Текст книги "Любовь с доставкой на дом: Новогодний букет (СИ)"

Автор книги: Hikikomori-Sama

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

   – Катя, – угрожающе прошипел тот, неодобрительно качая головой. – Или вытаскивай или я тебя прямо тут поцелую!

   – С чего бы вдруг? – от неожиданной смены темы, выпустила пораненный палец, чем Дима тут же воспользовался, схватив за запястья и не давая отдёрнуть руку. – Ай!

   – Терпи! – шикнул на меня молодой человек, старательно обрабатывая порез. – Как ты так умудрилась, а?

   – Как, как... Тебе в рифму?! И вообще, что за самоуправство?! Отдай руку!

   – Кыш, сиди тихо! – дунув мне в лицо, от чего я окончательно растерялась, как и от неожиданной нежности, скользнувшей в его голосе, Дмитрий с самым невозмутимым видом обработал моё ранение, заклеил пластырем и обмотал бинтом, закрепив оный симпатичным, хоть и кособоким бантиком. – Вот, теперь можно и к другой части лечения приступить.

   – Это ты сейчас о...

   Договорить мне не дали, сгребя в охапку и заткнув рот поцелуем. И если в тот раз, на лестничной площадке, он не проявлял никакой инициативы, то в этот раз уже мне пришлось оказаться слабым, совершенно безвольным существом, которого, для удобства, усадили на кухонный стол, не давай никакой возможности ни сбежать, ни отстраниться. Оставалось только судорожно ловить моменты, когда он выпускал меня на свободу, что бы втянуть хоть немного воздуха и упираться ладонями в широкие крепкие плечи, в попытке отодвинуть его.

   Ага, как же. Проще каменную кладку одним ударом кулака разобрать, чем Димку с места сдвинуть!

   Постепенно поняла, что расслабляюсь в его объятиях, что уже сама зарылась пальцами в его волосы, перебирая пряди и прижимая к себе крепче. Наши языки схлестнулись в чувственной ласке, делая поцелуи глубже, откровенней, от чего по телу прошла жаркая волна, осев где-то внизу живота. И стала совершенно наплевать, что он бабник, а я всего лишь мелкий Кыш, который в школе был целой страхомординой.

   "Прибью братца, он мне комплекс неполноценности на ровном месте устроил" – мрачно подумала, покусывая нижнюю губу парня и не отвлекаясь от процесса исследования его тела. Точнее той части, что мне была доступна. И только когда его губы весьма болезненно втянули кожу на шее, оставляя отметину, а попа нащупала кое-что отдалённо напоминающее варёную картошку, до затуманенного желанием мозга дошло, что, с кем, а самое главное, где творит его хозяйка.

   Тоненько взвизгнув, схватила первое попавшееся под руку орудие труда, опустив его прямо на темноволосую голову. Предметом самообороны девичьей чести (ой, было бы что блюсти) против источника соблазна (ну, тут не поспоришь) оказалась обычная металлическая тёрка, впрочем, весьма не плохо приложившаяся о чью-то твёрдокаменную голову. Даже погнулась в месте удара.

   – Ай, Кыш! Ты что творишь?! – недоумённо, с долей досады, поинтересовался Димка, отлипнув от моей многострадальной шеи и отобрав кухонный инвентарь. – Снять скальп всегда успеешь, лучше давай...

   – Лучше отойди от меня, пока я тебе ещё чем-нибудь не приложила, – голос предательски дрогнул, но рявкнув на проснувшееся либидо, заставила его замолчать, сумев-таки взять себя в руки. – А я пойду, переоденусь. Или нет! Пойду, прогуляюсь! Скажи Кольке, что я к подруге, когда вернусь, не знаю!

   С кухни вылетела на третьей космической, не слушая тихий, красивый смех, раздавшийся сзади. Срочно нужна женская компания, желательно незамужняя, для приведения мозгов в нормальное состояние. Вытащив из заднего кармана шорт мобильник, по памяти набрала номер представительницы своей гоп-компании.

   – Ну? – Инка взяла трубку с пятого гудка. Голос звучал сонно и не очень-то довольно. Надеюсь, меня не пошлют. Хотя если бы не хотела общаться, просто не брала бы трубку.

   – Срочно нужна псих разгрузка! – протараторила, влетая в свою комнату и, на всякий случай, закрывая дверь на щеколду. – Алкоголь и разговоры про то, какие мужики сволочи – приветствуются!

   – Эк тебя покорёжило... – зевая, откликнулась подруга. Помолчав минуту, выдала рацпредложение. – У меня сегодня бесплатный проход в "Какаду". Пойдёшь? Зависнем до утра, а там, может, и мозги начнут работать в нужном направлении.

   – Отлично. Буду у тебя через полчаса, – отключившись, забралась с головой в шкаф. Нужно одеться.

   Нужно одеться так, что бы у всех мужиков слюнки потекли. И, может быть, тогда удастся забыть как тело и разум отключают все инстинкты самосохранения рядом с этим чёртовым Ворониным! Походу, школьная влюблённость в него так и не прошла, к моему глубокому несчастью!

   Спустя двадцать пять минут я звонила в дверь квартиры Инки, переминаясь с ноги на ногу и ёжась от холодного воздуха, медленно, но верно проникающего под подол платья. Спустя минуты три после того, как прозвучала серия сильных ударов по металлическое поверхности, раздался звук шагов и скрежет открывающихся замков. Скользнув в образовавшуюся щель, с наслаждением почувствовала тепло, пробирающееся по ногам дальше, по всему телу, и осмотрела встретившую подругу с ног до головы.

   Хихикнула. Если нас поставить рядом, то получатся две маленькие дурочки, с нашим-то метром семьдесят

   Инка яркая блондинка, и это натуральный цвет волос. С невинными голубыми глазами и красивой линией губ, всегда чувственно изогнутых в лёгкой полуулыбке. Не зависимо от настроения их хозяйки. Обалденная фигура, симпатичное личико и стервозный характер. Всего, как говориться, в меру.

   Ей двадцать три и она пишет диплом по психологии, по-моему, на тему поведенческих мотивов, но не берусь утверждать точно. Терпеть не могу дебри этой науки.

   Ну и я, как вылетевший из гнезда воробушек. Русые волосы, вьющиеся крупной волной, карие глаза, вздёрнутый нос. Грудь есть, правда, не та, на которую все прохожие засматриваются. Фигура в принципе нормальная, хотя до модельной не дотягиваю, да и чёрт с ним. Сейчас на мне клубное платье, дикого жёлтого цвета, чёрные сапоги ботфорты на шпильке и чёрная же шубка, едва ли доходящая до колен.

   Двадцать два года, не замужем и только что сдёрнула с насиженного места учёбы, так что как говорится – птичка в свободном полёте.

   – Готова? – поинтересовалась, мельком осмотрев бардак в коридоре. Такое ощущение, что тут рота солдат срочный подъём с одеванием репетировала. Пока спичка горит.

   – Угум-с, – кивнула головой подруга, протягивая мне упаковку презервативов. В ответ на изумленный взгляд, пояснила. – Ну, мало ли какие ты там приключения найдёшь...

   – Слушай, я хочу отвлечься от мужиков, а не развлечься с ними, – возмутилась, всё же взяв протянутое. Положила упаковку в боковой кармашек сумочки, справедливо рассудив, что там вряд ли кто будет рыться. Себе дороже, если знать, сколько вещей там может спрятать женщина.

   – Одно другому не помеха, поверь моему опыту, – фыркнула Инка, закончив красить губы и поправив меховую шапку. Натянув свою дублёнку, она прихватила ключи от машины, и мы вышли в подъезд.

   До клуба добрались быстро, иногда у меня возникают вполне закономерные подозрения, что экзамен у подруги принимал либо незрячий гаишник, либо она его напугала своей ездой до такой степени, что он подписал бы всё что угодно, лишь бы отделаться от неё. Оставив небольшой Фольксваген-жук на стоянке, прошли фэйс-контроль, получили печати на руки и окунулись в мир разврата, танцев и алкоголя.

***

   Когда Катька не спустилась в гостиную, а проорала откуда-то из коридора, что вернется, скорее всего, утром, почему-то внутри вспыхнул комок злости, окрашенной чёрным цветом ревности. Потому что до утра девушки у нас в городе могут зависать только в ночном клубе. Точнее в одном из, а значит на Катюху будут пялиться все присутствующие там особи мужского пола.

   И это нравилось с каждой секундой всё меньше и меньше.

   – Димон, чего такой хмурый? – Николай уселся рядом, хлопнув по плечу, и заржал, заметив выражение лица. – А, понятно. Мелкая опять чудит? Я краем уха слышал, она в "Какаду" рванула. Ну, во всяком случае, я так думаю.

   – И с чего такое мнение? – осторожно спросил, стараясь не показывать, насколько мне это интересно.

   – Да она с Инкой только там и зависает, когда на всех мужиков обижается, – фыркнул друг, наливая себе коньяку. – Тебе плеснуть?

   – Нет, я, пожалуй, пойду. Дела, – раскланявшись с хозяевами дома, быстро оделся и уже через пять минут ехал в указанном направлении. С какого перепугу меня волновало, кто и как будет смотреть на Кыша, никак не удавалось понять, но чувства и инстинкт собственника требовали быть в непосредственной близости от наглой девчонки.

   Зря Колька её в детстве не порол, может, тогда и сидела бы на попе ровно, не влезая никуда. Хотя с другой стороны, учитывая привычку идти наперекор, развитую до уровня инстинкта у Катьки, скорее всё бы получилось с точностью наоборот.

   "Найду, сгребу в охапку и буду целовать до тех пор, пока у неё все мысли о сопротивлении из головы не выветрятся! Или найдём занятие поинтереснее..."

   Разыгравшееся воображение тут же подсунуло такие мысли, что в паху моментально стало жарко и тесно. Стоило только вспомнить, как она прихватывала нижнюю губу, как скользила пальцами по коже, так просто до зуда в руках хотелось её отшлёпать. И закрыться. Вместе с ней. В одной квартире. До самого Нового Года и боя курантов.

   А что будет дальше... Придумал бы.

   Попав в клуб, не сразу сообразил, где можно искать двух девиц, решивших сегодня оторваться по полной программе. Без мужского надзора. Окинув взглядом помещение, нашёл их возле бара, о чём-то оживлённо болтающими с барменом, потягивая какие-то коктейли. Решив сразу не подходить к ним, направился к другому концу барной стойки и заказал себе водки со льдом. Пятьдесят грамм вряд ли смогут повредить.

   Как оказалось, это я слегка погорячился...

   Спустя минут пять, девочки решили, что сидеть на одном месте глупо и пошли на танцпол. Ди-джей включил какой-то микс, в латиноамериканском стиле. Мой Кыш на пару с блондинкой начали двигаться в ритм музыки, да так, что во рту мгновенно пересохло, а пальцы непроизвольно сжались от желания прижаться к плавно двигающемуся телу, отдавшемуся во власть всеобщей атмосферы соблазна.

   Выдержки хватило ещё ровно на пять минут. Посчитав, что и так слишком многое позволил этой строптивице, расплатился с барменом. Ловко лавируя между танцующими и веселящимися посетителями, добрался до яркого жёлтого пятна, коим являлась та тряпочка, видимо, названная платьем по чистой случайности. Она же нихрена не прикрывала, обтягивая девчонку как вторая кожа!

   Схватив Катьку за локоть, дёрнул на себя, вытягивая из беснующейся толпы. Не слушая её криков, потащил в сторону раздевалки, попутно отвешивая подзатыльники, пытавшимся за неё вступиться парням. К счастью, они мозги ещё не все пропили, так что довольно быстро перестали лезть с ненужными вопросами, зато Кыш мой отрывался за всех и сразу:

   – Отпусти! Отпусти, кому тебе говорят! Я свободная женщина и что делаю, то и хочу! Тьфу ты... То есть, что хочу, то и делаю! Пусти, козёл общипанный!

   Чувствительный удар по спине замедлил меня лишь на пару минут, которых хватило, что бы перекинуть буянку через плечо и с невозмутимым выражением лица вынести её из зала. Поставив рядом с гардеробом, накинул ей на плечи шубку, прихватил свою куртку и потащил шипевшую не хуже разъярённой кошки девушку к парковке. Там, не слушая весьма лестные эпитеты, отпущенные в свой адрес, запихнул её в машину, после чего сел за руль и с места газанул так, что Катьку впечатало спиной в сиденье, слегка протрезвив даже, если верить немного более осмысленному взгляду, брошенному на меня.

   – Ну и как это понимать? – а вот рот она, похоже, не умеет держать закрытым. Вот видит же, что и так не в лучшем настроении, зачем ситуацию усугубляет?!

   – Кыш, помолчи, – процедил сквозь зубы, сжимая руль так, что оплётка трещала, хотя может мне и показалось.

   – Нет, не буду молчать. Скажи, какое ты имеешь право мешать мне развлекаться?!

   – Катя!

   – Да двадцать с лишним лет Катя! Какого *цензура* ты сначала меня на кухне целуешь, а теперь ещё и из клуба уносишь так, как будто я твоя собственность?! – маленький кулачок весьма чувствительно ударил в плечо. Перехватив её руку, сжал, смотря прямо в глаза. – С ума сошёл?! На дорогу смотри!

   – Катя, помолчи! – тихо, но весомо произнёс, возвращая своё внимание заснеженной трасе. Не знаю, что именно на неё произвело большее впечатление, тон, каким это было сказано или же всё дело в страхе попасть в аварию, но мой Кыш отвернулся к окну, обиженно сопя и скрестив руки на груди. Даже шубку попыталась натянуть на колени, словно в знак протеста.

   С другой стороны, правильно. Нечего меня лишний раз провоцировать.

   Понятия не имею, как мы так быстро доехали до моего дома. Припарковавшись, вышел, закрыл дверцу и пару минут подышал холодным воздухом, стараясь взять себя в руки. Вот только Кыш мой явно не был намерен облегчать задачу, так как Катька выскочила следом и попыталась удрать от меня. Чертыхнувшись, догнал, схватил в охапку и, закрыв машину, повёл в сторону подъезда, щёлкнув брелком сигнализации.

   Лифт снова не работал, поэтому шли пешком, попутно постоянно пресекая попытки Кыша сбежать, вырваться или укусить, ударить меня. Как назло, во всём её бесшабашном поведении чудилась скрытая чувственность, соблазн и приглашение, вызывая совершенно однозначную реакцию организма.

   Прижав её спиной к стене возле двери в квартиру, открыл замки и толкнул сопротивляющуюся девицу внутрь, заходя следом и закрывая за собой, отрезая все пути к отступлению.

   Понять бы только, себе или ей?

***

   Попав с достаточно освещённой лестничной клетки в кромешную темноту квартиры, судорожно пошарила рукой по стене и щёлкнула выключателем. Бра вспыхнул, рассеивая темноту в коридоре, пропахшего ароматом кофе и табака. Алкоголь всё ещё бурлил в крови, поэтому не заметила ни напряжённого молчания, повисшего в воздухе, ни того, что окружающая обстановка слегка вертится перед глазами.

   Обострённые чувства сигнализировали лишь о том, что рядом находится мужчина, к которому тянет с неимоверной силой и хочется снова почувствовать на себе его губы. А как только пьяные мысли добираются до содержимого бокового карманчика сумки, так фантазия вообще заставляет краснеть прямо до корней волос. Правда желание это нисколько не убавляет.

   Прохладные длинные пальцы легли на плечи и стянули вниз не застёгнутую шубу, освобождая доступ к обнажённой коже. Едва ощутимо погладили напряжённые мышцы, затем Димка толкнул меня к стене, прижав лицом к обоям. Горячие губы коснулись шеи, под волосами, постепенно спускаясь ниже, слегка прихватывая кожу зубами.

   Выгнулась, наслаждаясь его прикосновениями, и прикрыла глаза, издав тихий стон. Прохладная стена холодила горячую кожу, только лишь усиливая послевкусие ощущений, нисколько не притупляя желание, а только закручивая его с новой силой.

   Звук расстёгиваемой молнии прозвучал в абсолютной тишине, нарушаемой лишь нашим тяжёлым, прерывистым дыханием. Пальцы одной его руки переплелись с моими, отводя в сторону, вторая скользнула вниз, к краю платья, поднимая его вверх, касаясь внутренней стороны бедра, сейчас как никогда чувствительной к любым его действиям. И даже не смотря на мешающий капрон, отдалённо вызывающий скорее чувство щекотки, всё равно прогнулась ещё сильнее, упираясь попкой прямо ему в пах.

   – Кыш, что же ты делаешь... – горячее дыхание обожгло ухо. Вытащив пальцы, с лёгкостью освободил меня от колготок и белья, вызвав лишь секундное смущение, тут же сменившееся предвкушением. – Мой маленький Кыш...

   – Почему ты меня всё время так называешь? – тихо выдохнула, попытавшись повернуться к нему лицом. Дима промолчал. Сильные руки заскользили вверх по ногам, надавливая на кожу, слегка царапая короткими ногтями.

   Платье не играло уже никакой роли, оставаясь всего лишь досадной помехой. Протестующе застонав, когда он остановился, едва слышно всхлипнула, почувствовав его руки на своей груди, жаждущей сильных мужских прикосновений. Всё происходящее слилось в одно сплошное сладкое мгновение, наполненное его хриплым дыханием, моими стонами и искрящимся, тягучим удовольствием, нарастающим с каждым новым движением.

   Сильные пальцы скользнули во влажную глубину, вынуждая прогнуться ещё сильнее. Стонать уже не было сил, казалось, он был везде, касаясь губами, руками, языком выводя только ему понятные узоры на моей коже.

   Только всего этого было мало. А я... Я хотела большего, хотела почувствовать его внутри, ощутить сильные, властные движения, оказаться прижатой к горячему телу. Умоляюще захныкала, понимая, что больше не выдержу.

   – Тихо, Кыш... Ещё немного, ещё чуть-чуть...

   Сжала пальцы, карябая ногтями обои, стараясь прижаться к нему крепче, силясь уловить ритм его пальцев, что бы достичь такого далёкого сейчас оргазма.

   Дима резко отстранился. Развернув к себе лицом, снова прижал к стене, заставив расставить ноги шире и чуть согнуть колени, руками придавая нужную позу. Медленно поцеловал ноющие искусанные губы, осторожно лизнув нижнюю. Спустился на подбородок, затем уделил внимание шее, дразня медленными, неторопливыми движениями губ и пальцев.

   Впилась ногтями в его плечи, прогнувшись в позвоночнике и ощутимо приложившись затылком об стену. Его губы накрыли один сосок, чуть сжав зубами и лизнув в качестве утешения. Вытащив пальцы, прошёлся ими по обнажённой коже живота, дотронулся до моих губ, погладил их изнутри, заставив ощутить мой собственный вкус на языке.

   Обхватив его пальцы, лизнула языком и пососала, чувствуя, как напряглись мышцы под моими руками. Закрыв глаза довольно мурлыкнула, царапая кожу, стискивая так, что наверняка останутся синяки.

   Дорожка поцелуев спустилась к низу живота. Дима прижался носом к внутренней стороне моего бедра, словно раздумывая над чем-то, но спустя секунду уже заставил изгибаться и кричать в голос от острых ощущений, пронизывающих тело там, где он касался меня языком. Он не давал мне возможности ни уклониться, ни отстраниться, ни двинуться с места, крепко удерживая на месте и доводя до грани.

   Волна удовольствия накрыла так резко и сильно, что несколько минут я просто хватала ртом воздух, ничего не видя и не ощущая. Только острые искры, впивающиеся в каждую клеточку тела, натянутые и трепещущие нервы и приятную, сладкую истому, наполнившую всю меня.

   В себя пришла от мягких, осторожных поглаживаний по спине и спутанным волосам. С трудом приподняв голову, посмотрела на хмурого и сосредоточенного Дмитрия.

   – А...

   – Молчи. Сейчас в душ и спать. Тебе нужно выспаться, – он осторожно натянул обратно платье, не обращая внимания на моё поражённое молчание. Аккуратно заправив за ухо прядь волос, Дима щёлкнул меня по носу и подтолкнул в противоположную сторону, к одной из дверей. – Ты первая. Я за тобой.

   – Дим, а...

   – Лучше помолчи. Потом разберёмся.

   И на такой вот ноте он ушёл, в сторону кухни, оставив меня стоять в гордом одиночестве, после самого классного оргазма в моей жизни. Твою мать, что здесь происходит?!

   Как в прострации прошла в указанном направлении. Закрыв за собой дверь, сползла по ней на пол, прижав ладони к горящим щекам. Не понимаю, что только что было? Я же чувствовала, он меня хочет! Мягко выражаясь. Уж что-то, а это определить может любая женщина, даже излишне наивная в отношении противоположного пола.

   Тогда какого хрена он довёл меня до точки, а сам...

   Ни черта не понимаю. Неужели я его не привлекаю совсем? Ни капли?!

***

   Заскочив на кухню, захлопнул за собой дверь и открыл окно, высунувшись едва ли не по пояс наружу, судорожно втягивая холодный воздух сквозь стиснутые зубы. Хотелось вернуться обратно, к Кате, вытащить её из-под душа и продолжить начатое в коридоре. Очень хотелось. До боли в стиснутых пальцах, до дрожи.

   Пройдясь по карманам, вытащил пачку сигарет и закурил, рвано затягиваясь. Прикрыв глаза, подставил лицо ледяному ветру.

   "Что же ты творишь со мной, мой маленький Кыш..."

   Нет, сейчас глупо отрицать, что она мне нравится. И даже больше, к ней тянет как магнитом. Кто бы мог подумать, что из скромной застенчивой девчонки вырастит ласковый котёнок, способный превратиться в тигрицу?

   Усмехнулся. Колян убьёт, когда узнает об этом. Ну, или просто начистит харю, чтобы не трогал его сестрёнку, только вот отпускать её я не собираюсь. Нет уж, и так она слишком долго находилась вне моего поля зрения.

   Закрыл окно, выкинув недокуренную сигарету на улицу. Полностью успокоиться не получилось, но на какое-то время моей выдержки хватит. Во всяком случае, успею всё объяснить Катёнку, а то наверняка растерялась от моего поведения.

   Включив чайник, на всякий случай порылся на полках, отыскав там завалявшуюся коробку конфет. Попутно выкинул какие-то пилюли, оставшиеся ещё от Кристины. Вечно она какие-то витамины пила, помешавшись на здоровом образе жизни, да ещё и диетами себя изводила. Слава богу, за Катюхой такого не замечал. И не позволю ей себе желудок портить...

   Звук захлопнувшейся двери, вытащил из лёгкой прострации, в которую меня ввели собственные мысли. Это что ж получается, влюбился с первого взгляда?

   Немного нервно хихикнул. Да нет. Не с первого взгляда. С первого поцелуя и укуса. А еще, наверное, с первых язвительных слов в собственный адрес. Моя девочка и таковой и останется!

   Вот только, с какого перепугу дверь входная хлопнула? И где, собственно, мой Кыш?

   Выскочив в коридор, метнулся в сторону ванной. Там обнаружилась только холодная вода, льющаяся из душевика и скомканное полотенце, в разводах от косметики. Самой Катюши тут не было.

   Нехорошее предчувствие появилось в душе мгновенно. Женщины существа довольно мнительные, стоило догадаться, что пока пытался вернуть себе душевное спокойствие, дабы не наброситься на неё, Катёна надумала себе невесть что и не придумала ничего лучше, чем сбежать!

   – Да твою же... – выдохнул и рванул к своей куртке, где телефон оставил. Вытащив мобильник, набрал номер сначала Кати, но у той он оказался выключен. Пришлось выдохнуть, ругнуться матом и звонить сразу же Николаю. Наорёт, морду набьёт, а потом, возможно, поможет.

   Я на это надеюсь...

   30 декабря.

   – Мелкая, ну это же детский сад какой-то!

   Молча вскинула брови, требуя пояснений.

   – Мелочь, ну, сколько же можно, а? Он ведь извинился!

   Насмешливо фыркнула, отвернувшись к окну. Извинился, ага. Через брата! И плевать, что я сама телефон выключила! Что ему мешало приехать и лично всё сказать? Вот что?!

   – Катюха, он уже извёлся весь!

   – Да пошёл он знаешь куда?! – не выдержала, повернулась к брату и упёрла руки в бока, воинственно посмотрев на Кольку из-под спутанной чёлки. – Видите ли, он не хотел меня шокировать, сразу же в постель тащить! Поухаживать захотел! Да после того что было, ухаживать как-то уже не с руки вообще-то!

   – А что было? – тут же подобрался Колька, заставив меня прикусить язык и посетовать на собственную неосторожность. Вот что она злость делает, начинаю говорить всё, что на душе лежит, вместо того, что бы думать, прежде, чем рот открывать! Колька и так Димке глаз подбил, а если узнает, что он со мной делал в коридоре...

   Тогда точно придётся прощать Воронина и навещать его в отделении травматологии. А моя оскорблённая женская гордость требует продолжение его мучений!

   – Коленька, съезди, пожалуйста, в магазин, купи торт-мороженое. Два, – Ириска положила ладонь на плечо мужа и ласково взъерошила ему волосы на затылке. – А мы с Катюшей пока пирогов напечём.

   – Не буду я никакие пироги пе... – наткнувшись на внимательный взгляд Ириски, вздохнула и понуро опустила голову. – Напечём. С грибами и картошкой. Как ты любишь.

   – Ох, скрываешь ты что-то, Катюха, – недоверчиво нахмурился Коля, но спорить не стал. Поднялся и вышел из комнаты, зло хлопнув дверью так, что чуть не вынес её вместе с косяком. Иринка только неодобрительно головой покачала, да языком поцокала, возвращая своё внимание мне.

   Вжала голову в плечи. Ириша это не Колька. С этой мои увёртки не прокатят, она с самого начала умела разглядеть то, где брательник оставался слепым до безобразия. И после оного тоже, свято веря в то, что я у него белая, пушистая и вообще самая лучшая.

   И никогда в отделении полиции не бывала, ага.

   – Ирусь...

   – Любишь? – спокойно поинтересовалась жена брата, скрестив руки на груди.

   Опустила голову ещё ниже, шмыгнув носом. Люблю я гада этого, и ничего не могу поделать с данным чувством.

   – Угу. Ирусь, я дура, да? – посмотрела на неё жалостливым взглядом. Иришка усмехнулась, селя рядом со мной на кровать и обняла за плечи, уткнувшись носом мне в макушку. – Фу, не люблю я эти нежности!

   – Катька, вот сиди и молчи в тряпочку. И так делов натворила уже, – Ириска вздохнула, довольно чувствительно ущипнув меня за плечо. – Ты лучше скажи. Мириться с Димкой будешь? Он, честно говоря, достал уже меня своими серенадами.

   – Прошло всего-то четыре дня, – возмутилась, раздражённо фыркнув. – Пусть лучше в следующий раз думает, перед тем, как делать!

   – Катюшь, мужчин, конечно, надо учить, но и меру знать тоже необходимо. Вот ты его сейчас игнорируешь, – Ирка ухватила меня за кончик носа и потянула немного, – он некоторое время будет страдать от своей вины, после чего плюнет и найдёт кого-то более доступного.

   Задумалась над словами родственницы. С одной стороны, есть в ней зерно истины. С другой...

   С другой же, коли я нужна Димке, да ещё так, что он не побоялся гнева моего брата, частично посвятив его в произошедшее и даже не стал сопротивляться, получая от него по морде, то Димка будет добиваться встречи со мной. В любом случае. Даже если я буду дальше сопротивляться.

   Хотела, было, открыть рот, что бы высказать свои соображения, но тут в дверь постучали и в комнату вошёл дед, наперевес со своей трофейной винтовкой. Так, насколько я помню, Колян спрятал её в своём оружейном сейфе, когда дедуля решил показать вредному соседу, что он тоже не лыком шит. Либо родственник взломал кодовый замок, либо в его арсенале наличивствует не одна такая штучка.

   Плохо. Несмотря на возраст, стреляет он всё ещё достаточно метко.

   – Катюха, шо там за кент, коий на тебя покушается? – Афанасий Георгиевич подкрутил усы и хитро прищурился. – Если шо, могу солью проучить его, как в старые добрые времена, дабы не лазил в огород без спросу!

   – Дед, ты мне скажи, ты где откопал эту штукенцию? – осторожно поинтересовалась, аккуратно высвободившись из хватки, несколько опешившей от происходящего Ириски и нехотя всё-таки сползла с кровати. Подойдя к дедуле, попыталась отобрать у него оружие, но сил у него по-прежнему было предостаточно. Так что ни черта у меня не получилось!

   – Нет, ты скажи мне! – не отставал Афанасий Георгиевич, упорно не желая отдавать своё оружие в чужие, особенно женские руки.– Я ему покажу, кузькину мать! Буит знать, как мою любимую внученьку обижать!

   – Дедуль, давай ты отдашь нам своё ружьё, а мы тебе пирогов напечём, – внесла контрпредложение Ириска, вставая рядом со мной. – А этот парень, возможно, наш будущий родственник, может не стоит пугать его раньше времени нашими семейными тайнами?

   – Ириша, я уже засадил ему по заднице солью, так что поздно, – Афанасий Георгиевич довольно улыбнулся, заметив наши вытянувшиеся лица. Ещё бы, как представлю засевшего в засаде дедулю, с ружьём наперевес, в белом маскхалате и выслеживающего в прицел Димку, зайцем пытающегося уйти с линии огня. – А что за пироги?

   – Дед, ну ты... – не договорила, не сумев подобрать слова для описания тех чувств, что бушевали в душе после полученного известия. Только вот кроме знаменитой фразы из серии фильмов "Особенности национальной..." в голову ничего не пришло. – Ну вы, блин, даёте...

   – А чего такого? Вон он, возле крыльца валяется, в бессознательном состоянии, – невозмутимо пожал плечами родственник, проказливо подмигнув Иринке. Вот и что это значит?

   – Так, Катя, ну-ка, проверь слова нашего любимого старейшины рода, – тут же развела бурную деятельность Ириска, подталкивая меня к выходу. – А вы, Афанасий Георгиевич, пойдёмте со мной, на кухню. По пути спрячем вашу красавицу в чулан. Коленька узнает или увидит, заберёт ведь опять вашу игрушку.

   Не став слушать дальнейшую речь Ирины, поскакала в сторону лестницы. Воображение, подстёгиваемое знаниями о том, каким метким может быть дедуля и то, что соль, с близкого расстояния, причиняет жутко много боли, рисовало самые страшные картины, вплоть до того, что Дима потерял сознание и может банально замёрзнуть или отморозить себе что-нибудь мне пока ещё нужное!

   Кубарем скатившись вниз, сунула ноги в валенки, стоявшие тут непонятно по какой причине, натянула какой-то пуховик и выскочила за дверь, что бы тут же оказаться в чьих-то объятиях.

   – Пустите меня! – рявкнула, не сразу сообразив, что на территорию дома, где бегает немаленьких размеров кавказец, челюсти которого перемалывают кости как нефиг делать, пробраться чужому проблематично. Кафка (до сих пор понять не могу, почему Коля назвал щенка именно так, но кличка прижилась) пропускал только знакомых, строго следя за их передвижениями по его территории.

   – Кыш, не дёргайся, – тихий шёпот на ухо обжёг горячим дыханием кожу. Замерев в чужих руках, нахмурилась, подняв взгляд на лицо поймавшего меня мужчины.

   – Дед! – взвыла, поняв, что меня развели как наивную малолетку. – Я тебе это припомню, снайпер фигов! Сдам Кольке все твои тайники, что бы он... Ммммм...

   Димка, не желая слушать моё сольное выступления на тему мужской подлости и солидарности, заткнул старым, как мир способом, крепкой и даже немного жёстко поцеловав. Руки, без ведома хозяйки, зарылись в его волосы, потягивая прядки и массируя затылок.

   В ответ меня стали целовать ещё сильнее, забравшись руками под пуховик, поглаживая и лаская, притягивая ещё ближе. Хотелось раствориться в его прикосновениях, прижаться, укусить и поставить метку на нём. Мой! Только мой!

   – Кыш, я скучал, – оторвавшись от начавших ныть губ, выдохнул Дима, уткнувшись носом в мои волосы. – Я готов терпеть твою язвительность и насмешку сколько угодно, только не надо больше так меня пугать и игнорировать.

   – Сам виноват, – фыркнула, пока не пытаясь выбраться из его объятий. В голове не было ни одной дельной мысли, хотя просто так прощать его я не собираюсь. Нет, то, что он такой упорный, что даже сговорился с моим дедом, льстит и даже очень.