Текст книги "Бог любит ангелов"

Автор книги: Энрике Флюенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4. Через коридоры

– Я мадам Арженто, ректор школы Нордлиг. Следуй за мной. Я покажу тебе, где находится женское общежитие. Юноши и девушки живут в разных крылах замка. А трапезы и некоторые уроки проводятся совместно. Об этом и многом другом ты сама все узнаешь позже. – И мадам Арженто повела меня в женское общежитие. Оно располагалось тут же в замке. Здорово!

Я обернулась и отметила, что мой чемодан и небольшая спортивная сумка исчезли. Это меня обеспокоило. Мои вещи! Их кто-то забрал. Сами по себе они испариться не могли. Или могли?

– Сейчас послеобеденный час. Уроки начнутся через полчаса.

– А… – подала я голос. Он звучал неуверенно, отчужденно, – Мои вещи… Сумка и чемодан. Они…

Я не знала, как сказать "Пропали". Не покажется ли это обвинением в воровстве?

– Не беспокойся. Они уже ждут тебя в общежитии. – Ответила мадам Арженто, повернув ко мне лицо. Тут она приподняла свою кисть и щелкнула пальцами.

– Вуаля!

Наверное, у меня открылся рот от растерянности. Вуаля?

При упоминании об обеде, в животе у меня заурчало. Мне тут же захотелось есть. И я стеснялась признаться в этом мадам Арженто. Я решила, что один пропущенный обед переживу. Еще я прикинула, каким образом я могла пропустить обед: ведь отправилась я на воздушном шаре с Франклином около одиннадцати часов дня! И сам полет занял несколько минут. Так мне показалось. А что если время путешествия заняло в действительности дольше? Это тогда и объяснило бы мое пробудившееся чувство голода. Да, я толком не позавтракала. Но я бы проголодалась через несколько часов. Или тут обедают намного раньше?

Тут ураган мыслей о голоде, моем чемодане, старом Франклине улетучился. Я была поражена красотой замка.

Каблуки шагов мадам Арженто гулко стучали по каменному полу. Даже толстые красные ковры не могли заглушить уверенную поступь ректора. Я едва не бежала следом, что бы поспевать за ней. Иногда я спотыкалась, потому что не смотрела под ноги. Все мое внимание поглотил замок. Эти коридоры и стены, архитектура и убранство. Это было вершиной творческой мысли. Я угадывала стили барокко и нотки более старых зодчеств. Мои глаза разбегались. Я оборачивалась на картины, полотна, висевшие в коридорах и огромные цветные гобелены. Из всех этих картин можно было собрать целый музей. Строгие лица в огромных париках. Дамы в пышных нарядах. Художники очень детально изобразили в своих творениях шикарные балы, праздничные трапезы, лица значимым персон канувших времен и деятелей искусств и отлично отразили дух прошлой эпохи.

На них были изображены и сцены охоты, и просто пейзажи, и еще много всего прочего, чем жили люди много веков назад. Но для меня это все показалось сказкой, не связанной с реальностью, вымыслом неведомого художника. Разве может дама преклонных лет носить на голове такой вот чепец, больше похожий на резиновую шапочку для купания, вместе с таким дорогим платьем, и колье на шее? Думаю, нет. Но в то время это могло казаться модным.

Высокие потолки подпирали полуколонны с пышным барельефом. Огромные витражи окон, яркие узоры на шторах, в которых мне мерещились необычные цветные вышивки, а мистические сюжеты, посвященные важным событиям волшебной жизни.

Я с неохотой оставила все это позади и шагнула на лестничный пролет, поднялась за мадам Арженто на второй этаж. Тут парадности поубавилось. Потолки стали обычной высоты, картин на стенах не было видно. Наполовину зашторенные окна бросали слабый свет, но все-таки прогоняли тоску полумрака. Дверей было немного. Вот это больше походило на школу в мире обычных людей, если бы не изысканная резьба на деревянных дверях. Я была уверена, что за этими дверьми находится учебные классы, лишенный дорогого убранства главного холла замка и прилегающих к нему галерей.

Мадам Арженто провела меня по тихому коридору, отворила дверь, за которой оказалась винтовая лестница, и мы поднялись еще выше. Ступеньки уходили и дальше, где наверху через невидимое окно на каменную стену ложились ослепляющие солнечные зайчики. Я учуяла нотки цветочного аромата. Наш путь шел мимо этого приветливого знамения. Теперь он пролегал по узкому темному переходу, и мое беспокойство нарастало. Я боялась предстать перед другими учениками. Я – новенькая и никого еще не знаю. Как примут меня другие девочки?

Тут меня посетила мысль, что вот так же, как я сейчас иду по новому для меня замку, в один далекий день шла моя бабушка. Юная, наверное, неуверенная в себе направлялась в женское общежитие, и не ведала, что ее ожидает за дверями. А моя мама? Бабушка не рассказывала мне, где она училась. Но я уверена, что тоже в Нордлиге. Возможно, именно здесь она встретила папу, и они полюбили друг друга. Эти стены значат больше для меня, чем я думала. Здесь я могу прикоснуться к прошлому дорогих мне людей.

На секунду я сжала кулаки, пытаясь придать себе уверенности. Ректор открыла дверь, вошла и остановилась. Я тут же врезалась в нее и оступилась о порог, делая шаг назад. Я поспешила выдавить из себя извинения и осеклась.

Мы стояли в просторной комнате, в которой находилось около двадцати девочек разных возрастов. Их лица тут же повернулись к нам. Гам разговора утих. Все девочки были в форменной школьной форме. А я одна стояла не похожая на всех в своей обычной одежде. Через секунду раздалось громкое приветствие:

– Добрый день, мадам Арженто!

Наступила тишина. Девочки стояли и не двигались. Мне показалось, что всех их собрали специально, что бы они встретили меня. Я слышала биения своего сердца и потрескивание поленьев в большом камине. Мой чемодан и сумка лежали около двери.

Ректор кивнула:

– Доброго вам дня, молодые леди! – Тут она сделала жест в мою сторону, я ощутила мягкий толчок в спину и послушно сделала два шага вперед.

– Это мисс Роузалин Берлинг. Ваша новая коллега. Прошу любить, и жаловать, и помочь стать ей "Хефлиг мисс"!

Хефлиг мисс! Это значило: вежливой мисс, воспитанной леди. Я ощутила себя униженной. Будь я хотя бы в школьной форме, я бы не выделялась из общей массы учеников и чувствовала бы себя на много увереннее.

Все разглядывали меня, и я почувствовала, как заливаюсь краской.

– Что надо сказать? – Тихо спросила мадам Ректор. И тут же хор голосов наполнил комнату:

– Добро пожаловать, мисс Берлинг!

Приветствие для меня. Оно было более хаотичное, не таким слаженным, как для мадам Арженто. Я растерялась и потеряла дар речи. Сейчас, конечно, мне тоже следовало что-то сказать. И это должно было быть не "приятно познакомиться", а что-то более ценное. Я молчала, ощущала себя беспомощной и сгорала от стыда.

Мадам Арженто подмигнула мне и направилась к выходу. Ее шаги стали утихать за дверью. Кто-то хмыкнул, кажется, пытаясь подавить смешок. Одна девочка дружелюбно кивнула. Большинство учениц смотрели на мадам Ректора. А затем вернулись к своим делам, разбредаясь по комнате.

А вот полная девчонка с короткой стрижкой, с круглым лицом и пухлыми губами неприветливо оглядывала меня. Она снова развалилась в кресле у камина, где сидела до моего прихода. Я прочла какую-то необъяснимую ненависть в ее черных глазах. Она что-то зашептала своей соседке и теперь обе недобро буравили меня глазами.

Эти две девочки мне сразу не понравились. Особенно полная "жаба". Вот бы заколдовать огненное заклинание и посмотреть, как она завопит охваченная пламенем.

Я взяла свою сумку, что бы хоть чем-то отвлечь себя от негативных мыслей. Мой первый день в школе, мое первое появление в этой комнате перед всеми девочками. Важный момент моего пути восхождения к леди. А я разозлилась, видя такое отношение к себе этих двух сплетниц. Надо погасить плохие мысли, и это будет не просто.

Ко мне подошла одна из учениц. Она была старше других девочек.

– Меня зовут Сюзанна. Сюзанна Дортэ.

Я улыбнулась ей и протянула руку, что бы пожать, но Сюзанна немного склонила голову и опустила глаза. Своеобразный полупоклон. Я тут же одернула руку и тоже склонила голову. Получилось это у меня не столько изящно, как хотелось. Вдруг Сюзанна хохотнула и сама схватила мою ладонь и пожала.

– Это такая шутка! Надеюсь, ты меня простишь за это? Хотя на самом деле так и надо здороваться, когда встречаешь в коридоре кого-либо из старших. Я – староста девочек. Идем, я покажу тебе твою спальню.

Я улыбнулась в ответ. Мне понравилась Сюзанна. Хорошая у меня староста. Не угрюмая и не злюка, как могло бы быть.

Сюзанна схватила меня за руку и, увлекла за собой.

– Спальни наверху. Твоя на самом верхнем этаже.

Я поднималась по винтовой лестнице следом за Сюзанной. Мы оказались в небольшой лестничной башне, в которой на каждом этаже открывался свод и круглая комнатка с тремя дверьми. Как оказалось, башенка с винтовой лестницей примыкала к другой башне, побольше. В ней и располагались спальни. Свет падал только через узкие вертикальные оконца над ступеньками. Холодный ветер задувал в эти щели. Я поежилась от сквозняка и отвернулась от света. Я боялась высоты и не желала увидеть далеко внизу под ногами землю.

Вдруг Сюзанна, выпустила мою руку и весело заговорила, задорно прыгая через ступеньку:

– Можешь всегда обратиться ко мне. Если что-то не знаешь, не получается, почувствуешь недомогание или еще что… и вообще, если будет нужна любая помощь – обращайся. С радостью помогу!

Поднявшись на третий этаж, мы оказались под самой крышей. Округлая площадка была освещена хуже других. Замерев, запыхавшееся Сюзанна спросила:

– Ты пользуешься шампунем с перламутром?

– Что? Нет.

А потом она заговорила вдруг совсем тихим голосом, словно боялась кого-то разбудить:

– Прости, но свободное место только здесь. Вот если бы ты приехала пораньше, то могла выбрать комнату и лучше… – Она указала на закрытую дверь. – Моя спальня в соседней башне. Вход в нее находиться в противоположной стороне гостиной комнаты башни девочек. Ну, пока!

И Сюзанна ушла вниз по лестнице.

– Спасибо. – Я улыбнулась Сюзанне. Хотя ее слова сожаления о моей комнате насторожили. Значит, жить мне придется в ужасной каморке с протекающей крышей? Да я тут же простужусь, слягу с температурой! Какое тут будет дело до учения волшебству?!

Глава 5. Исмеральда Дуэррэ

Я отворила дверь и оглядела комнату. К моей радости, внутри было довольно уютно, тепло и чисто. Две кровати с толстыми перинами и одеялами, два комода, огромный шкаф и маленький камин. На стене висела пара светильников. Их яркий свет окончательно прогнал мои страхи об ужасной комнате. Никаких протечек в потолке. Никаких сквозняков.

На левой кровати, сбив одеяло в ком, лежала девочка и смотрела в потолок. Точнее, лежали ее ноги. Сама она спиной сползла на ковер между кроватями, а ее золотистые волосы беспорядочно раскинулись по ковру, окрашенные сзади в розовый цвет. Совсем немного, только концы. Это меня удивило. В школе есть правила. И окрашивание волос?! Да еще в такой цвет?! Розовый! Это точно шло в разрез. Должно быть, она смелая, раз явилась в школу в таком виде.

Юбка моей соседки немного сползла, оголяя нижнее белье. Девочка крутила в пальцах волшебную палочку, в другой руке она держала открытую книгу, в листы которой время от времени тыкала палочкой.

Я как-то и не задумывалась, что у меня будет соседка по комнате. Но это меня даже не расстроило. Только насторожило.

Я посмотрела на дверь. На единственной белой табличке было виднелись слова: «Исмеральда Дуэррэ». Я вошла в комнату.

– Привет. Меня зовут Роузалин. Можно и Роуз. А тебя?

В ответ девочка принялась негромко напевать себе:

– Исме-исме-е! Исме-исме-е!..

Я подошла к другой кровати и положила свою сумку рядом. Девочка не повернулась ко мне, но мелодичным голосом сказала:

– Что привело тебя ко мне?

– К тебе? – Я возмутилось такой наглости. И немного грубо ответила: – Я здесь буду жить!

– У меня?

– Почему у тебя? Эта комната теперь наполовину моя!

– Ах, а я думала… – голос девочки смолк на полуслове. В недоговоренной фразе я уловила в нем нотки грусти или даже скорби. Девочка вздохнула и продолжила что-то напевать себе под нос. Я заметила, что кровать у меня заправлена не ровно, в середине имеется воронка в смятом одеяле. Я недобро покосилась на Исмеральду, но не стала ничего говорить.

Мне необходимо было переодеться. Я открыла сумку и тут вспомнила, что мой чемодан со школьной формой остался внизу. Я направилась за ним, но не успела выйти из комнаты, как у двери замерла. У меня поднялись брови от удивления, а потом я расхохоталась. Вот она магия!

Под табличкой с именем «Исмеральда Дуэррэ» появилась еще одна. И на ней было выведено: «Роузалин Берлинг». Я весело стала спускаться вниз. А позади меня послышался шелест бумаги и глухой стук. Исмеральда подбросила книгу, и та упала на ковер рядом с камином.

Глава 6. Знакомство с Жамели и Матильдой

В общей комнате женского общежития (гостиной) народу значительно поубавилось. Толстая неприятная девчонка с короткой стрижкой и ее подруга все еще крутились возле камина. Две другие девочки за столом что-то переписывали в свои тетради. Одна прошла мимо меня и стала подниматься по лестнице.

Мой чемодан стоял на том же месте, где дожидался меня прежде. Я прикидывала, насколько он окажется тяжелым и смогу ли я волоком затащить его наверх, как смешок неприятной девочки, напоминающем мне больше жабу, чем будущую леди, привлек мое внимание. Едкий противный звук. Серые короткие небрежно причесанные волосы придавали ей вид неряхи. А единственная коса не доставала до лопаток и представляла собой жиденький тонкий хвостик, обтянутый черной резинкой. От этого было немного жалко «толстуху». Но только до тех пор, пока она не повернулась ко мне. Крупные черты круглого лица. Большой нос картошкой, пухлые губы искривлены в пренебрежительной ухмылке. Оскал хищного зверя. Она толстая, тяжелая и, наверное, поэтому сильнее других девочек.

Я шестым чувством ощущала, что возможно источник насмешек – я. И, конечно, громкий, показной смех адресован был именно мне. Кому же еще?

Жаба обернулась при моем появлении и, выдавив кислую мину, гнусавым голосом протянула такие слова:

– Ты собиралась спать в розовой пижаме?! Ха-а-ха-а!

Я ощутила липкий холодок по спине, наклонилась к чемодану. Крышка была приоткрыта. Я заглянула внутрь. Моя новая школьная форма была смята в комок и сдвинута в край. Розовой пижамы не было. Кто-то рылся в моих вещах. И кто – я уже знала. С бушующей внутри яростью, я подскочила к Жабе и оттолкнула ее от камина. На поленьях, чернеющая от языков пламени, лежала моя пижама.

Жаба ойкнула, но удержалась на ногах. Хотя падать ей было некуда, разве что в кресло. Ее подруга ткнула меня в плечо и выпалила:

– Ты чего дерешься? Сдурела?

Волосы этой девочки были вороно-черные, коротко подстриженные. Чертами лица она походила на мальчишку. Большие выдающиеся вперед брови делали лицо суровым.

С двумя мне не справиться, говорил мне здравый смысл, но ярость требовала немедленной мести.

– Как вы посмели?! – Я указала в камин.

– А вот так! Захотелось! Что скажешь? – Теперь Жаба толкнула меня в спину, когда я повернулось к ее подруге. Я упала на пол. Сильно ушибла локоть и, потерев его, ощутила, как помимо моей воли, у меня потекли слезы.

– Нашлась тут «королева»! Приезжает в школу, когда вздумает. Ты будешь у меня на задних лапках ходить! Цапля тощая!

От такого потока оскорблений я обезумела, ударила Жабу ногой в лодыжку. Жаба, к моему торжеству, не удержалась и упала, хватаясь о кресло.

– Ах, ты!

– Кхе-е! – Подруга Жабы поспешила помочь подняться ей.

А я вскочила и вцепилась Жабе в волосы. Это было ошибкой. Мои пальцы тут же выскользнули из короткого хвостика противницы. Та в свою очередь ухватила меня за волосы и хорошенько дернула в сторону. Голова у меня закружилась. Я потеряла равновесие, и тут же ощутила удар в затылок. Я лежала на полу. К боли в голове добавилось ноющий зуд на кончиках пальцах левой руки, это мои ногти. Кажется, я поцарапала противницу.

– Да как ты посмела, гадина? – Жаба рванулась ко мне. Пнула мой чемодан, хорошо, что не меня, и поспешила удалиться прочь из общей комнаты. Ее подруга выскочила следом.

Я медленно села и огляделась. Вот мой чемодан, вот камин, в котором догорала моя пижама. И никого рядом. Только у дальнего стола две напуганные девочки смотрят на меня. Тут я сообразила, что эта перепалка наделала достаточно шума.

В голове гудело, затылок ныл. Я оперлась о чемодан, чтобы встать, потом потянула его. Он оказался тяжелым. Мне было под силу затащить его наверх. Но в теперешнем моем состоянии, когда болел ушиб на локте, и кружилась голова, а сама я была взвинчена, это представлялось мне непосильной задачей. Я все-таки тянула ношу в сторону лестницы, не хотела оставлять свои вещи здесь, но через два метра сдалась.

– Эй, ты как? – Это бесшумно подошла одна из девочек. – Где твоя волшебная палочка?

Действительно, где? В моей сумке наверху в спальне. Именно туда я ее положила еще дома.

– Я помогу. – В голосе улавливалось неподдельное сочувствие и решительное желание. Девочка водила волшебной палочкой над чемоданом.

Мой чемодан, покачиваясь, взлетел над полом и поплыл наверх. С гулким стуком он задевал о ступеньки, но двигался вперед. Девочка поддержала меня за руку и повела наверх.

На втором этаже я прошипела:

– Как они посмели?! Я еще покажу им!

– Это Жамели Портс и Матильда Рейнхарт. Лучше держись от них подальше и все.

– Я «держись»? Да они вон, что вытворили с моей одеждой!

Девочка промолчала. А голос разума у меня внутри заметил: конечно, она права: не нарывайся на неприятности. Что ты скажешь, когда дело дойдет до мадам Арженто или директора Брутильды? А бабушка? Не хочу, чтобы она узнала, какая из меня леди.

Глава 7. Какое наказание?

Я поднялась в свою комнату. Исмеральда прыгала на кровати. Подушка и книга так и лежали на полу. А девочка махала волшебной палочкой над головой. Увидев мое заплаканное лицо, она удивилась и спросила:

– Что произошло?

Я не ответила. Исмеральда посмотрела мимо меня и удивленно спросила:

– Моника?

Следом за мной появилась моя помощница. Чемодан плюхнулся на пол, а я, обессиленная и подавленная, на свободную кровать. Нельзя было не заметить, что по моей перине тоже прыгали. Конечно, Исмеральда. Сейчас мне было наплевать на это.

– Меня зовут Моника. Моя спальня в соседней башне. Я со второго Гранте. – Проговорила бодрым голосом моя помощница и умолкла на минуту. Исмеральда с недоумением оглядела Монику и помахала ей рукой с волшебной палочкой:

– Привет, Моника!

Исмеральда села на край сдвинутой перины и, тяжело дыша, удивленно рассматривала мое заплаканное лицо.

Моника покосилась на палочку Исмеральды и сказала, кладя мне руку на плечо:

– Не думай о Жамели и ее прихвостнях. С ними не совладаешь. Поэтому постарайся забыть этот случай. Да и войну развязывать не стоит.

Я потерла глаза. Я чувствовала себя благодарной Монике за помощь с чемоданом. Сама я сейчас была не в состоянии что-либо наколдовать. Кивнув ей, про себя отметила, что так просто я не сдамся. За обиду будет месть. Моника повернулась, чтобы уйти, но тут в комнату ворвалась Сюзанна, и Монике пришлось посторониться.

– Роузалина! – Вскричала Сюзанна и подскочила ко мне. Она грузно плюхнулась рядом на кровать так, что я чуть не соскочила на пол. Сюзанна обняла меня и принялась гладить по волосам.

– О, боже мой! Я только что узнала, что произошло. Мне очень жаль! Меня нашла Лили и сказала, что новенькая кинулась драться на Жамели! Конечно, я знаю Жамели. И уверена, что она опять натворила что-то нехорошее!

– Они рылись в моих вещах! Бросили мою пижаму в камин!

– О, бедненькая! Тебя ударили?

Она коснулась моей щеки. Боль кольнула правую часть лица.

– Ой! – Я вздрогнула. Лицо все еще горело. На щеке, возможно, останется даже синяк.

– Извини, я не хотела. – Всполошилась Сюзанна и выскочила из комнаты. – Нужно приложить что-нибудь холодное к щеке.

Моника едва успела прижаться к двери, чтобы не быть сметенной с дороги, а затем, грустно покачала головой и удалилась.

Исмеральда тихонько сказала:

– Плохая девчонка эта Жамели. Я вечно забываю ее имя. Жа-ме-ли. Даже звучит странно.

Исмеральда направила палочку себе в глаз и, сощурившись, принялась разглядывать ее окончание. Только теперь я заметила, что волшебная палочка Исмеральды обломана. Исмеральда силилась увидеть сердцевину своего волшебного предмета.

Вернулась Сюзанна. Она протянула мне тюбик с кремом.

– Приложи к ушибу. Станет легче.

– Он холодный. Даже ледяной! – Воскликнула я.

– Да. Это я его заколдовала, леденящим заклинанием. Здорово? – Сюзанна, польщенная моим удивлением, заулыбалась.

Через минуту мне стало легче. Руки перестали дрожать.

– Эта Жамели. Что мне посоветуешь с ней делать? Кому можно сообщить, что она…

– Нет! Ты что? – Всплеснула руками Сюзанна. – Не говори никому!

– Что?– Я не поверила своим ушам. – Ее должны наказать!

– Согласна, но теперь ничего не изменишь, и получишь только наказания.

– Что?

– Послушай меня! Старшим лучше не говорить. Преподавателям, то есть. – И Сюзанна принялась скороговоркой объяснять свой довод: – Если они узнают, накажут всех нас, всех девочек, то есть! Здесь такие правила. Понимаешь? Нам придется всю субботу просидеть за письменной работой по “Благородному поведению” или чему-то в таком роде. Это если повезет, и нам достанется миссис Фоссил. А если за наше «воспитание» возьмется миссис Беннети, то и все воскресенье придется просидеть за работой. Она устроит нам такие «Правила правильного тона настоящей леди», что на стену полезешь! И извинения не помогут.

– Это несправедливо! Почему должны наказывать всех? Неужели, я не могу на них пожаловаться? – Я посмотрела на Исмеральду, ища у нее понимания или совета. По ее лицу я поняла, что она испугалась. Кажется, угроза просидеть в выходной день за дополнительными учениями была реальной.

– Да, я припоминаю, как под новый год я переписывала «Сто правил поведения леди». Жаль, я их не помню. Или это было на рождество?

– Я, как староста, в свою очередь поговорю с Жамели и Матильдой. Запрещу им подходить к тебе. Хорошо? Договорились?

Я кивнула. Что тут поделать. Я была новенькая в этой учебной среде, могла и ошибиться. А еще мне не хотелось портить отношения со своей старостой, с Сюзанной. Она меня успокаивала, приняла мою сторону, принесла ледяной тюбик с кремом. Одним словом, пыталась помочь всем, чем могла.

– Хорошо. – Сказала я так тихо, что сама едва расслышала свой голос. И тут же вся тяжесть обиды упала с моих плеч. Я протерла глаза и заметила, что обстановка комнаты стала более приветливой и милой, чем минуту назад.

– Кажется, это было в рождество. – Размышляла вслух Исмеральда. – Сьюзи, а ты не помнишь, а?

– Исмеральд, мне не нравиться, когда меня так называют. Ты же знаешь.

– Да, прости. Я забыла. Ты наполовину француженка.

– Верно, наполовину. И горжусь французскими корнями. А это твое "Сьюзи" звучит, как простолюдинка из английской глубинки. Как будто я прачка или повариха какая-то!

Я рассмеялась. Деловой тон Сюзанны и ее сравнение с прачкой показались мне смешным. Сюзанна повернулась ко мне и тоже улыбнулась.

– М-да-а. А мне нравится это имя. Оно такое доброе.

– Исмеральд!

– Я поняла тебя. Постараюсь запомнить.

– Да уж, постарайся! – Отрезала Сюзанна и в свою очередь ответила: – И купи себе новую палочку. Эта сломана.

– А мне нравится. – Исмеральда подкинула свою палочку и ловко поймала. При этом ей пришлось плюхнуться на перину.

– Так я ощущаю магию внутри палочки. И лучше понимаю ее. Хочешь попробовать?

Исмеральда подала палочку Сюзанне. Та отстранилась:

– Спасибо, не горю желанием. Мне пора. Через пять минут у меня урок. Не хочу опоздать. – Сюзанна выпорхнула за дверь. Не успела та затвориться, как голова Сюзанны просунулась обратно в комнату.

– Проверь свое расписание. Вдруг у тебя тоже сейчас урок.

Это предназначалось уже мне. Я поспешно развернула лист, полученный от мадам Брутильды, и нахмурилась. Числа, куча непонятных слов. Что бы разобраться в расписании, нужно время.

– Исмеральда, подскажи, какие уроки у меня сегодня.

– Та-ак. – Исмеральда отбросила палочку и взяла лист. – Смотри, вот здесь. Сегодня второй день учебной недели. Первый уже закончился. Он был вчера. Та-ак. В час десять у тебя «Водный курс волшебника», первый Гранте.

– Спасибо! – Я обрадовалась. Мой первый урок в волшебной школе. Здорово.

– Тебе пора идти. – Закончила Исмеральда.

Я посмотрела на свои часы, на левом запястье. Двенадцать двадцать, показывали стрелки.

– Урок через пятьдесят минут.

– Не может такого быть. Смотри. – Исмеральда пролезла в карман.

– Сколько сейчас времени? – Обратилась я к Исмеральде, боясь, что нахожусь не в том часовом поясе. А вдруг здесь время идет на час вперед?

– Час дня и пять минут. – Исмеральда взглянула на маленький золотой циферблат и прежде чем спрятать часики обратно в карман, наклонилась к ним левым ухом.

– Что-о? Уже час дня? – Не поверила я.

– И пять минут. – Медленно повторила Исмеральда.

– Ты что-то путаешь.

– Нет. Я сегодня после завтрака выставила их по большим часам, что стоят в парадном зале.

Часы в зале! Я совсем забыла. Мне мадам директор, Брутильда, говорила про эти часы. Школа Нордлиг живет по времени, которое устанавливается этими часами.

Я принялась быстро снимать с себя одежду. Надо было переодеться в школьную форму сразу, как я пришла.