Текст книги "Алиса в Фонде (СИ)"
Автор книги: Grimnir Grugnisson
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== Часть 1. ==========
Психиатрическая лечебница Рутледж, Лондон, Англия, 1876 год.
– Доктор Бэфорд! – в кабинет главного специалиста вбежал растрёпанная бледная медсестра, – Доктор Бэдфорт! Вам срочно нужно пройти в красную палату!
– Спокойно, сестра Хэтуэй. Объясните, что случилось?
– Вам лучше самому спуститься и увидеть это, доктор.
Доктор Бэдфорт поспешил на выход. Судя по виду сестры милосердия случилось что-то действительно серьезное. Пока они спускались по лестнице в подвальные помещения, где располагалась палата доктор вспоминал подробности про пациентку находившуюся там. Пациентку звали Алиса Линделл. Первоначально она поступила после пожара в котором погибла вся её семья. За лечение заплатил некий Чарльз Доджсон, друг погибшей семьи. К сожалению девочка так и не оправилась от потери. После первоначальной выписки она находилась в приюте для душевнобольных детей под присмотром доктора Ангуса Бамби. Её обнаружили в сопорном соcтоянии после гибели доктора под колесами поезда метро. Последующее расследование выявило множество нелицеприятных факторов про доктора и приют. Алису же в связи с ухудшением состояния вернули в Рутледж. Большую часть времени она проводила в кататоническом ступоре, не реагируя на окружающую действительность. А год назад, не смотря на все усилия предпринятые персоналом, она впала в кому. В лечебнице было отделение для подобных пациентов, но Алису пришлось поместить в отдельное помещение из-за того, что на её теле внезапно начали открываться кровоточащие раны и так же внезапно и быстро они зарастали. Единственное свободное помещение для отдельной палаты было в подвале, за отделением для буйнопомешанных. Не смотря на отсутствие должного ухода у пациентки не появлялись пролежни, она не сильно похудела, хотя кормили её не так часто, как требовалось так как персонал просто боялся находиться с ней в одном помещении, а раны заживая оставляли едва заметные отметины, сходящие на нет через несколько недель. Правда постель приходилось менять каждую неделю, так как она пропитывалась кровью насквозь. Палата и получила за это прозвище красной.
Они миновали подвал, не обращая внимание на крики и стоны буйных больных, запертых в тесные каменные клетушки. В дальнем конце подвала дверь ведущая в коридор с красной палатой была приоткрыта, в нарушении всех инструкций. Доктор с недоумением посмотрел на сестру, но та мелко затрясла головой, призывая его последовать дальше.
Дверь палаты была распахнута настежь. Газовый фонарь над входом освещал палату, которая воистину стала «красной». Брызги крови были на стенах, полу и даже потолке. Кровать Алисы стояла у дальней от входа, а у правой стены лежала груда останков, некогда бывшими человеком. Бэфорд подавив подкатившую было тошноту подошёл ближе и внимательно осмотрел погибшего. Судя по обрывкам смирительной рубашки это был пациент клиники.
– Сестра! Что, чёрт побери здесь произошло! – рявкнул он во всю мощь лёгких.
– Это Мэксон. – пискнула она из-за двери стараясь не глядеть во внутрь.
– Насильник?
– Да. Он смог выбраться из камеры, оглушить смотрителя Бэнкса и воспользовавшись его ключами проникнуть сюда. Что случилось я не знаю. Я услышала его вопли и какой-то непонятный рык. Когда я прибежала всё уже было кончено.
– Вы сразу же пришли ко мне?
– Ну, – Хэтуэй скосила взгляд на лужицу рвотных масс у двери, – почти сразу.
– Что со смотрителем?
– Без сознания.
– Кроме вас ещё кто-нибудь знает о произошедшем?
– Нет сэр.
– Хорошо.
Доктор вернулся к осмотру тела. В молодости он служил военным хирургом в Индии и несколько раз видел людей после нападения тигра. Сейчас же он наблюдал подобную картину рваные и укушенные раны, правда меньшего размеры, но нанесённые с не меньшей силой и яростью, частично ампутированных конечности и перегрызенное горло.
Потом он встал и подошёл к лечащей на кровати девушке. Бледное лицо её было спокойным. Одеяло сброшено на пол, а ночнушка задрана до талии и порвана на груди. Доктор внимательно осмотрел обнажённые участки. Старые шрамы от ожогов на руках и левой щеке сопровождались свежими неглубокими порезами по всему телу. Часть из них уже заживала. Но одна рана была нетипичной. Ровно по середине груди шёл длинный, глубокий разрез от яремной вырезки и до мечевидного отростка. Края раны были широко разведены и буквально вывернуты наружу. Но самое странное было то, что в глубине раны ничего не было. Буквально ничего. Там, где стоило ожидать увидеть обнажившуюся кость грудины была чернота. Бэфорд было потянулся дабы определить глубину раны, но в последний момент сдержался и просто начал сводить её края. К удивлению и страху доктора края её мгновенно смыкались, не оставляя даже шрама. Это было страшнее чем обычные стигматы Алисы. Он ещё раз внимательно осмотрел пациентку и, поправив остатки ночной рубашки, накрыл её одеялом.
Окинув взглядом палату и прикинув объём работы по уборке доктор снова обратился к сестре милосердия.
– Ещё раз, сестра Хэтуэй, никто кроме вас не знает о произошедшем?
– Нет доктор.
– Ладно. Я думаю ваша зарплата будет удвоена, пока про это будем знать только мы вдвоём. Я не желаю чтобы совет попечителей решил, что мы не можем справиться с содержанием опасных больных.
– Но как же всё это? – и Хэтуэй обвела дрожащей рукой палату.
– «Всё это» просто несчастный случай. Вы поняли сестра?!
– Да, доктор, – покорно кивнула она, – Я так понимаю, что эта палата будет под моей опекой?
– Вы правы. За это у вас будет ещё и дополнительная оплата. Не беспокойтесь, одна вы не будете ей заниматься, но помощникам не следует много знать. А теперь идите, помогите смотрителю, а я пока подумаю, как всё здесь убрать.
– Да, доктор.
Официально преступник Джон Мэксон, проходивший принудительное лечение в клинике Рутледж погиб при попытке к бегству, упав с лестницы и сломав себе шею. Его тело было кремировано вечером того же дня.
Все упоминания о пациентке по имени Алиса Линделл были изъяты из архивов. Её история была уничтожена, а красная палата осталась только в байках персонала лечебницы.
***
Развалины психиатрической лечебницы Рутледж, Лондон, Англия, 1941 год.
– Проклятые гунны! Да Майк?
– Точно Сэм. Даже клинику с психами не пожалели. Почти все погибли под бомбами вместе с докторами. Не успели их вывезти.
– Да, уж. Потом ещё два месяца разбежавшихся уцелевших по окрестностям ловили. А чего это мы только через полгода развалины начали разбирать? Обычно же сразу это делали.
– Ну ты же помнишь Сэм сколько тогда домов было разрушено? И пока там всех вытащили здесь копать было поздно. Все уже должны были погибнуть. Вот и не стали тратить сил на это.
– А сейчас чего этим озаботились?
– Да черт его знает. Может решили заново клинику отстроить. Гуннов то вроде бы с небес спустили, уже так сильно не бомбят. А психов меньше не становиться. Всех их не вывезешь. А тех кто остаётся не будешь же пихать к нормальным людям. Я так слышал по крайней мере.
– Ясно. Так, а чего это кирка проваливается. Эй, Майк, тут кажется подвал уцелел.
– Странно. Вроде бы всё завалило. Давай, расширяй пролом. Посмотрим, что уцелело.
– Может стоит позвать начальника?
– А вдруг что-то ценное найдём. Сам знаешь как сейчас с пайками, а так будет что сменять у барыг на хлеб.
– Это точно дружище. Я всегда говорил, что у тебя котелок варит.
Несколько минут спустя.
– Странно. Похоже это палата, где психов держали. И вон, кто-то на кровати лежит.
– И чего странного?
– Так ведь не воняет. Когда развалины разгребали там и спустя несколько месяцев вонь от разложения сохранялась. А здесь нет такого.
– Да, точно. Ну и кто там лежит?
– Девка. И кажись живая. Только вся израненная, в каких-то шрамах, царапинах и крови.
– Чёрт! Знаешь, Сэм, давай-ка отсюда выбираться и звать начальника. Что-то мне здесь не по себе.
***
Пригород Лондона, подземная оперативная база Фонда SCP, 1941 год.
Глава английского отделения Фонда сэр Роджер Мортимер пил чай, когда дверь в кабинет с грохотом распахнулась и в дверном проёме появился агент аналитик Гекельбери Сойер взъерошенный и размахивающий папкой с документами.
– Босс! Я нашёл его! Я нашёл очередной объект!
Не смотря на грохот от распахнувшийся двери и вопль сотрудника, рука у сэра Роджера не дрогнула и он допил чай не пролив ни капли и поставил чашку.
– Мистер Сойер, – спокойно произнёс он, – Я конечно понимаю, что вас, американцев, хорошим манерам совсем не учат. Я понимаю что вы молоды и полны энтузиазма. Но в следующий раз когда вы будете врываться к начальству с криком прежде всего постучите и спросите разрешения войти. Руководитель может быть в плохом настроении и поедете вы полевым агентом в Германию, отслеживать как Аннанербе бодается с агентами отделения П.
– Простите босс, – несколько пристыжено пробормотал агент.
– Ладно. Что у вас?
– Ах, да! Я обнаружил потенциальный объект! – уверенность возвращалась к Сойеру с каждой секундой. – Вот! Прочтите!
И агент положил перед начальством газету. Со вздохом сэр Реджинальд одел очки и начал читать вслух.
– «Премьер-министр Черчиль призвал нацию сплотиться...»
– Не это! Вторая страница, нижняя левая колонка.
– «Чудесное спасение», – сэр Реджинальд бросил взгляд на агента и тот закивал подтверждая что это та статья, – «При раскопках развалин психиатрической лечебницы была обнаружена выжившая девушка, пробывшая в подвале полгода... находиться в коме... тяжёлые ранения... родственников просят откликнуться...» Ну и?
– Я провёл предварительное расследование. В здании лечебницы не должно было быть этого помещения, где её нашли. Кроме того она действительно полгода протянула там и это зимой. Люди в коме конечно могут долго прожить без поддержки, но не столько же и не в таких условиях. Я опросил врачей, которые ей занимаются и они говорят, что раны на её теле постоянно открываются вновь и вновь. И очень быстро зарастают!
– Любопытно. Вы провели предварительное расследование? Кто она?
– С этим сложности. Архив сгорел после бомбардировки немцами больницы полгода назад. Большая часть персонала или погибла, или сейчас на фронте. Мне удалось только узнать, что эта комната отражена на планах до 1870-х годов, а потом пропадала. Возможно специально это сделали, тогда любили психиатры продавать своих пациентов богатым извращенцам, особенно детей и молодых девушек.
– Оставьте эти мысли при себе. А с пациентами вы поговорили?
– Зачем, босс? Это же психи. Что они могут сказать.
Сэр Реджинальд вздохнул и потёр переносицу.
– Мистер Сойер, в нашем деле иногда именно психи могут представить полную картину мира. Опросите их.
– Да, босс. – снова пристыжено ответил аналитик.
– Ну ладно. Это потом. Вы рекомендуете изъятие?
– Да. Всё подготовлено, – агент достал из папки бланки и подал их для подписи.
– Оперативно. А если бы я отказал в изъятии?
– Я подготовил документы для удалённого наблюдения. Изымать будем под видом родственников.
– Хорошо, приступайте... Проклятье чай остыл!
***
Зона содержание гуманоидных объектов класса «Безопасный», штат Нью-Йорк, США, 1991 год.
Новый директор зоны содержания повинуясь привычке выработанной ещё в бытность главным врачом крупной больницы совершал обход «пациентов» вверенных его заботам самолично. За три дня он посетил уже три четверти камер содержания, возле которых помощник зачитывал краткую выжимку из личного дела. Как правило возле двери был монитор, демонстрирующий внутренности камеры.
– Объект номер 089, – зачитал доктор Катц, помощник директора, – личное имя не известно.
– Хм, не сильно большой номер. У других объектов уже за полсотни перевалило.
– Объект находиться на содержании с 1949 года. Он был перевезён из Великобритании. После войны тогда много объектов эвакуировали в США.
Директор Джонатан Хилл посмотрел на монитор. Объект лежал на кровати и выглядел как молодая черноволосая девушка не старше двадцати лет с тонкими чертами лица, бледной кожей и почти незаметный старым шрамом от ожога на левой щеке. Директор вздрогнул, когда на лбу объекта внезапно появилась рана, которая сильно закровоточила, но спустя несколько секунд кровотечение остановилось и рана начала затягиваться. Директор обратил внимание на одеяло, оно было покрыто кровавыми разводами.
– В чём особенности объекта?
Доктор Катц открыл папку с досье на объект.
– Найдена на развалинах психиатрической больницы Рутледж в Лондоне в 1941 году. Настоящее имя не известно. Происхождение тоже. Опрос уцелевшего персонала клиники ничего не дал, они работали в других отделениях. При опросе пациентов из пятнадцати пятеро показали, что они слышали про «красную комнату» и спящую там «красную даму». От кого слышали выяснить не удалось. Переведена к нам в 1949, как я и говорил. Из особенностей следующее: объект не стареет, отмечается спонтанно появление ран различного характера, чаще всего резанного, рубленного, укушенного и рваного, которые довольно быстро восстанавливаются. Объект не требует питания.
– А зачем это, – директор указал на систему капельниц возле кровати.
– Отмечено, что при подаче внутривенного питания восстановление идёт быстрее, так что Комитет по Этике рекомендовал их использовать. В деле также есть отметка о запрете на попытки хирургического вмешательства. Причина не указана.
– Почему?
– К сожалению пока нельзя сказать. Пару лет назад один из объектов оказался не настолько безопасным, как был классифицирован и мы потеряли большую часть архивов. А запасную копию из центрального архива нам ещё не прислали. Бюрократия.
– Хорошо. Пока это не важно. Как вы думаете доктор, можно ли этот объект классифицировать, как имеющий «повышенные регенеративные возможности»?
– Думаю да. Но зачем?
– Сегодня утром прислали приказ отправить безопасные объекты с подобными особенностями в зону ХХХ.
– Икс-икс-икс?
– Да. Они даже в приказе засекретили номер зоны. Его сообщат только по прибытию объекта в порт Нью-Йорка. Доставка будет по воде.
– Думаю мы сможем обеспечить доставку объекта в ближайшее время. Особых условий содержания он не требует. Большой охраны тоже.
– Хорошо. Закончим обход и если будут ещё подобные объекты спланируем их перемещение.
***
Центр наблюдения и координации Фонда, Нью Йорк, США 1991 год.
Оперативник Кайл Тодд пригубил первую из многих за предстоящую смену чашку кофе. Дежурство длилось уже целых полчаса и ничего не... а нет, сглазил. Динамик общей связи захрипел и разразился кашлем.
– Центр, ответе. Это конвой МС-4. – раздалось из динамика.
Тодд вывел на экран личного терминала данные конвоя. Безопасный гуманоидный объект в бессознательном состоянии транспортировался в порт под видом кареты скорой помощи. Охрана минимальная.
– Центр на связи.
– Это агент Дональдсон. Докладываю о ЧП. При движении по маршруту в районе Гарлема в нас въехал мусоровоз. Водитель и агент Дэвис всё ещё без сознания. Я только что пришёл в себя. Мы потеряли объект.
Сердце Тодда ухнуло в сторону пяток. Потеря объекта, пусть и безопасного, могла грозить очень большими неприятностями, особенно в таком крупном городе.
– Повторите ещё раз. Вы потеряли объект? Его похитили?
– Да потеряли и судя по следам он ушёл сам.
– Как? Объект же без сознания.
– А то я не знаю!
В эфир вклинился третий голос.
– Отставить сарказм, агент. Это координатор Мос. Докладывайте по существу. Вы можете начать преследование?
– Нет. У меня сломана нога и похоже сломано ребро. Насколько я могу увидеть от машины ведёт окровавленный след. Объект направился в сторону жилой застройки, сэр.
Воцарилось молчание в эфире. Тодд нервно отхлебнул остывшего кофе изучая карту места происшествия. Очень неблагополучный район. Почему маршрут перевозки вообще проходил там? Впрочем это было уже не важно. С этим будет разбираться отдел внутренних расследований позже. А пока надо было что-то делать.
– Мы высылаем группу преследования и захвата. – наконец прозвучал голос координатора, – Они окажут вам помощь, а вы укажите им направление, куда ушёл объект. Если будет возможность, присоединитесь к ним.
– Есть сэр. – прозвучал ответ.
Тодд снова наполнил кружку из стоящего рядом с рабочим местом кофейника. Ему сегодня понадобиться много кофе.
========== Часть 2. ==========
Комментарий к Часть 2.
Уважаемы читатели, помните – наркотики это зло! Не стоит их употреблять ни под каким видом. Если бы не они для парней из Гарлема всё могло бы сложиться иначе.
Район Гарлем, Нью Йорк, США, 1991 год.
Три фургона дежурной оперативной группы «Тэта» прибыли на место происшествия в течении семи минут. К счастью появления полиции или спасательных служб можно было не опасаться, парни из центра координации Фонда не зря получали свои зарплаты. Они оперативно перенаправляли городские службы на другие вызовы, пускали их иными путями и забалтывали зевак, пытающихся сообщить о происшествии. На фургонах группы с целью маскировки красовалась аббревиатура SWAT, она же украшал спины бойцов, хотя выглядели они не как полицейский, а как армейский спецназ, как его любят изображать деятели Голливуда. В черных комбинезонах, увешанные с ног до головы различным оружием и снаряжением, они высыпали из фургонов и заняли оборону. Пока пара штатных медиков оказывали помощь раненным агентам командир группы, Первый, занимался осмотром места происшествия в компании со своим заместителем, Вторым.
Фургон скорой помощи, в котором производилась транспортировка, лежал на боку посреди пустынного перекрестка. Рядом с ним стоял заглохший мусоровоз с повреждённым капотом, послуживший причиной аварии. Первый заглянул в кабину. Водитель мусоровоза спал мертвецким сном, благоухая алкоголем. Странно что в таком состоянии он сумел забраться в кабину и доехать до перекрёстка. Впрочем этим вопросом займутся уже совсем другие специалисты. Первый подошёл к опрокинутой скорой. От открытых задних дверей начиналась цепочка окровавленных босых следов, ведущих к ближайшему переулку.
– Семнадцатый, что Макс? – спросил он у кинолога.
– След взял уверенно. Пройдем без проблем.
– Хорошо. Готовься.
Первый подошёл к раненным.
– Девятнадцатый, – обратился он к одному из медиков, – остаёшься с раненными, дождешься подкреплений и с ними нас нагонишь.
– Да сэр, – был ответ.
– Агент Дональдсон, можете что-нибудь сказать по объекту.
Дональдсон прокашлявшись отрицательно помотал головой.
– Нет сэр. Когда его загрузили он был в бессознательном состоянии, а когда он ушёл в бессознательном состоянии был уже я. Простите сэр.
– Ладно, ничего страшного.
Первый вернулся к фургонам группы, где находился пункт связи.
– Четвёртый, что передали по объекту? – спросил он у связиста.
– Объект – белая женщина, внешне лет двадцати. Особые приметы чёрные волосы, едва заметный шрам от ожога на левой щеке, одежда в пятнах крови, в данный момент это больничная рубаха.
– Пятна крови как особая примета?
– Да сэр, у объекта постоянно открываются новые раны и постоянно появляются пятна.
– Понятно. Но что насчёт... э-э-э... особенностей. Чего стоит опасаться при захвате.
– Передают, что неизвестно.
– В смысле?
– Объект всё время наблюдения был без сознания и на что он способен в Центре не знают.
– Твою мать! То-есть у нас по сути не безопасны, а неизвестный объект!?
– Так точно. А, вот ещё. Передали что у объекта предположительно повышенная регенерация.
– Ну хоть что-то, – вздохнул Первый и включил общую связь. – Парни, у объекта регенерация, так что откладываем транквилизаторы и берём побольше сетей и наручников.
Ответом ему послужил общий стон.
– Ладно вам, как будто в первый раз, – ответил на это Первый, – Быстро экипируемся и выдвигаемся. Макс заждался, а след свежее не становиться.
– Да сэр.
***
Где-то в трущобах Гарлема, Нью Йорк, США, 1991 год.
Джошуа затянулся и выпустил тонкую струйку дыма в ночное небо. Отборная ямайская дурь ударила по мозгам и расцветила серую окружающую действительность яркими красками. Он передал косяк стоящему рядом Кенни. Тот сделав затяжку отдал косяк Майки, а тот вернул его Бешеному Али. Их четверка праздновала успешное дело. Они хорошенько вломили парням из банды Белых Слонов, которые рискнули торговать своим дерьмом на территории Пиковых Тузов, банды в которой состояла четвёрка. Джошуа никогда не жалел, что вcтупил в банду. А куда ещё было податься чёрному парню из Гарлема? Не на завод же. А так и деньги он зашибал хорошие, и уважение имел на районе. А то что был постоянный риск встрять в серьёзные разборки, так это было мелочью. Смотрящий в качестве премии дал отборной марихуаны с Ямайки и компания после первоначального празднования на хате Кенни хорошенько выпив и курнув решили поискать приключений и дохода на ночных улицах. Если повезет ещё и прибыток получат. Но пока что ничего не происходило. И это уже начинало бесить Бешеного Али, что было черевато для окружающих.
Джошуа ещё раз осмотрел улицу и как показалось удача наконец-то улыбнулась банде. Под светом немногочисленных фонарей шла белая девка. Джошуа гыгыкнул, привлекая внимание подельников.
– Гля братва, кажись в психушке день открытых дверей.
Девка действительно выглядела необычно. Одетая в больничную рубаху и босиком она вызывала чувство какой-то неправильности, как будто не от мира сего. Подойдя ближе она заговорила странно, как в каком-то старом фильме про старую Англию, что Джошуа смотрел в детстве.
– Джентльмены, не соблаговолите ли мне подсказать, где я нахожусь? – спросила она.
С девкой явно было что-то не так. Она бесстрашно приближалась к четвёрке чернокожих парней в коже, украшенных цепями и шипами, лица которых не выдавали избыток интеллекта и щеголяли шрамами и татуировками, а не убегала прочь с воплями.
Затуманенные марихуанной мозги силились понять о чём их спрашивают и первым, как ни странно, отреагировал Али.
– Детка, ты именно там где и должна быть, – его губы расплылись в сальной улыбке,– мы отведем тебя к Большому Мо и он хорошенько о тебе позаботиться.
Скабрезные улыбки появились на физиономиях остальной четвёрки. Большой Мо содержал бордель для избранных. Никто не спрашивал как туда попадали девицы и никто не интересовался куда они пропадают, после посещения заведения парнями из верхнего города. И Большой Мо не скупился за новый товар.
Белая сделала ещё несколько шагов, подходя ближе и свет уличного фонаря наконец полностью осветил её. Чувство беспокойства у Джошуа только усилилось. Черные волосы в сочетании с молочно-белой кожей и едва заметный шрам на левой щеке сильно контрастировали между собой Некогда белая больничная рубашка с пятнами свежей крови напоминала костюм для прошедшего недавно Хэллоуина. Для завершения образа не хватало только окровавленного тесака. Свет фонаря также обрисовал подтянутую фигуру девушки, вызвав одобрительные присвистывания парней, которые как оказалось не испытывали беспокойство, что и Джошуа. Странная девка склонив голову на бок внимательно осмотрела присутствующих.
– Благодарю, но я уже избежала судьбы становления шлюхой и повторять её не собираюсь. – наконец сказала она, – Скажите, вы ведь карты?
Вопрос был неожиданный. Пиковые Тузы конечно были довольно известны, но только в пределах своего района, а девка не выглядела ни как жительница Гарлема, ни как коп под прикрытием.
– Да детка. Тебе выпала честь повстречать великих Пиковых Тузов, – снова выдал неожиданно складную речь Али.
Ещё раз окинув их внимательным взглядом белая неожиданно усмехнулась.
– Тузов? Как мне кажется вы едва добираете до шестёрок.
Бешеный Али оправдывая своё прозвище немедленно вскипел.
– Что ты сказала белая сучка! – завопил он выхватывая свой неизменный Боуи, доставшийся ему от папаши, который этим ножом в свое время резал глотки гукам во Вьетнаме, – Да я тебя на куски порежу!
– Что же, карты, позвольте представится. Моё имя Алиса, – и девушка изобразила короткий поклон, – И я предлагаю вам вернуться в вашу колоду, пока я не впала в дурное расположение духа.
Со сдавленным неразборчивым проклятием Али прыгнул вперёд делая широкий размах для удара. Он собирался ударить наотмашь, не желая сильно портить будущий товар Большого Мо. Неуловимым взглядом движением Алиса ушла с траектории удара и выглядевшим лёгким толчком отбросила весящего как минимум в полтора раза больше Али на пару метров в сторону. В полёте Али выронил нож, который тотчас же подобрала Алиса. Несколько секунд она его внимательно изучала, но потом небрежно отбросила его за спину.
– Хороший клинок, но это не Вострый Нож, – сказала она, – Я думаю его стоит познакомить с вами поближе .
То что произошло дальше никак не могло быть. Улыбаясь девка слегка вытянула вперёд левую руку и провела правой по внутренней части предплечья. От запястья до предплечья кожа разошлась, как будто там была вшита молния, явив абсолютную черноту. Она засунула туда руку, а кода достала обратно, она сжимала длинный нож. Внешне он походил на обычный кухонный, но сверкал серебром и был покрыт гравировкой в виде переплетающегося узора из лиан. Когда-то давно, в детстве, Джошуа попал на работу к своему дяде. Тот разделывал свиные туши на бойне. Он показал племяннику свой рабочий инструмент, мясницкий тесак, который служи верой и правдой в течении десяти лет. Тот тесак, разделавший десятки тысяч свиней казалось сочился кровью и болью своих жертв. И этот «вроде-как» кухонный нож производил такое же впечатление.
Ворочающийся в мусоре Али всё это пропустил и сквозь стоны боли и сдавленные проклятия он прорычал: «Что вы стоите, дебилы! Прибейте эту сучку!» Встряхнувшись Кенни и Майки бросились в драку.
Это было как во сне. Как в кошмарном сне, когда пытаешься убежать от чего-то страшного, но конечности налились свинцом и в лучшем случае ты можешь ползти прочь от надвигающегося кошмара. Именно так себя и ощущал Джошуа. Он уперся в стену дома и сейчас сполз вниз не в силах сделать ни движения. Его кореша активно пытались попасть по неуловимой белой фигуре,. Цепь и нож со свистом разрезали воздух, где мгновение назад была белая, но она уже оказывалась в стороне. Три фигуры кружились в этом странном танце и всё чаще Джошуа казалось, что фигуру Алисы на краткие мгновения окутывало облако бабочек, унося её в сторону и тотчас же пропадая. Было видно, что девушка просто играет со своими противниками не отвечая ни одним ударом. Впрочем через минуту такого веселья ей видимо наскучило и одним движением она оказалась рядом с парнями нанеся всего два размашистых удара. После этого парни повалились на землю. Майки сипел перерезанным горлом, пытаясь заткнуть кровь, хлещущую из перерезанных артерий шеи, а Кенни вопя от боли пытался запихнуть кишки обратно в распоротый живот. К своему стыду Джошуа ощутил, что намочил штаны глядя на всё это.
Шипя от боли из мусора наконец выбрался Али. Его правая рука висела без движения с вывернутым под неестественным углом запястьем. В левой руке он сжимал пистолет. Пользуясь тем, что белая повернулась к нему спиной он смог более менее прицелиться и выстрелить. Пуля попала в правую часть спины и пройдя на вылет вышла под правой ключицей. Алису бросило вперёд, но она не упала и даже не закричала от боли, а развернувшись бросилась к стрелку. Следующие выстрелы ушли в молоко. Левая рука и активно уворачивающаяся цель не способствует меткости. Пистолет щёлкнул в сухую, а Алиса уже была в паре шагов от Али. Рана белой явно не сильно мешала. Шаг вперёд и три взмаха ножом покончили с Али, надеждой Пиковых Тузов, будущим несостоявшимся крёстным отцом всего Гарлема. Первый взмах отсёк руку, державшую пистолет, второй взмах без особых усилий рассёк грудную клетку и разрубил сердце, ещё сильнее забрызгав кровью больничную рубаху, последний третий взмах почти полностью отсёк голову. Али был мёртв ещё до того как упал на землю. Его тело охватила почти невидимая дымка, которая тонкой струйкой потянулась к убийце и по мере того как она впитывалась её раны быстро закрывались.
– Ну вот, платье испортили, а я всего-навсего спросила где я нахожусь. Правильно мне Чеширский Кот говорил не связываться с картами.
Она повернулась к единственному оставшемуся в живых, привычным движением стряхивая кровь с клинка.
– Итак, я могу надеяться, что вы не станете нападать на меня?
Джошуа яростно закивал головой. Он точно не собирался драться.
– И я надеюсь, что вы поделитесь своей курткой с дамой оказавшейся в затруднительном положении. Наши размеры примерно схожи.
Впрочем, не смотря на почти обнажившуюся правую грудь Алиса не высказывала смущения, казалось это её скорее забавляет. Одним движением Джошуа сорвал с себя куртку и протянул в её сторону, как будто защищаясь.
– Благодарю, – сказала Алиса, забирая куртку и накидывая её на себя, – А теперь не подскажите ли мне, где я всё таки нахожусь?
– Гарлем, – пересохшим горлом прохрипел Джошуа.
– Это город?
Тот замотал головой.
– Вы в Нью Йорке, дамочка." выдавил он из себя наконец.
– Хм. Как забавно. И стоило из-за этого встревать в драку, карта? Ну да ладно, лети, тебя ждет твоя колода.
Эта фраза неожиданно придала Джошуа сил и он поднявшись со всех ног бросился в сторону главной улицы, ожидая удара в спину. Перед тем как выскочить из переулка, где всё произошло он осмелился бросить взгляд назад, но белой фигуры он не увидел и лишь тела корешей говорили, что это не было сном. Он бросился дальше.
Не прошло и пяти минут, как он увидел впереди фигуры в какой-то форме и услышал собачий лай.
«Полиция!» мелькнуло у него в голове и он бросился к ним. Спасён! Они его защитят. Не обращая внимание на вскинутое при его появлении оружие он просился к ближайшей фигуре. Захлёбываясь от нехватки воздуха после бега, соплями и слезами от внезапного чувства облегчения он сбивчиво пытался объяснить полиции что там произошло. Что этого не могло быть, но было. Что кореша погибли, а белая девка, называющая себя Алисой пережила выстрел из пистолета. И что надо убираться отсюда!
***
– Центр, ответе Первому.
– Координатор на связи.
– Обнаружили выжившего после столкновения с объектом. Похоже, что местные гопники ошиблись с жертвой. Три трупа и один во невменяемом состоянии, но медик говорит, что это последствия шока и он придёт в себя.
– Хорошо. Усыпите его и оставите рядом с местом происшествия маячок. Чистильщики скоро прибудут.
