иди веселись, я рад, что у тебя всё потихоньку налаживается. До завтра.

– До завтра, братишка.

Открыв дверь, вижу в руках Изабель пачку попкорна и бутылку газировки. Сама девушка улыбается во все тридцать два зуба.

– Я подумала, что нам стоит поесть, ибо я голодная. Ты же пьёшь газировку?

– Определённо, да! – говорю, запуская её в дом.– Добро пожаловать в дом Моргенштернов, Изабель.

========== Part 3. Нужда в любви. ==========

Пока Изабель осматривает дом, я насыпаю попкорн в тарелку и несу её к столику в гостиной. Когда я подхожу к холодильнику, чтобы вынуть бутылку, которую я засунула на пару минут, Изабель спускается по лестнице.

– Да, домик у вас конечно превосходный. Вы давно здесь живёте?

– Мы переехали сюда, когда мне было пять. До этого мы жили в Лос-Анджелесе,– поставив бутылку на стол, говорю я,– а вы откуда приехали?

– Мы родились и жили в Ойстер Бей, но потом родители решили переехать в Бруклин. На самом деле, у меня никогда не было подруг.

– Почему? Ты такая общительная и дружелюбная, мне казалось, что у тебя их было сотни, и я не понимала, как ты их всех там оставила.

– Ох,нет, – Изабель начинает смеяться, – Джейс постоянно уводил моих подруг.

– Джейс?

– Да, – говорит подруга, наполняя стаканы газировкой, – этот говнюк увёл всех моих подруг. Поначалу они даже и не замечали его, а потом без памяти влюблялись в него. Я очень часто ругалась с ним из-за этого, а они выбирали его вместо меня.

– А потом что происходило?—Говорю, отпивая колу из стакана.

–Мой братец бросал их и находил себе новых игрушек. Он такой и я ничего не могу с этим поделать. Надеюсь,однажды ему попадётся такая девушка, в которую он влюбится без памяти.

– Да уж, не повезёт ей.– После моих слов Изабель начинает смеяться.

У Джонатана была всего одна девушка и то, где-то год назад. Но любовь у них была сильная, как мне казалось. Брат до сих пор так и не рассказал причину их расставания,а я не лезла к нему с допросами. Мне было абсолютно всё-равно был ли у него кто-то или нет, он оставался моим самым близким человеком в любое время. Но бабником он не был.

– А где твой брат? Ты же сказала,что он учится в институте, но сейчас у всех каникулы. Алек тоже сидит дома и сводит всех с ума.

– Джонатан уехал в Париж. Знаешь,после смерти мамы мы все начали больше заниматься какими-то делами. Отец работал, Джонатан ещё больше углубился в спорт и пропадал на стадионе круглыми сутками, а я рисовала.

– Я заметила, ведь в тот день, когда я подошла к тебе, ты что-то рисовала,да?

– Маму. Я часто рисую её портрет, чтобы не забыть её внешность в своей голове,– Изабель, понимая,что это не сама лучшая тема для разговора, берёт меня за руку и улыбается, – кстати, у Алека очень красивые глаза.

– Вот в этом я полностью с тобой согласна, у Алека из нашей семьи самые красивые глаза, я бы тоже хотела себе такие.– В эту секунду Изабель проливает бокал с газировкой на свою кофту. – Клэри! Боже,Клэри, я сейчас всё вытру,извини. Я не забрызгала диван?

– Иззи,не переживай,всё в порядке. Я могу дать тебе свою футболку, ничего страшного в этом нет.– Говорю,вытирая стол влажной салфеткой.

– Клэри,если тебе не трудно, сбегай ко мне домой,возьми футболку в шкафу,я буду тебе очень благодарна. Моя комната вторая справа, второй этаж.

– Хорошо, Иззи. Я быстро, можешь пока сходить в ванную,помыть руки.

Девушка мне кивает,а я выхожу из дома. В доме Лайтвудов свет горит только на первом этаже и то, только в одной комнате. Может у них сейчас ужин,а я заявлюсь такая в пижаме. Перебегаю дорогу и подхожу к входной двери. Не слышу чьего-либо голоса, вместо этого играет пианино. Или рояль. Пару раз стучу в дверь,но мне никто не открывает. Дёрнув за ручку,понимаю,что входная дверь открыта и я на носочках прохожу в прихожую.

Дом Изабель и её семьи ещё не до конца обставлен: где-то ещё стоят картонные коробки с вещами, у стены стоит маленький велосипед и на полу лежат книги. Проходя мимо какой-то комнаты замечаю Джейса и отскакиваю на пару метров назад. Парень сидит в пол-оборота ко мне,играя на рояле. Его глаза закрыты,а пальцы плавно передвигаются по клавишам. Он играет с чувством и когда музыка начинает громче играть, я вижу,что он щурится, будто ему больно. Эта мелодия затянула меня настолько,что я даже и не заметила, как упёрлась в стену и стою так пару минут без движения. Аккуратно поднимаюсь по ступенькам и захожу во вторую комнату справа, как и сказала Изабель.

Вся комната завешана плакатами с актёрами известных сериалов, которые мы с Джонатаном смотрели по тысячу раз,и я невольно начинаю завидовать такому количеству бумаги на её стенах. Подхожу к комоду и достаю первую, более подходящую футболку. Когда я закрываю за собой дверь из комнаты Изабель,понимаю,что музыка больше не играет. Значит, Джейс либо ушёл к себе в комнату,либо сидит где-нибудь на первом этаже. Тихо,насколько могу, спускаюсь с лестницы и вижу у входной двери Лайтвуда, недовольно смотрящего в мою сторону.

– И кто же интересно тебя учил по чужим домам без спросу ходить? – Подходя ко мне ближе,спрашивает парень.– Думаешь тебя не слышно? Стадо слонов тише проходит,чем ты.

– Слушай,не груби пожалуйста. Я пришла за футболкой для твоей сестры, – прижав к себе футболку,говорю я,– вместо того,чтобы грубить, лучше выпусти меня поскорей.

– Дорогая соседка, – Джейс берёт одну из моих косичек,которые я заплела ранее и теребит её в своей руке, – в следующий раз, когда посмеешь нарушить мой покой, предупреждай.

– Если бы ты тише играл,слышал бы,что я стучала бесконечное количество времени, придурок.– Оттолкнув его от себя,выхожу из этого дома.

Сегодня объявили штормовое предупреждение. С самого утра мы сидим дома всей семьёй, даже папа не поехал на работу,а надел свою самую красивую пижаму и сейчас чистит нам с Джонатаном мандарины. Мама печёт торт, который мы будем кушать на ужин.

На улице нет ни единой души, только ветер, сносящий всё на своём пути. Ближе к вечеру начинается ливень и мы расходимся по своим комнатам. От нечего делать,я набираю Саймону в скайпе и через несколько секунд друг уже маячит в экране.

– Привет,Клэри,– Льюис машет мне рукой и продолжает класть учебники в рюкзак,– как день провела? Мы всей семьёй сидели дома и смотрели “Один дома”. Скоро зима, надеюсь,что мы, как и в том году,проведём каникулы вместе.

– Привет, Саймон. Я тоже надеюсь,что мы все каникулы будем вместе. Ты уже сделал все уроки? Я ещё даже не садилась, там много заданий?

– По алгебре прилично, Кларисса.– Саймон всегда меня звал Клэри, но иногда, когда он был серьёзен или недоволен мной, называл меня полным именем.

– Ладно,друг,тогда я пошла её делать,пока ты не прожёг меня глазами через экран. До завтра,Саймон.

– До завтра,Моргенштерн.– Он машет мне рукой и через секунду видео-звонок заканчивается.

Я откладываю ноутбук, поднимаюсь с кровати и захожу в ванную. Слышу,как в ванне течёт вода и думаю,что нарушила чьё-то пространство.

– Джонатан? Это ты? – Не услышав ответа, я отдёргиваю штору и вижу свою маму, в той самой пижаме, которую она надела утром. Мама лежит с закрытыми глазами в воде,заполненной её собственной кровью.

Не знаю,сколько длился этот сон по времени и что я делала,но просыпаюсь я от того,что Изабель трясёт меня за плечи с испуганным лицом.

– Господи,Клэри! Я думала,что случилось. Ты так кричала во сне,подруга.– Вижу,что Изабель не находит себе места и немного отстраняется от меня.

– Иззи,извини, – говорю, хватаясь за голову, – после маминой смерти меня мучают ночные кошмары,с которыми я ничего не могу поделать. Прости,что тебе пришлось за этим наблюдать.

– Ничего страшного, Клэри,– Иззи обнимает меня за плечи, – мне тоже они снились. Всем снятся, в этом нет ничего такого, особенно в твоём случае. Раз ты дома одна, может сходим ко мне позавтракать?

– А твои родители и братья? – Я не сказала Изабель про вчерашнюю встречу с Джейсом. Хотя,этот парень меня до чёртиков удивил и напугал одновременно, всё-таки я не хотела, чтобы Иззи знала об этом.

– Я тебе разве не сказала? Родители с Максом уехали на пару дней к нашим друзьям в Ойстер Бей, так что дома только Александр и Джейс. Пошли,подруга, мои братья тебе что-нибудь, да сварганят.

Я лишь киваю, улыбаюсь и бегу переодеваться. Через пару минут мы уже сидим на кухне Лайтвудов и я смотрю,как Изабель ищет хлопья в ящиках. Слышу шаги, поворачиваюсь и вижу Джейса, в одних трусах. Тот, в свою очередь, даже не обращает на меня внимания, проходит мимо к холодильнику и достаёт бутылку сока. Изабель ровняет пачку с хлопьями и они разлетаются по всей комнате.

– Чёрта с два, Джейс! Ты пропускал в школе уроки этикета или что? – Подруга кидается собирать хлопья, а я кидаюсь помогать ей.

– Почему я опять виноват, если ты привела в наш дом чужого человека? Если она не видела меня в трусах, это значит только то,что она многое в жизни потеряла.

Поднимаясь, я лишь закатываю глаза, а он усмехается надо мной и поворачивается задницей.

– Не надо строить из себя того,кем совершенно не являешься. Я прекрасно видела тебя вчера, когда ты играл на рояле и ты выглядел совершенно другим человеком, Джейс.– Говорю, вплотную встав рядом с ним.