Текст книги "Восход некроманта"

Автор книги: Хранитель Историй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Тогда почему ты, старая карга, до сих пор твердишь о нем спустя столько лет?!

– Ты забыл, во что он превратил мою жизнь? Как я из-за него попала в тюрьму? После всего, что мы пережили, он просто уничтожил меня!

– Зачем тебе о нем думать, тупая засохшая ты коряга? Успокойся и доживи уже конец своих дней спокойно!

– Ты – мужик, тебе не понять силу женской ненависти. Только на ней я живу последние годы!

Старик схватился за голову.

– Да не отомстишь ты ему сейчас уже! Забудь! Успокойся, чтоб тебя живьем черви сожрали! С его тщеславием, лучшая месть – забыть его! Твоя же злоба только быстрее загонит тебя в гроб.

– Не раньше, чем тебя, сын болотной гнили и смердящего куска дерьма, я вас обоих еще переживу!

– Ну-ну, – закатил глаза старик и наконец обратился к молодым людям: Внучка, вы что-нибудь поесть приготовили?

– Да, дедушка.

– А это тот маг? – заметила Малитрия, наконец, Аврелиана. – А ты красивый, – сказала она с особой злостью. – Дароночка, не доверяй ему. Он точно заставит тебя мучиться.

– Спасибо за совет, – холодно ответила девушка. – Но я не воспользуюсь им.

– Такая же тупая, как я в твоем возрасте! – пахнула рукой женщина. – Идите отсюда, наслаждайтесь собой, дураки!

Повторять не пришлось, они тут же умчались из дома. Вместе они были напряженными и недовольными, точно старики их заразили своим жизненным кредо. Они, не сговариваясь, пошли в сторону леса, и по пути у девушки затряслись кулачки.

– Ненавижу, когда она приезжает! Всегда настроение портит.

– А надолго она?

– Вряд ли. Обычно она гостит всего пару дней, но как же выматывает! – и для выразительности Дарона потрясла поднятыми руками.

– Эй, не думай об этом.

– Я бы рада…

У Аврелиана бешено заколотилось сердце при виде поникшей девушки, он стал метаться глазами в разные стороны, пока в голову не ударила мысль при взгляде на одно из деревьев.

– Дарона, а ты часто лазишь по деревьям?

– По деревьям? Если честно, нет. Мне дедушка не разрешает, да и я все же городская…

– Ну, раз уж тебе на голову свалился не кто-нибудь, а настоящий маг, мы это исправим! За мной!

Дарона смутилась, но побежала за алхимиком.

– А ты уверен, что это хорошая идея? – спросила она у подножья дерева.

Вместо ответа юноша взял ее на руки и поднес к ветке. Девушка засмеялась и осторожно взялась за нее, после чего Аврелиан помог ей влезть выше и поднялся к ней. Они лезли выше, к самой верхушке, как вдруг девушка оступилась и чуть не упала, разодрав себе колено. Она уселась на ветке и зашипела.

– Аврелиан, спасибо, но все же это не очень…

Испуг с лица алхимика резко сменился самодовольной улыбкой, и он сказал:

– Я же маг! – и принялся лечить ее.

Его ухмылка быстро передалась Дароне, и уже через несколько минут они стали бодро играть в догонялки, перепрыгивая с кроны на крону и изредка исцеляя ушибы и царапины. Когда же они устали, то спустились, и в пешей прогулке по лесу беспечно болтали. Вечером они посмотрели на звезды в своей беседке, наслаждаясь присутствием друг друга и слушая перекрикивания Теронина с его подругой.

Утром он вновь встретил Теронина. Старик сразу заговорил:

– Поздравляю, нервный срыв ей обеспечен!

– Но я…

– Помолчи, – сквозь зубы перебил староста. – Ты молод, я понимаю, поэтому не обращаюсь к твоему разуму. Подумай о ней. Она же думает только о тебе. Мы встаем раньше тебя, так что я наслушался уже. Драконья задница с ее отцом, который будет против вашей пары, я бы и не против. Но ты солдат, а сейчас война. Ты все равно уйдешь на войну, но чем дольше ты с ней пробудешь, тем сложнее вам будет расстаться. Будь мужчиной, одолей свою боль и уйди наконец!

– Да я понимаю! Я тоже об этом думаю, но это же невозможно просто принять!

– А у других получается. Или ты в дезертиры решил записаться? И посидеть здесь, под ворчание старика?

– Да как Вы можете! Нет, я…

Вдруг их спор прервал крик с улицы: «Атас! Они здесь!».

– Проклятие! – воскликнул Теронин и быстро ушел в подвал. Юноша растерялся, но бросился во двор.

Наконец Аврелиан увидел своих врагов. К ним выбежали воины в легкой броне и в шлемах с натыканными повсюду металлическими рогами разной формы. Они были вооружены короткими мечами со странными сияющими в середине лезвиями, издававшими противный треск и сыпавшими яркими белыми искрами. Они резво сократили дистанцию до первых домов и бросились на крестьян. Несколько человек с вилами они разрубили на ходу, даже не замедлившись.

Аврелиан очень вовремя вспомнил об огненной руне и присмотрелся к одному из воинов. Тот предстал перед ним сложной мешаниной знаков, и юноша стал мысленно наносить в наименее густых местах руну. Он услышал крик и убрал магическое зрение. У бойца горело лицо и часть руки, так что тот упал наземь и стал бить лицом по земле.

Тем же временем юноша проделал то же с другим захватчиком, с тем же успехом, но почувствовал слабость и ринулся к дому.

У крестьян дела обстояли ужасно. Один крепкий мужчина смог проломить шлем топором одному из воинов, но через мгновение его голова слетела с плеч. Аврелиан поджег еще одного бойца, на сей раз целиком, но сам чуть не повалился без сил. К нему ринулись несколько, и юноша приготовился прощаться с жизнью.

Вдруг он увидел, что один из врагов за забором схватил что-то. Он поднял это чуть выше ограды и Аврелиан разглядел Дарону. Мир резко стал серым и очень медленным. Меч вторженца двигался к ее горлу медленнее улитки, а юноша тем временем уставился на него магическим взором. Он видел лениво текущий золотой поток, чей путь пролегал по четко отчерченному руслу. Юноша не успел даже подумать, когда стал мысленно ломать линии, отчего золотое пламя стало растекаться во все стороны. Другой инстинкт заставил его броситься на помощь, и пока он бежал, рисунок мечника угасал. Юноша вернулся к нормальному зрению и увидел, что тот резко уронил меч и упал. Аврелиан подхватил девушку на руки и понесся к дому. На крыльце он сделал глубокий вдох, и чуть не уронил Дарону. Он обернулся и увидел еще одного несшегося на него бойца. Не успел юноша прошептать девушке главные и последние слова, как из окна вылетела колба, и, разбившись у ног нападавшего, взорвалась, отчего тот отлетел. Его руки унесло в другом направлении.

Из дома вышел Теронин, вооруженный множеством колб и склянок, и протянул юноше красный камушек.

– Чтобы колдовать легче было, – сказал старик и очень быстро для своих лет помчался в гущу бойни.

Аврелиан с блодраком в руке продолжил ломать бойцам потоки энергии, и скоро благодаря их с Теронином усилиям последний вторженец пал замертво. Вне опасности юноша тоже повалился на ступеньки под охи Дароны.

Теронин скоро явился с улыбкой на каменно-злом лице, и протянул ему зелье. Юноша выпил и почувствовал отдохновение, благодаря чему встал.

– Ну ты и хитрец, маг.

– В каком смысле?

– Такую магию я в своей веселой жизни ни разу не видел. А я насмотрелся многого, меня трудно удивить.

– Так а что я сделал?

– Ты ж состарил их до смерти!

– Что?!

Аврелиан пошел к одному из трупов и стянул с него шлем. Под ним оказалось лицо древнего старика, с навечно застывшим изумлением на неподвижном лице. Волосы его были сплошь седые, хотя никакой лысины видно не было. Юноша посмотрел на него магическим взором, и увидел лишь множество порванных линий, словно старое рваное платье. Жизни в нем уже не было.

Тем временем, выжившие собирались вокруг сада, со страхом и вопросом глядя на своего лидера. Теронин напустил свой мрачный вид, и сказал:

– Война перешла куда дальше. Теперь здесь небезопасно. Все! Срочно собирайте вещи, какие можете унести, берите лошадей и двигайтесь на восток, сообщите о нашем несчастье. Немедля!

Люди бросились врассыпную, а старик ушел в дом. Юноша с Дароной пошли за ним, и стали собирать еду и провиант на дорогу.

Через полчаса люди вновь собрались у трехэтажного строения, ожидая дальнейших приказов. Юноша сидел в беседке и пытался хоть немного успокоить девушку, бившуюся в истерике. Наконец, в верхнем окне показался староста, опиравшийся на трость, и сказал:

– Вперед! – люди засуетились, но продолжали стоять на месте. – Я не могу пойти с вами. Сейчас для вас я буду лишь обузой. Спасайте свои жизни, не меня. Я больше вам не нужен.

Медленно вереница людей двинулась прочь из мертвой деревни. Дарона же помчалась в дом, и Аврелиан чуть за ней поспевал. Она влетела в комнату и бросилась с объятиями на бывшего старосту.

– Дедушка! Не надо! Пошли, пошли с нами! Зачем, зачем ты оставляешь меня одну?

– Даронита, милая, приди в себя, – отвечал он, поглаживая ее спину. – Я слишком стар, и не готов к переменам. Мне только помирать осталось, я же едва хожу.

– Я понесу тебя на плечах! Не надо, не бросай меня!

– Дурочка. Ты можешь спастись, и должна это сделать. Ты можешь найти своего отца, и он убережет тебя. Я не гожусь для этого.

– Но ты же спас деревню!

– Не я один, – он посмотрел на Аврелиана, а потом вновь опустил взгляд. – И это спасение отняло у меня еще пару лет жизни. Уж лучше я умру здесь, в своем доме.

– Но…

– Даронита! – сорвался он на крик. – Иди!

И он отпихнул ее, отчего сам чуть не упал. Девушка разревелась, и убежала вниз вместе с молодым магом. Они примчались к концу шествия, начинавшего уже набирать скорость.

– Здесь… – начал юноша.

– Да, нам…

– В общем, ну…

– Мы…

– Нам пора разойтись, – наконец смог вымолвить Аврелиан.

– Да. Аврелиан?

– Что?

– Скажи, если… Хотя нет, не так. Пообещай мне, что если… что когда война закончится, ты… найдешь меня, придешь ко мне.

– Я… Я, если выживу…

– Нет! Не говори так. Ты выживешь! И я выживу! И мы вновь встретимся, и мы…

– Да, обещаю. Мы будем вместе. Клянусь.

Они обнялись и расплакались. Девушка тихо шептала просьбы остаться, но не говорила громко, хотя юноша их слышал. Когда выжившие скрылись среди деревьев, к ним подошла Малитрия, схватила Дарону за руку и потянула к отступающим.

– Нет! – кричала девушка.

– Пошли, дура! Красавчик, если ты ее ценишь и любишь, оставь ее и иди к армии! Даронита, не сейчас, потом вы поплачете, а может и встретитесь, но сейчас надо уходить!

Девушка все же подчинилась, дрожа всем телом и обливаясь слезами. Аврелиан бросился за ней, но старая женщина его отпихнула.

– Слепец и идиот! Оставь ее, я не под венец ее тащу!

Все же молодые сдались. Но юноша еще долго смотрел вслед ей, пока не начало темнеть.

От бездействия его мышцы как будто затрещали при ходьбе. Юноша решил остаться переночевать в доме старосты, прежде чем покинуть это место. Дома он услышал кряхтение старика, который подзывал юношу к себе. Аврелиан только глубже погрузил лицо в подушку, но ничего не ответил. Тогда Теронин сам к нему пришел, согнутый всем телом.

– Будешь пить? – спросил он.

– Нет. Мне не до того.

– Уж сколько я в жизни видывал, и знаю, даже лордам в такой ситуации очень даже до выпивки.

– Я не буду, благодарю.

Старик же поставил рядом с юношей стакан, благоухавший спиртом.

– Такого вы, поди, на фронте не готовили, – сказал Теронин, и выпил из другого стакана. – Попробуй.

Юноша молчал, глядя в подушку.

– Раз уж есть на свете такое чувство, значит и я когда-то такое испытывал. Это больно, но это еще не катастрофа. Все же вы оба это испытали.

– Ну и что?! Сейчас между нами растет расстояние, и доживем ли мы до следующей встречи – очень большой вопрос. Да и кто знает, что может приключиться за это время?!

– Много всего. И многое будет неприятно. Такова уж жизнь, ничего не поделаешь. Ненавижу все это.

– Да Вы! Чего Вам так не имелось омрачить все? Я же все равно бы ушел, но от ваших напутствий я даже не решился сказать ей, что я чувствую.

– Но глазами-то сказал. Ладно, старина, я пойду тогда.

– Не надо. Драконья задница уж с Вами.

Аврелиан выпил содержимое стакана. Перед глазами вмиг помутнело, и долгое время юноша издавал лишь нечленораздельные звуки, бил матрас и махал руками. Теронин на это лишь грустно улыбался. Затем юноша повалился обратно на подушку и задремал.

Утром он долго не мог заставить себя встать с кровати. На душе ему было легче, чем накануне, и следов похмелья он тоже не ощущал, но тоска навалилась со всей своей силой на молодого мага. Одиночество сильно пугало юношу, вновь наступившее после едва промелькнувшей надежды. Он долго мучил себя вопросом, почему он не решился уйти вместе с ней. Выбросил бы грифона, и про него бы даже не вспомнили, ведь он ушел в магию. Он пытался заставить себя поверить, что просто хотел победить этот ужас, лавиной навалившийся на неповинных людей, но тщетно. Он просто не знал, как правильно поступить, и поступил, как ему сказали. Дарона так и не вошла в комнату разбудить его, и от этого было больнее с каждой секундой. Именно эта боль от воспоминаний заставила Аврелиана встать с постели и выйти в сад.

Мертвая деревня была неподвижна. Повсюду были следы нападения, от взрывных зелий старосты многие дома повалились, так что все выглядело, как после урагана.

Тела вокруг тоже не перемещались, хотя мухи уже успели облепить их. Только их жужжание было слышно вокруг. Юноша заметил в саду Теронина, сидевшего прямо на земле. Он был так неподвижен, что сперва Аврелиан принял его за очередное тело. Юноша подошел к старику.

– Уже уходишь?

– Видимо.

Старик глотнул.

– Так ты маг. Интересно. Тебе что в дорогу нужно?

– Да, в общем, ничего.

– Хоть еды себе сделай. До линии фронта далеко, если она не передвинется вглубь страны. А зная наших военачальников, передвинется она не скоро.

– Я думаю, как-нибудь справлюсь, спасибо.

– Как в армию подашься?

– Ну, просто приду, объясню все.

– Ты грифона-то почисти. Ты пока этого не ощутил, но для них это очень важно. У меня в подвале лаборатория, там все сделай.

– Хорошо.

Юноша ушел. В подвале оказалось просто темное сырое помещение, заполненное всяким хламом. Юноша искал что-то похожее на стол, но ничего не обнаружил. Когда он уже собирался уйти, он заметил на полу след на пыли, как будто от открывавшейся двери. В стене оказалась спрятанная дверь, за которой была неосвещенная комната. Юноша порыскал в основном зале, нашел фонарь, зажег его магией и вошел в скрытую комнату. Лаборатория оказалась обустроенной даже лучше, чем в гильдии. Стол был раза в полтора больше, и рядом стоял еще один, поменьше. Большой был загроможден листами бумаги и свернутыми свитками, а среди них лежала маска. Она выглядела, как идеально скопированное лицо человека, возрастом примерно как у самого молодого алхимика. На ней не было даже пыли, она была как будто чем-то отдельным от мира, существовавшая сама по себе. От ее вида пошли мурашки по телу юноши, и он решил работать за другим столом. Он сделал на нем раствор для озолочения, после чего нанес его на грифона на плаще. Он слегка разбрызгал его, так что на его одеянии тут и там были пятна золота.

Довольный результатом, юноша вышел наверх. Теронин, выпрямившись, копал яму.

– Что Вы делаете?!

– Скоро здесь будет такой смрад, что даже я почувствую. Тела надо закопать.

– Э-э-э-э-э-э…

У юноши появилась паника. Он трясся всем телом и непрестанно бил себя по щекам.

– Д-д-д-давайте я помогу… – с красным лицом предложил юноша.

– Возьми лопату в подвале, – безучастно ответил старик.

Аврелиан стрелой слетал в подвал и обратно, и принялся за работу. Он копал в несколько раз быстрее Теронина, и скоро из ямы было не выглянуть. Потом юноша со стариком стали бегать и таскать тела в яму, и закапывали их. К концу Теронин вдруг вытаращил глаза и упал. Юноша бросил лопату и подбежал к старосте.

– Что с Вами?!

– Ничего, ничего. Зелье бодрости закончило эффект. Жить мне осталось, видимо, пару дней. Оно сильно истощает в моем возрасте.

– Вас отнести в дом?

– Да.

Юноша осторожно приподнял его за спину и медленно пошел, под непрестанные стоны старого алхимика. Аврелиан поднес его в некогда свою комнату, и медленно положил на кровать.

– Спасибо.

Теронин тут же уснул. По его прерывистому дыханию было ясно, что он все же жив, и молодой маг оставил его в покое, сам направившись закончить работу.

Вместе они закапывали только те тела, что были неподалеку от дома старосты, и юноша хотел сходить похоронить других, но понял, что непомерно устал. Он пошел на кухню, в надежде сделать себе хоть какой-нибудь обед. Своими скудными поварскими навыками он все смог сделать себе нечто вразумительное, и наелся.

После еды Аврелиан вошел в комнату к Теронину. Старик не передвинулся за прошедшее время, лишь стал дышать немного тише. Его злое лицо искривилось гримасой боли, из-за чего он выглядел как смертельно раненный, но не сдающийся воин. Скрюченные пальцы иногда будто старались что-то схватить, но безуспешно.

Аврелиан долго стоял в раздумьях. С одной стороны, ему следовало уже уходить. Но и бросать старика не следовало, особенно из-за того, что это был дедушка Дароны. Да и не мог юноша, после своих утрат, так просто бросить на произвол судьбы беззащитного и бессильного человека. Все же он решил остаться, хотя бы до утра.

В течение дня он практиковал свой магический взор. Он стал получаться уже одним желанием, что очень удивляло юношу. Зрение как-то менялось в зависимости он какого-то желания юноши, иногда он видел вместо предметов огромные непонятные рисунки, а иногда – просто сами предметы, но состоящие из линий и загогулин, с кучей свободного пространства внутри. В его прогулках на него напали мухи. Рядом с ним оказался с десяток трупов, и он попробовал их сжечь. Посмотрел магическим взором, и стал всовывать в рисунки огненные руны. Результаты были непредсказуемы. Некоторые прекрасно разгорались, у других же подгорала немного одежда, но скоро тухла. Разбираться в том, какая часть переплетения чем являлась на самом деле юноша не успел, поскольку быстро терял силы и выдохся раньше.

Следующий день прошел так же скучно. Теронин все не просыпался, а Аврелиану делать было решительно нечего. Он пару раз практиковался в сжигании трупов, прочие тела хоронил, где приходилось; наделал несколько зелий на дорогу, с опасением поглядывая на маску.

Вечером юноша стоял над телом старика. Тот никак не желал вернуться из забытья, так и не сдвинувшись никоим мускулом. Лишь грудь его то поднималась, то опускалась, и больше ничего. Аврелиан посмотрел на него магическим зрением, и сразу понял, что старик совсем плох. Вместо сияющего сложного орнамента, собранного словно из туго натянутых струн, среди которого был золотой поток жизни, текущий через особое место, через круг певший радостью, как у Дароны, был едва тлевший старый клубок, из которого та самая жизнь утекала как вода через сито. В чертеже творения было не разглядеть отдельных элементов, все было слишком запутанно и затеряно. Аврелиан осторожно приложил зеленую руну в это. Некоторые дыры заштопались, и старый вдруг открыл глаза. Он с любовью посмотрел на мага и пролепетал:

– А, друг мой! Как давно я тебя не видел. Скажи, как ты? Как поживает… – вдруг он оскалился и твердо сказал: – А. Это ты. Точно. Я и забыл.

– Как Вы себя чувствуете?

– Скверно, но вроде бы живой. Долго я?

– Два дня.

– Даже так… Странно, почему я проснулся?

– Я вас немного подлечил.

Теронин глухо рассмеялся. Потом посмотрел в глаза юноше и произнес:

– Верно, ты же маг. А ты уже готов уходить, как я вижу, – он взглядом указал на пояс Аврелиана.

– Да, видимо. Или, не совсем. То есть, я-то могу, но с Вами что станет?

– Со мной? Буду долго и мучительно помирать в одиночестве, что же еще. Иди ты уже.

– Но я же не могу Вас так бросить!

– Внучка же моя смогла, и ты сможешь, – он криво улыбнулся. Аврелиан нахмурил брови и отошел немного от кровати, а Теронин растянулся на ней и продолжил:

– Видишь, уже хочешь уйти. Так иди же!

– Ну нет! Я же маг! Я могу Вас вылечить!

Улыбка исчезла с лица старика. Он стал смотреть в потолок. Смотрел он так долго, что Аврелиан решил, что тот уснул, но открытые глаза говорили об обратном.

– Даже если и можешь… Все равно, просто иди, – сказал, наконец, старик, и юноша даже дернулся от неожиданности.

– П-почему?

– А что мне твое лечение? Ну, положим, вылечил ты меня. У меня снова сила в плечах и огонь в заднице. А что мне с этим делать? Деревни моей больше нет, Дарона только мечтала от меня поскорее избавиться, друзья… – он залился безумным смехом, отчего закашлялся, но скоро успокоился. – Их и подавно нет.

– Но Вы можете начать новую жизнь! Вы же алхимик, а они всегда нужны, вы долго были лидером…

– Пф. Новая жизнь – не для меня. Я за свою насмотрелся всякого, нет уж.

– Понятно. Что ж, мне жаль.

– Знай ты меня пораньше, точно не жалел бы. Иди.

Юноша вышел. Позади он слышал кашель Теронина, но не хотел к нему идти. Он уселся в саду, неподалеку от братской могилы бессмысленных врагов. Он смотрел на луну, ни о чем не думая. В какой-то момент у него зачесался нос: на него села бабочка. Юноша чихнул, она вспорхнула и стала кружить вокруг. Аврелиан тихо смотрел за ней, улегшись на траву. Насекомое очаровывало его, вырисовывая один и тот же круг. Потом он стал дремать, и она снова села ему на нос, и юноша уснул.

Во сне он снова был в тюрьме. Он сидел в камере, уставившись на решетку. За стеной он слышал шепот, а затем в коридоре он услышал шаги в железных сапогах. Когда звук приблизился к его камере, он прекратился, а шепот за стеной перешел в нечленораздельный крик, после чего шаги возобновились. Перед камерой оказался древний, изъеденный ржавчиной доспех, из-под которого виднелось голубоватое свечение. Вдруг разрез в шлеме повернулся к юноше и крикнул:

– Нарушитель!

После чего Аврелиан сразу проснулся. Только начиналась заря, небо едва светлело, а вокруг была тьма и холод. Юноша сильно озяб за ночь, и вошел вновь в дом. Из комнаты Теронина доносились неразличимые бредни, сильно раздражавшие мучившегося Аврелиана. Он пошел на второй этаж, взял с кровати одеяло и завернулся в него. Он встал у окна, и стал смотреть на рассвет. Утреннее солнце не радовало его, ведь скоро ему предстояло идти именно туда, куда направлялся небесный диск. Аврелиан трепетал. Ему не хотелось оставаться, но и идти убивать захватчиков хотелось еще меньше. В конце концов, он услышал шаги за спиной. Юноша оглянулся, и увидел Теронина. Он весь трясся, от гордости во взгляде не осталось даже воспоминаний, так старик поплохел. На глазах застыли слезы, все его тело оперлось на старую трость, но левая рука упорно тянулась к юноше, содрогавшийся в конвульсиях ладонью указывая на него.

– Авре… Авре… – просвистел старик. – По-помог…и мне.

Юноша вскочил и подбежал к нему. Он отвел Теронина к кровати и усадил на нее.

– С-спа…

– Не за что! Чем Вам помочь?!

– Уб.. убе…

Старик тяжело задышал. Он стал разглядывать свои руки, будто пытаясь успокоиться. Аврелиан стоял рядом, глядя на старика магическим взором. Тот был совсем плох в этом ракурсе. Жизнь вытекала из него бурным потоком, и юноша не мог поверить, что это можно исправить. Наконец, старик сказал, глядя в пол:

– Убей. Меня.

– Что?!

– Я не знаю. Когда это. Закончится. Помоги.

– Но ведь должен быть другой способ!

– Может. Но… Не для меня. Или просто… Оставь меня.

– Но… Л-л-ладно.

– Возьми нож. Внизу.

Юноша спустился в кухню. Нож на столе блестел как глаза волка безлунной ночью. Юноша осторожно взял его, оттер от жира. Несколько раз он его уронил, прежде чем пришел к старику. Тот не поменял свою позу.

– Вы точно уверены?

– Как никогда. Давай, парень.

Юноша обошел кровать. Он смотрел на серый затылок, огромный из-за седины. Юноша занес нож, но старик его прервал:

– Знаешь. Ты больше не алхимик. Но если захочешь помочь кому-то из них озолотиться. Скажи ему, пусть придет сюда. Я нашел способы, как удешевить и ускорить создание огромного множества тех или иных дорогих зелий. Ты, я думаю, видел мои записи. А теперь – давай!

Аврелиан стоял перед стариком, и не решался никак выполнить его просьбу. Теронин не выдержал и крикнул:

– Что еще?!

– Скажите, а та маска у Вас в подвале…

Старик вдруг мечтательно улыбнулся.

– Маска Арчиско. Это была моя величайшая и лучшая ошибка в жизни. Но об этом долго говорить. Сделай это наконец!

Юноша глотнул и сделал то, что требовалось. Старик размяк, и глаза его закатились. Алая кровь полилась на кровать, ознаменуя смерть этой деревни, чье название Аврелиан так и не спросил. Юноша же не стал задерживаться и убежал прочь из этого места.