Текст книги "Ваш секретарь меня пугает"

Автор книги: Ида Гарда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 2. Отец потерял терпение

На улице я села в свой «Ниссан», но уезжать не спешила. Сначала нужно было сделать звонок. Абонент не стал упрямиться и принял вызов сразу после первого гудка.

– Ева, привет! Как у нас дела?

– Прости, Лада. Больше ничего узнать не удалось, – виновато сказала она. – А задавать наводящие вопросы я, сама понимаешь, не могла.

– Понимаю, – поспешила я успокоить подругу и по совместительству свою тайную осведомительницу на фирме отца. – А может, мы вообще зря трубим тревогу? Папа мог просто вспылить.

– Боюсь, в этот раз всё серьёзно, – не согласилась со мной Ева. – Это не было похоже на эмоциональный всплеск. Он говорил так… ну, знаешь, эту его особую интонацию? Когда он планирует взяться за кого-то всерьёз?

– Знаю, – уныло кивнула я. – Да, дело плохо. Ладно, Ева, спасибо тебе. Если что-то узнаешь – звони.

– Разумеется.

Мы распрощались. Домой ехать не хотелось. Мне на глаза попалась вывеска какой-то кофейни через дорогу. Припарковавшись у входа, я вошла внутрь и взяла кофе на вынос. Можно было расположиться в небольшом, но уютном зальчике, заполненном запахами кофе и ароматами свежей выпечки. Но почти все места были заняты, так что я вернулась в машину, с комфортом развалилась на отодвинутом до предела сидении и, прихлёбывая в меру горячий кофе, погрузилась в раздумья.

Не далее чем сегодня утром Ева подслушала любопытнейший разговор отца с одним из его друзей и деловых партнёров. Ну как подслушала? Ей не пришлось даже скрываться. Суровые мужчины воспринимали смазливую секретаршу, как некое красивое дополнение к интерьеру. И ещё как обслуживающий персонал. Наличие у неё мозгов они упрямо отрицали. И Ева этим, надо сказать, умело пользовалась.

Она как раз разносила напитки, когда отец вдруг заговорил обо мне. Он заявил, что устал от моего идиотского упрямства. Оказывается, папа искренне верил в то, что я быстро наиграюсь в бедную девочку и прибегу обратно. Вот почему он так легко меня отпустил в свободное плаванье. Но я даже не помышляла о возвращении, и его терпение иссякло. Больше он не желал ждать, когда его блудная дочь, наконец, образумится. «Я заставлю упрямую девчонку вернуться в семью», – вот последнее, что он сказал.

Больше Еве ничего узнать не удалось, так как папу вызвали к министру, но и этого было достаточно, чтобы я всерьёз забеспокоилась. У отца было достаточно сил и средств, чтобы перекрыть мне кислород по всем направлениям. Вот только раньше он мастерски делал вид, что давно сдался и махнул на меня рукой, что меня очень, надо сказать, устраивало. А теперь вдруг выяснилось, что папа вовсе не сдался. Плохо. А хуже всего то, что Ева пока не смогла выяснить, что именно задумал отец. Видимо, придётся доставать козырный туз из рукава. Жаль. Я хранила его на крайний случай. Но видимо, время пришло.

Решившись, я одним глотком допила кофе и снова достала смартфон. В этот раз абонент ответил далеко не сразу.

– Да? – Жёсткий мужской голос ещё до начала разговора заставлял собеседника чувствовать себя неуютно. Но на меня он не произвёл никакого впечатления.

– Здрасти, дядя Саша, – сказала я с улыбкой.

– Кто это? – уже не так свирепо уточнил он. – О, боже! Лада?!

– Да, это я. Сможете уделить мне пару минут?

– Конечно. Тебе что-то нужно? – осторожно спросил верный друг и надёжный партнёр моего отца.

– Да. Хочу узнать у вас, как именно папа собрался возвращать меня в семью. Что он задумал?

Пауза была очень длинной. Я терпеливо ждала.

– А ты пробовала спросить напрямую у отца? – разродился, наконец, дядя Саша.

– Нет. Иначе у него возникнут вопросы, откуда я вообще узнала про его планы. К тому же моя осведомлённость заставит его поторопиться. А я наоборот сделала всё, чтобы усыпить его бдительность до выяснения всех деталей.

– Каким образом? – заинтересовался дядя Саша. Другая бы на моём месте поостереглась выкладывать ему всю информацию, но я точно знала, что делаю, поэтому спокойно ответила.

– Очередной работодатель неожиданно прознал, кем является мой отец, и предложил повышение. Снова! А это уже не случайность. Отец долгое время скрывал информацию о семье, да и сейчас вряд ли что-то существенно изменилось. Сами понимаете, какой вывод напрашивается. Папа сам сливает информацию работодателям. Теперь в этом нет никаких сомнений. Так вот, обычно в таких случаях я сразу увольнялась. Но в этот раз позволила директору уговорить себя остаться.

– Думаешь, отец поверит в твою покорность? – хмыкнул дядя Саша.

– Думаю, поверит. Я примерно представляю, какими словами он мог описать шефу мой характер. «Упрямая, на всё имеет свою точку зрения, но любит вызовы и уважает нестандартный подход…». И я попыталась соответствовать этой характеристике. Я решила пока не раздражать отца и создать у него иллюзию, что я под его контролем. Ведь директор будет докладывать ему о каждом шаге. Пожалуйста, скажите, что я это делала не зря? Мне нужно знать, что именно он планирует предпринять, если я так и не покорюсь?

Дядя Саша помолчал. А потом задал вопрос, который я ждала с самого начала разговора.

– А ты не боишься, что я всё расскажу твоему отцу? Ты ведь знаешь, что мы с ним близкие друзья и партнёры уже много лет.

– Не расскажете, – ответила уверенно.

– И почему же?

– Потому что вы терпеть его не можете, – я сделала небольшую паузу и добавила. – И потому, что вы любите мою мать. Уже очень давно.

И снова тишина. Кажется, он затаил дыхание. Неужели будет отрицать? Но нет.

– Ты права, – помолчав, сказал он.

– Знаю. Не переживайте, отцу не скажу, даже если вы меня сдадите. Ради мамы. Я очень надеюсь, что когда-нибудь вы всё же сойдётесь, и она, наконец, будет счастлива.

– Он обращается с ней… отвратительно, – с трудом выдавил дядя Саша. – А она даже не пытается противостоять ему.

– Знаю. Я наблюдала это всю сознательную жизнь, пока не ушла. Так вы мне поможете?

– Помогу. Но только информацией. На большее пока не рассчитывай.

– Даже и не думала, – радостно заверила я. – Так какой у него план?

– Ты ведь знаешь, что он не может больше иметь детей? – уточнил дядя Саша и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Возможно, если бы мог, давно зачал бы нового наследника и успокоился. А так, всю свою отцовскую любовь он вложил в тебя. Он прочил тебе большое будущее. Надеялся, что ты займёшь его место. Тебя начали готовить к этому едва ли не с самого рождения. И надо сказать, ты показывала блестящие результаты. Пока не сбежала. В первое время после твоего ухода Виктор не особенно волновался. Он был уверен, что ты долго не выдержишь. Но сейчас до него, наконец, дошло, что ты не вернёшься по доброй воле. Поэтому он принял трудное решение. На тебя больше не делают ставку, малышка. Твой отец ищет тебе подходящего жениха.

– Что? – Я аж охрипла от неожиданности.

– Да. Ему нужен наследник, и он намерен его получить любым способом. Кроме того, муж и ребёнок удержат тебя на месте. Отец надеется, что ты перестанешь сбегать и, возможно, возьмёшься за ум. А если и не возьмёшься, у него останется внук или внучка. Разумеется, мужа Виктор тебе подбирает с таким расчётом, чтобы тот полностью разделял его устремления. Конечно, к будущему зятю будет ещё ряд требований, вроде хорошей семьи и сильного характера, чтобы удержать тебя в узде…

– Не продолжайте, – попросила я. – А в случае моего отказа, надо думать…

– Отказ даже не рассматривается. Твой отец больше не хочет ждать. Он вынудит тебя согласиться. Так что подумай, Лада, может, лучше будет вернуться сейчас? Хотя бы притворись, что готова играть по его правилам. Ты достаточно умна, чтобы в итоге всё повернуть так, как хочется. При правильном подходе через несколько лет ты станешь влиятельнее отца, и тогда уже ему придётся играть по твоим правилам.

– Подумаю. Спасибо, дядя Саша.

Я сбросила звонок. Очень хотелось выкинуть телефон в окно и устроить некрасивую истерику. Но я удержалась. Как всегда. Всё-таки хорошо, что я решила позвонить дяде Саше. Отец доверял ему почти как самому себе. Дядя Саша, или, как его называли подчинённые, Александр Яковлевич, дружил с моим отцом с самого детства. У них был прочный тандем. Дядя Саша числился директором и владельцем группы компаний, которыми они управляли вдвоём с отцом. Будучи заместителем министра, папа не мог официально входить в совет директоров, однако исправно получал долю от прибыли и заботился о том, чтобы компании успешно проходили всевозможные проверки, а также получали лучшие заказы и выигрывали тендеры. С его подачи компании стремительно развивались, прибыль росла не по дням, а по часам, и сейчас папу можно было по праву назвать теневым королём собственной бизнес-империи. А дядя Саша был его правой рукой.

Но что же теперь мне делать? Папа – умный и жёсткий, даже жестокий, человек, но я никогда не сталкивалась с той стороной его характера, из-за которой отца до жути боялись враги, подчинённые и даже коллеги. Со стороны наблюдала за его расправой с неугодными, но сама на их месте никогда не была. Я единственная могла ему возражать, спокойно глядя прямо в глаза. Даже дядя Саша не решался на подобное. Поэтому я смогла уйти от него и сломать все его планы, уверенная, что он ничего мне не сделает. Ведь он любит меня больше всех на свете. Насколько вообще такой человек может любить. И даже когда я давала ему отпор, он не столько злился, сколько гордился тем, что в эти моменты я была как никогда похожа на него. А теперь он потерял терпение. И это уже не игра.

Кофе давно кончился, а я всё сидела и размышляла. Все приходящие мне в голову решения требовали длительной подготовки, знаний и ресурсов. К примеру – побег. Теперь уже настоящий. Лучше, в другую страну. Вот только папа ведь всё равно найдёт меня. С его-то связями… Возможно, если бы я ещё во время работы в его компании знала, чем всё обернётся, я бы смогла всё подготовить для побега. Ведь мне пришлось бы в этом случае сменить личность, сжечь мосты, уехать без возможности вернуться. По крайней мере, до тех пор, пока жив отец. Нет, нет, сейчас это абсолютно нереально. Я пару раз видела, как папа находил пути, чтобы достать врагов, которые прятались от него в других странах. Не припомню, чтобы кому-то удалось ускользнуть.

Какие ещё имеются пути? Один из них мне подсказал дядя Саша. Вернуться к отцу, сделать вид, что образумилась, начать работать с ним и постепенно стать женской копией папы. Ведь именно об этом он всегда мечтал. А потом расправиться с отцом уже на равных. Только вот я не хотела так поступать. Тратить годы, терять по крупице человечность, и всё ради чего? Ради мести? Я не настолько на него злилась. Более того, пока я верила, что он отпустил меня и разрешил жить так, как я считаю нужным, я собиралась помириться с ним через какое-то время. Надеялась, что мы будем общаться. Просто как отец и дочь.

В итоге размышления зашли в тупик. Ничего путного в голову не приходило. Оставалось только одно – тянуть время. На какое-то время я могу ввести папу в заблуждение. Если я изображу, что у меня постепенно просыпается интерес к управлению отделом, начальник доложит об этом отцу. И отец наверняка притормозит с поиском жениха. Он захочет, чтобы я прочувствовала вкус власти. Пристрастилась к нему. Ведь тогда я наверняка захочу вернуться, чтобы встать с отцом во главе империи. Как наркоман к дилеру. Потому что для папы власть – это наркотик, на который он пытался подсадить меня с самого детства. Да, я почти уверена, что это сработает. Или я плохо знаю отца. Что ж, значит, с завтрашнего дня я начну изображать постепенно разгорающийся интерес к управлению. Выиграю время и попробую найти выход из сложившейся ситуации.

Когда я очнулась, то осознала, что прошло довольно много времени. Кафе уже закрылось, машин на дороге значительно поубавилось, прохожих и вовсе не было видно. М-да. Я вырулила на дорогу и поехала в сторону дома, думая о том, что завтра придётся встать пораньше, чтобы заехать за Даном. После этого ожидаемо мои мысли обратились к только нанятому помощнику. Забавный всё же парень. Как же он удивился, когда я впустила его в квартиру! Перед мысленным взором вспыхнула картинка, как он начал расстёгивать мне блузку. Неужели и в самом деле подумал, что я возьму оплату натурой? Да уж. И всё-таки он никуда не уйдёт. Я была в этом твёрдо уверена. Почему? Понятия не имею.

Нет, я прекрасно знала, почему решила взять на работу именно его. Во-первых, чтобы поддержать игру и продемонстрировать директору свою бунтарскую натуру. Учитывая, что Константин Петрович предварительно отобрал кандидатов, он этого ожидал. Во-вторых, я была уверена, что все помощники были одобрены отцом и, скорее всего, одной из их основных задач было – докладывать отцу о каждом моём шаге. А вот Дан в эту схему не вписывался. Если бы я не выглянула вовремя в коридор, охранник бы его вышвырнул. Да и вряд ли отец сделал бы такого, как Дан, своим шпионом. Веская причина, чтобы взять парня в помощники.

Но пустить его на проживание в бабушкину квартиру – это решение было спонтанным. Я и сама не могла себе объяснить, зачем это сделала. Более того, я точно знала, что без колебаний сделала бы так снова. Почему? Понятия не имею. Просто это правильно и всё. И нет, обычно я так не поступала. Но Дан… Хотела бы я знать, откуда у меня такое доверие к нему. Слишком сильное. Безоговорочное. А ещё непреодолимое желание помочь.

Разумеется, мой мозг пытался найти логичное объяснение тому, почему практически незнакомый парень оказывает на меня такое воздействие. В итоге я решила, что всё дело в том, что он напомнил мне мальчишку из моего детства. Макса. Моего первого и единственного друга. Они даже внешне были похожи.

Макс был хорошим и добрым мальчишкой. Защищал меня от деревенских собак, угощал клубникой. Мы подружились, когда я в очередной раз гостила у бабушки на даче во время папиной командировки. Наверное, будь отец рядом, он не разрешил бы мне проводить время с подобным парнем. Макс был из бедной семьи, мать воспитывала его одна, кое-как сводя концы с концами. Зато он был настоящим. Не таким лицемерным и гадким, как те сыновья папиных партнёров, дружбу с которыми навязывал отец.

Целый месяц мы с Максом не расставались ни на минуту. Разве что по ночам. Но даже ночью я пару раз сбегала из комнаты, чтобы вместе с ним посидеть на крыше их старого сарая. А примерно за неделю до моего отъезда у Макса начались неприятности. Его мама попала в больницу, и он остался один. Для лечения матери были нужны деньги, которых у них не было и быть не могло. Я очень хотела помочь! Когда вернулся отец, я бросилась к нему. Я была уверена, что он поможет! Ведь он мог сделать это очень легко! Отец выслушал меня с непроницаемым лицом, а потом сказал, что это не наши проблемы. Что он мог бы помочь, но не будет этого делать, чтобы преподать мне урок. Такова жизнь. Если всех жалеть и раздавать деньги – не преуспеешь. Я должна искоренять в себе глупую жалость. Это слабость. А у хороших управленцев не должно быть слабости. Наверное, именно в этот момент я со всей ясностью осознала, что не хочу быть такой, как он. А может, это случилось раньше. Когда я увидела, как он ударил маму. Он старался не делать этого при мне, но тут всё получилось случайно. Родители думали, что я сплю наверху, в своей комнате. А я проснулась от того, что мне приснился страшный сон, и пошла искать маму. Услышала голоса, заглянула в комнату и увидела то, что не предназначалось для моих глаз. Как же я тогда ревела…

Да, наверное, Дан напомнил мне этого мальчишку. Может, помогая ему, я пыталась переписать детские воспоминания? Исправить прошлое? Может. Даже если бы в квартире было что-то ценное, я бы и тогда, наверное, пустила его пожить. Меня не пугали возможные последствия. А теперь, когда стало известно, что папа вот-вот возьмётся за меня всерьёз, и вовсе глупо было держаться за собственность. В случае моей непокорности отец в первую очередь наверняка сделает так, чтобы у меня не осталось места, куда я могу вернуться.

М-да. И всё же непонятно, почему я так доверяю этому парню.

Глава 3. Странные сны

Ночью мне приснился странный сон. Слишком чёткий и реалистичный. В этом сне я не была собой. Я была кем-то другим. Мужчиной. И напротив меня стоял другой мужчина, невероятно красивый. Высокий, широкоплечий, мускулистый. Воплощение женской мечты. Всё было при нём: чувственные губы, высокие скулы, вьющиеся шоколадные волосы до плеч. Наверняка, где бы он ни появлялся, девчонки не давали ему прохода.

Но сейчас «воплощение женской мечты» был напуган. Красивое лицо исказилось, необычные сиреневые глаза смотрели куда-то за меня. И я точно знала, что там опасность. Но не боялась. Мой мозг хладнокровно просчитывал варианты спасения. А потом я сказала тихим мужским голосом:

– Я застрял. Сил почти не осталось. Беги к месту телепортации. Я подожду, пока тварь приблизится, и прямо перед нападением перемещусь к тебе. Тогда появится шанс спастись. Но тебе придётся бежать очень быстро.

Уже заканчивая говорить, я почувствовала, что что-то не так. Красавец-партнёр не спешил выполнять мои инструкции. Его взгляд застыл. Он облизнул губы и хрипло отозвался:

– Нет.

В тот же миг я почувствовала резкую вспышку боли. Мозг подсказал ответ: он разорвал нить. Оказывается, между нами была какая-то магическая связь. Именно с её помощью я могла переместиться к нему в любой момент. А теперь он лишил меня этой возможности. Оставил на растерзание чудовищу.

– Прости, – быстро и нервно сказал мужчина, пряча глаза. – Я разрываю контракт. Ты был самым лучшим телохранителем, но моя жизнь всё равно дороже твоей. Ты отвлечёшь тварь на себя. Пока она будет занята, я успею добежать до места телепортации и спастись. Так ты выполнишь свой долг телохранителя, и твоя смерть не будет напрасной.

Я невольно подумала, что даже сейчас он не может обойтись без красивых и бесполезных фраз. Точнее, это подумал тот, в чьём теле я была. Предатель бросился бежать. Впрочем, я уже не обращала на него внимания. Мой мозг снова был занят просчётом вариантов. Я повернулась, насколько позволяли увязшие ноги, и посмотрела назад. Тварь приближалась.

Больше всего она походила на огромную ящерицу. Если, конечно, не считать пылающих огненных глаз и кривых зазубренных зубов, между которыми извивался исходящий чёрным дымом язык. Откуда-то я знала, что от одного прикосновения языка моя плоть мгновенно истлеет.

Кажется, сейчас я умру. Странно, что страх так и не появился.

Тварь не торопилась. Она знала, что добыча никуда не денется. Отстранённо я отметила, что если бы красавчик-предатель не разорвал нить, мы оба успели бы спастись. Хотя… есть крошечный шанс! Нить потускнела, истончилась, но не исчезла. Сосредоточившись, я могла увидеть её оборванный конец, который слепо атаковал пустоту, пытаясь нащупать утраченного партнёра. Её можно использовать. Вложить остатки сил и метнуть сквозь миры. Если очень-очень повезёт, то найдётся подходящий партнёр. Она прицепится к нему, и я смогу переместиться. Другого выхода нет.

Я сосредоточилась и начала вливать силы в нить. Без лишней спешки, хотя тварь уже была на подходе. Нить стала толще, от неё исходило ровное уверенное свечение. Теперь её кончик не тыкался потерянно в пустое пространство – он дрожал от нетерпения, готовый пронзить толщу миров и найти подходящий объект. Никто и никогда не делал ничего подобного. Тот, в чьём теле я была, как-то отстранённо отметил, что если всё выгорит, его пример будут рассказывать в академии. А если не выгорит… что ж.

Повинуясь слабому силовому импульсу, нить послушно метнулась вперёд. Всё. Больше ничего сделать нельзя. Остаётся только ждать. Я снова обернулась и спокойно посмотрела на ящерицу. Теперь она нависала надо мной. М-да. Осталось бы чуть больше силы, можно было бы выиграть пару минут. Но нет. Вряд ли нить успеет хоть кого-нибудь найти… Я не додумала эту мысль до конца. Ведь перед глазами внезапно вспыхнуло женское лицо, а в следующий миг меня утянуло в воронку болезненного перемещения. И да, это женское лицо было мне знакомо. Именно мне, Ладе, а не тому мужчине из сна, в чьём теле я была. Ведь это лицо я каждый день видела в зеркале.

Проснулась я на удивление легко. Несколько минут просто лежала, отходя от сна. Теперь, когда я вернулась в своё тело, эмоции буквально захлёстывали меня. Злость на предателя, страх от вида ужасной ящерицы, радость от того, что удалось спастись. Надо же. Никогда у меня не было настолько реалистичных снов.

После горячего душа и крепкого кофе из турки эмоциональное состояние нормализовалось. Я быстро собралась и выскочила из дома. Первым делом надо было заехать за помощником. Вот только вряд ли он сможет приступить к работе сегодня. Глупо думать, что его состояние существенно улучшится за одну ночь. Может, вообще придётся везти его в больницу.

Пробок ещё не было, так что на дорогу ушло от силы пятнадцать минут. Поднимаясь по лестнице на нужный этаж, я вдруг поймала себя на мысли, что мне не терпится увидеть Дана. Странно. Неужели я соскучилась за ночь? Ну нет. Наверное, это простое любопытство. Разве может быть иначе?

Я только успела нажать на кнопку звонка, как Дан уже открыл дверь.

– Доброе утро, – тихо сказал он, а я застыла, разглядывая парня во все глаза. Он выглядел полностью здоровым! От вчерашнего болезненного вида не осталось и следа! Теперь его при всём желании нельзя было принять за неформала. Передо мной стоял симпатичный молодой человек, худощавый, но гибкий и гармонично сложенный. Зачёсанные назад волосы были густыми и блестящими, от вчерашнего «гнезда» остались только воспоминания. Даже одежда выглядела вполне прилично! Теперь её при всём желании нельзя было назвать неопрятной. Только волнующие тёмные глаза остались прежними, и сейчас они с интересом изучали моё удивлённое лицо.

– Что-то не так? – уточнил Дан с лёгкой улыбкой. Я осознала, что продолжаю стоять в подъезде и таращиться на него. С трудом взяла себя в руки и хрипло заметила:

– Ты выглядишь цветущим. Как тебе это удалось? И царапина на щеке исчезла…

– Это была не царапина, – спокойно поправил Дан. – Просто грязь. Я её смыл и всё.

– Но я же видела её своими глазами! Она кровоточила!

– Если бы было так, разве она могла исчезнуть? – трезво возразил парень. Я вынужденно согласилась. Действительно.

– Может, войдёшь? – чуть насмешливо спросил Дан, отходя назад и прислоняясь спиной к стене коридора. Я, наконец, шагнула в квартиру, но тут же запнулась о порог. Парень оказался рядом так быстро, что я даже не увидела движения. Он подхватил меня, не давая упасть и с лёгкостью удерживая на весу. Надо же, какие у него сильные руки, оказывается.

– Ого, – впечатлилась я. Дан помог мне встать прямо и без лишней спешки отстранился. Внутри толкнулось что-то вроде сожаления. – Ну и реакция! Кажется, ты действительно выздоровел. А ожог на запястье тоже исчез?

– Какой ожог? – Дан показал запястья. Абсолютно чистые. Чудеса!

– Да уж, – пробормотала я, закрывая за собой входную дверь. – Судя по всему, мне пора в отпуск. Сначала мерещатся несуществующие царапины и ожоги, потом сны снятся про огромных страшных ящериц с огненными глазами…

– Что? – вздрогнув, спросил парень. Его голос звучал как-то странно, а взгляд стал таким острым, что мне стало здорово не по себе.

– Сон, говорю, страшный приснился, – пояснила я.

– Какой? – Я хотела отмахнуться, мол, некогда, но тут он очень мягко попросил: – Расскажи, пожалуйста.

И я почему-то послушно начала рассказывать. В деталях. Он слушал меня очень внимательно. Словно я не сон ему рассказывала, а что-то по-настоящему важное. Рассказав до конца, замолчала, удивляясь себе. Он тоже не спешил нарушать тишину. Прошло добрых пять минут, пока я не вспомнила, зачем пришла.

– Ну что ж, я вижу, что мои опасения были напрасными, и к работе ты готов…

– Не совсем, – неожиданно сказал Дан. – Если можно, я бы заступил на работу завтра. Сегодня мне нужно уладить кое-какие вопросы. Купить одежду, с документами разобраться.

– Может, ты вообще передумал работать помощником? – спросила я. И поняла, что если он ответит положительно, то меня это расстроит. Однако Дан отрицательно мотнул головой и искренне сказал:

– Нет, наоборот. Сейчас я совершенно уверен, что это именно та работа, которая мне нужна.

– Хорошо. Тогда сегодня я даю тебе выходной, а завтра с утра заеду в это же время.

– Спасибо, – склонил голову Дан.

– Ты ещё в пояс поклонись, – фыркнула я, выходя. Он усмехнулся, закрывая за мной дверь.

Денёк на работе выдался тот ещё. С самого утра Константин Петрович взялся вводить меня в курс дела, слишком активно, на мой взгляд, играя роль куратора. Гораздо больше он в этот момент походил на заботливую бабулю, которая возилась с любимой внученькой. Особенно явным сходство с бабулей стало, когда он в полдень наклонился ко мне и проникновенно спросил:

– Кушать хочешь?

Я еле сдержалась от того, чтобы ляпнуть: «Да, бабушка». Вместо этого сухо и официально ответила:

– От хорошего обеда не откажусь.

Он обрадованно кивнул, и мы отправились в кафе. О, это был самый утомительный обед из всех возможных! Шеф как будто решил, что поглощать еду в молчании – это дурной тон, поэтому он болтал, не затыкаясь. Причём выбранные им для общения темы тоже отнюдь не улучшали аппетит. Начал он с того, что вполне себе серьёзно спросил:

– Ладочка, а ты часто видишься с отцом?

– Нет, – сухо ответила я, жалея, что не могу надеть ему тарелку с салатом на голову. Слишком уж много сейчас зависело от Константина Петровича. К счастью, сам он об этом не подозревал. – С тех пор как ушла в самостоятельное плаванье, мы не встречались. Но он иногда звонит, чтобы спросить, как дела, и предложить помощь.

– И что, неужели ни разу не возникла ситуации, когда тебе нужна была его помощь? – уточнил шеф.

– Например, какая?

– Допустим, деньги. Насколько я понял, ты скакала из фирмы в фирму, значит, зарплата поступала нерегулярно. А учитывая уровень жизни, к которому ты привыкла…

– У меня есть дополнительный источник дохода. Бабушка оставила мне в наследство две квартиры. В одной я живу, а вторую сдаю жильцам.

Сейчас я её не сдавала, так как в ней поселился Дан, но шефу не нужно было об этом знать.

– И тебе этого хватает? – не удержался Константин Петрович. Да уж, он явно не мог понять, как человек, имеющий, по его мнению, доступ к золотой жиле, может довольствоваться малым.

– Хватает. И давайте закроем тему, мне не хочется это обсуждать.

– Конечно, – поспешно согласился Константин Петрович и тут же принялся разглагольствовать о том, что очень уважает упрямых людей, которые ради своей правоты готовы пожертвовать собственным комфортом.

А я не жертвовала комфортом! Я действительно получала удовольствие от самостоятельного проживания. Но не видела смысла ему это доказывать. Чтобы перевести разговор в продуктивное русло, я принялась задавать Константину Петровичу вопросы по поводу моих новых обязанностей. Он ответил на два, а потом с улыбкой заметил:

– Ладочка, я рад, что ты всё же заинтересовалась управленческой деятельностью, хоть наверняка и начнёшь это сейчас отрицать. Но всё же давай оставим деловые разговоры для рабочего времени.

Я хотела возразить, но тут он накрыл своей маленькой пухлой ручкой мою и, будто этого было мало, погладил пальцами тыльную сторону ладони. Сказать, что меня это взбесило, – ничего не сказать. Но я умела держать себя в руках, поэтому спокойно забрала свою руку и заметила:

– Я считаю обед частью рабочего времени. Если бы было по-другому, я бы проводила своё время в другом месте и явно не в компании с шефом.

Константин Петрович как будто проигнорировал сообщение, заложенное между строк, потому что следующей его фразой было:

– Ты права, Ладочка. Поэтому предлагаю встретиться в нерабочее время, когда я буду не твоим шефом, а стану просто мужчиной, которому ты небезразлична…

– Константин Петрович, – прервала я. – Давайте сейчас всё проясним, и больше не будем возвращаться к этому вопросу. Если ещё раз вы намекнёте мне на отношения или позволите себе распускать руки, я сразу же уволюсь. А вам придётся молиться о том, чтобы об этом не узнал мой отец. Он всегда сам подбирал мне потенциальных ухажёров и у него есть жёсткие требования, которым вы не соответствуете. В целом я могу легко вас уничтожить, если притворюсь, что вы мне симпатичны. Папа устранит вас просто на всякий случай.

– Понял, – Константин Петрович заискивающе улыбнулся. – Прости, Ладочка. Больше не повторится.

После обеда мы вернулись в офис, и шеф продолжил инструктаж. Направление, которым я должна была руководить, было новым и экспериментальным. Мудрое решение. Даже если я не справлюсь и завалю всё дело, отдел можно будет закрыть без особого ущерба для основной деятельности. А если же у меня всё получится, то у фирмы появится дополнительное направление, приносящее прибыль.

Я старательно изображала разгорающийся интерес, и шеф был доволен, так как явно считал это своей заслугой. Отлично! Наверняка он не упустит возможности похвастаться перед отцом, и папа решит выждать, чтобы дать мне втянуться и почувствовать удовольствие от управления.

Уже в конце рабочего дня Константин Петрович решил обсудить со мной ещё один деликатный вопрос.

– Лада, насчёт твоего нового помощника…

– Ах да, я не сказала вам? Он выйдет с завтрашнего дня.

– Я не об этом. Ты уверена, что стоит нанимать такого подозрительного типа? Я просмотрел записи камеры видеонаблюдения из холла и теперь волнуюсь за тебя. Ведь очевидно, что с таким, как он, лучше даже не оставаться наедине. Конечно, ты сама выбираешь, но… ведь один его вид будет портить репутацию фирмы. Как будут относиться к руководителю, у которого в приёмной сидит такое вот… эээ… убожество?

Ага, решил, что раз мне начинает нравиться новая должность, то теперь он может понемногу усиливать давление? Как бы не так.

– Мы с вами вроде бы определились, что помощника я могу выбрать любого? – ласково уточнила я. – Мне понравился этот парень и совершенно не понравились остальные кандидаты. Кроме того, не спешите делать выводы насчёт внешнего вида. Возможно, он ещё вас удивит. Хотя, конечно, вы, как руководитель компании, вполне можете воспользоваться своим правом стукнуть по столу и запретить мне нанимать этого парня.

Он замолчал, глядя в моё спокойное лицо, а потом со вздохом кивнул:

– Дело твоё. Но если он наделает ошибок и сделает твою работу невыносимой, в чём я не сомневаюсь, помни, что я предупреждал. Желая наказать фирму в моём лице, ты накажешь себя. Плохой помощник – это настоящая обуза. От такого типа можно ожидать всего, чего угодно. Не удивляйся, если он вдруг начнёт распускать руки или воровать всё, что плохо лежит.