Текст книги "Надежда (СИ)"

Автор книги: Енна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Надо что-нибудь приготовить для Сергея, – наконец сказала она.

Дмитрий отодвинулся от нее, чтобы можно было посмотреть ей в глаза

– Я обещал ему блины, – сказал он, идя к холодильнику, в котором уже были нужные ингредиенты, так как с утра он закупился.

Роза разочарованно отошла от кухонного стола и облокотилась на стол, следя за действиями мужчины. Ей хотелось, чтобы он подольше побыл с ней, но блины были важнее, так как они для их сына, который должен был скоро проснуться. Она начала вытирать со стола, ставить чашки, чтобы потом не отвлекаться на них, и ставить чайник. Дмитрий уже был весь в готовке, и девушка, зная, что отвлекать его не стоит, просто сидела рядом и смотрела, как он готовит, пытаясь запомнить, так как ее блины Сергей почему-то не любил.

Когда Сергей, шлепая босыми ногами по полу и потирая глаза, зашел на кухню, все отвлеклись от своих дел. Дмитрий пожелал доброго утра, показывая, что он поджаривает блинчики, как Роза грозно посмотрела на его голые ноги. Мальчик невинно посмотрел на нее, ожидая помилования с ее стороны.

– Не пройдет, – строго сказа она и указала на дверь. – Иди одень тапки, иначе все блины будут моими, а я могу это устроить.

Сергей, ничего не сказав, пошел обратно и вернулся уже с тапками на ногах. Дмитрий клал первые блины на тарелку, а мальчик сильно дул на них, чтобы скорее взять в руки и съесть. Девушка тоже не отказалась от завтрака и села рядом с сыном. Мужчина не успевал класть блины на тарелку, как они были тут же съедены, в конце он был удивлен, когда для него тоже было оставлено несколько плодов его стараний.

Мальчик старательно выводил буквы, которые все равно получались кривыми и большими, чем он был не доволен. Он хотел писать ровными маленькими буквами, но дедушка все время говорил, что подчерк он взял от мамы и что его почерк всегда будет корявым и некрасивым. С этим Сергей не мог смириться, а так как в Академии он хотел всех покорить, то буквы у него должны быть красивыми и понятными.

– Попробуй еще раз. Все идет через старания, – сказал Дмитрий, беря его руку в свою и показывая, как надо писать, чтобы все было аккуратно, но Сергею это было не под силу, и поэтому он просто следил, как ручка выводила красивые буквы, к которым он так стремился.

– А когда мы поедем к тебе? – вдруг спросил он, смотря на отца.

Роза отвлеклась от чтения состава лекарств и тоже посмотрела на мужчину. Дмитрий задумался.

– Осталось меньше месяца до поступления в Академию… – начал он, но девушка бессовестно перебила его.

– Думаю, хоть на неделю мы сможем туда поехать. Думаю, ничего страшного, если учебный год Сергея начнется чуть позже. Тем более в начале ничего нового и полезного все равно не дадут им.

Сергей закивал, подтверждая слова мамы, а Дмитрий улыбнулся.

– Ну ты-то точно знаешь, что вначале повторение, – сказал он, взлохмоча волосы сыну. – Всякие знания полезны, а повторение тем более, но я позвоню родственникам и прошу, готовы ли они принять трех человек.

Роза покачала головой и с улыбкой посмотрела на него. Ей нравились размышления о будущем. Счастливом будущем. Она хотела поехать в Бийск, увидеться с Аленой, Викторией – со всей семьей Дмитрия, оказаться в уютном доме, который хранил множество воспоминаний. Сергею бы там точно понравилась – это она знала. Тем более после болезни ему нужно будет отвлечься и забыть о неделях проведенных в больнице.

– Мы поедем туда. Я решила, – твердо сказала Роза, вставая из-за стола.

Сергей удовлетворенно улыбнулся и продолжил мучить свои буквы, которые были огромными и неровными.

Весь день он пытался научиться писать аккуратными буквами, с длительными перерывами на отдых, еду и игры. Родители ни в чем ему не отказывали, но когда Сергей почувствовал “свое могущество” (как он сам выразился), то Роза объяснила сыну, что он все же не пуп Земли и наказать его смогут всегда.

– Я еще твою машинку помню, – пригрозив пальцем, сказала Роза, когда Сергей опять разошелся. – Сейчас пойдешь ее вытаскивать. Я тогда не шутила.

Мальчик засмеялся и перевел взгляд с мамы на папу. Девушка сдвинула брови, думая, что его озорной взгляд не вызван какие-нибудь недетскими мыслями, которые она не могла позволить в детском уме своего сына. Она развернулась и вышла из комнаты мальчика, чтобы наконец-таки разобрать шкаф от старых вещей.

Дмитрий, сидевший на корточках возле сына и державший подушку для маленьких, но точных ударов. Сергей все же уговорил их провести тренировку, сказав, что это, как учиться писать – если перестанешь тренироваться, то забудешь, как буквы выводить. После такого аргумента Роза никак не могла противостоять желанию сына заниматься.

Сергей встал в позу, после которой должен был быть сильный удар, особенно с таким выражением лица, с которым сейчас стоял мальчик, каждый бы поверил в это, но удар получился довольно слабым. Дмитрий опустил подушку.

– Тебе нужен отдых, – твердо сказал он, но мальчик начал упрямиться, и он бы высказал, что думает о передышке, как мальчик пошатнулся, но не упал, так как во время поставил ногу назад.

– С тобой все хорошо? – обеспокоенно спросил Дмитрий и взял мальчика за локоть.

Тот кивнул, но получилось у него неуверенно. Дмитрий начал всматриваться в него. Он не знал, на что надо было обратить внимание: на зрачки глаз, температуру тела, дрожь в руках, слабость в ногах – что должно произойти, чтобы понять – с Сергеем действительно все плохо.

– Иди приляг, – сказал он, подводя мальчика к кровати, – а я сейчас приду.

Сергей только успел присесть на кровать, как мужчина уже быстрым шагом выходил из комнаты. Розу он нашел в ее комнате, разбирающей шкаф от ненужной одежды. Она сразу отвлеклась от своего дела, услышав быстрые шаги, а, увидев обеспокоенное лицо Дмитрия, встала с корточек и спросила, что случилось.

– Думаю, что надо вызвать врачей. Нет, с Сергеем все хорошо, – быстро добавил он, когда Роза была готова уже бежать к сыну. – Просто усталость, голова кружится, но кто знает, к чему это приведет.

Роза выпустила вздох. Она уже подумала, что случилось что-то ужасное, хотя головная боль может быть только началом.

– Врачей нет смысла вызывать, – сказала она. – Они сделают то же самое, что и мы. Марс сам нам признался, что медицина тут бессильна.

Дмитрия разозлило такое отношение девушки к происходящему. Она теперь полагалась только на себя и на дух. Конечно, мужчина то же уже несильно надеялся на врачей, но они больше знали про болезни, лекарства, чем они с Розой.

– Они – врачи. У них точно что-нибудь получится сделать.

– Дмитрий, ты как маленький: все веришь, что доктора могут все, – со странной улыбкой сказала девушка, а мужчина скрестил руки на груди и вперил в нее свой взгляд. Ему не понравилось, что его сравнили с ребенком. – В нашем случае, только дух поможет. А врачи… Что они есть, что их нет. Для нашей семьи это роли не играет. – Роза перестала говорить и молча уставилась на Дмитрия, который все равно не верил ей и ее уговорам. – С этим надо смириться, – тихо добавила она и вышла из комнаты, чтобы посмотреть самой, что с сыном.

Сергей послушно ждал взрослых, поникнув головой и смотря в пол. Роза присела рядом с ним и осторожно приподняла его голову за подбородок, чтобы он посмотрел на него.

– Кружится?

Сергей кивнул, и девушка отвела его запутанные волосы назад, чтобы они не прикрывали лицо сына и не мешались ни ему, ни ей. Дмитрий принес таблетку и стакан воды, которая должна была по идее помочь мальчику. Роза с благодарностью взяла все из рук мужчины и передала Сергею, который теперь послушно и без капризов все принял и запил. Девушка уложила его в постели и закутала, чтобы сыну было тепло.

Постояв немного рядом с его кроватью и не услышав ничего от него, например, чтобы они остались, почитали ему что-нибудь, а только тишину, Роза обеспокоенно оглянулась на Дмитрия, который показал на дверь, говоря так, чтобы они вышли и не мешали Сергею, который явно хочет остаться один.

– Ему плохо, раз он даже ничего не попросил на ночь. Он ведь любит, когда ты остаешься с ним, что-нибудь читаешь или напеваешь, – быстро сказала Роза, когда вышла из спальни. – Я думала, что твоя кровь дольше поможет ему. Намного дольше, а не несколько дней. Надо срочно что-то делать.

Дмитрий притянул девушку к себе, и ее руки сразу обвили его спину, прижимаясь ближе к его телу. Пальцы мужчины успокаивающе перебирали кончики волос Розы, которые были наспех затянуты в хвост. Он никак не мог представить себе, как измениться его жизнь с приездом во Двор. Он нашел свою семью: сына, Розу. Теперь Дмитрий ни при каких условиях не мог уехать и бросить их, даже если они этого захотят.

– Я хочу пройтись, – сказала девушка, поднимая голову и смотря на Дмитрия. – Ты будешь тут, чтобы если что-то сучилось, то ты мог бы обо всем позаботиться. Тем более телефон у меня с собой.

Мужчина внимательно посмотрел на Розу, думая, можно ли отпускать ее, когда она ему не говорит, куда именно она собралась. Но поняв, что он ей не указ и девушке и вправду нужен свежий воздух, согласно кивнул и отступил от нее на шаг, чтобы дать ей проход к двери. Роза улыбнулась ему, поддалась вперед и на прощание мимолетно поцеловала его в губы.

Свет, проходящий через цветную фреску на стекле, рассевался по всей церкви, непринужденно освещая помещение кроме углов, там стояло множество свеч, как и во всей церкви, и создавая умиротворяющую атмосферу, в которой так нуждалась Роза. Она села на последний ряд в угол, где не было свеч и свет никак не мог проникнуть сюда. Странно, что она пошла сюда, девушка до сих пор не понимала, почему завернула сюда, ведь она хотела только прогуляться, а церковь она никогда не признавала и тем более, что божья воля спасет ее.

– Не думала, что тебя здесь встречу.

Роза открыла глаза и повернула голову вправо, чтобы увидеть, кто к ней обратился, хотя по голосу она и так поняла, что это была ее мать. Джанин стояла рядом с ней, но не садилась. Она была в форме стража, а ее волосы были затянуты в хвост, который торчал сзади, так как волосы были слишком коротки для такой прически.

– Могу задать тебе такой же вопрос.

– Морои верующие, и мне приходится тоже ходить на вечерние службы, – сказала она, садясь рядом со своей дочерью. – Я повторю свой вопрос.

Роза глубоко вздохнула и ответила:

– У Сергея голова кружится, сонливость. Вроде ничего страшного, а я все себе накручиваю. Я просто решила прогуляться, но оказалась тут. Не впечатляющая история, да? Мы думали, да и врачи говорили, что кровь Дмитрия на какое-то время поможет ему, а потом точно пойдет ухудшение и все, и подразумевали под “какое-то время” довольно длительный срок, а не пару дней.

Джанин опустила глаза. Она хотела навестить своей горячо любимого внука, поиграть с ним, потренировать, как это было в давние времена, научить или отработать приемы. А теперь ей видимо опять придется только сидеть рядом с его кроватью, а в этой Джанин теряется. Она может представить, во что можно поиграть с Сергеем, который бегает и прыгает, о чем с ним поговорить, но когда у него постельный режим, то она не понимает, какие темы можно обсуждать, как играть. У нее с детьми всегда были напряженные отношения.

– Роза, – позвала она свою дочь, вспомнив важную информацию, – я недавно видела Лиссу, и она мне сказала, что связалась с Адрианом.

Девушка, которая бессмысленно рассматривала высокие расписные потолки церкви, повернула голову к матери и начала присушиваться в то, что она ей говорит.

– Он согласился помочь тебе, но он может приехать только через неделю, так как нужно заказать билеты. Это самый минимальный срок. Вам нужно продержаться неделю и все, – сказала Джанин и посмотрела на девушку, ожидая ее реакции.

Роза была искренни удивлена такой щедрости Ариана, если учесть, как она с ним поступила, но была безумно рада, что он все же согласился помочь ей. В долгу она перед ним уж точно не останется. На ее лице появилась улыбка, ей захотелось засмеяться, но она сдержалась, высказывая свою безмерную радость одной лишь фразой:

– Надежда на спасение номер двадцать три, или какая она по счету? а то я уже сбилась.

========== Глава 21 ==========

Сергей, шлепая ногами по полу, подошел к родителям, которые спали прижавшись друг к другу на односпальной кровати, и позвал их. Они от его шепота не проснулись, только Дмитрий во сне почесал свой нос о плечо Розы. Мальчик глубоко вздохнул и потрепал маму по макушке, чтобы она поняла, как это неприятно. Девушка резко открыла глаза и уставилась на сына.

– Ты чего тут делаешь? – еще не проснувшись прохрипела она, сощурив глаза.

– Стою и бужу тебя, – как ни в чем не бывало ответил Сергей.

Роза привстав на локте и вопросительно посмотрела на мальчика. Только через секунду она поняла, что Сергей, которому велено лежать, стоит перед ней, да еще и с босыми ногами (вечная проблема детей).

– Сергей! – шикнула она на его, чтобы не разбудить Дмитрия, но он уже что-то ворчал по-русски. – А ну-ка быстро в кровать! Тебе лежать положено.

Мальчик с вызовом посмотрел на мать и выпятил грудь вперед, доказывая этим свою силу и правоту. Роза никак не отреагировала на эту внушительную позу ее сына, которая должна была, по его мнению, все изменить.

– А я себя отлично чувствую. Могу прыгать и бегать.

Роза сначала удивленно посмотрела на сына, потом положила руку на его лоб, ради своего успокоения, и затем улыбнулась.

– Правда? – переспросила она у него.

Сергей радостно кивнул, и на его лице расплылась широкая улыбка. Дмитрия все же разбудил их разговор, и он сел на кровать, следя за репликами сына и Розы. Мужчина нахмурился, когда речь зашла о состояние Сергея, и он аккуратно перелез через Розу и оказался рядом с мальчиком. Дмитрий долго осматривал его со всех сторон, пытаясь увидеть подвох в виде уставших глаз, бледной кожи, усталости или слабости.

– Я правда себя отлично чувствую, – заверил его Сергей.

Дмитрию сразу пришло на ум множество случаев, где больной сначала чувствовал себя “на отлично”, а потом их здоровье резко ухудшалось. Но делиться с этими мыслями с Розой он не хотел, так как по одному взгляду можно было понять, что она искренне счастлива, что сын хорошо себя чувствовал, а он не хотел портить ее настроение, которое так редко было у нее.

– Тогда по блинчику? – с улыбкой спросил он, и Сергей моментально поднял руку.

Мальчик и вправду все это время отлично себя чувствовал: он улыбался, оживленно говорил – все это только убеждало Дмитрия, что он полностью ошибался в своих первых выводах, но мужчина все равно был все время на чеку. Роза же полностью отдалась своему счастью и наслаждалась им как могла, и у нее в голове не было даже намека на плохие мысли, которыми голова Дмитрия была полна.

– А как ты думаешь, Дмитрий? – улыбаясь, спросила Роза, когда Сергей расписал ей о своих фантазиях насчет Академии и о поездки в Россию, какой он себе ее представлял, – это все возможно?

– Думаю, что все возможно, – сказал он и передал мальчику салфетку, когда тот уже в который раз измазался в варенье. – Ты себя как чувствуешь? – уже в который раз спросил он и получил утвердительный ответ.

Ничего не предвещало беды – только эта фраза крутилась в голове у Розы, когда она, находясь вместе с Дмитрием на кухне и вымывая всю посуду, зная, что Сергей находится в гостиной и разбирает свои машинки, чтобы выбрать саму-самую и играть ею, услышала, как что-то упало на пол, и крик Сергея, через который было слышно, что он звал маму. Бросив всю посуду в раковину, не заботясь о ее сохранности, Роза кинулась в комнату.

Сергей сидел на полу, схвативши за голову, и плакал. Роза села рядом с ним и хотела, чтобы он посмотрел на нее но это было бессмысленно делать. Мальчик не слушал родителей, которые пытались понять, что же случилось с ним. Девушка уже не скрывала истерику, когда Сергей согнулся в три погибели от боли, которая буквально разрывало его голову. Дмитрий вызывал врачей, быстро, но четко что-то говоря, так как Роза не прислушивалась, а дальше все было быстро, и девушка никак не могла сосредоточится на том, что происходило вокруг нее.

Она все пыталась успокоить сына, хотя знала, что ничем это не увенчается, как пришли врачи и сразу взялись за Сергея, а Розу просто оттащили от него, чтобы она не мешалась. Затем они положили его на носилки и отправили в больницу на машине, после чего его в срочном порядке понесли в операционную, где уже ждали медсестры и врачи, ничего не сказав и не пообещав, Розе и Дмитрию. Девушка только тогда и очнулась.

– О боже мой, Дмитрий, – только прошептала она и с отсутствующим взглядом села на скамейку.

Дмитрий сжал ее ладонь, которую Роза начала поглаживать большим пальцем для своего и его успокоения, так как им обоим сейчас нужна была поддержка. Девушка облокотилась на грудь мужчины и начала нервно мять свои пальцы. Ее чувства как будто остановились, выжидая, когда доктора скажут результаты и тогда можно их будет выплеснуть: всю боль, переживания, ярость, страх.

Ожидание было долгим, слишком долгим и мучительным. Из операционной никто не выходил и не входил, даже не было слышно звуков. Создавалось ощущение, что вся больница вымерла, и только где-то из далека слышались шаги по лестнице. Дмитрий шумно выдохнул, и Роза вскинула голову, чтобы посмотреть на него.

Вид у него был неважный. Распущенные волосы, хотя он всегда из заплетал в хвост, осунувшееся лицо, а лицо не выражало никаких эмоций, что больше пугало девушку. Лучше бы он был злым, чем вообще пустое лицо. Она провела кончиками пальцев по его щеке, привлекая на себя внимание. Дмитрий посмотрел на нее, но ничего не сказал, только прижался к ней сильнее. Но Розе и не нужны были слова, чтобы понять его – им обоим было тяжело, и каждый из них хранил свои чувства внутри, не показывая их.

Доктор Марс вышел из операционной, Роза сразу вскочила и посмотрела на него, округлив глаза, ожидая приговора, который решит всю ее дальнейшую жизнь, существование. Дмитрий просто поднял голову, спокойно глядя на него, как девушка была готова уже накинуться на него. Марс на ненадолго прикрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Извините… – начал он и опустил глаза, хотя старался этого не делать, но не мог сказать этого. Но все же доктор Марс продолжил: – Мы ничем не помогли ему, только ослабили боль, а в скором времени она совсем пройдет, и все.

Ему впервые в жизни приходилось говорить такие новости, но Марс хотел побороть себя, ведь он – врач, а тянуть нельзя было, так как Роза уже не могла сдерживать себя. Она сжала руки в кулаки.

– Что это значит “извините”, “помочь ничего не можем”? Как это возможно?! Вы доктора.

Теперь она говорила словами Дмитрия, которые отрицала и даже надсмехалась над ними. Но сейчас Роза полагалась на врачей, так как они единственная надежда для спасения ее единственного сына. Марс немного помолчал , чтобы девушка успокоилась и смогла дослушать его.

– Мы сразу сказали вам, что в этом случае мы бессильны и сделали все, что могли. Сергей уникальный пациент. Серебро, которое хотели добавить, чтобы улучшить свойства лекарств, только могут ухудшить его здоровье. Кровь отвергает другие группы крови, при этом не имея своей, – доктор Марс говорил быстро и четко, чтобы Роза не смогла его перебить и дослушала до конца, но девушка перебила его.

– Что, что вы сделали?! – вскрикнула она. – Вы ничего не сделали. Ничего, – отчеканив каждое слово проговорила девушка и ненависть на ее лице была явной.

Она хотела что-нибудь кинуть, разбить, чтобы выплеснуть свое негодование, ярость, страх, безысходность и не покалечить мороя. Роза начала оглядываться по сторонам, ища тот самый предмет, но Дмитрий схватил девушку за руку, чтобы сдержать ее.

– Отпусти меня, – прошипела она, вырывая свою ладонь из его руки.

Дмитрий на мгновение отпустил ее, чтобы опять схватить, но уже так, чтобы девушка не смогла выбраться, хотя сам то же был непротив выплеснуть на ком-нибудь свою энергию.

– Как ты не понимаешь, они губят нашего ребенка, – Роза ударила кулаком его груди и в тоже время уткнулась в нее головой, ища утешения. – Он умрет. Умрет, умрет… – беспрерывно шепотом повторяла она, а на глаза накатывались слезы.

– Он в палате, – начал говорить доктор Марс, зная, что его не слушают и не замечают. – Вы можете пойти к нему.

Морой в последний раз взглянул на стражей. Ему было тяжело сообщать о смерти ребенка его родителям. Это было впервые в его жизни и надеялся, что в последний. Мужчине тоже было тяжело, конечно, не так как Розе с Дмитрию, но знание, что он мог бы его вылечить и тем самым спасти его, только делают ему хуже. Это уникальный случай, который Марс запомнит на всю свою жизнь.

– Роза, попробуй успокоится, – прошептал Дмитрий, зарываясь носом ей в волосы.

Девушка сотрясалась от рыданий, которые никак не могла остановить, а и не хотела этого. Она шумно и глубоко часто вздыхала, пытаясь поймать воздух, которого ей не хватало. Роза понимала, что такой конец мог бы быть возможным, но старалась отрицать его существование до последнего, до этого момента. Конечно, все же она представляла смерть сына, и, казалось, была готова к этому, но глубоко ошиблась. Розе хотелось самой лечь в могилу, умереть страшной смертью, лишь бы не быть в мире без Сергея и не чувствовать боль, которая уже была невыносимой. У нее было ощущение, что сердце становится все больше и больше в ее груди, но из-за того, что оно никогда не сможет разорваться и тем самым облегчить состояние Розы, в районе груди все разрывалось от боли, которая никак не могла выйти из нее и отдавалась слабостью в ногах, что они подкашивались, и девушка упала бы, если не поддержка Дмитрия.

– Ты должна успокоится и пойти к Сергею, – повторил мужчину, пытаясь держаться и вразумить Розу, которая поддалась истерике и была уже на грани. – Ты уже заранее хоронишь его, что нельзя делать ни в коем случае.

Девушка попробовала прекратить свои рыдания и прислушаться к мужчине. Он говорил правду, она уже заживо похоронила своего сына, что было предательством. Никто бы не хотел, чтобы его уже оплакивали и считали мертвым, когда он живой.

– Хорошо, хорошо, – пообещала Роза ему и начала вытирать слезы, немного приходя в себя.

Она не представляла, как Дмитрий мог держать себя в руках. Пусть его выражение лица было беспокойным и отрешенным в одно и то же время, но это намного лучше, чем ее красное, заплаканное лицо.

– Как ты можешь сдерживать себя? Я бы сейчас хотела иметь такую же сдержанность, – не веря своим глазам, спросила она.

– Это еще хуже, чем ты себе представляешь. Лучше все выплескивать – становится легче, чем сдерживать это в себе и прятать глубоко в душе. Тем более кто-то же должен быть с головой на плечах и здраво мыслить.

Дмитрий принес воды для Розы, и, собравшись с силами, успокоив свои чувства и запрятав их глубоко в себе чтобы не спугнуть Сергея своими слезами и истерикой, они тихо зашли в палату. Сергей лежал на кровати, рядом с которой стояли медицинские аппараты. Девушка подошла к кровати и печально посмотрела на сына, лежавшего с закрытыми глазами, но, услышав знакомые звуки шагов, приоткрыл их и улыбнулся, увидев, кто стоит над ним.

– Привет, мама. А где папа?

Роза указала в противоположную сторону, где стоял Дмитрий и с улыбкой смотрел на мальчика.

– Я тут, – сказал он, садясь на кровать рядом с сыном. – А ты как?

Мальчик хотел сказать, что с ним все хорошо, чтобы не расстроить маму, но боль в голове еще пульсировала, пусть и не так сильно, а слабость была во всем теле, так что он просто кивнул. Роза осторожно легла с другой стороны от сына, боясь лишний раз тронуть его. Она не знала, что говорить. Ей просто хотелось лежать и смотреть на него, что она и делала, пока Дмитрий с ним разговаривал. Он в этой ситуации нашел, что по обсуждать и рассказать, в отличие от Розы, которая всю жизнь была рядом с ним и которая вроде наоборот должна знать, о чем заговорить с ним.

– Мама, а почему ты молчишь? – вдруг спросил Сергей, медленно повернув к ней голову.

Веки его медленно закрывались и открывались: мальчик не могу делать резких движений, это было выше его сил. А так как голова его пульсировала от боли, которая медленно отдавалась уже по всему телу, как будто проходя по телу вместе с кровью, он не мог уже нормально говорить. Его речь была тоже медленной, а язык заплетался, и слова получались коверканными. Роза покачала головой и слабо улыбнулась, утыкаясь носом в край подушки сына.

– Вы так разговорились, что тут даже слово нельзя вставить, так что мне оставалось только слушать.

Сергей улыбнулся и прикрыл глаза. Все напряженно посмотрели на него, думая, сейчас наступит смерть или нет? Роза переглянулась с беспокойным взглядом Дмитрия, а потом посмотрела на Сергея, который слишком спокойно лежал на кровати. Ее рука тронула сына по плечу, ожидая реакции, но ее не было. Теперь родители забеспокоились еще больше, а рука Роза начала дрожать.

– Сергей? – неожиданно громко и дрожащим голосом с нотками истерики позвала Роза.

– Ммм?

Девушка облегченно вздохнула, а Дмитрий прикрыл на мгновение глаза. Сейчас у них был такой затаившийся страх который мог легко привести к сердечному приступу. Мальчик заметил реакцию родителей и нахмурился.

– Вы думали я умер?

Странно было слышать такой вопрос из уст ребенка, обращающемуся к родителям. А глаза Розы на мгновение расширились, выдавая страх девушки. А дальше последовал вопрос, от которого Роза буквально заледенела, не смея даже двинуться и который она запомнила на всю свою жизнь.

– Мама, я умру? – тихо спросил Сергей, пристально глядя на нее, от чего ей стало вдвойне страшно.

Она сглотнула, не говоря ни единого звука. Какая мать сможет сказать своему ребенку, что он умрет? Никакая. А осознанный и твердый взгляд маленького сына, только ухудшало эту ситуацию до предела. До предела, которого Роза не могла выдержать даже с помощью Дмитрия. Она беспомощно перевела свой взгляд на мужчину, который смотрел на сына. Сергей повернул голову на папу, ожидая ответа от него.

– Ты же от меня ничего не скроешь? – почти умоля спросил он.

Дмитрий пристально посмотрел на него, думая, правильно ли будет, что он скажет ему правду. Тяжелую правду, которую даже взрослые не могут выдержать, а что тут говорить про мальчика?

– Ответьте мне! – потребовал Сергей. – Я хочу знать правду!

Слезы, которые как-то контролировала девушка, покатились ручьями по щекам. Смотря на сына, который требовал, чтобы ему сказали, что он умрет, уже истеричным голосом. Она посмотрела на Дмитрия. Роза теперь полагалась полностью на него. Если он решит рассказать, значит, так и нужно. Если он промолчит, так будет лучше. Мужчина еле заметно для всех набрал побольше воздуха, чтобы сказать:

– Да, ты умрешь, – выговорил Дмитрий, а Сергей поджал губы и проговорил:

– Я не стану стражем.

Для него это был, как приговор. Он так сильно мечтал стать стражем, как его мама и папа. Он мечтал пойти в Академию, вырасти, пройти последние испытание и стать тем, кто был его идеалом и подражанием. Сергей слышал, как бабушка часто говорила, что его ждет прекрасное карьерное будущие. И раз сама бабушка в это верила, то он был уверен, что это так и будет. И это было бы так, если бы не болезнь. Лицо Дмитрия переменилось. Если раньше оно было сочувственным и печальным, то сейчас его оно было полностью сосредоточенным и мягким, ни тени страданий и горя.

– Помнишь, в нашу первую встречу, я сказал, что мужчины должны отвечать за свои поступки и быть сильными? – Мальчик кивнул и стал внимательно слушать его. – Так вот, ты самый сильный мужчина, которого я когда-либо знал. Я горжусь тем, что ты мой сын, пусть это было и недолго. И горжусь твоей силой духа. Не каждый взрослый бы выдержал эту новость, а ты держишься лучше многих взрослых. Это стоит уважения.

Речь Дмитрия растрогала Розу, и девушка никак не могла сдерживать слез, поэтому она отвернулась от сына, когда он посмотрел на нее, чтобы он не видел ее слезы, которые испугали бы и расстроили его. Но Роза никак не могла остановить их, как бы не старалась, поэтому, сказав, что ей нужно выйти, она быстрым шагом вышла из палаты. Сергей и Дмитрий провели ее взглядом и озабоченно переглянулись.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – прошептал мальчик, и Дмитрий нагнулся над ним, чтобы услышать, что хочет сказать ему сын.

– МЛВ-1, это не просто станция, – начал он, а мужчина нахмурился, так как ожидал чего-то другого, а не про выдуманную станцую из первых попавшихся трех букв, как думал он. – Это означает – Мама Лучше Всех. Номер Один. Только не говори ей. Это секрет.

Дмитрий удивился. Он никак не мог предположить, что это что-то значит, но его это сильно тронуло.

– Почему ты не хочешь рассказать ей? – спросил он, желая услышать ответ. – Ей будет очень приятно услышать это.

Мальчик покачал головой, как мог, а мужчина беспокойно взглянул на дверь, так как Роза должна была скоро вернуться. Долго она точно не будет отсутствовать.

– Я же мужчина, ты сам сказал, и не могу быть нежным. А это ее проявление.

Дмитрий улыбнулся. Сергей, как всегда, все не так понял. По его представлению мужчина всегда ответственный, практичный, сильный, но никак не проявляющий нежность.

– Нет, все не так, – сказал мужчина немного улыбаясь. – Ей будет приятно знать это.

Мальчик не успел ничего ответить, так как дверь в палату открылась, и зашла Роза. Ее лицо было все еще красным, но глаза уже были ясными и не заплаканными. Она легла на свое место справа от сына и вопросительно посмотрела на него, так как все замолчали, от чего ей стало неуютно.

– Что такое? – непонятливо спросила она – Я прервала ваши секретные разговоры? – попыталась она пошутить, но ее улыбка быстро испарилась.

Сергей откинул голову на маму и прикрыл глаза. Девушка забеспокоилась. Ее ладонь легла на лоб сыну, который был холодный. Все его тело было прохладным, что, несомненно, пугало родителей. Мальчик больше не говорил, и Роза, прижавшись щекой к его макушке, шептала, как она его любит. Дмитрий с замиранием сердца ловил каждый вздох сына, боясь, что следующего может и не быть.

Он никогда не думал, что он познакомится со своими сыном и так быстро потеряет его. Дмитрий любил детей и в тайне желал их, но не мог представить, какие они могут быть. Сергей был воплощением и Розы, и его самого. Упорный, самоуверенный, добрый, многое понимает и многое хочет, а главное готов был пройти все, что угодно, для того, чтобы дойти до заветной цели. А теперь Сергей умирал прямо на его руках. Этого нельзя пожелать даже врагу.