Текст книги "Виртуальная любовь (СИ)"

Автор книги: goblinmarusya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Хренов извращуга, что тут может нравиться?

– Угу… – обошелся я кратким ответом, чтобы не злить его. Чем быстрее это закончится, тем лучше.

– Какой ты податливый!

Пусть так, лишь бы не Стасик.

Тут он резко потянулся в сторону тумбочки и достал из нее презерватив. Тут я окончательно осознал, что сейчас произойдет. Черт!

Дальше все было, как в неудачном порно. Раскатав презерватив, он потянул меня за ноги, полностью переводя в горизонтальное положение. Подушка под зад и головка, пытающаяся проникнуть в мою дырку.

– Твою мать, Ростик! Расслабь булки. Впусти меня!

– Ты, конченый педик! Мне больно!

– Терпи! Дай мне войти! – шлепок по бедру испугал, а этот мудак воспользовался и засадил, – все-все! Отлично, все хорошо. Ростик, дыши глубже. Я буду двигаться.

ЧЕРТ! Такой боли я не испытывал даже, когда меня избивал отец.

– Бо-бо-боль-но-но-но! Му-му-дак! Го-го-го-мик! Бо-больно-о-о!

Я орал, а он не прекращал двигаться, все больше ускоряясь. «Кончай, кончай!» – у меня было единственное желание. Лишь бы это скорее прекратилось. И когда он застонал, я застонал вместе с ним от радости, что этому наступил конец.

– Эй, ты как? – он провел рукой по моему лицу.

– Мудак, – больше не осталось сил говорить.

– Значит, не очень… Ничего, дорогой. В следующий раз будет получше, – от этих его слов у меня выступили слезы на глазах.

Часть

Утром, проснувшись очень рано от неприятного привкуса во рту вчерашней туалетной воды, увидел мирно спящего начальника рядом. Сейчас он выглядит вполне нормальным парнем, без всяких извращенных фантазий, но стоит ему открыть глаза – совсем другой человек. Почему такой властный самовлюбленный тип, жаждущий сексуальных утех, может быть временами таким умиротворенно милым, словно ангелок-переросток с картин Микеланджело: взъерошенные, слегка кучерявые волосы, длинные черные ресницы… Поразительно… Ни одного волоска на теле, этот момент меня постоянно удивляет, не может же он постоянно все брить.

Только послушайте, о чем я думаю! Вчера меня шантажом принуждал этот козел, а я лежу и смотрю на него спящего. Сойти с ума! Что творится со мной? Вместо того, чтобы ненавидеть его, я ищу ему оправдания. Почему я решил, что он может быть другим? Да это самая распространенная ошибка человечества – каждый думает, что может стать особенным для человека, который ему нравится. А он мне нравится? Нравится, зараза! Еще как! Глубоко внутри я даже могу сознаться сам себе, что он прав, когда говорит, что меня притягивает сила. Да, это то, что заставляет колотиться мое сердце. Напор и настойчивость возбуждают. Разве это не упоительное чувство, когда тебя безумно хотят? Только… Он мужик! Самый настоящий самец. Вот, что я не могу ему простить. Не могу ему позволить узнать, что тянет к нему. Нет, это не для меня! Уж лучше виртуальные отношения, чем стать «игрушкой на час» в мужских руках.

Попытка встать отдалась болезненным ощущением в район копчика.

Это однозначно не для меня!

– Ты куда? – за спиной раздался его сонный голос.

– В туалет.

– Зачем? – это уже слишком, тоталитарный режим какой-то.

– Поссать! Или это запрещено?!

– Помочь? – уже помог, что теперь хожу с трудом.

– Сам справлюсь!

– Обезболивающее в кухне на полке возьми. Выпей сразу две таблетки.

Какие мы заботливые!

Вернувшись, застал его в той же позе, что и когда уходил. Лежит голый, даже не прикрывается одеялом.

– Чего стоишь? Иди, ложись.

– На работу сегодня.

– Не смеши меня. Отправляю тебя в больничный отпуск до конца недели.

Спасибо, что не в декретный или сразу в морг.

– Можно мне домой?

– Нет! – вот я дурак! На секунду подумал, что в нем появилось хоть чуточку жалости. – Ложись, еще поспим. Или так сильно болит?

– А тебе какая разница? Что-то вчера тебя это мало волновало.

– Ты сам виноват! – да кто бы сомневался! Это я сам себе вставлял эту штуку до упора. – Я же говорил тебе подготовиться, а ты как всегда не послушал! Говорил – расслабься, а ты сжимал еще сильнее.

– Ну, ты и козел! Еще скажи, что я должен был получать удовольствие от этого процесса.

– Хотелось бы… А то орущий от боли или удовольствия – очень большая разница. Знаешь, как это звучало? «По-мо-ги-т-е-е! Спа-си-и-и-те! Уби-ваю-ю-ют!»

Уж что-что, а это уже слишком!

– А ты! .. Ты! .. Ты бы видел себя со стороны! Ты как машина по штамповке пробок! Вот! – что я сейчас сказал и сам плохо понимаю. – Долбил своим поршнем, как кролик на спаривании! Вены на лбу повыступали, пот лил, как из ведра, я думал, сдохнешь на мне, педик!

– И не мечтай! По крайней мере, помирать ближайший месяц-полтора не планирую. Так что… Готовься получше, дорогой!

– Чтоб тебя!..

– Тебя, дорогой! Тебя!

Что там я говорил об ангелочке? Забудьте!

Попытка уйти спать в другую комнату не увенчалась успехом. Голый извращенец поймал в дверях и, забросив на плечо, силой уложил в постель. Еще, козел, забросив ногу сверху, лишил возможности двигаться.

– Спи, давай, «пострадавшая сторона»! – к чему теперь эти поцелуи в затылок после вылитой кучи грязи. Не понимаю я его!

Примечание к части

Прода будет сегодня, тапки прячьте под кровать.

>

Часть

Мне просто интересно, все ли люди проводят больничный так, как я? Вот чисто гипотетически… Вам суют пальцы в задний проход при любом удачном случае, мотивируя это нанесением лечебной мази? Нет? Тогда какого он это проделывает со мной?! Куда подевалась его пресловутая брезгливость?

Стоило мне только уточнить это, как снова последовала угроза Стасиком. Чуть что – сразу Стасик. Знал бы этот мужик, каким популярным стало его имя в этом доме.

Я знаю, что он удумал, когда садится мне на ноги, когда я лежу на животе. Знаю-знаю, чего он добивается, когда стаскивает трусы и начинает водить скользкими пальцами по ложбинке между ягодиц. И конечно, я не настолько тупой, чтобы не догадаться, чего хотят добиться его далеко не тоненькие пальцы. Лечит он меня! Да не смешите!

Первые разы я даже попытался брыкнуться, за что получил по заднице, и еще и лишили возможности двигаться, вывернув руку. Даже не сомневаюсь, что этот гад посещал секцию борьбы в школе.

А потом произошло то, что повергло меня в шок на целые сутки. Это правда, поверьте мне. Я просто не уснул ночью после того, как ощутил анальный оргазм. Да-да! Я и сам до этого момента думал, что это неправда, вымысел, сказка, но сам факт – от движения его пальцев у меня встал. Первая мысль была: «Не может быть!». Хорошо, что он не видел моего лица в это самое время, потому что оно пылало, стало так жарко, что даже на лбу выступила испарина.

Мне реально стало неудобно лежать на животе.

– Ростик, – услышав его голос, я испугался, что он заметил. – Ростик, непослушный мой мальчик! – он наклонился и стал целовать мою спину, продолжая двигать пальцами. – Как же ты меня заводишь! Я так сильно тебя хочу! Никого так не хотел. Ты сводишь меня с ума. Мой малыш!

Я не понимаю, как так вышло: его слова становились все тише и развратней, движения быстрее, и в какой-то момент я осознал, что уже не слышу его, потому что мое тело полностью погрузилось в экстаз. Я даже выпал из ощущения времени, такое со мной впервые. Пустота в мозгах и легкость тела. Где я?.. Кто я?.. Все не важно…

– Ро-о-остик, ну, как? – прозвучало это совсем рядом. Черт! Я даже не заметил, что он лежит на мне.

– Что как?

– Ощущения. Тебе понравилось? – как он узнал? Я стонал?

– Я не понимаю, о чем ты? – что-то мне подсказало, что ему лучше не знать, что произошло.

– Я об этом! – он просунул руку под мой живот, – ты кончил. Какой ты мокрый и скользкий, – его ладонь сжала еще не упавший член. Он прижался своим членом к моей заднице и стал скользить им по ложбинке – Хочу, чтобы ты так кончал подо мной!

Только стоило его головке коснуться цели, я словно очнулся от дурмана:

– Нет! – глупо возражать ему, но… – Алик, пожалуйста, не надо…

– Черт тебя побери, Наумов, – он резким движением развернул меня. – Соси!

Я молча, без возражений, сделал то, что он приказал. Из рая – в ад. Так бы я назвал свои ощущения. Туча его агрессии перекрыла все приятные ощущения.

Он уснул, повернувшись ко мне спиной, а я так и не смог. «Что я делаю не так?» – этот вопрос промучил меня до утра. Я знаю, виноват, потому что не принимаю его до конца, но нужно ли это ему? Может, вставить – его единственная цель. А я хочу по-другому, чтобы меня любили. Даже такой, как он. Пусть! Но любил! Любил, а не использовал. Тогда бы и я… Я бы позволил ему все!

На следующее утро уже не последовало массажа простаты. Я сделал вид, что сплю, когда услышал, как он пошевелился. Что он делал десять минут, так и осталось тайной, но ощущение, что Алик рядом и смотрит, не покидало меня. Он поднялся и вышел, так и не сказав мне и слова. Когда спустя полчаса я вышел из спальни, Алика в квартире уже не было. Такого раньше не случалось, чтобы он покидал меня одного, кроме случая с тем мужиком.

К обеду он тоже не появился, на душе стало как-то неспокойно. Когда в дверь позвонили, я поспешил открыть. На пороге стоял посыльный с большим пакетом.

– Здравствуйте, с днем рождения! – мне вручили упаковку. Я растерялся и не сразу понял, что происходит. – Распишитесь о получении.

Черкнув в ведомости, закрыл за собой дверь.

Какое сегодня число? Твою ж дивизию! Сегодня же его день рождения. Тридцать лет! Как же я мог забыть, если в офисе об этом уже три месяца идут разговоры. Что делать? Где взять подарок? Я даже выйти из квартиры не могу, у меня нет ключей.

Единственное, до чего я додумался, – приготовить праздничный ужин. Если, конечно, это можно так назвать. «Из чего было – того и налепило!». Черт-черт-черт! Чего я переживаю, может, он и не вернется сегодня домой, стрелка на часах перевалила за девять.

Примечание к части

прода завтра вечером

>

Часть

Без пяти минут двенадцать, как в гребанном фильме о Золушке, щелкнул замок входной двери, и на пороге появился Алик Грантович во всей красе. Кашемировое пальто нараспашку, рубашка расстегнута почти на половину и на голове ядерный взрыв. Ну, и где он был?

– Опа! Ростик! Дорогой, ты еще не спишь? – его шатнуло в сторону, когда он попытался, стоя на одной ноге, снять ботинок.

Да он полностью убитый!

– С днем рождения, Алик Грантович! – уж не знаю, получилось ли мне передать этой фразой всю глубину моего почтения, а вернее, его отсутствия.

– Спасибо, дорогой! – он подошел и прижал меня к стенке, дыша на меня перегаром. – Мой мальчик скучал?

– Не очень! Ты не мог меня предупредить, что уходишь и когда будешь?

Он выпрямился по струнке смирно и словно протрезвел.

– А ты мог бы и позвонить, нет? – я? Ему? Чтобы это выглядело, словно я нуждаюсь в его внимании?

– Кому-то сегодня было не до звонка, – надеюсь, намек понятен.

Развернувшись, я направился на кухню, где уже восемь часов остывает ужин. Боже, какой же я дурак, еще бы свечку для романтики добавил. В этом кретине нет ничего романтического, ему бы только всовывать свой член в разные щели!

– Ничего себе! – Алик вошел на кухню следом за мной, – а я и не знал, что тут такой банкет намечается. Я бы позвал всех отмечать домой.

– Все уже давно остыло. Я спать, а ты, если хочешь, разогрей себе.

– Ростик, – он перегородил мне путь. – Может, выпьем?

– А тебе уже не достаточно?

– Ты что, дорогой, знаешь, какой я выносливый? – достав с полки бутылку, стал открывать ее. – Как насчет настоящего армянского коньяка?

Я лишь кивнул в ответ. Хотя душа просила шутку насчет армянского коньяка с армянином.

– Ну, за что выпьем? – он протянул рюмку, полную почти да краев.

– За тебя! – я потянулся, чтобы чокнуться.

– Если за меня, тогда на брудершафт и до дна, – он левой рукой притянул меня к себе, – ты же не против?

Вместо ответа я завел руку с рюмкой за его и залпом выпил. Он, не теряя времени, повторил за мной. Какие-то секунды, и наши губы встретились, впуская языки друг друга. Коньяк моментально распространился по моему телу, расслабляя даже мозги.

– Ростик, мальчик мой! – его поцелуи стали настойчивее, и руки поползли под футболку.

Желание оттолкнуть его проиграло желанию продолжать приятный для тела процесс. Даже когда его руки опустились ниже и стали сжимать мой зад, я не запротестовал.

– Костик! – что? Я не понял?! Я четко услышал чужое имя, вырвавшееся из его уст. Нет-нет! Я не мог спутать, он это простонал, целуя мочку моего уха.

– Отвали! – совершать поступки на эмоциях, это видно у меня в крови – толкнул его со всей силы в грудь, да так, что он грохнулся об полку головой. Не став ждать его реакции, я побежал в спальню.

– Ростик! Да что с тобой такое?! – он вбежал за мной следом и попытался схватить за руку.

– Со мной?! Со мной, Алик?! – обида подкатила к горлу и стала комом. – Почему ты всегда сваливаешь все на меня?! Если ты так хочешь секса, а вернее этого Костика, так вали к нему! Зачем тебе я?! Отпусти меня! Слышишь! Мне противно! Все это противно!

Он остановился в шаге от меня.

– Я тебе противен?! – да что с ним такое? Зачем он своим взглядом заставляет меня чувствовать себя виноватым?

– Неужели ты не видишь, что мы с тобой разные. Тебя интересует одно, а меня совсем другое. Как ты не можешь понять, что секс ради секса для меня может существовать только в виртуальной жизни, а в реальности я хочу нормальных человеческих отношений. А ты другой, тебе не важны чувства, тебе подавай Костю, Ростика или Стаса… Нет никакой разницы!

– Да что ты обо мне знаешь, Наумов?!

– Конечно, что я могу знать! Ты даже не разговариваешь со мной.

Он не ответил. Мы продолжали стоять посреди комнаты, так и не сдвинувшись с места.

– Ростик, ты однажды сказал, что я нравлюсь тебе. Это правда? – такого вопроса я не ожидал. Прозвучало это так серьезно, что я не стал язвить и выкручиваться:

– Если сказал – значит, правда… – я опустил глаза, ощущая его взгляд. – Только какая разница, когда ты называешь меня чужим именем…

Он снова промолчал, но видно, как он что-то обдумывает.

– Хорошо. Если у нас ночь откровений – я расскажу. С чего же начать… Когда-то давно я был влюблен. Его звали Костей. Тогда мне казалось, что это на всю жизнь… – что-то ёкнуло внутри, хотя я это уже знал, но все равно неприятно. – Но… Это он впервые сказал мне фразу: «Любви между мужчинами быть не может. От тебя мне нужны только деньги и секс». Смешно. Мог ведь хотя бы поставить секс на первое место… Он был прав. Все, кто были у меня после него, хотели лишь денег. За десять лет таких отношений, как ты думаешь, что я чувствую?

– Алик, мне правда жаль… Но при чем здесь я? Зачем было все это?

– Ты сам нарвался. Помнишь свою фразочку в игре: «Стерва, видно, в реальной жизни тебя никто не чпокает». Задела она меня. Захотелось поставить на место, а тут оказалось, это ты, такой блондинистый милаха, совсем не похожий на своего героя в игре. Честно говоря, я даже сомневаюсь: мстить я тебе хотел или просто хотел… – он сделал шаг и оказался совсем рядом. – Я сейчас совершу очередную ошибку. Ну и пусть! Ростик, я люблю тебя. – да нет же! Он снова шутит надо мной. Ладно бы он сказал: «Ты мне нравишься», но любит? Нет?! Это точно злой розыгрыш. – Что ты молчишь?

Что за фигня! Я не могу на него смотреть.

– Любишь? .. Я не верю тебе. Ты, конечно, можешь сердиться, но как после твоих действий можно в это поверить? Бьешь, принуждаешь, психуешь постоянно…

– Ты же сам виноват! – опять он начинает, – я бьюсь лбом постоянно о твою стену безразличия. Разве я не пытаюсь сделать тебе приятно? А тебе это безразлично, и это меня бесит. Говоришь, нравлюсь, а сам не хочешь секса. Если ты влюблен, тебе хочется объект твоей любви, разве это не понятно? Разве есть у меня выбор, как приручить тебя?

– «Приручить»? Я что, зверек какой-то?

– Вот видишь, ты снова! Кончаешь – делаешь недовольное лицо. Обнимаешь тебя – ты выкручиваешься, словно я прокаженный. Почему ты не можешь показать себя настоящего, – где-то я это слышал. Не мои ли это мысли в отношении его?

Хочешь настоящего – получишь!

Ему повезло, что мы стояли возле кровати, потому что я завалил его на нее, стал раздевать.

– Ростик, ха-ха-ха! Что ты делаешь? – черт, что-то это мне напоминает.

– Хочу показать тебе себя настоящего, я, между прочим, мужчина! И сейчас я тебе это докажу.

– Ха-ха-ха! Конечно, дорогой, ты мужчина, – он, ухватив мое лицо ладонями, стал целовать начиная с носа и до кадыка, – иначе я бы на тебя даже не обратил внимания. Я хочу, чтобы ты был моим мужчиной.

Быть его – это хорошо, но почему я опять снизу? Он так быстро подмял меня под себя, что я даже не успел возразить.

– Как же я сильно тебя хочу! Только позволь, и я сделаю так, чтобы это был самый улётный секс в твоей жизни. Можно, Ростик? Скажи, что можно!

– Делай, что хочешь… – не могу же я сказать ему: «Трахни меня!». Он же не думает, что я это скажу?

Кто же знал, что он хочет делать это со мной в таких позах. Бросив эту фразу, я даже и не думал, что закончится это так. Одним словом, кончил я уже не от пальцев, осчастливив этим типа армянских кровей.

– Ну, как?! – не успел я отойти, как ему хочется подробностей.

– С днем рождения, Алик! – надеюсь, он поймет.

– Классно, да?!

– Да!

– Это самый лучший день рождения в моей жизни, – а я еще ломал голову, что ему подарить.

Часть

Пробуждение под шепот на ухо незнакомых слов и поцелуев в плечо, кто об этом не мечтал? Только романтику этого момента перечеркивают щетина и перегар. Да и где гарантия, что он не матерится так нежно на армянском языке?

– Доброе утро, дорогой! – он потянулся к моим губам.

– Доброе! – я вскочил и побежал в ванную. Чистить зубы перед поцелуями еще никто не отменял.

Он вошел следом, став за моей спиной, тоже взял щетку и стал чистить зубы, глядя на мое отражение в зеркале. На мою задницу опустилась рука, хотя он сам продолжает делать вид, что чистит зубы. Легкие поглаживания и сжимания мешают мне водить щеткой по зубам. А когда сзади прижалось что-то твердое, я увидел странный огонек в его глазах. Я не стану ломать из себя недотрогу и говорить, что это меня не взволновало. Сам факт, что он стоит сзади, возбудил.

– Ростик?

– Что?

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты развратно чистишь зубы? – странный вопрос. Посмотрев на свое отражение, потом снова на него, я сделал вывод, что его мысли сейчас занимаются совсем другим процессом.

Хмыкнув, я продолжил свое занятие с еще большим энтузиазмом.

– Ростик?

– Что?!

– Поцелуй меня.

– Сейчас? – еще раз посмотрел в зеркало на себя, убеждаясь, что ничего такого сексуального в белой пасте на губах я не вижу. Но, видно, у него другое виденье ситуации, если ему так не терпится попробовать языком ее мятный вкус.

– Ростик, будь хорошим мальчиком… – он слегка надавил на плечи, явно намекая, что нашел другое применение моим губам.

«Быть хорошим мальчиком» по утрам вошло у него в привычку, теперь он чередует между собой два вида сексуальных удовлетворений. И как вы поняли, первое – это «будь хорошим мальчиком», а второе – «нужно наказать непослушного мальчика».

Я уже даже на работе боюсь поднимать трубку, ожидая услышать эти фразы. Может показаться, что я недоволен этим фактом, но это не совсем так. Оказалось, что я был не прав, делая выводы о нем. Стоило ему признаться, и его словно повело на романтике. Теперь он не поворачивается спиной на мои колкости, даже не брезгует такими вещами, от которых у меня краснеет не только лицо, но и все остальные части тела. Он просто секс-экспериментатор какой-то!

Второе, в чем я был не прав, когда сказал, что для меня секс неважен. Можно наврать ему, но себе бесполезно. Знаю, глупо, но после его слов я стал ощущать все по-другому: куда-то пропала та зажатость и желание сопротивляться. Вместо этого появилось чувство уверенности и решимости. Теперь мне не стыдно оказаться на нем и видеть его животный взгляд. Могу с легкостью принять в рот протянутый для пробы крем на его пальце. Мне нравится быть сексуально раскрепощенным и позволять ему любить меня. Пусть это лишь слова, но они делают из меня совсем другого человека.

Я потерял с ним голову, наверное, это так называется. Иначе, как объяснить тот факт, что наши отношения перевалили полугодичный срок, а я просто забыл, что время моего наказания окончено, и продолжаю жить с ним. В порядке вещей у нас стали вылазки по магазинам и походы в гости к знакомым и друзьям. Я даже перетащил к нему в квартиру остальные свои вещи. У меня есть свои полки в его гардеробной. Мы едим пищу, которая нравится мне. У нас вроде как отношения… Да… Наверное… Ведь я даже знаю пароли от всех его аккаунтов.

Так я думал до сегодняшнего вечера. Вроде ничего особенного не намечалось, обычная вылазка на день рождения Аликова друга. Одного я не знал, что это будет происходить в гей-клубе. Оказавшись в помещении, я даже не сразу понял, где нахожусь. Музыка, толпа народу… И целующиеся парни…

– Алик, – я наклонился к нему, шепча на ухо, – это гей-клуб?!

– Какой ты наблюдательный, дорогой! – он обнял меня за пояс и поцеловал в губы. Моя реакция была моментальной: вывернувшись, стал смотреть по сторонам, видели ли это посторонние. – Пойдем, поздороваемся с виновником торжества.

Вторым шоком оказался сам «виновник», лицо которого мне показалось знакомым. Стас! Твою ж дивизию! Он привел меня на день рождения к мужику, который лапал меня и видел почти голым. За столом, кроме Стаса, развалившись на диванах, находились еще с десяток парней. Их позы говорили о том, что некоторые из них в очень-очень близких отношениях.

– Привет! – Алик стал пожимать руки присутствующим, а я стоял за его спиной и лишь кивал головой. – Поздравляю! – пришел черед обнимать Стасика.

– Парни, вы только посмотрите, кто тут! – Стас посмотрел на меня с оскалом вроде улыбки, – помните, я вам рассказывал прикол об операции «укрощение строптивого», так вот – это он! Алик, напомни, как зовут твою зайку?

Черт! В этот момент я чуть не провалился сквозь землю, когда эти двадцать глаз уставились на меня: кто-то оценивающим взглядом, кто-то с пренебрежением, а кто-то даже не постыдился подмигнуть. Я убью его! Притащить меня в логово педиков!

– Эй-эй! А ну-ка все сюда посмотрели! – Алик притянул меня к себе, – это все мое! Ясно?

– Да ладно, Алик! А как же заповедь, что нужно делиться? – Стасик погладил его по плечу. – Шучу! Никто не тронет твоего зайца. Правда, ребята?

Тут я уже не сдержался:

– Я бы вам и не дал!

Вся толпа взорвалась смехом.

– Ну, что я вам говорил – строптивый! Не повезло бедному Алику!

– Хватит, у вас что, других тем нет? – словно по команде все сдвинулись, освобождая нам место на диване.

– Почему нет, есть. Перед вашим приходом мы спорили, с кем уйдет сегодня домой вон тот симпатичный парнишка, – один из парней показал в сторону соседнего столика, – он тебе никого не напоминает?

Даже мне стало интересно, из-за кого мог образоваться такой спор. Парень обернулся на смех за нашим столом и уставился в нашу сторону, а вернее, на Алика. Может, мне показалось, но реакция Алика была неоднозначной.

– А другие темы есть? – он резко обернулся в мою сторону и поцеловал в щеку. – Где официант? Мы будем веселиться или как всегда снимать парней?

– Снимать парней! – ответили все хором, словно они тренировались. – Алик, ты что, стал таким пуританином? Или твой заяц имеет что-то против полигамии?

– Заткнулись все! – он явно был не в настроении. – Ростик, пошли, потанцуем.

Он странный какой-то… Даже не став ничего возражать, взявшись за протянутую руку, поднялся и пошел за ним.

– Алик, это глупо. Я не стану с тобой танцевать, – на танцполе я все же решил сообщить ему эту новость.

– Почему? – он уставился на меня, сузив глаза. Злится. А я извиняюсь, за что? Что я опять успел сделать, что не понравилось армянскому величеству?

– Я не танцую с мужчинами.

– Трахаться, значит, можно, а потанцевать корона упадет? – чего-чего, а такой фразы я от него не ожидал.

– Сука! – я развернулся, чтобы уйти.

– Ростик, ну, прости! – обняв меня сзади, стал целовать в шею. – Я не знаю, что на меня нашло. Я люблю тебя! Не злись.

Хорошо, что кругом полно народа, и им просто нет до нас дела. Из-за музыки, думаю, нас никто не слышал, но все равно неприятно. В таком месте… Такие слова…

– Я хочу домой.

– Ростик, любимый, потерпи часок, и свалим. Обещаю! Если уйдем сейчас, обидится Стас.

Да кто он такой, этот Стас! Достал!

– Хорошо! Только никаких танцев.

– Договорились.

Когда мы вернулись, нас уже ждала бутылка вискаря. Она оказалась как нельзя кстати. И еще произошли изменения – за нашим столом уже сидел тот парень, о котором был спор парней. Он мило улыбался, когда ему один из этих педиков шептал что-то на ухо. Вроде симпатичный парень, разве он не понимает, что от него хотят эти придурки? Я пил и наблюдал, что происходило. Я думал, такое можно наблюдать в гетеро-тусовках, но я ошибался, такого откровенного заигрывания я никогда не видел ранее. Этим парням просто все равно, что рядом находятся посторонние люди: гладят друг друга, лижутся, лезут на колени… Это какой-то конкурс «Шаловливые ручки», они словно соревнуются, кто засунет их первыми в штаны.

Зачем он меня сюда привел? Да еще и свалил куда-то с виновником торжества.

– Скучаешь? – место Алика занял приглашенный парень.

– Нет.

– А мне показалось, что тебе неинтересно, и решил предложить тебе прогуляться.

Мне? Я с нескрываемым удивлением уставился на него.

– Я не один, – решил сразу дать понять, что подкат не уместен.

– А с кем, с Аликом? – тут я удивился еще больше.

– Да, – потянув из стакана виски, решил, что разговор на этом закончен.

– Тебе нравится это волосатое армянское чудовище? Никогда бы не подумал!

Что-то в его речи сразу меня смутило.

– А что, если так?

– Да брось! Я не верю! Он же в сексе полный отстой, – я так и знал. Это один из его бывших.

– А ты откуда знаешь?

– Я? Да так… Я был его первым партнером, – чего-чего?

– Как тебя зовут? – сейчас проверим.

– Костя, – твою ж! Он не врет.

Так вот, как выглядит его идеал, вот из-за кого он стал таким снобом и тираном. Что в нем такого замечательного? Он обычный. Черт! Хотя, что я понимаю! Парни же затеяли спор именно из-за него, а не другого из такого количества людей. И Алик… Он ведет себя странно…

– Костя, значит. А знаешь, Костя, он не так плох в этом деле, как ты говоришь. Ты не думал, что он повзрослел и набрался опыта?

– Ха! С тобой? За месяц или два? – черт! Шесть! Шесть месяцев он со мной. – Могу тебя заверить, что четыре месяца назад он был еще никакой. А я знаю в этом толк, поверь. Так что, поедем со мной?

Четыре?! Как четыре? Четыре это?..

– Когда, ты говоришь, спал с ним?

– Да какая разница? Думаешь, я помню даты? Хотя… Это было на его день рождения, – это было в тот день?! Не может быть! Он не мог трахаться с ним, а потом… Или мог? – Так что? Поехали ко мне? Ем… Как тебя зовут?

Как он мог говорить, что любит, после секса с другим! Все вранье! Он лживая армянская сука!

– Ростислав! Поехали!

Знаю-знаю! Опять поступок на эмоциях, но я хочу отомстить этому гаду. Как вам: любовник переспит с его бывшим любовником. Как по мне, почти классика жанра.

– Костик, ты куда? – один из мужиков за столом позвал моего нового знакомого, когда мы встали чтобы уйти.

– Извините, мужики, сегодня повезло мне! – приобняв Костика, я направился к выходу. Представляю сейчас их рожи. А особенно его армянскую, когда ему об этом расскажут.

Часть

Я шел за парнем на паркинг, смотря на его спину, и меня не покидала мысль, что я что-то упустил.

– Ничего себя машина! Приобретена на трудовые доходы?

– Тебе лучше не знать, на какие доходы она приобретена. Так к тебе или ко мне?

– Давай ко мне, – он повернулся в очередной раз, осматривая меня.

– Хорошо.

Сев на заднее сидение, назвал родительский адрес. Я, может, не самый умный в мире человек, но есть вещи, которые я никогда не совершу. Во-первых, почему я должен ложиться под мужика, чтобы отомстить другому. Одно дело, что он подумает так, это одно, но пойти на это ради мести – полнейшая чушь. В чем именно тогда заключается месть? Во-вторых, кто такой Костя? Парень, который обманул когда-то Алика, тогда почему ему должен был поверить я? Его история шита белыми нитками. Разве логически не понятно, что подсел он сознательно ко мне, стал говорить об Алике гадости, и, к тому же, если Алик так плох, зачем тогда спать с ним через столько лет? А теперь главное: есть одна вещь, которую он не мог знать – «волосатое армянское чудовище» уже полгода гладенькое как попка младенца. Уж извините, но этого-то он не мог бы не знать, переспав с ним даже один раз. Так что эта легенда опровергнута. Вывод один – наш Костик трепло! Но в одном он прав – Алик козел! И я ему этого не прощу. Вся его голая тушка без единого волоска есть свидетельство того, что он до сих пор влюблен в этого Костика. Если тебе любимый человек сказал, что ему не нравятся волосатые, ты по-любому попытаешься это исправить. Он на нем сдвинут. И это только вопрос времени, когда они переспят. Только зачем он так со мной? Я же почти поверил ему. Да, я не идеал, да, я не могу пока принять все, что касается отношений двух мужчин. Но! .. Но! Я могу любить, по-своему, но любить!

Звонок оторвал меня от этих дурацких мыслей. На экране довольное его лицо, я даже помню, как он позировал мне, прям на фоне белого белья, чтобы красиво получилось. Нет, я не хочу ему отвечать. Я просто не знаю, что нас может уже связывать. Надеюсь только, что он не специально привел меня на эту вечеринку, чтобы вызвать ревность этого парня. Звонок оборвался и уже раздался на другом телефоне.

– Да, – Костя ответил на звонок, потом долго держал трубку и молчал. – Как скажешь, дорогой.

Черт! Он звонит ему, зная, что я рядом. Ему все равно, что я могу в этот момент чувствовать.

– Ты чего молчишь? – спросил Костя, обращаясь ко мне, глядя в зеркало заднего вида.

– А что я должен говорить?

– Давно знаешь Алика?

– Это разве имеет значение?

– Что-то мне не нравится твое настроение. Мне просто интересно, где вы познакомились? Как давно вы вместе?

– Может, ты мне расскажешь для начала, что у тебя с ним было? – чего уже, страдать, так страдать.

– Давно это было, я уже не помню.

– Правда, так чего ты решил возобновить эти отношения?

Он опять глянул на меня через зеркало.

– Почему ты так решил?

– Давай не будем играть в игры. Я тебя не знаю, ты меня тоже. Спать с тобой я даже не собирался, как, впрочем, и ты со мной. Все верно?

– Да.

– Но Алику это не обязательно знать. Договорились? Мы уже почти приехали, останови, – машина остановилась, и я вышел. – Прощай.

– Странный ты парень, Ростислав, – крикнул он в открытое окно.

– Спасибо, я знаю.

Еще полчаса я шел по обочине. В голове был сплошной сумбур. Я все никак не мог понять, люблю я его или ненавижу. Знаю одно точно – он мне не безразличен.