Текст книги "The Sea-ськи (СИ)"

Автор книги: FoxyFry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

У любви две преграды – обстоятельства и страхи.

И лишь смельчаки срывают куш.

Солнце, опускающееся за линию облаков и отбрасывающее неестественные блики на лазурную гладь моря, белые парусники, словно пушинки, парящие на его волнах, и скалистые острова южной Греции… То ли сказывался десятичасовой перелет, то ли все дело было в атмосфере античности и мифологии, окутывающей эту удивительную страну в моем сознании, но вид поистине казался сюрреалистичным. Прилипнув к стеклу иллюминатора, я с замиранием сердца впитывала красоту всего, что мог охватить ограниченный бортом самолета взор.

Я лишь однажды была заграницей, когда мы с семьей навещали тетю Луизу в Монреале в Канаде. Хотя это чисто теоретический выезд из страны: город находится у самой Канадо-Американской границы, поэтому разницы я не почувствовала. Другое дело Родос, встретивший нас легким солоноватым бризом в сгущающихся сумерках.

Пройдя паспортный контроль и выхватив свой чемодан с багажной ленты, я направилась к тренеру Каллену, около которого уже собирались остальные ребята. В прошлом месяце наша велошкола отличилась на чемпионате страны, где мы представляли штат Нью-Йорк, завоевав два первых места (не хочу хвастаться, но одно из них мое – за кросс-кантрийную гонку), одно второе и два третьих. Помимо медалей и грамот, врученных лично победителям, нашу школу наградили двухнедельными спортивными сборами, которые мы проведем здесь – на солнечном острове Родосе.

Карлайл, как мы называли между собой тренера, пересчитал своих подопечных по головам и, оставшись довольным результатом, отправил рассаживаться в поджидающий нас автобус.

– А где наши велики? – поинтересовалась я у Эдварда, сына тренера, такого же обаятельного и зеленоглазого, как и его отец.

– Карлайл как раз пошел за ними. А ты прям уже вся потерлась. Не терпится сесть на «коня»? – Подстроившись под мой шаг, он пошел рядом, добродушно улыбаясь с задорной искоркой в глазах.

– Не в этом дело. Мой Заскар* еще никогда не летал на самолете. Это его первое путешествие, а он был там совсем один, бедняжка.

– Знаешь, подруга, живые парни могут быть куда интереснее в общении. По крайней мере, теплее груды металла, – Эдвард шутливо подтолкнул меня локтем.

– Между прочим, Заскар – карбоновый! – наигранно возмутилась я.

– Не важно. В любом случае, я уверен, тебе больше понравится верхом на парне, чем на седле.

– Ох, – закатив глаза, я пихнула его в плечо. – Дурак, ты не исправим.

Засмеявшись, он закинул свой чемодан в багажное отделение автобуса и потянулся за моим. Эх, ну надо же, не перевелись еще на свете джентльмены.

Дорога от аэропорта до отеля заняла минут сорок, и почти все время, не умолкая, тарахтел встречающий нас гид – Шэрон. Она посветила нас в некоторые культурологические особенности страны, с жаром описала стоящие посещения достопримечательности, рассказала, как вести себя и куда звонить при несчастных случаях, и даже научила некоторым фразам по-гречески. Так что, войдя в холл отеля, я с ходу прокричала ночному портье за стойкой регистрации «кали сперо», пожелав ему тем самым доброго вечера, и как только разулыбавшийся парень выдал мне ключ-карту, поблагодарила его лаконичным «эвхаристо».

Расселили нас в номер по двое. И так как в группе у нас было шесть девушек и тринадцать парней, Эдварду пришлось делить комнату с отцом. Судя по выражению его лица, он был не в восторге от такого решения. Еще бы! Все мы летели сюда с мыслями о том, что целых две недели будем свободны от родительского контроля: прогулки допоздна, ночные купания в море, свидания, поцелуи… А бедняга Каллен оставался под бдительным надзором. Да, как там говорится в одной очень древней и мудрой поговорке: карма – та еще сука. Эдварду как раз дома вольготно жилось, пока Карлайл пропадал на тренировках других групп. Вообще, бойфренд он завидный: красивый, спортивный, веселый и умный – убойное сочетание. Куча девчонок в школе спят и видят себя его девушкой. Вот только просыпаясь, они получают не статус его половинки, а очередной порядковый номер в списке его побед (кстати, где-то полгода назад я случайно услышала, как он хвалился Эрику, что эта цифра уже стала двузначной). Мы с Калленом, в плане взаимоотношений, ближе всего к друзьям, ну или даже к товарищам по команде. Я знаю его лучше любой девушки, и, видимо, поэтому он не рискует отрабатывать на мне свои излюбленные приемы соблазнения.

На ужин мы опоздали, но кто-то заботливый оставил в номере бутерброды и фрукты. Захватив с собой яблоко, я отправилась на разведку местности. Инфраструктура отеля оказалась весьма посредственной: типичный недорогой курортный отель с четырьмя трехэтажными корпусами, двумя бассейнами, теннисным кортом, баром и рестораном. Задавшись целью – перед сном отыскать море – я вышла на улицу. Почти сразу же моему взору предстала «красная дорожка» в обрамлении невысоких пальм. «Дорожка» представляла собой обычное цементное покрытие, по какому-то неведомому мне замыслу, выкрашенную в красный цвет. Я без промедления свернула на нее и через пару минут оказалась на галечном пляже, сплошь уставленном синими зонтиками и лежаками.

С моря тянул легкий ветерок, играя выбившимися из хвоста прядками. С безоблачного неба сверкали звезды и луна. Не считая парочки влюбленных, воркующих на дальних лежаках, и нескольких парней около волейбольной площадки, смеющихся и что-то негромко обсуждающих, пляж был безлюден. Было нечто умиротворяющее в этой обстановке, а вкупе с тихим шелестом волн, с неизбежной периодичностью накатывающих на берег, еще и настраивающее на созерцательный лад. И вот, стоя там, у самой кромки воды, всматриваясь в бесконечную даль, я впервые в жизни подумала, что, возможно, даже моя неугомонная натура способна на медитацию.

Но не тут-то было. Грохот пересыпающейся гальки подсказывал, что ко мне кто-то быстро приближается. Обернувшись, я обнаружила перед собой парня из той небольшой группки и катящийся перед ним волейбольный мяч. Странно, готова поклясться, еще минуту назад они не играли, а просто ошивались около сетки.

– Привет, – кинул он на ходу и, нагнувшись, подхватил мяч. – Ускакал паршивец, – произнес он так, будто непослушный спортивный снаряд только и делал, что доставлял ему неприятности. – А ты новенькая, – скорее констатировал, чем спросил он, бросив мяч в сторону друзей.

– Ну, это смотря, что ты имеешь в виду, – наконец, подала я голос. Его глаза, откровенно разглядывающие меня, опасно сверкали, и от него исходил весьма ощутимый запах алкоголя.

– В смысле, твоя бледная кожа еще не познала ласк здешнего солнца. – Меня покоробила не столько сама фраза, сколько его плотоядный взгляд, прикованный к моим ногам. Я вдруг пожалела, что на мне лишь короткие джинсовые шорты.

– Ах, ты об этом. Тогда, да, новенькая. Пару часов как прилетела, – ответила я, оглядываясь по сторонам, ища пути отступления. Тогда я и заметила, что от группы отделился еще один парень, поднял с земли не долетевший до них мяч, бросил друзьям, а сам направился в нашу сторону. Так, двое на одну. Пора делать ноги. Мой собеседник тем временем продолжал:

– И в море, значит, еще не купалась?

– Нет. Пока не довелось, – покачала я головой и начала разворачиваться, как бы давая понять, что разговор окончен, и я ухожу. И это стало главной ошибкой. В мгновение ока оказавшись рядом, он подхватил меня на руки – я только и успела, что взвизгнуть – и потащил в воду, крикнув, что «сейчас мы это исправим».

– Что ты делаешь? Отпусти меня? – вопила я, пытаясь вырваться. Он лишь ржал и продолжал топать по воде, обдавая мне спину брызгами. Понимая, что эта пьяная морда вряд ли внемлет словам, я сжала руку в кулак и постаралась изо всех сил врезать ему в нос. Ойкнув, он выронил меня и сам плюхнулся в противоположную сторону. Столкновение с лазурной толщей прошло безболезненно, и почти сразу же моя задница осела на дно. Голова продолжала торчать из воды, видимо он не успел зайти глубоко.

– Джеймс, – прокричал тот, другой парень, стоя на берегу, – оставь девушку в покое.

Явно забавляясь всей этой сценой, он неторопливо зашагал по воде.

– Блин, это не девушка, а питбуль какой-то, – пробормотал Джеймс, прижимая ладонь к лицу.

– Сам виноват, – продолжал смеяться второй. Еще через пару шагов он остановился около меня и протянул руку. Окинув его хмурым взглядом с ног до головы, я хотела ляпнуть что-нибудь дерзкое и ехидное, но ничего не придумала. Парень оказался весьма симпатичным, атлетического телосложения, что очень наглядно демонстрировала его белая тенниска. Ироничная улыбка в обрамлении озорных ямочек придавала ему мальчишеский вид, хотя, судя по всему, ему было лет двадцать пять.

Я приняла предложенную помощь и встала на ноги. С меня тут же хлынули потоки воды. Джеймс тоже поднялся, проворчал в мой адрес «безумная баба» и, потирая щеку – видимо, я все же промазала – поплелся на берег.

– Не обижайся на него, – заговорил красавчик, засунув руки в карманы шорт, доходящих до колен. Удивительно, но он умудрился зайти в воду, даже не намочив их. – Он хороший парень, веселый. Просто любит пошутить.

– Пусть знает, что со мной его шуточки не пройдут.

– Думаю, он надолго это запомнит. Уж не так часто его бьют девушки.

Мы выбрались на сушу и как-то естественным образом остановились друг напротив друга.

– С трудом верится. С его-то чувством юмора он как минимум раз в день должен получать в бубен, – гневно проговорила я и тут обратила внимание, что мой собеседник стал как-то загадочно улыбаться. Он теперь смотрел мне не в лицо, а куда-то на торс, даже скорее на грудь. Почувствовав, что я уловила эту перемену, он произнес:

– У тебя футболка намокла.

– Ну, надо же. Это какой надо обладать проницательностью, чтобы замети… – я оборвала себя на полуслове, потому что опустила голову и поняла, что он имеет в виду. Моя белая футболка, пропитавшись водой, стала практически прозрачной, вдобавок облепив тело, словно вторая кожа. Первым порывом было скрестить руки на груди, чтобы хоть как-то прикрыться. Но я его переборола, решив, что хватит с меня на сегодня унижений. Вместо этого я выпрямилась, уперев руки в талию, и, гордо вскинув голову, посмотрела прямо на него. Он, однако, ни капельки не смутившись, продолжал пялиться на мою грудь.

– Нравится? – спросила я с вызовом.

– Очень. – Он наконец-то посмотрел мне в глаза.

– Отлично. Теперь подбери слюни и дай мне пройти. – Отпихнув его в сторону, я словно паровоз потопала напролом к «красной дорожке».

– Как тебя зовут? – полетело мне вдогонку. Оглянувшись, я увидела, что он по-прежнему стоит на том же месте: руки в карманах, на лице снисходительная улыбка.

– Забудь. Эту грудь ты больше не увидишь.

В ответ он лишь рассмеялся.

Утро началось очень рано и очень тяжело. Я и раньше не испытывала особого энтузиазма относительно утренних тренировок, а сегодня, из-за всей этой смены часовых поясов, и вовсе чувствовала себя наковальней, по которой только что смачно врезали молотом.

Карлайл еще вчера вечером наказал, чтобы в семь все собрались в лобби отеля. Поэтому без десяти семь я встала с кровати и направилась в ванную, как раз когда моя соседка, Джессика Стэнли, закончив прихорашиваться перед зеркалом, захватила шлем и направилась на выход.

– Белла, опять опоздаешь, – бросила она у самой двери.

– Не волнуйся, я приду вовремя.

Двадцать минут спустя, трусцой обогнув еще сонный двор, спугнув кошку у бассейна, я залетела в главный корпус и направилась в фойе. На мягких рыжих диванах устроилась вся команда вокруг тренера Каллена и молча внимала его указаниям. Заметив меня, он постарался нагнать на себя суровый вид, но все мы знали, что добрее Карлайла людей просто не существует.

– Свон, – когда он якобы сердился, то всегда переходил на фамилии, – ты хотя бы раз придешь на тренировку вовремя?

– На следующую очень постараюсь, тренер Каллен, – кроткой мышкой ответила я.

– Садись уже, – отмахнулся он и хотел, было, продолжить, как вдруг снова нахмурился. – И где твой шлем?

– Забыла в номере. Ну, не возвращаться же мне теперь, я и так столько пропустила, – втиснувшись на диван между Эдвардом и Майком, я постаралась всем своим видом изобразить чистую невинность. По правде говоря, я терпеть не могла ездить в шлеме, но правила безопасности требовали его безоговорочное присутствие на голове, поэтому иногда я прибегала к различного рода уловкам, бессовестно пользуясь мягкостью Карлайла. Вздохнув и устало покачав головой, он продолжил:

– Как я уже сказал, раз в три-четыре дня у нас будут проводиться общие тренировки. Все остальное время вы будете тренироваться каждый в своих направлениях. Именно поэтому с нами будут работать еще два инструктора.

И только сейчас я заметила тех, кого остальные, по-видимому, заметили уже давно. Вот тебе, Белла, будешь знать, как опаздывать. Пустив всю свою силу воли на то, чтобы несильно таращить глаза, я оставила совершенно без внимания тот факт, что моя нижняя челюсть продалась силе земного притяжения.

– Дэвид Хофман, – Карлайл указал на невысокого коренастого мужичка лет тридцати-тридцати пяти. – И Джаспер Уитлок, – он перевел руку на вчерашнего красавчика с пляжа. Пока я пребывала в легком шоке от данного стечения обстоятельств, Джаспер встал, чтобы ученикам было лучше его видно, и обвел всех взглядом. Его глаза лишь на мгновение остановились на мне, а потом, с тем же невозмутимым видом, перескочили на следующего ученика.

Карлайл продолжал что-то вещать, но я его уже не слушала. Всеми моими мыслями завладел новый инструктор и его непробиваемый вид. Не может быть, чтобы он меня не узнал. Да, конечно, сегодня я в велоформе, и моя грудь надежно прикрыта, но, в конце-то концов, он вчера ведь и лицо мое видел. Однако до нервной истерики я себя довести не успела, потому что в следующий момент он доказал, что узнал меня. Он стоял, глядя куда-то в пространство и слушая Карлайла, когда внезапно скосил взгляд и посмотрел прямо на меня, но обнаружив, что я неотрывно слежу за ним, отвернулся и нахмурился. Странно, вчера он был дружелюбней и улыбчивей.

Вдруг народ вокруг меня зашевелился и начал вставать, что выдернуло меня из задумчивости. Поднявшись, я пошла вместе со всеми на улицу. Так как большинство инструкций я пропустила мимо ушей, то просто бездумно брела за толпой.

– Свон, – окликнул меня Эдвард. Оглянувшись, я увидела, что он идет в противоположную сторону, и только тогда, осмотревшись, сообразила, что все ученики поделились на три группы. Эдвард, Майк, Эрик и двое других ребят «кантрийщиков» тянулись за Джаспером. Я начала осознавать, что это значит, но все же спросила:

– Что?

– Куда намылилась? – с издевкой произнес он и, положив руку мне на плечи, потянул в другую сторону. – На время сборов наш тренер вон тот смазливый блондинчик. Ты что, все прослушала?

Я лишь рассеяно улыбнулась.

Первая тренировка прошла в сдержанной, серьезной и сугубо профессиональной атмосфере. Даже не смотря на то, что новый инструктор позволил называть его по имени – просто Джаспер. Нет, я никогда не была против, когда Карлайл ограничивался сдержанностью и профессионализмом – слышали бы, как он шутит, вы бы меня поддержали – но с Джаспером мне хотелось порезвиться. Однако после второй попытки съехидничать, тренер Уитлок посмотрел на меня так, что я почувствовала себя нашкодившим ребенком. После этого он лишь раз обратился ко мне со словами «Белла, ты следующая», когда мы все по очереди проходили тренировочную трассу, дабы он мог ознакомиться с нашими умениями и определить уровень подготовки каждого.

К его чести, он сам первым прошел весь маршрут, предупредив при этом о сложных участках. Вообще, наблюдать за ним было интересно. Да, пожалуй, единственными плюсами тренировки были Джаспер на трассе и разминка в самом начале. Которую тоже вел он сам. Все-таки вчера на пляже то ли было слишком темно, то ли тема «сисек» повисла гигантским розовым слоном, загораживающим весь обзор, но я почему-то не в полной мере оценила фигуру Джаспера. Зато сегодня мне представился уникальный шанс восполнить пробелы.

Повторяя за тренером упражнения на растяжку, я зачарованно наблюдала, как напрягаются и расслабляются мышцы его рук, как перекатывается, словно каскад водопада, рельеф его спины, как сокращается пресс под облегающей тренировочной футболкой. А уж на трассе он и вовсе показался мне богом. Карлайл постоянно ругает меня за безрассудный стиль вождения. Не знаю, почему, но на велосипеде я никогда не испытываю страха, и в отличие от других, кто постоянно осторожничает и примеряется к каждой кочке, я без раздумий выхожу на любой маршрут. Я еще ни разу не встречалась с такими же безбашенными гонщиками как я, но Джаспер, похоже, тоже получал извращенное удовольствие, летя сломя голову по бездорожью.

Проехав круг, он остановился около нас, тяжело дыша и улыбаясь так, словно взял олимпийское золото, как минимум. Снял шлем, растрепал волосы и скомандовал: «Эрик, пошел первым!». К слову, трассу я прошла быстрее всех, правда, дважды чуть не вылетела с нее на «серпантине» и трижды чуть не вылетела из седла. Когда я закончила, побледневший тренер заявил, чтобы я без шлема на тренировке даже не показывалась.

В общем, не смотря на успехи, осталось необъяснимое чувство неудовлетворенности, до источника которого я пыталась докопаться весь завтрак, но, увы, раскопала лишь ямку в тарелке с йогуртом. После чего плюнула на здоровое питание и набрала целую тарелку яиц с беконом.

После завтрака мы с ребятами дружной компанией отправились на море. В отличие от вчерашнего вечера сегодня лежаки были забиты полуобнаженными телами разной степени закопченности. Оглядев пляж при свете дня, я обнаружила, что он представляет собой небольшую бухту, обрамленную справа высокими скалами, а слева – лишь небольшими камнями, выступающими из воды метров на пять-семь. Именно на тех камнях я и заметила две фигуры. Точнее первым делом глаз зацепился за шорты, те самые цветастые шорты, доходящие до колен, которые вчера Джаспер умудрился не замочить, и которые сегодня, напитавшись водой, липли к его раскаченным ногам.

Джаспер что-то сказал своему товарищу, а потом, быстро преодолев пару метров, отделяющих его от края утеса, нырнул «щучкой» в воду. От неожиданности я аж ахнула.

– Класс! – раздался за спиной голос Эдварда. Обернувшись, я обнаружила, что не одна наблюдаю за нашим тренером. – Я тоже так хочу. Идешь, Белз, или трусишь?

– Ты до сих пор не усвоил, кто из нас двоих трус? – бросила я, направляясь в сторону утеса. За нами еще увязался Эрик, а остальные остались плескаться на пляже.

Спустя несколько минут мы поднялись на вершину этой недогоры: Джаспер уже выплыл и взобрался на камень, и теперь к прыжку готовился его друг.

– Джас, – крикнул Эдвард и ускорил шаг. Эрик, обогнав меня, тоже побежал к парням. Вот те раз: у мальчиков новый кумир. Джас! Это когда же он разрешил им сокращать его имя? Скинув футболки и сланцы, они воодушевленно загалдели, осторожно поглядывая вниз с обрыва. Джаспер улыбался и что-то объяснял им, указывая рукой куда-то в воду под ними.

Совладав с беспричинным и совершенно непонятным мне раздражением, я решила все-таки разбавить мужскую компанию своим присутствием. В этот момент как раз нырнул тот, другой парень, и Эдвард с Эриком любопытно вглядывались в воду, морально готовясь повторить его подвиг.

– Ты тоже будешь прыгать? – поинтересовался Джас, повернувшись ко мне.

Оторвав взгляд от того места, куда мгновение назад плюхнулся его товарищ, я посмотрела на нашего тренера и увидела в его глазах уже знакомую мне ироничную издевку. Он что, думает, я не смогу?

– Конечно, – ответила я, разуваясь. Как бы он не старался скрыть удивление, его брови все же едва заметно подскочили вверх. – Сомневаешься?

– Нет, – покачал он головой, улыбнувшись почти до появления ямочек. – Только не после сегодняшней тренировки.

Воинственно завопив, Эрик разбежался, подпрыгнул, в воздухе поджав ноги, и рухнул «бомбочкой», подняв огроменный фонтан брызг. Следующим, с похожими воплями – видимо, крики заглушали голос страха – сиганул Эдвард. Сняв лишнюю одежду и аккуратно сложив ее рядом со сланцами, я подошла к краю. Трое парней резвились в воде и громко делились впечатлениями от прыжка.

– Давай, Белз, не трусь, – прокричал Каллен.

Может, я и бесстрашная на трассе, но сейчас, стоя у обрыва, я вдруг почувствовала странное тянущее чувство в районе желудка. Как там говорят: под ложечкой засосало? Не знаю, кто засосал, и под какой ложечкой, но дыхание перехватывало.

– Ты не обязана никому ничего доказывать, – проговорил Джаспер. Я взглянула на него. Вид у него был серьезный. – Не прыгай, если не хочешь.

Я уже говорила, что сегодня у меня какой-то эмоциональный сбой в поведении, сама себя не узнаю. Не разрывая с Джасом зрительного контакта, я сделала два шага назад, а затем решительно повторила опыт Эдварда и Эрика. Даже завизжала в точности, как они.

Вечерняя тренировка, та, что перед ужином, прошла под эгидой разочарований. Во-первых, не было разминки, а как результат я лишилась возможности лишний раз поглазеть на тело тренера. Во-вторых, был шлем. В-третьих, необъяснимое чувство неудовлетворенности усилилось, разжигая во мне досаду еще и от того, что я не могла определить его причину. В голове была какая-то каша. Могу предположить, что гречневая. Потому что слипалась какими-то сухими бесформенными комками, скрывая от меня целостную картину. Я решила размочить ее стаканчиком пинаколады, устроившись в плетеном кресле на веранде с видом на бассейн. На остров опускались сумерки, отдыхающие вывалили из корпусов отеля во внутренний двор, оккупируя бар и веранду: самая подходящая ситуация, чтобы затеряться и предаться самокопанию.

Итак, начнем от общего к частному. Вся моя эмоциональная нестабильность результат тренировок. А точное нового тренера. А точнее его отношения ко мне. А точнее полного отсутствия этого отношения. Что ж, кое-что проясняется, вздохнула я и потянула коктейль через трубочку. Перед глазами всплыл образ улыбающегося Джаспера, каким я видела его вчера. Словно это был другой человек. Мне нравилось, что он интересовался мной. Мне льстило, – пусть, я и постаралась это скрыть, – что он с вожделением разглядывал мою грудь. Но, что волновало меня больше всего, это то, что у нас был этот маленький секрет – никто не знал о той нашей встрече. Этот секрет как бы связывал нас, вычленял меня из общей массы учеников, делал особенной. Это было важно еще и потому, что сам Джаспер никак меня не выделял, я была для него просто еще одной подопечной. И именно это удручало, расстраивало и злило. Мне вдруг отчаянно захотелось увидеть того Джаспера снова. Быстренько прикончив пинаколаду, я решительно направилась к «красной дорожке». Не знаю, что ему скажу, да и как вести себя я еще не определилась, но главное, алкоголь прибавил смелости, а на остальное было плевать.

Однако пляж оказался пуст.

Его там не было.

На следующее утро будильник у меня прозвонил аж в шесть, чем безумно удивил Джессику. Я же хотела удивить Джаспера, или скорее показать, насколько я могу быть взрослой и ответственной. В холле я была без пяти семь и что самое главное – в шлеме. Но оказалось, что я не одна такая фея-волшебница с удивляющим порошком на крылышках. Да, Джасперу даже удалось нагнать на меня кратковременный ступор. Произошло это во время разминки. Он как раз скомандовал приседания «пистолетиком» на правой ноге с вытягиванием перед собой рук. А сам бродил между нами, следя, чтобы мы не филонили. Я приседала одиннадцатый раз, когда он неожиданно поймал мою правую ладонь. Я аж опешила. Он лишь раз дотрагивался до меня, когда помогал подняться из воды, и казалось, с тех пор прошла целая вечность.

– Что это? – спросил он, чуть развернув мою кисть так, чтобы я видела два огромных синяка на костяшках. Вчера они были не так заметны.

– Оттиск физиономии Джеймса, – ответила я так же серьезно.

– Да? – он удивленно вскинул брови и снова посмотрел мне на руку, с каким-то новым любопытством разглядывая мои боевые отметины. Затем ухмыльнулся: – Интересно, а что у него с лицом?

– Ты его не видел с тех пор? – удивилась я, поднявшись на ноги и временно отлынивая от разминки.

– Нет, он работает на западном побережье. Редко бывает здесь.

– Ой, то есть мне в тот вечер несказанно повезло наткнуться на него, – проговорила я с притворным благоговением.

– Можно сказать и так, – уголки его губ чуть приподнялись, изображая кротчайшую улыбку. Мы оба замолчали. Он посмотрел на меня так, будто пытался что-то понять. Я же могла думать только о тепле его ладони под моими пальцами и о том, что у меня начинает затекать рука, потому что я боюсь ею пошевелить. Он снова перевел взгляд на мою несчастную конечность и, мгновение поколебавшись, осторожно ее отпустил.

– Знаешь, ты можешь зайти к медсестре. Возможно, у нее есть что-нибудь, чтобы ускорить процесс выздоровления, – предложил он.

– У нас что, и медпункт есть? – я недоверчиво нахмурилась. Похоже, он явно ведет в нашей негласной игре-удивлялке.

– В нашем корпусе на втором этаже, комната номер восемнадцать, – улыбнулся он. – Карлайл вчера утром рассказывал.

Ах, вон оно что. Я в этот момент либо только выходила из душа, либо уже таращилась на Джаспера. Интересно, какую еще важную информацию я прослушала. Стоп. Что он только что сказал?

– В «нашем» корпусе? Ты тоже живешь в четвертом?

– Да. Все наши живут там. Ученики на третьем этаже, педсостав – на втором.

– Ясно. – А я его на пляже искала. Вот бестолочь!

– Эй, – Джаспер громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. – Сменили ногу. Прокачиваем левую. – Снова обернулся ко мне и с улыбкой добавил: – Тебя тоже касается.

Улыбнувшись в ответ, я приступила к выполнению. По крайней мере, он теперь со мной разговаривает. Да, все-таки все дело было именно в нем. Тренировки снова стали мне в радость. Более того, я теперь из кожи вон лезла, чтобы впечатлить его. В животе что-то щекотно трепетало, когда я ловила на себе его восхищенный взгляд, или когда он с гордостью ставил меня в пример Майку, любимым занятием которого было падать с велосипеда.

Вечером, после очень продуктивной и выматывающей тренировки, мы остановились в бухте Энтони Куин, километрах в двенадцати от нашего поселка. Джас дал добро на купание, и парни, побросав велики, понеслись к кабинкам переодеваться в плавки. Я же, аккуратно прислонив свой Заскар к сосне, взобралась на огромный валун, у подножия которого с неизменной периодичностью разбивались волны.

У меня было то самое состояние, которое было так трудно достичь, и которое, однажды достигнув, я старалась сохранить как можно дольше. Я смотрела вдаль, но ничего не видела, ничего не чувствовала, ни о чем не думала. Меня заполняли благодатная легкость и очищающая пустота. Я словно была частью пейзажа и в то же время, будто воспарила над ним.

Рядом, слева от меня, кто-то тихо примостился на камень. Мне не нужно было поворачивать голову, чтобы узнать, кто это. Я уже запомнила запах дезодоранта Джаспера.

– А ты чего не купаешься? – мягко спросил он.

– Не хочу, – ответила я отстраненно, продолжая всматриваться в горизонт.

– Ты в порядке? – в его голосе послышалось волнение. И от этого у меня по телу расплылось приятное тепло. Я повернулась к нему и улыбнулась.

– Все отлично. Я еще на подъеме сюда перешла в состояние динамической медитации.

– «Динамической медитации»? Что это?

– Ну, знаешь, когда ты едешь уже очень долго, ноги болят, дыхание сбивается, горло саднит, думаешь «больше не могу», и тут у тебя открывается второе дыхание. И ты снова вкручиваешь километр за километром. Но проходит время, и силы снова покидают тебя. Снова едешь на последнем издыхании. Пока не открывается третье дыхание. И так далее. Так вот обычно после третьего-четвертого дыхания можно поймать это состояние динамической медитации. Когда ты словно выходишь из тела. Перестаешь чувствовать усталость и боль, мышцы вкручивают по инерции, мысли чисты. Мир вокруг замедляется. Не останавливается совсем, а словно идет в замедленной съемке. И ты наблюдаешь за собой со стороны.

Джаспер заулыбался и закивал головой. И я знала, что он меня понимает.

– Кайфовое состояние, – согласился он. – Только я его по-другому называю.

– Как?

– «Словил дзен-буддизм».

– Родственные понятия, – засмеялась я и, вздохнув, оперлась спиной на камень – медитацию я упустила. Джаспер тоже откинулся назад, наши плечи едва ощутимо соприкоснулись. Не знаю, заметил ли он, но у меня от каждого контакта с его телом сердце пропускало удар.

– Впрочем, неудивительно, что ты словила свою эту… медитацию, – продолжил он, – на трассе ты выложилась на полную. Молодец.

– А Карлайл часто кричит на меня за мой сумасшедший стиль езды.

– Я бы тоже кричал, – усмехнулся он, – если бы не был таким, как ты.

Я повернула голову. Он смотрел на меня: в глазах улыбка, гордость и, как мне показалось, грусть. Он медленно перевел взгляд обратно на море. Поднял с земли камешек и бросил в воду. Затем опустил руку, и наши плечи снова соприкасались.

– Знаешь, – заговорил он, – ездить на велосипеде умеют даже дети, а по-настоящему катать – лишь единицы. Ты – одна из них. Не теряй свой стиль. Ни в коем случае не отказывайся от него. Это твоя визитная карточка. Своим бесстрашием ты будешь обескураживать противников на трассе. – Он снова посмотрел на меня. – Только, пожалуйста, не забывай надевать шлем.

Я засмеялась.

– Не забуду.

Повисла тишина. Без всякой неловкости. Просто он кидал в воду камешки, а я разглядывала бухту, пока в голове у меня зрел вопрос. Наконец, я решилась задать его.

– Джаспер, а почему ты тренер? – Он задумчиво посмотрел на меня, пытаясь понять, что именно я имею в виду. – Тебе ведь лет двадцать пять…

– Двадцать шесть, – поправил он.

– Ну, вот. Ты сам еще должен тренироваться и выступать на соревнованиях. Я видела тебя на трассе. Ты был… – я подбирала подходящее слово, – умопомрачителен.

– Был, – повторил он с ноткой ностальгии в голосе. – А полтора года назад поехал в горы кататься на лыжах и… – он перевел взгляд на левое колено и хлопнул по нему ладонью, – неудачно сломал ногу.

Я молчала. А что я могла сказать? Мы оба понимали, что означала такого рода травма для профессионального спортсмена. Слова здесь были неуместны. Он продолжил:

– Полгода реабилитации. Три месяца упорных попыток вернуться в команду. А потом тренер сказал – да, я и сам это прекрасно понимал, – что ничего не выйдет. Потом еще полгода проработал младшим тренером в велошколе Портленда. Скука смертная. Плюс на почве разбитой надежды и нереализованной мечты мной завладела жуткая депрессия. Проснулся однажды утром и понял, если что-нибудь в жизни не поменяю, загнусь к черту. Так нашел через интернет объявление, мол, на Родосе требуется инструктор по серфингу. Отправил заявку, меня взяли. И полтора месяца на пару с Джеймсом учил толстосумов и студентов ловить волну.