Текст книги "То, о чем не стоит жалеть (СИ)"

Автор книги: genushka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

========== Часть 1 ==========

Пристроив метлу на крыльце, Гарри снял со спины рюкзак. Широкие лямки успели оттянуть плечи, несмотря на наложенное заклинание расширенного пространства и не самый долгий путь от «Сладкого королевства». Целая жизнь сумела уместиться в одном брезентовом рюкзаке. Гарри усмехнулся этой мысли и отступил на несколько шагов, полностью охватывая взглядом свой новый дом.

Небольшой коттедж пустовал без хозяина не один десяток лет. Поговаривали, что здесь умер сбрендивший артефактолог, дом кишел всевозможными проклятыми вещами, поэтому и не продавался так долго, хоть и стоил недорого.

Не хоромы, конечно, и не мэнор. Но… чуть подкрасить, поправить ставни, местами заменить черепицу, и будет очень мило. Жить в особняке Блэков Гарри больше не мог. Пять лет попыток как-то наладить быт в старинном родовом гнезде привели к пониманию, что ему нужно что-то попроще. И этот домик оказался идеальным решением жилищной проблемы.

– Начнем, пожалуй!

Гарри подхватил рюкзак с метлой и вошел в гостеприимно распахнувшуюся дверь. Радостный настрой слегка поутих. Полутемная гостиная встретила хозяина дюймовым слоем пыли на покосившейся старинной мебели, наглухо зашторенными окнами и отчетливым запахом гнили и сырости.

– Дом… мой милый дом, – печально пробормотал Гарри. – Да будет свет!

Он взмахнул палочкой, и полуистлевшие бархатные шторы шумно рухнули на пол, впуская рассеянные лучи. Теплое августовское солнце старалось пробиться сквозь мутные стекла, и Гарри очистил окно заклинанием, радушно впуская в просторную комнату лучезарного гостя.

На душе стало веселее, и масштабы бедствия показались не такими глобальными. Выкинуть старое и ненужное, кое-что починить, заменить текстиль и обивку на диванах, купить уютных побрякушек, и можно будет принимать гостей более утонченных, чем Рон.

Внезапно рассмеявшись, Гарри широко раскинул руки и стал кружиться, поднимая клубы пыли и загоняя парящие пылинки под косые лучи заходящего солнца. Ощущение безграничной свободы охватывало сердце, распирало грудь неожиданным восторгом. Его первое настоящее жилье! Собственное, купленное на заработанные деньги! Запутавшись в ногах и расчихавшись от пыльной бури, Поттер плюхнулся в большое кресло.

Конечно, не все складывалось просто. Пришлось нанять плотника, а Гермиона настояла на помощи декоратора. Знай Гарри, что дизайнером окажется его бывшая невеста, ни за что не позволил бы рыжей фурии, которая все еще злилась на него из-за несостоявшейся свадьбы, приводить дом в порядок. Ему казалось, что Джинни непременно замурует в стену пару яиц зеленоголовки или зашьет селедку в диванную обивку. Но, как ни странно, дом становился светлее, старые шкафы исчезали, а на их месте появлялись функциональные и легкие конструкции.

Гарри нравились изменения, но кое-что хотелось оставить. Он отвоевал хозяйский торшер, разрешив только заменить абажур, кухонный стол подвергся бережной реставрации и вернулся на законное место, а несколько картин переехали на обновленные стены.

Когда разбирали чердак, Гарри с боем отстоял старинное зеркало в тяжелой раме. Свою функциональность оно практически утратило, поскольку серебряную амальгаму со стекла было проще соскрести и нанести заново. Но замутненное изображение чем-то завораживало Гарри, и он демонстративно, с нескрываемым злорадством, повесил зеркало у камина. Джинни бесилась, но поделать ничего не смогла.

Незаметно промелькнуло лето, и в конце сентября Поттер официально отметил переезд. Проводив последних гостей, он убрал посуду, разложил по местам разбросанные вещи и позволил себе, наконец, расслабиться. Но снова задержался у любимого зеркала. Почему-то рядом с ним он чувствовал себя победителем – всегда приосанивался, улыбался. Привычно потерев переносицу, Гарри взглянул в замутненное отражение и вздрогнул…

– Не может быть!

***

На педсовете Минерва снова подняла вопрос о смягчении дисциплины в Хогвартсе. Тема уже осточертела директору Снейпу – он вовсе не собирался разрешать безмозглым неучам шляться по школе после восьми вечера, забирать книги из библиотеки или навещать родных чуть не каждую неделю. Да и устраивать родительские субботы был не намерен.

Настроение портилось по мере проверки финансового отчета, и Северус раздраженно отбросил свиток, поднимаясь из-за стола. Он редко ночевал дома, чаще проводя ночи в Хогвартсе, но изредка, в особенно тяжелые дни или после педсовета, позволял себе роскошь спокойно посидеть у камина с бокалом коньяка, не думая о школе.

Отложив дела, Северус стремглав пронесся по коридорам, распугивая припозднившихся студентов и опасаясь, что его перехватят по дороге. До ворот удалось добраться без приключений, а дальше Снейп сбавил скорость и прогулочным шагом направился к окраине Хогсмида.

Он давно приобрел себе этот маленький коттедж. Привел его в порядок, обустроил лабораторию и даже завел книзла. Точнее, эта скотина сама завелась, и частое отсутствие хозяина не смогло убедить наглую серую морду найти себе другое жилье. Мурчащий комок шерсти чувствовал приближение Снейпа, даже если тот перемещался камином; поджидал его в гостиной и завывал, требуя еды. Домовики исправно кормили кота-переростка, но он оставался голодным всегда. За это Северус назвал его Жориком, махнул рукой на вынужденное соседство, а с годами даже привык и ворчал просто по привычке.

Северус услышал Жорика еще на подходе. Стоя у калитки, котяра призывно орал на всю улицу, и пришлось поторопиться, чтобы не получить проклятье или сглаз от соседей. Увидев хозяина, книзл со всех лап бросился навстречу и начал тереться, путаясь в мантии и мешая идти. Пришлось подхватить нахала под пушистое пузо и нести домой на руках.

– Безразмерный желудок! Сколько можно жрать? Ну все, все. Я пришел.

Северус гладил мурлычущего книзла, потихоньку продвигаясь к кухне. Там он налил в миску молока, оторвал Жорика от мантии и позволил себе расслабиться. Сняв верхнюю одежду и обувь, раскинулся в любимом кресле напротив камина с потрескивающими поленьями, чтобы вкусить столетний коньяк. Однако отдых прервался звоном разбитого стекла наверху. Поминая нехорошими словами Мордреда и Моргану, Снейп поднялся на второй этаж, прислушался и, снова чертыхнувшись, полез на чердак.

На чердаке Жорика не оказалось, зато пол был щедро усыпан осколками вазы, которые пришлось убрать заклинанием. Северус поднял абажур от старого торшера, поставил его на место и уже развернулся, чтобы уйти, когда в дальнем углу что-то блеснуло. Чтобы рассмотреть старинное зеркало в тяжелой раме, видимо, оставшееся от прежних хозяев, пришлось зажечь светильник на стене и наклониться. На мутной поверхности появилось неясное отражение, и холодный пот прошиб Снейпа с ног до головы…

– Не может быть!

========== Часть 2 ==========

– Не может быть!

В полумраке зеркальной поверхности отражались знакомые до последней детали черты. Лицо, что грезилось по ночам, проведенным в метаниях, когда он просыпался не в силах проморгаться, стереть прощальный взгляд темных глаз, исчезающий в синих языках пламени. Он не простил себя… до сих пор не простил.

Не отрывая взгляда, Гарри коснулся холодного стекла, и силуэт напротив поступил так же.

– Поттер?

– Профессор?

Гарри взмахнул палочкой, освещая комнату, и подошел ближе, рассматривая Снейпа. Мельком заметил босые ступни, брюки, рубашку. Подробно изучил белесые шрамы на шее и впился взглядом в лицо. Бесцветные губы, впалые щеки, глаза, что не менее удивленно всматривались в отражение…

– Дошел до ручки… – Гарри запустил пальцы в волосы и больно ущипнул себя за ухо. – Галлюцинации посещают уже наяву!

Он осторожно опустился на пол, не закрывая глаз – боялся, что морок развеется.

– Да, Поттер. Похоже, галлюцинация у нас одна на двоих.

Снейп призвал стул, сел и сложил руки на груди. Он, видимо, тоже боялся отвести взгляд. Гарри поднялся и приблизился к зеркалу, ощупывая раму, но не теряя зрительного контакта.

– Что вы делаете?

– Проверяю. Это не похоже на Еиналеж.

– Угомонитесь, Поттер. Зеркало Еиналеж по-прежнему находится в Хогвартсе. И, поверьте, в нем вы выглядите гораздо моложе и привлекательнее.

Гарри кивнул, отошел на пару шагов и, придвинув кресло, присел на самый краешек, продолжая рассматривать погибшего профессора.

– Наверное, это какой-то артефакт, показывающий мертвых. Ведь вы…

– Согласен, Поттер. Я мог бы предположить то же самое.

– Погодите. Так я там… – Гарри указал пальцем на Снейпа. – Я там что, мертв?

– Видимо, как и я – там, – Северус расслабленно откинулся на спинку стула.

Какое-то время они переваривали информацию, а потом Снейп резко наклонился.

– Как я умер? У вас там.

– Вы сгорели в Визжащей хижине.

– А порт-ключ?

– Я не успел. Балка упала прямо передо мной.

– Мда… наш Поттер был порасторопнее. Балка упала прямо на него.

Гарри вздрогнул и нахмурился.

– А как же вы?

– А я поймал порт-ключ.

Оба замолчали, потом что-то вспомнили…

– Я так рад, что вы живы!

– Хорошо, что вы выжили, – начали говорить одновременно и вновь умолкли.

Гарри захотел что-то сказать, набрал воздух в легкие, и Северус выжидающе подался вперед… но Поттер закашлялся, поперхнувшись, и только через несколько минут попытка удалась.

– Я так понимаю, сэр, что вы на моем чердаке?

– Я на своем чердаке, Поттер. А вы до неузнаваемости изуродовали мою гостиную.

Гарри растерянно огляделся.

– А мне нравится, – он пожал плечами и охнул, заметив легкую улыбку на строгом лице. – Значит, мы купили один и тот же дом? – искренне усмехнулся, и теперь настала очередь Снейпа вздрагивать.

– Открою вам тайну, Поттер: у нас и зеркала одинаковые. И у меня есть предложение: давайте-ка проверим кое-что… – Северус поднялся и неожиданно исчез.

Сердце пропустило удар. Гарри вскочил, но упал и подполз к зеркалу, прижимая ладони к своему отражению.

– Нет, нет, нет!!!

Боль в груди стала невыносимой, переполняя и выливаясь обжигающими слезами.

– Тс-с-с-с… – подняв голову, Гарри увидел опустившегося на колени Снейпа, который взволнованно гладил стекло с той стороны. – Гарри, ну что вы? Я здесь, я только убедился, что мы сможем и впредь видеть друг друга, если окажемся одновременно у зеркала… – Северус поймал полный боли и облегчения взгляд и опустил руку.

Поттер впервые услышал в бархатном голосе такие мягкие нотки. Профессор говорил с ним, как с маленьким ребенком, и Гарри вернулся в кресло, забираясь в него поглубже.

– Я не успел спасти вас, профессор. Именно вас! Так старался, но ничего не вышло. Не раздумывай я так долго перед этой гребаной хижиной, не полезь в драку с уродами, что ее подожгли… А вы тут – живой, здоровый, живете в моем доме. Так хочется верить, что в какой-то реальности это возможно!

– Аналогично, Поттер, аналогично, – не поднимаясь с пола, Снейп откинулся спиной на сиденье стула и запрокинул голову, сжимая ладонями виски.

– Мистер Снейп, а можно… я прошу, хоть иногда… Давайте просто общаться? Мне так спокойнее, что ли…

Северус устало поднял голову, отстраненно глядя на Гарри, который напрягся в ожидании, всем видом выдавая нетерпение. И кивнул.

– Давайте. Я буду дома в субботу, часиков в восемь. Вам удобно?

Гарри закивал, как китайский болванчик с функцией широченной улыбки.

– И пожалуйста, завесьте зеркало чем-нибудь до этого времени. Спокойной ночи, Поттер.

– Спокойной ночи, сэр.

Зеркало вновь потемнело – видимо, Снейп накрыл его.

Ночь и в самом деле выдалась спокойной. Впервые за долгое время Гарри не снились кошмары, он не просыпался от собственного крика и не сидел на кухне с кружкой кофе. Всю ночь он думал о разговоре с человеком, которого безмерно уважал, но не смог спасти. А утром он поднялся со счастливой улыбкой на губах. Оказывается, в зеркале Еиналеж…

Гарри задорно усмехнулся. Черт подери! Приятно быть самым заветным желанием мрачного профессора!

========== Часть 3 ==========

Гарри переодевался раз пять. Сначала отверг мантию, потому что глупо ходить по дому в субботу в парадной мантии; та же участь постигла выходной костюм, кашемировый джемпер и белую рубашку. Выбор пал на нейтральную водолазку и джинсы. Он причесался и взлохматил волосы, потом уложил их гелем, вымыл голову и, наконец, оставил как есть.

Кресло оставалось на том же месте. Немного поразмыслив, Гарри придвинул к нему столик и поставил сервиз, затем убрал сервиз и достал сливочное пиво; спрятал сливочное пиво, принес из подвала бутылку вина и нашел два бокала; убрал один бокал и успокоился.

Затем долго выбирал позу, в которой будет общаться со Снейпом. На седьмой попытке сделать расслабленное выражение лица его прервал знакомый голос.

– Добрый вечер, Поттер.

Гарри встрепенулся и выпрямился, сложив руки на коленях.

– Добрый вечер, сэр.

Рядом с креслом Снейпа тоже стоял столик и бокал с чем-то коричневым. Оба обратили внимание на приготовления и улыбнулись.

– Вы перенесли зеркало в гостиную?

– Так мне показалось удобнее.

Гарри узнал старинный массивный шкаф, который он выкинул в первую очередь, и отреставрированный паркет, память о котором осталась во входной зоне его прихожей. Сердитое покашливание прервало процесс сравнивания интерьеров, и Гарри поспешил начать беседу.

– Как прошла неделя?

– Недурно.

– Вы все так же преподаете?

– Не совсем. Я теперь занимаю пост директора.

– О-о-о… поздравляю.

– Спасибо.

Они замолчали, о чем говорить никто не знал. Гарри испугался, что Снейп просто уйдет, и он его больше не увидит, но тишина была нарушена.

– А чем вы занимаетесь? Поступили в аврорат, как мечтали?

– Нет.

– Не приняли?

– Не пошел. Я долго восстанавливался, потом путешествовал, и во время путешествий нашел свое увлечение.

Левая бровь вопросительно взметнулась вверх, и у Гарри перехватило дыхание. Такой знакомый жест, он так сильно скучал, и вот он – настоящий живой Северус. Только дотронуться нельзя. А хотелось бы…

– Я решил заняться ритуалистикой.

Снейп даже отставил бокал и подался чуть вперед.

– И что же вас натолкнуло на эту необычную мысль?

– Индия, сэр. Вы видели когда-нибудь выступления заклинателей змей? – Снейп утвердительно кивнул. – А вы знали, что змеи являются хранителями родовых даров в Индии? Нет? И я не знал. А потом познакомился с великим Ратхой и был удостоен чести гостить в его доме. От него я узнал столько, что мне и не снилось. Я принял ученичество и год осваивал восточные ритуалы. Потом отправился во Францию и окончил Академию магии. Вот и все, собственно.

– Поттер, я в недоумении… Вы взялись за ум! Я думал, что увижу бравого пустоголового аврора, без единого сомнения рискующего жизнью. Браво! И на кого вы трудитесь сейчас? Министерство? Отдел тайн?

– Ни на кого. Конечно, приходится выполнять правительственные заказы, но в основном беру частные. Скользящий график, много свободного времени. Вы же всегда говорили, что я – лентяй.

Снейп усмехнулся. Такой Поттер ему нравился. Очень.

– А вы, сэр? Расскажите про Хогвартс.

И Северус не заметил, как выложил историю своего директорства, рассказал о новых правилах, о большом количестве учащихся, об образовательных реформах, новых предметах и учителях. Гарри слушал, замирая от нахлынувших эмоций.

– А знаете, вашей Британии повезло, что вы выжили.

Северус озадаченно замолчал, а Гарри вздохнул и продолжил:

– МакГонагалл, конечно, хороший директор, но она слишком консервативна по отношению к системе образования и чрезмерно либеральна к остальному.

Снейп напрягся, и Гарри замолчал, опасаясь, что опять не то ляпнул. Но неожиданно услышал смех: сначала глухой, скрываемый, а потом открытый и раскатистый. Картинка совпала не сразу, и Поттер с опозданием понял, что этот красивый звук напрямую относится к человеку, уткнувшемуся лицом в ладони.

Северус поднял глаза, и комната буквально вспыхнула. Гарри открыл рот, любуясь несвойственной грозному директору манерой проявления эмоций.

– Поттер, как же непривычно слышать от вас здравые рассуждения! – сквозь смех проговорил Снейп.

– А каково мне видеть вас смеющимся? – проворчал, скрывая довольную улыбку, Гарри.

Северус успокоился и, настроившись на веселую волну, рассказал несколько забавных эпизодов, произошедших за время его директорства. А Гарри, краснея, поведал о своих университетских похождениях, за что получил в награду еще одну незабываемую картину со смеющимся Снейпом.

Еще больше Гарри поразил здоровенный серый книзл, что взобрался Снейпу на колени и ревностно урчал, подставляя голову под ладонь хозяина. Кличка книзла произвела на Поттера неизгладимое впечатление. Каждое ласковое «Жорик, пошел вон!» заставляло улыбаться.

Они долго не могли расстаться и разошлись уже глубоко за полночь, договорившись встретиться через пару дней.

***

Гарри никак не мог выбросить из головы фразу Снейпа о более юном и красивом себе в отражении зеркала Еиналеж, поэтому решил привести себя в порядок. Просить Гермиону он не решился, тем более не стал обращаться к ее мужу. Вести Рона в салон красоты – равносильно тому, чтобы привести в гей-клуб жесткого гомофоба. Впрочем, последнее утверждение напрямую относилось к Рону.

Для подобной цели лучше всего подходил Драко Малфой – тот наверняка обзавелся платиновой картой салона, если не двумя. Поттер ошибся: карта оказалась алмазной. И Драко, ставший не то чтобы лучшим другом, но хорошим приятелем и частенько партнером по работе (мастер рун все-таки), с удовольствием составил компанию Поттеру.

Процедуры показались странными, некоторые – шокирующими. Стрижку и маникюр Поттер вынес стоически, вонючие зеленые водоросли на лице – со скрипом, а вот эпиляцию на ногах, руках, груди, заднице и яйцах – с боем. Единственное, что утешало – трехгодичная гарантия полной гладкости в пострадавших местах. А когда Драко заявил, что через семь-восемь сеансов дается пожизненная гарантия, Гарри реально его зауважал.

Стоя вечером под душем и рассматривая себя в зеркале, Гарри плюнул и выматерился:

– Как девчонка на первом свидании!

***

– Господин директор!

Северус обернулся, дожидаясь мисс Джампл – молоденькую библиотекаршу, что два года назад сменила ушедшую на пенсию мадам Пинс.

– Что вы хотели, Алисия?

– Подпишите, пожалуйста, разрешение для мисс Патил на посещение библиотеки. Она пишет монографию, и Академия присылала нам запрос на использование некоторых манускриптов…

– Да-да, припоминаю.

Протянув пергамент, девушка опустила глаза, на нежных щеках заиграл милый румянец – казалось, Алисия готова была ножкой шаркать. И подобную реакцию на свою персону Снейп отмечал уже несколько недель. Для чего он, спрашивается, старался – чтобы половина женского коллектива школы строила ему глазки?! Нет, уж себе-то Северус мог признаться: удовольствие ему доставляло созерцание такого же румянца на щеках одного мальчишки… точнее, уже мужчины.

Когда на третьей встрече он увидел похорошевшего Поттера, сердце предательски сжалось, а по нервам резанула мысль о подружке героя. Ревность? Снейп не признался бы даже себе, но в процессе общения выяснилось, что у Гарри нет ни девушки, ни сердечной привязанности. В голову закралась догадка, что преображения производились для него, и Северус подсознательно стал стремиться к лучшему.

Открыли новую парикмахерскую в Хогсмиде? Надо сходить посмотреть, а заодно подровнять волосы. На нем испытали новый бальзам – так это бонус, акция такая. Варил для клиента крем, выравнивающий цвет и фактуру кожи – получилось гораздо больше необходимого. Что ж добру пропадать? Надо испробовать на себе… Изменения во внешности не казались Северусу слишком заметными, но вечерами он ловил на себе восхищенные взгляды Поттера, и они согревали сердце.

В коридоре Снейп столкнулся с МакГонагалл. Сдержанно кивнув, он промчался мимо, а она остановилась, с улыбкой глядя директору вслед.

– Наконец-то нашел кого-то, – прошептала Минерва себе под нос. – Какой романтик – каждый день на свидания бегает. А как расцвел!

========== Часть 4 ==========

Нескольких встреч в неделю становилось мало. Северус не предполагал, что Поттер окажется таким интересным собеседником. Чувство вины за смерть героя стиралось, ощущение правильности вечерних диалогов возрастало, а желание видеть друг друга как можно чаще набирало обороты. Невозможность прикосновений делала их встречи похожими на переписку. Впервые в жизни Снейпу хотелось раскрыться. Поттер стал его попутчиком, с которым точно никогда больше не встретишься, а потому можно вывернуться хоть наизнанку.

Постепенно реальность уходила на второй план, вытесняясь общением с бывшим студентом. Северус каждый день ночевал в коттедже, сразу после ужина бежал к камину, позабыв о традиционных прогулках. Зеркало он больше не завешивал. Оказавшись дома, заглядывал в отражение и чаще всего встречал улыбку Гарри. Утром, собираясь на работу, они вместе пили кофе, желали хорошего дня и расходились, чтобы уже через несколько минут начать скучать в ожидании следующей встречи.

Они играли в шахматы, говорили о законах, ритуалах, зельях, новостях, министрах и коррупции, но никогда о смерти Поттера в мире Снейпа. Северус ювелирно обходил эту тему, а Гарри подсознательно побаивался.

– Северус, я принес книгу, – Гарри приблизился к зеркалу, показывая объемное издание с яркой вычурной обложкой и золотым тиснением «Герой нашего времени» и более мелким шрифтом «Жизнь и смерть Северуса Снейпа. Правдивая история подвига».

– Ты?!

– Нет, конечно. Скитер. Знаешь, почти правдивая, но, кажется, сильно приукрашенная история.

– Даже не хочу знать, убери эту гадость.

– Северус…

– Что?

– А у вас обо мне издали книгу?

– Сотни книг, Поттер. О тебе не пишет только ленивый. Как ни странно, твоя подруга написала самый достоверный труд.

– Северус, я не спрашивал, но как они там?

Снейпу не понадобилось уточнять, о ком спрашивает Гарри. Он грузно опустился в кресло, хмуро глядя на прильнувшего к стеклу героя.

– Мисс Грейнджер очень тяжело переживала твою смерть. Несмотря на то, что она до сих пор не простила меня…

– Но ты же не ви…

– Виноват! Косвенно виноват. Ты бросил порт-ключ мне, вместо того, чтобы попытаться выжить самому. Так вот, несмотря на это, Грейнджер отдала свои воспоминания в Визенгамот и выступила на суде в мою поддержку. Мистер Уизли из-за этого порвал с ней отношения. Насколько я знаю, они не общаются до сих пор.

Гарри привалился спиной к раме и спросил:

– И где они сейчас?

– Мистер Уизли помогает брату в лавке, мисс Грейнджер преподает в Академии магии.

Гарри громко сглотнул, повернулся в пол-оборота, притянув колени к груди, и прошептал:

– Северус, а как там… без меня?

Снейп опустился на ковер, отзеркаливая позу Поттера.

– Плохо, Гарри. Если не считать пафосных праздников в честь великого героя. Те, кто на самом деле тебя любят, приходят на могилу накануне дня рождения, тридцатого июля. Чтобы никто не мешал рассказать, как им трудно без тебя.

Прильнув к стеклу щекой, Гарри спросил:

– И тебе трудно?

– Уже нет. Ты ведь со мной…

Северус прижал ладонь к зеркалу, очерчивая контуры лица, спускаясь к губам. Повернув голову, Гарри поцеловал кончики длинных пальцев. Зеленые глаза перехватили взгляд черных, встречая в них отражение своих желаний. Родной, необходимый, близкий и в то же время такой далекий. Сердце выпрыгивало из груди, кровоточа и разбиваясь о потемневшее зеркало.

Северус обводил пальцами губы, подбородок, скулы и смотрел, смотрел, смотрел… Исступленно схватившись за раму, он словно стремился открыть дверь в другой мир. Мир, где можно прижать к себе Поттера, почувствовать его тепло, поцеловать и уже никогда никуда не отпускать.

Как в сюрреалистической постановке, Гарри повторял действия Снейпа. Ладонь легла на холодную поверхность, пытаясь точно совместить каждый палец. Оба замерли, гипнотизируя прозрачную перегородку, разделяющую руки. Уткнувшись лбом в зеркало, Северус опустился на пол, оставив ладонь на месте, а Гарри, прижавшись щекой к стеклу, прошептал:

– Это невозможно. Я не могу… не могу без тебя, – из-под сомкнутых ресниц потекли слезы.

Вскочив на ноги, Снейп с размаху ударил кулаком по стене, и, взвыв как раненый зверь, развернулся и исчез. Поттер закусил губу, падая на пол, и, обхватив себя руками, стал умолять:

– Прости, прости, Северус. Я больше не буду, прости! Только не уходи. Только не уходи насовсем!

Он уснул, лежа у зеркала, свернувшись калачиком на коврике и периодически вздрагивая. По другую сторону амальгамного стекла сидел Северус, охраняя беспокойный сон любимого мальчишки… Нет, уже мужчины.

***

Гарри очнулся с затекшей спиной. Тело ломило и выкручивало, голова болела, а веки опухли и с трудом открывались. Воспоминания о вчерашнем вечере накатили девятым валом, и он вскочил на ноги, не сразу заметив прислонившегося к зеркалу Снейпа.

– Северус. Се-ве-рус. Прости, – Поттер сел рядом.

Ни один мускул не дрогнул на лице, и Гарри опустился на колени. Он гладил расслабленные плечи, водя по стеклу дрожащими руками.

– Прости меня, ты же знаешь, я – идиот. Только не уходи. Я не смогу не видеть тебя. И все равно, что не смогу тебя касаться…

Гарри прижался грудью к спине Северуса и, раскинув руки, обнял зеркало. Стекло холодило голый живот, расстегнутая рубашка сползла с плеча и мешала.

– Поттер, ты и впрямь идиот. Куда я от тебя теперь денусь? Вот куда?

Снейп развернулся и провел рукой по прижавшемуся животу. Гарри всхлипнул и отпрянул.

– Иди, Гарри. Прими душ. У тебя встреча с клиентами.

– До вечера?

– До вечера.

Ладонь легла на ладонь. Длинные тонкие пальцы согнулись, почти точно составляя кончики. Они разошлись, чтобы встретиться вечером.

========== Часть 5 ==========

Они больше не сидели в креслах – только рядом, только касаясь стекла, только…

– Ненавижу зеркала! У меня впечатление, что они забирают тебя.

Они рассказывали друг другу все, до последних мелочей. Не желая скрывать эмоции, мысли и чувства. Они были собой… впервые.

– Я тогда подумал, что он не выдержит. Плюнет мне в лицо и уйдет, или заплачет. А он гордо поднял голову и заявил: «Директор, вы как всегда предвзяты в своем отношении к некоторым коллегам. И позвольте заметить: к коллегам, а не ученикам!» Ты представляешь?

Они молчали часами, прижимаясь к зеркалу и думая о своем. Они жили от встречи до встречи. И это было страшно.

– Я ощущаю себя смертельно больным в коме. Иногда прихожу в себя, вижу тебя у кровати, мы беседуем. Но ты не можешь даже взять меня за руку, потому что я сразу умру. А потом опять кома. Я живу, только когда ты приходишь меня навестить, а остальное – бред отключенного сознания.

– Не придумывай, Поттер, – Северус сразу переводил тему. – Как ты сходил к друзьям?

– Отлично, они пригласили меня стать крестным ребенку. Он родится в марте.

– И ты, конечно, отказался встретить с ними рождество.

– Откуда знаешь?

– Уверен. Решил провести его со мной.

– Ты против?

– Нет.

– Тогда к чему эти разговоры?

Гарри зевнул и потянулся. Северус вздрогнул и повысил голос:

– Иди спать.

– Не хочу уходить от тебя.

– У тебя снова будет болеть спина.

– И у тебя.

– Поттер, я кому сказал? А ну марш спать!

– Да, сэр! Слушаюсь, сэр!

Ночью Гарри спустился за водой и увидел сидящего в кресле Северуса.

– Ты почему здесь, Поттер?

– Пить захотел.

– А волшебная палочка тебе зачем?

Гарри подошел вплотную к зеркалу и громко сглотнул, глядя на Северуса в одних пижамных штанах и с бокалом в руке. Воздуха как-то сразу стало мало, а тот, что остался в комнате, нагрелся за доли секунд. Ладонь сама потянулась к резинке штанов.

Северус жадно всматривался в действия Гарри. Словно кобра перед заклинателем, не мог отвести взгляд от руки, что двигалась под мягкой тканью домашних брюк. Амплитуда движений нарастала, дыхание обоих участилось, а тихие стоны Гарри перебивались рычанием Северуса. В одно мгновение раздался крик удовольствия и звон разбитого бокала.

Поттер не сразу понял, что случилось. Только увидев кровь, капающую со стиснутого кулака, он вздрогнул.

– Ты поранился. Больно?

– Больно. Но не от этого, – Северус спустился с кресла и подполз к зеркалу. – Мне больно, потому что…

–… мы не можем быть вместе.

Гарри с болью в глазах смотрел на Северуса, который поднял руку, размазывая кровь по стеклу в районе паха, закрашивая влажное пятно на поттеровских штанах.

– Поттер, мы сходим с ума. Это же мазохизм. Надо разбить. Это. Чертово. Зеркало! Разбить!

Северус стал колотить израненной ладонью по стеклу, разбрызгивая багровые капли.

– Нет!

Поттер упал на колени. Лицо Северуса расплывалось в красном мареве, а перед глазами алел отпечаток ладони.

– Не надо, Северус. Не надо.

Взгляды встретились, острая боль смешалась с вожделением, и Северус грубо стянул штаны, охватывая возбужденный член. Размазывая кровь, он рычал, глядя в зеленые с красными всполохами глаза, и Гарри не мог оторваться от действа, полного агрессии и страсти. Снейп содрогнулся, изливаясь на зеркало. Белесые капли, смешиваясь с кровью, стекали медленными розовыми ручейками.

– Пусть мы сойдем с ума, – Поттер несмело улыбнулся. – Я не смогу от этого отказаться.

Северус опустил голову, уткнувшись в ладони, его плечи задрожали, будто он рыдал. Но когда измазанное кровью лицо поднялось, Гарри понял, что Снейп смеется. От такой картины стало жутковато.

– Поттер, разве ты не понял? Мы уже сошли с ума. Дрочить на мертвого мальчишку в зеркале! Разве это можно назвать нормальным?

Снейп развернулся и ушел. Но каждую ночь они встречались, чтобы больше не сдерживаться, быть вместе и сходить с ума…

– Гарри, приласкай себя. Проведи по соскам. Нежнее, сожми его. Да, так. Покрути, а теперь оставь. Что ты чувствуешь?

– Мне хорошо. Теплый комочек сворачивается где-то внутри и превращается в натянутую струну, стягивая нервы и прошивая тело насквозь.

– Ты поэт. А теперь живот. Веди медленнее. Медленнее. Нет, не трогай. Погладь рядом. Погладь бедро. Еще.

– Северус-с-с.

– Терпи. Расставь ноги. Сильнее. Раскройся, чтобы я видел. Вот так. Ласкай себя там. Постой. Масло. Налей немного на промежность. Да, хватит. Теперь аккуратно вводи палец. Ласкай. Закрой глаза и представь, что это я тебя растягиваю. Вставляю сразу два пальца, поворачиваю их, нахожу бугорок…

Гарри вскрикнул и изогнулся, расставляя перекинутые через подлокотники ноги еще шире.

– Я глажу его, сильнее, еще. Мои пальцы танцуют на кончиках твоих чувств. Их становится больше, теперь три. Я вхожу в тебя быстрее, каждый раз задевая центр удовольствия. Давай же, давай. Еще!

Гарри закричал, выгибаясь дугой, и излился на живот, так и не коснувшись члена. Северус кончал молча, сжимая зубы и не закрывая глаз. Он довел себя до пика несколькими движениями по болезненной эрекции, стимуляции почти не понадобилось. Смотреть на чувственного, безумно сексуального Поттера он мог бесконечно, постоянно находясь в возбуждении.