Текст книги "Бессонница (СИ)"

Автор книги: Хог Лимит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Прошло три дня с того момента, как Тацуми сбежал от Егерей. После столкновения с Вейвом, парень, порядком, подустал: болело всё тело, неудобно было спать на спине и появилась бессонница. Шатен сотню раз успел пожалеть, что решил поучаствовать в турнире. Не будь он таким безрассудным или хотя бы знай, что всесильная Эсдес влюбится в него маниакальной любовью, Тацуми сделал бы всё что угодно, если бы это спасло его от ошибки. Но прошлое не вернуть, поэтому придётся жить настоящим. Об этом Тацуми и думал, сидя в напряжённой позе около маленького пруда, что был недалеко от базы «Ночного Рейда».

Юноша настолько сильно погряз в собственных мыслях, что не заметил, как его плечи заботливо укрыли тёплым пледом. Тацуми резко повернул голову и сильно об этом пожалел – в районе затылка неприятно кольнуло.

– Прости, я не хотела тебя напугать, – извинилась Акаме, присаживаясь рядом с обладателем «Инкурсио» и глядя в его сочные, наполненные зеленью, глаза. – Однако на улице прохладно, а ты без свитера. Так и заболеть можно.

– А, ну… эм… спасибо, – нечасто о нём кто-нибудь заботился, а потому парень не смог скрыть смущения и опустил взгляд. Хоть Акаме и говорила ему об иммунитете, сама-то не была тепло одета: всё та же чёрная рубашка без рукавов, по груди которой вниз висел красный галстук, и короткая юбка. Понять брюнетку было можно: Акаме действовала всегда быстро и собрано, а потому девушка распределяла количество одежды на ней. Лишь один раз Тацуми застал её в пиджаке – это в первый раз, когда они только встретились недалеко от особняка, после чего юношу забрали с собой в «Ночной Рейд».

Зачастую Тацуми казалось, что у Акаме вообще нету другой одежды. Это было объяснимо, так как первоклассная убийца, владеющая проклятым клинком, всегда ходила в одной и той же одежде, сменяя боевую униформу на простой купальник, и тот был постоянный. Про себя Тацуми улыбнулся: Акаме совершенно не менялась и уж тем более не гналась за пиком моды, как Майн.

– Будет дождь, – улыбчиво произнёс Тацуми, медленно приподнимая голову вверх: перспектива получить в очередной раз «укол» в шею его не радовала. Впрочем, как и тёмные тучи, затягивающие ярко-голубое небо, словно укутывая всю землю одеялом. Жаль, что это «одеяло» не спасало от сырости.

– Пойдём, – Акаме поднялась на ноги и помогла своему товарищу встать. Уж кто-кто, а она знала, как тяжело приходится её товарищам. Тем более, Тацуми.

Это был второй день, который парочка проживала наедине. Остальные отлучились по делам: Надженда так и не вернулась из лагеря революционной армии, а Майн вместе с Леонэ и Раббаком находились в городе, наблюдая за ситуацией там. От них Тацуми и узнал, что его ищет Эсдес, и это совершенно не радовало шатена. Он был бы счастлив прогуляться по улицам таинственной столицы, что хранит в себе полно секретов, но боязнь столкнуться лицом к лицу с синеволосой девушкой брала верх.

Но и на базе Тацуми ничего не мог делать, кроме как помогать Акаме с готовкой, уборкой, проводя остальное время в своей комнате, у камина. На охоту брюнетка выходила сама, так как Тацуми ещё не оправился после боя с Вейвом, и лишь вечером он выходил на порог базы «Ночного Рейда», встречая её с добычей.

И вот Акаме снова уходит на охоту, а Тацуми с грустным лицом смотрит ей вслед. Почему всё так? Разве нельзя было взять его с собой и вместе поучаствовать в охоте на крупную добычу? Ну, это Акаме, а с ней было спорить бесполезно. Да и нудная боль в теле давала о себе знать – Тацуми ведь не железный.

***

После ужина Акаме осталась на кухне, чтобы прибраться, не забыв выгнать оттуда Тацуми: сейчас ей он был не нужен – с его-то больной спиной только бы мешал. Горько вздохнув, парень удалился в свою комнату, кинул пару деревяшек в камин, после чего высек искру и взялся за книгу. Парень и не заметил, что совсем недавно он пристрастился к этому. Бессонница отбивала всякое желание спать, да и мысли текли в одном направлении – что делать дальше? Прошло всего лишь два дня, но Тацуми уже привык к тому, что на базе лишь он и Акаме.

Тацуми заинтересованно смотрел, как игривые рыжие язычки огня поедают беззащитное крохотное деревце, обхватывая его, оставляя после себя чёрный след. Юноша улыбнулся: пламя делало это так жадно, что казалось, будто оно и вовсе не хотело навредить полену, лишь проявляя к нему безудержную страсть. Но деревяшка оказалась слишком хрупкой, а потому не могла выдержать жарких объятий огня и быстро превращалась в серый пепел.

В дверь постучали, но на этот раз Тацуми не предпринимал никаких попыток резко дёрнуться. Юноша прекрасно знал, что постучать в дверь его комнаты может лишь один человек.

– Не спишь?

– Нет, – улыбчиво ответил юноша. За окном собралась тихая ночь, и лишь треск дров в камине нарушал молчание. – Всё равно страдаю бессонницей, так хоть почитаю что-нибудь интересное. А ты чего бодрствуешь?

– Не спится, – как будто бы жалуясь, ответила Акаме. Как шатен и предполагал: опять в своей привычной одежде, смена которой не подлежит ни под каким приказом. Брюнетка не раз удивляла обладателя «Инкурсио»: в этом прикиде она многих отправила на тот свет, проливала кровь и охотилась, однако одежда всегда оставалась чистой, без единого пятнышка. И Тацуми сильно завидовал Акаме в этом – это насколько же надо отточить боевое мастерство, чтобы не пачкаться?

Юноша много раз мечтал о том, чтобы остаться наедине и поговорить с девушкой, но сейчас, когда Акаме присела рядом с ним на тёплые одеяла, решимость приутихла. В такие минуты Тацуми забыл совершенно обо всём и не знал, что именно надо сказать ей. Когда рядом был кто-нибудь другой, слова давались сами; в остальном – Тацуми касался банальных тем насчёт свержения Империи и победы над злом. О личном разговор никак не завязывался. Да и что мог спросить юноша у той, которую бросили родители, потом армия, где над ней издевались, и младшая сестра, которая желает её смерти?

Для Тацуми было неожиданностью, когда Акаме коснулась его ладони, а после накрыла своей. Полностью растеряв свою собранность, шатен краем глаза посмотрел на девушку. Акаме опустила голову, скрывая глаза чёлкой, а губы превратились в тонкую полосочку. На неё это было не похоже – обычно брюнетка говорила что-то напрямую или упорно хранила в себе, не позволяя никому проникнуть в её собственный мир.

– А… Акаме? – дрожащим голосом выдал Тацуми. Волнение начинало брать верх.

– Скажи, – тихо произнесла Акаме, но юноша всё слышал. – Когда все закончится, и революционная армия одержит верх над Империей, мы… увидимся ещё?

«Что делать? Что делать?» – кричал внутри себя шатен, пытаясь собрать воедино диалог, чтобы продолжить разговор. Но что он мог ей сказать? Тацуми даже не представлял себе скорую победу над тиранами столицы. Вряд ли она дастся им так легко, когда путь преграждают сильнейшие противники: Эсдес и Будоу. Парень много раз об этом задумывался, но никогда не произносил вслух: потеряв Шелли и Булата, он старался быть более сильным и не показывать своих переживаний. Зачем, если товарищам и без того плохо? Тацуми знал, как сильно дорожит жизнями товарищей Акаме, и как больно ей, когда кто-то покидает их навсегда.

«Так, спокойно. Соберись, тряпка!».

– Обязательно, – с улыбкой выдал Тацуми. Акаме подняла голову, и парочка встретила друг друга взаимным взглядом. Эти рубинового цвета глаза, казалось, горят огнём. Нет, блеск всего лишь отражался, но они были словно зеркала – Тацуми мог в них увидеть своё лицо, свои эмоции. Истинный взгляд убийцы, когда смотришь ему в глаза и видишь себя. Но Тацуми доверял Акаме и знал, что таинственное кроется не снаружи, а намного глубже. – К тому же, как я могу забыть про тех, с кем шёл вперёд, не оборачиваясь назад? Тех, кто помог мне, и тех, с кем сидел за одним столом и питался тем, что дала нам природа?

– Но… Кто-то из нас может погибнуть, – тихо продолжила Акаме, но отводить взгляд не стала. Она следила за эмоциями на лице Тацуми. – Леонэ, Майн, Раббак, босс… я…

На последнем слове её голос дрогнул, и девушка замолчала. И это сильно разозлило Тацуми: кто угодно, но не она. Не та, с которой началась его жизнь в «Ночном Рейде». Не та, кто помогала ему тренироваться и становиться сильнее. Не та, которая спасла его от лап дикого зверя.

– Уж тебя-то я в обиду не дам, обещаю.

– Откуда такая уверенность, Тацуми? Мы не знаем, что нас ждёт в будущем. Даже если мы победим, то… все разойдутся, и наша дружба прекратится. Каждый займётся своими делами, забыв про «Ночной Рейд» и всё то, что мы пережили.

– Клянусь, этого не произойдёт.

– Откуда ты…

Тацуми не стал ничего говорить. Он заткнул её рот ещё до того, как она договорила фразу. Глаза Акаме расширились, и несколько секунд девушка не могла понять, что происходит. Лицо Тацуми было слишком близко, его рука обняла её за плечи, а вкус губ переходил на язык. Картина сыпалась мелкими осколками о представлении этого момента; Акаме не имела опыта в поцелуях и не знала, как надо в подобной ситуации действовать. Это был её первый поцелуй…

Целую минуту Тацуми владел её губами и отстранился лишь потому, что лёгкие требовали воздуха. Восстанавливая дыхание, Тацуми хоть и выглядел спокойным, глаза то и дело бегали из стороны в сторону, а мысли и вовсе покинули это место. Парень сам не понял, что сейчас произошло: вроде бы сидели тихо и мирно беседовали, но это внезапное чувство защитить ту, к которой он был неравнодушен, взяло верх. Тацуми не мог смотреть в ярко-красные глаза, в которых плескалась тревога с безнадёжностью. Хоть что-то на время сбило её с толку.

– Та… цуми…

– Эм… Акаме, прости, я не хотел, – виновато произнёс шатен, уводя взгляд. Да уж, сейчас начнётся головная боль под названием: «Как ты посмел?». В голове юноша уже продумывал план по спасению своей шкуры.

– Можно… ещё раз?

ШАХ!

Это стало внезапным ударом для парнишки. Можно было и не поворачивать голову в её сторону, чтобы понять внезапно нахлынувшие чувства и появившиеся эмоции. Перед ним сидела Акаме, но совершенно не та хладнокровная убийца и одна из группировки «Ночной Рейд». Горящие алым пламенем с переливчатыми оттенками огня и лёгкий румянец на щеках говорили об обратном. Юноша уже видел её такой однажды, но желание в её глазах увидел впервые. Акаме выглядела как настоящий охотник: стоит отказать и будешь съеден живьём.

Пытаясь сохранить остатки уверенности в себе, Тацуми сглотнул и снова потянулся к лицу девушки. И снова лёгкое касание губ, и снова прерывистое дыхание. А затем снова. Парень совершенно перестал различать сон и явь: он делал это с Акаме. Тацуми всегда считал эту девушку самой недоступной из «Ночного Рейда», и любая попытка попытаться соблазнить расчётливую убийцу на неё бы точно не подействовало. Но то, что происходило сейчас – совсем другое, чем просто соблазн.

«Ночной Рейд» уже забыл те дни, когда каждый мог делать всё, что ему заблагорассудится. Те беспечные дни под крылом любящих родителей или в компании друзей были безвозвратно потеряны. «Ночной Рейд» был словно стаей волков, находящийся под предводительством волка-альфы Наджендой. Настоящий прирождённый лидер для всех в группе, но Акеллой Тацуми считал совершенно другую девушку.

И вот она уже вплотную приблизилась к юноше, неуверенно, но настойчиво обняв его за шею и закатив глаза от сладостного мгновения. Поцелуй утратил первостепенную робость, уступив место прогрессивному дегустированию первого поцелуя и дальнейшего продолжения. И пускай для Тацуми это не был первый поцелуй, именно его юноша поклялся в ту минуту никогда не забывать.

В комнате стало жарче. Лёгкие попытки отстраниться друг от друга заканчивались провалом: каждый из них переводил дыхание, но тем для разговоров не было. Что можно было сказать, когда глаза друг друга горят от накатившегося желания снова прижаться друг к другу вплотную и не отходить? Проходило буквально две минуты, и парочка снова прикасалась друг к другу…

***

– Я… не знаю, что нужно делать, – честно признался Тацуми, сильно покраснев от стыда. После долгих и требовательных поцелуев, парень остался без верха, и теперь его спина касалась тёплого пола, а на нём, заняв верх, восседала Акаме с заалевшими щеками. Даже для неё это было слишком сильно. Но желание сделать это до прихода товарищей брало верх над обоими.

– Раз… Разберёмся… – тихо, с диким смущением, прошептала Акаме.

Её пальцы водили диагональные контуры на его шее; губы шатена изучали подбородок и шею девушки. Акаме была восхитительна! Как же сильно Тацуми привязался к ней. Это не была любовь с первого взгляда или постепенная любовь. Огонь в сердце появился после доверия – он совсем не походил на ту искренность в общении или шутках. Самый маленький каприз, скрывающийся глубоко внутри – это и была просьба о помощи: вновь почувствовать себя живыми и нужными в этом мире. Нужными друг другу.

Вскоре на пол полетел красного цвета галстук, и затем Тацуми распахнул чёрную рубашку брюнетки. Вот он, тот самый аромат настоящего охотника! Это был аромат Акаме – аромат её безупречного тела. Сердце колоколом стучало, когда он прикасался к ней и водил пальцами вдоль и поперёк её живота. Тацуми не видел лица Акаме, которая прижимала его голову к своей ключице, крепко обхватив её за шею и зарывшись носом в его волосы. Но он был уверен, что за это его не ударят и уж точно не прогонят.

– Та… Тацуми-и… – томно выдохнула Акаме и на секунду чуть отстранилась от него, чтобы посмотреть его лицо. Заалевшая от смущения, с ярким пламенем в рубинового цвета глазах и тяжёлым дыханием, девушка казалась ещё прекраснее, чем раньше. – Мы ведь никому не скажем?

– Обижаешь.

Глядя на брюнетку затуманенными от наплыва похоти и тепла, Тацуми решил действовать более уверенно, более честнее с самим собой и своей партнёршей. Прежняя робость, наконец, уступила, позволив ему взять инициативу в свои руки. Оно и правильно было: если хочешь добиться признания – действуй!

– Спасибо.

Он ласкал её тело, покрывая поцелуями от шеи и спускаясь до живота. Иногда инициативу перехватывала и Акаме, отстраняя назад и оглаживая его напряжённые мышцы, с некоторым восторгом отмечая, что парень действительно чудесен. Подобное парочка делала впервые, не имея опыта в подобных делах, но действовать начинали они уверенно. Тацуми стянул зубами край чёрного бюстгальтера и приступил к опробованию третьего размера груди.

– Ш-ш-ш… Ш-ш-ш… Тац… цуми…

– Прости меня, —, но на этом юноша не собирался останавливаться.

Его ладони держали девушку за талию, временами спускаясь на аппетитные бёдра и, лаская их, снова поднимаясь вверх. Это был первый тихий стон Акаме, отчего сознание Тацуми помутнело. Не слышал он нигде мелодии лучше, не ощущал юноша себя когда-либо прекраснее; не существовало ничего очаровательнее, чем этот тихий, но нежный голос. Тацуми не волновала ноющая в теле боль, он не обращал внимания на это. Всё, что сейчас интересовало его большего всего – это Акаме.

Брюнетка открыла глаза лишь того, когда верх занял Тацуми и, нависнув над ней словно хищник, медленно запечатлил заметные следы от губ. Всего немного, но уже чувство гордости: она принадлежит ему, и после этого шатен её никому не отдаст. И никто ему не нужен – ни Эсдес, ни Майн, ни кто-либо другой.

– Я обещаю быть аккуратным, – тепло улыбнулся Тацуми.

Было немного больно, когда парень, пускай и медленно, но вошёл в неё. Для Акаме это казалось непривычно и чуждо; ощущение, будто её кололи острым предметом в низу живота. Но Акаме не стала отстраняться от Тацуми и просить его перестать. Она хорошо знала своего ранимого, до глубины души чувствительного друга, и понимала, что возражения не только оттолкнут их друг от друга – они могут прекратить общаться, и тёплый взгляд перестанет быть тёплым.

Акаме предвкушала скорую сильную боль, но внутри себя она постепенно начинала ощущать лёгкое удовлетворение, которое перерастало в более сильное чувство сойтись с жарким пламенем в непрерывном движении и не сметь останавливаться, пока не наступит затишье. Акаме притянула Тацуми к себе ближе и закрыла его рот жадным поцелуем, одной ладонью удерживая юношу за затылок, а пальцами другой впиваясь в кожу на его спине. Чувство лёгкой боли и невероятного наслаждения сводили с ума. Организм требовал охлаждения, а душа просила не останавливаться. Зачем, когда громкие стоны в губы будоражат кровь, а покалывание в спине будит беспощадного зверя? Их можно было назвать сумасшедшими: словно голодные пантеры, они обхватывали друг друга, двигались навстречу и страстно выдыхали в губы. Чувство влаги от разгорячённых тел изводило до основания, что хотелось с силой сдавить в своих объятиях самое лучшее существо в этом мире и никогда не отпускать. Покрасневшие от стыда и смущения, Акаме и Тацуми совершенно не думали о дальнейшем; печальные мысли уплыли куда-то вдаль, и теперь только тела отвечали на самые сокровенные.

Ребята снова сменили позицию, и теперь Акаме гордо восседала на коленях юноши, с диким желанием чувствовать партнёра двигаясь навстречу его взаимной ласке. Чувствуя на своей шее горячие губы брюнетки, Тацуми запрокинул голову и закатил от наслаждения глаза. Он самый счастливый человек! Акаме была сравнима для кого угодно, но только не для Тацуми; она одна такая существует и только одна на весь мир прекрасна и желанна. Ни одна другая девушка в этой жизни не сравнится с нею ни в чём и никак. Потому что Акаме была всегда тёплой для товарищей, заботлива по отношению к ним, и только для него казалась при всей своей недоступности сексуальной. Эти алые сверкающие глаза, скрывающиеся под копной чёрных волос, будили в нём незнакомую для него звериную страсть. Он готов был схватить её, затащить к себе в комнату, крепко обнять и никогда не отпускать: ни на минуту, ни на секунду. Она одна такая Акаме! Другой просто не существовало.

– А-а-а-ах-х-х-х… – выгнувшись дугой, девушка вцепилась сильной хваткой парню в плечи, вгоняя короткие ногти в его кожу. Она старалась быть сдержаннее, но в порыве похоти и жаркого совокупления, силы ушли на Тацуми, а не на себя. – Тацуми, я… я… я схожу с… с ума!

Из под полуприкрытых век шатен посмотрел на брюнетку затуманенным взглядом, чувствуя, как его сердце наполняется невообразимо-горячей любовью и нежностью к этой девушке. Акаме закатила глаза и запрокинула голову, прикусывая нижнюю губу, и ресницы полностью промокли в горячих слезах счастья. Этот незнакомый до нынешнего времени жар после первого поцелуя с ней будоражил кровь и заставлял дрожать от сильного удовольствия.

Но когда оставалось ещё пара движений, Тацуми вдруг зажмурился и издал громкий рык, после чего Акаме дёрнулась назад от приятного обжигающего ощущения внутри низа живота. После окончания, Тацуми с шумом рухнул на правый бок, прижавшись плечом к горячему плечу Акаме. Первые две минуты ушли на восстановление дыхания, а третья пошла на пользу успокаивания разбушевавшегося сердца. Они молчали, переживая настоящее мгновение, которое уже нельзя было обратить вспять.

– Ты сказала, что все разойдутся, и «Ночной Рейд» после победы над Империей забудет друг о друге, – после долгих выдохов, заговорил Тацуми.

Акаме с трудом повернула голову в его сторону, желая в данный момент просто наслаждаться пережитым.

– А вот шиш тебе с маслом, а не «разойдутся».

Парень перевёл взгляд на девушку, пристально глядя в её алые глаза.

– Акаме, быть может, так оно и случится, и ребята решат оборвать нить дружбы, отдавшись тому, что их тянет. Это может случиться и наверняка случится…, но только не со мной.

Тацуми приподнялся на локте и теперь смотрел на Акаме сверху.

– Ты – единственная девушка, которая мне нравилась ещё с первых дней нашего сотрудничества. Но тогда я воспринимал всё это как обычную симпатию между напарниками и не обратил внимание на ощущение одиночества в груди, когда меня перевели в команду с Майн…

Акаме слушала молча, но глаза не утаили от Тацуми ярких эмоций и переливчатых, словно калейдоскоп, оттенков рыжих цветов.

– Но я не понимал этого чувства. Когда мы… потеряли Шелли, я закрылся с болью внутри себя и не показывал эмоции. Но ты… – лицо Тацуми исказилось от боли и переживания к девушке, а голос задрожал. – Я никогда… никогда не забуду твоих на мокром месте глаз и упавших на землю слёз. Мой мозг откажется стирать те мгновения, когда на кухне мы, обнимаясь, прижались крепко друг к другу и дали клятвенное обещание, что выживем во что бы то ни стало и преодолеем любые препятствия, какие бы нам их не подкидывала судьба.

Тацуми несколько раз сглотнул мешающий ему в горле ком и закрыл глаза, пытаясь унять накатившее на него внезапно волнение. Но как он мог это сделать, когда понимал, что от ошибки никто не застрахован, и что преграды на их пути действительно серьёзны. Что сказать той, которая уже знает исход будущего?

– Тацуми… – Акаме опустила голову, и по её щекам покатились слёзы. Девушка стиснула зубы, чтобы не издать звука, но бессмысленно было всё таить в себе – всхлипы любимой девушки резали Тацуми без ножа. – Пообещай… Просто… Поклянись. Поклянись, что не оставишь меня одну. Пообещай мне это!

Шатен промолчал, что-то обдумывая у себя в голове. Но он не стал отступать перед содеянным и только взял её двумя пальцами за подбородок и повернул голову девушки к себе, чтобы заглянуть в её мокрые, наполненные слезами, глаза.

– Клянусь тебе, Акаме! – с жаром произнёс Тацуми, решительным взглядом глядя на неё. По мере того, сколько было сказано им слов, выражение лица Акаме менялось: от грустного к наполняющему душу верой в счастливый конец. – Мы ни за что не проиграем. Я никогда не оставлю тебя одну и не умру. Ведь я… люблю тебя, Акаме! А потому и мотивация выжить у меня очень сильная.

Лёгкий поцелуй в губы и прикосновение к её румяной щеке – всё, чего всегда желал Тацуми. Потому что она одна на этом белом свете, и другой такой больше нет.

– Мне никто не нужен в той среде обитания, где нету тебя. И плевать, что это: прошлое, будущее и параллельное. Потому что без тебя, Акаме, оно ненастоящее!

– Тацуми… – слёзы не останавливались, только теперь они шли уже от счастья. – У меня просто… нет слов. Спа… Спасибо, Тацуми!

– Я никогда не оставлю тебя одну. Потому что ты и есть моё настоящее и моё будущее.

Владелец «Инкурсио» обнял черноволосую мечницу за плечи и крепко прижал к своей груди, нежно поцеловав её в макушку. Тацуми чувствовал горячие слёзы надежды и веры в хорошее будущее на своей груди; слышал, как всхлипывала Акаме, уткнувшись лбом в его грудь и прижимаясь, словно беззащитное дитя. И даже если что случится однажды, он никогда не пожалеет о сказанном. Потому что не о чем жалеть.

– Я тоже… тоже тебя люблю, Тацуми! – между тихими всхлипами выдала Акаме, наслаждаясь минутами близости с самым дорогим ей человеком и тем, кто был её личным солнцем. – Спасибо тебе за то, что ты есть!