Текст книги "Дама (СИ)"
Автор книги: herat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Дама ==========
– У моего сына сегодня день рождения.
Это были ее первые слова за неделю. Вот уже седьмую ночь эта странная дама появлялась в Пандемониуме ближе к полуночи, заказывала мартини и следующие пятьдесят баксов наблюдала за гудящей на танцполе толпой. И все это в полном молчании. Она привлекала к себе внимание, и на третью ночь Магнус, с детства любивший загадки, по старой памяти сам встал за барную стойку.
Дама – а именно это слово первым шло на ум – была лет на двадцать старше остальных посетителей, хорошо сложена, элегантна, черноволоса и синеглаза. Она оставалась верна сухому мартини и не обращала ровным счетом никакого внимания на редких поклонников, неумело пытавшихся завязать разговор. Ее цепкий взгляд ни на минуту не отрывался от танцпола и особенно – как быстро подметил Магнус – от однополых пар. Словно пытаясь разгадать какую-то свою собственную загадку, пытаясь понять… знать бы, что.
И вот на седьмую ночь:
– У моего сына сегодня день рождения.
– Поздравь его от меня, – выдал Магнус на пробу, сверкнув нахальной улыбкой.
– Я не могу поздравить его даже от себя, – неожиданно всхлипнула Дама. Это становилось все интереснее и интереснее. – Он не оставил ни адреса, ни телефона, когда уходил из дома. Мы с мужем плохо отреагировали, когда он… Как это теперь называется?
Кажется, Магнус догадывался, как это называется.
– Каминг-аут?
– Точно! – Дама отсалютовала ему бокалом с остатками мартини в благодарность. – Он был самым обычным мальчиком. Вот с Иззи было полно хлопот. Но Алек всегда был таким серьезным и тихим, прилежно учился, играл в футбол в школьной команде. С ним никогда не было проблем. Мне казалось, что я его так хорошо понимаю.
До чего же знакомая история. Магнус и сам старался не мозолить глаза приемным родителям, пока те не застали его в спальне с соседским сыном.
– Роберт вышел из себя, а я… я просто растерялась, – тем временем оправдывалась Дама, размахивая стремительно опустевшим бокалом. – А Алек… он так на меня смотрел!.. Мой храбрый мальчик. Я должна была его поддержать.
– Да, должна была, – согласился Магнус. Но, к сожалению, мудрость зачастую приходит лишь с горьким опытом. И все же ему было жаль эту Даму, ведь не от хорошей же жизни она седьмую ночь подряд набиралась в клубе со скандальной репутацией, приглядываясь к совершенно посторонним парням и девчонкам, большинству из которых еще только предстоял серьезный разговор с родителями. Так что он решил расщедриться на совет. Как говорится: за счет заведения.
– А сейчас тебе надо заказать такси до дома и крепко выспаться, а утром позвонить дочери… Иззи и повторить ей все это слово в слово. Она-то с братом до сих пор общается?
– Да, – горько усмехнулась Дама. – Она не общается со мной. Я потеряла всех своих детей в один вечер. Даже приемного сына. Остался только Макс, самый младший, и мне страшно представить, что будет, когда он вырастет достаточно, чтобы во всем разобраться.
– А я и не говорю, что будет легко. Но поверь моему опыту, дорогуша, нет такого ребенка, который не мечтал бы о материнском одобрении.
С минуту Дама изучала его цепким, на удивление трезвым взглядом, словно впервые подмечая и блестящую подводку, и немыслимую прическу, и весь броский внешний вид в целом. А потом улыбнулась и протянула ухоженную ладонь.
– Спасибо, мистер?..
– Магнус. Просто Магнус.
– Мариз, – наконец-то представилась Дама.
Магнус ни за что не вспомнил бы ее, если бы ни глаза. По крайней мере, когда Уилл, как обычно, без предупреждения ворвался в кабинет и объявил о том, что у барной стойки ждет какая-то Мариз, память не пошла на контакт. А вот глаза, вцепившиеся в него мертвой хваткой, едва мужчина спустился в зал… Эти синие глаза были незабываемы.
– Я думала – вы бармен, – с ходу обвинила Дама, и Магнус решил, что пьяной она нравится ему гораздо больше трезвой.
– Помимо прочего. Чем могу быть полезен в три часа по полудню?
Гостья нервно огляделась вокруг. Пандемониум все еще лежал в руинах после отгремевшей ночи, и его маленькие пчелки кружили вокруг с тряпками и подносами.
– Мы могли бы поговорить наедине? – спросила она, понизив тон.
Эта фраза, как по волшебству, собрала у бара весь персонал. Даже тех баловней судьбы, которых Магнус сегодня лично осчастливил выходным, вроде Тессы и Рагнора. Но если с Тессой все было ясно – что ей, спрашивается, делать дома, когда оба ее парня застряли здесь? – то какого черта в клубе посреди дня забыл вышибала, чей рабочий день начнется ближе к полуночи? На входе?
– Конечно, могли бы, синеглазка, – и Магнус с трудом удержался от детского порыва показать не в меру любопытному персоналу язык. Ох, и распустил он их! – Позволь проводить тебя в крайне уединенный кабинет, где я занимаюсь скучными вещами.
На самом деле кабинет, в котором Магнус занимался скучными вещами, больше напоминал гримерку в кабаре. И на то были веские причины. Помимо прочего здесь хранилась добрая половина реквизита, а на воображение Тесса, отвечавшая за тематические вечеринки и ежесезонное обновление интерьера, никогда не жаловалась. Мариз же окинула комнату брезгливым взглядом и осталась стоять на месте, не рискнув усесться в пурпурное плюшевое кресло весьма и весьма оригинальной формы. Эту обиду можно было стереть только кровью!
– Итак, как я уже спрашивал, чем могу быть полезен в три часа по полудню?
– Вы – гей? – без обиняков спросила женщина.
Что ж, пожалуй, разговоры с трезвой Мариз тоже могут быть весьма и весьма интересными.
– Что за вопросы, – нарочито манерно цокнул языком Магнус, наслаждаясь ощутимым дискомфортом собеседницы.
Та звучно сглотнула, медленно выдохнула, наверняка, про себя считая секунды, и, как ей казалось, объяснила:
– Он согласился со мной поужинать.
– Кто?
– Алек. Мой сын.
Ах, да!
– Поздравляю. Все еще не вижу связи, но поздравляю.
– Я понятия не имею, как с ним теперь разговаривать.
Ах, вот оно что. Действительно, очень удобно. Только вот Магнус ни на йоту не ощущал себя ходячим пособием для раскаявшихся мамаш. «101 неловкий вопрос, который вы никогда не осмелитесь задать своему любимому чаду». Ну уж нет, увольте!
– Сколько вы не виделись, Мариз?
– Три года.
Вау! Он-то думал, мальчишка сбежал из дома максимум пару месяцев назад, а тут три блядских года!
– Тогда я думаю, вы найдете, о чем поговорить.
– И все-таки, вы – гей, Магнус.
– Помимо прочего, – повторился мужчина. – И я точно помню, что мы успели перейти на «ты».
– Вы выглядите, максимум, на пару лет моложе моих сыновей.
– У меня просто божественный косметолог. Могу поделиться телефончиком.
– Я бы все же предпочла совет. Насколько я поняла из нашей прошлой беседы, однажды вы сами оказались в подобной ситуации.
Чудесные воспоминания, которые Магнусу совсем не хотелось вытряхивать на свет Божий из глубин забвения. Но этой небесной синеве было просто невозможно сопротивляться.
– Ну, хорошо. Во-первых, никаких разговоров о личной жизни и тем более сексе. Не стоит изображать из себя гордую понимающую мать. И, кстати, постарайся осадить благоверного, если он снова надумает вспылить…
– Мы развелись, – сухо проинформировала женщина.
Что ж, похвально, но:
– Не дай тебе Бог упомянуть об этом! Последнее, что нужно парню после трех лет отсутствия, так это чувствовать вину за то, что брак родителей затрещал по швам.
– А что насчет Джейса?
– Господь всеблагой, а есть еще и Джейс? Сколько детей ты выгнала из дома, сладенькая?
Обычно в этот момент цивилизованная беседа плавно перетекала в рукоприкладство, но стоит отдать должное выдержке Мариз: она лишь покрепче сжала кулаки. На трезвую голову она вообще не горела желанием здесь находиться, но готова была жертвовать гордостью ради перемирия с сыном. И это импонировало.
– Джейс – мой приемный сын, и насколько я знаю, Алек в него влюблен. Если мы все же помиримся, это будут очень неловкие семейные вечера. Но не могу же я отказаться от одного ребенка ради другого.
– Да твоя жизнь интереснее любого сериала! – присвистнул Магнус, стратегически откинувшись на спинку кресла на тот случай, если у терпения собеседницы все же имелся край. – Забудь о Джейсе, они сами между собой разберутся, если уже не разобрались. Твоя единственная задача – показать сыну, что ты все еще любишь его, как и прежде.
По крайней мере, это будет неплохим фундаментом, на котором можно начать отстраивать сожженные мосты.
– Наверное, ты прав.
– Я всегда прав, дорогуша. Это и дар, и проклятье.
Мариз лишь улыбнулась в ответ и, кивнув на прощание, оставила его наедине со скучными бумагами.
Пожалуй, решил Магнус, спустя десять минут, распиная взглядом несчастную накладную, после таких интересных бесед неплохо было бы познакомиться с самим Алеком. Особенно, если тот унаследовал мамины глаза.
========== И входит секс… то есть Алек ==========
Среднее имя Уилла Эрондейла, определенно, должно быть Сукин сын. В смысле, официально, на всех важных бумажках. И если уж его родители в свое время не потрудились предупредить ничего не подозревавшую общественность, Магнус собирался исправить этот промах. Хотя бы на могильной плите!
Этот… вырезано цензурой… два дня подряд выносил ему мозг, выпрашивая внеочередной выходной, чтобы навестить горячо любимую сестренку! И вот теперь, пока сердобольный шеф вспоминал старые, совсем недобрые деньки, угробленные за барной стойкой, этот… этот… тут неподготовленный цензор мягко спланировал в спасительный обморок… развлекался на танцполе прямо у него под носом! Все-таки у некоторых людей начисто отсутствует инстинкт самосохранения.
На остатках почившего самоконтроля Магнус подошел к бармену со спины, приобнял за талию, чтоб, не дай Бог, не сбежал, и сладко шепнул на ушко:
– Понятия не имею, кто из вас с Карстэйрсом обычно сверху – и сильно подозреваю, что Тесса – но я сейчас нагну тебя над барной стойкой и выебу твоим же шейкером без всякой смазки.
Уилл, застывший на месте, едва рука Магнуса обвилась вокруг его талии, поперхнулся воздухом, повернулся и…
Как неловко… Как неловко, наверно, было бы на его месте любому другому.
– Что ж, пожалуй, можно смело утверждать, что это самая удачная ошибка в моей жизни, – решил Магнус, облизав незнакомца взглядом с ног до головы. А облизывать там… Захватывающее дух сочетание черных волос и манящего омута синих глаз, розовеющие от смущения скулы, крепкое подтянутое тело, покрытое вязью татуировок … В общем, облизывать там было что, уж поверьте.
– В компенсацию могу предложить бесплатную выпивку до самого закрытия.
– Я… – кажется, его Прекрасный принц собирался сбежать, вот только Магнус еще не готов был его отпустить, а потому крепко сжимал руками чужую талию, – я не пью.
Если задуматься, он и не танцевал. Просто стоял посреди толпы, как брошенный щенок.
– Ты ведь понимаешь, что находишься в ночном клубе? – Ну, а вдруг? – Во всем здании сейчас трезвые разве что официанты. И то, я бы не ручался за Майю.
– Сестра.
И в одном этом выдохе было столько смирения и муки, что в любой другой ситуации Магнус обязательно прослезился бы от сочувствия. В любой другой ситуации.
– Что ж, и ей я тоже готов проставиться в благодарность.
– Ей уже хватит, – поспешно заверил Прекрасный Принц, – а я просто не большой поклонник алкоголя.
И, разумеется, последнюю ремарку невозможно было истолковать иначе как:
– Вызов принят!
– Нет. Нет, я ведь вовсе не то…
Поздно. Цель была ясна, намерения Магнуса – по большей части – чисты, а хватка на чужой талии крепка, как никогда. Сопротивление, как говорится, бесполезно.
– А что скажет хозяин клуба, если узнает, что ты разливаешь его выпивку бесплатно?
Где-то на третьем-четвертом коктейле Прекрасный принц – после Маргариты известный, как Алек – перестал алеть от каждого более-менее неприличного взгляда и даже начал обращаться к Магнусу напрямую, минуя барную стойку. Что, конечно, не могло не сказаться на мыслительных процессах последнего. Ах, эта неправдоподобная синева!..
– Что в омуте твоих глаз можно утонуть и не заметить, сладкий.
– Ооо.. Я думал, ты – бармен.
– Помимо прочего. – Память что-то ненавязчиво шепнула… Едва слышно… Неразборчиво… Но Магнусу было слишком хорошо здесь и сейчас, чтобы думать о прошлом. – Попробуй вот этот.
Парень послушно пригубил очередной коктейль, сморщил нос и вынес свой строгий вердикт:
– Даже хуже предыдущего, а ведь тот был моим фаворитом.
– Однако у тебя взыскательный вкус, Александр!
– Извини.
– Не стоит: люблю это в мужчинах.
Пожалуй, здесь он все же перегнул палку. Алек шумно – и это в ночном-то клубе! – сглотнул и вновь уткнулся взглядом во вдоль и поперек изученную барную стойку. А, впрочем…
– Правда?
– Слово скаута, – тут же отсалютовал Магнус.
– Другой рукой.
Это, наверно, был самый увлекательный вечер за, Бог знает, сколько времени. Каким-то образом их невинный флирт казался интимнее всего, что Бейн когда-либо вытворял между простыней. И в туалете клуба. И на крыше. И в библиотеке. И в Центральном парке. И даже в шкафу. А ведь он до сих пор не мог взглянуть на тот шкаф, не краснея.
И вот когда картинки с рейтингом «Столько не живут», что то и дело своевольно лезли в голову, уже почти растворились в этой манящей синеве…
– Так когда заканчивается смена у владельца клуба? – спросили шесть или семь коктейлей, честно опробованных Александром. Его щеки горели предательским огнем, но взгляд отважно держался на уровне глаз. Ничего сексуальнее Магнус в жизни не видел!
– Только что, – и подтверждая слово делом, он вручил шейкер удачно подвернувшемуся под руку Карстэйрсу. – Поздравляю с повышением!
– Но… Я же отвечаю за музыкантов…
– Ну, значит, с понижением, – отмахнулся шеф, уже утягивая Александра вглубь толпы к частному лифту на второй этаж.
– Но я понятия не имею, что с этим делать!..
Господи, ну разве сейчас до таких мелочей? Сейчас, когда от порнографических размеров кровати их отделяла жалкая сотня метров пьяных подростков!..
И, судя по легкому жжению между лопаток, Рагнор.
– Вау! – впечатлился неподготовленный Алек, у самого лифта наконец-то оторвавшись от созерцания «тылов» Магнуса, стратегически обтянутых в брюки на пару размеров меньше дозволенного правилами приличия, и на свою беду оглядевшись по сторонам.
– Не обращай внимания, это у него профессиональное.
Хотя, справедливости ради стоит отметить, что ему и самому с трудом удавалось игнорировать прицельную бомбардировку полными неодобрения взглядами. А ведь на его стороне были годы практики.
– Большинству нарушителей спокойствия хватает одних этих взглядов, чтобы осознать все свои ошибки вплоть до самой колыбели. Некоторые через нашего Рагнора даже обрели Бога. Серьезно, сюда как-то заглядывали из местного общества молодых христиан, приглашали его на свои собрания почетным гостем.
Господи, что он несет?..
Но Александру, кажется, нравилось. С хмельной бравадой парень обвил талию Магнуса руками, прижимаясь к спине широкой грудью. Медленно проехался носом по загривку, вдыхая помесь дорогого парфюма, шампуня, пота и сигарет, и лизнул на пробу солоноватую кожу на шее.
– Аста ла виста! – пропел мозг. И стек в член. Весь до последней извилины.
Магнус так и не понял, как это произошло, но в следующую минуту они уже целовались, как сумасшедшие, привалившись к дверям лифта, пока те, наконец, не разъехались в стороны, обещая долгожданное уединение.
И отрезая от гудящей толпы вместе с полным отчаянья голосом Джема Карстрэйса:
– Окей, гугл: рецепт «Оргазма»…
========== Интермедия: клуб Алека и Магнуса ==========
– Окей, Гугл: рецепт «Оргазма»…
Окей, это было странно даже по меркам привыкшего к странностям Пандемониума. Настолько, что Тесса остановилась на полпути к кабинету шефа и огляделась по сторонам, забыв о телефонных переговорах с поставщиком из Поднебесной, не желавшим отдавать без боя антикварный диван девятнадцатого века. У бара уже собралась приличная толпа трезвеющих клиентов. Но вместо Магнуса, обещавшего отработать эту смену вместе с ними, простыми смертными, за стойкой, проигрывая схватку с шейкером, паниковал Джем. Рядом в ожидании заказов крутилась Майя, развлекаясь ответами, которые выдавал интернет.
– Тебе надо заценить вот этот… Вообще всем мужикам надо заценить вот этот!
Судя по тому, как Джем сжимал шейкер, у них оставалась максимум пара минут, прежде чем Тессе, как порядочной девушке, придется помогать закапывать трупы.
– Что здесь происходит? Где Магнус?
– Не спрашивай!
И это сам по себе уже был развернутый ответ. Да и двери лифта съезжались слишком медленно, чтобы не разглядеть, как их шеф бесстыдно терся об очередного парня.
– Не переживай, родной: максимум – час, и ты свободен.
– Ну… – не отрываясь от интернет-советов по достижению оргазма, протянула Майя, – я бы на это не рассчитывала. Что? Я столкнулась с ними по пути к бару, и Магнус меня даже не узнал. Он был похож на одержимого.
– Ты тоже заметила? – хохотнул Рафаэль, словно из воздуха материализовавшийся у полки с самой дорогой выпивкой. – Я думал, он не дотерпит до спальни и разложит парня на первом освободившемся столе.
– Ха!
и ради этого победного “Ха” Тесса даже решила не интересоваться, что их ди-джей делает у бара посреди выступления.
Но под броней сарказма Майя все же оставалась неисправимым романтиком:
– Двадцать баксов на то, что он продержится дольше одной ночи.
Ну… Вот такая нынче романтика.
– Это вы про того скромнягу, которого Магнус спаивал полвечера? Поддерживаю!
Черт! Уж Катарине, как назло, можно было доверять.
– Поддерживаешь что?
Кажется, их импровизированное собрание начало привлекать внимание. Сквозь толпу страждущих к бару протиснулся Джордан. И тут же устроился рядом с Майей, по-хозяйски обвив ее талию руками. Ах, юная любовь…
– Надолго ли задержится парень, которого Магнус утащил в спальню.
– А надолго ли они обычно задерживаются?
Что ж, ставка сделана. Хоть она и стоила парню болезненного тычка под ребра.
– Твоя очередь, Джем. Что думаешь?
– Неважно, что я думаю… Парень, за сексом на пляже отправляйся на Ибицу! …Если я поставлю против своей девушки, то буду сегодня ночевать на диване.
– И не только сегодня, – подтвердила Тесса. И вдруг покраснела, как маков цвет. – Ой! Мистер Такамота, вы все еще на линии? Что? Принимаем ли мы ставки антикварными диванами? Так только ими и принимаем!..
– Вы все омерзительны, – счел своим долгом высказаться Рагнор, до того наблюдавший за этим собранием со стороны профессионально цепким, сквозящим порицанием взглядом.
– Так ты в деле?
– Спрашиваешь!
Вот так скромненько, без помпы и родился «Клуб Алека и Магнуса».
========== И входит секс… то есть Алек. Окончание главы ==========
Двери лифта в очередной раз плавно съехались вместе, и Магнус протестующе застонал в поцелуй. Когда-нибудь им все же придётся выбраться отсюда. В конце-концов, трахаться в стальной коробке, стоя на пороге собственной спальни, это просто глупо! Так что когда-нибудь… однажды… но, разумеется, не сейчас. Сейчас Александр беззастенчиво терся об него, жадно шаря по спине широкими мозолистыми ладонями. Парню явно не хватало опыта, но это не беда. В конце концов, опыта у Магнуса хватало на двоих, если не на четверых. Правда, вспоминать об этом становилось все сложнее и сложнее с каждой минутой. Хотелось просто безыскусно подаваться навстречу, вжимаясь в Александра распаленным пахом, сминая губами губы, растворяясь в удовольствии… И минут через пять максимум спустить в трусы, как какой-нибудь прыщавый подросток. Спальня. Срочно!
Вот только едва лишившись опоры, Александр опасно накренился и только чудом удержался на ногах. Кажется, план соблазнения, включавший в себя семь или восемь коктейлей, имел… скажем так, небольшой изъян. Магнус уже чувствовал на себе полный осуждения взгляд воображаемого Рагнора.
– Подумать только, до чего ты докатился, друг мой: спаивать наивных мальчиков, чтобы залезть к ним в штаны! – упрекал этот взгляд.
– Не обращай на него внимания, – пропела, конечно же, воображаемая Камилл. – Алкоголь лишь раскрепощает людей, и только. К тому же это была всего лишь пара безобидных коктейлей…
– Семь, – безжалостно напомнил Рагнор, – семь коктейлей. И это я ещё не говорю о том, что твой мальчишка вообще не пьёт.
Воображаемая Камилл метнула в оппонента лучшим взглядом из коллекции Камилл настоящей и соблазнительно шепнула Магнусу на ухо: – Избавься от него, он скучное звено.
– Я голос разума! И мне серьёзно недоливают молока за вредность. Да приглядись же ты к нему, идиот!
И Магнус на свою беду пригляделся. К жадному расфокусированному взгляду, блуждавшему по его собственному телу. К лишь отчасти хмельному румянцу на щеках. К суматошно вздымавшейся груди. И все как-то… сложилось воедино, словно пазл.
– Моё дело сделано! – гордо объявил воображаемый Рагнор и растаял в воздухе.
Нет! Ну, нет же. Все ведь так хорошо начиналось!..
– Александр, – зачем-то спросил Магнус, уже наперед зная ответ. – У тебя же раньше никогда не было секса, верно? Ты – девственник?
Парень, кажется, даже немного протрезвел.
– Это… Кхм.. Это так важно?
– Конечно, важно!
Одно дело – выпить лишнего и весело провести время с приглянувшимся незнакомцем. В смысле, с кем не бывало? И совсем другое – напиться и лишиться невинности черти с кем, черти где, не вполне отвечая за свои действия. Меньше всего Магнусу хотелось, чтобы Александр вспоминал о нем с сожалением.
– Я так поминаю, нам сегодня не обломится? – на всякий случай уточнила воображаемая Камилл.
Да, самые низменные инстинкты ещё будоражили кровь. Но с каждым взглядом становилось все более очевидно, насколько на самом деле пьян партнер. На самом деле, в таком состоянии его было страшно даже отпускать домой.
– Давай-ка уложим тебя в постель, – наконец, решил Магнус.
– Постель, – услышал парень и хоть и неровно, зато послушно пошел следом, при каждом удобном случае норовя облапать своего нового няня.
– Какой похвальный энтузиазм! – усмехнулась было воображаемая Камилл, но Магнус задушил эти крамольные мысли на корню. Как истинный джентльмен, каким он отродясь не был, он уложил Александра в кровать, подоткнул одеяло и поцеловал в лоб, стойко уворачиваясь от попыток поймать свои губы губами. Прошептал на прощание:
– Спокойной ночи, – и уже почти вышел за дверь, когда где-то в стопке чужих вещей, аккуратно сложенных в кресле, заверещал сотовый. Александр что-то недовольно промычал в подушку и укрылся одеялом с головой.
С экрана телефона, найденного в кармане куртки, улыбалась яркая брюнетка, настолько похожая на гостя, что все непристойные мысли исчезали сами собой. Скорее всего сестра. Иззи. Здраво рассудив, что содержательного разговора у них с братом сейчас не получится, Магнус быстро сбросил вызов. И не дойдя всего пары шагов до двери, побежал обратно. На сей раз для того, чтобы полюбоваться на самодовольную белобрысую физиономию, подписанную как Джейс. И вот под таким шквальным огнём в памяти словно прорвало плотину. Холеная красавица Мариса рассказывала о дочери Иззи, о приемыше Джейсе и, конечно же, об Алеке. Сокращенно от…
– Так вот ты, значит, какой: знаменитый Алек, – подивился Магнус, разглядывая спящего парня. И тут же вспомнил последнюю, самую печальную деталь: – влюбленный в своего приемного брата. Жаль. Очень жаль.
========== Похмелье ==========
Алека разбудила жажда. И не обычная жажда, которую после пары минут терзаний, сообща, побеждают лень и сон, а та, что поднимала вампиров из гробов в фильмах ужасов. В горле было сухо, как в Сахаре, и по ощущениям примерно столько же песка. Парень успел выбраться из кровати и даже пройти пару метров на автопилоте, прежде чем понял, что находится в чужой спальне. В одних трусах. И вот тогда воспоминания накинулись на его беззащитное похмельное сознание, словно коршуны.
О, Ангел!.. Он же практически предложил себя первому симпатичному парню, сказавшему «Привет», и в итоге, разумеется – разумеется! – получил от ворот поворот, не сумев подделать то, чего не было. Опыт. Оставаться девственником в двадцать один год сейчас считалось постыдным. Если ты еще не поставил галочку напротив каждой позы, зарисованной затейниками-индусами, с тобой было что-то серьезно не так. Сам Алек всегда считал себя больше жертвой обстоятельств. Вплоть до восемнадцати лет он пестовал воображаемую безответную любовь к Джейсу. А когда наконец-то во всем разобрался и набрался смелости признаться родителям, остался сам по себе. Так что пока остальные первокурсники дурели от свалившейся на них свободы, Алек мог думать только о поисках работы, которая не загубит оценки, потому что без приличных оценок его лишат спортивной стипендии, а без стипендии он вылетит из университета… Спустя еще пару звеньев эта логическая цепочка заканчивалась на свалке жизни, как и предсказывал разъяренный отец. На то, чтобы подрочить или насадиться на собственные пальцы в душе перед сном, и то не всегда удавалось выкроить время. И в этот чертов клуб Алек вчера шел с вполне конкретной целью. Так сказать, наверстать упущенное. И ему, кажется, действительно, понравился тот парень. Кстати говоря:
Деликатный стук в дверь прервал это незапланированное путешествие по волнам воспоминаний.
– Я слышу, как ты ходишь, – сообщил из-за стены смутно знакомый голос. – Выходи на кухню, завтрак готов.
Будь на то воля Алека, он замуровался бы в этой спальне и медленно чах от стыда и жажды. Но… Маркус?.. Магнус?.. наверняка, не обрадуется подобной перспективе. Он, скорее всего, и так уже не знает, как избавиться от не оправдавшего надежд гостя. Так что парень, морщась, натянул насквозь пропахшую сигаретным дымом одежду, стараясь не думать о том, что раздеться сам вчера явно был не в состоянии, и побрел следом за дурманящим ароматом свежесваренного кофе.
И… Вау! Без всей этой искусственной мишуры, в мягком утреннем свете, босоногий и домашний Маркус или Магнус оказался ещё красивее, чем в затуманенных коктейлями воспоминаниях. Не удивительно, что он не захотел Алека: такой парень может заполучить любого!
– Ну, наконец-то! – слишком бодро – и слишком громко, зачем же так громко? – поприветствовал… как же его все-таки звать-то? – Как самочувствие?
– Бывало и лучше.
– Я как-то так и думал.
И парень скосил взгляд в сторону стоявшего на столе стакана, до краев наполненного аппетитной серо-зеленой жижей.
– Что это?
– Ооо, поверь, тебе лучше не знать.
Справедливо рассудив, что хуже ему уже не станет, а самоназначенный лекарь все-таки бармен, Алек, и без того мучимый жаждой, осушил стакан в два жадных глотка. Надо сказать, на вкус жижа оказалось точно такой же, как и на вид.
– О, Ангел, какая же га…
И тут оружейные залпы в его голове начали смолкать.
– Всегда пожалуйста.
За сим беседа застопорилась. Лайтвуду было в новинку просыпаться в чужих спальнях, он понятия не имел, о чем им сейчас полагается разговаривать. Вот только это неловкое молчание было истолковано превратно:
– Дай догадаюсь: проблемы с памятью?
И еще какие! Ведь он, к сожалению, помнил все. Но, возможно, таким образом великодушный хозяин давал ему шанс спасти хотя бы остатки гордости?
– Где-то после второго коктейля.
– Что ж, в таком случае пройдемся по основным пунктам. Меня зовут Магнус… – все-таки Магнус! – …и, кажется, вчера я немного увлекся, пытаясь произвести на тебя впечатление, Синеглазка. К середине ночи ты был уже не в транспортабельном состоянии, так что пришлось уложить тебя в спальне.
И если до этого оставалась хоть какая-то надежда продолжить знакомство…
– Ах да, ещё тебе сестра с братом обзвонились!
А вот это уже откровенно странно, ведь их номера в телефоне были забиты исключительно под именами. Без указания степени родства.
– Откуда ты?..
– Неужели Мариз тебе обо мне не рассказывала! – картинно оскорбился Магнус. – После наших задушевных бесед я уже почти начал ощущать себя членом семьи. Знаешь, каким-нибудь троюродным дядюшкой по линии четвероюродной бабки.
Нет. Нет, пожалуйста, только не это. Не бывает таких совпадений.
– Только не говори, что ты и есть тот гей-гуру, которому мама изливает душу.
– Гей-гуру? Очаровательно! Уже вижу это на своих визитках!
Сейчас он отыщет ванную комнату и очень, очень постарается утопиться в раковине.
– Кстати, как у вас с ней дела, если не секрет?
Не секрет – семейная драма. И Алек терпеть не мог все эти нарочито жалостливые взгляды, которыми его бомбордировали сокурсники, узнавая, что родители не ждут сына-гея на праздники. Но с другой стороны, что уж теперь скрывать мамиными стараниями?
– С переменным успехом, – как на духу признался парень. – Я вижу, что она старается, но…
– Но почему она не могла стараться три года назад? – понятливо закончил Магнус.
Парадокс, правда? Все эти годы Алек мечтал помириться с родителями. Как преданный любящий сын, он жаждал их одобрения. И вот сейчас, когда мама наконец-то сменила гнев на милость, он просто не мог заставить себя простить ее. Оказалось, что все эти годы за тоской, одиночеством, обидой и стрессом, Алек был чертовски зол на родителей.
– Но никто ведь и не заставляет тебя прыгать с места в карьер. Дай вам обоим немного времени. Даже если сейчас ты думаешь, что будешь злиться вечно, поверь мне: это не так.
Определенно, гей-гуру.
– Боюсь, с моей матерью такой вариант не пройдёт. Она уже хочет, чтобы я бросил поиски работы и позволил ей оплачивать все счета. А ещё лучше – возвращался обратно домой.
– А ты ищешь работу?
Наверное, стоило обратить внимание на этот обманчиво ненавязчивый тон.
– Да, я… Я все это время жил у подруги. Бесплатно, – смущенно добавил Алек. Думать об этом и спустя три года было некомфортно. Но он как-то попытался отдать Алин хотя бы часть денег с первой зарплатой, так пришлось скупить половину ассортимента в кондитерской лавке напротив, чтобы вымолить прощение! – А сейчас она съехалась со своей девушкой, и… Нет, они мне, конечно, ничего не говорили, но все же и так понятно. В общем, я нашёл новую квартиру, и оказалось, что зарплаты в книжном магазине на жизнь не хватит.
– Уговорил: я тебя беру!
«Ах, если бы», – обожгла предательская мысль, прежде чем до парня дошёл истинный смысл этой фразы.
– Что?
– Вчерашняя ночь обнажила проблему: мне до зарезу нужен еще один бармен. На тот случай, когда кто-нибудь – скрестим пальцы на удачу, не я – все же убьет Эрондейла.
– Но я никогда раньше не работал барменом!
– Ерунда, – беспечно отмахнулся настойчивый работодатель. – Уилл тебя с радостью всему научит.
– Правда?
– Нет, – честно признался Магнус, – но кто ж его спросит?
– Любишь ты этого парня.
Особенно если вспомнить вчерашние “заманчивые” обещания нетривиального использования шейкера.
