Текст книги "Надежда умирает последней (СИ)"
Автор книги: Evaa_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Я до сих пор не могу поверить в то, что нам удалось выбраться из подземелья живыми. Честно признаться, я думала, что мы погибнем. Взрывы застали нас врасплох. Никто не знал, откуда они взялись, кто их устроил, но, что бы там ни было, лаборатория оказалась полностью уничтожена. От нее не осталось ничего живого, как, скорее всего, и от тех, кто на тот момент находился внутри. Когда мы выбрались, первой мыслью было: неужели этот кошмар наконец-то закончился? «Ингрид» уничтожена, не будет больше ужасных опытов, экспериментов, невинных смертей. Все наладится и станет лучше, люди смогут вдохнуть полной грудью, в жизни каждого снова засветит солнце. Но радужные мечты и мысли так и не сбылись. Ведь если взглянуть правде в глаза, то это был далеко не конец. Та пробирка с вирусом, о которой говорил Вадим, разбилась на глазах у Воронцова буквально перед нашим возвращением. Инфекция уже распространилась по школе, и любой мог быть заражен. Ждать было нельзя; немедля ни минуты, Виктор объявил тревогу, нужно было быстрее выбираться отсюда, спасать детей и самих себя. Школу окутала паника, никто не понимал, что происходит. Все пытались выбежать на улицу, толкая друг друга, бросая на ходу вещи, рюкзаки, еду. Дети начали плакать, и никто не мог их успокоить, ведь даже на лицах взрослых читались ужас и страх. В дикой спешке нам все же удалось покинуть стены школы. В эти минуты жизнь в «Логосе» будто остановилась. Уходя, я смотрела на нее полными ненависти глазами. За то время, что я провела тут, я пережила многое, и плохое, и хорошее, но сейчас в моей душе поселилась боль и одновременно ненависть, особенно после последних событий. На минуту я задумалась о Вадиме. Где он? Что с ним? Жив ли он? Мне вдруг захотелось вернуться обратно в те коридоры и найти его, даже рискуя собственной жизнью, однако я стояла, можно сказать, на пороге смерти: чем дольше находилась здесь, тем больше возникал шанс заразиться, поэтому, более не теряя времени, я вернулась к Виктору и другим преподавателям.
Вскоре, когда мы пытались добраться до трассы, ведущей в город, наш путь преградили военные, которые объявили эту зону зараженной территорией и поместили нас на карантин, заставив вернуться обратно в школу и ждать дальнейших указаний там. В случае нашего неповиновения им был дан приказ стрелять на поражение. Я сразу поняла – тут что-то нечисто. Очень уж быстро они отреагировали, да и лица у некоторых были слишком знакомыми… Почему-то мое сердце подсказывало, что это связано с остатками «Ингрид» и ничем хорошим дело не закончится. В любом случае, нам не оставалось ничего, кроме как пойти обратно в школу, навстречу своей смерти.
После того, как мы вернулись, буквально через несколько часов Анна обнаружила первого зараженного – четвероклассника Матвея. Сначала он просто кашлял кровью, затем его состояние ухудшилось. В страхе, что Матвей станет угрозой заражения других детей, было принято решение поместить его в изолятор, который смог бы сдерживать инфекцию. С каждым часом состояние мальчика ухудшалось, никакие лекарства не помогали. Никто не знал, что делать и как помочь ему. Единственным шансом на спасение являлась вакцина, которая, как выяснилась, должна находиться под завалами лаборатории, но чтобы туда добраться было необходимо прочистить дорогу на нижний уровень.
Виктор, Павел и Кирилл решили разбирать завалы, к ним присоединись старшеклассники и даже некоторые девушки. На время я стала школьным врачом, в основном помогая зараженным, которых становилось с каждым днем все больше. Повезло, что военные прислали в помощь врача Одинцову Ларису Андреевну, которая должна была синтезировать вакцину. С ней мы быстро поладили, постоянно работали вместе, пытаясь создать противоядие, но эти попытки не увенчались успехом. Когда зараженных стало довольно много, пришлось создать изолятор из целого крыла, чтобы разместить всех их. Силы детей были почти на исходе, оставались считанные часы, и все могло бы закончиться весьма плачевно, если бы нам не улыбнулась удача. В подземелье Павел и Кирилл нашли труп мужчины под завалами, а рядом с ним лежал кейс, в котором оказались пробирки с антидотом. Он, конечно, не вылечил детей, но дал им сутки жизни. В тот момент проскользнул луч надежды, ведь на основе антидота может получиться создать вакцину. Но, несмотря на возникшую надежду, никто не расслаблялся; разбор завалов продолжался, мы с Ларисой работали с антидотом, даже Авдеев и его друзья не сидели сложа руки и вновь начали какое-то расследование. Так и шла наша жизнь, пока однажды все не изменилось.
***
На улице вовсю пахло весной. Эту красоту было невозможно описать словами. Повсюду стояли цветущие деревья, словно покрытые снегом. Аромат, который исходил от них, завораживал, так и маня к себе. Стоило вдохнуть его, как на душе становилось так спокойно и радостно, что хотелось просто прилечь на сочную зеленую траву и забыться, смотреть на ясное голубое небо и не думать ни о чем серьезном.
Недалеко от «Логоса», на берегу озера, мирно отдыхала девушка. Ее светло-русые волосы волнами спадали на плечи и немного прикрывали уставшее лицо, которое уже не сияло так, как прежде. На ней было надето коротенькое бирюзовое платье, оголявшее плечи, и такого же цвета босоножки. Девушка лежала, прикрыв глаза. Рядом с ней в черном спортивном костюме сидела блондинка, играющая с маленьким ребенком. Ее лицо украшала не сходящая улыбка.
– Саш, что с тобой происходит? Ты в последнее время сама не своя… – обратилась блондинка к лежащей девушке. Та невольно открыла глаза и взглянула на безоблачные небеса. Что ответить Елене она и не знала. Сказать правду – осудит, а если промолчать и держать все в себе, то станет только хуже. В конце концов, нужно выговориться хоть кому-то.
– Я не могу найти себе места, Лен. Прошло столько времени, а мы с Ларисой даже не сдвинулись с места, нет ни малейшей зацепки, чтобы создать хотя бы антидот, я уж молчу про вакцину. Каждый день для кого-то может стать последним. Нам повезло, что Лариса предложила разбавлять дозу антидота водой, но его все равно надолго не хватит, а когда он закончится, что мы будем делать? И я ничем не могу помочь, понимаешь…
Крылова с сожалением посмотрела на Александру; было видно, что она винила себя. Ведь Кравцова изначально работала на «Ингрид», помогала преступникам, а сейчас оказалась в худшей ситуации. Но, несмотря на это, Елена продолжала хорошо относиться к девушке, она ее прекрасно понимала и желала помочь.
– Это не твоя вина, Саш, что все так получилось. Вы и так много делаете для нас всех, можно сказать, благодаря тебе дети еще живы. Я тоже не могу найти себе места… Постоянно думаю, прокручиваю все в голове, но мне больше ничего не остается, как держаться и пытаться жить дальше, несмотря на весь этот кошмар… Мне надо жить ради него, – Крылова с любовью посмотрела на малыша. – Игорек все, что у меня осталось… Но, если честно, что еще тебя тревожит? Можешь не скрывать от меня, я же вижу, что что-то не так.
Услышав вопрос, Саша тут же отвернулась, всматриваясь в водную гладь. Было тяжело, девушка не знала, что ответить и стоит ли вообще отвечать, но, недолго думая, все же решила поделиться наболевшим.
– Ты, наверное, станешь меня осуждать… Я не могу перестать думать о Вадиме. Я понимаю, что он сделал очень много ужасных вещей, причинил немало боли, не только мне, но и другим, и буквально вчера я его ненавидела, но… чувство тревоги не покидает меня. Каждый день я думаю о том, что он может быть там, под завалами. Каждый день, когда ко мне приходит Виктор или Павел, я боюсь услышать, что они нашли его тело. За время, проведенное на карантине, я многое переосмыслила, сделала для себя выводы и многое поняла, особенно то, что я люблю его. Что бы я не говорила, что бы не делала, я люблю его и поняла это только сейчас, но, видимо, слишком поздно. Мой выбор никто не поймет, да и я не знаю, жив ли вообще Вадим…
– Послушай, – перебила Крылова Сашу, – я тебя понимаю. Мой отец, как ты знаешь, тоже был одним из бандитов, к сожалению, я узнала об этом слишком поздно, но, невзирая на все то, что он делал, я люблю его и буду любить всегда. После тех кошмарных вещей, что он сотворил, я все же смогла простила его, и ничего ужасного в этом нет, поверь мне. Каждый человек должен делать то, что ему велит сердце, поэтому не смотри на окружающих, это твой выбор. К тому же, каждый человек заслуживает прощения, даже Уваров. И вообще, – блондинка слегка приобняла Кравцову за плечи, – твой Вадим не так прост, как кажется, так что я думаю, мы его еще увидим. Поэтому улыбнись и давай наконец-таки жить и наслаждаться жизнью!
– Хм, – улыбнулась Саша, – ты права, хватит хандрить. Я выговорилась, мне стало легче, а теперь, – девушка потихоньку поднялась на ноги и подошла к играющему ребенку, – нам пора возвращаться, иначе нас пойдут искать с собаками, – она аккуратно взяла на руки Игорька. – Давай сегодня я побуду мамочкой, а то ты и так с ним уже устала, хоть отдохнешь.
– Да, ты права, отдых мне не помешает. Мой маленький мальчик забирает много сил и времени, – Елена поцеловала малыша в щечку.
Девушки двинулись в сторону школы. Они шли, болтая обо всем и ни о чем. После откровенного разговора на душе у Саши стало легче, настроение существенно поднялось, но кто бы знал, что это ненадолго…
***
– Поэтому с сегодняшнего дня у нас следующий девиз: «Кто не работает, тот не живет!» –раздался из библиотеки властный мужской голос.
«Какого черта тут происходит?» – спросила сама у себя проходящая мимо Саша.
– Я этот голос узнаю из тысячи… Подержи, – она протянула мальчика Елене и открыла дверь в библиотеку. Увиденное поразило Кравцову: перед ней собственной персоной стоял Петр Алексеевич Морозов, все в том же дорогом костюме и с надменным выражением лица. Напротив него столпились испуганные школьники и преподаватели, на лицах которых читались злость и ненависть.
– Александра Викторовна, какой приятный сюрприз! Я уж было думал, что не увижу Вас снова, – начал свою фирменную наигранную речь Морозов. – Вы как всегда неотразимы и великолепны, но, к сожалению, мне пора, не могу уделить Вам больше внимания. Как-нибудь в другой раз, а пока, надеюсь, ваши коллеги введут Вас в курс дела и расскажут новые правила. Счастливо оставаться, – с этими словами мужчина быстрым шагом удалился из помещения, оставив растерянную девушку переваривать услышанное.
– Что здесь творится, Виктор? – обратилась Саша к Полякову, но того и след простыл, только за углом мелькнул его силуэт, поднимающийся по лестнице.
– Виктор?! – еще раз позвала Александра и отправилась за ним. Догнать Виктора удалось лишь около его кабинета; он о чем-то оживленно спорил с Павлом.
– Мне кто-нибудь расскажет, что произошло?! – обратилась Кравцова к идущим мужчинам.
– Саш, нужно поговорить, только не здесь, – Виктор открыл дверь своего кабинета и, пропустив девушку вперед, вошел следом. – Присаживайся.
– Нет, спасибо, я постою… Так что случилось? Откуда взялся Морозов?
– Пока тебя и Лены не было, – начал рассказ Поляков, – к нам заглянула эта тварь, Морозов. Он пришел с антидотом и теперь командует тут. Каждый день эта сволочь будет давать нам по ампуле, чтобы мы не умерли, а взамен мы должны продолжать работать в более усиленном режиме, разбирая завалы.
– Для чего? Сомневаюсь, что ему нужна вакцина!
– Мы не знаем, он не сказал, – вмешался Павел. – Но его очень заинтересовало подземелье… А если разобраться, какого мы должны плясать под его дудку? Витя, не проще ли просто забрать у него антидот?
– И что дальше? Тебе его хватит на пару дней, а потом все зараженные умрут. Пока Морозов будет снабжать нас лекарством, лучше делать то, что он говорит! Да, меня тоже это не радует, но выбора нет, в первую очередь мы должны думать о детях, а не о личных счетах! – сорвался на крик Виктор.
– А Вас не смущает то, что Морозов появился именно сейчас? И с антидотом? Поймите, если лаборатория Колчина уничтожена, это не значит, что и Раубер нет. Морозов, скорее всего, теперь работает на нее, и у него стопроцентно есть вакцина. Значит, ему нужно что-то другое, то, что хранилось у Колчина… Зачем бы он еще тратил столько антидота?
– То есть ты считаешь, что в подземелье вакцины нет?
– Я не знаю этого наверняка, но необходимо рассматривать все варианты. Когда я работала с Раубер, она не очень лестно отзывалась о Колчине, у них были совершенно разные проекты и разработки, и я думаю, что после смерти Колчина Теодора захотела что-то забрать из подземелья, вот и подослала Морозова. Нужно просто узнать что именно.
– Как мы это узнаем? Вряд ли он нам сам расскажет.
– Думаю, стоит спросить у твоего племянника, Виктор! Если ты не заметил, он и его компания снова ведут расследование…
– Нет, даже не начинай! Это слишком опасно, я не могу так рисковать. Справимся сами, я не стану впутывать Андрея!
– Знаешь что? – более жестко заговорила Александра. – В прошлый раз твой племянник раскрыл все тайны сразу, а ты узнал обо всем, когда Вадим ударил тебя по голове и притащил в лабораторию. Так что на твоем месте я бы начала с Андрея, вдруг они уже что-нибудь нашли… Поэтому, будь добр, поговори с ним ты, или это сделаю я, и мне будет наплевать, что мне скажут, потому что я не хочу умереть тут либо от вируса, либо от рук Морозова! – закончив свою пламенную речь, девушка покинула кабинет, демонстративно хлопнув дверью, оставляя мужчин наедине, переваривать услышанное.
***
На улице уже стемнело. Множество ярких звезд сверкали на небе. Воздух был необычайно свеж. Так и хотелось прилечь на землю и наблюдать за ночным небом, искать созвездия, мечтать, вдыхать прекрасный аромат цветущих деревьев, которые в сумерках благоухали еще сильнее.
Весь «Логос» погрузился в сон, и лишь в некоторых окнах все еще горел свет. Среди них было и окно Саши. Она все никак не могла уснуть, разные мысли не давали ей покоя… Морозов теперь главный, благодаря ему они еще живы, но вынуждены подчиняться и делать все, что он скажет. Такой расклад девушку явно не устраивал. Но что она может сделать? Единственное, чем Кравцова могла помочь – синтезирование лекарства, поэтому даже посреди ночи она сидела за исследованиями, пытаясь придумать хоть что-то.
В комнате Саши было довольно тихо, безмолвие нарушал только сверчок, стрекочущий за окном, да тихий шум ноутбука. Девушка мирно сидела на кровати, на ее коленях расположился ноутбук, а по разные стороны виднелось множество тетрадей, записей, колб и пробирок. Кравцова уже была переодета в пижаму – короткие шорты и майку, – и, видимо, собиралась ложиться, но решила еще немного поработать.
Неожиданно в дверь грубо постучали, от чего сидящая на кровати девушка вздрогнула.
«Кто мог прийти в такой час?» – пронеслось у нее в голове. Время третий час ночи! Все это очень насторожило Сашу. Она даже не могла представить, кто стоит за дверью, но какое-то чувство тревоги не давало ей покоя. Все же нужно было отозваться, это мог быть Виктор или Лариса, или вдруг что-то случилось. Больше не раздумывая, Саша отодвинула ноутбук и направилась узнавать, кого принесла нелегкая. В этот момент ее сердце отбивало бешеный ритм, а дыхание немного перехватывало. Вот девушка взялась за ручку и начала медленно открывать дверь. Вдруг ее глаза расширились от ужаса, сердце ушло в пятки, руки предательски задрожали, как и все тело. Перед ней стоял, покачиваясь, Морозов, от которого изрядно пахло алкоголем.
В этот момент Саша просто опешила. Уж его она никак не ожидала увидеть, особенно в такое время и в таком виде. По его взгляду можно было определить, что он недоволен и зол, а значит то, что он пришел сюда, не предвещало ничего хорошего.
«Зачем он явился? Что ему нужно? Почему он пьян?» – думала про себя девушка. Разные мысли начали крутиться в ее голове. Кравцова была ужасно напугана, ей никогда не нравился Морозов, а после того, что он с ней когда-то сделал, она его вовсе возненавидела. Сейчас же стоит перед ним совершено одна, и не знает, что он может выкинуть в любой момент. Звать на помощь бессмысленно. Да, ей помогут, но что потом? Морозов просто оставит их без лекарства и уже через пару дней вся школа погибнет. Этого нельзя было допустить.
– Петр Алексеевич? – осторожно начала Александра. – Как мило, что вы решили заглянуть в столь поздний час, но, увы, я Вас не приглашала, так что, будьте любезны, покиньте порог моей комнаты!
– Боюсь это, невозможно, дорогая, – не дождавшись разрешения, Морозов грубо толкнул дверь и вальяжно прошел вглубь помещения. – Я тут кое-что узнал, – продолжил он, – Вы и еще один наш замечательный доктор решили синтезировать вакцину, что очень неразумно с вашей стороны. Я, по-моему, говорил, что буду снабжать вас антидотом, пока вы меня слушаетесь и покорно работаете. Но вы почему-то решили пойти по другому пути, захотели испытать мое терпение. Что ж, с этой минуты, милая Сашенька, если Вы не прекратите заниматься созданием вакцины, я устрою в школе настоящий ад, и, пожалуй, начну с детей. Завтра некоторые останутся без лекарства и то Ваша вина. И не надо на меня так смотреть, я предупреждал о последствиях, теперь придется использовать жесткие меры и наказать за неповиновение.
От услышанного Александра взорвалась. «Как он смеет такое говорить, что он о себе возомнил?!» – яростно подумала она и, не сдержав порыв злости, совершила большую ошибку.
– Да кто ты такой, чтобы вот так прийти и испортить нам жизни? Командовать и указывать что делать? И уж тем более решать, кто будет жить, а кто погибнет! У тебя нет никаких прав, ты всего-навсего жалкая шавка Раубер, которая делает все, что ей прикажут! Больше ты никто и ничего не мож… – не успела Саша закончить, как раздался оглушительный шлепок, и она упала на пол, держась за горящую после удара щеку. Видимо, Кравцова слишком погорячилась и окончательно вывела мужчину из себя. Его глаза в момент как будто наполнились кровью, лицо исказилось и затряслось, казалось, Морозов просто убьет бедную девушку.
– Ах ты тварь! Да как ты смеешь так со мной разговаривать? Надо было убить тебя, когда была возможность! Ты создавала и продолжаешь создавать слишком много проблем… Ничего, я научу тебя манерам, но сначала накажу тебя, не зря же Уваров тратил на тебя столько времени, видимо, ты и правда хороша. Иди сюда! – Морозов наклонился к Саше и, схватив ее за локоть, начал тянуть к себе. Она пыталась вырваться, но безуспешно… Подняв дрожащую девушку на ноги, мужчина прижал ее всем телом к холодной стене, при этом больно ударив затылком. Кравцова начала сопротивляться, даже попыталась ударить Морозова, но он с легкостью обездвижил ее, заломив руки над головой. Александра окончательно запаниковала; она ничего не могла поделать. За каждую попытку вырваться девушка получала пощечину, у нее уже была разбита губа, из которой сочилась кровь, успевшая испачкать майку. На руках и ногах появились синяки, дышать стало намного тяжелее. А когда Морозов начал ласкать руками ее тело, Саша поняла, чем это может для нее закончиться, и чуть не потеряла сознание.
«Неужели это конец? – ужаснулась она. – Неужели он изнасилует меня? Нет, такого не будет, никогда!».
Саша собрала всю силу в кулак и нанесла мужчине удар между ног. Тот, заскулив от боли, согнулся пополам и упал на колени. Воспользовавшись моментом, девушка выскочила в коридор и на ватных ногах бросилась к лестнице. Но сбежать так и не удалось: Морозов настиг Александру, когда она бежала вниз по ступеням. Он схватил ее за волосы и подтянул ближе к себе.
– Что, думала вот так просто удерешь от меня, сучка? Нет, в этот раз все будет по-другому, тебе никто не поможет… Даже твоего драгоценного Вадима нет, да и он сам был не прочь поиграть с тобой, а потом избавиться, как от мусора.
От услышанного на глазах Саши навернулись слезы, сил не было ни говорить, ни стоять. Собравшись с последними силами, она толкнула мужчину в грудь. Морозов, будучи в нетрезвом состоянии, не смог удержать девушку ни за волосы, ни за руку, и, навалившись на нее, поспособствовал тому, что, не удержавшись на ногах, Александра полетела кубарем с лестницы, после чего потеряла сознание.
– Твою мать! – выругался Морозов перед тем, как кинуться к распростертой без сознания Саше. Из ее головы сочилась кровь, которая окрашивала пол в красный цвет.
========== Часть 20. Соскучились? ==========
С раннего утра шел дождь. На улице было пасмурно, холодно и довольно мерзко… Казалось, будто на дворе не весна, а самая настоящая осень. В такую погоду хотелось укутаться в теплый плед, пить горячий шоколад с зефиром и целый день валяться в кровати.
Обитатели «Логоса» еще не проснулись. Вся школа была погружена во тьму и лишь в медкабинете горел свет, освещая комнату, в которой лежала Кравцова. Вид девушки оставлял желать лучшего: окровавленная майка, многочисленные ушибы и синяки, перебинтованная голова. Саша лежала неподвижно, ее грудь еле вздымалась, могло показаться, что она и вовсе не дышит.
Неожиданно Александра пошевелила рукой, реснички задергались быстрее и глаза начали медленно открываться. Но сфокусировать взгляд ей не удалась, так как перед глазами все плыло, а голова безумно кружилась. Девушка не чувствовала своего тела, казалось, что она парит в невесомости, любая попытка пошевелиться отдавалась ноющей болью во всех конечностях.
– Что… Что со мной происходит? – едва слышно прошептала Саша, но ответа не последовало. В помещении, где она лежала, было ужасно тихо, что очень настораживало. Кравцова чувствовала себя беспомощной, непонимание того, что же с ней случилось, наводило страх и отчаяние одновременно. Неожиданно тишину нарушили голоса. Они были совсем рядом, но различить их было довольно трудно, поэтому девушка решила прислушаться.
– Я ничего не понимаю… Как такое могло произойти?
– Виктор, я сама не знаю, как это случилось… Петр Алексеевич принес ее ночью, сказал, что нашел лежащей без сознания в холле. Нам очень повезло, что он очутился рядом, иначе бы Саша потеряла много крови и все закончилось бы плачевно.
– Ну что ж, скажем дружно «спасибо» нашему герою, хотя уверен, он оказался там не случайно и, возможно, даже приложил к произошедшему руку. Эта сволочь еще…
– Паш, хватит! – перебил лучшего друга Поляков. – Я понимаю, у тебя с Морозовым личные счеты, впрочем, как и у нас всех, но обвинять его в случившемся глупо… У нас нет доказательств, что это сделал именно он. К тому же Лариса права: если бы не он, Сашу нашли бы только утром и наверняка уже мертвой.
– А может быть он не хотел ее смерти, поэтому и пришлось выходить из положения… Если бы Сашу нашел кто-то другой, я бы поверил в то, что она упала случайно, а так как ее сюда принесла эта гнида, то… – повысил голос Павел.
– Так, – прервала перепалку Лариса. – Я, конечно, все понимаю, но давайте вы будете выяснять кто виноват за дверью, хорошо? Саше нужен покой.
– Хорошо, мы зайдем позже. Если вдруг она очнется, сразу дай знать.
– Обязательно, – заверила Одинцова и закрыла за мужчинами дверь. Вид у Ларисы был не очень. Синяки под глазами, впалые скулы, никакой косметики и небрежный хвостик на голове говорили о неимоверной усталости. Она еле держалась ногах. Ночью ее разбудил Морозов, который принес истекающую кровью Александру. По словам мужчины, он нашел ее, лежащую без сознания в холле, и тотчас принес в медкабинет. Ларисе ничего не оставалось, как оказать первую помощь и проследить за состоянием девушки до самого утра. Как Саша могла упасть никто не понимал. Этот вопрос мучил всех, и единственной, кто мог пролить на это свет, была сама Кравцова, еще не пришедшая в себя.
Все это время Саша внимательно слушала разговор, и как только голоса стихли еще раз попыталась заговорить.
– Где я? – тихим, севшим голосом прошептала она. Зрение девушки уже более-менее восстановилось, и она могла различать предметы. Оглядевшись вокруг, Саша узнала в комнате медкабинет. «Но как я тут оказалась? Что произошло?» – проносилось у нее в голове.
– Саш, все хорошо, ты в моем кабинете, – тут же подскочила к кровати Одинцова.
– Что произошло? – не унималась Александра, пробуя приподняться на локти, что ей не удалось; в следующий момент перед ее глазами все поплыло и она снова рухнула на постель.
– Тише, лежи спокойно, тебе нежелательно делать резкие движения. Ночью ты свалилась с лестницы и получила сотрясение. Петр Алексеевич принес тебя, он, можно сказать, спас твою жизнь.
– Что?! Но я не помню, чтобы падала, и Мороз… – вдруг Кравцова замолчала. В ее мыслях всплыли события вчерашней ночи: вот она сидит в своей комнате, к ней приходит Морозов, она от него убегает и благодаря ему же летит с лестницы…
– Я не сама… – начала было Саша, однако снова остановилась. Сказать правду было бы глупо. Морозов снабжает их антидотом, и если сейчас все узнают, что из-за него она оказалась на больничной койке, то его точно убьют, и тогда вместе с ним без лекарства умрут и все остальные…
– Я… не помню, как упала, – скомкано закончила девушка.
– Что ж, возможно, так сказывается сотрясение и чуть позже ты все вспомнишь. А сейчас тебе лучше поспать, я зайду позже, отдыхай.
– Ладно, – с трудом выдавила из себя улыбку Александра.
Как только Одинцова покинула Сашу, та погрузились в свои мысли. Для начала она жива и это уже хорошо. «Почему Морозов не убил меня? Почему оставил в живых и принес к Ларисе? Так много вопросов и ни одного ответа. О том, что случилось, лучше пока никому не рассказывать, у всех и так достаточно проблем. Разбираться с Петром не лучшее время, тем более, от него зависят жизни десятков человек. Сейчас главное поправиться, набраться сил, а потом решить, что со всем этим делать». Все же сотрясение давало о себе знать, голова начинала ныть, и, больше ни о чем не думая, девушка прикрыла веки и погрузилась в сон.
***
Прошла неделя после последних событий. Кравцова поправилась и снова принялась за работу. Попытки создать вакцину или антидот она решила оставить, этим занималась Лариса, а Саша большую часть времени проводила в изоляторе, следя за состоянием зараженных детей. Другую же часть времени она проводила с Крыловой и Игорьком. Они вместе ходили в лес, к озеру, гуляли и разговаривали.
Разбор завалов продолжался полным ходом. Все работали на износ, без отдыха. Если кто-то трудился плохо или вовсе не хотел, Морозов грозился перестать давать антидот. Он и так стал выдавать его только Ларисе, под запись и роспись. Что, кстати, касается самого Петра, то после случившего он не искал встречи с Сашей. Виктор, Павел и другие считали его виновным в произошедшем с Сашей несчастье, и, чтобы снять с себя ненужные подозрения, мужчина делал вид, что ее не существует вовсе. Кравцова же просто избегала встречи; как только Морозов появлялся в школе, она немедля уходила либо в изолятор, либо на прогулку с Еленой. Рассказать правду о том, что с ней стряслось на самом деле, девушка не спешила, решив, что так будет лучше. Незачем лишний раз выводить Морозова из себя, поскольку на кону стоят жизни детей. Если бы Виктор узнал, что Петр все же виноват в том, что Саша упала с лестницы, он бы так просто это не оставил, и могло произойти непоправимое. Поэтому пусть пока все идет свои чередом. Ведь все, что не делается, делается к лучшему. Но сама девушка очень часто задавала себе вопросы. Почему Морозов не добил ее, когда была возможность, почему оставил в живых и сейчас так спокойно себя ведет? Это было похоже на затишье перед бурей.
***
Сумерки медленно сгущались, опускаясь на землю. Кровавые полосы заката побледнели, небо становилось пепельно-серым, переходя в синеватый цвет, по мере того, как уходило солнце.
Александра возвращались к себе в комнату после очередного тяжелого дня. Как всегда уставшая и измученная, она проходила мимо кабинета директора, где сейчас обосновался Морозов. Обычно в это время он уже покидал школу, но сегодня Кравцова услышала доносящийся из кабинета голос. Любопытство, хоть Саша и пообещала сама себе больше не влезать в неприятности, все-таки взяло верх, и она подошла ближе к приоткрытой двери.
– Нет, мы еще не нашли, они и так работают без отдыха, у них уже не остается сил. Я не знаю, как долго еще ждать, я делаю все, что в моих силах. Вы точно уверены, что «Доминус» там? – послышался недовольный мужской голос.
«Доминус» – в момент пронеслось в голове у девушки. «Неужели они ищут именно его? Как я раньше об этом не догадалась!». «Доминус» – проект, созданный Колчиным, или, если быть точнее, это его клон. Он был сделан с целью сохранения информации, проектов и разработок. Внутри «Доминуса» находился чип, скорее всего, именно он и нужен Морозову. Ведь клон – это просто оболочка, и только чип содержит информацию… Саша настолько погрузились в свои размышления, что не заметила, как голос Морозова стих, и только она собралась отойти, как дверь резко распахнулась перед ее лицом.
– Так-так… кого это сюда занесло? Опять ты! Я смотрю, тебе нравится испытывать мое терпение, да?!
Кравцова замерла, не зная, что сказать. Как можно было так нелепо попасться? Лицо мужчины с каждым словом выражало все большую злобу. Было видно, что он готов убить Сашу на месте.
– Петр Алексеевич, я… я просто шла мимо, – до чего глупый ответ! Кто же поверит в эту чушь?
– Что, правда? Просто шла мимо и решила послушать, о чем это я говорю! Значит так, милочка, ты меня окончательно задолбала. Похоже, тебе все мало и мало. Если хочешь подохнуть раньше времени, можешь так и сказать, я тебе все устрою!
– Я правда шла мимо, – постаралась сказать девушка как можно более уверенно. – А сейчас мне пора, доброй ночи, – развернувшись, она направилась было прочь, но тут Морозов схватил ее выше локтя и, сильно дернув на себя, впечатал в стенку.
– Разве я разрешил тебе уходить?
– Я не обязана спрашивать! Отпусти меня немедленно! – принялась вырваться Кравцова. Но силы были неравны, и мужчина больно схватил ее за горло.
– Да что ты! Я смотрю, ты в себя поверила! Ты такая же, как мой непутевый сын, вечно суешься туда, куда не следует! Я устал делать предупреждения, пора переходить к действиям более серьезным! Думаю, ты понимаешь, что услышала то, чего не должна была слышать, а?!
– Я ничего не слышала! Отпустите меня, – страх окутывал с ног до головы. Сейчас Саша находилась в безвыходном положении. Она и в правду узнала много лишнего, и Морозов это понял. Теперь ей точно не уйти отсюда живой. Мужчина начал сильнее сдавливать горло Саши. Почувствовав нехватку кислорода, она начала впиваться ногтями в руку Морозова, но ему, видимо, это не мешало; он был серьезно настроен убить девушку или же заставить ее молчать.
