Текст книги "Разбуди мою душу (СИ)"

Автор книги: grey-black

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Вы можете пригласить к себе Эмму? И я расскажу все вам обеим и даже покажу. Боюсь повторять несколько раз я не смогу.

– Конечно, Гарри, я сейчас позову ее. Она еще в Лондоне, насколько мне известно. Но может позвать еще Руперта?

– О нет, спасибо. Только Гермио… то есть я хотел сказать Эмму, – поправился волшебник.

– Хорошо, пойду позвоню ей. – оговорка от нее не укрылась и ей показалось, что над ней пошел дождь.

Подойдя к телефону, Джоан остановилась и постаралась осмыслить происходящее, но получалось плохо. У нее в гостиной на ее диване сидит вымышленный ею персонаж её вымышленной книги.

Господи, Джоан у тебя на диване твой придуманный персонаж! И ему плохо! Господи!

Роулинг еще никогда не оказывалась в такой ситуации и не дай бог кому в ней оказаться! А почему ему плохо? Из-за ее фантазий, очевидно! Ей не хотелось об этом думать. Какого черта! Это была всего лишь книга!

Да, Джоан, иди и скажи это ему! Скажи!! При этом сомневаться в его реальности не приходится, как бы этого ни хотелось. И похоже ей не понравится то, что он хочет рассказать, в этом тоже можно не сомневаться.

Готовься, Джоан! Скоро они посмотрят тебе в глаза! Не боишься?

Роулинг боялась, очень боялась…

Настоящий Гарри Поттер, при внимательно рассмотрении, оказался похож на Дэниела лишь отдаленно. Актер был молодым парнем, беззаботным и веселым, но Гарри был молодым мужчиной, с гораздо более привлекательной фигурой и ощущаемой от него опасностью.

С Эммой они договорились быстро. Джоан не решилась сказать ей зачем именно она ее приглашает. Сообщив лишь, что есть важный разговор и интересное знакомство. Девушка пообещала приехать через пару часов. Хотя её и заинтриговал дрожащий голос писательницы.

С каждой минутой происходящее все больше отдавало невероятностью и вымыслом.

Писательница размышляла: что раз есть настоящий Гарри Поттер то значит и все остальное, о чем она писала, тоже существует. Ооо.. он, наверно, должен ее ненавидеть? Ей вдруг стало страшно и стыдно, она вспоминала, как придумывала жизнь несчастному ребенку и что в итоге придумала.

Возвращаться к нему было и необходимо и страшно.

Вернувшись в гостиную она увидела Поттера, который задремал откинувшись на спинку дивана, а рядом стояла баночка с синим огоньком внутри. И хотя в гостиной было светло, огонек был ярким.

Синий огонек… – подумала Джоан.

Джоан тихо присела на кресло и рассматривала самого невозможного человека, который только мог появиться в её жизни. И синий огонек… она ведь не зря его придумала.

========== 10 июля 2011 года ==========

Гарри проснулся на диване в гостиной у писательницы Джоан Роулинг, сама она сидела в кресле напротив и неотрывно смотрела на него.

– Глаза, Гарри, они у тебя такие, как я представляла…

Поттер молчал, а Джоан подумала, что сегодня, видимо, рухнет многое из того, что она себе представляла. Раздавшийся дверной звонок изменил атмосферу гостиной кардинально, Поттер нервно вздохнул и подобрался, рука определенным образом повернулась, а волшебник недоуменно посмотрев на нее, вернул на колено. Джоан, наблюдала за его движениями, подумала, что он сильно нервничает. Что, черт побери, там у них произошло?

Джоан, встретила девушку на пороге.

– Джоан, добрый вечер! – Эмма улыбаясь обняла писательницу с которой ее связывали самые дружеские отношения.

– Здравствуй, Эмма. Я рада тебя видеть, – улыбнулась женщина. – Должна предупредить, что сегодня у нас с тобой крайне необычный вечер.

– Хорошо, – слегка недоуменно ответила девушка, снимая плащ.

Для Эммы сегодняшнее приглашение Джоан стало неожиданностью, ведь они виделись на последней презентации и что за таинственный разговор её ждал она не могла себе представить, а еще Джоан говорила про знакомство..

Эмма вошла в гостиную вслед за хозяйкой дома и увидела молодого мужчину стоящего у дивана, которого сразу узнала, вернее подумала, что узнала. Дэниела она видела так часто, как только можно представить и поэтому спутать этого человека с Рэдклифом она не могла. Стоящий перед ней молодой человек отличался от актера, на взгляд Эммы, разительно. И оценка была явно не в пользу Дэниела. Но все эти размышления занимали ее те доли секунд после которых она встретилась с ним взглядом и зелень его глаз пленила её.

– Экспекто Патронум! – прерывающимся голосом произнес незнакомец.

Серебристая выдра закружила вокруг ошарашенной Эммы, патронус ластился к девушке, терся об руки и шею, а зеленые глаза незнакомца, патронус, ощущения счастья и нереальности происходящего просто парализовало девушку.

– Знакомься, Эмма, – раздался голос Джоан, – Гарри Поттер!

Эмма тонула в зеленых глаза и думала, почему он плачет? Гарри Поттер?! Ну, здравствуй, тоска моя – подумала девушка.

А сам Гарри смотрел на девушку и периодически забывал дышать. Его накрывало таким шквалом эмоций, что они, казалось, перехлестывали через него, погребали под собой, придавливали к полу и не позволяли двигаться.

Эмма пыталась привести мысли в порядок, что удавалось плохо. Парень дернулся, как будто хотел подойти и обнять но одернул сам себя. Гарри Поттер!? Картина мира ссыпалась на пол, как это может быть?! Она смотрела на него. Черт, Поттер настоящий, патронус настоящий и глаза, невозможные глаза тоже настоящие. И она в них по-настоящему тонула. И слезы которые катились по его щекам не менее реальны..

– Это правда Гарри Поттер? Тот самый!? Настоящий!? Как это возможно? – пролепетала Эмма.

– Именно так, Эмма. Тот самый. Настоящий. Реальный. Не знаю. – Джоан, проводила, не отрывающую взгляд от парня, Эмму к креслу.

Гарри махнул палочкой убирая следы слез и тоже сел в кресло.

– Здравствуй Герми… Эмма! Извини..

– Эмма, поможешь мне сделать чай? – Джоан решила дать Эмме передышку.

Оказавшись на кухне Эмма вытянула руку глядя на свои подрагивающие пальчики.

Джоан понимающе посмотрела на нее.

– Он пришел сегодня днем, а я его приняла за Дэниела и впустила в дом – рассказывала Джоан облокотившейся на шкаф Эмме – и тут он сообщает, что он не Дэниел и называет свое имя. Можешь себе представить?! – воскликнула Джоан

– Что я должна была подумать? Помнишь, Эмма, как действует патронус? Впрочем о чем я, ты только что его видела. Я его выгнала, довольно невежливо причем, а он с порога наколдовал Патронус и ушёл. Я едва успела его догнать. Что-то там не так, Эмма! Что-то там, черт возьми, явно не так. Он попросил позвать тебя, сказал что расскажет нам двоим всё. Эмма, я почему-то боюсь этого всего. Ты видела? Он увидел тебя и заплакал. Я предлагала ему позвать и Руперта, но ему нужна только ты, и я, наверно.. В разговоре он назвал тебя Гермионой. Но это и понятно, он Гарри Поттер, как еще он тебя должен называть… – прошептала писательница и заплакала.

– Ещё он сказал, что его эмоциональное состояние очень плохое, хотя это и так видно! Эмма почему он так сказал?

Эмма слушала и думала, как за 15 минут её жизнь так кардинально разделилась на ДО и ПОСЛЕ? Она прекрасно понимала, что имеет ввиду Джоан под «там».

Они вернулись в гостиную и Эмма села поближе к Поттеру.

“Я села поближе к Поттеру”, – подумала Эмма, – “к настоящему Поттеру…”

Гарри, наконец, поднял окклюментивный щит и мгновенно стало легче, выражение лица изменилось, а поза расслабилась. Это не осталось незамеченным.

– Что случилось сейчас… Гарри? – неуверенно спросила Эмма.

– Это окклюментивный щит, меня научил Снейп на 6 курсе. Отсекает эмоции от разума. Снейп носил его всю жизнь со смерти Лили.

– Но зачем он тебе сейчас? – допытывалась девушка.

– Без него, тебе с Джоан придется отрывать меня от тебя и выводить полночи из истерики, а рассказа не получится, – криво ухмыльнулся Избранный.

Такое никто прокомментировать не смог. Эмма с Джоан тревожно переглянулись.

Эмма испытывала какое-то иррациональное желание обнять его и уткнуться в шею. Но ведь она его на знала!

– Не беспокойтесь, вы все поймете, – вздохнул Поттер.

– Итак. Я появился тут 3 дня назад, сразу после окончании Битвы за Хогвартс. Было непонятно где я и зачем я здесь. Очевидно я единственный волшебник на всю планету. Никакого волшебного сообщества в вашем мире нет и не было, до меня. В Англии, как минимум. У нас с Дамблдором есть догадки, но о них позже.

Эмма и Джоана слушали затаив дыхание. “Мы заглянули в кроличью нору”, подумала Джоан.

Я, по совету Альбуса, аппарировал в Лондон. Ни один из адресов, которые я знал, для аппарации были недоступны, что означает – этих мест не существует. Доступны были только два места. Улица где был твой дом, Гермиона, – он запнулся, – прости Эмма.

Эмма почему-то не чувствовала протеста когда он ее называл Гермионой. И это непонятное чувство.. “улица где был твой дом, Гермиона…” оно как-то разрывало…

– И второе – это тот мост который разрушили Пожиратели в 96 году.

– Гарри, но ведь его не существует! Я его «срисовала» с моста «Миллениум».

– Совершенно верно, Джоан, Брокдейлского моста не существует, – согласился волшебник и продолжил, – но вы его так точно «срисовали», что оригинал оказался точной копией, поэтому моя аппарация удалась.

Выдуманная история стремительно врывалась в жизнь девушки и женщины, ломая мироощущение, сметая барьеры недоверия и накладывала степень ответственности и вины, а главный герой пророчества сидел перед ними и доказывал, что все это не сон.

– Именно во время моей прогулки я получил журнал, где увидел фотографию Гермионы… простите, Эммы. Возможно позже вы поймете мои чувства. – Три дня назад я прочел все книги и посмотрел фильмы, – заметив скептицизм, Гарри продолжил, – я потом расскажу про чары скорочтения. А потом Империо на полицейского и вот я здесь.

Эмма смотрела на волшебника широко открытыми глазами, впитывая его образ. Всё это было настолько невероятно насколько возможно!

– Гарри, – попросила Джоан, – расскажи нам…

– Я расскажу, но вряд ли вам понравится… – вздохнул Избранный.

Он сделал движение к Эмме, будто хотел взять её за руку или обнять, но остановился.

И снова Эмма подумала, что даже не вздрогнула и это было бы правильным. Почему!? Она видит его впервые в жизни!

– Вы, Джоан, писали сказку и искусственно ограничивали развитие событий или просто не показывали их в книгах, а они развивались следуя логике. Мерлин! Мир жил следуя заложенным вами установкам! Например, тролль на первом курсе, помните? – криво улыбнулся Поттер. – Он сожрал девушку из Хаффлпафа, 6 курс. Пока он её жрал, её парень метался вокруг, заклинания тролля не брали и он всё наблюдал из первых, так сказать, рядов. В последствии этот парень лёг на одном этаже с Лонгботомами. И только после того, как тролль подкрепился этой блондинкой он попал в туалет к Гермионе. Мерлин, как вам вообще в голову это пришло!?

Джоан побледнела, а Эмма втянула воздух.

– А Квирелл? Думаете он ограничился единорогами? На первом курсе погибли 2 ученика. Не буду рассказывать, что со вторым сделал Квирелл. Школу не закрыли только из-за того, что эти дети были маглорожденными. Я до сих пор Мерлина благодарю, что побежал за Гермионой. – Поттер замолчал и дернул рукой в сторону Эммы. – Потом был второй курс. Василиск.

Думаете, Джоан, обошлось кошкой Филча и несколькими окаменевшими учениками? Эта тварь сожрала и переварила трех детей. И опять хвала Мерлину, что Гермиона такая умная и ходила с зеркальцем. Василиск, видите-ли, любил когда переваримые жертвы шевелятся у него в брюхе.

Кстати, Джинни получила серьезные нарушения мозговой деятельности, так позже в Мунго мне сказали. В остальном всё было, как вы написали. Надеюсь вы, Джоан, гордитесь выдумкой.

Поттер снял очки и вытирал слёзы, а бледная как мел Джоан мелко дышала. Эмма, будто облитая ледяной водой, вцепилась взглядом в зеленые глаза, будто они могли защитить или дать что-то?

– Третий курс ничем особенным не запомнился, все было почти так, как вы написали. Четвертый курс.

Поттер-вонючка. Помните? Это был полезный опыт. Спасибо. Только Гермиона осталась со мной. Я был мелким идиотом, как и Рон. А Крам тогда распустил руки и испортил ей бал. И Рон помог, в меру своего идиотизма. Я потом думал, ну ладно я идиот, меня не учили и примера я не видел, а Рон-то чего?

Пятый курс. Пытки, издевательства министерства, ОД, Снейп, избегающий меня Дамблдор. Ну да вы все сами знаете. Потом Отдел Тайн и ранение Гермионы. Кстати, в Отдел Тайн пошли не 6 человек, а 9. Хафлпафф и Равенкло, – Поттер снова замолчал. А потом поднял руку и они увидели шрам “Я не должен лгать”.

Джоан в голос зарыдала, а Эмма смотрела на парня расширившимися глазами.

“Это был не фильм!” – подумала Эмма – “Это точно был не, черт побери, фильм!”

Она видела перед собой не персонаж, а молодого мужчину и, черт побери, что он пережил!

Поттер продолжил:

– Шестой курс. Слизнорт, шкаф Малфоя. А я ведь говорил, предупреждал… Но ведь вы написали не верить, вот они и не верили… Потом попытка изнасилования Гермионы Маклагеном, какие там, к Мерлину, канарейки… – Гарри снова криво ухмыльнулся, а Эмма вздрогнула. – Когда умер Дамблдор, Пожиратели порезвились в школе. Вы, Джоан, и правда предполагали, что они просто уйдут сделав свое дело? Круциатусы, изнасилования, четверо убитых «грязнокровок», прибитый к дверям Большого Зала гриффиндорец…

Роулинг казалось, что на неё положили тяжелую бетонную плиту и она из под нее пытается просить прощения но не хватает воздуха вокруг. Или ей самой не хватает воздуха?

– Весь шестой курс продолжались нападения на семьи. Каждый день в школе появлялись сироты. Гриффиндор перестал отпускать своих девушек одних куда бы то ни было, а Слизерин перестал чувствовать страх и ответственность полностью. Конечно не все, но многие. Тогда и случился первый крупный конфликт. Три факультета объединились и вытерли чистокровными ублюдками пол. Было много раненых, чудо, что ни кто из слизней не сдох. Вы, Джоан, писали про неплохого Драко?

А ты Эмма, даже была влюблена? Клевый был парень?

– Мне было 9 лет, – возмутилась Эмма.

– Конечно конечно – улыбнулся саркастически Поттер.

Эмме, почему-то показалось важным убедить его, что эта детская влюбленность не имеет никакого отношения ни к чему.

– Гарри, ты должен понять, я была маленькая и ничего не понимала! Был симпатичный мальчик и я влюбилась, но это было платонически и быстро прошло!

Гарри посмотрел на нее больным взглядом, улыбнулся и замолчал. Потом снова криво усмехнулся.

– Этот приятный парень, заслуживающий второй шанс, ответственен за большую часть изнасилований в Хогвартсе. Хорошо, что мы не отпускали наших девушек одних.

Тогда мы из-за этого серьезно поссорились с Гермионой. Она все считала, что сама способна со всем справиться. Как будто Маклагена ей было мало… – Поттер взъерошил волосы и тоскливо сказал – В основном страдал Хафлпафф и немного Равенкло.

Джоан, ждала плохих известий, но не такого… А Эмма смотрела на парня который прошел всё это, а клубок непонятных переживаний в душе окатывал её волнами различных эмоций, накрывал и окутывал.. Ей хотелось сесть к нему, обнять, постараться успокоить, удерживать себя оказалось необычно трудно.

– Как Вы Джоан? – участливо спросил Поттер – Сможете посмотреть мне в глаза?

Это был удар под дых… Роулинг рыдала, будто если выплачет всё, то забудет.

– Шестой курс закончился и Гермиона стерла родителям память. За этой короткой фразой стоит столько… Джоан, ей было 17 лет… – Продолжил Поттер, – Джоан, 17 лет, – повторил Поттер, рыдающей писательнице. Он не собирался щадить ее чувства. – Мы год скитались по полям, лесам, городам и Мерлин знает где ещё. Мы научились использовать непростительные. И только Гермиона держала меня в себе. Уже тогда у меня было магии столько, что я мог стереть с лица земли небольшой город одним только спонтанным выбросом. И наконец, миссия была выполнена, мы вернулись в Хогвартс. Оставалось только 2 крестража. Теперь, настала пора показывать. Одевайтесь.

========== 11 июля 2011 года ==========

Они оделись, поглядывая на друг друга. Джоан было страшно и хотелось забиться в темное место и выплакать весь кошмар который она придумала. А Эмме хотелось быть поближе к этому парню. Это было какое-то иррациональное желание, но оно было.

Гарри протянул руку Джоан, а Эмму, каким-то совершенно естественным и родным, движением обнял за талию и притянул к себе. И Эмме даже не хотелось возражать, настолько это было правильным. Как он её обнял, как она уткнулась ему в грудь. Всё было правильным!

Их сжало, протянуло и выплюнуло. Они стояли все втроем на берегу озера, вода которого была, как нефть. Эмма была по прежнему в объятиях и ей не хотелось их покидать.

– Я подумал, вам захочется попасть в Хогвартс, как попадали сюда все первокурсники.

У берега качалась на волне небольшая лодочка. Впрочем, для троих её вполне достаточно, подумала Джоан.

– Смотрите! Именно это я и увидел в свой первый раз! – Избранный взял ладошку Эммы и накрыл своими ладонями.

Эмма и Джоан ахнули. Хогвартс, величественный и волшебный, прекрасный и грозный возвышался над ними горя многочисленными огнями из окон, арок и бойниц.

– О, извини, – Поттер заметил, как Эмма смотрит на свою руку нечитаемым взглядом, хотел отпустить ее ладонь.

– Нет, Гарри, все в порядке, – удержала его девушка и положила вторую свою ладонь поверх его рук. И снова ей показалось, что это правильно!

А Джоан, в свою очередь, смотря на них, думала, что она никогда не хотела себе такой ответственности. Она вспомнила роман русских братьев-писателей «Трудно быть богом» и готова была подписаться под каждым словом этой фразы. Ведь это она создала сидящего рядом парня и его кошмарную судьбу и этот замок к которому они подплывали. Придумала! Чтобы денег заработать. И вот её фантазия постучала к ней в дверь. Как тебе, Джоан? Посмотришь мне в глаза?

Они стояли в полуразрушенном дворе замка, а Поттер держал девушку за руку так, словно боялся отпустить.

– Штурм начался 2 мая 98 года, – глухо начал Поттер, – я пошел в лес, всё было, так сказать, по канону. Умер там, – Эмма сжала ладонь, – и, пока болтал с Альбусом на Кинг-Кроссе, меня принесли сюда, – махнул рукой Герой магического мира, – когда я пришел в себя то оказалось, что атакующие смешались с защитниками и оборона стала очаговой.

– А где была я, то есть Гермиона, – Эмма сама не понимала, что ее заставило спросить именно так. А Поттер внимательно посмотрел на нее и ответил:

– Основной очаг обороны был в Большом Зале. Смотрите!

Он махнул рукой и вокруг зашевелись тени, скользя по земле и складываясь в фигуры людей, кентавров, великанов, дементоров и оборотней. Воздух наполнили слегка приглушенные крики, шипение заклинаний, вспышки и рёв. Эмма и Джоан оказались в центре сражения.

– Вы видите ту самую Битву за Хогвартс, – сказал Поттер. – Какой она была на самом деле. Вон Фиренц, – указал Гарри рукой, а его гостьи увидели кентавра в тот момент когда его сбивала с ног огромная дубина великана, потом дубина поднялась и опустилась вновь.

Они шли за Избранным по коридорам, он рассказывал и рассказывал, а Джоан была на грани обморока. Эмма обняла всю его руку и прижалась к ней, её тоже трясло.

“Фильм, книга – прекрасно!” – была одна на двоих мысль. Хотя обеим было понятно, что это иллюзия но атмосфера давила, было страшно. Ведь для них это все было книгой, многочисленными дублями во время съемок, когда «убитые» поднимались улыбаясь чтобы упасть снова. А сейчас…

– Парвати, – показал Поттер на падающую девушку, – а это Лаванда, – перекошенное в ужасе и ярости лицо и срывающаяся Авада с палочки, – это ее первая в жизни Авада. – Колин Криви, – комментировал мертвым голосом Поттер падающего мальчика, – а это я, – с палочки призрачного Поттера сорвалось заклинание и Пожиратель распался на фрагменты.

Ощущение ледяной воды, казалось, срослось с Джоан. Она будто была на суде где ей зачитывали и показывали ее преступления.

Они стояли в Большом Зале, Эмма чувствовала, как Поттера трясло. Казалось он что-то удерживает из последних сил. А Джоан уже догадалась, ЧТО они сейчас увидят и от этого становилось только хуже.

Эмма в ступоре наблюдала за самой собой падающей на пол, за Гарри прижимающего ее к груди, слушала то ли вой, то ли стон и буйство магии вокруг него иллюзорного, и вокруг его настоящего.

Вокруг Поттера закручивались протуберанцы света, магия клубилась и расширялась. Казалось, это было зримое отображение его эмоций.

Магия есть желание, вдруг вспомнила Эмма.

– Мы стали встречаться сразу после бала, – прерывающимся голосом, сказал Поттер потрясенным гостьям. – И больше никогда не расставались, а за три дня до битвы Гермиона стала миссис Поттер.

– О боже, о боже, о боже, – повторяла Джоан не замечая слез текущих по лицу.

– А когда я попал сюда у меня был сон где была Гермиона, одетая в то самое платье, которое я увидел на фотографии в журнале.

Эмму, в который раз за сегодня, словно окунули в ледяную воду. Она наконец поняла почему он так на нее реагировал. Как он умудрялся держать себя в руках весь вечер? Она бы на его месте накинулась на него сразу, как увидела. Уже не в силах больше сдерживать свои эмоции и желания, она обняла его за шею и притянула к себе даря и беря поцелуй, нежный и страстный, поцелуй утешающий и приветствующий… и когда он ответил у нее подкосились ноги. Таких поцелуев у неё ещё не было никогда и она, откуда-то знала, что и не будет. Только с ним.

Поттер целовал ее, как будто скитался по пустыне и вдруг получил возможность, но никак не мог напиться. Они целовались и из глаз обоих текли слезы, они смешивались, сливались ручейками и скользили к уголкам губ где скапливались чтобы исчезнуть в их скольжении.

Эмму наполняли образы, мелькали события не случавшиеся с ней, вспыхивали фразы которые она никогда не слышала, на нее смотрели люди которых она никогда не видела, водоворотом кружились фразы из книг которые она никогда не читала. И она, в конце концов, целовала человека которого никогда не существовало! И всего этого становилось больше и больше, лавина эмоций и желаний, событий и выбора, мечтаний и расчета, радостей и разочарований, осознания захлестнула ее и вынесла бушующей волной на поверхность!

– О Мерлин! Гарри! Гарри! – шептала она, так знакомо, скользя ладонью по его лицу, – Жив! Жив! Жив!

– Гермиона!? – неверяще прошептал Гарри. – Как?!

– Не знаю! Я просто как будто очнулась и вспомнила, всё вспомнила, я вспомнила! – шептала Эмма целуя его глаза, губы, щеки. – Ты словно разбудил меня.

– Разбудил… – пробормотал Поттер. – Точно! Я наконец понял, что ты мне говорила там, во сне! Разбуди мою душу! Ты говорила это!

– И ты разбудил! Ты же чертов Гарри Поттер! Тоска моя и любовь! – Эмма плакала не пытаясь сдержать эмоций. – Какого черта ты так долго!? Я думала, что потеряла тебя окончательно! Как ты посмел бросить меня!? – она колотила его по плечам. – Ты хоть представляешь, чертов гриффиндорец, что я жила тут и ничего не знала! Думала, что ты вымысееел. – прорыдала Эмма.

Джоан казалось, что после этого дня, её больше ничего в жизни не сможет потрясти, удивить или ошарашить. Как она ошибалась! Писательница Джоан Роулинг стояла в Большом Зале волшебной школы Хогвартс, а перед собой видела Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер, которая была ещё и актрисой Эммой Уотсон игравшей её в 8 картинах. И всё было настоящим! И сейчас, смотря на обнимающуюся парочку которые целовались заливая друг друга слезами, а вокруг них клубилась магия словно переживая и радуясь вместе с ними, Джоан решила, что больше никогда не будет думать, что видела всё.

– Гермиона, Эмма, – Поттер замялся. – У меня кое что… – он протянул ей палочку.

– Гарри! – девушка улыбалась сквозь слезы, а медовые глаза сияли.

Экспекто Патронум! Две сияющих выдры скакали по Большому Залу, ластясь и прикасаясь друг к другу!

Роулинг решила, что это всё слишком для нее и осела на пол в обмороке.

Все трое сидели в гостиной Гриффиндора, Джоан в кресле, а Эмма на коленях Гарри обвив его руками и уткнувшись ему в шею на диване. Джоан беспокоил вопрос.

– Эмма, так кто же ты, Гермиона Грейнджер или Эмма Уотсон? Я сегодня узнала, что натворила такого, что прощения мне не будет, а еще ты… – писательница была на грани срыва, все же слишком много всего для нее одной.

– Не беспокойся, Джоан. Ничего со мной не сделалось, я все ещё я. Не знаю, как будет правильней сказать. Я Гермиона которая прожила жизнь Эммы или я Эмма которая прожила жизнь Гермионы. Наверно первое… Пожалуй самое точное определение – я проснулась.

– Гарри… я не знаю даже что сказать, – Роулинг не знала с чего начать, – я так виновата перед тобой.

– Не стоит, Джоан! Вы только скажите, как вам пришло в голову, что Гермиона может быть с этим рыжим идиотом? Впрочем это риторический вопрос…

– Выше по лестнице, вторая дверь слева комната Гермионы. Продолжим завтра если вы не против.

Джоан кивнула.

С этим словами Поттер, держа на руках Эмму-Гермиону, встал и направился в комнату мальчиков.

========== 11 июля 2011 года (продолжение) ==========

Комментарий к 11 июля 2011 года (продолжение)

Глава совместная с умницей бетой)

Войдя в комнату со своей драгоценной ношей, он бережно опустил её на кровать и на мгновение застыл. Она ласково улыбнулась ему и, видя его нерешительность, приподнялась, потянула его к себе и поцеловала. Гарри опустился на кровать рядом с ней и обнял. Они лежали и целовались, сначала нежно, ласково, словно заново узнавая, пробуя на вкус друг друга. Из нежного поцелуй перерос в страстный, он притянул её к себе ещё ближе и начал поглаживать спину, она протяжно застонала, забрасывая на него ногу и шаря руками под футболкой.

– Гарри…

Опаляющая страсть, они вновь познакомились с ней.

Он сам избавился от футболки и начал расстёгивать её блузку, шепча нежности и целуя её шею, ключицы, ложбинку между грудей и от каждого поцелуя она постанывала, всё больше распаляясь, он кожей чувствовал её жар и всё возрастающее возбуждение. Бюстгальтер был откинут в угол комнаты, и он нежно и осторожно положил свою ладонь ей на грудь, но возбуждённая девушка положила свою ладошку сверху и заставила его начать мять нежную округлость, выгибаясь под его руками.

– Да, милый, ещё… – то ли шептала, то ли стонала она, сходя с ума от страсти.

“Милый”, он думал уже не услышит этого возбуждённого шёпота, брюки и трусики отправились в сторону к остальной одежде, он нарисовал дорожку поцелуев от груди по животу, слегка покусывая нежную кожу, легко прошёлся языком по внутренней стороне бедра, она с шумом втянула в себя воздух, он нежно ласкал её там языком, поглаживал, легко скользя пальцами, она стонала, почти кричала.

– Иди ко мне, пожалуйста, – просила она путаясь пальцами в его волосах, выгибаясь, вздрагивая и постанывая от каждого движения.

Остатки самоконтроля разбились вдребезги, она помогла избавиться ему от остатков одежды, они снова жадно поцеловались.

Взмах палочки и…

Эмма протяжно застонала, когда он медленно погрузился в её тело.

– Ты великолепна, – тихо прошептал Гарри прямо на ушко, – я соскучился.

Каждое его прикосновение обжигало, его рука, ласкающими движениями сжимавшая её грудь, заставляла плотнее прижимать его к себе, а его резкие толчки, когда он, рыча от удовольствия и несдерживаемых эмоций, входил в неё заставляли вскрикивать и впиваться ногтями в его плечи, происходящее казалось нереальным. Совершенно потрясающее удовольствие ошеломляло её и, обвив ногами его талию, она вжимала его в себя, заставляя входить в нее глубже и ускорять ритм.

Девушка выдохнула и застонала, когда потрясающей силы оргазм настиг её, Гарри дал ей несколько секунд чтобы отдышаться, она откинула голову подставляя его обжигающим губам шею, губы, щёки, глаза, плечи, он снова и снова целовал её и не мог налюбоваться на свою тяжело дышащую от пережитого удовольствия возлюбленную, которая была сейчас так восхитительно-прекрасна.

Гарри продолжил входить в её покорное, разгорячённое тело, снова постепенно ускоряя темп. Он зарылся ладонью в её волосы и прижав, её голову к себе, резкими толчками погружался в неё. В последний раз толкнувшись он замер, переживая сильнейший оргазм и кусая её за плечо, чтобы сдержать крик, Эмма вздрагивала, прижимала, вжимала в себя парня обняв его спину и шею. Пережитое сильнейшее потрясение сегодняшнего дня слились с удовольствием и вот снова по её лицу текут горячие слёзы. Гарри слегка приподнялся.

– Ты плачешь? Что случилось? – Гарри обеспокоенно смотрел на неё.

– Всё хорошо, – улыбнувшись сказала она, ласково толкнув его на спину и устроившись у него на плече. – Теперь всё прекрасно.

– Я люблю тебя, Гермиона! – шептал парень вдыхая аромат её волос – Ты не представляешь насколько сильно!

– Представляю -, ответила улыбаясь девушка, водя рукой по его груди – Тебе даже две Авады не помешали вернутся ко мне!

– Да уж… – пробормотал Поттер.

Вскоре влюблённые уснули, ощущая в душе мир и покой, которого были лишены долгие годы в другой реальности.

Замок постепенно оживал, слышны хлопки аппарирующих эльфов, шёпот картин и разочарованное скуление Пивза, у которого не было целей для хулиганства. Шорох и скрежет встающих на место камней, скрип восстанавливаемой мебели. Даже Горгулья что-то бурчала под каменный нос.

Гермиона, проснувшись в объятиях Гарри Поттера, чувствовала удивительный сплав эмоций. Счастье от того что он жив и они снова вместе, потрясение от возвращения воспоминаний и магии, умиротворенность от волшебной ночи, и еще что-то, являющееся квинтэссенцией всех остальных чувств вместе.

Поднявшись с кровати и осматривая многократно виденную комнату мальчиков, она будто заново переживала свой первый приезд в Хогвартс.

Выйдя из ванной комнаты и попав в объятия своего волшебника, она улыбнулась и обняла его за шею.

– Поттер! – стараясь не рассмеяться, строго обратилась она к Гарри посмотрев на простыню.

– Ммм? – он немного отстранившись вопросительно посмотрел на неё.

– Ты умудрился дважды проделать это со мной в первый раз! – кивая на кровать сказала девушка.

– О! – Поттер покраснел.

– Почему не было неприятных ощущений? – Ведьма уже не сдерживала улыбку.

– Ну, заклинание специальное… – краснеющий Поттер тоже не сдерживал улыбку.

***

Роулинг проснулась в новом для себя мире. Вчерашние события ошеломляли и казались сном. Однако комната где она спала, каменные стены, кровать с балдахином, красно-золотая отделка не позволяли усомниться: она проснулась в Хогвартсе!

Событий и ощущений было так много и они были настолько потрясающие, что Джоан трясло до сих пор! Подумать только, сейчас она спустится в ту самую гостиную, того самого факультета! Кроличья нора – вспомнила она свои вчерашние мысли. В этом мире она и правда как Алиса, только сама нарисовала этот мир, правда крупными, небрежными мазками, а теперь с ужасом рассматривала мелкие.