Текст книги "Недотрога"
Автор книги: Эмма Ноэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 9
Ева
Вернувшись домой, полностью изолируюсь практически от всех. К счастью, обучение у меня дистанционное и в универе нужно будет появиться ближе к сессии. С подругами общаюсь только по телефону и в видеочате. Пока не хочу встречаться. Тем более у Маши через несколько дней день рождения, и мы и так увидимся.
Несколько дней проходят очень быстро…
Мысль о том, что я должна выйти из дома и идти к Маше на день рождения, вызывает неосознанное внутреннее сопротивление. Психолог приходит каждый день и часами мучает меня. Эти беседы вгоняют меня в уныние, заставляя принимать собственную беспомощность и никчёмность как априори. Если раньше я думала, что я не такая, как все, то сейчас я начинаю понимать, что я действительно ненормальная.
Ещё я начала принимать таблетки. Помогают ли они мне, я понятия не имею. Пока не проверяла. Но с ними я чувствую себя овощем. Реально, до такой степени на всё наплевать, что даже если бы потолок начал падать мне на голову, я бы сказала «а, ну окей» и дальше продолжила заниматься тем, чем занималась, то есть ничем.
Мама и Олег со мной не общаются. Мы встречаемся только за совместным ужином – глупая традиция или, скорее, обязанность. Но избегать этой традиции я не решаюсь, чтобы не раздражать их. Меня не замечают. Со мной только здороваются и на этом всё. Не знаю, рада я этому или нет. Кажется, мне уже и на это наплевать.
Я обещала Маше прийти на её день рождения, и своё обещание я решила сдержать. Заодно и узнаю, насколько мне помогает лечение. Страха нет. Вообще ничего не чувствую. На всё пофиг. У Маши вечеринка начнётся в девять, но я выхожу в семь, чтобы не встретиться с мамой и отчимом. Я практически сбегаю, не думая о последствиях. Они должны вернуться около восьми. На всякий случай иду к дому Маши окольными путями.
На мне закрытое элегантное платье до колен, облегающее мою фигуру. На ногах чулки и высокие сапожки на устойчивых каблуках. Сверху плащ, всё же конец марта и погода очень изменчивая. На плече сумка со всем необходимым и подарком для Маши, который сегодня мне принёс курьер.
Я люблю красивую одежду, люблю женственную одежду, обожаю откровенную одежду. Но носить такое… Каждый обнажённый участок тела будто пылает огнём от страха, что к нему кто-то может случайно прикоснуться. Какой будет моя реакция в этот раз – не знаю, но привычка скрывать своё тело остаётся неизменной.
Любуюсь пробуждением природы. В воздухе пахнет весной, и это лучший запах в мире. Вдыхаю на полную грудь. Обхожу людей подальше. Вместо привычных тридцати минут дорога отнимает у меня почти час. Но я всё равно прихожу слишком рано.
Возле дома Машки останавливаюсь на несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Правда домом это назвать сложно, скорее, небольшой особняк. Родители Маши состоятельные и разбаловали дочь. Это у меня детство было не самым лучшим, хоть сейчас я и не нуждаюсь ни в чём благодаря отчиму. И по его же вине я чувствую себя полным ничтожеством.
Дверь открывает Маша, следом выходит Лора. Девушки радостно улыбаются. Маша хлопает в ладоши, сдерживая порывы обнять меня. Отдаю подарок Маше. Она нетерпеливо разворачивает свёрток. Её глаза расширяются от удивления, а потом появляется улыбка, когда она понимает, что там. Ну а что я могу подарить человеку, у которого есть всё? Они мне подарили визит в спа, а я Маше сертификат на занятие верховой ездой.
– Спасибо, – выражение лица Маши на мгновение меняется, на секунду исчезает маска заносчивой куклы и она превращается в маленькую девочку, увидевшую настоящего деда мороза. – У меня эти животные всегда вызывали восторг, но я не решалась… А теперь придётся.
Кажется, она действительно рада. Я не хотела разочаровать её, но и не хотела банальности.
Собираюсь снять обувь в прихожей, но Маша жестом меня останавливает.
– У меня сегодня планируется куча народу. Думаешь, они обувь снимать будут? Пойдём, – говорит подруга.
Заходим в дом. Где-то внутри оживает страх, словно ядовитая змея выползая из своего убежища. В большом зале тихо льётся музыка. Разноцветное, но не раздражающее освещение создаёт впечатление, будто мы находимся в ночном клубе. По всему периметру вдоль стен стоят стулья, кресла, диваны, столы. Центр пуст, видимо, это будет импровизированный танцпол.
Сердце бьётся на удивление спокойно, глубокого, размеренно. Я точно как овощ. Не знаю, какими психотропами меня пичкает врач, но не похоже, чтобы они мне помогали. Кажется, они убивают во мне всё, превращая в зомби.
– Выпьешь с нами? – Спрашивает Маша, едва мы заходим внутрь и останавливаемся на полпути к кухонной зоне.
– Маша, ну какое выпьешь? Чтобы потом у Евы снова начались проблемы? Радуйся, что её вообще выпустили из дома, – осаживает её Лора.
– Меня не отпустили. Я, можно сказать, сбежала, – признаюсь.
– Ого! – Девушки смотрят на меня с удивлением, и даже с толикой восторга. – Спасибо, – говорит Маша. – Ты настоящая подруга. Ради меня решиться на такой шаг, – Маша дёргается в сторону моей руки, чтобы сжать в знак благодарности, но останавливается вовремя.
Я пока не уверена, стоит ли пытаться к кому-то прикоснуться, или позволить прикоснуться к себе.
– Пить мне нельзя. Я таблетки принимаю, – объясняю. – Поэтому извини, мне только сок или чай.
– Ладно. Всё равно замечательно, что ты пришла. Я сейчас! – Маша улыбается. – Подарок твой спрячу, – девушка направляется в сторону лестницы на второй этаж.
Лора ведёт меня к кухонной зоне, которую отделяет от зала только арка.
А здесь вообще никого. Лора включает чайник и садится на диван, а я в кресло рядом. Отсюда хорошо видно зал и я ищу знакомые лица, надеясь, что не увижу их…
На самом деле у моих подруг широкий круг общения. Они социально открыты и коммуникабельны, но я кроме них больше ни с кем не общаюсь. Мы живём практически по соседству, учились в одной школе, хотя я в школе и была крайне редким гостем.
Маша быстро возвращается. Тем временем моё внимание сосредоточилось на мужчине, сидящем в кресле в дальнем конце зала закрыв лицо ладонью. Я почти уверена, что это Влад, но как он мог здесь оказаться?
– Держи.
Маша с чашкой перед моим лицом переключает на себя внимание, но она успевает проследить за моим взглядом.
– Понравился? – Хмыкает Маша, усаживаясь рядом с Лорой на диван. – Забудь. Он занят.
Занят? Но кем? Он сказал, что это была не его девушка рядом с клубом, когда я поцеловала его. Хотя, такой как он быстро найдёт себе кого-то ещё. Если это вообще он и мне не показалось. Всё же здесь полумрак, а лицо мужчина прикрыл ладонью.
– И кем же? – Хмыкает Лора, практически срывая вопрос с моих губ.
– Мной, – заявляет Маша.
– Тобой? – Прыскает Лора. – И когда это ты успела?
– Вот сегодня и успею. А что, какие-то проблемы? – Фыркает в ответ.
Я только бегаю взглядом между ними, не понимая этой грызни. Это они из-за Влада тут спорят? Не может быть… Действительно, а когда они успели?
– Это мы ещё посмотрим, – говорит Лора, берёт бумажный стаканчик со стола и выпивает его почти залпом. Маша крутит свой напиток в руках. Я молча попиваю чай, наблюдая за ними.
– А кто это? – Решаю подыграть им. Если это Влад, значит, они его не рассмотрели у клуба со мной.
– Один одинокий красавчик, – говорит Лора, подчёркивая слово одинокий, – с которым мы познакомились в клубе неделю назад.
– Он будет моим, – настаивает Маша.
– С чего ты взяла?
– Потому что он пришёл ко мне на день рождения.
– Ну и что? Получила свой подарок, вот и радуйся.
– Девочки, да успокойтесь вы, – пытаюсь прекратить этот глупый спор.
Я снова смотрю на мужчину, из-за которого мои подруги разгорячились настолько, что готовы испортить многолетнюю дружбу.
Мужчина опускает руку.
Это он.
Влад.
Глава 10
Ева
Ревность пронзает моё сердце острой иглой. Мои лучшие подруги делят мужчину, о котором я сама думаю всё время. Хочется тоже в истерике начать орать: нет, он мой! Но я этого делать не стану. Он принадлежит только сам себе. И он сам решит, Маша, Лора, или…
Его зелёные глаза сосредоточены на нас. Такое ощущение, будто он всё это время смотрел именно на меня. Даже на расстоянии я вижу мерцание в глубине его тёмных зрачков. Или же я окончательно сошла с ума. Он на самом деле может смотреть на любую из нас троих. Вот только из нас троих у меня наименьшие шансы, потому что я ничего не могу ему дать. Даже себя.
Трудно жить, не зная, что такое банальная человеческая ласка. Трудно быть не такой, как все. Быть изгоем, чем-то неправильным, неприемлемым, непонятным. Кто-то случайно к тебе прикасается, а ты превращаешься в жертву медузы Горгоны. Кто-то тебя обнимает, а ты дрожишь в лихорадке. Вокруг толпа сжимается плотной стеной, и ты бьёшься в эпилептическом припадке.
Я не могу так больше жить. Я хочу быть такой, как все. Ненавижу свою жизнь. Ненавижу тех, у кого есть всё то, чего я по неизвестным причинам лишена. За что мне это? Чем заслужила такое жестокое наказание? В этот момент безумно захотелось напиться, слиться с толпой, стать похожей на моих подруг, быть уверенной и раскованной.
Так хочется снова почувствовать прикосновение его рук, пусть даже через одежду, почувствовать его губы на своих губах, увидеть огонь в его зелёных глазах и обворожительную полуулыбку…
Выхватываю бумажный стаканчик из рук Маши, случайно задев её пальцем. Вздрагиваю от прикосновения и несколькими жадными глотками выпиваю содержание. Девушки ошарашенно смотрят на меня.
– Ты же сказала, что тебе нельзя, – говорит Лора.
– Я передумала, – отвечаю коротко. – За тебя, – добавляю, бросая взгляд на Машу.
Мне нужна ещё одна порция анестезии. А ещё дамская комната, чтобы умыться и прийти в себя.
– Я отойду на минутку, – говорю девчонкам.
– Всё хорошо? – Спрашивает Маша взволнованно.
Или притворяется, что волнуется.
– Да. Просто в туалет хочу, – бросаю на ходу.
По дороге в уборную беру ещё один стаканчик. Иду, несколько раз останавливаясь и отпивая маленькими глотками напиток. Легче не становится. Только усиливается ощущение одиночества и безысходности. Возле двери останавливаюсь, чтобы отпить ещё, но не успеваю поднести стаканчик к губам, как его кто-то перехватывает. Прикосновение к моим пальцам заставляет вздрогнуть, разгоняя мурашки по коже. Тело пронзает словно током, а мозг вспыхивает отчаянным сигналом тревоги. Но тревогой вспыхивает только мозг, а вот остальные части тела реагируют приятной слабостью.
Резко разворачиваюсь, упираясь спиной в дверь. Нащупываю дрожащими пальцами ручку и вваливаюсь спиной внутрь помещения, пятясь от угрозы, уверенно надвигающейся на меня. В его глазах вспыхивает голодный блеск, будто он собирается порвать меня на части. Мужчина закрывает за собой дверь. На замок. И я оказываюсь запертой в туалете один на один с Владом. Опустошив стаканчик, он выбрасывает его в мусорное ведро, продолжая походкой хищника, загнавшего свою добычу в тупик, идти в мою сторону.
– Привет, маленькая лгунья, – его губы изгибаются в лукавой улыбке.
Мужчина продолжает наступать на меня, пока не настигает, прижав к стене. Его руки ложатся на мою талию и мягко сжимают. Он подхватывает меня неожиданно. Успеваю только пискнуть, как оказываюсь на мраморной полке возле рукомойника. Что-то упирается в мою поясницу и больно давит.
Надо же, но это единственное, что меня сейчас беспокоит. Не то, что передо мной практически незнакомый мужчина, хоть он мне и очень нравится. И не то, что он ко мне прикасается и это вызывает совершенно иного рода дрожь. И даже не то, что я не знаю, что он собирается здесь со мной делать, а чёртова ёмкость с мылом, давящая мне в спину!
– Подожди, сейчас помогу, – говорит он мягким, бархатным голосом.
Боже… Он наклоняется ко мне вплотную, дышит в мой открытый от волнения рот, убирает это долбанное мило… Но даже и не думает отстраняться. Так и нависает надо мной, опираясь ладонями о полку возле моих бёдер.
– Я же говорил, что ещё встретимся. Соскучилась? – Низкий голос с волнующей хрипотцой выводит меня из состояния небытия, но только для того, чтобы погрузить меня в новый круговорот безумия.
Это невозможно объяснить и никак не понять. Почему моё неправильное тело таким странным образом реагирует на него? Почему не боится этого мужчину? Почему даже фобия пятиться перед его натиском, забившись в дальний угол?
Слишком близко, слишком опасно, слишком волнительно. Отвожу взгляд, поворачиваю голову в сторону, но чувствую его жар всем своим телом. Дрожу, вдыхая на полную грудь, но мне всё равно не хватает воздуха.
– Нет, – еле слышно. Пытаюсь его оттолкнуть, робко упираясь ладонями в твёрдую грудь. А ведь так хочется наоборот, ухватить за кожаную куртку и притянуть к себе ещё ближе.
– Конечно же нет, крошка. Если бы было «да» – это было бы слишком скучно, – говорит он, но я его не понимаю.
Ахаю, когда рука мужчины наглым образом ложится на моё колено и ведёт по внутренней стороне бедра, туда, где тут же возникает сумасшедшая пульсация. Словно все мои ощущения внезапно сосредоточились в одной точке. Горячее дыхание обжигает мою шею. Мне хочется слиться со стеной, и одновременно на грани истерического вопля хочу, чтобы он сделал то, что обещают его бесстыжие прикосновения. Сгораю от стыда и желания. Я сжимаю ноги вместе изо всех сил, пытаясь сдержать движение его руки.
– Чу-улки-и, – выдыхает хрипло, растягивая гласные. Прикасается носом к моей шее, дразня. – А знаешь, что я люблю делать с такими стыдливо-бесстыжими девчушками в чулках? В одних только чулках, – добавляет и ловит мой расфокусированный взгляд.
Его голос отзывается пульсацией внутри меня. Больное воображение реагирует на слова мужчины крайне неприличными картинками. Тем временем Влад, пользуясь моей растерянностью, раздвигает мои ноги, вклиниваясь между ними. Я, беззащитная, прижатая им к стене, сижу на этой холодной полке, жутко контрастирующей с жаром его тела. И не понимаю, что мне с этим всем делать. С моей реакцией, моим желанием, с ним вот таким…
Одна его ладонь ложится на стену возле моей головы. Вторая опускается вниз, накрывая мою ногу и игриво задевая край чулка. И как бы я не трепыхалась, пытаясь свести ноги вместе, это не поможет. Кажется, ему даже нравится моё сопротивление, которое и сопротивлением-то назвать сложно.
Я хватаюсь за край полки, на которой сижу, и впиваюсь в неё пальцами до боли в суставах в тот момент, когда Влад оттягивает в сторону мои трусики. Его взгляд сосредоточен на моих губах, безбожно искусанных в попытке сдержать стоны. Мой же взгляд блуждает растерянно, не в состоянии сосредоточиться на чём-то конкретном.
Чёрт, почему же ощущения такие острые?
Чёрт…
– Нет, – тихо говорю. «Да!» – громко думаю, когда его палец раскрывает мои складочки, поглаживая чувствительную кожу. Только какой смысл в моём «нет», если Влад читает моё «да» на лице?
– Что ты делаешь? – Спрашиваю хриплым голосом. – А-аах, – вырывается следом, когда он вместо ответа прикасается к чувствительной точке.
В мою кровь словно влили чистое удовольствие, наркотик, заставляющий моё тело выгибаться в сладких судорогах, бессознательно стремясь к источнику этого нереального удовольствия.
– А разве не очевидно, – шепчет не менее хрипло, захватывая кожу на моей шее открытым ртом.
Откидываю голову назад, подставляя шею для его прикосновений. Ударяюсь затылком о стену, но мне совершенно наплевать на внезапную боль. Как же сладко там, где его губы, там, где его рука бесстыдно набирает обороты, быстро двигаясь между гладких складочек, даря невероятное наслаждение, везде, где чувствую его. Чувствую прикосновения, с голодом впитываю каждое из них, запоминаю, наслаждаюсь, фиксирую в памяти. Хочу сильнее, жёстче, чтобы эти прикосновения запомнить и ощущать дольше на своей коже. Хочу до боли, до потери сознания…
– Нет, – огонь течёт вместо крови, в голове сплошной кисель, но я всё же отталкиваю его.
– А твоё тело говорит да, – хмыкает он и поднимает палец, блестящий от влаги. Палец, которым он только что прикасался ко мне.
До сих пор находясь в состоянии странной эйфории, я рассматриваю его голодными глазами. На мгновение фиксирую взгляд на паху, где выпирает его… Божжжеее… Он тоже возбудился. Неужели он собирается меня прямо здесь?.. Ох, блин. Я не знаю, чего хочу больше: чтобы он остановился, либо продолжил всё это? Я хочу, он тоже. Но… но кто я буду после этого? Счастливая и удовлетворённая девушка – сигнализирует тело. Легкодоступная шлюха – подсказывает мозг, причём почему-то голосом моего отчима.
– А твоё тело пускай поищет утешения с Машей или Лорой! – Рявкаю в ответ. – Ты к ним пришёл, вот с ними и развлекайся! – Сама не знаю, зачем это говорю. Но, похоже, именно это меня и раздражает больше всего.
– В самом деле? – он в удивлении вскидывает брови. На лице злость, хотя его губы изогнулись в полуулыбке. – Хочешь, чтобы я ушёл к ним? – переспрашивает.
– Да, – отвечаю, хоть уже и менее уверенно.
– Хорошо, – говорит Влад и отступает на шаг, – я пойду. И пока я буду с ними развлекаться – по твоей же просьбе – ты будешь думать обо мне и представлять, как бы я мог трахнуть тебя, а не их, – в его глазах полыхает пламя, а на губах играет злобная ухмылка.
Влад отступает к двери, пока я пытаюсь успокоить дыхание, переваривая его слова. С каждым его медленным шагом от меня я чувствую, как меня охватывает холод, одиночество, мучительное желание. Хочется, чтобы он проигнорировал мои слова и вернулся.
Мой рот открывается в форме буквы «О», а внутри дёргается струна, натянутая от горла к низу живота, когда Влад медленно, с явным удовольствием облизывает палец, которым только что ласкал меня.
– Тебе идёт ревность, – бросает напоследок, даруя дьявольскую улыбку, и исчезает за дверью.
Глава 11
Влад
– Тебе идёт ревность, – говорю, коварно улыбаясь.
В том, что она ревнует, никаких сомнений не возникает. Ревнует до чёртиков. Попалась. Что ж, хочет поревновать, так я дам ей не только повод, а вескую причину. А если бы не корчила из себя принцессу, трахал бы сейчас её. Тоже мне, недотрога. Текла, как последняя сука на мои пальцы. Вкус её желания до сих пор на моих губах, на языке, как сладкий феромон, срывает крышу и отзывается стояком в штанах.
Бля. Останавливаюсь и поправляю член. Джинсы – изобретение дьявола. Яйцам тесно, стояку тем более. Делаю глубокий вдох. Вспоминаю о своей работе, вытаскивая из памяти «волшебный» образ моего главбуха. Женщина за пятьдесят, с усиками, заметными даже издалека, и бульдожьими щеками, а когда она начинает смеяться… Да, сработало. Мой антистояк. Член падает на пол шестого и можно идти дальше. Нет, главбух у меня – профессионал своего дела, но точно не мой типаж.
Гостей стало больше, хотя вечеринка вроде как должна была начаться в девять. Все спешат побухать нахаляву. Нахожу взглядом «подружек» Евы. Лора мило общается с какой-то девушкой. Маша движется под музыку, закрыв глаза. Девочка созрела. Во всех смыслах. Направляюсь к ней. Ловлю её в танце и прижимаю к себе. Нет никакого желания ходить вокруг да около, поэтому кладу ладони на задницу девушки и сжимаю сочные половинки. Сама же предложила… Маша таращится на меня ошарашенно, но не отталкивает.
– Где ты был? – Спрашивает. Кокетливо улыбается и стреляет посоловевшими глазками.
– С Евой в твоём туалете, – отвечаю, с интересом наблюдая за её реакцией.
Сначала удивление. Губы вытягиваются, привлекая к себе внимание. Сегодня, крошка. Да, сегодня я трахну эти губы.
Спустя мгновение Маша берёт себя в руки и начинает игриво смеяться. Я продолжаю кружить её в дурацком танце, одной рукой сжимая ягодицы, а второй лапая её грудь. Не потому, что мне так сильно хочется её трогать. Просто хочу увидеть реакцию. Меня интересуют только её губы. А ещё я хочу, чтобы это увидела Ева и в следующий раз дважды подумала, прежде чем послать меня. Тоже мне, недотрога, блядь.
В следующий раз? Я только что от неё, а уже думаю о следующей встрече? Какого хуя, чувак? Ты полностью потерял достоинство и хватку? На кой чёрт тебе сдалась шлюшка, корчащая из себя невесть что?
– А что ты там с ней делал? – мурлычет Маша, отвлекая меня от мыслей о Еве. Гладит пальчиком мою грудь. Решила, что это такая игра? Ладно. Играем дальше. Посмотрим, что из этого получится.
– Трахнуть её хотел, – говорю, смотря в глаза девушки и нагло улыбаясь.
Такое ощущение, будто я её не соблазнить пытаюсь, а оттолкнуть. Реально хочу, чтобы она сейчас дала пощёчину и отшила меня. Сделала это и выгнала, остановив мою тёмную сторону. Удивительно, но где-то внутри зарождается мысль, будто я изменяю…
Блядь! Кому я изменяю? Еве? Психически больной шлюхе? Зацепила меня, не на шутку разозлила. Отказала, вот и психую. Сначала сама поцеловала, ангелочка из себя корчила, жертву обстоятельств, а потом тупо отшила. Может быть Лора сказала правду, что Ева трахается со своим отчимом?
– Хотел? – Переспрашивает. – Но не трахнул?
– Нет, – коротко отвечаю.
Хватит думать о девчонке, которая сама не знает, чего хочет. Позже сама приползёт, и тогда уже я скажу ей «нет».
– И правильно сделал, – сверкает озлобленным взглядом. – Эта сука не достойна такого как ты.
И какое интересное стечение обстоятельств, ведь эта сука именно в этот момент проходит мимо нас. И теперь Ева нас заметила. Эффектно, ничего не скажешь. Маша её не видит. А я не могу сдержать злорадствующей ухмылки. Прижимаю Машу к себе, давая ещё большую свободу рукам и смотрю на ту, которую хотел бы сейчас держать в своих объятиях, слушая её возбуждённые стоны.
Волосы спутались, глаза блестят неистово. На лице застыло ярко выраженное разочарование. Блядь, если бы она сейчас подошла и позвала меня, честное слово, забил бы на всё и пошёл за ней. Всех бы демонов моих укротила. Да пускай бы хоть кивнула, поманив следом. Побежал бы, как долбаный щенок, пуская слюни.
Но нет. Принцессы так не делают. Шлюхи тоже бывают гордыми. Ева прячет взгляд и практически бежит прочь. Ну и хер с ней.
– Я хочу свой подарок прямо сейчас, – говорю «подружке» и тяну её к одной из комнат, обнаруженных мной, когда шёл за Евой.
– Но ещё нет двенадцати, – неуверенно возражает Маша.
– А мне похуй. В двенадцать я планирую быть пьяным в доску, и тогда мне твой подарок уже будет до одного места.
Не оборачиваясь, тащу её в комнату. Девушка не спорит и не сопротивляется, но едва поспевает за мной. Я очень злой и единственное, что мне может сейчас помочь успокоиться – это пухлые губки на моём члене.
Затащив её в комнату, включаю свет и закрываю дверь. Маша стоит передо мной, явно немного испуганная. Кажется, даже протрезвела. Хорошенькая, но не её я хотел бы сейчас видеть рядом. Выключаю свет. Через несколько секунд глаза привыкают к полумраку. Огни фонарей вдоль дороги позволяют рассмотреть силуэт, а остальное можно додумать, как душе угодно. Маша успокаивается и начинает раздеваться.
– Нет, – приказываю коротко.
– Почему? – Удивляется. – Ты же хотел подарок.
– Да. Для подарка, который я от тебя хочу, раздеваться не нужно.
– Но…
– Сделаешь мне минет. Сейчас я хочу именно этого, – говорю чётко, чтобы она себе ничего не придумывала.
На несколько секунд воцаряется тишина. Девушка стоит, замерев, и я могу только догадываться, что происходит в её маленькой головке. А она что, думала, что я буду с ней заниматься сексом, встречаться, или прилагать усилия, чтобы сделать ей приятно? После того как она, впервые увидев меня, сама предложила её трахнуть?
Бля, чувак, ты можешь определиться? Девушка, предлагающая себя сразу трахнуть, тебе не нравится. Та, которая трахнуть не позволяет, вызывает дикую злость. А всё потому, что корень проблемы кроется в другом. Меня просто до одержимости тянет к Еве. И дала бы она мне на первой встрече, или позволит трахнуть себя на десятой – это не имеет никакого значения. Я не успокоюсь, пока не познаю её. Легкодоступность меня раздражает в другой, но в Еве, блядь, похоже, привлекает абсолютно всё.
– Какие-то проблемы? – Переспрашиваю, когда неопределённость начинает действовать на нервы.
– Нет, – робко произносит Маша.
– Вот и хорошо.
Иду к кровати и сажусь. Расстегнув джинсы, освобождаю член, вяло реагирующий на предстоящее удовольствие. И он туда же. Скольжу по нему рукой, стимулируя. Закрываю глаза. Но стоит вспомнить блеск в карих глазах, стоны недотроги под моими руками, как член тут же твердеет. Проклятая ведьма.
Влажное прикосновение к моей плоти. Сладкий язычок скользит по головке. Всё так как я хотел. Я хотел почувствовать губы Маши на своём члене, а теперь, когда получил желаемое – больше не хочу. Уверен, так же будет и с Евой. Едва её трахну, как одержимость пройдёт. Такова человеческая натура: желать недоступное, а на то что под рукой – не обращать внимания. Мне всего лишь нужно заставить её сказать «да» – и всё пройдёт.
Робкие, слишком нежные движения Маши начинают раздражать. Сжимаю её волосы в кулаке и беру инициативу в свои руки, в прямом, блядь, смысле. Уверен, что она может лучше, глубже, увереннее. Девушка начинает отталкивать меня руками. Надо же. А ещё несколько минут назад утверждала, что такой, как я, достоин лучшего. И это называется «лучшее»? Отпускаю её.
– Хуёвый подарок, – цежу сквозь зубы со злостью. – Лора это делала значительно лучше. Видимо, стоило позвать её, – добавляю.
И мне плевать если именинница, разозлившись, сейчас вытолкает меня за дверь. Я хочу, чтобы она это сделала. Хочу, чтобы остановила и прогнала. Но, очевидно, для неё понятие собственного достоинства – явление эфемерное и недоступное. Лора насчёт Маши сказала правду. Низкосортная шалава. Согласна сосать едва знакомому мужчине, молча глотая его унижения. Только ради чего? Я же её не заставляю. Она в любой момент может уйти или прогнать меня.
Но нет, она этого не делает. Упоминание о Лоре задевает её настолько, что девушка сама обхватывает мой член, позволяя сжать её волосы и направлять так часто и глубоко, как хочется мне. Это у них соревнование такое, кто станет большей шлюхой? И они – подруги Евы? Была бы нормальной, с такими бы не дружила. Но подружек её я трахнул, а её – нет. Значит ещё не опустилась до их уровня. Пока только начала.
Сука! Как же меня бесит одна только мысль, что кто-то другой может её трахать. Что кто-то прикасался или прикоснётся к её хрупкому телу, что кто-то другой будет наслаждаться её взволнованными взглядами, полными желания, её хриплыми стонами, её влажной киской…
Убью нахрен. Олега убью. И любого другого, кто посмеет к ней прикоснуться. И её тоже придушу.
Маша мычит у меня между ног, но не останавливает. Сам не заметил, как слишком сильно разогнался в порыве злости. Но я и не собираюсь сбавлять обороты. Она же не останавливает. Делаю ещё несколько десятков резких движений её головой, упираясь в нежное горло головкой. Спиной проходит холодок, плоть пульсирует, изливаясь семенем в горячий рот юной, и такой бездарной шалавы. Да, даже для такого дела нужно иметь талант.
Маша пытается отодвинуться, но я не отпускаю, заставляя её проглотить всё. И только когда пульсация полностью прекращается, я отпускаю девушку. Отпрянув от меня, она пытается отдышаться. Встаёт, вытирая раскрасневшиеся губы тыльной стороной ладони. Я поднимаюсь с кровати и застёгиваю штаны.
– Тебе не понравилось? – Спрашивает озадаченно, когда я молча направляюсь к выходу.
Её это реально интересует? Сказать ей правду? Или всё же пожалеть? День рождения, как-никак.
– Сойдёт, – выбираю что-то среднее, открывая дверь.
– Мы ещё встретимся? – Спрашивает с надеждой.
Пытаюсь сдержать истерический смешок. Она после этого всего ещё и жаждет встречи? Я был о ней немного лучшего мнения, хотя и не скажу, что хорошего.
– Возможно, – отвечаю. «Надеюсь, что нет», – думаю.
Я хотел напиться, а здесь кроме девчачьих напитков ничего нет. Видеть никого я не хочу, так что направляюсь домой, планируя ужраться в хлам именно там.
