Текст книги "Небо голубое (СИ)"

Автор книги: Хэленка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

  – Конечно.

  Он послушно перечислял имена, пока не иссяк.

  – Чего еще ты хочешь, это грузинские имена. Хочешь, позвоним папе?

  – Я хочу, чтобы такое имя люди не слышали раньше, но чтобы оно было простым, и никто не переспрашивал, и чтобы легко читалось на разных языках.

  – Подожди, еще Лали.

  – Лали?

  – Да, это значит, рубин, у соседки так дочку звали, ей было два года, – поспешно добавил он.

  – Здорово! Как ты мог его сразу не вспомнить? Тебе нравится?

  – Да, очень профессионально.

  – Серьезно?

  – Мне нравится, очень нежно. Ты так решила?

  Аля пожала плечами:

  – Не припомню, чтобы я что-то решала в последнее время, последние лет пять, еще с выбора института.

  – Да, здесь я просчитался. Я надеялся, что тебя убедят ехать к Нине, и я смогу быть рядом.

  – Я знаю. И ты рядом.

   Глава 40

  Прошел мучительный месяц, в течении которого Алю тошнило почти ежедневно, причем не только с утра. Она старалась не обращать внимания на свое состояние и не пропускать занятий, а после них ездила учиться водить машину. Поначалу отношения с мужичком, который достался ей в мастера по вождению, не складывались, но после того, как однажды Дэйвид забрал ее с занятий в слезах и пошел 'поговорить', отношение к ней резко изменилось с пренебрежительного на уважительное. Живот еще не был заметен, и она старалась не распространяться по этому поводу.

  В среду Дэйвид сообщил, что через день у них в институте вечеринка, и он хочет пойти вместе с ней.

  – Я буду себя неуютно чувствовать, я никого там не знаю. А если еще встречу там твоих бывших подружек, могу огорчиться.

  – Да, не было у меня никаких подружек, и ты знаешь меня, Ваньку, ребят, которые на свадьбу приезжали. Пошли, должна же на балу быть королева.

  – Не смеши! Я подумаю. Если ты настаиваешь...

  – Ну, хорошо, я настаиваю. Завтра купим платье.

  – У меня есть платье, и в нем в твоем институте меня никто не видел.

  – Ванька видел. И... надо что-то попроще.

  – Как скажешь.

  Он выбрал довольно короткое платье в стиле шестидесятых светло-бежевое с сатиновым поясом, Лиза специально пришла, чтобы сделать прическу и макияж.

  На вечеринке она ничем не выделялась из толпы девушек, многие из которых были очень симпатичными и некоторые хорошо и со вкусом одеты. Конечно, рассматривали ее с большим пристрастием, к таким особым взглядам, говорящим 'что он в ней нашел, я-то лучше' Аля привыкла со времен школы. Так что, вечер был вполне сносным: приятная музыка, новые знакомства, веселая компания.

  Но через пару часов завистливые взгляды девушек начали бесить.

  – Слушай, отвези меня домой, пока я здесь кого-нибудь не придушила, – попросила Аля мужа.

  – Что-то не так? – насторожился тот. – Тебя кто-нибудь обидел?

  – Мне надоело, что на меня все пялятся.

  – Ну, конечно, они еще не видели такой красотки.

  – У вас здесь одни секс-меньшинства учатся? С меня девки злобных глазенок не сводят! Достали!

  – Ну, так, понятное дело, завидуют твоей несравненной красоте, – с ухмылкой пояснил он.

  – По-моему, они ревнуют.

  – Слушай, не заморачивайся по пустякам. Не ревнуют, а завидуют, просто история моей безумной любви стала достоянием общественности. Так уж получилось.

  – Не знала, что у тебя болтливость повышенная.

  – Это не я, единственное, что могу сказать в свое оправдание. Ты же помнишь, на свадьбе романтическую историю о том, как долго ждал Дэйвид, что Аля разделит его чувства, была озвучена раз двадцать, вот, кто-то и решил ее вынести в люди. Жалко, так и не узнал кто, убил бы сволочь.

  – Что, подпортили тебе имидж? – с насмешкой заглянула она в глаза Дэйвида.

  – Нет, мой имидж не пострадал. Не хочу, чтобы о тебе болтали. Отойду на пять минут, если не передумаешь, поедем домой, – с явной неохотой добавил он.

  Только отошел Дэйвид, и Аля чуть расслабилась, надеясь в очень скорое избавление, как рядом послышался ехидный голосок:

  – А я-то думала, что вкус у Дэйвида более изысканный.

  Перед ней возникла довольно симпатичная девушка с совершенно невообразимым цветом волос: изумрудно зеленый в сочетании с бледной кожей лица производил сногсшибательный эффект.

  – Достаточно изысканный, чтобы не попасть под очарование жертвы стилиста-недоумка, – с очень милой улыбкой протянула Аля.

  – Это ты о себе? – высокомерно осведомилась собеседница.

  – Ну, что ты?! Никогда бы не осмелилась претендовать на твои лавры. Вообще, когда у меня будет хорошее настроение, я с удовольствием с тобой поболтаю. Но на вашей вечеринке довольно скучно, поэтому, думаю развлечь себя выдергиванием зеленого кошмара из твоего скальпа. Мне кажется, лысая ты будешь выглядеть более гармонично, – продолжая любезно улыбаться, пояснила Аля.

  – Ах, ты, сука! Да я тебя урою! – перешла на более свойственный ей язык зеленоволосая.

  – Милая, если бы все те шлюхи, которые мне угрожали с тех пор, как я познакомилась с Дэйвидом, реализовывали свои желания по устранению меня, где бы я сейчас была? Я как видишь здесь, так что, делай выводы.

  – Надеюсь, у вас приятная беседа? – прервал их общение Дэйвид.

  – Конечно, любимый, я наслаждаюсь обществом, твои однокурсницы такие милые, – все еще растягивая губы в улыбке, подтвердила Аля, в то же время взглядом пытаясь придушить мужа.

  – Простите, что лишаю вас удовольствия, но нам пора, – посмеиваясь, Дэйвид потащил Алю за руку к выходу.

  – Вечно ты испортишь все веселье! – пожаловалась та. – А вообще, я пацифист, и до знакомства с двумя самовлюбленными самцами мне ни разу не приходилось выяснять отношения, тем более, с применением силы.

  – Ага, пацифист! – сказал, неизвестно откуда явившийся, Князев, – Мне Дэйвид рассказывал, как ты с соперницами расправлялась в юности.

  – Не говори глупостей! Откуда у меня могли быть соперницы, просто иногда приходилось постоять за честное имя моего будущего мужа.

  Они почти ушли, когда светловолосый парень, кажется Паша, приезжавший на их свадьбу, отвел ее в сторону и стал расспрашивать о ее бывшей соседке по общежитию, Светке. Аля записала его номер телефона и пообещала передать подруге, если та захочет – позвонит. Неизвестно откуда появился Дэйвид:

  – Извини, я заберу у тебя мою жену, можно? – с сарказмом осведомился он.

  Он вывел Алю в небольшой предбанник, где никого не было, только тут она поняла, что Дэйвид в гневе.

  – Что случилось? – удивилась она.

  – Ты что себе позволяешь?! – впервые в жизни он кричал на нее.

  – Я даже не знаю, по какому поводу оправдываться. Я что-то не так сделала? – она по-настоящему испугалась.

  – Что он тебе дал?

  – Номер телефона.

  – Может, объяснишь, зачем тебе его номер?!

  – Ты ревнуешь? – удивилась Аля.

  – Ревную?! Я вне себя! Если бы ты не была беременна, я бы тебя избил!

  – Ни за что не поверю, что ты мог бы поднять на меня руку!

  – Этим ты и пользуешься? – Дэйвид больно схватил ее за плечо.

  Аля снова испугалась:

  – Пожалуйста, не надо, я боюсь, мне больно, – взмолилась она, но он будто не слышал ее.

  Дверь открылась, появился Ванька, он, мгновенно оценив ситуацию, отбросил руку Дэйвида и оттеснил его в сторону. В довершении всего, он шлепнул Дэйвида несколько раз по щекам, пока тот не сказал:

  – Все-все, хватит, я в порядке. Поехали домой, – устало обратился он к Але.

  – Я боюсь с тобой оставаться! – ответила она, немного преувеличивая, но надо же его как-то наказать.

  – Не обращай внимания, с ним бывает, это не опасно. Иначе, я бы тебя с ним не отпустил, – 'успокоил' Ванька.

  – Как это понимать? У тебя тоже непереносимость алкоголя? – спросила Аля уже в машине.

  – Нет, мне нечем оправдаться.

  – Дэйв, он мне дал телефон, чтобы я его Свете отправила...

  – Какой Свете? – с досадой в голосе спросил он.

  – Ну, маленькая такая, темноволосая, на свадьбе была, помнишь?

  – Не помню. Да, какая разница, я ведь знаю, что ты всегда ведешь себя безупречно, это не по твоей вине произошло.

  – Тогда, по чьей?

  – Ванька тебе сказал, на меня находит. Это я виноват.

  – Если бы я ни с кем даже не разговаривала?..

  – Я нашел бы повод. Кстати, кто у нас был позавчера?

  Аля снова испугалась и начала лихорадочно вспоминать.

  – Никого.

  – Может, сосед за солью заходил?

  – Какой сосед? А! Димка приходил. У него был концерт и ...

  – Аля, я шучу!

  – Дурак! Ты меня пугаешь! Может, это и не Димка!

  – Я же могу спросить его.

  – Может, мы сговорились?

  Дэйвид вытащил Димкин плейер.

  – Он завтра зайдет забрать. У меня же нюх, я чувствую, если кто-нибудь заходил.

  – Я под колпаком?

  – Перестань, просто, я люблю тебя.

  – Это не оправдание. Ты прекрасно знаешь, я привыкла к свободе и подчиняюсь твоим прихотям только потому, что хочу, чтобы ты был счастлив. Будешь меня душить, сбегу.

  – Куда?

  – Туда, где ты меня не сможешь найти.

  – Ты без меня недели не протянешь, – неуверенно сказал он.

  – Научусь. Держи себя в руках.

  Среди ночи Аля проснулась и, начав прокручивать ситуацию снова, так и не смогла успокоиться. Когда ей надоело ворочаться, она вышла на кухню и приготовила себе чай. Дэйвид спал.

  'Я Ваньке даже спасибо не сказала', вспомнила она и, не переживая по поводу того, что сейчас два часа ночи, нашла среди контактов номер, вбитый со дня покупки телефона, но которым она не пользовалась ни разу.

  Аля в очередной раз хмыкнула, прочтя слово 'Князь', Дэйвид специально так вписал его, он знал, что она вспоминает школьное прозвище только, когда очень зла на Ваньку. Она набрала сообщение из одного слова:

  'Спасибо!'

  'Проснется – прочитает', думала она, но ответ пришел мгновенно, будто был подготовлен заранее.

  'Не за что. Обращайся!'.

  'Надеюсь, не придется'.

  Ей захотелось просто поболтать с Ваней, услышать его голос, но рисковать она не стала. От еще одного сообщения, все же, не удержалась:

  'Я думала, ты не зря на вечеринку сходил, снял кого-нибудь'.

  'А как же! Одной рукой ее ублажаю, другой – тебя!'.

  'Фу! Кроме рук уже ничего не работает?'.

  'Работает, но только, когда тебя представляю'.

  'Фу! Фу! Фу! Пожалуюсь мужу!'.

  'Он и сам такой же. Почему не спишь?'.

  'Проснулась и думаю, как я умудрилась найти сразу двоих больных на всю голову'.

  'Есть такой закон: подобное притягивает подобное'.

  'Очсмешно'.

  'Я люблю тебя!'.

  'Черт! Зачем я ему писала!', подумала Аля.

  'Надеюсь, ты не забудешь удалить мои сообщения. И твои'.

  'Дэйвид тебя так запугал?'.

  'Меня пугаешь ты своим настойчивым желанием выдать придуманное за реальное!'.

  'Ты сама знаешь, что это – правда!'.

  Аля, как во сне медленно, почти не осознавая, что делает, набрала:

  'Я тебя люблю' – и нажала 'отправить'.

  Очнувшись, она попыталась прервать отправку, но было слишком поздно.

  'Господи, что я делаю?!'.

  'Жестоко! Я опять провинился?'.

  'Нет, прости, я не хотела!' 'Если ты покажешь это Дэйвиду, я пойму'.

  'Хорошего ты обо мне мнения!'.

  'Я о тебе очень хорошего мнения. Я знаю только одного человека, достоинства которого превышают твои'.

  'Ты о нас обоих думаешь лучше, чем мы есть'.

  'Лучше, чем вы хотите выглядеть. Я вас вижу такими, какими вас задумал Бог. Потому что я вас люблю'.

  Аля выключила телефон, и, посидев еще немного на кухне, пошла спать.

   Глава 41

  Примерно в середине мая, когда погода стала вспоминать, что май, как никак, месяц весенний, пришло сообщение о смерти Тимура.

  – Аля, я не могу не поехать! – Дэйвид больше убеждал себя, чем ее.

  – Не дергайся, еще почти три недели, ты успеешь сто раз, со мной все будет в порядке.

  – Ты уверена?– в сотый раз спросил он.

  – Я буду ждать тебя и не стану рожать, пока ты не приедешь. Обещаю!

  – Смотри мне! С тобой Ванька пока поживет.

  – Я, конечно, не против, чтобы со мной кто-нибудь пожил, – осторожно начала Аля, – Но, только не Ванька.

  – Он – единственный человек, которому я могу тебя доверить.

  – Есть Лиза, Марина...

  – Может понадобиться физическая сила. Не бойся, он будет безупречен. Или он или я, кто-то должен с тобой остаться.

  Аля в сомнении покачала головой, но спорить больше не стала.

  На следующий вечер Иван пришел с сумкой. Оба чувствовали себя неловко. Аля разогрела ужин, приготовленный Тасей, от ведения домашнего хозяйства ее, несмотря на бурное сопротивление, отстранили с самого начала. Они молчали весь вечер, и это было не спокойное молчание людей, которым хорошо вдвоем, даже если ни о чем не говорить, и не молчание людей, которым сказать нечего. Было ощущение, что им есть чем поделиться, но каждый себя останавливает в последнюю секунду. Через некоторое время, Але стало мерещится, что в воздухе летают строчки их несостоявшегося разговора, выписанные красивой изящной вязью. Она вспомнила, что именно так, затейливо и красиво писал Князев, когда они учились в школе.

  – Кошмар! – произнесла она вслух.

  – Ты плохо себя чувствуешь? – напрягся Ванька.

  – Не бойся, я в порядке. Давай, хоть кино какое-нибудь посмотрим.

  – Что хочешь? Я в прокат спущусь.

  – Фантастику возьми.

  Минут через двадцать он вернулся с кассетой и пакетом яблок.

  – Спасибо, ты будешь хорошим мужем.

  – Угу, могу представить.

  Аля засмеялась, почему-то представив его героем фильмов шестидесятых: в полосатых пижамных штанах и сеточкой на волосах.

  – Вот, и мне смешно.

  – Извини, не обижайся. Если бы у тебя были постоянные отношения с кем-нибудь, мы могли бы нормально общаться.

  – Как у меня могут быть постоянные отношения, девушки хотят знать, что их любят. Ты изменилась...

  – Я знаю. Стала огромная и уродливая.

  – Нет, ты огромная, но хорошенькая, – теперь уже смеялся он, Аля поморщилась, – Ты спокойная, уверенная, тихая, такой ты раньше не была. Дэйвид был прав. Слушай, если бы ты забеременела тогда от меня, ты бы сказала?

  – Вот это полет фантазии! А Дэйвид обещал, что ты будешь вести себя безупречно!

  – Это же он обещал, не я.

  – Смотри кино, не рыпайся.

  Уже когда закончился фильм, и Аля постелила ему на диване, уходя в спальню, она сказала:

  – Нет, ты бы не узнал.

  Прошло три дня и им стало проще сосуществовать, завтра должен был прилететь Дэйвид, но этим вечером Аля чувствовала себя неспокойно. Легкая нервозность не оставляла ее, хотя Ванька старался отвлечь, он раскопал в ее сумке вопросы к экзаменам, которые она добыла заранее, и начал гонять по всем предметам подряд. Аля, зная, что потом времени не будет, готовилась к сдаче уже целый месяц, чего с ней никогда раньше не случалось. Наконец, ей удалось вырваться и уйти спать, но, около четырех утра она проснулась, снова чувствуя тревогу. Она отправила сообщение Дэйвиду, не смотря на время. У того все было в порядке. Тогда Аля встала и открыла форточку, ей стало казаться, что в комнате слишком душно. Вдруг, она почувствовала боль в животе, пришлось вернуться и сесть на кровать, пережидая, пока все прекратиться.

  'Еще слишком рано', – постаралась она убедить сама себя, но, на всякий случай, встала, оделась и привела себя в порядок.

  – Ты что ходишь среди ночи? – спросил Ванька, входя в спальню, – У тебя все в порядке?

  Он уже увидел, что она одета и, не закрывая дверь между комнатами, стал лихорадочно одеваться сам.

  – Все в порядке, не суетись, – успокоила Аля, – Просто, не спится. Ложись, – но тут же охнула от очередного приступа.

  Ванька, уже не обсуждая ситуацию, схватил ее сумку, ключи от машины и, пока боль прекратилась, потащил ее вниз в машину. По дороге все прошло.

  – Поехали домой, – попросила она. – Я обещала Дэйвида дождаться.

  – Там и дождешься. Вот, он меня подставил!

  Аля начала смеяться и не могла остановиться, пока ее не остановила очередная схватка.

  В роддоме она опять попыталась убедить, что у нее все прошло, но дежурный врач приказал срочно поднимать ее наверх. Ее быстро переодела и повела в лифт молоденькая медсестра, Ванька остался оформлять документы.

  Потом осталась одна мысль: 'Почему я?'. Когда наступали моменты передышки, она в мыслях ругала Дэйвида, вспоминая все неприличные слова, которые удалось выучить во время учебы в школе и все грузинские ругательства, которым научила Верка. Наконец, пришла Вера Николаевна, осмотрела ее и сама повезла куда-то.

  – Не волнуйся, все хорошо, скоро все закончится.

  – Дэйвид пришел? – спросила Аля.

  – Сидят оба, не нервничай. Медсестры работать не могут.

  – Почему, они, вроде, не буйные.

  – Не буйные?! Твой мне уже сообщил, что если с тобой что-то случится, он наш роддом по кирпичику разберет. Подбросила Марица клиента!

  – Извините, на него находит. А что, о ребенке он уже не волнуется?

  – Ты так орала, что он, похоже, не только забыл о ребенке, но и пожалел, что сам родился.

  – Я? Орала? Не может быть!

  – Всем кажется, что они героически молчат. Не обращай внимания, здесь все орут и каждый третий угрожает, мы привычные. А медсестры не работают, не потому, что буйные.

  – Почему?

  – Бегают смотреть, не каждый день два таких красавца роженицу привозят.

  – А я и думаю, что это ко мне каждые полчаса кто-нибудь заглядывает.

  – Вот, бездельницы! Кстати, ругаться ты умеешь.

  – Только не говорите, что ругалась я тоже на всю больницу.

  – Это не больница. Сейчас укол сделаю, будет полегче.

  Полегче, почему-то не стало. Теперь Аля изо всех сил зажимала руками себе рот, чтобы не кричать. Через, как показалось ей, целую вечность, Вера Николаевна показала сморщенный красный комочек.

  – Смотри, какая красавица!

  Аля сморгнула красную пелену с глаз, пытаясь сосредоточить взгляд, и увидела огромные, совершенно черные глаза.

  – Конечно, красавица, – подтвердила она, – На папу похожа.

  Потом ее отвезли в палату, где уже была симпатичная пухленькая блондинка Ира. Аля чувствовала себя прекрасно, ей казалось, что она полна сил и может горы свернуть, но, преодолев несколько метров от кровати до туалета, она поняла, что преувеличивала свои возможности: ноги подкашивались, руки начали дрожать, ее зазнобило и, если бы Ира не пришла на помощь, обратно до кровати она бы уже не дошла. Пришла медсестра и поставила ей капельницу, Алю стало клонить в сон.

  Когда она открыла глаза, перед ней уже сидел Дэйвид, держа за руку. Лицо у него было отчужденное.

  – Привет! – улыбнулась она, – Что-то случилось?

  – Все в порядке, – судя по выражению его лица, никакого порядка не было.

  Аля стала беспокоиться.

  – С Лали все хорошо?

  – Да, она чудесная, не волнуйся, – наконец, его губы чуть тронула улыбка.

  – Было тяжело? – сообразила она, вспомнив о похоронах.

  – Мне? – удивился Дэйвид, – А! Да, я только о тебе думал! Как ты себя чувствуешь? Пахнет кровью.

  – Нормально чувствую, чуть-чуть слабо, а так, нормально. Поцелуй меня.

  Дэйвид слегка коснулся губами ее губ.

  – Вот это здорово! Я, конечно, понимаю, что выгляжу далеко не прекрасно, а пахну и того хуже, но мог бы нормально поцеловать.

  Дэйвид усмехнулся и поцеловал по-настоящему, жадно, маняще и многообещающе. Аля почувствовала теплую волну возбуждения и тут охнула от боли в животе.

  – Что?!

  – Ничего, позови врача, пожалуйста.

  Дэйвид мгновенно исчез за дверью, и не больше чем через минуту появилась строгая и уверенная Вера Николаевна.

  – Что за паника? – спросила она.

  – Извините, я напугала Дэйвида?

  Врач откинула одеяло и охнула сама.

  – Живо сюда! – крикнула она в коридор и стала давать быстрые отрывистые команды вбежавшим медсестрам. Аля еще увидела, как ей меняют капельницу, впрыскивая в нее что-то из нескольких шприцов, и отключилась.

   Глава 42

  Очнулась она от настойчивого громкого голоса, который повторял:

  – Аля останься, пожалуйста, останься со мной!

  'Что за ерунда?', удивилась она, просыпаясь. Голос продолжал звучать наяву, но, уже не так громко. Она повернула голову, на соседней кровати лежал Ванька.

  – Что ты здесь делаешь? – удивилась она.

  – Ты очнулась?! – облегченно выдохнул он.

  – Я проснулась. Ты зачем кричал? Куда бы мне уходить?

  Ванька засмеялся:

  – Ты точно очнулась, раз возмущаешься. Не дергайся, в тебя вольют еще немного моей крови, и будешь в полном порядке.

  – Ты решил проникнуть в меня обманным путем?

  Сидевшая рядом девушка в белом халате посмотрела на нее осуждающе.

  – Извините, – сказала ей Аля.

  – Ты совершенно права! – продолжал веселиться Ванька.

  – Ты решил, что я умираю? Мне, правда, было так плохо?

  – Да, – перестал он смеяться. – Ты нас напугала!

  – Где Дэйвид?

  – Его домой увезли, он устроил небольшой бунт. Сейчас Мариночка пойдет, позвонит ему и скажет, что с тобой все в порядке, – он кивнул девушке, та, молча, вышла.

  – Спасибо, Ваня.

  – За что? Мне не жалко.

  – Тебя подставил не только Дэйвид...

  – Да, уж. Больше так не делай!

  – Больше не буду.

  К утру она снова была в палате и после длительных уговоров, к ней все таки пустили мужа.

  – Я плохо себя вел?

  – Видимо, да. Мне кажется или тебя здесь побаиваются? Ты извинился?

  – И не подумаю, они тебя чуть не угробили!

  – Не угробили же, – пожала плечами Аля, – Извини, я тебя напугала.

  Он прижал ее руку к своей щеке, дыханием согревая холодные пальцы.

  – Ты замерзла?

  – Нет, я хочу домой.

  – Потерпи чуть-чуть. Я был не прав, ты не готова рожать детей.

  – Это ты мне говоришь после того, как я родила такую дочь?!

  – Тихо, тихо, ты молодец! Но ты опять меня не послушалась! Почему она на тебя не похожа? – он понял, что с Алей все в порядке и уже довольно улыбался.

  – Твоя недоработка, в следующий раз больше старайся.

  – Следующего раза не будет, я не могу потерять тебя.

  – Хорошо. Меня это вполне устраивает.

  Через несколько дней Аля вернулась домой, а еще через неделю, вышла на занятия. Как и обещал Дэйвид, в няньках недостатка не было, даже Аннушка, так и не принявшая Алю, во внучке души не чаяла.

  – Это потому, что она на меня не похожа, – говорила Аля мужу.

  К счастью, в этом году экзамены начинались рано и Дэйвид смог договориться, чтобы несколько приняли досрочно.

  К лету основная часть дома уже была готова, а одну комнату полностью подготовили, чтобы они с дочкой смогли переехать за город. Правда, Дэйвиду приходилось теперь тратить почти четыре часа на дорогу, но он утешал Алю тем, что сам скоро сдаст экзамены, а на работу они с Ванькой теперь ходили через день. Дэйвид уже два месяца работал в семейной мастерской и мог сам выбирать себе график.

  Лали обожали все, она, в самом деле, была похожа на Дэйвида настолько, что не заметить это мог только слепой, и еще больше напоминала маленького ангела: светлые мягкие волосы, нежные утонченные черты лица и огромные, совершенно черные глаза. Алю пугала ненормальная для молодого парня привязанность Ваньки к малышке: не было дня, когда тот не приезжал хотя бы на час.

  – Слушай, я тебя не буду пускать, пока не заведешь себе подружку! – однажды поставила условие Аля, – Я уже не понимаю, кто из вас любящий папаша.

  – Отстань, я – любящий дядя, что такого? – не спуская Лали с рук, отмахнулся он.

  – Я серьезно, когда ты начнешь жить своей жизнью?

  – Ты хочешь, чтобы я женился? Ты же от ревности с ума сойдешь!

  – И это ты говоришь при моем муже! Ты прекрасно знаешь, чего я хочу.

  – Ну, я постараюсь, но где я найду девушку, похожую на тебя?

  – Не дай Бог! Еще одно такое счастье как я дом не выдержит!

  Братья засмеялись так, что напугали малышку.

  – Я хочу, чтобы меня взяли крестным, – заявил Ванька, когда все трое успокоились.

  Аля пожала плечами:

  – Вернулись к тому, с чего начинали. У меня, все равно, других кандидатов нет. А, что, уже надо крестить?

  – Тася настаивает, что пора, ей уже месяц, через пару недель можно, – поддержал брата Дэйвид.

  – На роль крестной мамы добровольцев нет?

  – Лизка стесняется сказать, – ответил Дэйвид.

  – С каких пор Лиза стала стеснительной?

  К крестинам подготовили в срочном порядке большую гостиную и кухню. Собралась вся семья, приехали Алины родители и бабушка. Георгий устроил целое мероприятие с фейерверком, музыкой и угощением всех деревенских, кто заходил поздравить. Узнав, что наливают бесплатно, зашли поздравить почти все.

  – Это что, добрый барин вернулся? – не сдержалась Аля.

  – Это у вас, у русских, добрый барин, а у грузин гуляет вся округа! – не смутился свекор, – Такое событие не каждый день, тем более, что мы не отмечали рождение внучки.

  Аля вспомнила, что пришлось пережить из-за нее всем членам семьи, и прикусила язык.