Текст книги "Загробье"

Автор книги: Игорь Богатинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Пещера

Спрячу тебя глубоко-глубоко,

Чтобы никто не нашёл,

Вместе с тобой убегу далеко,

Сделаю в вену укол.

В дебри тебя на руках унесу,

В шкуры тебя оберну,

Будем скитаться в дремучем лесу,

Пережидая войну.

В тёмной пещере мы будем вдвоём

Жить ото всех втихаря,

Время настанет – мы время убьём

В белых снегах декабря.

Нам в одиночестве будет легко

От любопытных вдали,

Спрячем себя глубоко-глубоко,

Чтобы найти не смогли.

Мир умирает, по жизни скорбя,

Мир бесполезен и сер,

Я обниму и укрою тебя

В царстве снегов и пещер.

Платок

Твой платок остался на снегу,

Ты ушла, оставив запах смерти,

Все слова порвались на бегу

В небольшом испачканном конверте.

Прутья веток голые торчат,

Обнажённо-слабые на белом,

Обречённо смотрят и молчат,

Плодом развевают недоспелым.

Если б можно было убежать,

Изменить свои пути и тропы

И платок в твоей руке разжать,

Что б тогда сказали мизантропы.

Через сны осенние бегу,

Этот мир усеян черепами,

Ты лежать осталась на снегу,

Твой платок остался мне на память.

По кладбищу

Нет коней, остались только принцы

И одна просроченная блядь.

Натяну на ягодицы джинсы

И пойду по кладбищу гулять.

Позвони мне, оргазм

Я не умер, я спал,

У старухи – маразм,

Всех живьём закопал

Одиночества спазм.

Разливается кровь,

Исчезает сарказм,

Напиши мне, любовь,

Позвони мне, оргазм.

Полынь

Запах мёда и дерева,

И полынь на полях,

Ты мечтала и верила

О больших тополях.

Ароматные веники

Из полыни связал,

В октябре понедельники

Я губами слизал.

По-осеннему ветрено,

Исчезает теплынь,

Коридоры проветрила

Колдовская полынь.

Укрываешься пледами

От последних седин,

За твоими беседами

Засыпаю один.

Не разглядывай пристально

На карнизе цветы,

Это – лживая истина,

Настоящая – ты.

Поминки

На деревьях листья опадают

На глаза холодные твои,

За столом второе доедают

Родственники скорбные твои.

Поминают лихо дорогие,

Иногда заводят разговор,

Вот еда, скорее помоги ей,

Съешь её, убей её в упор.

Ты лежишь, а все едят и смотрят

На тебя, чьё тело холодно,

Для тебя могильный камень отлит,

Ты привстань и погляди в окно.

С аппетитом ели, выпивали

Родственники сытые твои,

Доедят – и поминай, как звали,

Заживут, как в теле лишаи.

Напишу в загробье анонимку,

Чтоб тебя там приняли любя,

Я устрою по тебе поминки,

Умирая, помня и скорбя.

Попросту

Сорваны цветы,

Попросту убиты,

Сдохли я и ты,

И теперь мы – квиты.

Сколько можно ждать,

Жить и не сдаваться,

Слов не передать,

Ждать и не дождаться.

Рельсы дребезжат,

Едет электричка,

Женщины визжат,

Сдохла истеричка.

Не люби меня,

Пощади, не надо,

Красного коня

Затоптало стадо.

Презирай живых,

Осуждай сердито,

Мы в лесах густых

Попросту убиты.

Портал

Портал открыт, я – у дверей без петель,

Целую тёплый запах сквозняковый,

Приёмник ловит подземелья ветер,

Роса в траве, я – здесь, один и новый.

Шумы волынок глушат клавесины,

Тела, одетые в шарфы и шубы,

Стирают шерстяные мокасины,

Помадой красят порванные губы.

Шурша листвой, я двигаюсь босыми,

Сигнал получен, маяки погасли,

По проводам озвученное имя

Мне показалось вовсе не напрасно.

Вернусь я в ночь, едва задует свечи,

Не провожай, я знаю путь обратно,

Я буду здесь, со мною ищут встречи,

Портал открыт, и встреча вероятна.

Посвящение Чуковскому Корнею

Две сестрички

Взяли спички,

В реку чёрную зашли

И себя там подожгли.

Послевкусие

Послевкусие от

Чеснока,

Я шагаю вперёд,

Всем пока.

Расцветёт девясил,

Надо жать,

У меня нету сил

Убежать.

Все долги отдаю

Я ползком

И загробным пою

Голоском.

В паутине паук

Сторожит,

Неподдельный испуг,

Он бежит.

Я не знаю, когда

И зачем

Я умру ото всех

От проблем.

Но когда я умру,

Выпив мёд,

В этом мире никто

Не всплакнёт.

Последний вздох

Последний вздох,

Он – трудный самый,

Я жил и сдох

У кромки самой.

К чему лукавство и враньё,

Над нами кружит вороньё.

Последний день,

Он – самый светлый,

Шаблонный день

И трафаретный.

К чему лукавство и враньё,

Гниёт загробное бельё.

Не нужно слёз

И причитаний,

Глубокий плёс —

Предел мечтаний.

К чему лукавство и враньё,

Моё ничто – теперь твоё.

Потолок

Уже шесть лет я вижу

Этот потолок.

Люблю и ненавижу

Этот уголок.

Стаканы некрасивы,

Ровно девять в ряд.

Забытые мотивы

Душу теребят.

Надежды, цели, мысли

В щепки истолок.

Над головою виснет

Вечный потолок.

Похлёбка

Летающий троллейбус с детёнышем в хвосте

Встречает тёплый ветер с улыбкой на устах,

А мне всегда встречались холодные не те,

Которые в застенки упрятались в зонтах.

Разлиты по тарелкам харчовые супы,

Хлебами заедают столовую еду,

В малиннике созрели зелёные клопы,

Я есть хочу, корми же, я скоро подойду.

Наведайся в клоповник, малину мне сорви,

Задумай ароматный малиновый компот,

Ты выйдешь в понедельник на каторгу любви,

К тебе придёт раздетый кричащий антипод.

Такая вот задумка витает в темноте,

Дохлёбываю блюдо, уёбываю прочь,

Туда – в свои застенки, к запрятанным не тем,

Которые зонтами высасывают ночь.

Пошабашим

В руке сточился карандаш,

Графитный стержень обнажая,

Намечен к полночи шабаш,

Который жду и обожаю.

В ушах натянута струна,

Минор по клавишам ебашим,

С тобой напьёмся мы вина

И вдоволь ночью пошабашим.

Провеселимся до утра,

До позвонков замучив печень,

Ещё накатим полтора,

Настанет день, и крыть тут нечем.

Я – чёрт, ты – ведьма без трусов,

В балконе курим, это надо ж,

Заслышан лай голодных псов,

Не повторится дикий шабаш.

Мы разойдёмся по норам,

В болота рвоты и параши,

Не будет нас по вечерам,

Не поживём, не пошабашим.

Предсмертная записка пастильщицы Лидии

Я вам пишу от адской боли,

Причина боли – Анатолий,

Он должен за решётку сесть,

Я с ним свою теряла честь.

Скончалась. Страшно перечесть.

Пророчество

Я никогда не буду дедом,

Я буду вечно молодой,

Не накормлю тебя обедом,

Не напою тебя водой.

А напою тебя я водкой

С полукопчёной колбасой

И поделюсь своей находкой,

А ты придёшь ко мне босой.

Психопад

Просит смерть земного ада,

Хочет смерть, и ей плевать,

Осень просит психопада,

Осень хочет убивать.

Рассказывай

Ну, садись, рассказывай скорее,

В два ручья поплачем над судьбой,

На плите пельмени подогреем,

Девять дней отпразднуем с тобой.

Пыльный шкаф – в узорах паутины,

Запах дома, тлена и вещей,

На стене – дешёвые картины,

На тарелке – горсть из овощей.

Расскажи мне всё как есть, не бойся,

Ничего в углах не утаи,

Расскажи и с миром упокойся,

Прихвати грехи, они – твои.

Без тревоги слушаю печали,

Теребя участок половой,

Вспоминаю, как тебя зачали,

Как ты вышла к свету головой.

Родилась и снова умираешь,

Ничего, по сути, не узнав,

От души в аду себя пораишь,

Развязав на синем горле шарф.

Между тем, в квартире вечереет,

Ты пришла в пижаме голубой,

Ну, садись, рассказывай скорее,

Сорок дней отпраздную с тобой.

Саван

Покрыт зелёным саваном,

Лежу в своём соку,

По рекам, вдоль заплаванным,

Всплываю на боку.

Невыносимо весело

Смотреть глазами вниз,

Кипит мясное месиво,

Конфета барбарис.

Нырнул ко дну из кафеля

И в щели подглядел,

Фальшива эпитафия,

Загробный новодел.

Нет места в мире правильном

Неправильному мне,

Покрыт зелёным саваном,

Лежу в гробу на дне.

Сакральное

Мы не видим прелести частей,

Видя пустоту в едином целом,

Как не видим чёрного на белом,

Только – чистый лист без плоскостей.

Только позабыв о повседневном,

В свете дня, порочащем и гневном,

Тёмной ночью, будучи дитём,

В черноте сакральное найдём.

Сдохни

На плите томится варь,

Я – бесчувственная тварь.

Я устал от новизны,

Я хочу с тобой войны.

Я не знаю, как мне быть,

Где лекарство раздобыть.

Голова полна идей,

Нет в ней места для людей.

Завершающий аккорд,

Бросил вишенку на торт.

На столе засох карась,

Сдохни, сдохни, сдохни, мразь.

Семена

Лопнули на ветках семена,

Взаперти объявлена война,

Не сиди, вставай, копай пещеру,

Мыслям всем убежище она.

Запасись терпением и жди,

Вновь когда начнут идти дожди,

Завари траву и разговоры

Сам с собой о вечном заведи.

Так пройдёт и осень, и зима,

И растают травы и дома,

Только твой потрескавшийся домик,

Он тебе по-прежнему – тюрьма.

И пока не началась война,

Собери на ветках семена,

Жизнь пройдёт, пожитки забирая,

Что оставит вечности она?

Смерть

Люди умрут,

Мир разверзнется под ними.

Будет всегда

Так навеки и отныне.

Произнеси

Вслух неназванное имя.

Смерть – это то,

Что случается с другими.

Смерть отыщет

Просвистело надо мной,

День прошёл очередной,

Безучастно, мимоходом

Пролетают год за годом.

Погорели все мечты,

Погорели я и ты,

Вены бегают по коже,

Каждый день – одно и то же.

Тело мёрзнет на боку,

Всё свелось в одну строку,

Нас в могиле закопали,

Тонко надпись написали.

Пишет акты персонал,

Вот и всё, конец, финал,

Улыбайся или плачься,

Смерть отыщет, как ни прячься.

Совесть

Если совесть мучает,

Напиши ей повесть,

И во всяком случае

Ты замучай совесть.

Пламя разгорается,

Сушит в вазе розу,

Совесть упирается,

На хуй эту прозу.

Мир уравновесило

Огненной стихией,

Совести – невесело,

Напиши стихи ей.

Сорок лиц смотрели на меня

Я стоял на жизненном пути,

Сорок лиц смотрели на меня,

Жизнь прожить – не поле перейти,

Смерть найду, или она – меня.

Гонишь спешно мыслей караван

От себя, что день и час придёт,

Всё расставит время по местам,

Не пытайся, смерть везде найдёт.

Время всё исправит и рассудит,

Будет смерть, тебя уже не будет.

Социофобия

Вдалеке зазвучали волынки,

Я расслышал пропетую фразу,

Не успели растаять снежинки,

Их нападало много и сразу.

Распахну удушающий ворот,

Просыпаются социофобы,

Я обкурен, разбит и упорот,

По-другому и быть не могло бы.

Подзываю тебя дымоганом,

Приходя на пустынное поле,

Одиночество в мире поганом,

Здесь с тобою гостим поневоле.

Покури ты со мной на болоте,

Больше нечем тебя мне утешить,

Я живу без души и без плоти,

Я – бессмертная лешая нежить.

Я свернусь нерождённой личинкой,

Перейдя в предпоследнюю фазу,

Вдалеке замолкают волынки,

Было вас слишком много и сразу.

Сухое вино

Бью челом в высокой башне

И прошу явиться мне,

Закручу с тобою шашни,

Утону в сухом вине.

На снегу босой в тулупе

Простою до петухов,

Утону в прокисшем супе,

В море шкурок и мехов.

Рыхлый космос приглашает

Путешествовать во сне,

Жизнь тревожит и мешает

Утонуть с тобой в вине.

На пространстве беззаконий

Я параграфы строчу,

Смерть ни краем не затронет

До тех пор, пока лечу.

Тухнет в ливне сигарета,

Мокнет тело под дождём,

Мне никто не шлёт приветы

В пассажирском грузовом.

Ожидаю редкий случай,

Он вот-вот произойдёт,

Разгоню собою тучи

Потихоньку взад-вперёд.

Защекочет подорожник

Ноги хоженые мне,

Сам натурщик и художник,

Я тону в сухом вине.

Существо

Твою фальшивую фальшивость

Я перегноем удобрял,

Я проверял тебя на вшивость,

Но, видно, плохо проверял.

И ни одних спокойных суток

Без телефонного звонка

От беспокойных проституток

Из-за угла, исподтишка.

Вонючей правдой удобряло

До головы меня всего,

Навозом оплодотворяло

Моё живое существо.

Я сдался смерти с потрохами,

Лежу на кладбище в снегу,

Я говорю с тобой стихами,

Я по-другому не могу.

Таких, как вы, тут не стояло,

Каких найдётся большинство,

Во все на свете одеяла

Моё свернулось существо.

Я представляюсь вам угрозой,

Вселенской атомной войной,

Не говори со мною прозой,

Не говори вообще со мной.

Тафофила

По кладбищу бродила

Хмельная тафофила.

Она, она

Бессмертна и больна.

Тебя забрали у меня

Тебя забрали у меня,

Когда за окнами смеркалось,

Тебя нисколько не осталось,

Тебя забрали у меня.

Тебя отняли у меня,

Я думал, что не будет больше,

Я думал, будешь ты подольше,

Тебя отняли у меня.

Тебя украли у меня,

Как будто ценную вещицу,

Теперь ты будешь только сниться,

Тебя украли у меня.

Я в одиночестве орал,

Себя у жизни я украл.

Тебя не осталось нисколько

Лимона засохшую дольку

Съедаю с утра натощак,

Тебя не осталось нисколько,

Тебя не пощупать никак.

На небе тревожные тучи

Спешат обволочь и обнять,

Сегодня мне, кажется, лучше,

Исписана тушью тетрадь.

Ни звука, ни даже намёка,

Пропитана тщетностью блажь,

В реальности так одиноко

Считать за пролётом этаж.

Жемчужину мёртвого леса

Тебе подарил и украл,

Из жалости и интереса

На шею повесил коралл.

Из ада пришла бандеролька,

Останусь лежать взаперти,

Тебя не осталось нисколько,

Меня не осталось почти.

Тоска

Былого мяса не вернуть,

И куры – уж не те,

И поросята не визжат

В промозглой темноте.

Едва ли радует шашлык

Из свежего кота,

И сексуальная коза —

Лишь грустная мечта.

Точка

Отхлебнём печали по глоточку,

Жизнь ушла, осенний ветер стих,

Не умрёт и не дождётся точку

Никогда не завершённый стих.

В белом уносит меня персонал,

Заперта дверь, но открытый финал.

Ты в могилу меня закопала

Ты в могилу меня закопала,

Ты живого меня закопала,

Закопала живого, не знала,

В твоих действиях нет криминала.

Крышку гроба босыми ногами

Выбивал, помогая богами,

Разгребал черноземье руками,

А иначе лежал бы веками.

Непрочна у могилы утроба,

Я восстал из зарытого гроба,

Не расстроен я этим особо,

Снова вместе, родная особа.

Ты надела костюм

Ты надела костюм и стоишь у окна,

Дорогие шелка с кружевами,

Вечно были вдвоём, а теперь ты – одна,

Смерть отдельно приходит за нами.

На фужере – следы ненакрашенных губ,

Вены спрятались в норы под кожу,

На тарелках остыл пересоленный суп,

Сновиденье уже не поможет.

Без надежды и сил улыбаешься вдаль,

Теребишь лоскуты дорогие,

На кушетке лежит золотая медаль,

Угощенья лежат на могиле.

Жеребёнок сосёт у кобылы своей

Непорочное тёплое вымя,

Досыхает трава на равнине полей,

Я зову твоё тихое имя.

Опускаешь под воду кольцо и медаль,

Выплывая на берег из пены,

На сырые глаза опустилась вуаль,

Зеркала разлетелись о стены.

Ты надела костюм и потратила тушь,

Ты накрасила губы и веки,

Ты – живая жена, я – скончавшийся муж,

Познакомились в библиотеке.

Потерпи до утра, скоро встретимся мы,

Обниму твои бледные плечи,

Акапеллой спою на могиле псалмы,

Время рваные раны залечит.

Был весёлым и траурным пройденный путь,

Я шептал твоё звучное имя,

Разложилась твоя бледно-алая грудь —

Непорочное тёплое вымя.

Ты не узнаешь, как умру

Ты не узнаешь, как умру,

Дождливым днём в осеннем парке

Меня забудешь по запарке,

Тебя из памяти сотру.

Ты не успеешь помешать,

Вмешаться в эту неизбежность,

Теперь целуй мою промежность,

Меня пытаясь воскрешать.

Я не скончаюсь при врачах,

Скуля в больничных коридорах,

При ниочёмных разговорах,

В слоёных калах и мочах.

Ты не узнаешь никогда,

Я неожиданно исчезну,

Я упаду небрежно в бездну,

Где ветер, дождь и холода.

Проснёшься вскоре поутру,

В дождливом парке погуляешь,

Но не найдёшь и не узнаешь,

Ты не узнаешь, как умру.

Ты опять мне приснилась

Ты опять мне приснилась,

Что хотела сказать,

Что с тобой приключилось,

Мне теперь не узнать.

Села бережно рядом,

От тебя ускользал,

Недоверчивым взглядом

Я тебя осязал.

Разум в теле метался,

Как зажжённой свече,

Я тебе удивлялся

На вспотевшем плече.

Ты меня обнимала

И дарила покой,

Было этого мало,

Слёзы лились рекой.

Рвались тонкие струны,

Раззуделась десна,

Безо всякого шума

Ты исчезла из сна.

Утром солнце включилось,

И теперь не узнать,

Что с тобой приключилось,

Что хотела сказать.

Ты портишь меня

Ты портишь меня, беспокоишь меня,

Ты трогаешь ржавые нервы,

Теперь ни к чему суетная возня,

Я выбрался к свету, я – первый.

Вторгаешься внутрь, спешишь разорить

Мои огороды и грядки,

Не режь на фрагменты из прошлого нить,

Оставь мои мысли в порядке.

Задень, оскорби, изорви мою плоть,

Убей в обрешёченном доме,

Прошу лишь, спокойную душу не порть,

Всё вынеси, прошлого кроме.

Ты ушла

Всё внутри перевернулось,

Раскалилось добела,

Ты ушла и не вернулась,

Потому что умерла.

У смерти – вкус вишнёвой каши

Рассудок плавает в параше,

И знаешь, что тебе скажу,

У смерти – вкус вишнёвой каши,

Её я взглядом провожу.

А мы пройдёмся в мягких травах,

Поговорим о том, о сём,

О жизни, похоти и нравах,

О смерти вслух произнесём.

В дороге встретим людоедок

И опрокинем по штрафной,

С тобой покурим напоследок,

И ты отчалишь в мир иной.

Я чувство подключу шестое,

Уйдут на сердце лишаи,

Не усложняй, к чему пустое,

Слова закончились мои.

Что было ваше, станет наше,

Не повернуть обратно, вспять,

У смерти – вкус вишнёвой каши,

Я зазеркалю здесь опять.

У смерти на руках

Нет главных, между прочим,

В завязанных мешках,

Мы любим и хохочем

У смерти на руках.

Не хочешь верить в правду,

Не хочешь быть рабой,

Всё это – не взаправду,

С другими, не с тобой.

Лимит неисчерпаем

В безжизненных венках,

Мы тихо засыпаем

У смерти на руках.

Уксус

Горло волна переполнит

Панических струй,

Уксус на кухне напомнит

В язык поцелуй.

Солнце по стенам металось,

Летающий смех,

Снов передача сломалась,

Не стало помех.

Подозреваю отчасти,

Себе вопреки,

И разрываюсь на части,

Живые куски.

Крепко в объятиях обнят

Ночным декабрём,

Звёзды на небе напомнят —

Мы скоро умрём.

Умение

Нет, тебя совсем я не жалею,

Да, я умираю не любя,

Но любить никто так не умеет,

Как умею это делать я.

Унитазы

Придёт само,

Конечно, всё и сразу,

Вся жизнь – дерьмо,

А люди – унитазы.

Упадок

Упадок сил, без музык песни,

Я умираю наповал,

Ты зелье выпей и воскресни,

Я всё равно в тебя плевал.

Настала осень, я – в чулане,

Смотрю сквозь доски напросвет,

Она пришла за всеми нами,

Передавая нам привет.

Давай по-быстрому закончим,

Спина болит до позвонков,

Финал без косточек так сочен,

Как сок несделанных звонков.

Мы в положении зависли,

Из потолка растёт ковыль,

Упадок сил, припадок мысли,

От нас осталась только пыль.

Утренние музы курят со мной

Любовь – как свежий воздух по степи,

Летит и говорит со мной о прошлом,

Я так же умираю без любви

И так же воскресаю в мире пошлом.

Утро четверга

Сегодня – четверг, ничего не случится,

Ни после дождя, ни в полуденный зной,

Осенней росой из отверстий сочится

Сухого кострища обугленный гной.

Копчёное утро встречаю на крыше,

Смеркается солнце на влажный забор,

Грызут древесину голодные мыши,

Естественный, будь он неладен, отбор.

Погасшая боль в облысевшем затылке

Совсем ненадолго ушла от меня,

Тупятся ножи, загибаются вилки,

Нещадное время, пустая возня.

Надежды пропахли засохшим укропом,

Привычно стою на висячем мосту,

По жёлтым полям, зарастающим тропам

Летаю, подобно сухому листу.

По утренним травам туман волочится,

Из вечных путей выбираю любой,

Ведь завтра опять ничего не случится,

И завтра я снова останусь собой.

Ушёл в глухую оборону

Кичатся падалью вороны,

Не рвутся в тёплые края,

Ушёл в глухую оборону

Сегодня зимним утром я.

Листва на ветках не успела

Слететь, запрятавшись в снега,

В моём саду зима поспела

Приправой мне для пирога.

Запахнет брошенной квартирой,

Закуришь, груди теребя,

Снимай трусы и мастурбируй,

Свечу поставлю за тебя.

Вино покажется снотворным,

Печаль покажется пустой,

Укроюсь пледом стихотворным,

Шестьсот я шестьдесят шестой.

Закат в лицо коричневеет,

Финал короткого, но дня,

Я знал красивее и злее,

Чем в этот зимний вечер я.

Финал

В ношеном ворсе

Выйду за хлебом.

Был ли я вовсе?

Вовсе и не был.

Черти

На инстинктах и рефлексах

В омуте пляшут черти,

Танец – разновидность секса,

Жизнь – разновидность смерти.

Чёрная магия

Реагирую на звук

Тел застрявших инородных,

Мчит на запах стая сук,

Волчья стая из голодных.

Следом я бегу за ней

Смерти медленной навстречу,

Нету магии черней,

Чем молчание при встрече.

По течению бегу,

Поклоняясь манекенам,

Кровь на выпавшем снегу

Разливается по венам.

Колдуны явились мне,

Все безноги и безруки,

Я не в силах в тишине

Реагировать на звуки.

В тьме такой не видно дней,

Я – в метели коридорной,

Нету магии грязней,

Чем практической и чёрной.

Чёрные цветы

Веют на снегу

Чёрные цветы,

Предостерегу,

Не печалься ты.

В лодке задремал

С удочкой рыбак,

В бредень он поймал

Бешеных собак.

В клочья изорву

Всё, что позади,

Я не позову,

Попусту не жди.

Взглядом упрекнёт

В зеркале близнец,

Знает свой черёд

Медленный конец.

Таешь на бегу,

Крошатся бинты,

Тело на снегу,

Чёрные цветы.

Чётки

Под скрипучей половицей

Ползал скользкой ящерицей,

Потерял в табачном дыме

Чётки, да и чёрт бы с ними.

Снежный дол одноэтажный

Мне маячит серой башней,

Вдоль по рельсам, как неврозы,

Промышляют паровозы.

Место проклято, забыто,

Молотками перебито,

Я ползу в туманной пене,

Забинтуй мои колени.

Воздух мёртвый, ветра нету,

Как и нет дневного света,

Вечно сумерки и слякоть,

В голове – глаза и мякоть.

Провода поют балладу,

Надышаться мне бы надо,

В удушающем кубизме

Не найти мне смысла жизни.

Под скрипучими мостами,

Строки путая местами,

В исковерканном трамвае

Я скурю пакетик чая.

Без сомнений, однозначно,

Всё красиво и удачно,

Отстаёт от тела кожа,

Волоски отстанут позже.

Пасть ревущего бизона

Открывает мне промзона,

Заполняет нефть бассейны,

Под снотворным сны линейны.

В умирающем покое

Пыль лежит метровым слоем,

И одно я знаю чётко —

Не найду сегодня чётки.