Текст книги "Бескрылый (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Бред какой-то.

– И не говори. Просто сдерживать чувства всегда тяжело. Да и не выходит толком. Все всегда замечают больше, чем следует. Извини, что мне достало смелости признать это. Не хотел тебя шокировать. С другой стороны, это честно – ты знаешь. Кстати, мы целовались.

Бандо закрыл глаза и ощутил, как наяву провалился в пропасть.

– Когда? – уточнил он слабым голосом.

– Когда ты в отключке был. Или в бреду. Мне захотелось просто попробовать. Всё равно ты бы никогда не вспомнил об этом.

– Охренеть, какая у тебя логика…

– А ты не завидуй.

– Ну и как?

– Что как?

– Прошёл поцелуй?

– Хорошо, хотя было бы лучше, если бы ты соображал, что делаешь. Но ты хорошо целуешься, не переживай.

– И не собирался! – прогремел на всю палату взбешённый Бандо.

– Тише, а то тебя заподозрят в чём-нибудь нехорошем.

– Это я тебя сейчас заподозрю! Мне теперь интересно, как далеко ты зашёл в своих экспериментах.

– Ну…

– Начало мне уже не нравится.

– Я знаю ваши правила, уймись.

– Откуда?

– Потрепался немного с Ямадзаки перед тем, как выкинуть его отсюда. Не волнуйся, я ограничился поцелуями. Почти.

Бандо провёл ладонью по лицу и вздохнул.

– Сдохнуть хочешь?

– Только вместе с тобой. Ну… ещё я делал это. – Цуцумото провёл рукой по забинтованной груди Бандо, пробрался под одеяло, тронул пальцами живот, бёдра и позволил руке скользнуть под пояс больничных штанов. – Ты быстро вспыхиваешь, знаешь?

– И знать не хочу… – обескураженно пробормотал Бандо, выбитый из колеи столь смелыми действиями. Выбило его настолько, что он даже не попытался убрать руку Цуцумото подальше, просто смотрел, что тот творит. Как минимум, это было приятно. Пока что.

– Дальше я точно не заходил, – хмыкнул Цуцумото, руку убрал и опять поправил одеяло. – С твоими рёбрами особо пока не пошалишь.

– Ты спятил, да?

– Нет. Я ведь сказал уже, что…

– Не вздумай повторять!

– Ну вот. Смотреть на тебя всегда приятно было, теперь знаю, что прикасаться – ещё лучше. Короче говоря, либо ты с этим смиришься, либо тебе придётся удирать от меня.

– Вот так вот, да?

Цуцумото кивнул и поставил локти на край койки. В глазах сверкали смешинки.

– Неужели боишься? Меня? Даже после того, как ты меня уделал?

– Иди к чёрту.

Бандо отвернулся и прикрыл глаза. Он не боялся, но не представлял, что ему теперь делать с Цуцумото.

========== 12 ==========

Через неделю, когда сидеть и лежать стало не так больно и накладно, Бандо зарылся в карты, которые ему натащили Сэндо и Ямадзаки. Он просматривал все возможные маршруты от того странного тоннеля. Дорога от тоннеля шла по прямой до развилки, дальше шли два варианта. Но какой из вариантов выбрал бы одноглазый гонщик, Бандо не знал. Сам он даже до развилки не доехал и «поцеловался» с грузовиком раньше.

– Что ты собираешься делать? – с беспокойством поинтересовался Цуцумото, оглядев три красные линии, прочерченные маркером на карте.

– Хочу разобраться и выиграть у него. А что?

– Ты псих. Просто псих. Это же какая-то неведомая хрень. Тебе не кажется, что лучше с ней не связываться?

– Я уже с ней связался. Нет никаких гарантий, что он не появится вновь, этот одноглазый. А что, если я должен был откинуться в ту ночь? Нет уж. Надо разобраться с ним раз и навсегда. И я там не один езжу. Уже погибли несколько человек. Не дело останавливаться на полпути.

– Но что ты можешь? Снова поедешь там, снова он подрежет, и снова ты куда-нибудь впилишься?

– Я как раз над этим думаю. Ты тогда был прав – я не видел никакого грузовика, дорога впереди была свободна. А что, если поставить наблюдателей вдоль дороги? Где-то что-то перекрыть, где-то предупреждения по рации… Нет ничего невозможного. Я сделаю этого одноглазого. Говорят, никто не смог его обогнать, а те, кто смог – вмазались с концами. А если я обгоню, но не вмажусь? Что будет тогда?

Цуцумото молча протянул ему несколько газет.

– Что это?

– Почитай. Здесь статьи о тех, кто погиб на том шоссе. Любопытная вещь: все погибшие учились в Судзуране. Кроме девчонок. Но с девчонками всё не так просто. Они встречались с кем-нибудь из Судзурана. Кроме одной – той, что выжила. Я поспрашивал ребят, но никто не знает ни о каком байкере, связанном с Судзураном. Кроме тебя и твоих ребят. Ну, «драконы» ещё, «мохнатые». Но они просто ученики, как и остальные. И их мало. В основном все байкеры из «легионеров».

Бандо взлохматил рыжие волосы и задумался. Нет, ему на ум тоже не шло ничего подходящего. С другой стороны, если все погибшие имели отношение к Судзурану, то почему он выжил? Он ведь тоже из Судзурана. По идее, должен был умереть. Но не умер.

Ничего не понятно.

– Передохни немного. Потом можно отловить Риндамана и попробовать спросить у него – вдруг он что-то знает.

– Я не устал. – Бандо вновь уткнулся в карту и попытался прикинуть, как лучше расставить ребят вдоль дороги. Цуцумото бесцеремонно выхватил карту у него из рук, сложил и отнёс на подоконник.

– Эй!

– Отдохни немного, – строго велел Цуцумото, ещё и окно закрыл с таким видом, что сразу стало ясно – спорить бесполезно. Хуже того, даже Сэндо и Ямадзаки его слушались.

– Тебе не кажется, что ты палку перегибаешь?

– Не кажется. Лезь под одеяло.

– Чего? – начал закипать Бандо.

– Ничего. Я просто хочу, чтобы тебя поскорее выпустили отсюда…

Он поймал Цуцумото за запястье, дёрнул к себе и обхватил рукой за шею, немного придушив.

– Тебе не приходило в голову, что я могу воплотить твои мечты в реальность?

– Приходило. Я не против. Всё равно мы в больнице, меня успеют спасти, если ты накосячишь. Надеюсь.

Не похоже, что врёт, слишком уж спокойный. Косички пощекотали подбородок Бандо, когда Цуцумото слегка повернул голову.

– Так и будешь меня держать?

– Может быть.

– Тогда я бы предпочёл лечь на койку, а то немного неудобно.

– Придурок, – подытожил Бандо, отпустил его и осторожно вытянулся на койке, чтобы не потревожить резкими движениями рёбра. Цуцумото выпрямился и повернулся к нему лицом, осмотрел с головы до ног и обратно, а потом внезапно наклонился. Бандо ошарашенно смотрел на него и пытался сообразить, что это Цуцумото задумал. Судя по всему, решил всё-таки поцеловать так, чтобы Бандо это запомнил. Пришлось прикрыть глаза, потому что он себе не мог это представить.

Горячее дыхание обожгло губы, за ним последовало прикосновение – лёгкое и ненавязчивое. И потом Бандо сам не смог вспомнить, как его пальцы запутались в тёмных косичках, а инициатива в поцелуе оказалась перехвачена. Губы у Цуцумото были неожиданно мягкими и податливыми.

– Так и знал, что, когда ты будешь в сознании, целоваться будешь ещё лучше, – пробормотал Цуцумото немного позднее.

– Извращенец, – вынес приговор Бандо.

– Может быть. Но тебя я всё равно получу. Я упрямый, знаешь?

– Ну да. А потом тебя будут дразнить моей девчонкой. Об этом ты подумал?

– Мне всё равно, – пожал плечами Цуцумото и запустил пальцы в рыжие пряди, легонько потянул, словно попросил о продолжении.

========== 13 ==========

Риндамана ловить не пришлось – он заявился сам. Пришёл навестить Бандо в больницу, чем изрядно шокировал общественность. Ввалился в палату, сел на стул, уставился на Бандо и спустя пять минут вопросил:

– Ты видел?

Цуцумото едва не свалился с подоконника от подобной лаконичности и осведомлённости. Пожалуй, один Бандо совершенно спокойно воспринял как визит Риндамана, так и его вопрос. Он просто кивнул.

– Хочешь с ним потягаться?

– А ты?

– Это только твоё дело.

– Это почему? – спросил Цуцумото.

– Потому что он тут из-за Бандо.

Цуцумото и Бандо вместе уставились на Риндамана с немым вопросом в глазах.

– Одноглазый появился недавно. Знак, предупреждение, теперь последствия. Лучше бы тебе вспомнить, что и когда ты натворил. И кто от этого пострадал.

Бандо помотал головой и потёр висок пальцами. Слова Риндамана изрядно его озадачили. Всякое бывало, конечно, но вот чтобы так – убить кого-нибудь… Совесть Бандо в этом плане была чиста, как слеза младенца.

– Вспоминай, – веско повторил Риндаман и неторопливо ушёл.

Цуцумото перебрался на койку и уселся рядом с задумавшимся Бандо.

– Пришло что-нибудь на ум?

– Ничего.

– Точно?

– Ты издеваешься? Или считаешь, что у меня руки по локоть в крови?

– Нет, но вдруг ты что-нибудь подходящее вспомнил. Я не думаю, что ты кого-то прибил, но что, если кто-то винит тебя в чём-то подобном?

– А я всегда полагал, что это байкеры суеверны… Куда уж там. Может, я вообще обкурился и ничего толком не видел?

– Грузовик ты точно не видел, хотя должен был. Так что ты решил?

– Я поеду там ещё раз. Поставлю ребят вдоль дороги и поеду.

– Уверен?

– Других вариантов всё равно не вижу. Мне нужно сделать этого одноглазого козла – и я его сделаю.

Бандо уже привычно пристроил голову на коленях у Цуцумото и прикрыл глаза, когда тот принялся перебирать рыжие волосы пальцами. В таком положении почему-то думалось лучше. Он ещё раз покопался в памяти, но так и не вспомнил ничего подобного. Ненавистников у него хватало, но не до такой степени. И меньше всего тот одноглазый байкер походил на живого человека. Белый глаз, половина черепа, странный байк без номеров. Да, у одноглазого не было зеркала заднего вида – вообще ничего похожего. Чёрный байк, сам чёрный с головы до ног, только белая кость черепа с чёрным провалом глазницы и белый левый глаз.

Вот ведь бред…

И Цуцумото ещё… Он видел ту чёртову стену, даже трогал её. Стена была, взялась откуда-то, хотя быть ей не полагалось. Так не бывает. Ведь не бывает же. И тот грузовик до кучи, который Бандо «не увидел».

– Ну как?

– Никак. Не знаю, кто это может быть. Ума не приложу. Но если Риндаман прав, и эта тварь завелась из-за меня, мне её и убирать обратно. – Бандо перебрался на койку и улёгся, подложив руки под голову. Цуцумото устроился рядом и провёл ладонью по забинтованной груди.

– Было бы неплохо, если бы ты точно знал, как эту тварь убрать можно.

– Ну извини, она мне не призналась в своих слабостях. Фонари не горели, зеркала не было. И впилился в грузовик я при вспышке молнии. До этого я не мог даже рассмотреть, какой он, этот одноглазый.

– Свет и зеркало… – медленно повторил Цуцумото. – Интересно. А если он увидит себя в зеркале при свете, что с ним станет?

– Не знаю. – Бандо прикрыл глаза. Он опять задыхался, так знакомо и обыденно. Сигарет под рукой не было, как и байка, зато был Цуцумото. Поцелуй заменил сигарету, а тело Цуцумото – байк. Действовать и не думать оказалось проще, чем ломать голову над мотивами чужих поступков. Тем более, Цуцумото в самом деле не возражал.

Потом Бандо видел сны, в которых нёсся по шоссе наперегонки с ветром и одноглазым. Одноглазый смеялся и не прятал череп, но уцелевшую половину лица Бандо всё равно не смог разглядеть – только белый глаз без радужки и зрачка.

Злой смех царапал слух и напоминал тот звук, что вылетает из-под ногтей, которыми проводят по стеклу. Пронзительный, противный, заставляющий передёргивать плечами от отвращения.

Наверное, он спал беспокойно, потому что кто-то крепко обнял его и прижал к горячему. После этого сны пропали, и он уснул уже нормально.

Перед пробуждением в голове завертелись обрывки мыслей о калаверас, влюблённых в смерть и прочая мистическая чушь, о какой любили временами потрепаться «братья». Поэтому он проснулся и повторил ту мысль, что поймал последней:

– И когда смерть посмотрит на него, увидит череп и решит, что он уже мёртв…

– Что? – сонно пробормотал ему на ухо Цуцумото, пощекотав щеку косичками.

– Да так… Озарение снизошло. Ты как?

– Нормально. Хотя не уверен, что смогу ходить нормально в ближайшие пару дней.

– Тогда хорошо.

– Почему?

– Ближайшие пару дней ты можешь провести в этой койке.

========== 14 ==========

Выпустили Бандо из больницы через неделю. Честно говоря, выпустили Бандо и Цуцумото, потому что последний больницу не покидал и практически жил там. Как ни странно, наличие Цуцумото рядом с Бандо никого не шокировало. Даже не удивило. Сэндо и Ямадзаки вообще вели себя так, словно Цуцумото всю жизнь рядом с Бандо ходил.

Ломать голову ещё и этим вопросом Бандо совершенно не хотелось. Не сейчас хотя бы. Потом как-нибудь, попозже.

Он собрал всех своих на причале Кидзима и устроил военный совет. Обсудили как посты вдоль дороги, так и всё необходимое оборудование. Больше всего Бандо интересовали осветительные приборы и зеркала.

– На оба маршрута народа не хватит, – поскучнел Сэндо. – Даже с «драконами» не хватит.

– Можно подключить ребят из Судзурана, – негромко предложил Цуцумото.

– А они захотят в это лезть? И как мы им объяснять вообще будем, что это и для чего? – возразил Ямадзаки. – Это нашим можно сказать про нечисть всякую – поверят, а им скажи – у виска пальцем покрутят.

– Можно сказать, что у вас крупное мероприятие, праздник какой-нибудь. Поверят. Они всё равно в этом не разбираются, а посмотреть им охота.

– Вот ты этим и займёшься, – подвёл черту Бандо, – раз уж ты такой умный. Ставить посты будем по обеим сторонам дороги. Ещё надо подумать, куда и как это всё подключать. И как на место доставить.

– Доставим и подключим. Этот гадский тоннель всем не в масть, а не только нам. Ты точно сможешь его обойти? – продолжал беспокоиться Сэндо.

– Смогу. Мой байк мощнее и быстрее. И вожу я лучше.

– Хвастаешься тоже неплохо, – хмыкнул тихонько Цуцумото.

– Завянь.

========== 15 ==========

Приложить усилия, чтобы убедить судзурановцев присоединиться к охоте на одноглазого, пришлось. Цуцумото старался из всех сил и смог-таки уговорить ребят поучаствовать в грядущем безобразии. С Гэндзи получилось намного проще. Цуцумото только заикнулся, что Бандо нужна поддержка, как Гэндзи кивнул и велел собрать людей. Только «чёртова троица» осталась в стороне и блаженном неведении, потому что к ним никто не пошёл.

Заезд с одноглазым назначили на вечер субботы, потому что в пятницу шоссе было слишком оживлённым, ведь в конце недели многие уезжали за город. Развозить лампы, прожекторы и зеркальные пластины начали с утра, тогда же и народ подтянулся, чтобы устроиться на постах под прикрытием. Тащили с собой коврики для сидения, даже мангалы для шашлыков и изображали школьников, выбравшихся небольшими группками на пикник. У каждой группы имелась рация, настроенная на приёмник Бандо.

Без потасовки не обошлось. Никто не хотел отпускать Бандо одного, но тот настоял на своём, отказав и Ямадзаки, и Сэндо, и Цуцумото, и прочим. Оно и понятно, одна смерть лучше нескольких. Впрочем, это соображение никого не утешало. Оказывается, Бандо многие любили вопреки всей его строгости и жёсткости.

Цуцумото напросился в пост на левой дороге. Он не знал, куда свернёт одноглазый, но надеялся, что именно туда. И что они с Бандо вообще доберутся до развилки, и так, как в прошлый раз, уже не будет.

Боковые и просёлочные дороги перекрыли общими силами, натаскав туда всякой ерунды. Машины теперь могли попасть на шоссе только из города, проехав через тот самый тоннель.

Затишье настало в восемь вечера. По плану Бандо должен был стартовать в половину девятого, потому что одноглазый обычно появлялся после восьми. Все проверили рации, разобрались с проводами и засели за лампами и фонарями. Из кустов выволокли зеркальные пластины и выставили вдоль дороги.

Цуцумото выкурил три сигареты одну за другой, пока не различил сигнал старта. Это означало, что Бандо сунулся в тоннель.

========== 16 ==========

Тоннель остался за спиной, а в зеркале заднего вида ничего подозрительного не отражалось. Бандо даже не стал смотреть в него, а глянул налево, потом направо. Как раз тогда справа заревело, и знакомая тень обошла его, чтобы оказаться впереди и обрести чёткие очертания.

Спина, обтянутая чёрной курткой с истёршимся лого, хвост без номеров, руль без зеркала.

Бандо коротко ругнулся и помчался следом, чтобы догнать и перегнать. Шлем здорово мешал, но надеть его пришлось. И Бандо до сих пор не опустил стекло – следовало подгадать удобный момент.

Они неслись по совершенно пустому шоссе, а впереди один за другим гасли фонари. Скоро первый пост с прожектором и зеркалами. Интересно, что же будет, когда…

Слева вспыхнул мощный прожектор, свет отразился от зеркальной пластины, и байкер впереди исчез. Просто пропал.

Бандо невольно ускорился, чтобы убедиться в исчезновении одноглазого. Не убедился, потому что тот возник впереди – в тени. Снова исчез, когда оказался на свету, и опять появился – в тени.

– Он просто становится невидимым… – пробормотал Бандо.

– Что? – уточнил на канале связи Сэндо.

– Сейчас проверю кое-что.

Бандо пригнулся к рулю и «упал на хвост» одноглазому, через минуту поравнялся и постарался так и держаться до полосы света на очередном посте. На свету одноглазый пропал, и Бандо прикрыл глаза. Да, верно, он по-прежнему слышал движок, который рычал рядом с ним. Голос «Крошки Линды» мешался с чужим. Одноглазый никуда не исчезал, он оставался на дороге, просто на свету он был невидимым. Тогда Бандо постарался разглядеть, что же творилось в зеркалах. Ничего. Зеркала отражали только одного байкера – самого Бандо.

– Отбой. На свету он невидимка, а в зеркалах не отражается. Просто следите за дорогой, чтобы никто под ногами не мешался, попробую обогнать его.

Он попробовал. До развилки они шли нос к носу, потом одноглазый взял левее, а Бандо заложил крутой вираж и обошёл-таки эту неведомую хрень на байке. Машинально бросил взгляд в зеркало заднего вида и, мягко говоря, похолодел, полюбовавшись на половину черепа, ощутимо дышавшую ему в затылок.

Одноглазый продолжал отражаться в зеркале точно за спиной Бандо и одновременно с этим пытался обойти его слева. Законы физики и оптики этот тип явно не знал, а если и знал, то прочно забил на них болт. Бандо честно попробовал уложить в сознании тот факт, что одноглазый слева, а в зеркале просто неправильно отражается, но потерпел фиаско. В итоге на зеркало он плюнул и постарался не позволить себя обойти. Не вышло. Одноглазый резко вильнул, чуть вырвавшись вперёд.

Бандо закрыл глаза, когда понял, что сейчас переднее колесо «Крошки Линды» сцепится с задним колесом чёрного байка. Он гнал с закрытыми глазами, а столкновение всё не происходило, тогда глаза открыл и моргнул, потому что он проехал сквозь одноглазого и его байк. Буквально. Словно сквозь сгусток тумана.

Воля к победе доделала за Бандо всё остальное – он вырвался вперёд. Только в зеркале заднего вида по-прежнему продолжал дышать в затылок череп с тёмным провалом вместо глазницы.

– Исчезни, сволочь. Я победил, – выдохнул он и посмотрел вперёд, чтобы увидеть сплошную чёрную стену. Затормозил на рефлексах, хвост байка занесло. Бандо бухнулся на бок, пролетел по асфальту и остановился тогда, когда колёса упёрлись в стенку, которая вдруг пропала.

– Прожектор не работает! – долетело по каналу связи. Точно, тут ведь пост. Для полного счастья с неба хлынули потоки дождя.

Бандо попытался встать, но не смог – байк придавил ногу. Разбитый локоть и колено мешали выбрать подходящую точку опоры, чтобы немного приподнять мотоцикл.

Он оглянулся на дорогу, где полагалось быть одноглазому, но ничего не увидел из-за вспыхнувшего света, только ровное полотно шоссе, блестящее от воды. Видимо, прожектор всё-таки умудрились включить, но сейчас от этого было только хуже. Бандо кожей чуял, что одноглазый рядом, вот только увидеть его не мог.

– Свет вырубите!

– Что?

– Вырубите свет к чёртовой матери!

– Ты там живой?

– Нет, призраком разговариваю, свет гасите!

Бандо заткнулся, различив на блестящем полотне будто бы на миг мелькнувшую вмятину. Его взгляд заметался из стороны в сторону. Что это было? Что вообще это такое?

Вмятина появилась вновь. Ещё одна. Чуть ближе.

Потребовалась минута, чтобы понять, на что именно это похоже. На следы. К нему медленно шёл кто-то невидимый по мокрому полотну асфальта, покрытому тонким слоем дождевой воды. Капли падали с неба и покрывали это полотно морщинками. И кто-то наступал ногами, на миг тревожа водную гладь.

Догадаться, кто именно двигался к Бандо, было нетрудно.

Он опять попробовал высвободить придавленную ногу, но не смог. Правая рука плохо слушалась, а левой вообще пошевелить не удалось. Сломал, что ли…

Невидимый одноглазый неумолимо приближался.

– Какого чёрта? Я обогнал тебя! Ты проиграл, придурок! – сквозь зубы прорычал Бандо. Порывом ветра хлестнуло по глазам, а когда он открыл их, то увидел белый глаз слева и чёрный провал справа. И белые фаланги на протянутой руке, лишённой плоти.

– Чёрта с два… – Бандо шарахнулся назад, и кисть одноглазого поймала воздух.

С трудом Бандо дотянулся до шлема и резко опустил стекло. На внешней стороне стекла белой краской он сам нарисовал калаверас. И теперь на одноглазого смотрел с чёрного шлема белый череп, почти такой же, как половина его собственного, белевшая вместо лица.

Одноглазый застыл, потом повернул голову влево, вправо, выпрямился. Он смотрел на Бандо так, словно тот вдруг исчез.

«И когда смерть посмотрит на него, увидит череп, тогда решит, что он уже мёртв, и его не нужно забирать», – всплыли в памяти слова о предназначении калаверас.

Одноглазый повернулся спиной к Бандо и зашагал к своему байку. А Бандо только теперь сообразил, что прожектор погасили, поэтому он и видит одноглазого. Взгляд зацепился за спину, облитую дождём. И Бандо наконец смог разобрать полустёртое лого на куртке. Лого «легионеров», то самое, которое он приказал закрасить. И нашивка чуть ниже.

Теперь он знал, кто такой одноглазый и откуда он взялся. Ответ всё время плавал на поверхности.

В газетах писали, что «старший» оказал сопротивление. Стрелял из пистолета по полицейским. Те открыли ответный огонь. Одна из пуль попала в правый глаз, другая – в бак мотоцикла. Писали, что тело «старшего» наполовину сгорело прежде, чем успели погасить пламя.

И он вернулся за тем, кого винил в своей смерти? Глупо, но похоже на правду. И по времени совпадало всё: знак, предупреждение и последствия.

Одноглазый перекинул ногу через байк, завёл и поехал вперёд – прямо на Бандо. И рассыпался чёрной пылью, едва коснулся руки Бандо передним колесом. Рассыпался, потому что для него Бандо был уже мёртв, ведь вместо лица у Бандо белел череп.

========== 17 ==========

Ночевать пришлось в больнице. Опять. Врачи смотрели на него с неприкрытой тоской в глазах.

Наложили гипс на левую руку и ногу, перевязали разбитый правый локоть и правое же колено и пустили к нему Цуцумото. Только этого не хватало, потому что Цуцумото немедленно высказал всё, что думает об умственном состоянии Бандо.

Он выслушал длинную тираду с закрытыми глазами, после чего выразительно указал на дверь. Цуцумото жест проигнорировал и уселся возле койки.

– Ну и как оно?

– Жутко.

– Испугался?

– Не особо, но увидеть ещё раз не горю желанием. Особенно противно, когда не можешь понять, то ли глаза тебе врут, то ли зеркало. Надеюсь, всё закончилось.

– Закончилось, – уверенно отрезал Цуцумото.

– С чего ты взял?

– Сэндо и Ямадзаки раз десять потом проехали через тоннель – ничего.

– Вот идиоты…

– Ты сам не лучше.

– Лучше.

– А, ну да, ты, конечно, лучше всех.

Бандо приоткрыл глаз, озадаченный столь быстрым согласием.

– Для меня ты – лучше всех, – хмыкнул Цуцумото и заботливо поправил подушку. – Как рука и нога? Нормально? Чёрт бы тебя побрал… То рёбра, то руки и ноги… Ты хоть иногда случаешься в целом виде?

– До недавнего времени почти всегда случался. После того, как ты повадился бродить рядом – только в таком виде вот и бываю.

– Хочешь свалить вину на меня?

– На кого-то же надо.

– Ладно, тогда вали на меня – переживу. – Цуцумото кончиками пальцев погладил повязку на правом локте и грустно улыбнулся. – В любом случае, хорошо, что с тобой ничего не случилось. Не представляю, что ты там видел, но я бы точно не хотел оказаться рядом.

– А как же твой боевой азарт?

– Это другое. Когда видишь противника и знаешь, что он настоящий…

– Хочешь сказать, что одноглазый был плодом моего воображения?

– Нет. Не так. Просто… это разные вещи. Мне уже нехорошо, когда вспоминаю ту чёрную стену, взявшуюся из пустоты. Нафиг.

– Теперь уже точно нафиг. Ладно, спи лучше.

Бандо вновь прикрыл глаза и сделал вдох. Удушья не было. Даже немного не по себе. Он привык задыхаться время от времени. Как Риндаман говорил, словно птица с отрезанными крыльями, которой инстинкт приказывает лететь, а она не может. Потому что крыльев нет, хотя быть должны.

Крылья, в общем-то, не выросли, и летать Бандо по-прежнему не мог, просто казалось, что именно сейчас он смог бы немного выше подняться. Даже без крыльев. Если послушать Риндамана, то означало это лишь одну из немногих побед над главным врагом – самим собой. Знать бы ещё, где состоялось это сражение и как удалось победить.

Цуцумото спал рядом, уронив голову на койку. Косички щекотали ладонь Бандо.

Тепло…

========== 18 ==========

На ежегодный сбор Бандо уехал с тяжёлым сердцем. Тревожило какое-то недоброе предчувствие. Нет, нога и рука зажили, слушались хорошо, да и вообще ничто лично его не беспокоило. Но гнетущее предчувствие не давало покоя. Даже во время заездов удавалось с трудом сосредоточиться. И за всё время Бандо ни разу не смог проехать с закрытыми глазами по хорошо знакомой дороге. Пробовал пару раз – и не смог. Это вообще ни в какие ворота уже не лезло.

Цуцумото знал, когда Бандо должен вернуться. Знал, но не пришёл встретить. И на традиционную сходку не пришёл. На следующий день тоже не появился. Сэндо и Ямадзаки пожимали плечами и в недоумении разводили руками. Оба твердили, что Цуцумото приходил на причал каждый день после отъезда Бандо, а вот дня за два до возвращения со сбора как в воду канул – ни слуху ни духу.

Все ребята дружно прогуливали, так что никто толком не знал, что творилось в Судзуране.

Бандо идея переться в школу сразу после возвращения никоим образом не прельщала, но деваться было некуда.

Сэридзаву он нашёл в нижнем дворе – тот сидел в компании Токио и Токадзи и точил неизменные сосиски. Все трое притихли, завидев Бандо. Зато тут же нарисовались братцы Миками, которых хлебом не корми – дай позубоскалить.

– Ух ты, Бандо – и на своих двоих. А мы думали, ты ходить разучился, только на двух колёсах и можешь…

– Свалите, – коротко велел Сэридзава братишкам и покосился на неожиданного гостя.

– Где Цуцумото? – сразу перешёл к главному Бандо.

– В больнице, – ответил вместо Сэридзавы хмурый Токадзи. – Был бы в курсе дел Судзурана, не спрашивал бы то, о чём все знают.

– И о чём же все знают?

– О том, что мы воюем с Хосэном. Цуцумото действительно в больнице. В критическом состоянии, – тихо объяснил Сэридзава. – Играл в баскетбол, а тут нагрянули ребята из Хосэна с Рё во главе. Ну и…

Дальше можно было не продолжать. О репутации Рё Бандо был наслышан, а Цуцумото знал достаточно хорошо, чтобы понять, как тот мог нарваться. Упрямый сукин сын. Свалился бы тихонько, изобразил, что без сил – отделался бы легко, так нет, слишком гордый. Вставал до тех пор, пока вовсе подняться не смог. С Рё опасно так играть.

– Адрес больницы, – потребовал Бандо.

– Я думал, ты сначала спросишь, как доехать до Хосэна, – буркнул Токадзи.

– Туда я всегда успею. Адрес больницы.

Токио написал на бумажке адрес, номер палаты и расписание для посещений. Расписание Бандо и смотреть не стал. Вряд ли кто-то мог остановить его, вот и не остановили. Он просто зашёл в здание больницы и бульдозером двинулся к нужной палате, сметая всех на своём пути.

В палате царил полумрак. Цуцумото лежал на раскладной койке – такую удобно возить в операционную, от него к компьютеру тянулись многочисленные провода со всякими датчиками. Дышал он медленно и хрипло, отчётливо. Пластыри, бинты, капельница…

Бандо придвинул к койке стул и осторожно присел рядом. Скользнул взглядом по бледному лицу с заострившимися чертами, осмотрел кисть с прилепленным к запястью датчиком. Обломанные ногти, глубокие царапины. Под кожей явственно проступали венки. Тронул пальцами ладонь, слегка сжал, словно пытался поделиться силой.

Обычно у Цуцумото руки всегда были горячими, а тут такие холодные, будто вырезанные изо льда. Бандо сжал холодную ладонь обеими собственными, чтобы хоть немного согреть. Так и сидел: смотрел на Цуцумото и держал в руках его ладонь.

Иногда в палату заходили врачи, что-то говорили друг другу, проверяли показатели, говорили что-то Бандо, но он их не слушал. Думал о другом. Думал о том, как вообще этот Цуцумото оказался рядом с ним. Как долгое время его мало кто воспринимал всерьёз. Вспоминал его настойчивость и смелость. Так открыто и легко признать свои чувства и кому-то открыть их… Пожалуй, Бандо никогда бы не смог сделать ничего подобного.

А ещё он слишком привык к Цуцумото – тот всегда был рядом. Спокойный и ничего не ждущий. Только тогда, когда Цуцумото не пришёл его встретить, Бандо в полной мере смог понять значимость их странной связи. Не то чтобы он нуждался в человеке, который бы им восхищался, просто… Просто из-за Цуцумото он порой забывал об удушье и отрезанных крыльях. Это дорогого стоило.

Бандо не задумывался особо ни о их отношениях, ни о том, как с этим жить дальше и стоит ли вообще. Он не был склонен к самокопаниям – особенно в плане чувств, не его конёк. Но Цуцумото хотел быть рядом, и ничего плохого Бандо в этом не видел. Или видеть перестал. Его это устраивало – вот и всё. Вряд ли он мог сказать большее или дать большее. Но он не знал, насколько это устраивало Цуцумото.

Теперь вот существовал риск, что никогда не узнает.

Холодные пальцы в его руке слабо дрогнули.

– Хи… дэто…

– Заткнись и спи, – ответил на автомате. Сердито. И крепче сжал ладонь Цуцумото.

– Ты…

– Никуда не уйду. Спи уже.

========== 19 ==========

Больше Цуцумото в себя не приходил. День тянулся за днём, а он лежал неподвижно. И его ладонь оставалась холодной. Врачей Бандо уже воспринимал как часть интерьера. Он сидел и ждал, когда Цуцумото соизволит проснуться. Проснуться Цуцумото был обязан. Когда – дело десятое. Бандо мог и подождать.

Кажется, приходили Сэндо и Ямадзаки, но это не задержалось в памяти. Бандо не помнил, говорил ли с ними, а если и говорил, то не помнил, о чём.

Зато помнил, как Цуцумото остригли волосы вместе с этими его забавными косичками. Жаль, но остричь пришлось.

Бандо смотрел на него и всё пытался уловить, когда дрогнут ресницы, или слабо шевельнутся пальцы. Иногда случалось. И каждый раз это приводило Бандо в восторг. Живой. Просто спит. Очень крепко спит. Но проснётся. Проснётся обязательно.

Ещё приходил Сэридзава, остальные – тоже. Но это опять-таки не задержалось в памяти Бандо.

Проснулся Цуцумото почти через неделю. Знакомо дрогнули ресницы, а потом он приоткрыл глаза, чтобы тут же зажмуриться. Слабым голосом позвал: