Текст книги "Докажи (СИ)"

Автор книги: fantazy089

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)



POV Kyo.

Со всей моей нелюбовью к мероприятиям, в которых принимают участие огромное количество групп, это меня раздражает просто катастрофически! А все, потому что сюда приглашен не только классический состав металл-групп, но и куча разнообразной специфики. Но все бы это мелочи, если бы здесь не было Versailles. Да еще и в соседней гримерке.

Сидя на диванчике возле стенки, я могу отлично слышать, как ты заливаешься смехом. Как ты меня бесишь! Точнее даже не ты, а твое платье. Так и хочется каждый раз его на люстру намотать. Это чертово платье, в котором ты так гордо ходишь, смотря на всех с высоты принцессы. Хотя черт бы с твоим взглядом. Эти дорогущие тряпки слишком подчеркивают талию, слишком белой кажется твоя кожа на фоне бежа, слишком сильно ты походишь на женщину в нем. И именно это меня бесит. Бесит, потому что я забываю, что ты не женщина.

Стук в дверь и в комнату заходишь ты, во всем своем сценическом блеске. Нервно скриплю зубами. Ну, какой черт тебя принес, чтобы поиграть с моей психикой?

– Извините, а у вас нет случайно лишней бутылочки воды? – на твоем лице такая радостная улыбка, такое ощущение, что ты сейчас опять засмеешься.

– Да, кажется, тут завалялась одна… – Тошия осматривает гримерку на предмет бутылки, которую я уже успел обматерить, потому что она стояла прямо на столике перед моим носом.

– Тоору-сан, а вот эта вам нужна? – указываешь на ту самую бутылку.

– Нет – забирай, – только уйди отсюда ради Бога. Хоть что бери, только скройся, пока я не сорвался.

– Спасибо, я потом верну должок, – хихикаешь уже в дверях.

– Брось, Хизаки-сан. Ради какой-то бутылки воды, будешь носиться за нами, – Каору таки отлип от своей гитары и одарил принцессу взглядом мамочки-наставницы.

– Ну ладно, – пожимаешь плечами и, махнув рукой, скрываешься из виду. Черты бы тебя, такие длинные пальцы, ухоженные руки.

***

Каждый раз, когда мы оказываемся поблизости, я думаю, что это-то точно последний раз, когда мне удалось сдержаться. Мне даже интересно, на сколько меня хватит.

Мы с блеском отыграли отведенное нам время. Я от души выорался – теперь я спокоен как тот медведь, который висит у меня в зале на стене. Можешь даже подойти, пока у меня не хватает энергии злиться. Ты всегда подходишь, чтобы поздравить с отличным выступлением. Зачем? Вот и сейчас тоже.

– Молодцы ребята, вы здорово отыграли! – улыбаешься, но ты неприступен. Фарфор. Ты очень похож на фарфоровую куклу, наверное, мне никогда не посмотреть что у тебя внутри.

– Спасибо! – Дай, как всегда самый доброжелательный из всех нас. – А вы скоро выступаете?

– Да, после D, а они сейчас на сцене.

– Так это совсем скоро! Круто, я тогда даже уходить не буду! Посмотрю на вас из-за сцены, – Дай всегда смотрит, когда есть возможность. А потом ржет часам. Приколист хренов.

– Дайскэ-сан, ты всегда такой внимательный, – интересно он хоть знает, зачем Дай каждый раз на них пялится? Вот наивное существо. Хотя если б узнал, Дай бы почувствовал, что принцесса может быть мужиком. Я почему-то даже не сомневаюсь, что Андо бы получил в челюсть совсем не по-детски. Но я ему не скажу, а вдруг мне повезет, такое увидеть?

– Та ладно, – обезоруживающе улыбнулся Дай.

Хизаки ушел к своей группе, а я принялся сверлить Андо взглядом.

– Ой, да не смотри ты так! Ты хоть раз со мной останься, посмотри – не пожалеешь, – хихикает Дай в ответ на мой взгляд.

– Ты – псих, тебе никто не говорил?

– Ты мне это каждый раз говоришь. Давай, останься! – вечно он лыбится. Ну что такого веселого он в этой жизни нашел?

– Ладно, но это первый и последний раз, – не знаю, зачем согласился, но мне лень об этом думать. В конце концов, ничего не изменится, если я просто посмотрю. Или изменится?

***

То, что я совершил непростительную ошибку, я понял на первом твоем соло. Как же ты играешь! Это просто гениально! Я даже не могу уследить за твоими пальцами, так быстро они летают по грифу. Каждый звук разрезает меня изнутри. Закусываю губу, чтобы не застонать на очередном шикарном проходе. Зачем? Зачем я только согласился?

Ты так легко улыбаешься со сцены, кланяешься. И вы заходите за сцену, туда, где стоим мы с Даем.

– Кё? И ты пришел посмотреть? Понравилось? – ты, что, издеваешься надо мной? Я и так с трудом себя контролирую в твоем присутствии, а тебе еще и поболтать взбрендило.

– Это было круто, – выдавливаю сухую улыбку, пряча, сжимающиеся в кулаки руки за спиной.

– Ну, раз и тебе понравилось, – судя по всему, Дая они уже даже не спрашивают, хотя у него и так все на роже написано – стоит, светится. – То позвольте пригласить весь состав Dir en Grey в клуб, отпраздновать отличное выступление и день рождения Юки! – радостно выпаливает Камиджо.

– С удовольствием! Мы все придем! Обещаю! – Дай, само собой, согласен бухнуть за чужой счет, а мнение других его не колеблет.

– Тогда в 10. Дай знает, где, – улыбнулся Юки. Они с Даем друзья по бутылке, конечно, Андо знает «где».

– Жди! – смеется Дай и тянет меня по направлению к нашей гримерке.

***

Знаешь, я начал ненавидеть каждое твое движение с того момента как понял что каждое из них значимо для меня. Понял, что сердце замирает, как только ты появляешься в поле зрения. Я исполнил самый любимый закон жизни – от ненависти до любви. Хотя в моем случае это 2 в одном. Наверное, моя неприязнь идет от безысходности. Зачем тебе я? Ты принцесса, а я демон. Хотя красиво звучит вместе, на название бредового анимэ похоже. Интересно, есть хоть единый шанс стать его героем?

***

Если я сейчас пойду со всей группой «праздновать», то весь вечер мне придется лицезреть тебя. Возможно, ты будешь в обычной одежде, будешь походить на мужчину, может даже, будешь самим собой. Нет. Такой роскоши я не переживу. Передоз тобой мне на сегодня обеспечен и так.

– Я домой,– кидаю Даю, наспех собирая свои вещи.

– Что? Куда, Кё? – в голосе Андо звучит разочарование. – Тебя ведь Хизаки лично пригласил.

– Не хочу, – сухо бросаю ему в дверях.

Пусть я убегаю, но мне так проще. Так я могу потешить себя бесполезными фантазиями и не резаться о твой реальный холод. Прихожу домой и сразу заваливаюсь спать. Ничего не хочу больше.

***

Меня будит яростно дребезжащий телефон. Кого дернуло посмотреть на мой номер раньше 3 часов дня? Сейчас только полдень!

– Да, – раздраженно, насколько только могу, выдавливаю из себя – пусть знают, как мне звонить в такую рань!

– Как ты посмел не явиться вчера!? Я хотел тебя видеть! – заявил мне звонивший не менее раздраженно. Я подавился всплеском эмоций. Да кто смеет со мной таким тоном разговаривать?! Смотрю на экран – номер определился, но телефон такого не знает.

– Могу я поинтересоваться, кому так надоело жить? – рычу в телефон, сдерживая порыв обматерить звонящего.

– Ах, ты меня еще и не узнал! – голос становиться истерично-капризным. – Чтоб через час был в ресторане «Акай Рё»! – связь оборвалась.

Я взлетел с кровати, рыча всевозможные предсказания в адрес «потенциально уже трупа». Собравшись за десять минут, я ураганом рванул к назначенному месту. По дороге я приготовил внушительную речь, и намеревался ее высказать с такой эмоциональностью, чтоб этот гад больше мне в жизни не звонил. И не забуду узнать, откуда мой номер взял, чтобы еще и доброму поставщику устроить разнос.

Подхожу к ресторану – изысканно выглядит – целая постройка в национальном стиле. Захожу внутрь и пытаюсь сходу определить, кого убивать взглядом уже отсюда. Но мой поиск результатов не принес, и я, не долго думая, достал телефон и позвонил на оставшийся в принятых номер. В зале к моему разочарованию телефон ни у кого не зазвонил, и мне пришлось ждать ответа.

– М?

– И где тебя черти носят? Я уже пришел! – гневно заявляю трубке.

– На второй этаж поднимись, – он опять отключился. Вношу в свой список поучений, научить наглеца здороваться и прощаться по телефону.

Поднимаюсь на второй этаж, игнорируя девочку-официантку, которая мне пытается что-то сказать. Как только я захожу в зал, меня пронзает чей-то взгляд. Я чувствую это слишком сильно, и почему-то начинаю нервничать. Осматриваюсь по сторонам и нахожу источник неприятного ощущения. Теперь я готов просто провалиться прямо отсюда на первый этаж и дальше. Из дальнего угла меня сверлит пронзительный взгляд темно-карих глаз, слегка спрятанных за светлой челкой.

Вся приготовленная речь резко пустилась наутек с такой скоростью, что я не успел даже за хвост ее поймать. Я так бежал от тебя совсем не для того, чтобы прилететь к тебе по первому вызову. Это что еще за шуточки?

Подхожу и в упор смотрю тебе в глаза. Обычные черные штаны, шелковая рубашка, распушенные неуложенные волосы, ни грамма косметики на лице.

– Садись, – усмехаешься. Неужели ты видишь, как нелепо я себя чувствую?

– Я лучше пойду, – говорю совсем тихо, чтобы не выдать себя голосом.

– Нет, – капризно заявляет моя принцесса. – Ты будешь извиняться за вчерашнее. А значит, ты никуда не пойдешь, пока я тебя не отпущу.

– А ты не много на себя берешь? – я тут же вскипаю, от обращенной ко мне наглости.

– Мне надоело смотреть, как ты постоянно бегаешь от меня, – а вот это уже интереснее, хоть ты и говоришь с совершенно отстраненным, безразличным видом, я понимаю, что тебя это задевает. – Вчера, когда ты остался посмотреть на наше выступление, я подумал, что ты, наконец, снизошел до моих высот, но, видимо, я ошибся, раз ты так бесцеремонно проигнорировал мое приглашение.

– А с чего ты решил, что я от тебя бегаю? – сажусь напротив тебя.

– А я, по-твоему, что, верх невнимательности? – в голосе проскочила нотка сожаления.

– А ты хочешь сказать, что видишь кого-то кроме себя и своей любимой группы? – меня пробивает на сарказм.

– Хочешь сказать я эгоист?

– А что нет?

– Отнюдь.

– Докажи.

– Эгоист здесь ты.

– Докажи.

– Чего ради?

– Ну, ты же хочешь меня переубедить?

– Мне не важно твое мнение, – врет, я вижу и улыбаюсь своей победе. Я вижу свет в конце этого пренебрежения.

– Докажи, – сжимаешь свои белые ручки в кулаки и рычишь. Ну, давай, скажи, что я победил.

– Как? – есть!

– Свидания раз в неделю, в течение месяца, на которых, ты можешь делать все что захочешь, чтобы доказать мне свою правоту. Только место буду назначать я, а время можешь выбирать сам.

– Согласен, – ты недоволен, злишься, но теперь это затронуло твою непоколебимую гордость и ты не можешь отказать. А я подписал себе смертный приговор, но если бы я упустил такой шанс, я бы себе в жизни не простил. Теперь у меня есть 5 свиданий и уйма времени, чтобы придумать, как обуздать твой буйный нрав и дерзость. Теперь, принцесса, я поймаю тебя, и сделаю все, чтобы не отпустить. А точнее, чтобы ты сам никуда не ушел.

Откуда взялась это решительность? Во мне словно бушует пламя, которое заставляет меня действовать. Это и есть зов судьбы?

– Буду свободен, позвоню, – гордо заявляешь ты и уходишь, оставив мне свой счет. Но сейчас, я тебе готов простить эту бесцеремонность – ты меня слишком обрадовал согласием, чтобы я мог злиться.

***

С того момента каждый день проходил для меня в ожидании твоего звонка. Один. Два. Три. А ты все не берешь в руки несчастную трубку и не набираешь мой номер. Знаешь, я уже начал злиться. Я даже придумал, как тебя проучить за истязание моего терпения. Тебя, такого пафосного и гордого, я затащу в парк аттракционов. Пусть я сам терпеть не могу такие места, но ради того чтобы дать в морду твоей высокомерности, я поступлюсь своими принципами.

На четвертый день я уже начал прилично изводиться. Сегодня суббота. Ну чем, спрашивается, ты можешь быть занят еще и в выходные? Через каждые минут десять-двадцать, смотря на телефон, я еле удерживаюсь, чтобы самому не позвонить. Но мы договорились, значить будем играть по правилам.

В тот момент, когда я уже отчаялся и сегодня получить долгожданный ор от телефона, то есть около 5 вечера, он неожиданно завопил на всю квартиру, и я, как подстреленный, прыжком через полквартиры оказался возле источника звука. На дисплее действительно высвечивался твой номер. Подавив идиотскую улыбку, поднимаю трубку.

– Да?

– Добрый вечер. Точнее, учитывая, какая мне на него грозит компания, просто вечер.

– Через час у входа в парк «Джицуэн».

– Ты сдурел?

– Место выбираю я,– нажимаю сброс. Ты не имеешь права отказаться, и это меня чертовски радует.

Быстро натягиваю на себя шелковую рубашку и джинсы, и выхожу из дома. В назначенное время я уже стою на месте и курю, ожидая тебя. Интересно, придешь или нет?

Опоздав на десять минут, как настоящая барышня, ты таки появляешься. По лицу, даже издалека, вижу, что ты недоволен. Ну, ничего, я сегодня тебе еще устрою – покатаю на карусельках, вообще затащу, куда только смогу. Просто из вредности. Пока это лучшее из того, что пришло мне в голову, чтобы выбить из тебя льдистую важность.

– А теперь объясни, для чего ты меня сюда притащил? – сверлишь меня, блестящими глазками.

– Буду из тебя человека делать, – хитро прищуриваюсь.

– В парке аттракционов? – что я слышу – недоумение.

– Именно, – ухмыляюсь.

– Не похож ты на человека, любящего порезвиться на каруселях, – не понял, почему такой хитрый тон. Что ты уже придумал? Решил моей же идеей против меня пойти? Ну, хорошо.

– Мало ли… – фыркаю, разворачиваясь лицом ко входу. – Пошли.

Ну, что ж, я не ошибся. Ты решил применить ко мне мою же стратегию. Мы договорились по очереди выбирать аттракционы, но это было больше похоже на игру «чья идея окажется самой абсурдной». Начали мы нейтрально с колеса обозрения, и закончили каруселькой-лошадками. В итоге я искал, кого бы мне прибить – тебя-то жалко, пока у меня есть еще четыре встречи в запасе, а вот выбеситься хочется. Своими лошадками ты добил последние частички адекватности во мне. Теперь мне хочется впиться тебе в глотку прямо тут или хотя бы дать подзатыльника, потому что ты идешь и смеешься, глядя, как я закипаю. Собственно, ты начал ржать еще с того момента, как понял, что этот раунд ты выиграл. Чем больше я закипал с каждой новой дозой детского истязания, тем больше ты веселился. Хотя в этом есть и плюсы. Мне безумно нравится твой смех, немного не мелодичный, но такой живой и настоящий. Когда, интересно, я сам так смеялся в последний раз? И еще, если рассуждать с другой точки зрения, победа все же за мной. Ты сейчас настоящий, маска фарфоровой куклы снята, и я могу смотреть на тебя такого, как ты есть на самом деле. Улыбчивого, искреннего, доброго. Наверное, я не зря согласился пройти все эти муки, чтобы сейчас, для вида злясь, идти рядом с тобой и уворачиваться от сладкой ваты, которой ты упорно пытаешься меня накормить, но в итоге, только вымазываешь мне все лицо сахаром.

– Ну, хватит! У меня уже все лицо липнет! – наигранно возмущаюсь. На самом деле, мне так хорошо бывало только на сцене, но никогда в жизни, как сейчас.

– Открой ротик, деточка, и я отстану, – смеешься.

– Не буду я это есть, отстань, – пытаюсь увернуться от твоих пальцев.

– А я хочу! – капризно заявляешь ты, надув, видимо специально, губы.

– Хочешь, ешь!

– Хочу, чтобы ты! – ребенок ей Богу.

– А я не хочу!

– Тебе сложно? – начинаешь обижаться, может и наигранно, но мне хватает, чтобы растаять.

– Нет…

– Вот и отлично! – снова повеселев, протягиваешь мне кусочек ваты. Сначала я честно хотел просто взять вату, но не смог. Провожу языком по твоим пальчикам, забирая несчастный сахар, и смотрю прямо тебе в глаза. Ты замер. Не ожидал? Я тоже. Я тоже не ожидал, что сорвусь так скоро. Смущенно улыбаешься уголками губ, опустив глаза. А где ругань?

– Зачем ты? – нотки каких-то непонятных, очевидно даже для тебя, чувств смешались в непередаваемую гамму в твоем голосе.

– Не знаю, – отвечаю тихо, чтобы не выбить тебя из состояния некоего оцепенения.

– Не надо… – просьба шепотом. Ты боишься? Чего? Ты говоришь «не надо» вместо «не смей». Сердце тяжело ударило, на долю секунды оглушив. Неужели есть надежда? Но вместо того, чтобы что-то спросить, сказать, я только молча киваю.

Еще около получаса мы бродили по темным дорожкам парка и молчали. Каждый думал о своем – я размышлял, почему ты сказал именно так, и что могло стать причиной такого твоего поведения. А о чем думал ты, я не могу сказать. Твои глаза то тускнели, то вдруг вспыхивали. Было такое ощущение, что ты устроил для себя поединок с самим собой и играешь то за темную сторону, то за светлую. Может, когда-нибудь ты мне скажешь, о чем думал этой ночью?

Мы попрощались на том же месте, где и встретились. Я пошел домой пешком, а ты уехал на такси. Всю долгую дорогу домой, а жил я достаточно далеко от этого парка – около полутора часа ходьбы, я думал все о тех же мгновениях сегодняшнего вечера. Я так и не смог ни к чему прийти из-за борьбы разума и надежды, поэтому, придя домой, я просто сразу завалился спать, чтобы больше не мучить свой мозг, по крайней мере, сегодня.

***

Теперь мне оставалось только гадать, когда ты позвонишь следующий раз. А еще я не мог никак придумать, куда же еще мне тебя пригласить. План по увеселительным местам провалился, и придумывать что-то похожее бессмысленно. В голову лезла только всякая банальщина, а мне, естественно, хотелось выпендриться. Поэтому, с одной стороны, я ждал твоего звонка, как бесценнейшего момента в жизни, а с другой, мне не хотелось, чтобы ты звонил, пока я не придумаю что-нибудь хитровыдуманное, чтобы достать тебя из-под скорлупы твоей обыденности.

Но моим надеждам судьба помахала ручкой в обед в среду. Телефон зазвонил, когда я был еще в репетиционной. Я на середине песни бросил микрофон и прыжком оказался у звонящего аппарата.

– Да!

– День почти добрый. Что придумаешь на этот раз? – голос уставший и «слегка» недовольный.

– А пошли в кино! – я ляпнул первое, что пришло в голову. Честно говоря, хотелось подойти к стене и запечатлить на ней след от своего лба – ну что за сопли? Кино… Как девчонку на свидание веду, осталось только романтическую комедию выбрать или мелодраму.

– На что?

– Ужастик какой-нибудь.

– Где встретимся?

– Э… а хочешь, могу тебя забрать, когда буду ехать с репетиции? – меня посетила мысль, что было бы неплохо узнать, где живет беспокойство моей натуры.

– Нет, спасибо. Сам доеду. Где? – взял обломал, ну кто так делает. Ладно, радость моя, я тебе припомню.

В итоге, поприпиравшись еще немного, мы договорились на ближайший от тебя кинотеатр и договорились на вечер. Ребята, конечно, не могли пропустить мой диалог с телефоном, и теперь внимательно смотрели на меня четырьмя парами заинтересованных блестящих глаз. Дай, тот вообще уже еле сдерживался, чтоб не откомментировать. Каору оказался самым тактичным, и сказал, что если я не хочу, то могу не рассказывать, но на свадьбу позвать обязан. Собственно так я им и не сказал ничего. Зато выслушал бесчисленное количество теорий от Андо.

После репетиции я сразу поехал в кинотеатр. На этот раз ты уже ждал меня на месте. Похоже, даже билеты купил. В этом я убедился через пару минут после того, как увидел тебя. До сеанса мы особо не разговаривали, посидели в ближайшей кафешке – перекусили, но ничего особенного. А в кино, где-то на первых двадцати минутах фильма, я уснул.

Меня разбудило легкое прикосновение к щеке – готов поклясться, это были губы, твои губы. Это был точно ты – запах твоих волос я не спутаю ни с чем, как и твой собственный запах. Не знаю, что на тебя нашло, но на всякий случай, чтоб не спугнуть, решаю делать вид, что сплю. Твои губы невесомо скользнули по щеке, потом ты тихонько вдохнул где-то около моих волос и отстранился. Какая интимность. Если бы мне кто-то сказал раньше, что я буду готов умереть только от одного прикосновения губ к щеке, я бы точно посчитал, что разговаривают не со мной. А вот теперь я полыхаю изнутри, и не знаю как вести себя дальше.

Через минуту раздается тихий шорох одежды, и я чувствую, как ты пытаешься перешагнуть через мои ноги. Не открывая глаз, наугад, хватаю тебя, получается, что все же за руку – а я так надеялся промахнуться и схватиться за что-нибудь поинтереснее. Ты садишься на место, но отпускать тебя не хочется, поэтому я так и держу тебя за руку, только аккуратно вожу большим пальцем по твоей коже. И все же мне интересно, что заставило тебя вдруг попытаться сбежать от меня, но еще больше мне, конечно, хотелось бы узнать мотивы к поцелую. Но так как второе ты не скажешь, поинтересуюсь хотя бы первым.

– Почему убегаешь? – озвучиваю интересующий меня вопрос.

– Не правильно все это, – в твоем голосе звучит безысходность. Чего ты боишься?

– Почему? Потому, что ты меня поцеловал? – а может, ты боишься себя?

–Ты же спал, – после долгой паузы, все же выдавливаешь из себя.

– В тот момент уже нет, – улыбаюсь, открыв, наконец, глаза.

– Пойдем отсюда, – пожимаю плечами, молча соглашаясь. Мне-то без разницы, где с тобой быть. Главное с тобой.

Мы встаем и уходим из зала на середине фильма. Надо было хоть название посмотреть, чисто для истории.

– И куда пойдем? Есть предложения? – он решил уйти, пусть сам решает, что делать дальше.

– На улицу, – сухо бросаешь в ответ. Ну, опять началась игра в непробиваемую красотку.

Мы шли по улицам, оба в своих мыслях. Ты смотрел преимущественно в пол, регулярно натыкаясь на прохожих. Я был еще весь в твоем поцелуе, который должен был быть для меня тайной. Но мне вскоре надоело твое молчание, и я решил вернуть тебя к себе.

– Ты как неживой, может, скажешь хоть что-нибудь?

– Ты во мне видишь только куклу, – поднимаешь на меня глаза полные обиды.

– Не правда, – что за чушь?

– Тогда почему игнорируешь? – вот тут я чуть не поздоровался с фонарным столбом, потому что в порыве возмущения, я его не заметил, но ты меня вовремя отдернул.

– Как же я должен себя вести, чтобы ты заметил?! – меня просто переполняет негодование. Это моя фишка орать, что ты меня не видишь.

– Заметил что? – начинаешь становиться в позу.

– Меня как минимум, – пытаюсь сдержаться и не орать.

– Вот опять ты ведешь себя эгоистично! Я же говорил! – ты, похоже, решил не сдерживать эмоций.

– А я виноват, что ты нихрена не понимаешь?! – это была последняя капля, адресованная моему терпению.

– Да кто из нас еще чего не понимает?! – ты тоже разозлился.

– Можно подумать это я уже несколько лет в упор не замечаю, что я даже спокойно рядом с тобой находиться не могу, потому что все внутри переворачивается! Но ты ж у нас принцесса! Вашему величеству плевать на земных существ! – я перегнул, но мне плевать – я в бешенстве. Зато ты от такого напора растерялся и не знаешь, как ответить. Правда, долго это не продлилось.

– Истерички вроде тебя, меня не интересуют, – королева вошла в роль.

Прежде чем я успеваю вдохнуть достаточно воздуха, чтобы достойно ответить, ты садишься в стоящее рядом такси и называешь водителю адрес, который я не услышал. Машина двинулась с места, но я успел заметить, как ты прикусил задрожавшую губу и закрыл глаза, чтобы не дать вырваться своим чувствам. После этого зрелища, моя ярость быстро собрала манатки и удрала куда подальше, так как я собирался выдать ей по первое число за то, что послушав ее, обидел свою принцессу. Он, конечно, тоже вспылил, но я сорвался первый. Как мне теперь извиняться я не знал. Домой я доехал совершенно без мыслей, только в груди было тяжело – стайка кошек добросовестно точило коготки об, пусть и не самое мягкое, но все же сердце. Принципиальным оставался только один вопрос – как быть дальше. Все на что я надеялся, это на твою гордость – ты пообещал, значит должен выполнить. Я решил дождаться следующего звонка и показать тебе, что я не такой бесчувственный, каким ты меня считаешь. Может, тогда ты поймешь меня? А я узнаю, почему в твоих глазах блеснули слезы обиды. Надежда – все, чем жив я. А может и ты. Но ты боишься – это я точно понял. А вот я уже нет – ничего не боюсь. И тебя, поэтому я разобью твой фарфор, чего бы мне это не стоило.

***

Еще пару дней я добросовестно пытался послать свою совесть прогуляться до ближайшего пункта, откуда не возвращаются, но результата мои попытки не дали. И в воскресенье я решился тебе написать смс.

– Прости, что сорвался в среду, – гласило мое краткое послание.

– Что ты хочешь от меня? – у меня возникло физическое ощущение тяжести в его словах.

– От тебя ничего, я хочу непосредственно тебя, – не могу я больше врать тебе, скрывать от тебя правду. Тем более я так отчетливо чувствую, как тебе тяжело и больно.

– Ты же понимаешь, что это неправильно, – ответ пришел через достаточно длинный промежуток времени.

– Мне плевать, – все же я был прав, ты боишься.

– Между нами не может ничего быть, – зачем ты так?

– Докажи… – все, на что хватает моего разрывающегося в агонии сердца.

– Где? – ответ был более чем неожиданный для меня.

– Без разницы, – я не знаю, что придумать.

– Приезжай, – твой адрес и мое выпрыгнувшее из груди сердце.

Я примчался к тебе вдвое быстрее, чем по идее должен был занять путь. Ты открыл мне дверь в махровом халате – такой домашний, такой теплый.

– Проходи, – почему столько грусти в глазах?

– И сердце в бой идет само, но на груди горит клеймо, – шепчу, сам не зная, зачем, пока раздеваюсь под твоим тяжелым взглядом.

Ты провел меня на кухню, предложил чай. Мы просидели почти час в полной тишине, попивая чай. Было такое ощущение, что мы все это время говорили, по крайней мере, накатывала просто ужасная душевная усталость. Но когда ты заговорил, я понял, что это было только начало.

– Кё, пойми, это безнадежно.

– Почему?

– Мы…Ты… – ты делаешь вид, что не можешь подобрать слова, но на самом деле, ты просто не знаешь ответа.

– Ты просто боишься. Признай уже, – мне надоело играть с тобой. Я тебе уже все сказал, скажи и ты мне.

Ты молчишь, потупив глаза. Неужели тебе так сложно признаться. Я не выдерживаю. Встаю и подхожу к тебе. Несколько секунд просто оглядываю тебя, отмечая, что домашний ты притягиваешь меня еще сильнее. Поднимаю твое лицо и прижимаюсь губами к твоим. Приоткрываю газа, и с удивление обнаруживаю, что твои веки опущены, только реснички мелко подрагивают. В следующий момент твои губы приоткрылись, и водопад моих желаний, наконец, прорвался к тебе. Так я не целовал никого и никогда. Мне хотелось передать тебе все, в чем тонуло все мое естество. В груди горячим комом давили изнутри чувства. Я нежно провел кончиками пальца вниз от подбородка к ключицам. Погладил ладонями твою шею. Рука непроизвольно скользнула на твое плечо. Ты напрягся, сжал мои руки, вцепившись своими пальчиками в мои плечи. Ты приподнялся, сильнее прижимаясь, но в тоже время не опуская моральный барьер между нами. Резко обхватываю твою талию, прижимаю к себе – я задыхаюсь. Шумное дыхание с хрипом рвет мне горло. Я боюсь не сдержаться. Я знаю нельзя, еще нельзя. Пока это максимум того, что ты можешь мне позволить. Но руки дрожат, пытаясь стянуть твой халат хотя бы с плеч. Чтобы увидеть еще хоть небольшой кусочек твоей белой шелковой кожи. Еще немного и я потеряю контроль, но я не могу так предать ту чувственность, с которой ты сейчас меня целуешь. И я отстраняюсь. Тяжело дыша, с горящими от вожделения глазами, я смотрю на твое чуть покрасневшее лицо. Ты все так же держишься за меня, халат все же не удержался на мраморных плечах и остался на предплечьях. Твоя грудь вздымается, раскрасневшиеся губы приоткрыты, в глазах лихорадка. Дрожишь. Обнимаю тебя, стараясь показать тебе, что и я чувствую то же самое. Ты, дав себе немного времени поприжиматься ко мне, почувствовать как бьется мое сердце, отстраняешься.

Ты так растерян. Твои глаза меняют выражение бесчисленное количество раз за то время, что я смотрю в них. В тебе, то просыпается гордая неприкосновенная принцесса, то ты позволяешь чувствам вырваться.

– Я пойду. Почувствуй себя, – я улыбаюсь, гладя тебя по волосам. Ты в ответ молча киваешь. Я тихо ухожу, оставив тебя наедине с собой. Надеюсь, ты примешь неправильное решение, но то, которое ближе к нам обоим. Теперь я уверен, что ты тоже чувствуешь что-то по отношению ко мне, но не можешь признать.

***

Мы не виделись больше недели. Я не писал – давал тебе время подумать, определиться. Ты, видимо, не особо с этим торопился. Но дни идут, и мне становится все более жутко от мысли, что ты решил сбежать от всего. Почему? Ты ведь сильный, я же знаю! Но надежда еще есть, значит нужно держать ее за все нецензурные места, чтоб она и не думала рыпаться.

Во вторник мое терпение кончилось. Я вообще слабо представляю, как с полным отсутствием какой-либо выдержки столько продержался.

– Надеюсь, ты помнишь, что наше пари еще не закончено, – гласило мое послание.

– Забудь об этом.

– Почему это? – я как чувствовал пятым местом, что ты сам правильно не поступишь. В этом случае, правильно – это так, как нравится мне. В этом мире выживают и чего-то добиваются только эгоисты, это я уже понял. Если не по головам, то в задницу.

– Поиграли и хватит. Это не серьезно, – я тебе серьезность твою…

– Значит, ты отказываешься от спора? Струсил? Ну, значит, я выиграл! – пошли от обратного, наступлю на горло твоей гордости. Позволишь ей умереть от моих ног?

– Что значит, ты выиграл?! Мы просто прекратим этот бред и все!

– Я отказываюсь! Или ты признаешь поражение, или я жду звонка!

– Чтоб тебя… жди, – будь уверен, дождусь, я тебе помогу выбрать меня из твоих бредовых сомнений.

Я получил обещанный звонок в пятницу. Сегодня я покажу тебе, что тоже умею быть джентльменом. По отношению ко мне звучит абсурдно, но для тебя я выпендрюсь, и даже подобающе оденусь. Я пригласил тебя в дорогущий ресторан. Собственно меня он привлек тем, что в нем отдельные комнаты для клиентов. Одну из которых, я зарезервировал на этот вечер для нас. Уверен, ты любишь подобную роскошь. Мы встретились у входа. И ты, кажется, даже дар речи потерял, увидев меня. Не ожидал? А я и так умею – натура творческая.

– Не думал, что ты можешь нормально одеваться, – улыбаешься.

– Представь себе, – с гордостью поднимаю подбородок.

– А еще не думал, что ты можешь выбрать нормальное место, – а вот это уже несправедливо. Фыркаю и жестом приглашаю тебя войти, наконец, внутрь.

Девочка-служанка проводила нас в нашу комнату. Ты явно доволен, здесь ты чувствуешь себя на своем месте. Все как подобает принцессе.

Мы делаем заказ и как только его приносят, я прошу оставить нас наедине. Девушка указывает на звоночек, чтоб ее позвать, и вежливо поклонившись, уходит.

– Ну, так, расскажешь, что с тобой происходит? – судя по твоему виду, ты не горишь желанием говорить со мной об этом, но все же решаешься.

– Я не понимаю. Поэтому не могу тебе сказать, – отводишь глаза.

– Опиши, а я постараюсь понять, – наливаю тебе чай.