Текст книги "Стратег (СИ)"

Автор книги: Хастлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Жертва. ==========

У меня внушительная высокая фигура, смуглая кожа и вьющиеся чёрные волосы, доставшиеся мне от отца, которого я не видел ни разу в жизни. Предок благополучно свалил от нас с мамой, когда я ещё даже не родился.

От мамы мне достались только очень светлые голубые глаза, почти прозрачные, цвета льда. Конечно же, с моей внешностью такие глаза смотрелись, по крайней мере, странно. Поэтому в младших классах мне даже дали прозвище «снежный человек». Видно уже тогда все предчувствовали, во что я вырасту. Правда, дальше прозвища дело не пошло, так как лет с шести я мог неплохо так навалять почти любому ребёнку примерно своего возраста, кто рисковал меня чем-то обидеть.

Где-то классе в седьмом девчонки, насмотревшись, чёрти чего по телеку, стали называть меня Каем. По их мнению, имя ледяного мальчика мне подходило идеально. Хотя, по моему мнению, данный герой был тощим блондином, короче хлюпиком, но типа со смелым сердцем. Внимания на такие девчачьи клички я не обращал, считая, что как пришло, так и уйдёт, но тут я жестоко ошибся. Кличка прижилась. И теперь меня, ученика 11-А класса, с ростом сто восемьдесят два сантиметра, вся школа знала именно как Кая. Моё скромное и настоящее Денис знали только самые близкие мне личности, ну и одноклассники конечно.

Вообще-то я не очень жалую самокритику, но даже я признаю, что характер мой соответствовал моему холодному имени. И не только в школе или компании, но и дома.

Маме иногда тоже доставалось. Хотя скорее не потому, что я такой вредный, а потому, что я привык чувствовать себя единственным мужчиной в семье. Мама у меня хоть и хорошая, но глупая как ребёнок. До сих пор верит в принцев на белых конях (или тачках), в людскую доброту и в то, что её сын самый лучший мальчик в мире.

Друзей у меня немного, но зато настоящие. А вот знакомых, и тех, кто хочет подхалимничать негласному лидеру школы, завались. Несмотря на свой иногда до крайности сложный характер, учусь я, как ни странно, на отлично.

Но проблемы в школе у меня всё же были. И главной моей проблемой были конфликты с «заморышами». Вернее так их называл только я и моя компания, учителя же окультуривали это слово до приемлемого «спокойные ребята», «стеснительные ученики» и т.д.

Заморышей я не любил, не люблю и вряд ли буду любить. Не потому что чувствую себя сильнее, нет. Потому что хочу просто научить их стоять за себя. Если ты тощий и мелкий – это не значит, что ты должен быть последним ссыклом. Ссыкунами в моём понятии были все те, кто, опустив голову и спрятав глаза, терпели всяческие издевки в свою сторону.

Но эти тихие хлюпики и хлюпички никак не хотели учиться, посему становились мальчиками и девочками для битья для меня и моих ребят. Ну, по-настоящему, конечно, их не бил никто и никогда (ну было раза два-три), но издевки мы придумывали извратные и со вкусом.

Чего только стоит толстушка на прошлой неделе из девятого класса. Та ещё ботаничка и зубрилка. Но как шикарно она смотрелась в ярких жёлтых панталонах с кружевами, напяленными прямо на её толстые ляжки. А чтобы толстушка решилась появиться в таком виде перед публикой, её длинная, почти в пол юбка, была выброшена в мусорный бак рядом с чёрным ходом. Конечно же, при детальных разбирательствах виновников такого своего маскарада она не называла, ведь мы всегда предупреждали об этом пункте наших жертв. В итоге сопли-слёзы, орущая на весь коридор директриса и вызов на «красный коврик» самых хулиганистых учеников школы. Я там был, как говорится, мёд-пиво пил… Короче меня не запалили. Всех естественно отпустили. Директриса в злобном трансе. Толстушка неделю не появлялась в школе. Через неделю пришла в брюках. Наверное, решила, что их сложнее снять.

Да, конечно иногда и в нашем многочисленном школьном коллективе появлялись поборники правды и справедливости, но энные личности быстро терялись и умолкали, как только понимали, что перетягивают всю мою «любовь» с тихонь на себя.

Так я и дожил до выпускного класса, иногда руганным, иногда хваленым. С отличными отметками по предметам и частыми двойками за поведение. И этот последний год в школе я готов был прожить, как и все остальные, так чтобы не исключили, но чтобы память обо мне осталась в умах некоторых слабо развитых морально и физически.

Но, наверное, какое-то провидение свыше решило, что не фиг мне, Денису Никитину, со спокойной душой и выполненным долгом покидать стены моей горячо любимой школы. И это самое провидение или мстительная судьба, тут уже чёрт разберёт, решило мне подкинуть подлянку напоследок. И хорошую такую подлянку, в виде щуплого, блондинистого эльфа, с завязанными в хвост патлами и кислотными ярко-зелёными наушниками на полбашки.

Впервые он появился в нашем классе в середине сентября. По словам нашей классной, очень хороший и воспитанный мальчик. Слова эти были сказаны всему классу, но смотрела класснуха в этот момент прямо на мою недовольную физиономию. А недовольной она была по двум причинам. Во-первых, я не любил новеньких, потому что каждый раз, не зная расстановки всех ролей, они пытались завоевать в классе какой-то статус, в итоге оборачивалось это не в лучшую сторону для них. Во-вторых, ЭТОТ новенький переплюнул своим появлением всех предыдущих вместе взятых.

Мало того, что чудик был выряжен в непонятный балахон фиолетового цвета с длинноватыми рукавами и огромным капюшоном и узкие чёрные джинсы, так ещё эти его наушники, огромные и зелёные…

Правда, войдя в класс, он их снял, оставив болтаться на тонкой шее, но сути это не меняло. А ещё меня сразу вывели из себя его светлые, почти белые волосы, небрежно собранные в хвост на затылке и его глазищи. Вот именно его глаза, наверное, заслуживают отдельного подробного описания. Потому что они в итоге и решили его судьбу. Огромные в пол лица, раскосые, с длинными, светлыми ресницами. И всё бы ничего, но цвета они были такого тёмного, что зрачки просто терялись в них и сливались с радужкой. И первое сравнение, что пришло мне на ум – это «эльф-зомби»… Именно в таком порядке.

А вот это было уже не смешно потому, что сидящие на передних партах видимо, научились читать мои мысли. Сперва, я услышал шушуканье, а потом самая смелая девушка из класса, и по совместительству моя соседка, (потому видно и смелая) заявила громким таким шёпотом: «У нашего Кая новый соперник. Эльф против ледяного мальчика». А кто-то больно умный, жаль я не подметил кто, ляпнул в ответ: «Делаем ставки господа».

«Ну всё, парень, ты попал» – подумал я, разглядывая белобрысую макушку и такого же бледного оттенка кожу. Я даже не задумывался о том, что возможно паренёк не окажется одной из моих жертв, тихих и молчаливых. Я уже всё решил для себя.

Ребята зашумели и были остановлены властным жестом.

– Ну, всё ребята, давайте знакомиться, – почти пропела училка и показала рукой на ничего не подозревающего эльфика. – Это Юлиуш Новак, прошу любить и жаловать.

Я почему-то заржал. Причём единственный из всего класса. Все удивлённо посмотрели на меня. Наверное, потому, что обычно я не позволял себе всякие непотребности при учителях, мне и перемены для этого хватало. Учительница наоборот глянула с укором и шикнула.

– Ну что же… Юлиуш.

– Юлий, – фыркнуло это создание и т-а-а-а-к улыбнулось, что аж я засмотрелся, девчонки вообще, наверное, выпали в осадок.

– Юлий, – сразу же согласилась и исправилась Антонина Павловна. – Прошу садись. Места, как видишь, у нас есть, можешь выбрать.

И что вы думаете, сделало это чудо? Из восьми свободных мест в классе, оно плюхнулось рядом со мной. Я прямо прифигел от такой наглости, а рядом сидящие резко притихли в ожидании продолжения. Да что тут, даже классуха недоверчиво подняла брови.

– Эм… Юлий… – она глянула на меня, и взгляд её пророчил все небесные кары, если я прямо сейчас докачусь до убийства новенького. – У тебя есть все учебники?

Чудо только утвердительно махнуло своей белой башкой и снова улыбнулось, а меня аж покорёжило внутри. Так и хотелось цапнуть будущего смертника за эти мягкие (на вид точно мягкие) патлы и пару раз приложить мордашкой о парту. Да так, чтобы эти его глазищи повываливались. Кто бы знал, каких титанических усилий мне стоило сдержаться.

Весь урок я сидел, как на иголках. Мне мешал его запах: лёгкий и ненавязчивый, кажется зелёный чай и что-то цитрусовое; меня раздражал едва слышный звук музыки в наушниках, которые он даже не потрудился снять с шеи; меня бесил даже едва уловимый звук его ручки, когда он писал своим идеально ровном почерком в тетради. Да-да. Я уже успел разглядеть его почерк, а так же его тонкие пальцы с аккуратными ногтями. И я готов был поклясться, что ногти у этого недоэльфа были накрашены бесцветным лаком.

Звонок на перемену спас меня от преждевременной смерти от собственного раздражения и злости. Антонина Павловна, убедившись, что все записали домашку, благополучно покинула класс, даже не догадываясь о моих мыслях.

– Стоять. – Не успели за учительницей закрыться двери, как я тут же цапнул за шкирку чудо, сидящее рядом, которое уже собиралось умотать из класса.

– Что тебе? – Эльф вопросительно поднял бровь и слегка дёрнул плечом, явно намекая, что мои пальцы на шивороте его кофты ему слегка мешают.

– Поговорить. – Я сжал пальцы сильнее и заметил, как сузились его глаза. Пиздец, даже сейчас в такой близости, я не вижу его зрачков. Зато хорошо видна тонкая голубая жилка на виске и пару бледных веснушек на щеках.

– Говори. – Он вдруг накрыл мою руку своими пальцами и ослабил хватку. Хотя нет, это я сам отпустил его балахон, потому что его ладонь до чёртиков напугала меня. Сама по себе обычная ладонь, но почему-то слишком горячие и сухие были пальцы.

– Юленька, – я намеренно исковеркал его имя, чтобы позлить. – Хочу обратить твоё внимание на то, как одеваются в нашем классе, а ещё на то, какие красивые стрижки у наших мальчиков.

Упитанный и медлительный Ефимов со второй парты смешно хрюкнул и почесал свою абсолютно лысую голову.

– И? – эльф умудрился сделать свои гляделки ещё больше.

По сути, мне было по хрен на одежду одноклассников, но так уж вышло, что ребята ходили в приличном виде, выпускной класс всё-таки. А мне нужна была причина прикопаться к эльфёнышу.

– Ты не въезжаешь? – Я, конечно, понял, что сейчас он просто прикинулся дурачком, но делать такое при всех, да и ещё в мой адрес было непозволительно никому.

– Завтра хочу видеть тебя в подобающем виде и без этого. – Я цапнул его за хвост и слегка дёрнул (действительно мягкие).

– Ты мне мамочка? – Парень встал из-за парты, и я поднялся следом.

– Девочка моя, я смотрю, ты чего-то недопонял?

– Во-первых, я не твоя девочка. – Он смотрел мне прямо в глаза, и губы его дрогнули в улыбке. – Во-вторых, ты не в моём вкусе. У тебя тут не хватает… – он показал на грудь, а потом перевёл взгляд прямо мне на ширинку, – … а там лишнее.

Класс умер. Не в смысле по-настоящему, просто стало тихо, как в морге.

– У тебя, блять, жизнь лишняя видимо имеется, чучело? – Я упёрся ладонями о парту и готов уже был перемахнуть через неё.

– Не поверишь, даже несколько. – И ОНО, не обращая внимания на всеобщие взгляды и мой мега злобный взгляд, вышло из класса.

Это было хреново. Потому что мой мозг вовремя не успел прийти в себя от такой наглости, а руки мои соответственно не успели ухватить блондинчика за его тощую шейку, и теперь весь класс в немом изумлении пялился на меня. И тут моя любимая осмелевшая соседка брякнула:

– Никитин, он тебя что, голубым обозвал сейчас? – и тут же заткнулась и зарылась головой в учебник, видимо моё перекошенное лицо сказало ей о многом.

Я ещё раз бросил убийственный взгляд на входную дверь, а потом перевёл его на неприметный джинсовый рюкзак моего нового соседа по парте. Ну что же, до хозяина рюкзачка пока не добрались, но пар всё же хорошо бы выпустить.

Я, не раздумывая, ухватил его школьное богатство за лямку и тоже поспешил из класса.

Следующим уроком была литература. Новенький появился с опозданием минуты на две и с мокрым грязным рюкзаком. Странно, ещё с утра я злился на плохую погоду, а сейчас я благодарен природе за мерзкие, мутные лужи в школьном дворе.

Он снова сел рядом со мной! Не, ну вы видели такое?! С безразличным видом достал из рюкзака подмокший учебник и вперил свой демонический взгляд в учителя.

– Слушай ты… – я начал злобно шипеть, в его сторону. – Ты настолько тупой, что не понимаешь, чем это тебе выльется?

– Например? – Он даже не повернул голову в мою сторону.

– Поспрашивай у ребят, много интересного узнаешь.

– О тебе? – Так же смотря на учителя.

– Обо мне.

– Зачем? Ты сам мне неинтересен. И спрашивать про тебя неинтересно, – и уже повернувшись и смотря мне в глаза. – Я же сказал, ты не в моём вкусе.

– Что? – У меня аж ладони зачесались, самолично влепить ему прямо тут.

– Ещё и глухой… Сисек нет, рожа не очень, никакой фигуры, ещё и глухой… В кровати, поди, полный ноль тоже.

И рр-аааа-з… Эльф на полу. Держится за свою пустую голову. Я в непонятках смотрю на шокированную училку. Она тоже смотрит на меня, (даже не на эльфа, на меня!) видимо потеряла дар речи. Класс дружно повернулся в нашу сторону. И не пикнет никто.

Эльф же начинает подниматься, отряхивая джинсы. Его движения видимо отвлекли народ от всеобщего ступора.

Первой в себя пришла Тамара Игнатовна.

– Никитин! – голос звонкий и нервный. – Сейчас же со мной к директору.

Я начинаю уныло собирать сумку, понимая, что реально сглупил. Не мог, что ли переменки подождать, и тогда уже без свидетелей, как говорится, размазать этого наглеца по стенке?

– Новак… С тобой всё в порядке? Может в медпункт? – уже совсем другим голосом, сочувствующим, почти нежным.

– Спасибо. Всё нормально. Он и бить-то не умеет…

– Ты труп, – говорю громко на весь класс, и по хрен, что куча свидетелей, я этого так не оставлю.

Но экзекуцию пришлось отложить. Оказалось, что блондинчик всё-таки прилично приложился головой о парту, когда падал от моего удара в челюсть, и его отпустили домой. При этом дав добро на пару дней отгула, если будет чувствовать себя плохо.

Я рвал и метал. Не помогла ни сигарета, (усосал три подряд) ни мерзкие планы по убийству и расчленению этого ублюдка. А то, что я убью его (блять, ну покалечу точно) – я знал наверняка. Этот тощий сучёныш, с бездонными глазами без зрачков, умудрился достать меня за один день так, как не доставали мои самые зачуханные жертвы за все года.

Ха… А может это потому, что он вовсе и не жертва? В нём нет ни капли страха. Неужели такой смелый? Или может просто дурак, непонимающий на кого прёт? Скорей всего второе. Но глупость его длинноволосой башки не даёт ему право в открытую идти против меня. Более того, он первый, кто за всю мою жизнь приравнял меня к девчонке… Как он там говорил? Ни кожи, ни рожи? Да у меня от девок отбоя нет! Я самый высокий в классе. Да и фигура у меня спортивная, зря, что ли на площадке у дома на турниках через день торчу?! И в баскетболе я лучший из нашей команды… Сисек у меня, видите ли, нет… На хрена они мне? Я мужик!

СТОП!!! Это что сейчас за мысли такие были? Это я что, сейчас оправдываю себя в его глазах? Мне показалось или я нервничаю из-за того, что я НЕ В ЕГО ВКУСЕ?! Да, блять, что за на хрен?! Какое-то чмо пришло и умудрилось перевернуть всё с ног на голову за каких-то два долбаных урока?! Да он умудрился меня спровоцировать. Не я его, а он меня!!!

– Не в твоём вкусе говоришь, чучело? – Я хищно посмотрел в окно на выходящих из школы учеников. – А я тебя и спрашивать не буду о твоих блядских вкусах.

Я придумал план мести, теперь осталось только воплотить его в реальность. И по моим расчётам, это создание не от мира сего, должно было в худшем случае перейти в другой класс, а в лучшем, вообще свалить из нашей школы.

========== План в действии. ==========

В школе его не было… четыре урока. Да-да. Именно те четыре урока, с которых его вчера отпустили. На следующий день он заявился с кругами под глазами, бледноватый, но с бодрой улыбкой на моське и даже без опоздания.

В глаза, ну очень уж бросался его рюкзак. Новый. Как будто он бирку сорвал только сейчас перед входом в класс. Вместо фиолетового балахона – широкий серый свитер, и как издевательство над моими нервами, чёрные кожаные штаны.

Меня видимо реально перекосило, потому что он взглянул на мою рожу и заулыбался ещё шире. И… сел за соседнюю парту.

«Ах ты, мелкий уродец»!

Я сгребаю свои учебники и злобно нависаю над Милкой, его невольной соседкой по парте.

– Свали, – шиплю только губами, и тихая Мила без лишних слов перебирается на первую парту к своей подруге.

– Соскучился? – язвит это недоразумение, спасибо хоть тихо, только для меня.

– Конечно. Прям ночь спать не мог. Только о тебе и думал.

– Так надо было подрочить. Хочешь, фотку свою подарю, будешь на неё под одеялом…

– Заткнись! – рявкаю я так, что у кого-то из ребят выпал из рук учебник.

– Молчу-молчу. – Он шутливо поднимает ладони и искрит своими глазами на весь класс, никак веселится сучёныш. – Так что, фотку-то давать?

– Лучше себя. Уверен, тебя с моей правой не сравнить, – вываливаю я на него свою мысль и тут же радостно вижу смятение в его чумовых глазках.

– Ты не…

– Зато ты в моём, – перебиваю нагло. – Такая лапочка. И волосики как у девочки. И губки бантиком. А то, что размер нулевой, так ничего, я грудастых не люблю. Зато попка у тебя что надо, – говоря, смотрю ему прямо в зрачки (по крайней мере, пытаюсь).

– Отвали… – Он, похоже, опешил слегка от моих слов.

Я и сам прибалдел, что могу такое выдать, да ещё и парню. Но план есть план. Надеюсь, всё ограничится словами, и к действиям переходить не придётся. А то как-то трудновато представить, что я лапаю пацана за энные места…

– Отвалю. Только за спокойствие цена высокая.

– Да ладно? – Похоже, отсроченный убиенный переварил мой бред и взял себя в руки.

– Ага… – я почти зашептал, так как в класс вплыл грузный учитель химии.

– И какая же? – Он невозмутимо открыл учебник и стал смотреть только на учителя.

– Отсоси, – шепнул я и тут же заглох, мысленно отрезая себе язык, блять, а если согласится?!

– Охуел? – он тоже шепчет, но ко мне не поворачивается.

– Это ты, чучело, охуело. Ещё не понял, с кем связался? Так я тебе дурачку объясню и покажу. В действии, так сказать.

– И что? Многие боятся?

– Что? – Я сбился с мысли.

– Многие твоего трёпа боятся?

– Это ты сейчас сказал, что я трепло?

– Да.

Да мать его за ногу! Да что это такое?! Ему реально жить надоело, что ли? А может он того, из этих…садо-мазо? Хм…

Я уткнулся в свою тетрадь, и весь урок чертил там всякие закорючки. Злость жрала меня огромными кусками. Не услышал ни слова из того, что говорил учитель. Зато вдоволь надышался лёгким ароматом цитрусовых, вдоволь налюбовался на его блестящие патлы, сегодня просто убранные ободком, и очень-очень позлился, в основном на себя же.

На большой перемене, как обычно за углом школы, я выложил ребятам свой план действий.

– И чё, ты реально к нему клеиться будешь? – прохрипел Макс, делая очередную затяжку.

– Ну, надеюсь, прямо совсем реально не придётся. Думаю на словах его заебать. – Я тоже втягиваю дым всеми лёгкими.

– А если не выйдет? – это уже Шурик, некурящий, но всегда составляющий нам компанию.

– Ну, тогда без действий никак. Подумаешь, пару раз за жопу взять. Девок вон облапил полшколы.

– Так-то же не девка…

– По хуй. Это же игра такая. Вон актёры в телике голубых играют и бабло гребут. Что мне, слабо тоже сыграть?

– Хочу на это глянуть, – ухмыльнулся Макс и откинул бычок в кусты.

– Глянешь. Сегодня прям и начну.

И я начал. Прямо на уроке после большой перемены. Как только училка английского отвернулась к доске, моя ладонь тут же накрыла ногу этого хлюпика в гладких обтягивающих кожаных штанах. Он дёрнулся и попытался отцепить мою руку от своей ноги. Но куда там, мои лапищи против его нежных и тонких пальчиков. Я сжал ещё сильнее, давая понять, чем сильнее он разжимает мои пальцы, тем красочнее потом будут синяки у него на коже. Мальчик не совсем видно дурак, понял. Заёрзал. Краем глаза глянул на меня и отвернулся.

– Грабли убери, – шипит как змея.

– А то что? – Я двигаю рукой по его ноге и вижу, как у него дёргается щека.

– Поломаю. – Он пытается отодвинуться, но я опять сжимаю его и держу.

– А если так? – Плюнув на свою нормальность, я перемещаю ладонь выше к паху. Мне самому становится интересно, насколько далеко я могу зайти в своей игре.

– С-с-ууу-ка… – Он покрывается красными пятнами. – Лапы убрал!

– А так? – Я нахально накрываю его пах и слегка сжимаю.

Я артистище! Сам от себя в шоке. Честно! Но руку не убираю, несколько секунд вообще не шевелюсь, наблюдаю за его лицом. Он бледный. Дыхание сбилось. Я даже подозреваю, что он на грани того, чтобы влепить мне в рожу. Но мстя моя страшна! Поэтому, пережив личный культурный шок от того, что моя рука сжимает член другого пацана, я начинаю лёгкие движения. Глажу, немного сжимаю. При этом с восхищением и наглостью наблюдаю за его меняющимся лицом. А моя рука живёт своей жизнью. Кажется она даже в сговоре с моим непутёвым мозгом, потому что я делаю рукой именно так, как понравилось бы мне самому. В какой-то момент его бледные щёки окрашивает какой-то лихорадочный румянец, а я неожиданно понимаю, что под моей ладонью уже значительно твёрже, чем было вначале. Замираю от такой догадки, а он как-то вымученно и, кажется, даже облегчённо выдыхает. И что теперь? Остановиться? Тогда это будет моё поражение. Или всё же его?

Но парниша решает эту дилемму за меня.

– Ирина Павловна, можно выйти?

Я поначалу даже голос его не узнал. С хрипотцой и такой какой-то… Блять, был бы он девкой, я сказал бы, что возбуждающий.

– Иди, Новак. Только туда и обратно.

– Ага. – Это чудовище натягивает пониже свой бесформенный свитер так, что он благополучно прикрывает пах и выскакивает из класса.

А я как идиот пялюсь на свои штаны, осознавая, что у меня у самого там всё колом стоит. Да, блять, что же это за уродец такой, что мои игры против меня и оборачивает.

Конечно из класса я не попросился. По-мужски стоически перетерпел свой неожиданный стояк. Ха! Не хватало ещё, чтобы я по туалетным кабинкам на эльфийских ниочёмышей дрочил.

А вот моя новоявленная жертва пришла минут через десять. Глаза блестят. Губы красные, как будто их покусывали. На меня не смотрит, тупо вперился своими зенками в училку и делает вид, что внимательно слушает, но я-то всё вижу. Замечаю, как дёргается от любых моих движений. Как нервно сминает уголок тетрадки. Как грызёт ручку.

Я доволен. Мои методы действуют. И не важно, что и на меня тоже. Главное, что на него. Остаток дня он сидел тихо. Не брыкался на мои колкости. Не язвил. По сути, вообще молчал. Я даже подумал, не принесли ли мои действия ущерба его нежной психике.

========== Фак! ==========

Но радовался я слишком рано. На следующий день это чудище видно решило опять поизмываться над моей психикой. Мало того, что патлы свои распустило-распушило, так ещё и кофта на нём была странная, с вырезом таким, что аж ключицы выглядывали и в такую яркую полоску, что у меня начало рябить в глазах. Джинсы, правда, были самые обычные, тёмно-синие и слегка зауженные. А ещё у него красовался засос. За ухом. Я бы даже, наверное, и не увидел его, если бы эльфик не откинул на уроке свои патлы с шеи. Он не заметил, что я заметил. А я разозлился. Вот реально разозлился. Значит пока я тут, переступив через себя, чуть ли не дрочу ему на уроке, эта тварь кувыркается с кем-то. Я уже двух девок отшил, не до них было, в голове только планы по сломлению строптивого, а он значит вот как? Ему значит до фенечки? И я не смолчал.

– Что чудик, неужели какая-то страшила на тебя позарилась? Да ещё и пометила? – тихо шепчу ему, почти в ухо.

Он вздрагивает и на автомате закрывает волосами красноватую отметину.

– Почему страшила? – Нервно отстраняется.

– Ты себя в зеркало-то видел? Девка – девкой. Юленька… На тебя нормальная девушка и не поведётся.

– Ну, ты, вообще вон по парням ходок. Любишь волосатые ноги и большие члены? – Повернулся и ехидно смотрит прямо мне в глаза. – Ещё и снизу, наверное, часто бываешь? – И улыбается.

– Блять… – только и выдал я. Ну действительно, не бить же его опять прямо на уроке. Так гляди и не доучусь последний год в школе.

– Ты? Не сомневаюсь.

– Слушай ты, хуесос!

– Это у нас ты. Я с девочками люблю. Которые не под метр восемьдесят и в плечах поуже.

– Ты чё, суицидник? – А кулаки так и чешутся врезать.

– Не-а… Я нормаль-ный, – выговаривает он мне, как недоумку, видно под этим подразумевая и свою ориентацию.

– А что же ты такой весь из себя нормальный возбудился вчера? Выйти попросился…

Он покраснел и выдал еле слышный набор матов себе под нос. Ну, по крайней мере, я решил, что это маты, ибо лицо у него было при этом злющее-поезлющее.

– Тебе показалось, – наконец, рожает сдержанное в мою сторону.

– Да ладно?! – выкрикиваю и понимаю, что весь класс смотрит на нашу парту.

– Никитин! – это математичка. – Урок, между прочим! Или ты хочешь ответить по теме?

– Очень хочу. – Я встаю и кидаю убийственный взгляд на змеёныша. Гад. Хоть бы свою довольную моську так не афишировал.

После звонка я его не поймал. Пришлось вылавливать в коридоре перед уроком. Со звонком ведь всё равно явится.

Он увидел мою поджидающую его тушку ещё издалека и, сделав оборот, пошёл в обратном направлении. Я двинулся за ним. Он ускорил шаг. Спустя минуту он уже несся по лестнице на нижний этаж, а я мчался следом. Естественно убежать от меня он бы не смог. Физкультура у меня всегда была одним из любимых уроков, да и три года в баскетбольной команде, делали своё дело.

Поймал я его у входа в сортир и туда же и втолкнул, закрыв за нами дверь.

– Какого хрена? – Он отступал к стенке, пока не упёрся в неё спиной.

– Я бы спросил то же самое. Какого хрена ты бычишься и идёшь против системы?

– Система – это ты, что ли? Не много ли чести?

– А немного ли ты вякаешь? – Я почти подошёл вплотную. – Я же нормально просил, а ты не понимаешь.

– Чего ты просил? – Он изогнул бровь и посмотрел мне за спину, видно прикидывая пути отступления.

– Да вообще, мелочи! Шмотки поприличнее и патлы покороче. И не вякать, когда тебя не спрашивают.

– А то что?

Ну и наглец. Ну не доходит до человека.

– А то выебу. – Во как глазищи свои выпучил.

– Свою руку правую, разве что.

– Нарываешься…

– Нарываюсь. – Дергается в сторону, пытаясь меня обогнуть, но я ловлю его юркое тельце и прижимаю грудью и щекой к холодному кафелю стены.

– Ну, раз сам нарываешься, то грех не воспользоваться. – Я упираюсь в его тело и прижимаю к стене ещё сильнее.

Пыхтит, пытаясь выкрутиться, но всё что у него выходит – только дёрганье в моих руках. Дабы нагнать страха побольше и показать серьёзность моих угроз, я начинаю вдавливаться бедрами в его ягодицы, при этом просовываю руку ему под живот и притягиваю ещё ближе к себе.

– Отпусти. Мразь!

– Тебе не нравится? – Я ещё раз втискиваюсь в него сквозь джинсы и съезжаю рукой ему на ширинку.

– Блядь! Урод… Убери грабли!

– Неужели совсем не нравится?

– Тащусь аж до рвоты! – выкрикивает и пытается лягнуть меня ногой, но выходит у него не очень. Я больше, я сильнее. И самое главное, я до чёртиков злой.

– М-м-мм… – прямо ему в ухо, и кусаю легонько за мочку.

Эльфик вздрогнул и замер. Я тоже. Так быстро? Хм… Ну, и отлично. И я вовсю дал волю своим рукам. Гладил его живот, бока, грудь. Цеплял короткими ногтями его соски, вызывая дрожь в его напряжённом тельце. В наглую ласкал выпуклость в его штанах, восторгаясь как ребёнок, когда почувствовал, что под моей ладонью уже всё каменное. Зубами вгрызался ему в затылок, вырывая из его губ непонятные стоны, то ли боли, то ли чего-то другого.

Я как-то даже сам не понял, как его штаны оказались расстёгнутыми. Просто осознал, что моя ладонь уже нырнула под ткань и гладит горячую кожу, чувствует выступающие венки и капельку вязкой жидкости. Где-то глубоко, на краткий миг, мелькнула сигнальная лампочка, что я трогаю ПАРНЯ за ЧЛЕН! Но на тот момент мне было уже по хрен. Меня заводила сама мысль, что я так действую на него. Заставляю его дышать так странно, выгибаться на меня, прижиматься пахом к моей руке.

– Я тебя ур-р-р-ою… – шепчет где-то в кафель. Жаль, не вижу его лица, волосы запутались и растрепались и так приятно пахнут…

– Конечно. – Сжимаю его сильнее и слышу, как он втягивает в себя воздух.

В какой-то момент я забыл, что это всего лишь игра с воспитательно-мстительными целями. И что выигравшим должен быть я. Просто закрываю глаза и утыкаюсь лбом ему в затылок. Эльфика слегка потряхивает в моих руках. Или это я дрожу? Да по фиг. Единственное, что воспринимает сейчас мой слух и разум – это его дыхание – сбитое, громкое и хриплое.

Странно, но я почему-то сразу понял, даже скорее почувствовал, когда он был почти у финиша. От осознания того, что я делаю, меня накрыло волной жара. Нет, не стыда, а именно жара в голове, по венам, в животе. Я глотнул воздух в надежде перетерпеть и не опозориться, но как только он заскулил, выплёскиваясь мне в руку, я не выдержал и улетел следом.

Долгую минуту мы так и стояли. Он прижатый к стенке и я прижатый к нему. Выравнивали дыхание. Оба.

Первым пришёл в себя Юлька. Шевельнулся, явно проверяя свои возможности, и тихонько выскользнул из моего захвата, поняв, что я больше его не держу.

Я до боли зажмурил глаза и прислонился лбом к кафелю. Не оборачиваясь. Ждал, что вот сейчас мне в спину полетят издевки. Но в ответ мне был только хлопок двери. Он ушёл? Вот так просто? А как же…? А как же что? Чего собственно я ожидал? Я разлепил глаза и упёрся взглядом в прозрачные белесые капли на кафеле на уровне моих колен. Вот паскудство! Я только что отдрочил парню, а сам, блять, умудрился кончить даже без рук, просто обтираясь об его задницу! Замечу, даже не голую задницу!!!

========== Проучили… ==========

После случая в туалете меня переклинило. Хотя, исходя из моих грандиозных планов, должно было переклинить именно его. Но получился какой-то эффект бумеранга, что ли. Короче, лажа полная. В общем, уже вторую неделю я не делал ни моральных, ни физических поползновений в сторону новичка, позволяя себе только изредка злобно зыркать в его сторону.

Убрался от него подальше, аж к окну на последнюю парту, и тихо мирно наблюдал. Нет, конечно, я пытался забить болт на эльфёныша, как на пустое место, но как-то оно у меня не совсем выходило. Всё время натыкался глазами на его белобрысую макушку или на худую спину. Видимо этот гад обладал каким-то шестым чувством или мои взгляды в прямом смысле прожигали, потому что очень часто он оборачивался на мои «гляделки», я едва успевал уткнуться в свою тетрадку.