Текст книги "Лишь символы дружбы (СИ)"

Автор книги: experiment-1-16

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

***

– Друзья навсегда?

– Что бы ни случилось…

***

Тобиас влетел в комнату, громко хлопнув дверью. Сжав ладони в кулаки и стиснув зубы, он закрыл глаза, шумно выдохнув через нос.

Никто на свете сейчас не мог себе и представить, как ему все осточертело. Как его бесит тот факт, что множество людей из фракции, которая буквально подарила ему вторую жизнь, сейчас подчинится эрудитам. Ему не нравиться то, что он и другие должны скрываться у Дружелюбных и изображать из себя черт знает что. Просто раздражает постоянно видеть эти радостные улыбки людей «моя хата с краю», делающих вид, что за пределами их фракции нет никакой войны. Бесит, хоть в глубине души он понимает, что потому-то они и называются «Дружелюбными» – не способны к войне.

А еще он прекрасно понимает, что больше всего его раздражает Маркус. Тобиас ушел в Бесстрашие не для того, чтобы спустя несколько лет каждый день видеть его. Ярость доходит до предела, когда он видит лживое лицо тирана, приветливо улыбающегося всем за завтраком. Хочется, чтобы у него отнялся язык, когда тот говорит с ним до тошноты ласково-виноватым тоном, будто раскаивается во всем, что сделал. Грязный лицемер.

Фор открывает глаза и идет к своей кровати.Падая на спину, снова закрывает их, стараясь расслабиться. Даже когда в дверь стучат и кто-то проходит внутрь, он не удостаивает пришедшего взглядом.

– Ваше постельное белье, – доносится до него приветливый женский голос. К слову, еще немного раздражал тот факт, что его постельное белье уже несколько дней никак не может дойти до него.

– Да надо же? А я уже начал радоваться, что в вашей фракции гостей, по крайней мере, не оставляют спать на полу, – его голос был пропитан сарказмом, так как он до сих пор был на взводе. Он лежал, не открывая глаз и ждал услышать звук закрывающейся двери, но услышал только как девушка положила белье на стул у двери.

– Ух ты, посмотрите-ка, какими злыми мы стали! – ответила девушка не очень-то дружелюбным тоном, но потом ее голос смягчился, – Поговори ещё со мной в таком тоне и в следующий раз будешь неделю ждать, пока в твою комнату притащат кровать.

Сказать, что Тобиас был удивлен, что здесь с ними кто-то посмел так обращаться – ничего не сказать. Но, через секунду он понял, что голос этот ему до боли знаком, и распахнув глаза, он резко вскочил с кровати.

У двери стояла девушка среднего роста, одетая в цвета дружелюбия – красную блузу и желтую юбку, но босая. Густые рыжие волосы сейчас были заплетены в толстую косу, голубые глаза с какой-то теплотой и любовью рассматривали парня, а губы растянулись в милой улыбке.

– Привет, Тобиас, – тихо произнесла она, и зашагала к парню.

– Лея? – шок стал понемногу отступать, а его место стала занимать всепоглощающая радость от встречи. Про раздражение в тот же миг он и думать забыл, только лишь крепко обнял девушку, а затем посмотрел на нее, всё ещё не веря, что она здесь.

Та, кто шла рядом с ним и всегда поддерживала. Они вместе строили воздушные замки, где их жизнь была идеальна. Они вместе хотели выбраться из Отречения. Вместе вытворяли всякие глупости и клялись друг другу в вечной дружбе. Вместе провели все детство.

Когда Лея отступила на шаг, улыбка не сползала с ее лица.

– Неужели удивлен видеть меня в этой фракции? – едва коснувшись его руки, она прошла мимо и по-хозяйски устроилась на кровати. Фор скрестил руки на груди и повернулся к ней лицом, с трудом заставив себя перестать улыбаться как умалишенный.

– Ты наверное обижена на меня за то, что я даже не пытался тебя искать?

– Ну что ты…– девушка опустила взгляд на складки своей юбки.

– Да ладно, давай только друг перед другом комедию разыгрывать не будем, – закатил глаза Тобиас.

– Сам напросился, смотри, – ухмыльнулась девушка, пожав плечами, – знай, ты идиот, который меня расстроил, но я не обижаюсь, так как счастлива, что ты жив, невредим и стал тем, кем так желал стать.

– Нисколько не удивлен, что ты в дружелюбии, – усмехнулся парень, расположившись на кровати, рядом с девушкой.

– И почему от тебя это звучит как оскорбление?

– Ни в коем случае.

Повисла пауза и они просто смотрели в глаза друг другу, вспоминая, сколько всего вместе прошли. И одновременно не понимая, почему позволили судьбе на такое долгое время их разлучить.

И когда девушка почувствовала укол совести, ведь она-то знала, какую фракцию выбрал ее друг, но так и не осмелилась прийти к нему, боясь увидеть другого человека в теле Тобиаса, то она встала, начав разговор.

– А ты уже совсем повзрослел. Вон, как изменился. Слышала, даже девушкой обзавелся?..

Тобиас сощурил глаза, почувствовав, что что-то в ее голосе не так, но зацикливаться на этом не стал.

– Да… Да, Трис. Она хорошая девушка. Смелая и… Впрочем, я могу тебя с ней завтра познакомить. Лучше расскажи, как ты здесь?

Девушка вновь села на кровать, поджав губы, но потом задорно улыбнулась и выпрямилась.

– Да что рассказывать-то? Могу сказать только то, что я счастлива жить в дружелюбии. Все отлично, вот только иногда скучаю по нашим мелким проделкам.

Тобиас понимающе кивнул, потому что чувствовал тоже самое. Хотя бы из-за того, что ничего из этого не повторится. Гнусное чувство, заставляющие сердце сжиматься, а настроение резко ухудшаться.

Но, на этот раз он тихо засмеялся, а когда девушка удивленно посмотрела на него, он заговорил.

– Помнишь, как мы нашли на каком-то складе старые банки с красками и в знак протеста против любых фракций забрызгали свою серую одежду фиолетовой, коричневой и розовой цветами, и просидели так пол дня в заброшенном здании, мечтая, что убежим куда-нибудь далеко-далеко, где не будет никаких рамок и правил?

– Естественно помню, – захихикала девушка, – после нам пришлось идти ко мне домой, и искать у моего брата вещи, чтобы ты мог вернуться домой, так как твой отец рано пришел с работы, а моих еще не было дома.

– Ага, и когда твой брат тоже неожиданно вернулся, мне пришлось выпрыгивать в окно! – оба уже громко говорили и смеялись, не обращая внимания на то, что час поздний и в соседних комнатах люди могут спать.

– Я тогда от брата нагоняй получила за то, что в комнате его шарилась. А помнишь, мы всегда обнимались при встрече, но, чтобы никто не видел, для начала прятались где-нибудь…

– И чаще всего мы шли рядом минут по десять, прежде чем обняться и сказать друг другу «Привет»! И, кстати, вот это была твоя идея!

– А ты придумал под карнизом на выходе из школы написать мелом «СВОБОДА»!

Тобиас грустно усмехнулся, уставившись в пол взглядом.

– Революционеры недоделанные… А сколько мы всяких клятв и атрибутов нашей дружбы придумали…

После этих слов девушка хмыкнула и коснулась пальцами находящихся под блузкой колец на цепочке. Эти кольца из сухих веточек и травы сделал им Тобиас года за три до его Церемонии Выбора и подарил ей одно из них, а второе надел со словами:«Они – символ нашей дружбы». И они больше не расставались с ними. До определенного момента.

Лея, поджав губы, расстегнула цепочку и поднесла их к свету луны, пробивавшемся в окно. Тобиас удивленно округлил глаза, смотря на них, а потом поднял взгляд на девушку.

– Ты их сохранила, – прошептал он.

– А ты думал, – усмехнулась она, глядя ему в глаза, – помнишь, что сказал тогда?..

Грустно посмотрев на кольца, он закрыл глаза, прерывисто вдыхая.

– Еще как. За день до Церемонии Выбора я отдал тебе свое кольцо и сказал, что пока оно у тебя, моя дружба с тобой, – он замолчал, а Лея поднялась с кровати и побрела к окну. Тобиас долго молчал и девушка не хотела перебивать его мысли, так как знала, что ему сейчас не просто. А потом он заговорил громче, чем прежде, – я уже тогда знал, что сделаю выбор в пользу Бесстрашия. Прости, что так вышло.

Девушка хмыкнула. Она знала в какую сторону зайдет их разговор, если они встретятся и уже давно знает, что сказать. Было время обдумать.

– Тебе не за что извиняться. Если честно, сначала я была в недоумении: как ты мог уйти в Бесстрашие, даже не сказав ничего мне. Ведь мы обещали друг другу быть вместе и ты знал, что через год, когда придет время моей Церемонии Выбора, я вряд ли пойду в Бесстрашие. А потом поняла, что все правильно. Так и должно было произойти. В Отречении ты не остался бы из-за отца. Про Искренность и Эрудицию и речи у нас никогда не шло. Ну, а насчет Дружелюбия… Ты уж прости, но сколько бы я не старалась, я так и не смогла представить тебя собирающим малину и поющим песню про то, как хороша жизнь…

– А я тебя, завалившей качка-бесстрашного и набивающей ему морду только затем, чтобы пройти инициацию.

После этих слов оба засмеялись, а затем Лея повернулась спиной к окну и снимая кольцо с цепочки, которое было больше размером.

– Иди сюда, – пронесла она, застегивая на шее цепочку теперь уже с одним кольцом. Фор вскочил с кровати и подошел к подруге, – держи. Пусть теперь оно будет с тобой. И наша дружба всегда будет жива.

Она протянула кольцо Тобиасу и положила его на протянутую парнем ладонь.

– Хорошо, – прошептал он, недолго рассматривая его, а затем положил в карман и посмотрел в глаза девушке.

В это мгновение в голове Леи как будто что-то щелкнуло. Уголки губ девушки дрогнули и она подалась вперед, поцеловав Тобиаса в губы. И тут же об этом пожалела, понимая, что этой секундной слабостью разрушила все. Она уже ждала, что Тобиас ее оттолкнет, накричит, скажет, что она только что своими руками, а точнее, губами, сломала их дружбу. И поэтому, из-за того что терять уже нечего, задержалась на несколько секунд на его губах и прикрыла глаза, чтобы запечатлеть этот момент в своей памяти.

Но Тобиас ее не оттолкнул. Он медленно и аккуратно начал отвечать на поцелуй. Все еще в недоумении Лея положила ладони на грудь парня, но он лишь углубил поцелуй, спустив руки на талию девушке и аккуратно притянув ее ближе к себе. Слишком близко.

Лея обняла Тобиаса за шею. Поцелуй становился все жарче, а комната, кажется, превратилась в солнце и они на его поверхности.

Когда руки Леи были уже под футболкой парня, изучая каждый сантиметр татуированной спины, Тобиас прикусил нижнюю губу девушки, а ладони его спустились с ее талии на бедра. Он стал медленно двигаться в сторону, увлекая девушку за собой.

Когда колена девушки коснулась прохладная ткань одеяла, тоненький голосок внутри нее закричал:«Это кровать! Ты знаешь, что будет дальше! Вы потом оба будете жалеть!», но его тут же заглушили переполнявшие ее чувства. Именно в этот момент ладони Тобиаса оказались на ягодицах девушки. Лея резко выдохнула, и, как ей показалось, оставила несколько глубоких царапин на спине Тобиаса от своих ногтей. Парень слегка приподнял девушку, чтобы удобнее усадить ее на кровать.

В дверь настойчиво постучали. Тобиас и Лея отпрыгнули друг от друга, как от огня, переглянулись и Лея пристыженно опустила взгляд на кровать. Что же она наделала.

– Войдите! – раздался слегка хриплый голос Тобиаса, но девушка чувствовала, что он все еще смотрит на нее.

Дверь открылась и краем глаза Лея заметила, что вошла девушка.

– Тоб…-начала она, но, заметив в комнате девушку, вопросительно посмотрела на Фора.

– Трис, познакомься, это Лея, моя давняя подруга, – бесцветным голосом говорил Тобиас, – Лея, это Трис, моя девушка.

– Привет, – как можно дружелюбнее сказала Лея, хотя испытывала неприязнь к Трис. Она понимала, что это глупо, ведь совершенно ее не знает, но ей не хотелось даже видеть Трис ни рядом с собой, ни с Тобиасом.

Лея была благодарна судьбе, что в комнате достаточно темно, чтобы никто не заметил, как краска залила ее лицо, но посмотреть в глаза Трис так и не решилась, наивно боясь, что та увидит все в ее глазах, поймет, что тут происходило минуту назад. На секунду она захотела, чтобы та все поняла. Может, если она врежет Леи, ей не будет так гадко и противно от самой себя, но она тут же испугалась за Тобиаса, понимая, что Трис парню очень дорога.

Слезы горечи уже душили девушку, и, пробормотав что-то про то, что уже поздно, мигом покинула комнату и быстро побежала.

Теперь ей жить с тем, что она натворила. Она понимает, что Тобиас захочет все разъяснить, но Лея и так знает, что он скажет. Что это было ошибкой. Что он любит Трис. Что им лучше не видится слишком часто. И она не желает этого слышать. Потому что знает, что если это произнесет он, то умрет последняя надежда. Она не позволит этому случиться, пусть даже и поведет себя, как трусиха, недостойная смелого Тобиаса. Сделает так, что он больше ее не увидит, а значит не сможет ей ничего сказать. А уж со своим отвращением к себе она справиться сама.

Лея закрывает дверь своей комнаты и вытирает со щек слезы.

У нее все еще есть надежда.