Текст книги "А ведь всё могло быть иначе...(СИ)"

Автор книги: Furimmer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Блейз не вспоминает школу, те семь лет подготовки к самой кровавой войне в истории магии. Блейз не вспоминает рыжеволосую девчонку с россыпью веснушек на белоснежной коже. Блейз не вспоминает её звонкий смех и громкий голос. Не вспоминает, как она наслала проклятье на Малфоя, благодаря чему они оказались за одним столиком на вечеринке у нового преподавателя зелий. Не вспоминает её остроумных ответов на его подначки и её смех на них же. Не вспоминает, что выбрала она не его.

Блейз не вспоминает, как упал на колени перед безжизненным телом. Не вспоминает, как, прижимая её к себе, молил всех богов о милости. Тщетно. Не вспоминает, как целовал холодную кожу и уже не такие яркие волосы, рыдая в голос и моля её вернуться к нему.

Блейз ничего этого не вспоминает, потому что никогда не забывает и не сможет забыть, как бы ему этого не хотелось.

Блейз ни о чём не жалеет и не вспоминает о прошлом, потому что он счастлив.

Блейз Забини – счастливчик.

========== Шрамы. ==========

Теодор Нотт/Лаванда Браун || Drama | G

Она приходит к нему во снах.

Нотта-младшего давно уже мучает бессонница, ещё со школы, а прошедшая война и вовсе пошатнула уставшую психику. Не помогают ни дорогие зелья, ни дорогой алкоголь, ни объятия любимой женщины. Хотя последнее, скорее всего, и является причиной отсутствия сна у Теодора.

Он обратил на неё внимание ещё на пятом курсе, когда она бегала за рыжим дружком Поттера, и, конечно же, не обращала никакого внимания на него. Тогда он не мог уснуть, потому что все его ночи были посвящены мыслям о ней. Теперь – потому что боится, что она придёт к нему во сне.

Сначала его радовали эти сны, после школы они стали невыносимы. Тогда, ещё в школе, сны были единственной возможностью поговорить с ней, но теперь она не говорит с ним. В своих снах он придумывал истории, которые она могла рассказать ему о себе. Теперь, когда она стала его женой, в этом нет необходимости – он знает о ней всё. Знает, о каждом шраме обезображивающем её лицо. Знает, но никогда не видел.

Тео не может спать, потому что боится своих снов больше всего на свете. Он выпивает зелье, запивает его стаканом виски, и ещё одним. В глаза словно насыпали песок, все мышцы неприятно ноют, боль пульсирует в висках и растекается к затылку, но Нотту страшно закрыть глаза, и он доливает виски в стакан. Где-то за час до рассвета усталость берёт своё, и Теодор ненадолго засыпает.

Чуть слышно скрипит дверь и она входит в светлую, освещённую ярким полуденным солнцем комнату и садится в плетённое кресло в центре комнаты. Она молчит, и Тео благодарен ей за это, он не вынес бы её обвинений. Он сидит напротив неё и, хотя не решается поднять голову, чтобы посмотреть на неё, знает, она улыбается. Ему вспоминается Хогвартс, последняя битва. Он помнит, как нашёл её полумёртвую с исцарапанным и залитым кровью лицом. Помнит, как нёс на руках её в Больничное крыло и умолял спасти её. Ей рассказали об этом после, наверное, именно поэтому она и согласилась пойти с ним на свидание. А может потому, что ей, одной из немногих выживших гриффиндорцев, просто было некуда деваться. Нотт предпочитает не задумываться об этом.

Она молчит и – Нотт уверен в этом – продолжает улыбаться. Через несколько минут тишина становится невыносимой для него, и Теодор, набравшись смелости, делает глубокий вдох и поднимает голову. Лаванда, улыбаясь, смотрит на него. На левой стороне её лица от корней волос до подбородка багровеют три широких рубца, навсегда скривив уголок рта в мерзкой ухмылке. И Теодор с криком просыпается.

Воздуха в лёгких отчаянно не хватает, но от пережитого ужаса Нотт не может сделать новый вдох. Это всё его вина: он должен был найти её и защитить, не дать оборотню изуродовать когда-то прекрасное лицо. Но он не смог и готов за это вечность выпрашивать у неё прощения, стоя перед ней на коленях, целовать каждый шрам, омытый его слезами, и снова молить о прощении.

Через пару мгновений Тео удаётся сделать вдох, и страх перестаёт сжимать сердце. Он переворачивается на бок и оглядывает спальню, уже утро и Лаванды нет рядом. И когда он спустится к завтраку, она радостная вспорхнёт ему навстречу, уже скрыв заклинанием шрамы, которые он видит только во снах.

========== Никто не узнает. ==========

Джен || angst || G || Северус Снейп|Гарри Поттер

Он сидит расслабленно, откинувшись на спинку кресла, в правой руке тлеет сигарета – дурацкая маггловская привычка – глаза прикрыты. Со стороны, кажется, что новоявленный Тёмный Лорд задремал, но Северус, помнящий его ещё мальчишкой и досконально его изучивший за все годы, с уверенностью скажет, что это не так.

Отдыхает, может себе позволить. Работать последние пять лет ему приходится почти каждый день: тут и там вспыхивают восстания, регулярные нападения на приближённых, теракты и прочие радости войны. А дома ведь ещё и молодая жена ждёт.

Северус усмехается.

«Не такой ты свою жизнь представлял, Поттер, да?»

Стать самым молодым Тёмным Лордом в истории это вам не шутки. Самым сильным и… безжалостным. По скольким головам ты прошёлся, Поттер? Сколько крови тех, кого любил, пролил? Ведь уже не осталось тех, кто не боится и не уважает.

«Ты смог им всем отомстить, доволен? Страх впитался в их кровь – достаточно? Или хочешь ещё что-то? Как же мало в тебе осталось от матери».

Поттер изменился, сильно изменился. Стал гораздо жёстче и злее. Но может в его сердце осталось хоть капля милосердия или это всего лишь отголосок памяти? Он лично нашёл Беллатрикс, а уж её-то, верную соратницу Риддла, он должен был казнить самой первой, но нет, нашёл, привёл в порядок и дал новый смысл жизни. Странный мальчишка. А потом ещё и снарядил её на поиски самого Снейпа.

Когда Белла появилась на его пороге, он был готов ко всему, но не к тому, что она станет с ним говорить. Да ещё и окажется на стороне Поттера. Да, пути господни и правда неисповедимы. Новая жизнь Снейпа – дань за его жертву, Тёмный Лорд всегда платит по счетам. И мальчишка совсем не дурак: заполучил Лестрейндж и Долохова – лучших боевых магов из свиты Риддла, и его – лучшего зельевара Европы, – совсем не дурак. Правда, никто так и не узнал о том, что Северус спасся в ту ночь. Он порой даже навещает одинокую могилу, покрытую мелкими белыми цветами, а на могильном камне выгравировано его имя.

Северус подходит ближе, скидывает капюшон и снимает маску. Поттер открывает уставшие глаза.

– Здравствуй, Северус.

– Поттер, – зельевар кивает и разглядывает бывшего ученика.

Выглядит тот откровенно плохо: под глазами залегли глубокие тени, щёки ввалились, губы сухие и бледные.

– Поттер, вы слишком больны, чтобы работать. Не будьте мальчишкой, передайте все дела Малфою и отправляйтесь на отдых, уверен, мисс Паркинсон будет рада, что вы наконец соизволили появиться дома.

Поттер ухмыляется.

– У меня лучший зельевар Европы, зачем мне отдых?

– Который, кстати, тоже не вечен, я бы советовал вам найти Грейнджер и предложить ей работу. Девчонка была единственной в школе, не считая Малфоя, кто более-менее что-то смыслил в зельях.

– Ну да, святая Грейнджер, уверен, она с радостью станет работать на того, кто убил всех, кого она любила.

– Язвите, Поттер? У неё выбора не особо много, так что придётся. Даже могу взять эту миссию на себя.

Поттер молчит и смотрит словно сквозь Северуса, и Снейп молча садится рядом с ним.

Поттер болен, и ничто не в силах ему помочь, собери он хоть всех зельеваров мира. Ничто не избавит его от ненависти к самому себе и сожалений, отравляющих его кровь. Ничто не вытравит его воспоминаний и боли от них. И никто не узнает об этом, кроме зельевара, сидящего рядом с ним, и с пониманием сжимающим его холодные пальцы. Никто не узнает.

Как никто никогда не узнает, что за человек скрывается за маской, стоящий по правую руку от Тёмного Лорда.

========== Верный. ==========

Шеймус Финниган|Гарри Поттер || angst || G

– Здравствуй, Шеймус.

– Вот так вот, просто здравствуй. Никаких проклятий, ни даже круциатуса? Теряешь хватку, Поттер, – молодой человек старательно растягивает разбитые губы в ухмылке.

– Юморишь как в старые добрые времена? Неплохо.

– А ты помнишь, как было? – Финниган зло усмехается. – Тогда что же ты так с нами?

– Я хорошо тебя помню, Шеймус, – Поттер садится напротив ирландца. – Ты всегда первый влезал в любые разборки, всегда спешил на помощь тем, кто о ней просил. Всегда смелый, решительный, очень способный и верный. И сейчас я прошу тебя о помощи, так что, поможешь?

– Ух ты, сам Тёмный Лорд снизошёл до роли просящего, чем же я заслужил такую честь?

– Я же говорю, я тебя помню, – Гарри устало трёт виски пальцами. – Мне нужны верные люди. Мы ведь когда-то были друзьями, почему бы тебе снова не стать моим другом?

– Значит, люди нужны, – Шеймус снова усмехается. – А ты помнишь Дина, каким он был? А ведь он был моим лучшим другом. А Невилла помнишь или Луну? Они тоже были моими друзьями, как и многие другие, пока ты их не убил. Это ты помнишь? Да, мы были друзьями, пока…

– Пока вы меня не предали, – голос у Поттера спокойный, только бьющаяся на виске венка выдаёт его злость. – Вы все меня предали в ту ночь. И не остановились после. И Дина убил не я.

– Мы просто хотели жить, – Шеймус старается не смотреть на сидящего напротив него молодого мужчину. – Казалось, что выхода нет. И ты же, чёрт возьми, Мальчик-который-выжил! Ты всегда выживаешь! Никто не думал, что всё так обернётся.

– Я тоже хотел жить, Шеймус, но вас это не остановило. Ты думаешь, я хотел воевать с людьми, которых считал своей семьёй? Разве я хотел, чтобы кто-нибудь из них умер? Ты думаешь, что я такой монстр? – с каждым словом голос Поттера становится всё громче. – На моих руках столько крови, что я ею захлёбываюсь. Ты думаешь, я об этом мечтал? Я хотел, чтобы мои друзья меня предали? Это по-твоему было пределом моим мечтаний? Отвечай!

– Нет, – почти шёпотом выдавливает Шеймус. – Никто не думал, что всё так получится.

– Ну да, конечно, – Поттер соскакивает со стула и начинает лихорадочно метаться по комнате. – Вы думали, что сдадите меня этому красноглазому ублюдку, и я, как на это и надеялся Дамблдор вместе со всей своей братией, убью его. Идеальное оружие, животное на убой! Ведь для этого меня столько лет растили! Правда, Шеймус! Ну а если в процессе сам подохну – невелика потеря. Мёртвый герой – удобный герой. А если бы и не подох, воспели бы мой подвиг и отправили на покой, так? Вот только не рассчитали, что оба варианта меня не устраивают. Какая жалость!

– Всё не так, Гарри. Мы не думали…

– Да вас никто и не просил думать! – Поттер зло рассмеялся. – Вам подсунули годную версию пророчества, сказали: верьте, а вы и рады, что за вас всю грязную работу сделают, ведь вы так хотели жить, и не запачкаться при этом. А я тоже хотел жить! Тоже хотел! И не быть вашим грёбанным героем!

Поттер, замолкнув, делает ещё пару шагов по комнате и возвращается на своё место напротив Шеймуса. Финниган сидит, сгорбившись, закрыв лицо руками. Сделав глубокий вдох, Поттер продолжил:

– Я хотел жить, Шеймус. Хотел быть, как все. Вот только мне не дали такой возможности, – юноша печально улыбается. – Шеймус, я помню тебя. Добрый, верный Шеймус Финниган, ты бы никогда не выбрал неправильную сторону. И сейчас я прошу тебя, будь на моей стороне. Хотя бы сейчас сделай свой собственный выбор, а не навязанный Дамблдором или ещё кем-нибудь. Будь верен себе. Ты можешь подумать до утра.

Поттер поднимается и уверенным шагом направляется к дверям и, прежде чем протянуть руку к двери, на мгновение замирает, задумавшись.

– И кстати, Луна жива.

И когда дверь за спиной Шеймуса закрывается, он принимает решение.

========== Для Гарри. ==========

Гермиона|Северус

angst, Hurt/Comfort | PG

Ещё даже не успев войти в свою квартиру, Гермиона понимает, что что-то не так, но она всё равно поворачивает ключ в замочной скважине и толкает дверь. Плевать, даже если её нашли и пришли убить, девушка слишком устала от всего этого. А терять кроме собственной жизни давно уже было нечего, а сама жизнь давно уже ничего не стоила. Слишком многое свалилось на неё за все эти годы, было так тяжело, что девушка уже жалела, что выжила в ту ночь, а не погибла с честью, как все защитники Хогвартса. Всё, что было после неё, не было той жизнью, которую Гермиона себе представляла, будучи школьницей. Совсем не так она видела своё будущее.

Сейчас же её будущее сидело на кресле посреди её гостиной, скрыв лицо капюшоном и сжимая изящными пальцами волшебную палочку, белая маска лежала на подлокотнике кресла. Гермиона зло рассмеялась, крепче сжав собственную палочку.

– А я-то надеялась, что Тёмный Лорд по старой дружбе сам за мной придёт, неужто недостойна? – бравада перед лицом смерти, гриффиндорка же, и давно уже своё отбоялась. – Почти семь лет я никого не волновала, а что теперь? Почему вы пришли за мной сейчас?

Гермиона подходит ближе к креслу, чтобы лучше разглядеть своё будущего убийцу в лучах заходящего солнца, прорывающихся сквозь неплотную ткань занавесок. И чем ближе, она подходит, всматриваясь в фигуру человека, сидящего перед ней, тем всё больше ей кажется, что она или сошла с ума, или просто спит.

– Кто вы? – голос девушки дрожит. – Снимите капюшон!

– А вам не кажется, мисс Грейнджер, что вы не в том положении, чтобы отдавать приказы? – этот голос нельзя перепутать ни с чьим другим, и у Гермионы подкашиваются ноги.

–Это не можете быть вы… Вы же мертвы, я сама видела…

– Раньше вы были куда сообразительнее, мисс Грейнджер, – он совсем не изменился и, конечно, не может удержаться от насмешек, а Гермиона понимает, что окончательно и бесповоротно сошла с ума. – Грейнджер, не смейте только шлёпаться в обморок, это не в вашем стиле.

Гермиона отступает назад и тяжело оседает у стены, а человек, сидящий в кресле, всё-таки скидывает капюшон с лица, от чего у девушки перехватывает дыхание. Она всматривается в знакомые черты лица, ловит насмешливый взгляд чёрных глаз и отказывается верить в происходящее. Северус поднимается и протягивает ей пузырёк.

– Выпейте, это успокаивающее зелье, – и, видимо, оценив ситуацию, добавляет: – Да не бойтесь, хотел бы я вас отравить, не беседовал бы сейчас с вами.

Отлично, её собственные галлюцинации над ней ещё и насмехаются! Трясущимися руками Гермиона откупоривает пузырёк и залпом выпивает его содержимое. Огневиски обжигает горло, и Гермиона заходится кашлем.

– Вы же сказали, что это успокаивающее зелье!

– А вы верите всему, что вам говорят? – Снейп вопросительно изгибает бровь. – Сколько вам лет, мисс Грейнджер? Жизнь ничему не научила?

– Да пошли вы! – после выпитого страх отступил и ему на смену пришла злость. – Так вот кто теперь штатный зельевар у Поттера. Какого чёрта вы забыли у меня дома?

– Вы забываетесь, Грейнджер, – Северус вернулся в своё кресло. – Повторись, вы не в том положении сейчас.

– А вам не кажется, что мне давно всё равно? – Гермиона устало усмехается. – Что вам от меня нужно?

– Я пришёл помочь вам.

– Мне не нужна ваша помощь.

– Мисс Грейнджер, вы были самой выдающейся ведьмой вашего поколения, будет преступлением не дать вам реализовать весь ваш потенциал.

– Вы сейчас издеваетесь, да? – кажется, вся злость, скопившаяся за все эти годы, готова излиться на бывшего преподавателя. – У меня ничего не осталось, так вы ещё и поглумиться на этим пришли?

– Я предлагаю вам будущее, которого вы заслуживаете. Не перебивайте, – Северус задумчиво покрутил палочку в руках. – Вы можете стать моей ученицей, поверьте, не многим выпадает такая возможность, а с вашей биографией это и вовсе из разряда невозможного. Я научу вас всему, что знаю и умею сам, по окончании обучения дам вам самые лучшие рекомендации, и вы сможете пойти куда угодно. Не бойтесь, я гарантирую, что Поттер вас не тронет. Есть вопросы?

– За что мне такое счастье? – получается почти также насмешливо, как у бывшего преподавателя. – Ничего не бывает просто так, что вы хотите от меня?

– Когда придёт время, вы займёте моё место.

– Вы серьёзно? —Гермиона соскакивает с пола. – Вы предлагаете мне работать на человека, который убил всех, кто был мне дорог, всех, кого я любила! Да, как вы смеете! Он предал всех нас!

– А вы предали его, – голос Северуса тихий и спокойный, но оглушает почти до потери сознания. – Вы были его подругой, ах, Золотое Трио. Так что же вы сделали в ту ночь? Сражались с ним плечом к плечу? Не позволили увести его в Запретный Лес? Пошли вместе с ним, чтобы победить или умереть вместе? Нет, Грейнджер. Вы стояли и смотрели, как его уводят, вы ничего не сделали. И всё, что сейчас происходит только ваша вина, и вы это знаете. Не намного хватило вашей дружбы.

–Да, я знаю. Мне так… мне так жаль, – Гермиона сморгнула слёзы. – Я каждую ночь вспоминаю ту битву и думаю, а что если бы… Но правда в том, что ничего не изменить. И это моя вина.

– Поздно жалеть, мисс Грейнджер, а вот вину искупить можно. Примите моё предложение и служите Тёмному Лорду, расплатитесь за свои ошибки.

– Я не могу, вы что, не понимаете? – девушка вновь сорвалась на крик. – Ведь в ту ночь погибло столько людей, а скольких убил он. А я после этого, буду служить ему? Я предам всех их.

– Это война, мисс Грейнджер. И чтобы она закончилась, люди должны умирать. В ту ночь мы сражались за то, что верили, после – платили за ошибки. А на счёт предательства, вам ведь не привыкать, – Снейп заглянул в глаза девушке. – Но вспомните кто вы, и идите вновь сражаться. За себя, за то, какой вы были раньше, за всю светлую память о ваших друзьях. Вы сможете, Гермиона.

– Но вам-то это зачем? – устало спросила Гермиона.

– Это не для меня, для Гарри. Чтобы он не забывал, кем он был. Вспомните, мисс Грейнджер, кем он был, и подумайте, прежде чем ответить.

Девушка закрыла лицо руками, и её плечи затряслись, словно она разрыдалась, но Северус не обратил на это никакого внимания, позволяя ей подумать в тишине, как если бы она была одна. Десять минут прошло в тишине, прежде чем Гермиона смогла посмотреть на когда-то любимого преподавателя.

– Я согласна, – и немного замявшись, добавила: – ради Гарри.

========== Слишком много принципов ==========

намёк Гермиона/Родольфус

В ту осень Гермиона решила, что давно уже пора справиться с собственными страхами и распрощаться с давно умершим прошлым, поэтому смело ухватилась за протянутую руку некогда любимого учителя и переступила порог его лаборатории. Поттер не поскупился ни на оборудование, ни на ингредиенты, а от прилагающейся рядом библиотеки у Гермионы голова шла кругом. Если забыть об обстоятельствах, из-за которых она оказалась здесь, то можно сказать, что она была даже счастлива. Снейп не обманул, никому до неё не было никакого дела, и никто не пытался её убить или проклясть. А новоиспечённый Тёмный Лорд также не соизволил ни разу спуститься в подвал, чтобы повидать старую знакомую, чему Гермиона, честно говоря, была несказанно рада. Никому не было до неё ни малейшего дела, за одним небольшим исключением. Или же наоборот весьма ощутимым исключением.

Родольфус Лестрейндж.

Сперва она вообще боялась к нему приближаться, думала убьёт по старой привычке. Зажималась в своём уголочке, стоило ему только появиться в дверях, на что он только ухмылялся. Видимо не знала, что у Поттера особые распоряжения на её счёт, да и большинство его нынешних соратников боится её больше, чем она их, – знают, что виноваты.

А она смотрит на него из-под опущенных ресниц, думая, что он не замечает, и палочка-то у неё всегда наготове, героиня войны, чтоб её. Родольфус на это только усмехается: захотел бы, никакая палочка ей не помогла бы.

У него в принципе нет и причин так часто таскаться в лабораторию к Снейпу, но поиздеваться над грязнокровкой – святое дело, и Поттер ему не указ. И потому он продолжает спускаться в подземелья и наблюдать за Грейнджер, время от времени ухмыляясь, от чего та вздрагивала.

.

Кровь из раны на плече ритмичным толчками проливалась на мантию и не желала останавливаться.

Родольфус ругаясь сквозь зубы, скидывал на пол флакончики с зельями, пытаясь отыскать что-нибудь кровеостанавливающее.

– Что вы делаете? – внезапно раздалось за спиной.

– Снейпа позови, – желания церемониться с девчонкой не было.

– Его нет.

– Тогда чего встала, помоги, – Родольфус поворачивается к ней, ожидая её реакции на его почти приказ. Девчонка хмурится, но всё же поднимает палочку, призывая бинты и нужное зелье.

– Не боитесь, что отравлю?

Родольфус, усмехаясь, качает головой.

– У кого-то для этого слишком много принципов.

Рану щиплет, Родольфус чувствует, как она затягивается под уверенными руками грязнокровки.

– Не боишься, что убью, пока Снейпа нет?

Девчонка вздрагивает и зло смотрит на него.

– Нет, приказа ведь не было.

– А если бы был?

– Нет, у кого-то для этого слишком много принципов, – сразу понятно вспоминает Поттера.

– А если без приказа?

– Неинтересно. Зверёк уже в ловушке.

Лестрейндж смеётся, словно Гермиона удачно пошутила.

– Может и так.

Грейнджер пожимает плечами и начинает убирать устроенный им беспорядок. Родольфус недолго наблюдает за ней, прежде чем покинуть владения Снейпа. Напоследок он думает, что кому-то пора уже избавляться от своих дурацких принципов, и он может в этом помочь.

========== Убийца. ==========

Малфоя вообще следовало убить сразу, как предателя и вечного врага, но как-то не сложилось с этим.

Когда с Хогвартсом было покончено, Малфой был там, стоял с равнодушным видом и лениво крутил палочку в руках. Увидев Поттера, он сразу как-то оживился и без малейшего намёка на страх перед новым Тёмным Лордом заговорил первым.

– Так что, Поттер, теперь моё предложение актуально? Я же говорил тебе, нужно тщательно выбирать себе друзей.

Отчаянно хотелось съездить по смазливой малфоевской физиономии и стереть его гадкую самодовольную ухмылочку. Хоть что-то в этой жизни не менялось.

– Ты эту речь весь день готовил? – новоявленный Лорд пытался съязвить.

– Нет, все семь лет, – Малфой равнодушно пожал плечами. – Правда я не предполагал, что всё закончится так… масштабно.

– То есть, ты все семь лет считал, что я выберу вашу сторону.

– Нет, Поттер, не выберешь, – Малфой усмехнулся. – На самом деле у тебя никогда не было выбора, что бы тебе там не наговорили. Ты был всего лишь зверушкой на убой, которой навязали роль всеобщего героя, спихнув всю грязную работу. А когда дело не выгорело, они просто отказались от тебя, выкинули, как старый хлам.

– Заткнись, Малфой! – Гарри сам не понял, как вдруг палочка оказалась в его руке и теперь была наставлена на слизеринца.

– И какое же будет твоё первое заклинание, святой Поттер? Круцио или сразу авада? – Малфой оскалился. – Давай, сделай это. Покажи, кто ты на самом деле и кем был всегда. Ты убийца Поттер и всегда им был!

– Не смей, Малфой, не смей, – прошипел Гарри. – До сегодняшней ночи, я им не был.

– Действительно? – Малфой расхохотался. – Вокруг тебя всегда была одна лишь смерть. Кто виноват в смерти твоих родителей? Кто убил Квирелла? Из-за кого погиб Диггори, Блэк и даже Добби? Мне продолжить список? Нет? Открою тебе страшную тайну, Поттер. Ты. Это всегда был ты, всегда твоя вина и ничья больше!

– А что же ты, Малфой?

– Поттер, это война, и мы все теперь здесь убийцы. И это неважно, потому что мы выиграли, в то время как они проиграли. Теперь твоя жизнь принадлежит только тебе, ты сам можешь ею распоряжаться. Всё, что захочешь, Поттер, тебе решать.

– И что же теперь мне, убийце, делать?

– А что изменилось? – Малфой снова пожал плечами. – Ты всегда им был. Может теперь стоит напомнить им всем, кто тебя сделал таким? Или заставить пожалеть об этом? – на лице Малфоя появился хищный оскал. – Я даже не против помочь тебе с этим.

Нет, Малфоя следовало тогда убить сразу, даже не позволив ему заговорить. Да и после, когда уже достал палочку, следовало использовать её по делу. Но нет.

Поттер на мгновение замирает, задумавшись, а затем убирает палочку и сам протягивает руку, чтобы пожать руку того, чьё предложение дружбы отверг почти восемь лет назад.

========== Проиграли. ==========

Дафна курит маггловские сигареты и рисует улыбающуюся мордашку помадой на зеркальной глади. Зеркало улыбается, а Дафна размазывает слезы и макияж по лицу.

Скука и тоска вгрызаются в белую нежную кожу на шее Дафны, и девушка доливает вино в бокал. Вино безвкусное и пресное, как жизнь Дафны. Как жизнь Дафны после войны.

Дафне двадцать три, и она до сих пор не знает, чего она хочет от этой жизни. Войну, можно сказать, они выиграли, а что дальше? Что теперь-то делать? Что ей делать со своей жизнью в мирное время?

Дафна оглядывается по сторонам и не находит ответа.

Война выиграна, но почему нет ощущения победы? Дафна отчётливо чувствует, что упускает что-то. Она смотрит на новоявленного Тёмного Лорда и видит в его глазах тот же вопрос. Что делать дальше?

Жить. Наверное, жить. Но как?

Дафна закуривает новую сигарету и подливает вино в бокал.

Они победили в этой войне, потому что единственное, что они умеют – воевать. Вот только никто не учил их более важным вещам. Никто не учил их жить. Жить без войны.

Они выиграли в войне, но проиграли самой жизни.

Дафна улыбается мордашке на зеркале и тушит о неё сигарету.

Они все проиграли, и она не исключение.

========== Повезло. ==========

Панси Паркинсон/Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер || Drama, Angst || G || OOC

– А тебе повезло, Паркинсон.

Панси вздрагивает, услышав свою девичью фамилию. Так её уже давно никто не называл, ведь она уже пять лет как Поттер. Девушка оборачивается и встречается с взглядом незнакомых холодных карих глаз. Узнавание накрывает медленно, но верить в увиденное не получается – перед ней Грейнджер. Панси проглатывает горький ком в горле и выдавливает из себя улыбку – годы практики в чистокровном обществе.

– Да, конечно мне повезло, мы ведь победили, – акцент на «мы» такой явный, что Грейнджер дёргается, словно от удара.

– Я не об этом, Паркинсон, совсем не об этом.

– Поттер, Грейнджер, давно уже Поттер, – ухмыляется Панси. – А о чём же тогда?

Грейнджер нарочито равнодушно пожимает плечами, а Панси думает о том, как сильно она сейчас хочет оказаться рядом с мужем, избежав общества ненавистной грязнокровки.

– Наш Гарри такой милый мальчик, – улыбка у Грейнджер почти змеиная. – Так легко привязывается к людям и так сильно их любит.

Панси внимательно смотрит и слушает Грейнджер, пытаясь понять, к чему та клонит.

– Вот только любовь его – яд. Все, кого он любит, умирают или гниют в тюрьмах. Всё, что приносит его любовь – смерть и разрушения.

Теперь уже Панси в ужасе отступает от обезумевшей девушки.

– Ты ошибаешься, он не такой, – шепчет она.

– А какой он, Паркинсон, какой?

Панси хочет рассказать, как Гарри добрый и понимающий, нежный и любящий, но из горла не вырывается ни звука.

– Ты не знаешь его, Паркинсон. Никто не знает.

– Персефона! – где-то поблизости раздаётся голос мужа, и Панси спешит покинуть общество бывшей гриффиндорки.

– А тебя всё же повезло, Паркинсон, – повторяет Грейнджер, и Панси знает, что та сейчас ей скажет. Упрямство одерживает верх над страхом, и Панси поворачивается к бывшей однокурснице лицом. – Тебе повезло, Паркинсон, очень повезло. Ведь он тебя не любит.

Слова набатом звучат в ушах, разрывая перепонки, колени дрожат и отчаянно хочется разрыдаться, но Панси удаётся взять себя в руки.Она презрительно вздёргивает бровь, ухмыляется и прежде чем поспешить к мужу, равнодушно бросает через плечо:

– Я знаю.

Ну или почти равнодушно.

========== Безобразен ==========

Гермиона Грейнджер/Родольфус Лестрейндж || PG || OOC || Angst, Hurt/Comfort

Он войдет, никого не спросив.

Ты полюбишь его не сразу.

С первого взгляда он некрасив.

Со второго – безобразен.

– И что, помогает?

Гермиона вздрогнула от неожиданности, услышав рядом с собой хриплый голос.

Родольфус Лестрейндж.

Здесь. В её комнате, когда рядом никого нет, и палочка забыта где-то на рабочем столе в кабинете.

– Что помогает?

– Твои бессмысленные рыдания, – усмехается Лестрейндж, – тебя на весь этаж слышно. Про заглушающее заклинание слышала, лучшая ученица?

Гермиона почувствовала, что щёки заливает румянец, в то время, как ей самой хотелось провалиться сквозь землю.

– Ну так?

– Что?

– Помогают тебе твои рыдания? – повторил Родольфус.

Гермионе хотелось сказать Лестрейнджу, куда он, мерзкий пожиратель, может идти со своими вопросами, но глядя в серые равнодушные глаза, смогла только выдавить:

– Нет.

– Ну и смысл тогда рыдать, мисс Грейнджер? – И прежде чем Гермиона успела что-либо сказать, чтобы оправдать себя, Родольфус неожиданно выдал: – Хочешь совет? Прекрати винить себя во всём, глупая девчонка. Прекрати считать, что ты ответственна за события, на которые ты не могла повлиять. Это бессмысленно, ты уже ничего не можешь изменить, и нести ответственность за всех вокруг ты тоже не можешь. Это напрасная трата времени и сил.

– Но я… – попыталась возразить Гермиона.

– Была глупым самонадеянным ребёнком, которого перехвалили? Так вот, тебя обманули. Детям нечего делать на войне, и уж тем более им в ней не выиграть. Так что прекращай свои страдания на ровном месте и займись делом, Снейп тебя не просто так сюда притащил.

Гермиона не знала, что ей ответить на этот выпад, но прежде чем она успела сориентироваться, Лестрейндж покинул её комнату.

.

– Ну что, мисс Всезнайка, будешь Поттера оплакивать? – Лестрейндж зло усмехнулся. – Или совесть не позволит?

– Профессор Снейп делает всё возможное, не думаю, что до этого дойдёт.

– А чего хочешь ты? – Родольфус неожиданно оказался совсем близко к ней и схватил за руку. – Чего жаждет твоя маленькая грязная душонка?

Грейнджер попыталась освободится от железной хватки пожирателя, но мужчина только крепче сжал её запястье.

– Молишься ли ты ночами, Грейнджер, о том, чтобы наш новоявленный Лорд почтил в мир иной? Умоляешь ли ты всех богов о его мучительной смерти? – Горячее дыхание Лестрейнджа обжигало кожу. – Представляешь ли ты, как убиваешь его собственными руками? Как ты хочешь сделать это, грязнокровка? Отравить? Или авада? Или же действительно придушить своими тоненькими слабыми ручонками? Признайся, ты хочешь этого.

– Да, хочу! – не выдержала Гермиона.

Родольфус только рассмеялся и разжал руку, стискивающую её запястье.

– Глупая девчонка, – мужчина провёл кончиками пальцев по её щеке, – даже не пытайся, если хочешь жить.

– Кто вам сказал, что хочу?

– Все мы хотим жить, даже когда нам кажется иначе, – снова рассмеялся Родольфус и неожиданно прижал Гермиону к себе. – Поверь, ты не исключение.