Текст книги "Доверься мне"

Автор книги: Ео Рэеллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Не то чтобы Тим вообще не хотел танцевать – просто не был готов к предложению. Не в этой компании, не сейчас. Альфа по имени Максим намёк понял, хотя Тим ещё не раз ловил на себе его взгляды до конца вечера. Что в них было: интерес, недоумение или, может, презрение – разобрать не смог. Да и не пытался: Максим был не в его вкусе, даже если отбросить прочие отягчающие обстоятельства.

– Макс расстался со своим бойфрендом, – пояснил Кирилл, когда они с Тимом пробирали квартиру после гостей.

– Теперь понятно, – хмыкнул Тим: особой симпатии он и не ожидал.

– Если честно, я не помню его, – наморщил лоб Кирилл, словно перебирал закрома памяти. – На свадьбу он один прилетал.

– Это с прошлым Макс расходился долго и тяжело, – Миша выхватил у Кирилла поднос с грязной посудой, успев боднуть омегу носом. – А с Лексом у них сразу не задалось.

– Ну и рекламу ты другу дал, – скривился Кирилл и замахнулся на Мишу полотенцем.

– А я вообще что? – Миша ускорился, чтобы избежать кары. – Это Вадя с ним работает.

– Кто сказал «Вадя»? – Вадим вырулил из спальни в одних спортивных штанах и поймал Кирилла, тут же принюхавшись.

Кирилл захихикал, но явно не от щекотки – Тим отчётливо слышал нотки возбуждения, потому побыстрее ретировался на кухню и стал загружать посудомоечную машину.

Каждый новый день приближал Тима к переезду в студию, а угрызений совести, что он вот так вот просто и практически безвозмездно эксплуатирует брата, становилось всё меньше. Конечно, этому способствовал и сам Миша – настаивал именно на таких условиях.

Тим действительно хотел побыстрее съехать – наблюдение за чужой семьёй в ежедневной, считай, интимной, обстановке, казалось делом неправомерным. Поэтому он собрал вещи задолго до того, как арендаторы должны были освободить студию, и готовился буквально среди ночи сорваться и начать готовить квартиру к проживанию. Но его опередили.

– Я уже заказал клининг, – сообщил Кирилл, деловито помешивая какое-то модное варево, которое, впрочем, источало вполне аппетитный аромат.

– Зачем?

– В смысле «зачем»? – непонимающе надул губы Кирилл.

– Траты лишние, я сам бы помыл… – вздохнул Тим.

– Вот ещё, – Кирилл закатил глаза. – Тебе и так забот хватит.

Тим вынужденно согласился – ни Миша, ни его мужья свободы для манёвров не оставляли. Все их действия были продиктованы заботой, но Тим считал, что он чересчур активно пользуется их добротой: когда узнал, сколько стоит арендовать подобную студию, стало не по себе – а Миша ведь озвучивал сумму платежей по кредитам, которые семья выплачивает. Увы, деньги как манна небесная не падали: Вадим пахал сутками, постоянно мотался по командировкам, Миша тоже регулярно задерживался в офисе и работал дома, Кирилл меньше времени тратил на заработки, но занимался с сыном и спокойно не сидел. Так что выходило, что Тим лишает их серьёзного подспорья и забирает из семейного бюджета существенную сумму.

С другой стороны, выбирать приходилось из двух зол – и Тим решил, что оставаться в квартире брата, пока более-менее не встанет на ноги, ещё хуже. Тем более что точной даты он назвать не мог: первая стажёрская зарплата не порадовала размером, но Гена обещал, что в следующем месяце будет больше – Тим осваивал новый материал ускоренными темпами, хотя до заключения срочного трудового договора дело не дошло.

В целом Тим понял взаимосвязь между количеством усилий, затраченных на работу, и степенью изогнутости Гениных губ, означающей удовлетворение сотрудником, потому не чурался оставаться после шести, если не успевал что-то закончить. А когда в отделе кадров случился планово-неожиданный аврал и двое омег ушли на больничный в связи с течкой, то встал первым в ряд желающих подсобить. Валя воздержался, да и выбора у него всё равно не было. О синхронизации циклов Тим знал, но его с Виком это «счастье» миновало, а вот Котя и Тоша страдали одновременно. Или не страдали – Валя сообщил, что у обоих есть альфы.

Тим никогда не проводил течку с альфой, потому именно страдал: мучился от нереализованного желания и горстями глотал таблетки. Зато был уверен, что не залетит от абы кого. В целом вероятность наступления беременности вне течек считалась ничтожной, и в промежутках между ними можно было не отказывать себе в сексе, но Тим старался мыслить шире: планировал создать крепкую семью и не искал случайных любовников. Во всяком случае, он нарисовал себе порядок действий, практически алгоритм, и старался от него не отклоняться.

– Блин, Дэн психует, – Валя ёрзал на своём стуле и смотрел на экран смартфона.

– Недоволен, что ты задерживаешься? – спросил Тим и тоже поглядел на время: официально рабочий день закончился час назад.

– Конечно, какой альфа будет радоваться? – фыркнул Валя. – Вот тебе хорошо, с братом живёшь, есть кому дома прибраться, приготовить…

– Это пока я с братом живу, – парировал Тим. – И вообще, иди домой, я доделаю.

– А кабинет закрыть? – нахмурил идеально прокрашенные и уложенные волосок к волоску брови омега. – Замок заедает. Разберёшься?

– Разберусь, – заверил его Тим и, чтобы не терять времени, принялся за работу в режиме форсажа.

И плевать, что именно на этот день был назначен переезд: успеется, пожиток у Тима совсем немного, а поужинать можно и у Миши.

Разобрав последние накладные, Тим уже приготовился стартовать домой, но столкнулся с предвиденным препятствием: замок кабинета действительно заело. Оставлять отдел кадров открытым было недопустимо – столько важных документов, – Тим, поставив колбочку для ключей на пол, пытался победить механизм, чувствуя самое настоящее отчаяние: ответственность не позволяла бросить это дело, а драгоценные минуты утекали как песок сквозь пальцы.

– Помочь?

От голоса за спиной Тим не просто вздрогнул – подпрыгнул: задетая им алюминиевая колба с ускорением и дребезгом покатилась по ковролину. Директор подкрался неожиданно, и в таинственном полумраке опен-спейса сначала показался призраком. Или маньяком.

– Проссстите, – Тим постарался максимально быстро взять себя в руки. – Да, помогите, пожалуйста, не могу закрыть.

Морозов принял из его пальцев ключ – Тим нервно обтёр ладони о брюки, вновь ощутив неловкость: они были влажными. Да и рубашка на спине взмокла: от испуга и волной накатившей безысходности.

Альфы славились своим умением разбираться в технике, насчёт скиллов Морозова Тим ничего не знал, но замок поддался ему секунд через пятнадцать. Директор вернул ключ, после чего Тим окончательно отмер, поблагодарил за помощь и поднял с пола колбу: закрывал крышку и опечатывал уже на ходу.

– Тебя подвезти? – спросил Морозов.

– А? Что? – Тим вновь завис с открытым ртом.

– Поздно уже, – спокойно пояснил альфа, взглядом показав на синеющее небо за окном.

– Нет, спасибо, мне до метро недалеко, – улыбнулся Тим, заметив, что ответ директора не очень устроил.

Глава 6

Тим поместил колбу в шкафчик у поста охраны и пулей вылетел из здания: Морозов, конечно, его не испугал, но полное непонимание, как себя вести в подобных случаях, спровоцировало панику – просто боялся ляпнуть что-то невпопад и поставить собственную карьеру под угрозу. Ещё один вариант – что Морозов заинтересован в нём как в омеге – Тим отверг как несостоятельный и бредовый: слишком сильно бросалась в глаза разница. А вот разрешить облагодетельствовать несчастного омегу с периферии гордость позволяла исключительно родному брату и его семье, от посторонних, тем более связанных с ним трудовыми отношениями, такую помощь принимать не хотел.

Возможно, ситуация не стоила и выеденного яйца: альфы мегаполиса вели себя куда более галантно, нежели те, что жили в родном городе, так что желание подвезти припозднившегося на работе подчинённого вполне могло оказаться банальной вежливостью.

Пока Тим добирался до квартиры брата, он размышлял: конечно, Морозов ему нравился внешне и поведением тоже. Но в той же степени нравились и другие альфы, а вот до Вадима им было как до Луны пешком, Тим не собирался отказываться от своего мнения. И дело касалось не только наружности, но и манер, считываемых на интуитивном уровне. Хотя возводить Вадима на пьедестал и искать в толпе незнакомцев копию точно не стоило – Тим опять вспомнил, как выглядит сам и что из себя представляет. Надо умерить запросы.

– Голодный? – спросил Кирилл, услышав щелчок дверного замка, Тим ещё не успел войти в прихожую.

– Да, – честно ответил Тим.

– Мой руки, я разогрею.

Кириллу с каждым днём становилось сложнее передвигаться, но тем не менее омега проявлял всё больше активности: в отличие от Тима, Мишу и Вадима скорости глубоко беременного мужа не пугали, хотя они пытались активно ему помогать, иногда с боем забирая вещи или даже Дёму из рук – в четыре года сын вполне мог передвигаться самостоятельно.

Пока в микроволновке грелась еда, Тим сходил в спальню и вытащил приготовленные сумки в коридор: чтобы не терять времени. И так уже припозднился.

– Куда в ночь собрался? – нахмурился Вадим.

– На квартиру, – Тим почувствовал неловкость, но заранее договорился с собой, что решения не изменит.

– Можно же завтра, сегодня поздно, – Вадим глянул на часы.

– Пусть Тим осваивается, – по обыкновению, вмешался Миша.

– Точно? – наклонил голову Вадим и буквально пробуравил Тима взглядом.

– Да, – не очень громко, но твёрдо сказал Тим. – Поужинаю и такси вызову.

– Я тебя отвезу, – Миша положил руку на спину, словно предупреждая, что спорить бесполезно.

– Хорошо, – выдохнул Тим.

Кирилл не только накормил его до отвала, но и снабдил провиантом на следующий день: поставил рядом с сумками пакет с аккуратными контейнерами. Также были заранее собраны посуда, постельное бельё и даже бытовая техника, которые помогут ему обустроиться на новом месте – эти вещи Тиму не нужно будет покупать. Провожали точно не как постылого гостя – и Вадим, и Кирилл наперебой давали указания и напутствия, а Дёма на прощание вручил собственный рисунок. Что означала абстракция в карандаше, Тим не разобрал, но искренне поблагодарил племянника.

Вадим в итоге оказался успешнее остальных – провожал Мишу и Тима до парковки, помогая донести скарб, потому успел рассказать и о том, как лучше добираться от нового места жительства до работы. Миша же сохранял спокойное молчание – даже по дороге не проронил ни слова, а в студии всё сказанное касалось исключительно бытовых моментов.

– Удачи тебе, – наконец произнёс брат, когда сумки заполнили весь узкий коридорчик.

– Спасибо, Миш, – сердечно ответил Тим и обнял его.

Лишь когда Миша закрыл за собой дверь, Тим оглядел комнату, сейчас погружённую в сумрак – единственный светильник горел только у входа: небольшой шкаф, стандартный диван-книжка, крошечная кухонька с двухконфорочной плиткой, маленький квадратный столик с двумя табуретками и окно с выходом на лоджию – сквозь него виднелся погрузившийся в покой спальный район.

Забыв обо всём, Тим приблизился и долго всматривался в панораму, открывающуюся с шестнадцатого этажа, – за два месяца город не стал ему ближе, а чувство, от которого хотелось забиться в угол и сжаться в позу эмбриона, никуда не исчезло.

Так он и сделал – впервые дал слабину, в одиночестве можно наконец раскрыться, быть настоящим: свернулся на диване клубочком прямо в одежде и тихонько всхлипнул. Жестокая память будто ждала нужного момента – липкие прикосновения, жаркое и хмельное дыхание вновь стали реальностью, словно это произошло несколько минут назад.

Тим говорил «нет», но Толя его не услышал. Тим сумел вырваться, но всё равно остался виноват – перед Виком и родителями.

Толе Тим нравился больше младшего брата, но преимущество было мерзким, от него становилось противно так же, как и от всей ситуации: «Зачем мне омега с прицепом?» Вопрос решала не симпатия – о взаимности речи не шло, а Тим к Толе и вовсе испытывал лишь неприязнь с самой первой встречи, – просто банальное обстоятельство: у него не было ребёнка.

Несправедливость обвинений уже не имела значения – Тим не держал зла на родителей и младшего брата, а Миша его всецело поддержал, толком ни о чём не спрашивая, но явно понимая больше всех. У Тима осталась семья – твёрдая опора, – и шанс на лучшую жизнь. Он должен был им воспользоваться.

Глава 7

Несколько недель ушло на налаживание быта: Тим постепенно привыкал к новому жилищу с его аскетичной обстановкой и замкнутым пространством – словно вернулся в родительскую двушку. Только здесь был волен делать что угодно, не оглядываясь на многочисленную семью, то есть Тим ходил по квартире в одном белье, ел что попало на ужин, принимал душ когда угодно и даже лазил в сети по полночи – никому не мешал.

Общение с Мишиной семьёй, конечно, не прекратилось – частенько заходил к ним на ужин, иногда оставался ночевать. Брат подвозил его и до студии, и до работы, игнорируя протесты, а Кирилл постоянно вручал судки с едой. Один раз триада приехала к Тиму в гости в полном составе, но в комнате было слишком мало места и воздуха для пятерых, особенно для Дёмы, так что очень скоро вышли на детскую площадку – там, потеснив завсегдатаев, разместились на скамейках и болтали обо всём, о чём только можно. Тим и правда испытывал недостаток общения – не формального, а простого, человеческого.

А вот в студии многого не хватало для уюта, но неожиданно даже для себя из второй, увеличившейся почти вдвое зарплаты Тим выделил средства не на квартиру: купил осенние ботинки, пару блузок и сделал стрижку. Вопреки ожиданиям, ничего в его облике глобально не поменялось. Тим планировал выбрать эффектную одежду, чтобы хоть в чём-то стать ближе к коллегам, но руки тянулись к привычным классическим фасонам и натуральным тканям. В парикмахерской, куда его отправил Кирилл, тоже вышла незадача: мастер нахваливал красивые волнистые волосы и после нескольких предложенных вариантов просто подровнял концы, при этом стоимость стрижки оказалась в пять раз выше, чем в родном городе. Делать что-то с бровями отговорил тот же парикмахер, отметив и густоту, и актуальную естественную форму, с ходу назвав имя и фамилию топ-модели, о котором Тим отродясь не слышал, но пришлось поверить на слово и отложить вопрос до следующей получки. И другого мастера.

Заодно рыцарь ножниц и расчёски с горечью попенял на катастрофе подобное засилье совершенно одинаковых бровей у разных людей и предостерёг Тима: ни под каким предлогом нельзя увеличивать губы!

Тим вышел после сеанса психотерапии с красивой укладкой, приятным, едва уловимым ароматом профессиональной косметики на волосах и в полном замешательстве, так что для поиска модных ботинок обратился за помощью к Кириллу.

По понятным причинам беременный омега уже не мог ходить по торговым центрам, да и до массовых распродаж было ещё далеко, воспользовались интернет-магазином: вооружившись чаем и печеньем, засели вместе перед ноутбуком. Но и тут Тим получил не то, что ожидал – доводы Кирилла о необходимости ежедневно передвигаться пешком по осенней распутице растоптали мечты об истинно омежьем изяществе, потому что показались разумными: заказали три пары нарочито грубых ботинок. Тим в итоге выбрал одни, но в целом они подошли к образу идеально – какой омега, такая и обувь.

На работе, как ни странно, обстоятельства складывались в пользу Тима: Тоша после течки засобирался в декрет – ждать несколько месяцев, но вероятность вхождения в состав полноправных сотрудников стала как никогда высокой.

Собственно, Тим только и делал, что работал – одинокие вечера в маленькой квартире приелись довольно быстро, никто не ждал, ни от кого не зависел, так что мог задерживаться столько, сколько нужно. Гене, естественно. Тим в этом вопросе выражал нейтралитет, а потом его готовностью оставаться сверхурочно стали пользоваться и другие. Тем более что замок через неделю заменили на новый – распорядился Морозов.

Тим не жалел потраченного времени: всё равно брёл домой с неохотой, заглядывая в магазин за съестным и подолгу блуждая по практически безлюдным проходам. На работе было проще – голову занимали реальные дела, а не страдания ни о чём. Ведь у Тима всё шло по плану, впереди вся жизнь, ещё не на ладони, слишком рано, но он стремился, а значит, причину горевать высосал из пальца.

Окончательно освоившись в офисе, Тим часто бывал в приёмной – относил документы на подпись, регистрировал входящие и здоровался с директором. Андрей Владимирович вёл себя всегда предельно приветливо и даже иногда заводил разговор, если случалось пересечься вечером. Тим отвечал вежливо и смиренно, как и полагается благовоспитанному омеге, больше не подпрыгивал, не покрывался красными пятнами и не потел. Не только возросший опыт стал тому причиной – уверенности придавали и новые вещи, и ставшая чуточку более современной причёска. Тим по-прежнему редко смотрел на своё отражение, хотя то, что он больше не замечал загнанного взгляда, уже радовало: пусть и не быстро, но всё налаживалось.

Возможно, Тиму предстояло превратиться в такого же карьериста, как Миша. Правда, о больших успехах на трудовом поприще говорить было ещё рано: Гена сдержанно хвалил, не обижал в деньгах, но должность старшего специалиста пока оставалась недостижимой. Для повышения нужно проработать минимум полгода, и Тим терпеливо ждал. Ждал и работал.

Записывать корреспонденцию в журнал после окончания рабочего дня стало практически нормой – Тим засел за столом секретаря и аккуратным почерком заполнял строчки, чтобы с утра Артём не закатывал глаза и не возмущался по поводу необходимости лишних телодвижений со своей стороны.

– Когда же ты отдыхаешь? – спросил Андрей Владимирович, выйдя из кабинета.

– А вы? – ответил вопросом Тим: от былого стеснения не осталось и следа, а рассказывать о личном директору он считал недопустимым.

– Уел, – широко улыбнулся альфа и облокотился на стойку.

Писать под пристальным наблюдением было не очень комфортно, но Тиму осталось всего лишь одно письмо – уже отсканировал и поставил штамп. Критиковать количество бесполезных действий в сложившемся до него порядке смысла не видел, делал, как ему велел Артём. А ещё Тим надеялся, что Морозову скоро наскучит это бессмысленное занятие и он уйдёт, но омега сильно промахнулся с прогнозом событий.

– Тим, я тебе нравлюсь? – как ни в чём не бывало спросил Андрей Владимирович.

Глава 8

– Хорошего вечера, Андрей Владимирович, – уклонился от ответа Тим и захлопнул журнал.

Может, и нравился, но зачем же говорить об этом прямо?

Обойти директора с невозмутимым лицом не составило труда, но по пути домой Тим дал волю разлетевшимся со скоростью света догадкам. Да, он ловил себя на мысли, что Андрей Владимирович вполне привлекателен, не более, но не давало покоя другое. Верил ли Тим в симпатию альфы? Он изменился и старался меняться дальше, но до уровня омег в привычном круге общения всё равно недотягивал, так почему Морозов обратил внимание именно на Тима? Или это оттого, что у остальных уже имелись пары? Ничего о матримониальном статусе нового директора никто не знал, его личное дело лежало в Генином сейфе, так что оставалось лишь гадать: омеги не заметили кольца, а по идеально выглаженным рубашкам и костюмам вычислили холостяка – подтвердил догадку увиденный пакет из химчистки.

В отличие от собратьев, Тим не был силён в дедукции, но его ситуация просто выбила из колеи, а следом обухом ударило осознание: почему, собственно, и нет? Он не калека и не абсолютный урод, пусть двадцать шесть исполнилось и замуж ещё не вышел. Но даже в шутку примерять эту роль оказалось странно – Тим никогда не представлял себя рядом со взрослым альфой, хотя, если верить кадровикам, Морозов на восемь лет его старше, то есть всего ничего. Тим выглядел и поступал так, словно остался в своих девятнадцати годах, когда попрощался с однокурсником. А больше никаких отношений и не случилось. Застрял.

Тим не без помощи Миши понял, что предрассудки – вообще для отношений дело вредное, ведь альфа был младше брата на несколько месяцев, а супруг-омега взрослее их обоих на несколько лет.

В общем, Тим решил не гнать вперёд паровоза и продолжал сохранять доброжелательную линию поведения – в том числе потому, что он с отвращением наблюдал, как Вик вешается на альф.

Андрей Владимирович тоже не напирал, но уже явственно проявлял знаки внимания – особенно это касалось времени после работы; маленькая шоколадка, найденная у ножки монитора, заставила Тима покраснеть. Его смущения коллеги, к счастью, не заметили, а Тим решил, что лучше не афишировать происходящее – не зависти, впрочем, боялся, а сплетен. Да и вообще, не был до конца уверен, что ему с директором что-то светит, не торопился, чувствуя, как Андрей Владимирович постепенно становится смелее.

Насколько Тим любил проводить время в семье Миши, настолько не горел желанием общаться с Сеней Кравцовым и его мужем-ресторатором – почему-то казалось, что омега зазвездился в своей золотой клетке с тремя детьми. Однако отказ от приглашения на день рождения одного из Сениных сыновей восприняли бы за большую невежливость – Миша сообщил, что Тима очень хотят там видеть, и даже обещал забрать его после работы.

Тим предупредил Гену, что задержаться в этот день не получится, чем вызвал недоумённый взгляд, будто он, уходящий с работы вовремя, ранее в природе не существовал. При этом начальник совершенно без возражений принял уведомление об учебном отпуске – Тим сообщил сразу, как только узнал сроки.

Осень вступала в свои права: темнело рано, и мелкий моросящий дождь попадал на уложенные по торжественному случаю волосы – парикмахер научил, – Тим ёжился и хмурился, сетуя про себя, что вышел на крыльцо слишком рано, а Миша, как назло, застрял в пробке из-за аварии на кольце.

– Подвезти? – к нему подошёл Андрей Владимирович и тоже посмотрел на хмурящееся небо.

– С незнакомыми альфами я не езжу, – режимом примитивного флирта Тим пытался компенсировать неловкость: звучало глупо, знал об этом, но почему-то казалось, что омегам подобное простительно.

– А с тем, кто тебя подвозит? – губы директора растянулись не то в ухмылке, не то в хищном оскале.

– Это брат, и он бета, – уже серьёзно ответил Тим – настроение собеседника ему совсем было не к душе.

– А… тот самый? – усмехнулся Морозов. – То есть у его альфы машина ещё лучше?

– Вы что, намерены с ним соревноваться? – от резкой перемены темы Тим опешил и выдал первое, что пришло на ум. – Ох уж эти альфы… Мне пора, Андрей Владимирович!

Спасение в виде Мишиной машины замаячило у перекрёстка, и Тим сорвался с крыльца, наплевав на морось – так и знал, что сказанная во второй день работы фраза ещё аукнется, но не представлял как. Ущемлённое самолюбие альфы – опасная штука, а Тим по ошибке принимал его за искреннее расположение.

И тем не менее Тим никому не был должен – только старшему брату, который во всём помогал и старался оставаться рядом, несмотря на насыщенный ритм жизни.

– Приве-е-ет! – на заднем сидении кроссовера расположились Дёма в детском кресле и Кирилл, так что Тим занял переднее.

– Привет!

– Что это за альфач? – От цепкого взгляда Кирилла ничего не утаишь, даже с полусотни метров приметил Морозова.

– Директор наш, – зардевшись, ответил Тим.

– Молодой, – хмыкнул Кирилл.

– Киря! – шикнул Миша, оглядываясь назад.

– Ладно, ладно, понял-отстал, – Кирилл театрально закатил глаза.

Он мог выглядеть вульгарным, как многие другие омеги, но почему-то не выглядел: Тим не очень понимал почему – Кирилл будто изображал юмористические сценки из жизни, но к ним отношения не имел. Во всяком случае, сейчас, когда беременный живот с трудом помещался в салоне авто и словно отстоял от своего хозяина – все остальные части тела Кирилла оставались стройными, если не худыми.

– Наешься за меня, – благословил Тима Кирилл уже в зале ресторана.

Кириллу требовались немалые усилия для поддержания фигуры в отличной форме, а Тим, как и его братья, к полноте склонен не был, но на самом деле сладкое не очень любил. Так, иногда в охотку мог угоститься.

Сеня Кравцов, напротив, всегда слыл сладкоежкой, пусть и выглядел сейчас гораздо лучше, чем во времена учёбы в школе на родине – возможно, потрудились грамотные специалисты из сферы красоты, а может, так действовала любовь альфы: что-что, а отрицать сильное чувство его мужа не взялся бы даже слепой.

Семья – полная чаша, где альфа и омега принадлежат друг другу безраздельно, считалась в этом мире эталонной. Так оно и казалось со стороны – забыв о предубеждениях, Тим наблюдал и старался запомнить, впитать ту самую правду, которую не описать словами. Сложившаяся у Миши модель тоже имела право на существование, но даже Тим, ставя себя на место Кирилла, не мог однозначно сказать, что мог бы когда-нибудь стать третьим участником в триаде – на фоне Сени и Сергея понимание стало удивительно чётким.

– Как работа, Тимох? – спросил Сеня: детей занял аниматор в объёмном костюме розовой собаки.

– Нормально, – дежурно ответил Тим: на этом празднике он никого, кроме Миши, Кирилла и Сени, не знал и рассчитывал спокойно просидеть за столом до самого окончания.

– Чем занимаешься? – Сеня, на удивление, жаждал конкретики.

– Кадрами, бухгалтерией. Всем помаленьку, – сказал Тим.

– И на кадры поступил? – для домохозяйствующего многодетного омеги Сеня вёл себя чересчур по-деловому.

– Да, – Тим не ожидал такого допроса с пристрастием, но угрозы не почувствовал. – А что?

– У нас вечно кто-то требуется, – улыбнулся Сеня. – Но мне нужен маркетолог, не вывожу.

– А… то есть ты… – Тим не вдавался в подробности жизни одноклассника брата, потому искренне удивился.

– Да, это мой участок, – Сеня сейчас вдруг превратился во взрослого и серьёзного человека. – Семейный бизнес – это не работа на дядю, когда вышел из офиса и забыл.

– Я понимаю… – опустил глаза Тим – последняя фраза омеги прозвучала довольно назидательно.

Падение младшего сына отвлекло Сеню от беседы – побежал спасать чадо, а Тим вновь остался в одиночестве, переваривая полученные сведения. Долго не получилось – с работы наконец вырвался Вадим и рыбкой нырнул за стол: Кирилл и Миша тут же принялись заботиться о муже, друг с другом, впрочем, не конкурируя – бета наливал напитки, а омега накладывал в тарелку закуски.

Наконец именинник задул все свечки, сфотографировался с родителями и гостями, Вадим глянул на часы и шепнул что-то Мише. Кирилл заметил эту активность, сощурил глаза и упёр руки в те места на боках, где у него когда-то была талия.

– Ребята в бар зовут, – выдал начистоту Вадим: Кирилл припёр его к стенке одним лишь взглядом. – Пока всё не позакрывали…

– Езжайте уже, – фыркнул Кирилл.

– Окей, я вас с Дёмой до дома докину, – Вадим обрадовался, словно его в двенадцать лет впервые отпустили на ночёвку с друзьями.

– А ты с нами хочешь? – спросил у Тима Миша, спровоцировав не первый за день ступор.