Текст книги "История пятая. Гермиона Грейнджер и Игры с огнем (СИ)"

Автор книги: Hoshi_Murasaki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Мы спустились на второй этаж, где поджидали Рон и Джинни.

–Я приехала на «Ночном рыцаре», – сообщила я, снимая куртку. – Дамблдор ещё вчера утром сказал мне, что случилось, но пришлось дождаться официального окончания семестра. Амбридж и так ад позеленела от того, что вы улизнули у неё из-под носа. Правда, Дамблдор ей объяснил, что мистер Уизли в больнице святого Мунго, и он дал вам разрешение навестить его. Так что…

Я села рядом с Джинни, и мы уставились на Гарри уже втроем.

–Как ты себя чувствуешь?

–Прекрасно, – сухо ответил Гарри.

–Только не ври. Рон и Джинни говорят, что ты от всех прячешься с тех пор, как вернулись из больницы.

–Говорят? Да? – сказал Гарри, сердито глядя на Уизли.

Рон рассматривал свои ботинки, а Джинни нисколько не смутилась.

–Да, прячешься, – сказала она. – И смотреть ни на кого не хочешь!

–Это вы не хотите на меня смотреть!

–Может, вы друг на друга по очереди смотрите, просто не совпадаете по времени? – предположила я, стараясь не засмеяться.

–Очень остроумно!

–Ах, как приятно чувствовать себя несчастным и непонятым! – съязвила я. – Знаешь, они мне сказали, что вы подслушали вчера через «удлинители ушей».

–Да ну? – сунув руки в карманы, Гарри смотрел на снегопад за окном. – Всё обо мне говорили? Ничего, я привык.

–Мы с тобой хотели поговорить, но ты всё время от нас прячешься! – сказала Джинни.

–А я не хочу, чтоб со мной говорили!

–Ну и дурак, – прямо сказала она. – Из твоих знакомых я одна знаю, каково это, когда ты одержим сам-знаешь-кем, и могу тебе рассказать.

Похоже, Гарри в самом деле об этом забыл.

–Прости, – выговорил он. – Думаешь, я тоже одержим?

–А ты можешь вспомнить всё, что ты делал? Или были такие провалы в сознании, когда ты не понимал, что творишь?

–Н-нет…

–Тогда это не оно, – твёрдо сказала Джинни. – Когда это было со мной, у меня вылетало из памяти то, что я делала в предыдущие часы. Окажусь где-то, и сама не знаю, как туда попала.

–А как же этот сон с твоим папой и змеёй?

–Гарри, у тебя и раньше бывали такие сны, – не выдержала я. – В прошлом году ты тоже иногда чувствовал, что замышляет Волдеморт!

Гарри покачал головой.

–В этот раз было не так. Я был внутри змеи. Как будто сам был змеёй… А вдруг это Волдеморт перенёс меня в Лондон?

–Когда-нибудь, Гарри, – обозлилась я, – ты всё-таки прочтёшь «Историю Хогвартса», и, может быть, узнаешь, что с территории Хогвартса нельзя аппарировать! Даже Волдеморт не в силах заставить тебя вылететь из окошка!

–Ты не покидал спальни, ясно? – поддержал Рон. – Ты сучил ногами во сне и вопил пару минут, пока мы тебя будили.

Кажется, у Гарри отлегло от сердца. Во всяком случае, он посмотрел на нас не как на боггартов и принялся за еду.

*

Дела на площади Гриммо обстояли не просто скверно, а очень скверно, вот что я поняла через пару дней.

Сириус, хотя казался веселым, распевал рождественские гимны и всячески дурачился, сильно сдал. Тогда, после Азкабана, он буквально за год помолодел и сделался похож на старые свои фотографии, а теперь снова опустился, оброс, и лицо у него постарело и как-то обрюзгло. Он сильно пил, тут Снейп не соврал, и хотя при нас старался не злоупотреблять, от него частенько несло перегаром, да таким, что даже Клювокрыл чихал. Самое неприятное – он сам прекрасно понимал, что делает, но остановиться не мог. И остановить его было некому… Остальные, по-моему, плевать хотели на то, что их соратник стремительно спивается! А ведь есть же зелья, способные отбить тягу к спиртному, я читала, могла бы даже приготовить, да вот беда: если Сириус сам не захочет, пить не бросит. Это всегда так, я слышала от родителей…

Да, он показал нам кое-что интересное, хитрые приемы: в подвале дома на Гриммо можно было тренироваться без опаски, никто бы нас не засек. Но этого было мало!

Блэк погибал, умирал у нас на глазах, а остальные то ли не могли, то ли не хотели увидеть, как отчаянно он просит о помощи – не словами, а как собака, одним взглядом: ну помоги же, человек, я не умею объяснить, что со мной такое, мне больно, больно, плохо, а ты большой и умный, ну сделай же что-нибудь, спаси меня!..

Беда была в том, что меня бы он не послушал. Да и других тоже – не было для него авторитетов… Директор, разве что, но тому, кажется, было наплевать. Он тут и не появлялся. И лучшему другу Люпину было наплевать. И миссис Уизли… впрочем, она сейчас переживала за мужа. Даже Гарри был больше занят своими переживаниями, куда уж тут думать о крестном…

«Нам нужен план, Грейнджер, – сказала я себе как-то ночью. – Нам нужен очень хороший четкий план. Иначе Сириуса не спасти, а каким бы он ни был идиотом, всё равно его жалко!»

Назавтра я поймала Тонкс – они с Грюмом как раз заглянули ненадолго, – и попросила ее помочь разобраться с одним заклинанием. Грюм увяз в разговоре, это было надолго, поэтому я уволокла Тонкс в подвал, тщательно запечатала дверь заклинанием (а то Джинни с близнецами вломятся запросто), и сказала:

–Ты нужна мне, как женщина!

–Чего?! – Тонкс вытаращилась на меня.

–Совет мне твой нужен! – пояснила я. – Ну… я не могу о таком спросить у мамы или миссис Уизли, а ты все-таки моложе… понимаешь?

–А, фу ты, напугала… – успокоилась она и присела на какой-то сундук. – А что, что случилось? С мальчиком поссорилась? С этим, как его, Виктором?

–Да сколько раз говорить, что с Виктором мы просто дружим?! – вспылила я. – У него невеста есть, вообще-то… с ней мы тоже дружим. Я о другом. Ну… например, тебе нравится мужчина, который намного старше… Тонкс, ты что?!

Она сделалась ярко-малиновой, вся, от шеи до кончиков волос.

–Ты откуда узнала, что мне Ремус нравится? – прошептала она.

–Чего?! – настал мой черед впадать в шоковое состояние. – Люпин? Тонкс, но как… какого… почему?!

У меня даже план из головы вылетел, так я удивилась.

–Ну… – она шмыгнула носом и посмотрела в потолок. – Он добрый. Славный такой. Я его с детства знаю…

–Ой, всё, – взялась я за голову. – Еще он несчастный. Оборотень, да, бедняжка, на работу не берут, влачит жалкое существование, вся его жизнь – в Ордене, так?

–Э-э-э…

–Он очень хороший и добрый, – заверила я, стараясь не думать о том, как Люпин убил Рона. Пусть в несбывшемся прошлом, но… – Но, Тонкс, а ты никогда не думала о том, почему он такой… гм… потрепанный?

–В каком смысле?

–В прямом! У него мантия в заплатках, – ответила я. – Если он сам бытовыми чарами не владеет, что, миссис Уизли попросить не может? Дел-то там на один взмах палочкой! Он даже в школу явился преподавать в таком виде. Можешь представить, как ласково его там встретили?

–А правда, почему? – задумалась она. – Он ведь хорошо колдует, я видела. А одежда… в Хогвартсе же домовики есть! Я вечно на себя что-то выливала, так они мне живенько мантию в порядок приводили!

–Имидж, – фыркнула я. – Бедный-бедный-несчастный оборотень…

–Ты злая, Гермиона, – честно сказала мне Тонкс и засопела, но задумалась, явно что-то вспоминая.

–Угу, злая, – подтвердила я, – но справедливая.

–Слушай, а он ведь всегда такой был, сколько я его помню, – выдала вдруг она. – Даже мантия, по-моему, та же самая. И он у нас всегда по выходным обедал.

–А работал где, пока его в Хогвартс не пристроили? – спросила я с интересом.

–Понятия не имею, – помотала она медленно лиловеющими волосами. – Ну, ему небольшое наследство от родителей досталось, а еще он выполнял задания Дамблдора.

–А директор за это платит? – не удержалась я.

–Э-э-э… – снова подвисла Тонкс. – Нет. Но, наверно, у Ремуса есть, на что жить! Пусть и бедно…

–Ну и что ты в нем нашла? – спросила я. – Он симпатичный, да, и обаятельный. Или ты на страдания запала? По-моему, не так уж он страдает, скорее, бравирует этим своим оборотничеством!

–Для этого тоже нужна храбрость! – обиделась она.

–Да, возможно, – согласилась я и поерзала, устраиваясь поудобнее. – Меня больше Сириус беспокоит.

–Почему?

–А ты не видишь? Серьезно, ты, взрослая девушка – и не видишь, что он скоро с катушек съедет?

–Нет… ну… То есть, я заметила, что он какой-то странный, – обескураженно сказала Тонкс и позеленела до корней волос. – Но он и так-то нормальным не был. То смеется, то гавкает из-за угла, то за задницу хватает…

–И давно он так делал?

–Э… да с весны, наверно, перестал. Если только выпьет… Но и тогда уже не шутит, – подумав, ответила Тонкс. – Или как-то так… не смешно.

–Он один Азкабан сменял на другой, – сказала я. – В этом хуже.

–Ты о чем?

–О том. Мы приходим и уходим, у нас там… какая-то жизнь кипит, а он сидит взаперти, даже новостей не знает. Ему и рассказывают только то, что он должен знать, по их мнению. Он… – я подумала, решила, что Тонкс может не знать слова «вакуум» и продолжила: – Он как рыбка в аквариуме. Снаружи люди, они что-то делают, о чем-то говорят, приходят и уходят, а он их даже не слышит. И они его тоже не слышат. Тыкается что-то там в стекло, рот разевает, подумаешь… Корма бросили, и ладно.

–Что ты такое говоришь? – у Тонкс задрожала нижняя губа. Она вообще чувствительная, я давно заметила, и добрая.

–Что вижу, то и говорю, – мрачно ответила я. – Лучше бы Сириус оставался в Азкабане. Не помню, кто это сказал, но пытка надеждой – самая страшная пытка. И ожиданием – тоже. Какие там Круциатусы…

–Он поэтому пьет? – спросила она после паузы, и я кивнула.

–Иначе ему никак не забыться. И однажды он спьяну что-нибудь учудит, помяни мое слово. Это пока он уходит к Клювокрылу и там спит, но…

–Так надо же сказать старшим! – вскинулась Тонкс, а я поймала ее за руку.

–Они что, не видят, по-твоему? Миссис Уизли тут почти постоянно, да и остальные частенько бывают.

–И что делать? – растерянно спросила Тонкс.

–Не знаю, – ответила я. – Я попробую с ним поговорить, но… я однокурсница Гарри, я для Сириуса еще ребенок. Думаешь, он станет меня слушать? И потом, каникулы скоро закончатся, и он опять останется совершенно один. Мы с ним не можем связаться, Амбридж следит за каминами, сов тоже ловят!

–Да, – произнесла она, помолчав, – ты права, в Азкабане лучше. Никакой надежды на весточку с воли, ну так ты и не ждешь… Слушай… Вообще-то это не положено, но… я буду забегать к Сириусу, как смогу. Ну просто… с новостями и так, проведать, потрепаться. И о школьных делах расскажу, а? Я-то всяко больше слышу!

–Это было б здорово, Тонкс, – честно сказала я. – От меня толку мало, я сама-то ничего не знаю, а ты… Вы же еще и родственники, верно ведь? У Сириуса никого больше нет, только Гарри, но Гарри боится с ним связываться из школы, чтобы не подставить, я же сказала.

–Еще мама моя есть, – напомнила Тонкс. – Она в орденских делах не очень-то участвует, больше папа, но… Я ей расскажу, что с Сириусом творится, она точно вмешается! Она бы и раньше вмешалась, но, наверно, ей не говорили… а я тоже не додумалась сказать, балда! Я думала, все идет по плану…

–Ага. Только план этот никому не известен, – вздохнула я. – Ну ладно. Если что, ты пиши мне, я еще кому-нибудь, чтобы не напрямую, ладно?

–А ты Патронуса еще не умеешь вызывать? Гарри же умеет!

–Нет, телесный у меня пока не выходит, – помотала я головой.

–Жалко, их удобно использоваться, как посланников, – огорчилась Тонкс, взмахнула палочкой, и по подвалу запрыгал большой заяц.

–Заметно очень. Если человек… ну, не знаю, на собрании или просто в людном месте, а к нему прискачет такой вот, – я кивнула на серебристого зверя, – возникнут вопросы. Особенно если Патронус приметный.

–Да, верно… – она почесала в затылке, и волосы ее медленно посинели. – Ладно, я что-нибудь придумаю. Это… А ты о каком мужчине постарше говорила?

–Ты его не знаешь, – соврала я. – Ну, по сути, разница в возрасте у нас не такая уж большая, но тем не менее…

Болтать на эту тему я могла долго, и Тонкс расслабилась. Забавно было наблюдать, как волосы у нее меняют цвет от розового до черного и обратно, и снова, и снова…

*

Я поняла, что не ошиблась, когда накануне нашего отъезда в школу услышала громкий хохот Сириуса где-то наверху, собачий лай и непонятные звуки. И это был нормальный веселый смех, не вымученный, как в последнее время.

–Ты погляди! – гаркнул он на весь дом, когда я высунулась на лестницу. Физиономия у него раскраснелась, но он был совершенно трезв. – А-а-а, не могу, сдохну сейчас…

–Ах, ах, как мало нужно вам, сударь! – тявкнула Тонкс и продефилировала вниз по лестнице.

Я тоже сползла по стене, завывая от смеха: она превратилась в антропоморфного пуделя.

Взбитые кудри на длинных ушках, пышная челка с бантиком, стройные лапки, помпончик на кончике хвоста, на запястьях и на лодыжках… И все это нежно-розового цвета!

Похоже, Тонкс все-таки смотрит маггловское кино и мультики – где-то я видела такую пуделиху, точно…

И все бы ничего, но в последний день каникул произошло нечто… неприятное.

–Гарри, дорогой, – сказала миссис Уизли, приоткрыв дверь. Рон с Гарри играли в шахматы, а мы наблюдали. – С тобой хочет поговорить профессор Снейп.

Гарри испугался.

–Снейп? – повторил он.

–Профессор Снейп, – поправила миссис Уизли. – Иди скорее, он говорит, у него мало времени.

–Чего ему надо от тебя? – обескураженно спросил Рон. – Ты вроде ничего не сделал.

–Я пойду с тобой, – сказала я и встала, выпустив Живоглота – он кинулся ловить шахматные фигуры. – Ничего страшного, я думаю, не случилось.

На кухне Сириус и Снейп сидели за длинным столом, глядя в разные стороны. Перед Сириусом на столе лежало письмо.

Гарри кашлянул, и Снейп повернулся.

–Сядьте, Поттер.

–Знаешь, Снейп, – громко сказал Сириус, раскачиваясь на стуле, – нечего тут распоряжаться. Это мой дом, понимаешь ли.

–Мне можно остаться? – тут же спросила я.

–Конечно, Гермиона, – улыбнулся мне Сириус.

Гарри сел рядом с Сириусом, а я осталась в сторонке.

–Предполагалось, что мы поговорим с глазу на глаз, Поттер, – сказал Снейп со знакомой кривой усмешкой, – но Блэк…

–Я его крёстный, – громче прежнего сказал Сириус.

–Я здесь по распоряжению Дамблдора, – Снейп говорил всё тише, – но, ради всего святого, оставайся, Сириус. Я знаю, ты любишь чувствовать себя… причастным.

–Это как прикажешь понимать?!

–Полагаю, ты должен быть расстроен тем, что не делаешь ничего полезного для Ордена…

Сириус побагровел, а Снейп повернулся к Гарри:

–Директор просил передать вам, Поттер: он желает, чтобы в этом семестре вы изучали окклюменцию.

–Что?..

–Окклюменцию, Поттер. Магическую защиту ума от проникновения извне. Малоизвестный раздел магии, но крайне полезный.

–Почему я должен изучать окклю… как её? – выпалил Гарри. Я бы на его месте сказала «обалдеть, дайте две!».

–Потому что так считает нужным директор, – холодно ответил Снейп. – Вы будете получать индивидуальные уроки раз в неделю, но никому не скажете об этом, в первую очередь Долорес Амбридж. Вам понятно?

–Да. Кто будет меня учить?

–Я.

Судя по лицу Гарри, его мир рухнул.

–Почему Дамблдор сам не может его учить? – воинственно спросил Сириус. – Почему ты?

–Потому, видимо, что привилегия директора – поручать наименее приятные дела другим, – вкрадчиво ответил Снейп. – Уверяю тебя, я не напрашивался.

–Сэр, – попыталась я вмешаться, но меня не услышали.

–Жду вас в понедельник, в шесть вечера, Поттер. В моём кабинете. Если спросят – вы изучаете лекарственные зелья. Всякий, кто видел вас на моих занятиях, не усомнится, что вам это необходимо.

Снейп встал и двинулся к двери.

–Постой, – сказал Сириус и выпрямился на стуле.

–Я спешу, Блэк. В отличие от тебя, у меня нет свободного времени.

–Тогда к делу, – сказал, поднимаясь, Сириус. – Если услышу, что эти свои уроки окклюменции ты используешь для того, чтобы притеснять Гарри, будешь иметь дело со мной!

–Как трогательно! Но ты, полагаю, заметил, что Гарри пошёл в отца?

–Заметил, – с гордостью сказал Сириус.

–Тогда ты знаешь, какой у него характер. Плюй в глаза – все божья роса!

Сириус отшвырнул стул и пошел кругом стола к Снейпу, на ходу вытащив волшебную палочку. Тот молча ждал, и я видела, что ничего хорошего это ожидание не сулит.

–Сириус! – громко сказал Гарри, но тот будто не слышал.

–Я тебя предупредил, Нюниус! – сказал он, сунувшись к самому лицу Снейпа. – Мне плевать, что Дамблдор считает тебя исправившимся. Я тебя лучше знаю!

–Так почему ты ему не скажешь? – прошептал в ответ профессор. – Или боишься, что он не воспримет всерьёз совет человека, который полгода прячется в родительском доме?

–Скажи мне, как поживает нынче Люциус Малфой? – рявкнул Сириус. – Поди, доволен, что его верный пёсик работает в Хогвартсе?

Вот тут я навострила уши.

–Кстати, о пёсиках, – нежно сказал Снейп, ей-ей, чуть ли не мурлыкнул. – Ты знаешь, что Люциус Малфой узнал тебя, когда ты в последний раз рискнул прошвырнуться? Ловко придумано, Блэк, – показаться на закрытой платформе. Железное оправдание, чтобы больше не высовывать носа из норы!

Сириус поднял волшебную палочку.

–Не смей, Сириус! – закричал Гарри и кинулся между ними, а я следом, с криком:

–Прекратите сейчас же!

–Он меня трусом назвал! – рычал Сириус, пытаясь отпихнуть Гарри, но тот стоял намертво, а я теснила прочь Снейпа. Ага, попробуй, сдвинь его с места… Он с виду худой, а силища немереная!

На наше с Гарри счастье дверь кухни открылась, и вошла вся семья Уизли, совершенно счастливые. Посреди группы гордо шагал сам мистер Уизли в плаще поверх полосатой пижамы.

–Исцелён! – объявил он, адресуясь ко всей кухне в целом. – Абсолютно здоров!

Он и остальные Уизли замерли у двери, глядя на разыгравшуюся сцену, которая тоже прервалась в самом разгаре: Сириус и Снейп смотрят на вошедших, направив волшебные палочки друг другу в лицо, а мы с Гарри стоим с раскинутыми руками, пытаясь их остановить.

–Разорви меня горгулья, – сказал мистер Уизли, перестав улыбаться, – что здесь происходит?

Сириус и Снейп опустили волшебные палочки. Снейп убрал ее и, ни слова не сказав семейству, направился к выходу. Только в дверях оглянулся и сказал:

–Понедельник, шесть вечера, Поттер.

–Что тут происходит? – снова спросил мистер Уизли.

–Ничего, Артур, – Сириус тяжело дышал, словно после долгого бега. – Просто дружеская беседа двух старых однокашников… Значит, ты вылечился? Это прекрасная новость. Прекрасная новость…

Я выскочила за дверь и догнала профессора уже у выхода.

–Ну зачем вы… – прошептала я, схватив его за рукав. Мы были уже на улице, но не страшно, возле крыльца нас никто не заметит. – Только-только у меня получилось… а вы…

–Что? О чем вы? – тревожно спросил он. – Грейнджер, что вы сделали?

–Да ничего я не сделала, просто Сириус стал приходить в норму, Тонкс с ним подружилась, они похожи, два дурака – пара, оба же Блэки, – шмыгнула я носом и села на ступеньку. – Он даже пить перестал. И тут вы… Зачем вы так с ним?!

–От злости, – профессор сел рядом и обнял меня за плечи. – Вы же слышали, что я должен буду делать?

–Да, но…

–А вы помните, что я сказал, когда вы показали мне бездны вашего разума?

–Что это очень больно… – пробормотала я.

–Вот именно. Поттер не имеет ни малейшего понятия о защите, и меня ждет очень веселое времяпрепровождение. Ну… ничего страшного, часок пыток перед ужином, как аперитив, – усмехнулся он. – Мне не привыкать.

–А почему директор сам не может…

–Он… – Снейп повернулся и посмотрел мне в глаза. – Он боится, что лорд узнает о его планах, раз уж у него есть связь с Поттером. Поэтому, увы, разгребать снова буду я.

–Боится? – шепотом переспросила я.

–Ну, пускай будет «опасается». Неважно.

–А меня научите? – шепотом спросила я. – Я… без этих вот вулканов и взрывов, честное слово! Оно как-то улеглось…

–Видно будет, – буркнул он и встал, потянув меня за собой. – Я не стану извиняться перед Блэком, Грейнджер. Я в свое время повел себя не лучше, за что и расплачиваюсь. А у него были все шансы реабилитироваться, но он их… пустил на ветер. И это тоже не его вина. Ладно… Жду вас в понедельник, в шесть вечера.

–Да, сэр, – кивнула я.

Возвращаться в дом не хотелось, но на улице было зябко. Я все равно простояла на крыльце минут десять, пока не услышала:

–Что это было?

Белый пудель, выбравшийся из-за мусорного бака, поднялся во весь рост, превратившись в Нимфадору Тонкс.

«Это будет Обливиэйт», – подумала я, нащупав палочку в кармане, а вслух сказала:

–А ты как думаешь?

–Не знаю, – честно сказала она. – Это… ну… очень странно!

Тонкс помолчала, потом сказала:

–А давай рванем в бар тут по соседству?

–Нас не потеряют?

–Нет, я Патронуса пошлю, скажу, что ты со мной, – заверила она, и мы рванули.

У Тонкс были маггловские документы, а я выгляжу достаточно взросло, чтобы меня пустили в заведение и продали коктейль. Да и вообще, что стоит заколдовать того бармена?

–Я думала про Ремуса, – сказала она, гоняя по стойке бара монетку. – Ты была права.

–В смысле?

–В смысле – он хороший, добрый, но он ни черта не делает, пока ему директор не прикажет! – буркнула Тонкс. Хорошо, что в свете дискотечных огней ее шевелюра внимания не привлекала. – А Сириус идиот!

–Даже спорить не стану. Только дальше-то что?

–Не знаю, – она прикрыла лицо руками. – Правда, не знаю. А ты…

–Что – я?

–Я видела, как вы со Снейпом на крылечке сидели.

–Ну и что? Он мой любимый преподаватель, – буркнула я. – И если ты кому-нибудь хоть слово об этом скажешь…

–Гермиона, я его жутко боялась! – честно сказала Тонкс, залпом допила свой коктейль и икнула. – Никто не поверит, что он может быть чьим-то любимым преподавателем! Интересно, кстати, а девушка у него есть?

–Сомневаюсь, – вздохнула я. – Кто ж на такого клюнет?

–Да уж, морда у него так себе… – вздохнула она. – Но ты точно… не… не?

–Не-не-не, – заверила я. – Тонкс, он же на двадцать лет меня старше! Ладно ты с Люпином, у вас разница… сколько там у вас разницы? Ну ничего, терпимо. А это, извини, уже извращение, я ему в дочки гожусь!

–Чего это – с Люпином?! – возмутилась она, с трудом сфокусировав взгляд. – Н-ну его н-нафиг…

«Тонкс больше не наливать», – поняла я.

Как мы возвращались на Гриммо – это отдельная история. Тащить на себе Тонкс было не так уж тяжело, но она порывалась то петь, то аппарировать, то еще что-нибудь учинить (хорошо еще, первым делом я отобрала у нее палочку!), то садилась на тротуар и принималась декламировать стихи, причем так выразительно, что разок ей даже монетку кто-то кинул…

–Получите, – сказала я, скинув Тонкс на руки Сириусу, бдившему возле двери. – Чтоб я еще раз пошла с ней по кафетериям…

–Тонкс, ты что? – встревоженно спросил Сириус, разом забыв о своих обидах. – Тонкс? Гермиона, что с ней?

–Да ничего, просто она пьяная, – мрачно пояснила я. – С одного коктейля унесло. Ты ее отнеси в комнату и уложи, пусть проспится…

Хорошо еще, миссис Уизли на пути не попалась, а то забавно бы вышло!

Я проводила Сириуса наверх.

–Я с ней посижу, – серьезно сказал он, обернувшись. – Мало ли, плохо станет…

–Сиди, конечно, – пожала я плечами и ушла к себе. Будем надеяться, Тонкс ничего не вспомнит, а если и вспомнит, сочтет это пьяным бредом!

Хм, а почему ее так развезло? Я пила то же самое, но вообще не ощутила эффекта. Может, метаморфизм виноват?

========== Часть 9 ==========

До школы мы добрались на «Ночном рыцаре», и, судя по виду Тонкс, штормить ее еще не перестало. О нашем походе она не вспоминала: то ли и правда не помнила, то ли стыдно было…

После каникул занятия шли ни шатко ни валко, но я к такому привыкла. К шести вечера я уже сидела в кабинете Снейпа, притаившись в кресле, а вскоре и Гарри явился.

–Закройте за собой дверь, Поттер, – велел ему профессор.

Тот послушался.

–Итак, Поттер, вы знаете, зачем вы здесь, – сказал профессор. – Директор попросил меня обучать вас окклюменции. Могу только надеяться, что к ней вы обнаружите больше способностей, чем к зельям.

–Понятно…

–Возможно, это не обычные занятия, Поттер, – негромко сказал Снейп, – но, тем не менее я по-прежнему ваш преподаватель, и, обращаясь ко мне, вы всякий раз будете именовать меня «сэр» или «профессор».

–Да… сэр, – выдавил Гарри.

Снейп продолжал смотреть на него, сощурившись.

–Итак, окклюменция. Как я уже объяснил вам на кухне у вашего любезного крёстного, этот раздел магии позволяет оградить сознание от магического вторжения и влияния.

–А почему профессор Дамблдор считает, что мне это нужно, сэр?

–Наверняка вы уже догадались сами, Поттер? Тёмный лорд весьма сведущ в легилименции…

–А это что такое? Сэр.

–Это умение извлекать чувства и воспоминания из чужого разума…

–Он умеет читать мысли?! – явно испугался Гарри.

–Только маглы рассуждают о «чтении мыслей», – устало сказал Снейп. – Ум – не книга, которую можно раскрыть, когда заблагорассудится. Мысли не напечатаны внутри черепа. Мозг – сложный орган – по крайней мере, у большинства людей, Поттер, – он усмехнулся. – Верно, однако, что те, кто овладел легилименцией, способны при определённых условиях проникнуть в сознание своих жертв и правильно интерпретировать добытые сведения. В частности, Тёмный лорд почти всегда знает, когда ему кто-то лжёт. Только искушённые в окклюменции способны подавить чувства и воспоминания, противоречащие лжи, и, таким образом, говорить неправду в его присутствии, не опасаясь разоблачения.

–Значит, он может узнать, что мы сейчас тут думаем? Сэр.

–Тёмный лорд далеко, а территория Хогвартса ограждена многими древними заклятиями и чарами, дабы обеспечить физическую и духовную безопасность тех, кто на ней находится, – процитировал профессор «Историю Ххогвартса». – Время и пространство в магии существенны, Поттер. Для легилименции часто необходим зрительный контакт.

–Хорошо, зачем же тогда мне изучать окклюменцию? – в отчаяньи спросил Гарри.

Снейп помолчал, потом нехотя сказал:

–Обычные законы на вас, по-видимому, не распространяются, Поттер. Заклятие, которое не смогло вас убить, кажется, создало некую связь между вами и Тёмным лордом. По всем признакам, в те периоды, когда ваш ум наиболее расслаблен и уязвим – например, во сне, – вы улавливаете мысли и эмоции Тёмного лорда. Директор полагает, что этому надо положить конец. Он желает, чтобы я научил вас закрывать разум.

–Но почему профессор Дамблдор хочет это прекратить? – возмутился Гарри. – Мне это не особенно нравится, но ведь оказалось полезно, разве нет? В смысле… я увидел, как змея напала на мистера Уизли, а если бы не увидел, профессор Дамблдор не смог бы его спасти, так ведь, сэр?

С минуту Снейп смотрел на него, потом произнес:

–Судя по всему, до последнего времени Тёмный лорд не подозревал о связи, существующей между вами. До сих пор вы, по-видимому, воспринимали его чувства и улавливали его мысли неведомо для него. Однако видение, случившееся у вас незадолго до Рождества…

–Со змеёй и мистером Уизли?

–Не перебивайте, Поттер! Продолжаю: видение, случившееся у вас незадолго до Рождества, столь сильно затронуло сознание Тёмного лорда…

–Но я смотрел из змеи, не из него…

–Кажется, я сказал вам, чтобы вы не перебивали?

–Как же я видел глазами змеи, если мысли у меня – Волдеморта?

–Не смейте произносить его имя!

Наступило гнетущее молчание.

–Профессор Дамблдор произносит его имя, – тихо сказал Гарри.

–Дамблдор – могущественный волшебник. Он может себе это позволить без опасения… мы же… – профессор машинально потёр левое предплечье, там, где была выжжена Метка.

–Я просто хочу понять, – Гарри изо всех сил старался говорить как можно вежливее, – почему…

–Вероятно, вы проникли в мозг змеи потому, что там находился в это время Тёмный лорд, – ответил профессор. – В это время он владел змеёй, и поэтому вам приснилось, что вы тоже внутри неё.

–И Вол… он… понял, что я там?

–Вероятно. Тёмному лорду теперь известно, что вы имеете доступ к его мыслям и чувствам. Кроме того, он сделал вывод, что этот процесс – обоюдный. Иначе говоря, он понял, что сам может получить доступ к вашим мыслям и чувствам…

–И может заставить меня делать то, что ему надо?

–Возможно. И это возвращает нас к окклюменции.

Я видела, профессор извлекает какие-то воспоминания. Потом он велел:

–Встаньте, Поттер, и возьмите вашу волшебную палочку. Можете с её помощью обезоружить меня или защититься каким угодно иным образом.

–А что вы собираетесь делать? – испуганно спросил Гарри.

–Я попытаюсь проникнуть в ваше сознание, – тихо ответил Снейп. – Посмотрим, как вы сопротивляетесь. Вы можете противиться Империо? Ну что ж, вам пригодится этот навык! Легилименс!

Я видела, как Гарри упал на колени – профессор не дал ему времени собраться с мыслями, так же, как не давал мне передышки на тренировках…

–Очистите сознание, Поттер! – скомандовал Снейп. – Освободитесь от всех эмоций.

Но нет, какое там… Гарри явно был в ярости!

–Давайте ещё раз. На счёт три! Раз… два… три… Легилименс!

–Не-е-ет! – закричал он, схватившись за лицо и снова упав на колени.

–Встать! – скомандовал Снейп. У него самого лицо было белее мела. – Встать! Вы не стараетесь, не прилагаете усилий. Вы впускаете меня в воспоминания, которых страшитесь, вы сами даёте мне оружие!

–Я… стараюсь… сопротивляться, – выдавил Гарри сквозь стиснутые зубы.

–Я сказал вам: освободиться от эмоций!

–Не получается! – огрызнулся Гарри.

–Тогда вы станете лёгкой добычей для Тёмного лорда, – прошипел Снейп. – Те, у кого душа нараспашку, кто не владеет своими чувствами, упиваются грустными воспоминаниями и так легко позволяют себя спровоцировать – одним словом, слабые люди, – у них нет никаких шансов противостоять ему…

–Я не слабый! – выкрикнул Гарри. Я чувствовала, он в ярости.

–Так докажите это! Возьмите себя в руки! – рявкнул Снейп. – Подавите гнев, владейте собою! Пробуем ещё раз… Приготовиться… Легилименс!..

На этот раз Гарри, кажется, что-то увидел, но профессор выгнал его прочь, а сам обессиленно рухнул в кресло – я едва успела оттуда удрать, потом вернулась и примостилась на подлокотнике.

–Он безнадежен, – сказал он мне, протянув руку, и я потерлась о его запястье. – Абсолютно безнадежен.

–Так может, вы ему объясните нормально, как надо действовать, чтобы закрыть разум? – не выдержала я, приняв нормальный облик. – Закройте разум, очистите сознание, Поттер! А как, черт побери?! Вы же ни словечком не объяснили!

–А как я объясню это словами, если человек не хочет меня слушать и слышать?! – вспылил Снейп. – И тем более понимать? Вот вы… Готовы попробовать это на себе?

–Конечно, – ответила я.

–Ну тогда… Легилименс!

Кабинет поплыл перед глазами, исчез; образы замелькали в его мозгу, словно в ускоренном фильме, такие яркие, что полностью заслонили окружающее.

Мне шесть, я только что научилась плавать, и папа подбрасывает меня в воздух, мама смеется, закрываясь от брызг, и море искрится…

Мне девять, я лучшая ученица в классе, только Моран не хочет больше дружить со мной, потому что я заучка… Ну и ладно, обойдусь, папа принес новые книги!