Текст книги "The Bounty: Hawaii (ЛП)"

Автор книги: gracediamondsfear

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Умница, – прошептал он, хотя с его языка едва ли срывались звуки, поскольку горло было чертовски напряженным, а в лёгких совсем не было воздуха.

Перед тем, как расстегнуть ремень, Гермиона его удивила, проведя руками по его груди и плечам, царапнув кожу вниз к животу. Затем она нежно поцеловала точеную грудь, живот, и погрузила язык в углубление пупка, впившись руками в его спину. Она даже провела кончиками пальцев по метке на его левой руке, хоть она значительно изменилась, но все еще оставалась ярко-черной, а кожа – грубой. Если бы она продолжила в том же духе, он бы непременно кончил себе в штаны, и все его старания были бы напрасны. Поэтому Драко схватил ее за волосы и заставил встать, глядя в большие карие глаза.

– Ты скоро доиграешься, ведьма, – прошипел он ей на ухо. – Я собираюсь задушить тебя этим ремнём, принцесса. Но сейчас, закончи свою работу.

Он отпустил ее волосы, и Гермиона переместила свои дрожащие пальцы к его ремню, расстегивая пряжку и быстрым движением вытаскивая его из петель брюк. Взяв ремень из ее рук, Малфой обернул его вокруг ее шеи и стянул, оставляя хвостик свисать между грудей. Какое-то время он дразнил ее, щипал и скручивал соски, пока она не начала задыхаться, прижимаясь к нему всем телом. Драко поцеловал ее в макушку и оттолкнул, не позволяя отлынивать от работы. Тем не менее, она демонстрировала свой протест на каждом шагу, обхватив всю длину его члена сквозь ткань брюк, поглаживая и улыбаясь ему той самой кривой ухмылкой, которая сводила его с ума.

– Если ты хочешь, чтобы я тебя наказал, просто подай мне знак, потому что я не припомню, чтобы я говорил тебе делать это.

Грейнджер кивнула, опустила глаза и опустилась на колени, развязывая шнурки на его черных кожаных ботинках.

– Осторожнее, котенок, они, наверное, стоят дороже, чем твоя квартира.

Когда она кинула на него убийственный взгляд, плотно сжав губы и стиснув челюсть, Драко лишь игриво подмигнул, давая понять, что дразнит ее, забавляясь с ее неспособностью дать ему отпор. Он почти сожалел о своём решении заставить ее молчать, за исключением того факта, что его член стоял так, как не стоял в течение последних нескольких месяцев, от одного вида того, как Грейнджер стоит на коленях перед ним, беспрекословно исполняя каждое его желание так же, как он представлял, пока дрочил в школе. Разница заключалась в том, что теперь, даже играя роль слуги, рабыни, она выглядела сильной и могущественной. Она решила служить ему с улыбкой на лице и это, каким-то образом, делало ее еще сексуальнее в его глазах. Гермиона поднесла руки к ширинке и аккуратно расстегнула, после чего спокойно спустила брюки до щиколоток, и помогла ему переступить через них, складывая их, кладя поверх пиджака.

Потратив минуту, чтобы сохранить самообладание, Драко погладил ее по макушке и помог встать, снова усаживая на край кровати. Она свела колени вместе, и он тут же нахмурился.

– Что я тебе только что сказал? – Малфой раздвинул ей ноги, на этот раз немного грубее, впиваясь пальцами в кожу под коленями. Присев между широко раздвинутых бедер, он увидел восхитительных румянец на ее груди, щеках. Он чувствовал ее возбуждение. Она уже была мокрой. Это сработало. Драко устроил небольшое показательное шоу, укладывая ее непослушные волосы, пропахивая их пальцами и перекидывая за спину, заправляя выбившиеся пряди за уши, делая импровизированную укладку своей маленькой кукле, прежде чем встать. – Ты сидишь здесь и ждёшь меня. Я собираюсь принять душ. Не смей. Двигаться. С этого места. Ты меня услышала?

Он погрозил пальцем перед ее лицом, а затем оттянул нижнюю губу, коснувшись влажной розовой плоти внутри. Грейнджер кивнула.

– Соси, – приказал Малфой, прижимая два пальца к ее губам. – Покажи мне, что ты сделаешь с моим членом. Мне будет о чем подумать, пока я дрочу в душе.

Не колеблясь ни секунды, она сомкнула свои тёплые губы вокруг его пальцев, и скользнула языком по их длине. Гермиона не отрывала взгляда от его глаз, качая головой вперед и назад, медленно насаживаясь на пальцы. Она зажала его ноги между коленей и касалась своей обнаженной грудью его живота.

– Ты действительно чертова грязная маленькая шлюшка, – сказал Драко. Грейнджер вздрогнула на последнем слове, но не остановилась, поэтому он вытащил пальцы из ее гостеприимного рта и схватил за челюсть. – Мне это нравится, – заверил он, после чего развернулся к ней спиной и направился в ванную.

***

В течение нескольких минут она делала именно то, о чем он просил, хотя бы для того, чтобы отдышаться, чтобы вернуться на землю от головокружительного, бушующего, кипящего в крови возбуждения, которое вызвала эта маленькая игра в раздевание. Грейнджер привыкла смотреть свысока на женщин, которые были готовы к тому, чтобы их унижали, приказывали и командовали. Раньше она думала, что покорность была ниже ее достоинства. Но было что-то в том, как это делал именно Драко. Слова, которые он подбирал, мягкие прикосновения и обещания, которые давал, установленные границы – это заставляло ее чувствовать, что она может отпустить ситуацию, закрыть глаза и просто раствориться в…ощущениях.

Она могла стать чертовой грязной шлюшкой.

Но только один раз.

Они были так… заняты и… отвлечены… когда были вместе в последний раз, что она едва заметила изменения в его Чёрной метке. Конечно, она никуда не исчезла, все ещё была чёрной и угрожающей, но теперь поверх изуродованной кожи виднелись толстые шрамы телесного цвета, серия из четырех параллельных линий, порезов, которые нарушили целостность метки и разбили ее на пять маленьких кривых кусочков, поскольку шрамы зажили неровными рваными линиями. Естественно, Гермиона не могла спросить его об этом, и когда она провела пальцами по змее, то почувствовала, как он вздрогнул, почти задрожал, не желая подпускать ее так близко. Именно поэтому она не стала продолжать. Он пошел на огромные и болезненные жертвы, чтобы скрываться в тени, и, очевидно, не собирался объяснять ей, почему делает это.

Гермиона услышала, как позади нее включается вода, стеклянная дверь душевой кабинки со скрипом открывается и закрывается. Она закрыла глаза и представила его голым под горячей водой, как намокают его платиновые волосы, пока он берет в руку своей член, думая о ней. Он не произнес этого вслух, но Грейнджер была почти уверена, что ей запрещено выходить отсюда, поэтому она подождала еще несколько минут и встала, собираясь осмотреть просторную спальню.

Она была залита тёплым лунным светом, отраженным от океана, и она могла отсюда слышать, как волны разбиваются о берег. Гермиона видела только две комнаты, но уже могла сказать, что это был небольшой и более скромный дом, чем она могла ожидать от Малфоя, обставленный небольшим количеством простой мебели и толстыми коврами из морских водорослей. Там были открытки и колдографии, несколько рисунков, наклеенных на стену напротив кровати в виде коллажа, и даже магловские фото Драко с доской для серфинга, улыбающегося в камеру и показывающего распространённый на Гавайях жест «шака». От этой картины Гермиона невольно рассмеялась. Если бы она сказала Гарри, что Драко Малфой учится кататься на серфе и тусуется с пляжными бездельниками на Мауи, он бы её упек в лечебницу. На комоде стояли две колдографии: Драко и его мать на каком-то мероприятии в Министерстве, одетые с иголочки, и вторая, Драко вместе со Слизеринской командой в своей квиддичной форме на пятом году обучения. Все они широко улыбались, смеялись и демонстрировали неприличные жесты. Она улыбнулась и провела рукой по светлому дереву туалетного столика, поймав свое отражение в зеркале, а также кровать размера «king-size» позади себя. Больше в комнате ничего не подсказывало о том, что он делал на Гавайях, почему находился в бегах, почему не мог вернуться домой. Его одежда была аккуратно сложена в ящики, книги разложены в алфавитном порядке на полке рядом с кроватью, а на прикроватной тумбочке лежали три пера и чернильница. Грейнджер нашла развернутый кусок пергамента на кресле у окна.

«Квартира с одной спальней – Картезианская улица, 9

Обед в субботу – Лиса и Якорь

Встреча с Орденом во вторник во второй половине дня

«Четыре Сезона Ваилеа» – Премьер Люкс с видом на океан»

Малфой действительно следил за ней. Он знал, где она живет, где работает и где ест. По ее спине пробежался холодок, когда она думала о том, как он наблюдает за ней, идет по пятам. Она гадала, как близко он сумел подобраться, был ли в ее квартире, наблюдал ли за тем, как она спит, как делал в отеле.

– Так-так, Грейнджер. Ты никогда не умела просто. Блядь. Слушаться.

Бросив пергамент обратно в кресло, Гермиона развернулась и увидела, что он стоит в дверном проеме ванной с белым полотенцем на бедрах, его мокрые волосы были зачесаны назад, а руки скрещены на груди. Он улыбался, как кот, объевшийся сметаной, понимая, что она нарушила правило, и Грейнджер почувствовала, как мышцы между ног сжались, гадая, какую цену ей придется заплатить за это.

========== Глава 4: Освобождение ==========

Малфой подошел к ней, позволяя своему полотенцу упасть. Они стояли в лунном свете, который вливался в приоткрытое окно, его кожа почти светилась, а глаза были похожи на расплавленное серебро. Гермиона прикусила нижнюю губу, рассматривая его тело, его уже затвердевший член, идеально лежащий в его ладони. Драко изучал ее, медленно поглаживая себя, капли воды все еще усеивали его руки и грудь, сияя, как бриллианты в лучах солнца. Но, когда Грейнджер снова посмотрела в его глаза, его взгляд был хмурым, и это, несомненно, пугало. На его лице не было его обычной саркастической усмешки, и даже кривой соблазнительной улыбки… там было только… разочарование.

– Встань на колени, котёнок, – прорычал Драко, начиная дрочить чуть быстрее, отчего дыхание заметно сбивалось. Он, по всей видимости, не стал заниматься этим в душе, иначе бы не смог возбудиться спустя пять минут после оргазма. Или смог?

Грейнджер опустилась на пол, упираясь коленями в грубый ковер, и откинулась на пятки, глядя ему в глаза и терпеливо ожидая дальнейших указаний.

– Из-за того, что ты не можешь делать так, как тебе говорят, очень… трудно доверять тебе, – его глаза вспыхнули от гнева. – Или все это было всего лишь уловкой, чтобы ты могла шпионить за моим домом? Рыться в моем грязном белье? Продолжить своё маленькое расследование? Если ты не хочешь меня, Гермиона, если ты не хочешь всего этого, просто скажи мне, и мы остановимся.

Она яростно замотала головой, пытаясь доказать, что это не было уловкой, и ей хотелось отругать себя за то, что сама не додумалась до этого. Правда была более примитивной и гораздо более смущающей. Когда Гермиона была с ним в Монте-Карло, ее сердце колотилось так быстро, будто не билось вовсе годами. Она чувствовала себя дикой, раскованной и живой. Было что-то в том, чтобы заниматься сексом с человеком, который является для тебя почти незнакомцем… с кем-то, кому все равно, что будет дальше, кто не хочет жить в твоей квартире или забирать половину твоей зарплаты. Он хотел только ее тело. Грейнджер в течение последнего месяца мечтала, чтобы он снова трахнул ее, и, когда ей представилась такая возможность, она не колебалась ни секунды. Когда Малфой оставил ее одну в спальне, этот клятый список лежал прямо перед ее глазами. Ей даже не пришлось искать. Она не была заинтересована в шпионаже, потому что вдруг осознала, что если он сказал, что собирается дать ей всю нужную ей информацию, то она ее получит. И Гермиона поверила ему. Драко Малфою. Она доверяла ему.

Его хмурый взгляд обеспокоил ее, заставляя кровь в жилах застыть. Гермиона встала на колени и накрыла его руку своей, потерла большим пальцем под горячей, побагровевшей головкой его члена, поджала губы и поцеловала, слизывая каплю предэякулята, ища в его глазах одобрения, чтобы продолжить. Его гнев немного утих, но он не сдавался. Драко не двигался, не одобрял ее действия, только смотрел. Гермиона провела языком по всему стволу, начиная от самого основания, минуя его собственные пальцы, облизнула кончик, и он, наконец, шумно выдохнул, позволяя своим глазам закрыться. В течение минуты он дразнил ее, водя головкой своего члена по ее чуть припухшим губам, другой рукой удерживая голову за затылок.

– Я не уверен, что ты действительно этого хочешь. Покажи мне, что хочешь.

Грейнджер наклонилась вперед, широко открыла рот и чуть высунула язык, положив руки на его бедра, почти задыхаясь, как собака, умоляя его. Когда Малфой ничего не сказал, она скользнула вперед, вбирая его член в свой рот до тех пор, пока он не упёрся в ее глотку.

– Да, все правильно, девочка, – прорычал он, поглаживая ее по волосам. – Знаешь, это не займет много времени с такой отличной хуесоской, как ты, – вместо того, чтобы заставить ее вздрогнуть, остановиться или укусить его, эти слова, казалось, только сильнее подстегивали ее. Грейнджер продолжала порхать своим языком по его члену, втягивала щеки, тем самым создавая эффект вакуума, и самоотверженно сосала, мыча что-то бессвязное себе под нос. Драко сомкнул руку на ее шее, но не слишком сильно, ровно настолько, чтобы почувствовать, как его член проникает в ее горло. – Ты проглотишь? – спросил он, его слова были едва слышны. – Ты проглотишь каждую каплю, что выльется в эту хорошенькую глотку?

В ответ Гермиона взяла ещё глубже, почти на всю длину, сжимая и массируя его поджатые яички, чем заставила его хрипло застонать. Малфой чувствовал приближение накатывающей волны тепла, легкое покалывание в районе поясницы.

– Боже, девочка, думаю, это твоя специальность.

Последним толчком бедер он скользнул так глубоко, как только мог, ее губы плотно сомкнулись вокруг его члена, а глаза распахнулись, смотря в его собственные из под трепещущих ресниц, пока ее горло сокращалось под его рукой. Выпустив его член изо рта, Гермиона выжидающе посмотрела на него, облизывая приоткрытые губы, заметно припухшие и потемневшие. Драко видел, что она гордится собой, и точно знал, что она ждет своей награды.

Он протянул к ней руку и потянул ее на себя, поднимая на ноги и заключая в свои объятия. Гермиона была очарована цветом его глаз, молочной кожей, почти прозрачной. Какое-то время Малфой просто смотрел на нее сверху вниз с необъяснимым выражением на лице, странным сочетанием желания и сожаления. Он не поцеловал ее, и это сводило с ума. Просто глядя на его прекрасные слегка розовые губы, на идеальные вершинки дуги Купидона, вспоминая, как он целовал ее раньше, силу, скрытую за этим, все это заставляло кровь закипать. Притянув ее к себе, Драко прижался лбом к ее лбу и запустил руку в каштановые волосы, массируя шею сзади и водя кончиком своего носа по ее собственному. Она чуть приоткрыла губы в ожидании, но он только прошептал:

– Из тебя получилась хорошенькая шлюшка, Грейнджер.

Она хмуро посмотрела на него, но все же держала свой рот на замке, зная, что он пытается вывести ее из себя. И все же было что-то в том, как он произносил эти грязные, непристойные слова, это заставляло ее течь так сильно, как не было ни разу за последние годы: она чувствовала себя распутной, животной. Малфой склонил ее голову набок и поцеловал в лоб.

– Я ждал достаточно долго, – сказал он, перекидывая ее через плечо и звонко шлепая по упругой заднице. Гермиона взвизгнула и громко хихикнула. – Я должен попробовать эту киску на вкус. Я мечтал об этом несколько гребаных недель.

Драко швырнул ее безвольное тельце на кровать и заставил поднять руки над головой.

– Держи их там, или я надену на тебя наручники. Никаких заклинаний сегодня.

Грейнджер кивнула, пока он продолжал парить над ее обнаженным телом, его кожа все еще источала тепло после душа, а губы были так близко к ее собственным, позволяя разделить его дыхание между ними. Думая, что застанет его врасплох, она потянулась вперед, пытаясь коснуться его губ и, наконец, поцеловать его, но Малфой уклонился и, уткнувшись носом в ее шею, прикусил мочку уха.

– Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер, – пробормотал он ей в кожу, и она почувствовала, как лишь от звука его хриплого голоса, произносящего ее фамилию, по коже табуном пробегают мурашки. – Не пытайся забрать свой приз раньше времени.

Он медленно скользил по ее телу, облизывая и целуя, поочерёдно посасывая каждый из ее сосков, скручивая их между зубами. Гермиона скулила и корчилась под ним, желая хоть какой-нибудь разрядки, безмолвно умоляя его прикоснуться к себе языком, ругая себя за то, что не успела прочувствовать его тогда, в Монте-Карло. Драко крепко прижался к ее бедрам и поцеловал подрагивающий живот, выпирающие косточки на бедрах, после чего потерся своей щекой о внутреннюю поверхность ее бедер. Раздвинув ноги пошире, он устроился между ними, щекоча чуть отросшие волоски, скрывавшие ее блестящие от естественной смазки складки.

– Такая красивая, – сказал он, удерживая ее на месте, когда она толкнулась тазом, ища контакта с его ртом или, по крайней мере, с пальцем. – И такая нетерпеливая, – Драко скользнул кончиком пальца между влажных складок и медленно провел им вверх и вниз, все время глядя на нее. – Хочешь мой язык, красотка?

Гермиона нетерпеливо кивнула и выгнула спину, когда он задел клитор, так невесомо, что она даже подумала, что ей, возможно, это показалось. Горячее дыхание опаляло ее кожу, пока он оставлял влажные поцелуи на внутренней части бедра.

– Покажи мне где. Ты можешь использовать свою руку. Покажи мне, где тебе нужен мой язык, – когда Гермиона замешкалась, Малфой схватил ее руку и потянул на себя, всасывая два ее пальца в свой рот и смачивая их языком. – Покажи мне.

Она развела пальцы на манер ножниц и открылась ему, скользя кончиками пальцев по обеим сторонам от клитора, пораженная тем, насколько скользкой и горячей стала, только от его слов, только от того, как он смотрит на нее, просто потому, что это был он, Драко Малфой.

Он потянулся и лизнул ее пальцы, затем чувствительную кожу под ними, и, когда его собственные пальцы заскользили вверх и вниз по ее бедрам, он погрузил свой язык глубоко в жар ее тела, носом упираясь в клитор. На вкус она была точно такой же, как он помнил, естественный, яркий вкус океана, точно такой же, как когда она позволила ему слизать свои соки со своих пальцев. Ему нравилось, как она толкалась вперед, прижимаясь к его рту, лаская себя и выгибаясь, в попытке успокоить дрожь в ногах, пока он самозабвенно вылизывал ее. Подняв глаза, Драко увидел, как жадно она хватала воздух ртом, то и дело облизывая пересохшие губы и выгибаясь дугой над кроватью.

– Ты собираешься кончить, милая?– спросил он, всасывая ее клитор между губами.

Она вскрикнула, ухватившись за его платиновые волосы, подушечками пальцев поглаживая затылок.

– Ты собираешься кончить мне на лицо, девочка? Зажав мою голову между ног?

Грейнджер сильнее сжала его волосы в кулаке, скуля и извиваясь от его размашистых, глубоких скольжений языком и сосущих поцелуев, и он знал, что она близка к разрядке. Раздвинув ее ноги ещё шире, Драко провёл языком вдоль складок, скользя к подрагивающему бутону между ягодиц, тут же влажно обводя его по кругу.

– Ты помнишь, что я тебе обещал, Грейнджер? В последний раз, когда трахал тебя? – он провел языком вдоль всей промежности, снова облизывая клитор, отчего она тут же застонала на грани крика, а ее ноги начали заметно дрожать. Малфой усмехнулся про себя. Прошло всего несколько минут, а его член снова наливался кровью.

Он отстранился на мгновение и посмотрел на ее запыхавшееся, раскрасневшееся лицо, на котором застыло выражение неподдельной паники из-за того, что он не позволил ей кончить. Игнорируя ее недовольства, он продолжал смотреть на нее, смачивая свой палец в ее естественной смазке и прижимая его к ее заднице.

– Ты помнишь, как я говорил, куда трахну тебя в следующий раз?

Гермиона энергично кивнула и двинулась вперед, его палец легко проскользнул внутрь, еще один стон сорвался с ее губ, и она запрокинула голову, глядя в потолок.

– Боже мой, кажется, моя хорошенькая кошечка уже делала это раньше! Я прав? Тебя уже трахали в задницу, Грейнджер?

Она снова кивнула, и он почувствовал, как его член заинтересованно дернулся при мысли о погружении в эту тугую жару. В качестве награды Драко снова прильнул к клитору, поглаживая его влажным языком, пока проталкивал палец глубже, растягивая, и через несколько секунд она вскрикнула, с силой сжимая бедрами его голову и сминая простынь в кулаках, пока извивалась и скулила под ним, закусывая губу, чтобы, не дай Мерлин, не выкрикнуть его имя в агонии нахлынувшего оргазма.

– К черту, – прорычал Малфой, отстраняясь и поднимаясь вверх по ее телу. – Я больше не могу ждать.

Он впечатался в ее рот властным поцелуем, его губы были теплыми и скользкими, а на языке все ещё чувствовался ее собственный вкус. Гермиона обвила руками его шею и притянула к своей груди, позволяя их влажной коже соприкоснуться, а телам скользить по друг к другу, его твердый член прижался к ее бедру. Она почти забыла как дышать, будучи благодарной за то, что он, наконец, поцеловал ее, но Малфой отстранился, убрав прилипшую вьющуюся прядь с лица, и покрыл поцелуями ее щеки и подрагивающие веки, а затем и линию челюсти.

– Мне нужно быть внутри тебя, – прохрипел он, прижимаясь к ней бедрами. – Я мечтал об этом с той минуты, как ушёл от тебя.

Грейнджер снова притянула его к себе, скользнув языком по его губам, цепляясь за него так, будто этот поцелуй мог спасти ей жизнь. Она все еще была чертовски чувствительной, все еще отходя от своего первого оргазма, когда он погрузился в нее одним толчком, проникая так глубоко, как только мог, и ей потребовалось лишь мгновение, чтобы ее тело приспособилось к его размеру.

– Тебе больно? – спросил Драко, удивляя ее неподдельной искренностью в голосе, ища любое подтверждение своим словам на ее лице. – Скажи мне, если я делаю тебе больно.

Гермиона покачала головой и прижалась к нему, побуждая его двигаться. Растяжения, чувства наполненности, ощущения его члена внутри ее тела, было почти достаточно, чтобы снова заставить ее возбудиться… потребовалась всего минута, чтобы привыкнуть. Он двигался медленно, закрыв глаза, когда почти полностью выскользнул из неё, но только для того, чтобы толкнуться внутрь снова, шумно выдыхая через стиснутые зубы. Это заставило ее начать изучать его лицо: каким уязвимым он становится, когда возбуждён, как его обычно бледные щеки покрываются румянцем, как обычно безупречно уложенные волосы спадают на глаза, обычно апатичное, равнодушное выражение лица искажается, а брови хмурятся от сосредоточенности, как приоткрывается рот, когда язык скользит по нижней губе.

Когда Малфой начал двигаться быстрее, все, чего ей хотелось, это поцеловать его снова, чтобы быть связанной с ним, когда он кончит, но она не была уверена, что это разрешено. Но потом он полностью выскользнул из нее, приподнявшись на локтях, чтобы отдышаться. Он провёл рукой между ее ног, размазывая естественную смазку по всей промежности. Затем смазал как следует тугое колечко, двумя пальцами растягивая ее еще больше, проскальзывая ими внутрь и сгибая, пока тёр клитор большим пальцем той же руки.

– Готова? – спросил он, садясь на пятки и поглаживая свой член другой рукой. – Ты сделала меня чертовски скользким, так что я без всяких проблем смогу проникнуть внутрь.

В ответ Гермиона молча раздвинула ноги пошире и кивнула.

Он был напуган тем, как Грейнджер кричала, пока она не начала ласкать себя, мурлыкая и принимая каждый дюйм, который он проталкивал в неё, растягивая тугие стенки ее ануса.

– Блядь, девочка, я долго не протяну, – прорычал он, начиная свой ритм. Каждая мышца в теле напряглась, а по крови растеклось что-то теплое. Гермиона вцепилась в его спину ногтями, и потянула на себя, заставляя снова поцеловать ее. – Назови мое имя, я хочу, чтобы ты прокричала мое имя, когда будешь кончать. Скажи, что хочешь меня. Даже если это неправда. Просто скажи это.

– Драко… – выдохнула Гермиона. – Драко! – она начала извиваться и дергаться под ним, а затем все тело словно окоченело. – Кончи в меня. Пожалуйста, Драко.

Он запечатал ее рот своими губами и сделал еще один глубокий толчок, прежде чем практически ослеп от нахлынувшего удовольствия, увидев лишь искры и белые молнии под закрытыми веками, дыхание перехватило, когда он изливался в неё.

– Черт возьми, Драко. Спасибо, – выдохнула она, отстраняясь и улыбаясь ему.

Это была самая милая и самая настоящая улыбка, которую он когда-либо видел, сонная, удовлетворенная улыбка. Он сделал ее счастливой. Он удовлетворил ее. И она не была достаточно злобной сукой, чтобы скрыть от него это, как, например, без всякого зазрения совести сделал бы он. Грейнджер просто не могла так поступить. Малфой погладил ее по волосам и снова поцеловал.

– Теперь я могу говорить? – спросила она.

– Да, теперь ты можешь говорить, – он закатил глаза. – Если только ты не надеялась, что тебя отшлепают за это, то я определенно могу помочь с этим.

Гермиона хлопнула его по спине, громко вздохнув. Малфой выскользнул из нее и откатился в сторону, все еще ожидая, когда мир перед глазами примет четкие очертания, сердцебиение замедлится, а дыхание выровняется. Он чувствовал головокружение, голод и восхитительное истощение.

– Это было хорошо, – сказала она. – Мы, вообще-то… неплохо работаем в паре, для тех, кто является злейшими врагами.

– Это просто секс, Грейнджер. Я никогда не был большим поклонником приписывать ему глубокие, значимые чувства. Я все равно не чувствую всех этих вещей.

– Ты такая задница, – засмеялась Гермиона. – Ты так стараешься казаться темным, таинственным Драко, холодным, как лед, но все мы прекрасно знаем, что это неправда. Даже Гарри.

Некоторое время они молчали. Гермиона лежала на спине, разглядывая потолочный вентилятор, похожий на композицию из пальмовых листьев, а Драко лежал на боку и наблюдал за ее мыслительным процессом.

– Мы всегда ссорились, потому что ты заставлял меня защищаться, заставляя чувствовать себя… грязной, – продолжила она, теребя край наволочки. – Я никогда по-настоящему не ненавидела тебя, Драко.

– Только посмотри, какая из тебя вышла отличная лгунья! – сказал он, игриво подмигнув. – Сам Салазар Слизерин гордился бы тобой.

– Драко…

– Я расскажу тебе о защитных чарах Поместья утром, – успокоил ее Малфой, накрывая их обоих простыней. – Поспи немного. Ты все равно не сможешь никуда пойти без своей палочки, котенок.

– Ты можешь вернуться домой, Драко, – сказала Грейнджер, все еще глядя в потолок. – Единственная причина, по которой Орден хочет, чтобы ты вернулся – это информация. Если ты поможешь нам, я позабочусь о том, чтобы ты не попал в Азкабан. Ты прекрасно знаешь, что я смогу замолвить за тебя словечко.

– Азкабан? – хохотнул Малфой. – Ты думаешь, что я боюсь Азкабана? Если я суну свой нос в Лондон и даже если просто подышу где-нибудь в районе Уилтшира – меня убьют в тот же момент, Гермиона. Как ты думаешь, почему я бегаю по всему миру? Как ты думаешь, почему я чуть не изрезал свою руку до кости, чтобы стереть к ебеням эту клятую метку? Чтобы они, блядь, не могли найти меня. Я уже передал Ордену, Министерству и всей старой доброй Англии всю имеющуюся у меня информацию. Я отправил своего долбанного отца в тюрьму! Я продал его, чтобы спасти свою шкуру. Я отверг все, чему меня учили, с той минуты, как научился ходить, все, что заставляло меня быть… анти-Поттером. Думаешь, они позволят мне просто вернуться домой?

– Драко…

– Я дам тебе ключ от защитных чар утром, но я не вернусь в Лондон, – с уверенностью заявил он, перевернувшись на другой бок, хотя все, чего он так безумно хотел – прижать ее к себе, к своей груди. – Пожалуйста, больше не проси меня об этом.

========== Глава 5: Инструкции и обещания ==========

Грейнджер проснулась одна, прохладный ветерок обдувал ее голую кожу. Комната была залита солнцем, сквозь открытые окна виднелось почти болезненно голубое небо.

– Драко?

Она вылезла из постели, все еще ощущая восхитительную боль после прошлой ночи, блаженно потянулась и запустила руку в волосы. Ей удалось немного поспать, прежде чем Малфой разбудил ее, забравшись под одеяло и устроившись между ее ног, дразня языком, медленно, мягко вылизывая и щекоча кончиками пальцев внутреннюю часть бедер.

– Я не смог заснуть, поэтому подумал, что будет нечестно, если ты продолжишь спокойно спать, – пробормотал он, когда Гермиона проснулась, рвано выдыхая, когда его язык упрямо закружил вокруг клитора, посылая белые волны удовольствия по позвоночнику. – Солнце взойдет через два часа, и наша ночь закончится, – продолжил он, вскарабкиваясь вверх по ее телу, чтобы поцеловать, его каменный стояк прижался к ее животу, а на языке отчетливо чувствовался ее собственный вкус. – Так что я хотел еще раз хорошенько потрахаться, прежде чем ты уйдешь.

Грейнджер улыбнулась, вспоминая, как он быстро погрузился в нее, чуть не задушив своими пылкими поцелуями, пока толкался между ее ног, растягивая каждое прикосновение с мучительной медлительностью. Драко прижался к ней, пока она корчилась и извивалась под ним, подмахивая бедрами, и едва ли позволил перевести дыхание, прежде чем снова переплести их языки в бешеном танце. Его отросшие волосы спадали на горящие похотью глаза, а рот раскрылся в беззвучном крике, когда он кончил. Все его тело напряглось и задрожало, мышцы в руках подрагивали от напряжения. Ей нравилось смотреть, как он достигает оргазма, каким диким, уязвимым и искренним он выглядит в этот момент.

Покопавшись в его комоде, Гермиона отыскала старую, растянутую и выцветшую майку. Розовую. Она едва прикрывала бедра, но этого было достаточно, чтобы ходить по безлюдному дому. Малфой лежал в брезентовом гамаке с кружкой чая и сигаретой, зажатой между губ, щуря глаза от яркого солнца.

– Доброе утро, Грейнджер, – протянул он, его губы скривились в ухмылке. Победной ухмылке, как будто он выиграл что-то действительно стоящее. – Ты хорошо выглядишь в моей одежде.

– Буду честна с тобой, я не думала, что доживу до того дня, когда Драко Малфой наденет что-то розовое.

– Это лососевый, зубрилка несчастная, – он затушил сигарету в песке. – Иди сюда, котенок, – Драко согнул свой длинный аристократичный палец, поманив ее к себе. – Здесь хватит места для двоих, а я еще не допил свой чай.

Гермиона забралась в гамак, и он качнулся из стороны в сторону, пока она устраивалась на груди Драко, закинув на него ногу.

– Теперь я понимаю, почему ты остановился именно здесь, – на грани шепота произнесла она, прислушиваясь к хору птиц в кустах позади них. – Здесь так спокойно.