Текст книги "Мы увидим солнце (СИ)"

Автор книги: Hitone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Глава 1 ==========

После тех взрывов, что к чертям уничтожили почти 70% населения всего мира, люди стали ещё более жестокими.

Ядерные державы решили обменяться своими игрушками. И если те, кто нажимал на кнопки, сидели в бункерах с полными запасами всего необходимого и знали, что точно выживут, люди, мирно идущие по улицам, были обречены. Только… Только если вы в тот день не были рядом с метро.

Саша не помнил того дня. Он родился уже здесь, среди многокомнатных вагонов, городов, станций и вечного дефицита. Дефицита всего: еды, оружия, людей… В солдаты брали всех, кто был хоть немного пригоден для этого. Казьмина, несмотря на его проблемы со здоровьем, тоже загнали в отряд. Дальше двух кварталов от родной станции было не принято уходить. Боялись. Но Саша, как человек “отбитый на голову”, всегда старался уйти дальше, осмотреть территории в поисках припасов, которые ещё могут пригодиться. На станции он считался героем, хотя сам Александр это звание не признавал. Нашивки все появлялись и появлялись на его форме, не так давно ему пожаловали капитанскую звёздочку, но Казьмин лишь выполнял свою работу, не гоняясь за славой.

На станциях высоко ценили тех, кто выходил “Туда”. Им и лучшие комнаты, и почести, и “первый кусок хлеба за столом”. Все, лишь бы смельчаки, которые выходят “ Туда”, были сыты и довольны.

Ярик же… Не был из тех. Худой, болезненный юноша считался “самым бесполезным куском дерьма” на их станции. Он не мог идти “Туда”, он не мог делать тяжелую работу, которую вполне успешно выполняли даже некоторые женщины. Он был бесполезен. А кто не работает, тот не ест. Избавиться от него не давало лишь одно обстоятельство: он был внуком смотрителя станции. Дедушка тоже косо смотрел на нерадивого отпрыска, но мысль, что вот это чудо…вище его кровинушка, не отпускала. Убить собственного внука, тем более во времена “мёртворожденного поколения” было кощунством. Сейчас были нужны любые мужчины, чтобы продолжать род, даже такие. Хотя Александр Николаевич знал, что “вот к этому уродцу” ни одна достойная девушка сама не ляжет, если ей не приплатить за это. Всем нужны были богатыри, рабочая сила, а не…

***

Лично Александр познакомился с Ярославом после случая на рынке. Парень сидел в дальнем ряду за коробками, расфасовывая по коробочкам гильзы. Тонкие пальцы быстро справлялись с этой нудной работой.

– Ну что ты там? – крикнула над его головой женщина. Парень на мгновение втянул голову в плечи, а затем протянул несколько набитых коробок. Забрав товар, женщина фыркнула. – Родила нахлебника на свою голову. Никакой от тебя пользы.

– А может мы это… На следующую вылазку его возьмём? – раздался насмешливый голос стоящего у прилавка солдата. – Да и оставим его на растерзание. Толку все равно от него немного, а так хоть тварей жратвой отвлечем.

Над торговым рядом повисла такая тишина, которой в жизни никто не слышал в метро. Все прислушались и стали ждать ответа матери.

Саша видел со своего ракурса, как напрягся Ярослав, как крепко он сжал в руке очередную заполненную гильзами коробку. Он смотрел и ждал.

Женщина холодно посмотрела на отпрыска. Вроде мать должна любить своего ребёнка, тем более сына, продолжателя рода, но это был другой случай. Не в Метро, не в то время, когда за каждую порцию пищи готовы были убить.

– Да забирайте.

От холодности её тона у Казьмина по спине пробежали мурашки. Он знал, чья это семья, и чьего внука сейчас потащат “Туда”.

Солдат бесцеремонно обошел прилавок, с силой схватил Ярослава за руку и дернул на себя.

– У, да тут даже отвлекать нечем будет! Какой твари будет интересно грызть кости, когда рядом с ним идет мясо? – Саша не мог понять, кто это именно говорит, на солдате были шлем и маска, форма незнакомая… Чужая станция! Никто из местных в здравом уме не предложил бы отправить внука смотрителя на съедение тварям на поверхности.

– Нет… Нет, пожалуйста! Отпустите меня! – Ярослав постарался вырвать руку, но чужак держал его крепко, словно желая сломать запястье и кисть. – Мам! Мама!

– Взрослый парень, а за маминой юбкой прячется, – солдат усмехнулся, достал из кобуры пистолет и наотмашь ударил Ярослава по лицу, тут же выпуская его руку. Ни вскрика. Парень мешком повалился на землю, закрывая голову и лицо руками, боясь получить новый удар, но он не издал ни звука. – Такого, как ты, ещё при рождении надо было пристрелить. Сколько уже ресурсов на тебя было потрачено, а? Насколько ты бесполезен, что даже родная мать готова от тебя избавиться?

– Довольно! – расталкивая толпу, Саша вышел к месту действия. Солдат, держащий в руках пистолет уже с взведенным курком, обернулся на голос. Стандартный вопрос “А ты ещё кто?” застрял в горле, когда он увидел форму Выходящего и количество нашивок за вылазки. – Прекратить все это!

– Да мы тут так… Шутили с ребятами… – щелчок. Курок спущен, поставлен на предохранитель, пистолет снова в кобуре. – Конечно бы мы его не…

– Пристрелили и не потащили бы на поверхность. Конечно нет. Вы бы не стали избавляться от внука смотрителя станции. Вы ведь не местные, вот и не знаете, – Саша говорил нарочно спокойно, что обычно напрягало людей ещё сильнее. Подойдя ближе к Ярику, которой все ещё лежал на полу, он присел рядом и осторожно коснулся головы парня. – Ярослав, ты как? – уже тише и мягче спросил Казьмин.

Ярик медленно убрал руки от лица и посмотрел на сидящего перед ним на корточках Сашу. О, он знал “Героя станции”. Каждый божий день его тыкали носом тем что, “ ты должен быть таким, как он!”. Но он не держал зла на Казьмина, ни в коем случае. Он его боготворил, как и все на станции.

– Я нормально… – чуть слышно проговорил парень, осторожно садясь. После удара жутко болела голова. Удар пришелся почти по виску, и в глазах все плыло. Как его таким ударом не убило…

– Тебя отвести к врачу?

– Я сам… – уцепившись за стоящую рядом коробку, Баярунас медленно поднялся на ноги и пошатнулся. Мир сжался до пульсирующей в голове болевой точки. Парень опустил голову вниз. Его тошнило.

– Ну да, сам, – Саша выдохнул, закидывая руку Ярослава себе на шею и, подхватив его, медленно повёл в сторону врачебной комнаты. Перед тем, как покинуть рынок, он притормозил у стола, за которым все так же стояла мать Ярослава, и спокойно сказал: – Не хочу угрожать, но… Александр Николаевич вряд ли будет рад такому поступку его дочери.

***

Они любили друг друга. Знали, что нельзя, но любили…

С того дня прошло почти три года. Сначала это была дружба, такая крепкая, мужская дружба, но, как говорится, что-то пошло не так.

Ярик перебрался к Саше, естественно с инициативы Казьмина. Чем ютиться по временным комнаткам, из которых Баярунаса то и дело гнали, лучше они будут жить в маленькой, но закрытой от чужого доступа “квартирке”.

Каждый выход Александра на поверхность становился для Ярослава стрессом. Он не покидал квартиру, тупо боялся, что если Саши не окажется рядом, найдутся “доброжелатели”, которые выполнят угрозу трехлетней давности, и его просто вышвырнут со станции на корм тварям, живущих там. Казьмина порой не было много дней подряд, и Баярунас начинал прислушиваться к каждому звуку за тяжёлой металлической дверью. Но вот скрежет ключа в скважине, скрип петель… И вот Саша дома.

Для Александра оставлять своего любимого одного на враждебной станции было подобно смерти. Возвращаясь всякий раз домой, он боялся обнаружить дверь распахнутой, а квартиру – пустой. Ведь если кто узнает о том, что они вместе… Страшно подумать, что случится. Но все эти три года, всякий раз, когда он возвращался в квартиру, его встречали крепкие объятия, нежные поцелуи и сияющие от слез радости и облегчения глаза.

– Может… Нам перебраться на другую станцию? – они лежали в постели. Голова Ярика покоилась на плече Саши, а тот перебирал пальцами его волосы. Баярунас чуть приподнялся, непонимающе глядя на Александра, а потом усмехнулся.

– И куда, например? На Театральную?

– А почему бы и нет? Там, говорят, сейчас спокойнее всего. Да, конечно, то ещё царство разврата… – Саша пожал плечами, крепче обняв Ярика, снова укладывая на себя. – Но и оставаться здесь нельзя. Сам видишь, что происходит.

– Я не могу уехать. Все-таки тут моя семья.

– Которая о тебе уже и думать забыла. Почаще выходи из квартиры. У нас на станции устроили какой-то родильный цех. Мужчин меньше, чем женщин. Будь добр, осемени пару-тройку барышень, тебе дадут лишние купюры и сумку с провизией, – говорить о таком было мерзко, но такова была правда. Услышав о подобном, Ярик рывком сел в постели, посмотрев на Сашу через плечо.

– И ты?…

– Нет, ни с кем. Я каждый раз отказываюсь тем, что “ну, ребёнку же нужен будет отец, а я могу умереть в любой момент на поверхности”, – Казьмин сел рядом, погладив Ярика по руке. Тот медленно и судорожно выдохнул.

– Такое себе оправдание… Моего отца это когда-то не остановило. И он не вернулся.

– Прости, не хотел напоминать, – Саша обнял Ярика, осторожно касаясь губами его плеча. Баярунас прикрыл глаза, прижавшись к Александру плотнее, накрывая его руки своими.

– Ты ведь и правда можешь не вернуться в любой момент… Я… Я не представляю своей жизни без тебя… Береги себя, пожалуйста.

– Из-за того, что меня дома ждёшь ты, я всякий раз возвращаюсь назад, – слабое утешение, но это была чистая правда. Ярик повернулся лицом к Саше, ласково погладил его по щеке и поцеловал. Александр тут же подался вперёд, отвечая на поцелуй и снова укладывая Ярослава на спину. Его не было дома две недели, и он безумно соскучился по своему сокровищу.

На станции по-прежнему никто не любил Ярослава, а после того, как он перестал появляться на людях, о его существовании словно и вовсе забыли.

Но Саша готов был перекрыть все это. Любить его так, как никто не мог любить. Хотя, в их мире, в их время понятие “любовь” исчезло совсем.

Но что это, если не любовь? Когда он так крепко жмется к тебе, подставляя шею и плечи под поцелуи, когда так доверчиво обнимает, смотрит в глаза и целует. Его стоны становятся музыкой твоей души, его голос – единственное, что ты хочешь слышать и готов слушать всю свою жизнь. Что это, если не любовь, когда единственное, ради чего ты хочешь жить, это свернувшийся в твоих объятьях тощий юноша, которого ты когда-то спас от верной смерти?

Саша до конца не знал ответа на этот вопрос. Да и сейчас, когда Ярик перед ним, такой разморенный, с туманным взглядом, тянущий руки и просящий о ласке, думать не хотелось от слова совсем.

========== Глава 2 ==========

– Расскажи, что там снаружи.

Саша оторвал свой взгляд от книги и поднял глаза на Ярослава, сидящего напротив. Тот упер локти в стол, положил на руки голову и, улыбаясь, смотрел прямо на Казьмина. Отложив чтиво в сторону, Казьмин поджал губы.

– И что ты именно хочешь услышать?

– Ну просто… Что там есть? Как там? Я родился в метро и всю жизнь провёл здесь. Саш, ну расскажи… – Ярик начал канючить, как часто делали маленькие дети, прося что-то у своих родителей, но ему это было делать не обязательно. Он и так получал все, что его душе было угодно.

– Ярик, я не умею говорить так же красиво, как это умеешь делать ты. Я буду говорить сухими фактами, без приукрашиваний.

– Все равно. Расскажи. Ты ведь видел солнце. Какое оно?

– Солнце… – Казьмин ненадолго задумался, подняв глаза к потолку. Над их головой висела лампочка, источающая тусклый жёлтый свет. – Солнце немного похоже на лампу. Только намного больше, светит ярче и ещё греет.

– Оно такое же круглое? – Ярик тоже поднял голову к потолку, пытаясь представить себе желтую небесную лампочку, которая не только светит, но ещё и греет.

– Да, круглое. С Земли оно кажется плоским, но…

– Это огромный огненный шар, который кружит в космосе за много-много тысяч километров от нас.

– Вот видишь, я бы так никогда не сказал, – Саша засмеялся, перегнувшись через стол и погладив Ярика по щеке. Баярунас тут же оторвал взгляд от лампочки, посмотрел на Александра и уткнулся носом в его ладонь.

– Прости, я тебя перебил. Рассказывай дальше.

– Хорошо…

В какой-то момент повествования о поверхности они из-за стола переместились на кровать. Ярик буквально лежал на Саше, прижавшись спиной к его груди, а тот крепко обнимал юношу, периодически целуя его в макушку.

– А дома там такие высокие, что чтобы увидеть их крышу, нужно лечь на землю…

– Правда? А… Как они стоят и не падают?

– Внутри какая-то конструкция, которая помогает им стоять и не качаться на ветру. Конечно, многое уже разрушено от времени, от взрывов, но кое-что уцелело. Мы заходили внутрь.

– И что там?

– Большие просторные комнаты, окна выходят на улицу. И чем выше этаж, тем красивее вид открывается из него.

– Здорово… Я бы очень хотел это увидеть, – Ярик чуть поерзал, сползая ниже и утыкаясь носом в руки Казьмина. – Саш… А ты веришь, что когда-нибудь мы выйдем на поверхность?

– Ну, может не мы, но наши внуки точно. Сейчас там ещё очень опасно. Да и дышать без противогаза невозможно.

– А я верю. Люди выйдут на улицу и станут расселяться по тем высоким домам, о которых ты говорил. И мы поселимся на самом последнем этаже, – Ярик поднял руку наверх, вытянув указательный палец и тыча им в потолок. – И будем по утрам вместе встречать рассвет и смотреть на солнце.

– Хороший план, – Саша поймал руку Ярика в свою, целуя тонкие пальцы. – Обязательно будем.

***

Очередная вылазка затянулась почти на месяц. Саша безумно переживал за Ярослава, что же с ним там может случиться, пока его нет…

Они долго прощались у дверей. Саша прижался к металлу спиной, крепко обнимая Ярика за талию и позволяя себя зацеловывать. Они прощались. Ни один, ни второй каждый раз не были до конца уверены, что случится новая встреча.

– Я люблю тебя.

– Я знаю.

– Нет… Скажи это тоже.

– Что именно?

– Что ты любишь меня.

– Ты ведь и так это знаешь…

– Саш. Тебе так сложно?

– Ладно… Я люблю тебя. Очень сильно люблю.

Щелчок замка. Саша прижимается лбом к двери и знает, что с обратной стороны Ярик сейчас стоит точно так же, прикрыв глаза и… плачет.

Месяц. Тяжёлый месяц постоянных переходов. Они потеряли несколько человек, но нашли большой склад, раньше принадлежащий другой станции, которую не так давно завалили из-за внутреннего взрыва.

– Направим сюда машину. Нужно возвращаться, – Казьмин отметил на карте местонахождение склада и убрал бумагу в сумку. – Прямой путь займет три дня. Но кто-то должен остаться здесь. Кто готов?

Несколько солдат вызвались остаться сторожить склад. С остальными Саша двинулся в сторону станции. Он безумно устал. Хотелось зайти в квартиру, завалиться в постель и крепко обнять Ярика.

…Ожидание – это самое страшное, что проходило на долю запертого в квартирке Ярослава. Он сам когда-то попросил Сашу запирать его всякий раз, когда тот уходил на поверхность. Но сейчас, сидя тут целый месяц без единой весточки от любимого, Баярунас начинал сходить с ума. Он мерил шагами комнату, перекладывал с места на место вещи, разве что на стену не лез.

Но вот за дверью раздались шаги. Ярик, обычно прятавшийся, когда не слышал знакомой лёгкой походки, тут же подорвался с места. Но дверь почему-то открывали не ключом…

Три дня пути. Солдаты тут же пошли к своим семьям, но Александра перехватили по дороге.

– Тебя к себе вызывает новый смотритель станции.

– Новый смотритель? А где прошлый?

– Он умер, пока вы были на вылазке. Давай, тебя вызывали срочно.

“Дедушка Ярика умер? А он в курсе?”

Саше стало не по себе. Он медленно шёл к кабинету смотрителя, не имея ни малейшего понятия о том, кто будет его там ждать.

За столом сидел мужчина лет тридцати. Казьмин его ни разу до этого не видел. Как только за Сашей закрылась дверь, новый смотритель поднял глаза и улыбнулся.

– О, капитан Казьмин! Я Вас ждал так долго.

– У меня была дальняя вылазка. Вернулся, как мог… Нужно направить машину по карте, там остались ребята…

– Не за этим я Вас вызывал. Мы отправим машину и без Вас. Знаете, я много хорошего о Вас слышал, – мужчина вышел из-за стола и подошёл к Саше, скрестив руки на груди. – О Вас все так приятно отзываются: верный, честный. Но… Я не понимаю, почему прошлый смотритель Вас покрывал?

– О чем Вы? – Саша прищурил глаза. В чем же его покрывали? Неужели он о…

– Внук смотрителя, Ярослав, вроде как. Вы с ним спите.

– С чего Вы это взяли?

“Твою мать… Что они с ним сделали, пока меня не было?!”

– Ну, смотритель должен знать все, что происходит на его станции, даже если больше никто этого не видит. И дедушка Ярика покрывал вас. В наше время, когда каждый мужчина на счету, когда нужно рожать детей, чтобы восстановить наш мир… Двое молодых, полных сил мужчин спят друг с другом. Это разве нормально?

– А какое Вам до этого дело? – Саша понял, что без толку упираться. Его поставили перед фактом. О них все знают. – И где сейчас Ярослав?

– Нам нужно прогуляться. Пройдемте, – мужчина указал рукой на дверь из кабинета, пропуская Александра вперёд.

Саша не имел понятия, куда они идут. Рельсы, тёмные коридоры… Через несколько минут он увидел тусклый свет ламп, потом появились три силуэта. Два солдата и… Ярослав. Солдаты стояли по обе стороны от Ярика, крепко держа его за руки.

– Что вы… – Саша затормозил, но смотритель толкнул его в спину.

– Я еще с ним ничего не сделал. Но вот ты… – мужчина улыбнулся, подходя к Ярику. Голова парня была опущена. Смотритель крепко сжал в кулак волосы Ярослава, поднимая его лицо к себе. – Довольно милый мальчик. Такой… женовидный. Поэтому он тебе понравился?

– Заткнись.

– Я не поверю, что у такого местного героя могли быть столь серьезные проблемы с женщинами, чтобы он опустился до…этого, – подняв голову Ярика ещё выше, смотритель заглянул парню в глаза. Баярунас молчал, поджав губы и даже не вырывался, потому что понимал – бесполезно.

– Что Вы хотите сделать? – Саша сделал медленный шаг вперёд, готовый в любой момент кинуться на смотрителя, если тот посмеет что-нибудь сделать с Яриком.

– Я хочу предложить тебе сделку. Никто не узнает о вас, ты будешь жить спокойной жизнью дальше… Может наконец найдешь себе девушку…

– Короче.

– Застрели его, – спокойно произнёс смотритель. – Вот пистолет. Избавь нашу станцию от этого… Недоразумения. У тебя останется твоё звание, должность. А вот этого – не будет рядом.

– Вы сошли с ума…

– Нет, не сошёл. Понимаешь, Саш… – смотритель подошёл ближе, отпуская Ярослава. – Мы не в Древней Греции, в котором союз двух мужчин считался чем-то прекрасным. Даром высших сил. Но сейчас… Мы не можем позволить себе такую вольность. Нам нужны дети, нужны люди!

– И поэтому Вы будете убивать тех, кто сейчас живёт на станции?! Вы сумасшедший!

– Саш… – вдруг тихо позвал Ярослав. Никто не ожидал, что он подаст голос. Он поднял голову, с лёгкой, мягкой улыбкой глядя на Казьмина. И взгляд был такой… Спокойный. Всепрощающий. Как и всегда. – Убей меня.

– Что?… – Александр не хотел верить своим словам. Смотритель подтолкнул его ближе, а солдаты отпустили Ярика. – О чем ты говоришь?

– Одним человеком больше, одним меньше. Ты будешь жить дальше. Семья, жена, дети… А я… Я буду тебе мешать, – Ярослав спокойно пожал плечами. – Я всегда был ошибкой.

– Прекрати. Не говори так! – Саша не почувствовал, как в его руку вложили пистолет с взведенным курком. Ярик подошёл совсем вплотную, взял Сашину руку, в которой было оружие, и прижал дуло пистолета к своей груди.

«Я должен… Выстрелить? Почему он так спокоен?! Я не смогу его убить, он это понимает… Тогда почему?

Его руки, глаза, улыбка… Словно он не стоит тут под дулом пистолета и не просит убить его… Что ты задумал, моё солнце?”

– Стреляй. Ты… Главное, ты будешь жить… – Ярослав улыбнулся, наклонившись голову на бок. Он протянул руку и ласково погладив Казьмина по щеке. – Я тебя люблю.

“А если я выстрелю в смотрителя или солдат? Может… Может у нас получится сбежать? Мне хватит выдержки, Ярика я могу донести на руках, он не сможет так долго бежать. До следующей станции три часа пешком. Если… Если я все таки выстрелю в солдат, у нас будет шанс сбежать, но… Какова вероятность, что смотритель не выстрелит мне в спину? И тогда нам смерти точно не миновать…

Ярик, что же ты задумал?”

– Ярик, я не могу…

– Нажми на курок. Все будет хорошо.

На мгновение в тоннеле повисла гробовая тишина. Саша смотрел прямо в глаза Ярослава, не веря, что тот говорит так спокойно. Просит убить его!

– А как же…

– Я увижу солнце. Стреляй.

«Мы оба увидим его».

Звук выстрела казался оглушительным. Следом – тихий стук упавшего тела.

– Вот. Так просто. А ты не хотел. Послушный солдат, хороший человек, все так, как о тебе говорили, Казьмин. Вот только… Нет, что ты делаешь?! Не смей!

Саша рывком поднял руку, приставив пистолет к подбородку и снова нажал на курок.

***

На рельсах лежали два тела. Солдаты попятились назад, глядя на застывшего в ужасе смотрителя. Неужели… Оно того стоило? Двое мертвы. Два человека, которые просто хотели жить и любить.

– Твою мать… – смотритель выдохнул, опустив глаза вниз. Все пошло далеко не по плану. – Отнесите их к печи. Утром пусть кто-нибудь выйдет развеять их. Не нужно хранить лишний прах на полках.

Утром со станции вышел солдат, держащий в руках одну банку. Их сожгли вместе, не разбирались, где чей прах, все сгребли в одну кучу. Поднявшись повыше, солдат раскрыл банку и, дождавшись порыва ветра, вытряхнул её содержимое.

Солнце медленно поднималось на Востоке.