Текст книги "The One Constantly Good Thing (СИ)"

Автор книги: Gayani

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Почему ты не можешь поправиться здесь? – я встаю, дотрагиваясь до руки Деб.

– Я не могу стеснять Риту.

– Рита согласна с тем, что ты должна остаться. И до того, как ты используешь в качестве оправдания Коди и Астор, знай, они тоже переживают за тебя.

Деб смотрит на меня и быстро моргает, но я все же вижу слезы, блестящие в ее глазах.

– Деб, я не хочу найти тебя снова на той парковке, мучащей и обвиняющей себя во всем. Думаю, если ты останешься здесь, тебе станет легче.

– Я не хочу, чтобы мне стало легче, ясно?! Я заслуживаю этого! Я заслуживаю эту боль! – я обнимаю ее и держу в своих руках, пока она плачет. Деб пугает меня своим состоянием. Это как будто все эмоции, которыми я очарован, нахлынули на нее. И мне страшно видеть, как они сокрушают ее.

Когда она окончательно успокаивается, я отпускаю ее и сажусь рядом на кровать. Я не знаю, что могу сказать, чтобы заставить ее почувствовать себя немного лучше, но я должен попытаться.

– Ты не заслуживаешь этого, понимаешь? Ты заслуживаешь лучшего. И мне жаль, что так случилось.

Деб прислоняется к моему плечу и шмыгает носом:

– Он только вернулся ко мне, и теперь он ушел навсегда.

– Он тоже заслуживал лучшего.

Деб смотрит на меня и кивает:

– Что не так со мной, Декс? Почему я притягиваю неприятности как чертов магнит?

Я качаю головой:

– Не знаю, но ты найдешь этого ублюдка.

Я определенно позабочусь о нем, Деб.

Она мягко улыбается мне:

– Да, он заплатит.

Она стирает последнюю дорожку слез и встает, на этот раз медленнее. Я не останавливаю ее, пока она не заканчивает складывать свои вещи.

– Деб, ты уверена?

– Все будет хорошо, – она кивает мне, пытаясь выглядеть храброй.

Я подхватываю чемодан до того, как она попытается, и Деб выходит из дома следом за мной и садится в машину. Мы молчим во время поездки, но я смотрю на нее боковым зрением, чтобы убедиться, что с ней все хорошо. Когда мы подъезжаем к квартире, я решаюсь и подъезжаю к продуктовому магазину.

– Я куплю нам несколько стейков.

Деб вздыхает:

– Декс, серьезно. Ты не должен нянчиться со мной.

– Я и не делаю этого. Мы давно не проводили время вместе. Лишь ты и я.

Она оживляется немного, так что я по-быстрому покупаю все необходимое, и мы возвращаемся в квартиру.

Я рад, когда Деб садится за барную стойку и наблюдает за тем, как я готовлю. Я все еще переживаю за нее, и мне не хочется оставлять ее одну. Даже если доктора сказали, что она в порядке, она не выглядит таковой для меня. Она говорит о Троице, и это неплохое отвлечение для нее, поэтому я продолжаю задавать вопросы.

Пока мы едим ужин, сидя на диване, я замечаю, что неотрывно смотрю на Деб.

– Может, ты прекратишь? – говорит она раздраженно.

– Что? – невинно интересуюсь я.

– Перестань пялиться на меня! Господи, Декс, со мной все хорошо! – Деб с грохотом бросает столовые приборы на стол, хватает свою бутылку пива и откидывается на спинку дивана рядом со мной. – Хорошо. Возможно, это не так…

– Но с тобой все будет в порядке? – я стараюсь говорить услужливо. Деб лишь закатывает глаза в ответ. – Мы можем вернуться домой, – предлагаю я.

– Прекрати предлагать это, – ответ Деб категоричен.

– Что? Дом, полный детей, выглядит для тебя не так привлекательно? – я стараюсь пошутить.

Деб, наконец, выдавливает улыбку. Она смотрит на бутылку пива и пытается отодрать этикетку. Ее пальцы дрожат, пока она пытается задеть ногтем край этикетки. Я накрываю ее ладонь своей, сокращая пустое пространство между нами.

Деб вздыхает, и мне не нужно вглядываться в ее лицо, чтобы понять, что она тихо плачет. Я поглаживаю большим пальцем ее ладонь и жду. Думаю, это единственное, что я могу сделать, просто дать ей знать, что я рядом.

В конце концов, она перестает всхлипывать и сжимает мою руку. Я смотрю на нее и улыбаюсь.

– Я люблю тебя, Декс, – я до сих пор удивляюсь той легкости, с которой она говорит это. Я потратил много времени, пытаясь понять, как отвечать ей. Возможно, ответ не идеален, но когда я говорю это Деб, думаю, я действительно имею это в виду.

– Я тоже, – она улыбается мне, и я надеюсь, что этого достаточно. Я хочу сказать ей, как я рад, что она сидит передо мной. Как я был напуган, когда я узнал о стрельбе. Но я не знаю как сказать это. Поэтому я улыбаюсь и молча предлагаю ей еще одну бутылку пива.

========== Самое наихудшее ==========

Люмен ушла, и я снова остался один на один со своим Темным Попутчиком. Я знал, что наши отношения не будут длиться вечно. Она хотела отомстить и только. Она сделала это, так почему снова должна была ощутить потребность в убийстве?

Я не хотел, чтобы она уходила. Но в то же время так было проще. Я был виновен в смерти Риты и не хотел, чтобы то же самое случилось с Люмен.

К тому же Деб подобралась непозволительно близко. Это даже лучше, что Люмен уехала из Майами, и наши отношения в стиле “Бонни и Клайд” завершились.

Я не мог поверить, когда услышал ее голос сквозь занавеску из пластика. На мгновение мне показалось, что она может видеть меня. Я правда думал, что она знает.

Она уже знает так много того, чего ей не следовало бы. В тот момент у дома Троицы, когда Деб рассказала мне правду о моей настоящей семье, это заставило меня осознать, насколько я уязвим перед ней. Потому что в итоге она может разгадать все мои тайны. Карточный домик разрушится, создавая миллион клише в моей жизни.

Я беспокоился о ее расследовании о жизни Гарри. Ведь Деб действительно чертовски хороший детектив. Если бы ее решения не были так затуманены из-за меня, она бы уже разглядела мою маску. Но когда она говорит про мою мать и Брайана, она все еще, казалось, ничего не знает обо мне.

По правде говоря, я был взволнован, когда она затеяла этот разговор. Я даже не знал, что она по-прежнему искала что-то. Уже не говоря о том, что я не имел никакого понятия, насколько далеко она продвинулась в своих поисках. Если она добилась таких результатов, когда я и понятия об этом не имел, что еще она могла знать?

Так ли это произойдет в один прекрасный день? Наведет ли что-нибудь невинное ее на этот след?

А я буду думать, что все в порядке, и однажды она просто свалит это все на меня. И мне не нужно будет делать никакого заявления. Мне не нужно будет рассказывать ей что-либо или объяснять, потому что она будет просто все знать. Она все выяснит, завидев во всем обман. И что потом?

Что же, я вполне уверен в ответе на этот вопрос. Но очень надеюсь, что ошибаюсь.

Насколько я знаю, после инцидента с Люмен, Деб уже на полпути к правде. И если самое наихудшее случится… Что тогда?

Интересно, она сможет когда-нибудь снова взглянуть на меня? Будет ли она меня злиться на меня и ненавидеть за все? Я молюсь, чтобы я не дожил до этого дня.

Гарри всегда говорил, что я должен защищать Деб от себя. Но, возможно, в некотором роде я защищаю себя от Деб. Самозащита от ее потери. Держать ее близко, но не совсем рядом. Кормить ее ложью, как яблочным пирогом, и успокаивать себя тем, что это для ее же блага.

Но я не вижу другого пути. Мне интересно, кем бы я стал, если бы не кодекс Гарри. На кого бы я был похож: на Брайана или на Деб? Думаю, я никогда этого не узнаю. И представление, что все могло быть проще, – лишь фантазия.

В любом случае, уже поздно что-либо менять. Я не могу изменить то, кем я стал, даже в те дни, когда мне хочется попытаться.

Конечно, после того, как Деб отпустила нас, возможно, я ошибаюсь. Она была вооружена, была способна противостоять нам. И Деб никогда бы не отступила из-за страха. Но вместо этого она ушла, позволяя нам сбежать, потому что не могла принять наше наказание за то, что мы сделали. Она поняла, что, возможно, ей не нравится наше решение, но все же была согласна с нашим наказанием за убийство пяти монстров? Полагаю, она дала мне презумпцию невиновности.

И, может быть, все же есть надежда, если самое наихудшее вдруг все же произойдет. Не то чтобы я собираюсь бежать к Деб, желая рассказать правду. Но, может быть, когда в один прекрасный день она узнает ее, то сможет все принять. Я не думаю, что она когда-либо будет моей соучастницей, но, возможно, согласится поддерживать мои методы. Может быть, она сможет понять, что я помогаю людям, скольких мне удалось спасти.

Она поняла, что тринадцатая девушка из бочек заслужила того, чтобы отомстить своим насильникам. И она чувствовала сострадание из-за того, что ей понадобилась помощь.

Тем не менее я знаю, что не могу рисковать. Я сделаю все возможное, чтобы скрыть правду от Деб. Ведь если она не сможет понять это, я потеряю ее. И это будет самым наихудшим из всего возможного.

========== То, что раздражает ==========

Квинн пьет пиво, отпуская в мою сторону очередную глупую шутку. Я перестал слушать его, представив, как забираю бутылку у него из рук и обрушиваю ее на его череп. Вместо этого я делаю еще один глоток и приготавливаюсь засмеяться.

Деб настаивала, чтобы мы пошли в участок на день памяти. Я не думал, что она имела в виду вместе с ним, поэтому для меня загадка, как так получилось, что Джоуи вертится вокруг меня словно мы друзья. Я вижу, как Деб в паре метрах от меня играет с Гаррисоном, и желаю, чтобы она пришла спасти меня. Я пытаюсь притвориться, что не ненавижу Квинна так уж сильно, поэтому я не двигаюсь с места, продолжая фальшиво улыбаться.

Она пришла ко мне несколько недель назад, спрашивая, почему я ненавижу его так сильно. Полагаю, у меня не было хорошего ответа наготове, и Деб, закатив глаза, посоветовала мне перестать вести себя как осел. По ее словам, неважно, сколько дерьма лежало между нами, если Квинн смог оставить это в прошлом, то и я должен попытаться.

Но есть в этом парне что-то такое, что раздражает меня. Мне хорошо известно о его грязном прошлом, и мне он кажется той еще занозой в заднице. Но я так думаю о немалом количестве людей, чтобы слишком уж беспокоиться. Думаю, мои стандарты взлетают, когда дело касается Деб.

На самом деле, я не могу решить, что хуже. Квинн как приятель с привилегиями или как парень Деб. Думаю, руки Квинна на моей сестре – в любом случае нечто неправильное. Но я должен мило общаться с этим парнем. Куда уж хуже? Я хочу, чтобы Деб была счастлива, но серьезно?

Деб, наконец, подходит, держа Гаррисона за руку, и с Анхелем, стоящим рядом с ней. Я почти вздыхаю от облегчения.

– Привет! Прекрасная погода, не так ли? – приветствует нас Анхель. Следующее, что я замечаю, как мы говорим о последнем деле, и я рад подобной отсрочке от глупости Квинна.

Но это длится недолго, потому что Гаррисон дергает Деб за руку:

– Тетя Деб! – он смотрит в сторону воды, восхищенный лодкой, и Деб балует его, поднимая вверх и идя к воде, чтобы взглянуть поближе.

Анхель смотрит ей вслед, а после хлопает Квинна по плечу:

– Думаешь, это твое скорое будущее?

– Хм, что? – Квинн сбит с толку.

– Ну, знаешь, – Анхель подмигивает, указывая в сторону Деб.

Я смотрю на Анхеля и Квинна, не понимая, о чем, черт возьми, они говорят.

– О, что же… Ну, знаешь, я… – Квинн заикается, и я готов поклясться, что вижу, как румянец ползет вверх по его шее.

– Я знал! Ох, я знал! – Анхель усмехается, но я все еще ничего не понимаю.

Квинн поворачивается ко мне:

– Я имею в виду, что не то чтобы… Я не… – он тяжело вздыхает и проводит пальцами по волосам.

– Эй, парень, мы не расскажем ей. Ты должен найти подходящий момент и разобраться со всем. И если ты захочешь, если ты готов, то вперед, – Анхель похлопывает его по плечу, утешая. – Но Деб – замечательная девушка. Так что не облажайся. Верно, Декс?

– Эм, да. Именно так, – я делаю глоток, так что мне не нужно больше ничего говорить.

Квинн смотрит на меня:

– Ты не хочешь ничего сказать?

– Не смог, даже если бы и хотел, – я киваю и думаю, есть ли способ избежать этого бессмысленного разговора.

Квинн кивает:

– Пойду возьму еще выпить.

Когда он уходит, я смотрю на Анхеля, ища какую-нибудь подсказку. Но, кажется, он находится совершенно в другом месте.

– Я рад, что они счастливы. Знаю, Деб – твоя сестра, но, знаешь, она ведь часть и моей семьи тоже. Думаю, она станет прекрасной матерью. Только взгляни на нее с Гаррисоном.

Я поворачиваюсь в сторону моего сына и смотрю, как Деб кружит его, как они оба смеются.

Подождите… Деб и Квинн хотят ребенка? Что я только что пропустил? Я снова поворачиваюсь к Анхелю, но он только что заметил кого-то и, извинившись, оставляет меня одного, совершенно сбитого с толку.

Когда Квинн уезжает на место преступления, я забираю Деб и Гаррисона домой. Деб и я заказываем еду на вынос и смотрим глупый фильм по телевизору. Гаррисон уснул до того, как я решаюсь поднять эту тему.

– Ты хочешь детей, Деб?

Она почти давится и, кашляя и брызгаясь пивом, смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

– Что за черт, Декс?

– Эм… Не знаю. Ты хорошо ладишь с Гаррисоном.

– Да! Как его ТЕТЯ! – смеется Деб.

– Так ты не хочешь своего? Мама была бы рада, – улыбаюсь, когда она закатывает глаза.

– Ты такой чертовски странный, Декс. Как тебе это пришло в голову?

– Не знаю. Вы с Квинном уже давно вместе…

Деб хохочет:

– Я и Квинн, имеющие РЕБЕНКА? – Деб смеется. – Ты, блять, выжил из своего гребанного ума.

Ты должна сказать это Квинну, думаю я, но решаю позволить разобраться им самим.

Я нахожу это странно успокаивающим, что не будет никаких маленьких Квиннов, бегающих вокруг вместе с Гаррисоном. Хотя я не могу сказать почему.

– Тетя Деб! – мы слышим, как Гаррисон зовет ее из своей комнаты.

Деб виновато смотрит на меня:

– Думаю, это моя вина. Порой я слишком громко себя веду, – Деб поднимается и направляется к нему в комнату, а я иду следом за ней и смотрю, как она укладывает моего сына обратно в постель. Я чрезвычайно счастлив видеть, как он привязан к ней. Деб определенно может иметь хорошее влияние на Гаррисона, даже несмотря на то, что она думает о своих родительских навыках.

========== Ничего более ==========

Эти несколько дней были насыщены событиями для Деб. Появление плохого парня довольно публичным образом. Получение двух различных предложений. Принятие лишь одного из них, и переезд снова ко мне. Не то, чтобы я жалуюсь. Ведь она наконец-то рассталась с Квинном. И почему она так долго тянула?

Целый год они жили вместе, и я до сих пор не понимаю этого. Я правда пытался. Но сейчас все кончено, и я рад.

Было странно, как это выглядело для Квинна. То, что Деб не должна выбирать между нами двумя. Конечно, с чего бы ей выбирать его? Думаю, я был удивлен, что для него с самого начала это было своего рода соревнования между нами двумя.

Но сейчас у Деб есть проблемы и поважнее. В конце концов, она лейтенант. Даже странно подумать. Да и мысли об этом заставляют меня нервничать. Ставки возрастут, если что-нибудь о Мяснике из Бэй-Харбор всплывет. Или если она сама что-нибудь выяснит.

Я убеждаю себя большую часть времени, что это невозможно. Я усвоил достаточно уроков о том, как опасен мой секрет, и я стал куда осторожнее. Что касается Деб, то она уже доказала, что ее любовь ко мне странным образом ослепляет ее.

Она маячит передо мной из стороны в сторону, все еще одетая в свой новый костюм, и бормочет что-то себе под нос, пока я изучаю свою следующую цель. Физически мы находимся в двух шагах от правды, но на самом деле мы могли быть в разных галактиках. Я закрываю досье о моей жертве, когда Деб огибает стол и бросает свои бумаги на клавиатуру.

– Что, я должна, блять, делать с этим?

Я перебираю фотографии с места преступления четырех всадников, а затем поворачиваюсь к Деб и лишь пожимаю плечами.

– Спасибо за помощь, братец, – саркастично бросает она, забирая фотографии у меня из рук, и снова начинает маячить из стороны в сторону.

– Вы во всем разберетесь, лейтенант.

– Иди нахуй. Это совсем не помогает! У меня гребанная пресс-конференция в 9 утра и я не имею ни малейшего, блять, понятия, что сказать этим людям, – Деб хмурится. Она поворачивается в сторону дивана, бросая фотографии на журнальный столик, и падает в кучу подушек.

Я иду к холодильнику, беру два пива и присоединяюсь к ней. Хмурость покидает ее лицо, когда я вручаю ей бутылку.

– Прости, – Деб морщит лицо из-за угрызений совести.

– В этом нет ничего необычного, – ухмыляюсь я, и она награждает меня за это ударом по руке.

– Итак, что ты собираешься делать? – спрашиваю я у нее, забирая документы с журнального столика, чтобы взглянуть на них еще раз.

Деб вздыхает:

– Быть честной – плохая идея.

– Да, но ты обычно довольно честна. Возможно, тебе не стоит пытаться играть в игры ЛаГуэрты.

Деб смотрит на меня искоса, приподняв брови:

– Не ты ли всегда говоришь мне, что я должна научиться играть в политические игры?

– Да, чтобы разобраться с ЛаГуэртой, но не для разговоров с общественностью.

Она грызет свой ноготь, глядя на меня с неуверенностью:

– Это была ужасная идея? – я сбит с толку, как всегда, и жду, когда Деб продолжит. – Я имею в виду, что не имею ни малейшего гребанного понятия, как быть лейтенантом. Я даже не была сержантом сначала. О чем я, блять, думала?

– Ты думала о том, что ты хороший полицейский, что ты умна. Ты со всем справишься со временем.

– Не нужно быть чертовски умным, чтобы придумать этот план.

– Думаешь, ЛаГуэрта была хороша в этом, когда начинала?

– Думаю, она родилась в туфлях на гребанных шпильках и с микрофоном в руке. Так что да, я думаю, она была хороша в этом.

Я делаю паузу и пытаюсь представить эту картину, после чего отвечаю:

– Наверное, ты права.

Деб некоторое время молчит, и это дает мне возможность осознать, как близко я сижу к ней. Ее бедро соприкасается с моим каждый раз, когда она нервно дергает своей ногой. Она, кажется, не замечает нашу близость, поглощенная своими заботами. А я сижу и наслаждаюсь тишиной и теплом ее тела, которое так близко к моему.

Она вздыхает, ее нога прекращает это движение, и Деб опускает голову мне на плечо. Думаю, я должен чувствовать неловкость, обнимаясь на диване со своей младшей сестрой, но мне так комфортно.

– Не знаю, что бы я делала без тебя, Декс.

Я едва заметно улыбаюсь. Приятно быть нужным.

– Я тоже.

Она поворачивает голову в мою сторону и улыбается мне. И я не могу не улыбнуться ей в ответ. Деб всегда так влияла на меня. Ее лицо слишком близко от моего, когда я спрашиваю:

– Ты разобралась с тем, что собираешься делать?

– Написать убойную речь и быть потрясающей.

– Не может быть.

Деб приподнимает голову и смотрит на меня очень серьезно:

– Ты правда думаешь, что я смогу это сделать? – ей будто снова двенадцать, когда она спрашивала меня, сможет ли стать хорошим полицейским.

– Я всегда знал, что ты способна на это, – говорю я ей честно.

– Хорошо, – шепчет она.

Мы все еще не отрываем взгляда друг от друга, ее лицо лишь в нескольких дюймах. Я внезапно ощущаю близость ее губ. Мой взгляд опускается на них до того, как я успеваю задуматься о том, что я делаю. Деб ловит это движение и выдает небольшой шум, вынуждающий меня снова взглянуть ей в глаза. Я не могу точно сказать, что увидел в них, такой взгляд я никогда не видел у Деб.

Но он исчезает так же внезапно, как и появился. А потом она поднимается, прочищая горло:

– Я должна начать работу над речью, – бубнит она, в спешке собирая фотографии, и идет в спальню.

– Спокойной ночи, Деб, – говорю я тихо, глядя, как она сбегает прочь, роняя фотографию по пути. Она бубнит что-то еще в ответ до того, как захлопнуть дверь спальни, скрывшись за ней. Я спрашиваю себя, что я сделал не так, какое мое действие разрушило этот волшебный момент. Неужели лишь этот взгляд заставил ее чувствовать себя так некомфортно? Я напоминаю себе еще один раз, что Деб моя сестра, и существуют определенные правила. Я должен был заботиться о Деб. Ничего более.

========== Еще одна проблема ==========

Наконец, это произошло. То, чего я боялся всю сознательную жизнь. Деб знает. В тот момент, когда она вошла в церковь, я знал, что все это было бомбой замедленного действия. Хотя, если быть честным, она ожидала своего шанса взорваться с тех пор, как мы были детьми.

Я действительно пытался выкручиваться, как только мог. Полдня я думал, что это работает. Но мы говорим о Деб. Конечно, она все выяснила.

Думаю, какая-то часть меня верила, что она навсегда останется в неведении. Она была так близка, слишком привязана ко мне, чтобы поверить во что-то столь устрашающее. Но, тем не менее, посмотрите чем это все закончилось.

Я вижу, как она мелькает между кухней и гостиной. Я приехал к ней, чтобы поговорить. Но вместо этого сижу в машине и наблюдаю, потому что я не знаю, что сказать. Я объяснил все, что мог, рассказал ей все, с чем она, по моему мнению, сможет справиться. Но сейчас ей больно и она зла, а я не знаю, что могу сделать для нее.

Как бы сильно я не волновался о Деб, я чувствую странное облегчение. Она – единственный живой человек, который знает меня лучше всех, и теперь она знает обо мне все. Я все еще не знаю, что она намерена сделать, но по крайней мере она знает.

Интересно, могу ли я принять за хороший знак тот факт, что она до сих пор не арестовала меня?

Я жду и наблюдаю, как Деб выключает свет, и лишь после этого я завожу двигатель. Пока я еду домой, я думаю, как мне провести последние несколько часов свободы.

***

Я не убью свою сестру. Я не убью свою сестру. Я не убью свою сестру.

Что же, я уже знаю, что это правда. Я думаю, что большим беспокойством должно быть то, кого я убью, если не избавлюсь от этой удавки в ближайшее время. Я должен быть благодарен, знаю. Она не рассказала никому. Она не арестовала меня. Она не сделала ничего хуже, чем попытаться исправить меня. Но это невозможно. Я старался объяснить ей это, но она такая упрямая.

Кроме того, она злится. Я вижу это в том, как напряжено ее лицо, и в том, как она постоянно суетится. Я лишь не уверен на кого она злится: на меня или на Гарри. Или, возможно, даже на себя. Она продолжает говорить, что не знает, что ей делать. Про то, что теперь она – лейтенант, что должна поступать правильно. Я знаю, это правда. Но я, конечно, не собираюсь поощрять ее, чтобы она сдала меня полиции. У меня есть Гаррисон. И я напоминаю ей об этом так часто, как могу. Я не собираюсь лишаться всего этого.

Добавим к этому ее взгляд, которым она одаривает меня в последнее время. Я ловлю ее, наблюдающую за мной, и когда я оглядываюсь, слышу какой-то шепот. Но он исчезает, и она смотрит на меня, будто хочет пробурить два отверстия в моем черепе.

Я знаю, что эти взгляды не имеют ничего общего с нашим общим маленьким секретом. Но мне сложно разобрать, что они значат. Когда доходит до дела, я знаю Деб очень хорошо. Лучше, чем кто-либо другой. Но эти взгляды настолько своеобразны. Я вижу крапинки обожания, но это смешано с чем-то более глубоким, и я не знаю, что мне с этим делать. Порой мне хочется спросить, что происходит. Но сейчас между нами целая пропасть, не думаю, что она будет честна со мной.

Сейчас я буду ждать, наблюдать и надеяться, что мы справимся с этим. Мы любим друг друга. Возможно, этого будет достаточно.

***

Я сижу у двери, выглядывая через жалюзи, когда слышу стон Деб. Я вглядываюсь в ее спящую фигуру через темноту комнаты. Она ворочается в постели с тех пор, как я выключил свет. Я не мог заснуть и понял, что стоять на страже будет лучшей идеей. Мне не нравится, как Сирко бросает угрозы в адрес моей сестры. Он выбрал недопустимый вариант.

Деб что-то бормочет, и тогда я слышу, как она зовет меня. На мгновение я думаю, что она действительно говорит со мной, поэтому я встаю со своего места и делаю шаг к ней. Я только сажусь на ее кровать, как она подскакивает, и ее глаза распахиваются. Она делает судорожный вдох, и ее глаза блестят в темноте комнаты.

– Деб? Это я, – я тянусь к ее руке, но она прижимает ее к своей груди, одаривая меня странным взглядом, и отстраняется от меня, резко отползая к спинке кровати.

– Что ты делаешь? – настойчиво спрашивает она.

– Ничего. Ты говорила во сне, и я подошел проверить как ты.

Она уставилась на меня:

– Что я сказала?

– Я слышал свое имя, – я пожимаю плечами.

– И все?

Я смотрю на нее, сбитый с толку:

– А должно быть что-то еще?

– НЕТ! Я не… Почему ты не спишь? – Деб спрашивает осуждающе.

– Не мог заснуть, – я не говорю, что беспокоюсь, но думаю, она и так это знает.

– Господи, Декс, иди в постель, – Деб отпихивает мою руку, быстро заворачивается в одеяло и отворачивается от меня.

Я не сдвигаюсь с места, глядя на нее долгим взглядом, когда она поворачивает голову ко мне и смотрит на меня:

– Сейчас же, Декстер.

Я знаю, что она говорит серьезно, поэтому я сижу на своей кровати и смотрю, как ее дыхание выравнивается. Я все еще не устал, но решаю, что лучший вариант – просто лежать на кровати. Я все еще волнуюсь за Деб, поэтому я обхожу ее кровать с другой стороны и ложусь на одеяло.

Через некоторое время я поворачиваюсь к ней и дотрагиваюсь до ее руки. После того, что случилось на прошлой неделе со Спелтзером, я думал, в наших отношениях наметился прогресс. Но это дело с Сирко снова все испортило.

Не знаю, когда я заснул, но я проснулся нос к носу с Деб. Моя рука обнимает ее за плечи, а она тесно прижалась ко мне, свернувшись в калачик. В темноте ночи спать с сестрой в одной постели было неплохой идеей. Теперь я переосмысливаю это решение. Учитывая, как Деб злилась на меня в последнее время, не думаю, что она оценит это, когда проснется. И как бы мне комфортно не было, не думаю, что стоит рисковать. Поэтому я осторожно встаю и делаю два шага от кровати.

– Декс? – голос Деб хриплый и растерянный. Я поворачиваюсь к ней и смотрю как она берется за мятые покрывала на другой половине постели. Она одаривает меня неразличимым взглядом, и мне интересно, должен ли я подтвердить ее подозрения. Но она поворачивается и смотрит на прикроватные часы.

– Если ты собираешься принять душ, то побыстрее, мать твою. Мне нужно на работу.

Я быстро киваю и скрываюсь за дверью ванной. Нет необходимости в еще одной проблеме.

========== Невозможно ==========

Это просто невозможно. Это настолько невозможно, что кажется почти смешным. Деб думает, она влюблена в меня.

…

Да, совершенно невозможно. Я о том, ведь довольно странно, что она до сих пор любит меня после того случая в церкви. Но это на самом деле можно понять. Мы постоянные друг друга. Мы семья. Так или иначе, ей все еще удается любить меня. По крайней мере, достаточно сильно, чтобы не сдать меня полиции. И, возможно, достаточно, чтобы быть моей сестрой. Но быть влюбленной в меня?

Нет, это неправильно. И я не имею в виду, что это неправильно, потому что сестра влюблена в своего брата. Я имею в виду, да, мы росли вместе. Она знает меня почти всю свою жизнь. Но тем не менее, мы не кровные родственники. Не в биологическом смысле, в любом случае. Так что ее влюбленность, по крайней мере с этой стороны, не так мерзка, как выразилась Деб.

Это неправильно, потому что мы говорим обо мне. Обо мне, о монстре. О парне, у которого есть Темный Попутчик, желающий убивать. О парне, которого всем нравится называть Мясником из Бэй-Харбор.

А Деб – свет, идеал, человек и все остальные противопоставления меня. Даже когда она забывает, я знаю, кто она на самом деле. Она – хороший полицейский, всегда поступающий правильно. Поэтому я знаю, что когда Деб не выдала меня полиции, это ранило ее. Но если бы это было и правда так неправильно, она бы не допустила этого.

Но Деб… Влюбленная в меня… Это лестно. Нет, это больше, чем лестно. Это удивительно и прекрасно, и я могу на самом деле почувствовать, как мое сердце бьется быстрее. И именно поэтому я знаю, что это неправильно. Потому что я не имею права чувствовать подобное к кому-то, кого более чем не заслуживаю. Она такая человечная. А это значит, что ей будет больно. И я буду тем, кто ранит ее.

И, возможно, именно поэтому мне так комфортно с Ханной. Потому что она понимает эту тьму. Она не светлая, она не цельная. Она не такая как Деб. Она такая как я. Я знаю, я не причиню ей боль. Я знаю, то, что произошло с Ритой, не случится с Ханной, потому что страдают только невинные.

Но эти мысли, они на самом деле не важны. Потому что это все же невозможно. Деб не может быть влюблена в меня. Думаю, правдивыми были ее слова о том, что она больше не знает, нравлюсь ли я ей. Это имеет куда больше смысла для меня.

Я могу представить, что бы Гарри сказал. Я не защитил ее, как должен был. И он прав. Я должен был лучше защищать ее от правды. Она не должна была нести этот крест. И уж тем более я должен был лучше защищать ее от этого. Потому что, если даже я и знаю, что она не может быть влюбленной в меня, то Деб думает, что так и есть. Я знаю, это ранит ее. Я не хочу быть причиной подобных чувств. Мне не нравится, что я затронул ее таким образом.

Поэтому теперь я должен исправить это. Если я не смог предотвратить это, если я не смог защитить ее от этого, тогда мне нужно все исправить. Уже поздно что-то исправлять с правдой о моем хобби, но эта любовь… это то, что я могу исправить. В любом случае, эти чувства возникли до того, как она узнала правду. И теперь, когда она знает, она должна понять, что ее влюбленность не может быть настоящей. Как кто-то, как она, может быть влюблена в такого, как я?

Мне лишь нужно дать ей путь к отступлению. Я знаю Деб. Она цеплялась за эту идею, боясь поделиться ей несколько недель. Она убедила себя в этом. Эти чувства стали еще сильнее, чем были изначально. Так происходит со всем, что связано с эмоциями, когда дело касается Деб. Если она не позволяет им выплеснуться, то это прорывается потоком ничем не сдерживаемой энергии. И сейчас, когда это вырвалось наружу, она не знает, что делать.

Так что я должен успокоить ее. Пусть знает, что можно понять, что она верит в эти чувства. Но я должен убедить ее, что это не правда, что она просто запуталась. Мне нужно, чтобы она отпустила эти мысли для ее же блага. Я хочу, чтобы она оставила все в прошлом, прежде чем это ранит ее.

Без сомнений, я знаю, что это моя вина и вина Гарри. Если бы не я, Гарри был бы лучшим отцом для Деб. Возможно, тогда она не стала бы добиваться любви и внимания не от тех людей. Может быть, я не был бы такой хорошей идеей, если бы Гарри не убедил ее в обратном. Нелепо, как желание Гарри защитить ее от меня положило начало этим чувствам.

Так что завтра я исправлю это. Я позволю Деб узнать, что люблю ее, что я всегда буду рядом. Но я хочу убедиться, что она знает, что ее чувства не реальны. Она не влюблена в меня, и она может двигаться дальше. Но я буду помнить этот момент и то, как он заставил меня себя чувствовать. Я буду знать, что было бы возможным, если бы я был человеком, а не монстром.