Текст книги "Толкования снов (СИ)"
Автор книги: HelenRad
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
А прямо сейчас Северус ждал Поттера, которому должно было хватить утреннего разговора, чтобы окончательно осмелеть. Не полагаясь на его предусмотрительность и опыт, Северус поставил на тумбочку масло, с помощью которого подготовил себя, а чтобы у Поттера не возникло никаких подозрений, небрежно бросил рядом с бутылкой перчатки. В конце концов, мог же он уснуть после небольшого сеанса самоудовлетворения? Ещё как мог! А не заметить во сне, что его растянутостью кто-то воспользовался? Вполне мог! Ещё раз отдав должное приверженности Поттера традициям, Северус поставил на тумбочку канделябр и вытянулся под одеялом, закрывая глаза. Он был готов ко всему.
Поттер не подвёл. Явившись сразу после полуночи, он не сумел сдержать восторженного вздоха, когда зажёг свечи и заметил перчатки. Такая реакция польстила самолюбию Северуса, и он с замиранием сердца стал ждать того, что будет, когда Поттер обнаружит его сюрприз.
– Северус, ты не представляешь, как я ждал… а тут такое…
Ну почему же? Как раз таки это хорошо можно себе представить. Поттер без лишних экивоков убрал одеяло в сторону – слава камину, в комнате было уже тепло! – и навис сверху, начиная медленно тянуть подол сорочки наверх, обнажая Северуса, будто разворачивал конфету.
– Что тут у нас? Так-так… давай будем считать, что ты ждал меня… и дождался… сегодня никаких перчаток! Только я и ты – хватит нам бывших!
Кто бы возражал?! Северус с огромным трудом удерживал себя в рамках роли, потому что такому Поттеру хотелось отвечать поактивнее, чтобы лишний раз доказать, как ошибался этот дурацкий «Толкователь». Но ведь и во сне люди шевелятся и даже реагируют на сны, главное – не перестараться! И когда Поттер начал целовать его шею, Северус чуть повернулся, обеспечивая лучший доступ. Реакция была мгновенной:
– Ух ты! Ты всё чувствуешь, но не просыпаешься… как эта… Золушка…
Северус едва удержался, чтобы не поправить этого неуча, но через пару мгновений ему стало не до того. Поттеру явно понравилось получать отклик, и он старался изо всех сил, не обойдя вниманием ни одного дюйма тела Северуса, находя на нём множество чувствительных точек, которые заставляли приглушённо стонать и выгибаться навстречу.
– Северус, что ты творишь… я же не железный… я же хотел не заходить далеко…
Мало ли кто чего хотел? Вот Северус в юности хотел стать выдающимся волшебником, и что? Не говоря уже о том, что с Поттером невозможно не заходить далеко… а тот спускался поцелуями ниже и ниже, пока не потёрся щекой о стоящий колом член Северуса, срывая ещё один тихий стон.
– А что тут у нас?
Поттер чуть приподнялся и уверенно развёл ноги Северуса, усаживаясь между ними и начиная поглаживать внутреннюю поверхность бёдер.
– Какой ты классный! Я сегодня весь день мечтал тебя увидеть таким. Ведь я правильно тебя понял, и ты это любишь?.. Я только не совсем понимаю, как… думал, что можно только сзади… ну, нагнуть и…
Сколько можно болтать?! Северус и не рассчитывал, что Поттер поищет необходимую информацию в книгах, но хоть картинки-то он должен был видеть? А тот уже в своих исследованиях дошёл до яиц, на которые зачем-то подул, и, наконец, его палец достиг цели.
– Вау! Ты весь скользкий, как специально, – Поттер тяжело вздохнул и прошептал: – Я хотел сдержаться, но тут бы и святой не смог… прости… тебе понравится… я постараюсь, я очень постараюсь…
Поттер подсел поближе и положил ногу Северуса себе на плечо, не забыв потереться об неё щекой и поцеловать в колено. Северус уже не старался сдерживать сбившееся дыханье и даже облизал губы, когда почувствовал коснувшийся яиц член Поттера, который нерешительно толкнулся в предусмотрительно растянутое отверстие. Твою ж мать! Хорошо-то как… слишком хорошо… слишком остро…
– Бля… Северус…
Поттер начал двигаться в идеальном для Северуса ритме, почти с первого толчка задев простату. Он несколько раз останавливался, видимо, чтобы не кончить быстро, чем вызвал у Северуса разочарованные стоны, больше похожие на скулёж. Кажется, Поттера это заводило, потому что он снова целовал колено и продолжал, шепча, как молитву:
– Северус… Северус… Северус… Се-ве-рус-с-с…
Конечно же, он долго не продержался. Кончив, Поттер на пару мгновений замер, а потом медленно вынул опавший член. Сквозь сомкнутые ресницы Северусу удалось увидеть, как, усевшись на пятки, Поттер любуется вытекающей из задницы спермой, совершенно позабыв о требующем внимания члене Северуса. Пришлось слегка поёрзать, успешно привлекая внимание.
– Сейчас, сейчас…
Поттер поцеловал головку и задвигал рукой, смыкая ладонь на его члене. Хватило пары движений, чтобы Северус кончил себе на живот.
– Ты не представляешь, каким затраханным выглядишь, – восторженно прошептал Поттер и со вздохом добавил: – А ещё ты не представляешь, что я натворил. Подумать только… я тебя… – Поттер проглотил слово, но очень внятно закончил: – И я хочу ещё! И вот кто я после этого?!
Северус мог бы ответить, что хороший любовник, но речь явно шла не о том. Не хватало ещё, чтобы Поттер о чём-то пожалел! Поэтому Северус сделал единственное, что было доступно в их ситуации – улыбнулся. Ответ не заставил себя ждать:
– Ох, Северус… ты выглядишь таким довольным… таким…
Косноязычие Поттера тоже льстило, а когда тот ещё принялся вылизывать его живот, сообщая о приятном вкусе, Северус едва не забыл о конспирации. Хотя, если бы это ещё немного затянулось, то он бы уже за себя не мог поручиться, особенно, когда почувствовал готовность продолжить. Благо Поттер в таких тонкостях не разбирался и, со вздохом пробормотав Очищающее, принялся приводить Северуса в прежний благообразный вид.
– Я приду завтра, – пообещал он. – И послезавтра, и всегда, пока смогу… потому что…
Причину Поттер прошептал в губы Северуса, целуя его, и разобрать последнее слово не получилось. Не мог же он, и правда, признаться в любви?
Тишина в комнате казалась звенящей, а тени, наползающие из углов, пугали. Северус зажёг свечи и подбросил пару поленьев в камин. Сейчас, когда всё было позади, он вновь попытался убедить себя, что поступил правильно, но почему-то не получалось. Поттеру, с его молодостью, игрой гормонов и надвигающимся ужасом, такое было простительно, а найти оправдания себе Северус не мог. Ведь было совершенно очевидно, что он просто пошёл на поводу желания, загнавшего его в чудовищную ловушку. Теперь он точно никогда не признается Поттеру, что не спал, ведь тогда придётся признать и всё остальное.
Северус обругал себя последними словами. Конечно, он не признается! Этого и не потребуется. Он ведь не собирается тешить себя надеждами, что когда всё будет позади, у них с Поттером станут возможны какие-то иные отношения, кроме приятельских. Интересно, а когда тот будет изредка навещать своего бывшего профессора и пить с ним чай, его посетят воспоминания о собственном члене, исчезающем в заднице этого престарелого мудака?
Смех вышел невесёлым, но Северус не собирался себя жалеть. Вот ещё! В кои-то веки у него появился молодой и энергичный любовник, пусть и волею стечения не самых приятных обстоятельств. Надо быть полным идиотом, чтобы не оценить такой подарок судьбы и не взять от жизни то, что она так щедро бросает ему под ноги. А если Поттеру ещё подбросить нужную книгу… кстати, надо будет спросить Кричера, ведь быть того не могло, чтобы Блэки таким не баловались. Те ещё извращенцы.
Утром Северус оглядел себя в зеркале, старательно убирая следы удовольствий минувшей ночи. Вряд ли Поттер специально отмечал его шею засосами, пусть и едва заметными, но Северус собирался чётко разграничить их дневное и ночное взаимодействие. Во избежание недоразумений, так сказать. Зачем усложнять жизнь себе и молодому человеку, который наверняка не до конца определился с пристрастиями и предпочтениями? Северус был не против стать его первым опытом, предоставив полигон для исследований, но так же он понимал, что это время быстро пройдёт, и что останется потом? То-то же! Чтобы воспоминания ничего не омрачало, лёгкий налёт иллюзорности их лишь украсит и придаст шарм.
– Доброе утро, сэр. Что вам снилось?
Поднять взгляд Поттер всё же не решился, делая вид, что изучает «Толкователь снов». И к лучшему! Северус тоже был не готов смотреть ему в глаза.
– Сегодня я спал без снов, – заметив, как у Поттера покраснели кончики ушей, Северус не удержался: – Как невинный младенец.
– Понятно, – пробормотал Поттер, по-прежнему не глядя на него. – Кофе будете? Я сварю.
– А как же Кричер? Не может быть, чтобы он забыл о завтраке.
– Я его нечаянно выпил. Кофе в смысле. Я сейчас сварю. Я умею.
– Ничуть не сомневаюсь, что вы умеете всё.
Чашку Поттер всё-таки разбил, но зато сразу взял себя в руки и сумел пошутить:
– С посудой только не везёт, а в остальном у меня множество умений, – он довольно улыбнулся и добавил: – Скрытых.
– Но я надеюсь, что вы не упиваетесь славой и знаете, что любые умения надо совершенствовать?
– Конечно, сэр. Я как раз сейчас и думал именно о совершенствовании некоторых навыков.
Каков стервец! И где только такому научился?
– Уверен, что вы познакомите меня с результатами ваших стараний.
– Приложу к этому все усилия, сэр!
Кофе, сваренный Поттером, приятно удивил – ведь умеет! – и на утреннее занятие Северус отправился в прекрасном настроении. Что ничуть не помешало ему указать Поттеру на промахи в понимании взаимодействия чар. На что тот лишь улыбнулся:
– Всю ночь буду готовиться, сэр!
И хоть бы покраснел! Но так было даже лучше – Северус любил равных партнёров, и как раз сейчас Поттер неудержимо разрушал образ недавнего студента, тонко флиртуя и придерживаясь собственной линии поведения.
– Я буду на вас рассчитывать, – подытожил Северус. – А сейчас перейдём в дуэльный зал.
Весь день они с Поттером ходили по тонкой грани, слегка провоцируя друг друга, немного намекая на продолжение и всё это не выходя за рамки вежливого и предупредительного общения. К вечеру Северус уже не мог ни о чём думать, кроме ночного продолжения их танца, жалея лишь о том, что кончая, не сможет смотреть в глаза Поттера.
– Спокойной ночи, сэр.
– Сладких снов, мистер Поттер.
Тихий стук в дверь заставил Северуса вздрогнуть, и, заметив испуг во взгляде Поттера, он поспешил закрыть его собой.
– Доброго вечера, мои дорогие. Северус, Гарри, – Дамблдор умел появляться эффектно. – Решил зайти к вам на чашечку чая. Время ещё не позднее. Составите компанию старику?
– Конечно, Альбус, всегда рады вас видеть.
Северус рассчитывал, что гость не только уйдёт до полуночи, но и ответит на все накопившиеся вопросы и избавит от ставших ненужными обещаний и клятв. На кухне Дамблдор уселся на место, облюбованное Поттером, и пришлось сдержаться от замечаний, чтобы не портить благодушного настроения старика, с которым предстоял ещё непростой разговор.
Северус прекрасно разбирался в предвестниках надвигающейся катастрофы, но сейчас не мог бы определить ни одного. Только вот сердце почему-то предательски ныло и замирало после каждой паузы, держать которые Дамблдор умел с театральным размахом. А ещё он заметил, что Альбус старается не смотреть на Поттера, и это отчего-то оказалось самым страшным. Тревога росла, несмотря на добродушные улыбки и ничего не значащие миролюбивые фразы. Наконец Северус не выдержал:
– Альбус, я хотел бы с вами поговорить. Наедине.
Дамблдор невозмутимо пожал плечами:
– Гарри, ты позволишь нам уединиться?
– Конечно, – улыбнулся он. – Спокойной ночи. Я буду в своей комнате.
Поттер серьёзно кивнул и вышел, а его прощальная фраза показалась Северусу немного странной. Не иначе разыгралась паранойя. Помня о всяких удлинителях ушей и прочих средствах шпионажа, Северус оградил чарами Конфиденциальности не только дверь, но и всю стену, граничащую с коридором, после чего потребовал:
– Альбус, объясните, пожалуйста, что происходит.
– Мне кажется, что ты и сам прекрасно всё знаешь, мой мальчик. Идёт война – ничего нового.
Ладно! Можно попробовать зайти и с другой стороны.
– Что вы рассказали Поттеру о хоркруксах?
– Правду, – печально вздохнул Дамблдор. – Только правду.
– Вы рассказали ему всю правду?
– Да, Северус, я это сделал.
– И что?
– Мальчик должен умереть.
Северус почувствовал внезапный холод и обхватил себя руками:
– Но неужели нет иного выхода? Альбус, у вас же было время его найти!
Только теперь Северус заметил, как сильно постарел директор. А в его взгляде не осталось ни капли былой безмятежности – только боль, вина и горькое сожаление.
– Это невозможно, мой мальчик. Не думаешь же ты, что я бы не попытался обменять его жизнь на свою, будь в этом хоть малейший шанс на успех? Я искал выход, но его нет. А люди продолжают гибнуть. Это страшно, Северус, когда засыпая, не знаешь, наступит ли для тебя утро.
– А ваш любимый мальчик вынужден жить, гадая, сколько ему осталось.
Дамблдор спрятал лицо в ладонях и глухо ответил:
– Я пытался облегчить хотя бы эту его ношу, но не смог.
– Сколько ему осталось? – Северусу захотелось как следует встряхнуть Дамблдора.
– Осталось два последних хоркрукса, – тихо объявил тот.
– Альбус, вы позволите мне покинуть этот дом?!
– Да. Но не сейчас.
Когда Дамблдор говорил таким тоном, спорить с ним было совершенно бессмысленно. Северус и не собирался. Он резко развернулся и, разметав все чары, покинул кухню, прошипев сквозь сомкнутые зубы:
– Спокойной ночи, Альбус. Вы знаете, где выход.
Ему надо было подумать. И понять, что делать с этим знанием.
***
Северус мерил комнату шагами. С Поттером совершенно точно надо поговорить открыто. И вовсе не о ночных приключениях. Наверняка есть какой-то ритуал, в поиске которого может помочь Малфой. Подумать только – за два года не найти иного выхода! Северус ругал себя. Уж он-то мог за это время что-нибудь придумать, но слишком упивался жалостью к себе и чересчур доверял Дамблдору. Конечно, Альбус искал решение проблемы, но вдвоём было бы гораздо продуктивнее, а если бы ещё и Люциуса задействовали… да что теперь локти кусать?! Поттера надо успокоить и попытаться наверстать упущенное время. Ничего-ничего! Пока не произошло непоправимого – и не произойдёт. Потому что выход есть всегда!
Северус был уверен, что сумеет сварить даже легендарную Панацею, если того потребует ритуал, а раз так, то следовало перестать метаться, а Поттера встретить в коридоре, чтобы разговору не помешала идиотская неловкость. Темпус показал, что до полуночи оставалось всего семь минут. Северус позволил себе расстегнуть лишнюю пуговицу на рубашке, исключительно для придания разговору атмосферы приватности. Всё-таки туго застёгнутый воротник подразумевал некую формальность, ну, наверное – Северус уже сомневался во всём.
Дверь он распахнул ровно в полночь и сразу же заметил подсунутый под неё листок пергамента. Сердце сжалось от нехороших предчувствий.
«Северус Снейп, я тебя люблю! Гарри Поттер».
Подпись была немного смазана из-за кляксы, которую Поттер просто вытер. Скорее всего, рукавом. Всё ещё продолжая сжимать листок в руке, Северус, как во сне, дошёл до второй жилой спальни этого проклятого дома. Конечно же, там никого не было!
– Кричер! Кричер!
Так громко в этом доме орала только миссис Блэк. Домовик появился мгновенно.
– Где Гарри Поттер?!
– Молодой хозяин ушёл. В ночь. И без перчаток.
Куда ушёл Поттер, Северус прекрасно понимал, как и то, что этой запиской он прощался.
– Когда?!
– Четверть часа назад.
Мысль о том, что ещё можно успеть, сменилась пониманием невозможности выбраться из этого дома. Хотя… что там за чары на окнах? Защитные чары оказались такими мудрёными, что даже Кричер признался в своей несостоятельности. Проклятье! Но ведь был ещё и балкон. На чердаке. Найденный неугомонным Поттером.
– Кричер, быстро веди меня на балкон!
Когда-то здесь жили совы, ну а сейчас сюда просто свалили какую-то рухлядь. Однако ничто не помешало Северусу на четвереньках вылезти в какой-то лаз и аппарировать.
***
Поместье Малфоев всегда отличала продуманная защита, а с тех пор, как его облюбовал Тёмный Лорд, эти чары были усилены многократно. Но у Северуса был допуск – когда-то был, очень давно. Только бы Люциус ничего не изменил! Только бы пробраться, только бы успеть!
Два хоркрукса, о которых говорил Дамблдор, скорее всего, Нагини и сам Гарри – надо же быть таким идиотом, чтобы этого не понять! – а значит, надо уничтожить змею, прежде чем идти спасать Поттера. И время выбрано самое удачное – ночь Бельтайна. О чём только он думал… понятно о чём! И понятно чем, а расплачиваться придётся Поттеру.
Охранные чары пропустили Северуса без проблем, а в доме Малфоя он ориентировался достаточно хорошо, чтобы оставаться незамеченным. Тёмный Лорд облюбовал себе апартаменты в Западном крыле, а туда вёл один хитрый ход – Люциус пытался предусмотреть любую случайность. Всегда. Только бы ничего не напутать!
Северусу удалось не только отыскать этот ход, но и пробраться по нему до последней преграды: эту дверь явно запечатывал сам Лорд, но так как о проходе он не знал, считая дверь буффонадой, то и чары были не самые сильные.
– Сейчас-сейчас… сейчас…
Северус торопился – ему казалось, что за этой дверью прямо в этот момент происходит что-то страшное, что-то такое, чему он точно не хотел оказаться свидетелем, то, что любой ценой требовалось остановить. И всё-таки, когда чары пали, Северус пару мгновений медлил, прежде чем сделать последний шаг. Он крепче сжал палочку и решился, переступая через видимый только ему порог в неизвестность.
Северус успел. Обезоруженный Гарри стоял перед Темным Лордом, сжимая кулаки:
– Ну, давай! Сделай это! Убей, как убил моих родителей!
Медлить было нельзя, тем более что Лорд уже поднял свою палочку. Две Авады столкнулись в воздухе, высекая сноп зелёных искр, накрывший обоих противников. Словно в страшном сне Северус увидел, как медленно повернулся Гарри и даже успел улыбнуться, узнавая его, прежде чем упасть бездыханным, рядом с таким же мёртвым врагом.
– Гарри!
Северус не узнал своего голоса и не сразу понял, что помешало ему броситься к Поттеру. Странно, что он вообще не заметил Нагини, лежавшую у ног своего Повелителя, но недооценивать её преданность было ошибкой. Тварь метила в горло, которое Северус инстинктивно прикрыл рукой, но это была лишь отсрочка. В окровавленной руке засел осколок змеиного зуба, но эту гадину было непросто остановить: она всё же впилась ему в плечо, рядом с шеей.
– Сектумсемпра! Сектумсемпра! Авада Кедавра!
Голос слабел, и Северус понимал, что вместе с кровью его тело покидает жизнь. Так просто, совсем как в дурацких романах – они умерли в один день. В этом месте полагалось плакать, но сейчас было не до слёз. Он переполз через кровавые ошмётки, только что бывшие жуткой змеёй, и сумел коснуться Гарри, прощаясь теперь уже навсегда. Всё было кончено.
***
Северусу казалось, что смерть должна выглядеть как-то иначе, и не в таких декорациях точно. Он почувствовал в себе силы подняться и огляделся, пытаясь лучше рассмотреть это странное место. Когда отец в детстве водил его в церковь, местный приходской священник любил рассказывать о Чистилище, куда непременно попадают души перед смертью, и которое по этим рассказам маленький Северус представлял себе совершенно не так.
Здание было огромным, и если сначала ещё можно было разглядеть прозрачный купол, то сейчас его неумолимо затягивал туман. Туман полз отовсюду и, наверное, скоро поглотил бы и Северуса, если бы он не услышал зов и не пошёл на него. И он ничуть не удивился, когда понял, что звал его Гарри, одиноко сидящий на простой деревянной скамье.
– Северус? Ты?
– Допустим. А мы разве пили на брудершафт?
Поттер немного смутился, но всё равно приглашающе похлопал по скамейке рядом с собой:
– Садись.
Северус уселся на жёсткую деревяшку, соприкасаясь с Гарри бедром и даже здесь чувствуя его тепло.
– И что ты думаешь делать дальше, Гарри?
– Ты… ты назвал меня Гарри?
– Почему нет? – Северус улыбнулся и, наконец, решился взглянуть в глаза Поттеру. – Мне кажется, что мы можем себе это позволить.
– Можем, – эхом отозвался тот. – Мы всё можем… если ты меня не убьёшь.
– Ещё раз? – фыркнул Северус. – Интересно за что?
– Ну, это… – Поттер зажмурился. – Я ходил к тебе в комнату.
– Какой ужас!
– Ночью.
– Да неужели?
– Да! – Поттер закусил губу и выпалил на одном дыхании: – Я тебя трахнул!
– И это тебя напугало?
Поттер с удивлением уставился на Северуса и медленно повторил:
– Я тебя трахнул. Мне понравилось. Я хочу ещё!
– И как же ты попал в мою комнату? – Северус иронично улыбнулся.
– Открыл дверь. Заклинанием.
Надо было бы, конечно, его ещё немного помучить – уж очень комично Поттер пугался собственной смелости! – но у Северуса были другие планы. Тем более что такая честность заслуживала в ответ не меньшей откровенности.
– Нет, Гарри. Это было не так.
– А что же тогда это было?
– Я тебя впустил. Сам. И я не спал.
Наверное, Северус никогда не устанет любоваться ошарашенным Поттером. Тот несколько мгновений просто на него пялился, а потом началось:
– Как впустил? Как сам?! Получается, ты готовился? И даже…
Конечно, Северус уже убедился в том, что Поттер умеет логично мыслить, но вот как объяснить ему, что не всеми своими догадками следует немедленно делиться? Пришлось просто перебить:
– Мы с тобой умерли и непонятно каким образом разделили посмертие, а тебя волнуют такие мелочи.
– Мелочи?! Но ведь тогда получается, что ты… меня… тоже…
– То есть то, что я бросился тебя спасать, вообще ничего не значит, а вот смазанная задница…
Вместо ответа Поттер плюхнулся верхом на Северуса и, сжимая острыми коленями бока, принялся целовать. И это точно было лучше любого разговора, потому что слова могли быть лживыми, а такое… Кроме того, Северус сейчас был волен отвечать, как давно хотелось, чтобы Поттер не думал, будто он никогда не проявляет инициативу, поэтому секс с ним не приносит удовольствия партнеру. Мысли Поттера явно были о том же, потому что когда стало нечем дышать, то первое, о чём он спросил, прервав поцелуй, было:
– А мы сможем тут… это… ну… того…
– Какое красноречие, – не удержался Северус. – И это вместо того, чтобы осмотреться, понять, где мы, и решить, что делать дальше.
– Узнаю предусмотрительного профессора! – Гарри улыбался так широко, что эту улыбку хотелось ему вернуть. – Обожаю, когда ты так делаешь.
– Интересно, когда ты успел…
– Пока ты притворялся, – Гарри коснулся его губ таким осторожным поцелуем, будто боялся спугнуть. – Ты улыбался… иногда… и тогда я окончательно терял голову.
– Было бы что терять, – по привычке проворчал Северус. – Слазь с меня, нас ждёт много дел.
Но когда Поттер его слушал? Он лишь удобнее устроился на его коленях и тихо сказал:
– А ты знаешь, что когда я пошёл к Волдеморту, у меня были все Дары Смерти?
– И что это означает?
– По легенде, когда Смерть получает свои Дары обратно, она должна взамен отдать жизнь.
– Это тебе Дамблдор сказал?
– Ага… Он надел мне на палец кольцо с Воскрешающим камнем и отдал Старшую палочку. А мантию-невидимку я сам положил в карман.
– Но ведь Лорд тебя разоружил?
– Он забрал у меня мою палочку. А Старшая так и оставалась в кармане.
– К чему ты это рассказываешь? – насторожился Северус.
– Дамблдор говорил, что, возможно, я сумею вернуться, – улыбнулся Гарри.
– Так это же хорошо! – Северусу показалось, что стало легче дышать. – Конечно, возвращайся!
– А ты?!
– А что я? – Северус удивился такому вопросу. – Я рад, что мы с тобой встретились и объяснились. Поверь, было бы гораздо хуже, если бы это всё осталось невысказанным. Вот я так и не сумел объясниться с Ли… с твоей матерью, и это терзало меня. А сейчас…
– Вы с ней?! – глаза Гарри округлились от ужаса.
– Нет, конечно, – поморщился Северус. – У меня немного иные предпочтения, но Лили долгие годы была моим единственным другом, а дружба оставляет в душе не менее глубокий след.
– Как, например, твой бывший? Кто он?! Малфой?
– Люциус бы сейчас рассмеялся от твоих предположений.
– Северус, но ведь это всё уже было кончено? Ты же не собираешься к нему вернуться и…
В смехе Северуса явно были истерические нотки. Всё-таки ход мыслей Поттера ему, наверное, никогда не понять.
– Гарри, я умер. И я точно ни к кому не вернусь.
– Даже ко мне?
Сердце – или что там бывает у призраков? – предательски сжалось. Северус втянул Гарри в поцелуй, чтобы немного подсластить эту пилюлю.
– Я бы вернулся, Гарри… к тебе… но это невозможно.
– Почему?
– У меня не было в карманах Даров Смерти, если ты об этом.
– А что с тобой случилось?
– Со мной случилась змея. Но я сумел её уничтожить. Поэтому возвращайся и ничего не бойся.
– Нагини?
– Да, – Северус невольно потёр шею.
– Но ведь Артур выжил после её укуса.
– Выжил. А я здесь.
– Северус, но ведь ты пришёл сюда за мной! Так? – во взгляде Гарри светилась такая надежда, что убивать её было больно.
– А что это меняет? – тихо спросил Северус.
– Всё! Как ты не понимаешь?!
– Ну, наверное, просто я не такой умный, как ты.
– Ты умный… ты очень умный… только ты не хочешь понять простую вещь: ты пришёл сюда за мной по своей воле, а значит, там тебя ещё можно спасти. Поэтому и вернуться мы тоже сможем вместе. Просто иди за мной – и всё!
– У тебя всё слишком просто.
– А зачем усложнять? Нам надо торопиться, пока ты там ещё жив. Просто возьми меня за руку и пойдём.
– Будто ты знаешь куда.
Слова о возможной жизни Северус пропустил мимо ушей. Он не любил тешить себя пустыми иллюзиями, но подыграть Гарри был готов. Почему нет? Если ему будет приятно. Поттер пребывал в том замечательном возрасте, когда хочется куда-то идти с непоколебимой уверенностью, что за поворотом ждёт что-то невообразимо прекрасное.
– Мы это обязательно поймём. Вместе. И я тебя точно не отпущу. Теперь ты мой.
Такого Северусу не говорил никто и никогда, наверное, просто потому, что никто и никогда не хотел его присвоить, поэтому как отвечать, было совершенно непонятно. Вместо ответа Северус взял Гарри за руку, сцепляя пальцы.
– Ну, попробуй, если ты такой умный.
Поттер дерзко улыбнулся и встал, потянув за собой Северуса.
– Пойдём. Тебе понравится. Обещаю.
Отвечать Северус не стал. Он не хотел расстраивать или разочаровывать Гарри, потому что не сомневался, что из тумана тот выберется один. Но так было даже лучше – если у него всё получится, то наградой станет целая жизнь впереди, в которой Северус был бы крайне сомнительным приобретением. Пусть уж так: расстаться без разочарований и с самыми тёплыми воспоминаниями. Между прочим, не каждый бы так сумел. А грусть со временем вытеснят свежие впечатления, которых в жизни Гарри ещё будет очень много.
В густое облако тумана они вступили плечом к плечу, и Поттер до боли сжал пальцы Северуса:
– Пожалуйста, не отпускай. Что бы ни случилось – не отпускай… пожалуйста…
Северус держал Гарри за руку и шёл с ним, не разбирая дороги. В голове билась одна-единственная мысль, что его последним желанием будет то, чтобы слова Дамблдора оказались правдой, и чтобы выход отсюда действительно был. Гарри должен жить! Он слишком живой для этого места, в нём слишком много тепла и любви – он должен жить! Поэтому, когда Северус понял, что Гарри просто растворяется в этом тумане, то лишь счастливо улыбнулся – значит, будет жить! А остальное неважно.
Туман сгустился и накрыл Северуса, будто пуховым одеялом, ласково нашёптывая на ухо о том, что всё будет хорошо. Конечно, будет, тем более что хорошо становилось прямо сейчас: спокойно, тихо и очень комфортно. Ради такого можно было и умереть. Немного только мешал свет, слишком яркий и ослепляющий, а потом ещё временами стали накатывать приступы боли: сначала несильные, а потом почти нестерпимые, от них хотелось завыть, но появившийся страх заставлял стискивать зубы. До боли. До скрежета. От этого зубовного скрежета страх усиливался, и очень хотелось убежать, но Северус не понимал куда. А потом он стал слышать голоса, а это уже была дурная примета во всех мирах. С огромным усилием ему удалось разлепить сомкнутые веки – и всё для того, чтобы увидеть лицо Дамблдора с нимбом из яркого света. Северус зажмурился, но разве от Альбуса так просто уйдёшь?
– Северус, мой мальчик, открой глазки, посмотри на меня.
Этот странный человек точно не мог быть Дамблдором, хотя бы из-за сюсюкающих интонаций в голосе, а любопытство всегда было слабой стороной Северуса. Только поэтому он предпринял попытку взглянуть на собеседника.
– Вот и умница, – продолжил тот. – А сейчас я дам тебе один отварчик, и тебе станет хорошо.
Северус послушно открыл рот и позволил напоить себя «отварчиком». Исключительно потому, что хуже ему точно не будет, а сухость во рту была просто кошмарная. Странно, но ему и в самом деле стало легче, и тогда он открыл глаза, чтобы понять, где он. Белые стены, белый потолок, белая борода Дамблдора, и среди этой белизны – яркое пятно фиолетовой сирени в белом стакане на белой тумбочке.
– Ничего не говори, Северус, я сам тебе обо всём расскажу.
По словам Дамблдора выходило, что Северус мало того, что жив и лежит в госпитале Святого Мунго, так ещё и награждён орденом Мерлина за вклад в победу над «самым страшным злом». Однако чем дольше слушал Северус, тем страшнее ему становилось: Дамблдор говорил только о нём, о победе, о помощи Люциуса, об окончательной гибели Тёмного Лорда, о здоровье – и ни слова о Поттере! И это после того, как тот растворился в тумане. Слушать дальше не было никаких сил:
– Га… – прохрипел Северус. – По…
Но, как ни странно, Дамблдор его понял.
– Гарри совершил настоящий подвиг. То, что он сделал, невозможно переоценить. О его самопожертвовании ещё будут слагать легенды и писать книги.
Невыносимо!
– Он жив?
От напряжения, кажется, открылись швы, и Северус почувствовал во рту вкус крови. Дамблдор тут же принялся над ним кудахтать и звать целителей, но главное он всё-таки сказал:
– Жив.
Остальное было неважно. И Северус снова провалился в целительное забытье, на этот раз совершенно счастливым.
В себя он пришёл оттого, что кто-то держал его за руку и осторожно поглаживал запястье. Впрочем, почему кто-то? Это мог быть только один человек. Только один. Северус сжал пальцы и вздрогнул, когда на его руку капнуло что-то горячее… а потом ещё… и ещё…
– Северус… ты… я… жив…
Косноязычие и так было отличительной чертой Поттера, но требовать каких-то связных речей от плачущего человека было просто нелепо, поэтому Северус попытался ему улыбнуться, ну, как умел. В ответ Гарри просто начал целовать его лицо, слизывая солёные капли, и Северус понял, что его собственные веки слиплись от слёз. Не иначе, его настигла проклятая старость с её сентиментальностью – ничем иным он не мог объяснить эту слабость. Хотя, на фоне рыдающего Поттера, он ещё держался неплохо.
