Текст книги "Мир после меня"

Автор книги: Элтэнно. Хранимая Звездой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 5

– Мама! Мамочка вернулась!

– Вадимка! – воскликнула я и прижала сына к себе. А затем попыталась сунуть ему в руки пакетик, в котором лежала игрушка. – Я тебе подарок принесла. Вот.

Но мальчику было пока не интересно то, что я целый месяц для него выбирала.

– Там торт привезли! Большой! Иди смотреть!

Он потянул меня за руку и я, кое-как на ходу скидывая с себя обувь, пошла за ним вслед на кухню. И, конечно, я знала, как должен выглядеть торт, сама ведь заказывала, но восторг в глазах сына заставил выразить удивление:

– Ого! Вот это да.

– Да, давай его есть. Мне без тебя не давали. А тебя всё нет и нет!

– Давай, садись, – кивнула мне на стул мама.

Все расселись, только она суетливо расставляла чашки, да разливала по ним ароматный чай. Время проходило беззаботно и легко. Никто не спрашивал, где я была и что там делала. Обговорили только, что новый смартфон пока не купить и мне придётся пользоваться старым маминым. А там Вадик вспомнил про мой подарок и вскоре начал катать машинку, рыча, словно мотор. Папа, довольно потрепав его по густым волосам, ушёл в спальню смотреть телевизор. Начиналась трансляция футбольного матча, а он редко пропускал игры любимой команды.

– Мам, – посчитав момент удачным, обратилась я. – Мне кажется, Саша хороший человек. И он предложил мне с ним завтра на турбазу поехать. Под Приозерск. На несколько дней.

Лицо женщины сразу посуровело.

– Опять сбегаешь?

– А как мне ещё наладить личную жизнь?

– У тебя сыну, – она поставила одну из кружек в раковину с таким звоном, что та могла и разбиться. – У тебя сыну сегодня два года исполнилось. А ты, вместо того чтобы поцеловать его с самого утра и поздравить, за мужиком волочилась.

– Я же тебе объясняла почему не захотела отказываться.

– Объясняла. И я тебе кое-что объясняла не раз. И снова напомню. Вот он – твой смысл жизни, – женщина указала взглядом на беззаботно играющего мальчишку.

– Но я не хочу так… Не хочу прожить жизнь одна.

Мама сурово поглядела на меня. И всё, что она желала сказать, было ясно и без слов. Ей снова хотелось отругать меня за Серёгу, от которого с первого взгляда ничего путного не стоило ожидать. Ей хотелось отругать меня за беспечность. За то, что я побоялась делать аборт. За то, что сейчас усложняю ей, пожилой женщине, жизнь… Но мама любила Вадика. И мама любила меня. Ей хотелось счастья для нас обоих. А потому она сдержала внутренние порывы и буркнула:

– Тогда делай это уже без глупостей. Не девочка. Поумней быть должна.

– Так можно я поеду на турбазу?

– Езжай, если думаешь, что так надо. Присмотрю за Вадиком, куда денусь? – недовольно фыркнула она, а потом вспомнила. – А учёба как?

– У нас же сейчас написание диплома. Нет обязательной посещаемости.

– То она учится, то обои клеить ушла, то свиданка какая-то. Ты сына вообще не видишь! А он же скучает.

– Так и я тоже.

После этих слов я встала из-за стола, подошла к малышу и начала катать машинку вместе с ним. Так было легче скрыть глаза, на которые наворачивались слёзы. Мама некоторое время смотрела на нас, а затем тяжело вздохнула и начала мыть посуду.

***

На назначенное место я подъехала на двадцать минут раньше, чем требовалось. Боялась, что маршрутка попадёт в пробку и я опоздаю. Потому и вышла раньше из дома, благо Вадик как раз спал, и слёз да воплей, почему мама куда-то уходит, не возникло. На сердце у меня было тяжело и радостно одновременно. Я тревожилась за себя, за то, что может произойти с сыном, и… очень хотела увидеть Грача вновь. Я хотела услышать его смех, почувствовать вкус его губ.

«Влюбилась ты, Настя, с первого взгляда!» – ехидно усмехнулись мысли в моей голове.

И я, поглядев на внезапно вышедшее из-за облаков солнышко, улыбнулась. Ведь действительно влюбилась. По-детски легко, без раздумий. Наверное, так могла влюбиться Джульетта в своего Ромео. Вот только ей… сколько ей было? Тринадцать или четырнадцать? Не важно. Мне то все двадцать два. Двадцать три через пару месяцев. И, как говорит мама, взрослая уже девочка. Умнее надо быть.

Фу! Какой противный запах!

Я бросила курить во время беременности. В какой-то момент не смогла переносить табачный дым и разом покончила с привычкой. А потому недовольно скосила взгляд направо и увидела, что вблизи меня пристроился смолить самокрутку волосатый, бородатый мужик, похожий на любителей старины. Такие предпочитали старославянские традиции и не имея образования корчили из себя лингвистов, знатоков происхождения слов. На мой взгляд, это нелепые и смешные люди. Любую ерунду разберут и переиначат так, чтоб по-сектантски упёрто следовать некоему завету предков. У типа возле меня поверх одежды ещё и символ Перуна, как амулет, висел. Я узнала узор, так как видела не раз.

В общем, мужчина мне не понравился. И потому я, избегая конфликта, сделала несколько шагов в сторону. Только, чтоб дым на меня не попадал. Однако незнакомец повёл себя странно. Мельком поглядев на меня, сделал затяжку и, будто ненароком, придвинулся ближе. Ещё и постарался выдохнуть так, чтоб меня вонючим табаком окутало.

– Да что вы себе позволяете? – не сдержалась я от возмущения и, не желая связываться с моральным уродом, решила, не дожидаясь ответа, отойти ещё дальше. Но не поступила так. Мужчина тихо хохотнул и мне захотелось всенепременно узнать, что ему тут смешным кажется. Я даже приготовилась открыть рот для какой едкой фразы на прощание, но он сказал:

– Молодец, вовремя явилась. Но наблюдательность у тебя на нуле. И память тоже.

– Э? – растерянно выдавила из себя я, стараясь всмотреться в лицо мужчины.

Был он темноволос и бородат настолько, что хорошо различался только армянский нос и узкие синие глаза… ой! Я тут же узнала его.

– Ага. Поняла. Ну, раз поняла, то пошли.

Он подвёл меня к машине и кивком головы дал понять, чтобы я садилась внутрь. Так что я села, стараясь не хлопать дверью, и первым делом поинтересовалась:

– Это вы, Макс?

– Я. Кое-кто может часами стоять с бритвой у зеркала, раз ему так нравится. А мне вот такие патлы по душе.

Будучи полностью несогласной с тем, что подобный облик можно счесть красивым, я продолжала смотреть на собеседника и молчать. Пауза даже стала до неприличия долгой, а потому я выдавила из себя:

– А вам идёт.

– Брешешь ты тоже фигово, – вздыхая, заключил Макс и завёл машину. Однако прежде чем начать движение спросил. – А чего ты сумку на заднее сиденье не закинула? Так и поедешь, вцепившись в неё двумя руками?

Уезжать «отдыхать на турбазу» без вещей было излишне подозрительно, а потому у меня нынче имелся при себе огромный рюкзак. И я действительно положила его себе на колени.

– Ну…

– Давай сюда, – он легко поднял мою неподъёмную ношу и запихнул назад. – Так легче, я думаю? И давай-ка ко мне на ты. Ладно?

– Хорошо, – улыбнулась я ему и застегнула ремень. – Куда едем?

– Пока никуда. У тебя при себе какая техника есть?

– Только телефон.

– Давай сюда.

Я протянула маленький старый смартфон с побитым экраном. Выглядел он жалко, но дома ничего другого не было. В конце концов, с родителями связаться и по нему можно, а там найдётся вариант получше. Но Максу, судя по всему, дизайн не был важен. Его лицо не выразило никаких эмоций.

– Важные для тебя данные на нём есть?

– Нет. Он пустой. Важные были на том, что от меня вчера медики отобрали. Так что всё полезное только на восстановленной сим-карте. Но и на ней не так много информации. Контакты и всё.

– Хорошо.

С этими словами Макс вытащил сим-карту из моего телефона и вставил её в непонятный прибор, на дисплее которого запрыгали яркие столбики.

– А что ты делаешь?

– Обеспечиваю тебе безопасную связь. Копирую твои контакты безопасным образом и сейчас запишу их сюда, – он вытащил из крошечного контейнера кусочек пластика с картинкой оператора моей сотовой связи и поместил в соседнее гнездо на приборе. – Также, я добавил информацию о номерах, на которые обычная прослушка не будет откликаться. В записной книжке они, естественно, не появятся и не вздумай их сохранять сама. Ок?

– Ясно.

– Отлично, – с этими словами он вытащил из-за пазухи смартфон и поместил туда новую сим-карту. – Держи. Чехол можешь выбрать любой. Дозволяется.

– Ого! Круто.

Мой новый смартфон выглядел в разы круче маминого. И меня это радовало, пока ко мне не пришла в голову мысль, что теперь не только правительственная система сможет просматривать мои фотографии или прослушивать звонки. Некая тайная организация по сопротивлению займётся тем же самым.

– А с моим телефоном что будет?

– А что с ним? – невинным взглядом посмотрел на меня Макс да, поместив мамин старый телефон и мою прежнюю сим-карту в чёрную металлическую коробочку, с щелчком закрыл её крышку. Затем раздалось лёгкое бум. Руки мужчины при этом дёрнуло, как если контейнер попытался вырваться. А когда крышка открылась вновь, то внутри лежали лишь горелые обломки.

Я недовольно поджала губу и откинулась на сидение.

– Теперь можно ехать?

– Да. И мы поедем на базу. Поэтому в какой-то момент тебе придётся надеть повязку для сна и сделать вид, что решила подремать.

– Без проблем. Мне это не ново.

Мы начали движение и легко пристроились к ряду автомобилей. В салонах различных марок машин сидели люди, спешащие по своим делам. Абсолютно не знакомые друг для друга горожане и гости города волею судьбы оказались именно на этой улице. В одном и том же месте. В одно и тоже время. Мне хотелось проникнуть в их мысли, узнать, чего они могу желать, к чему стремиться. Или, например, какое имя у той маленькой девочки, что, шагает по тротуару, глядит на поток машин и весело машет ладошкой? Может, Ира? Или Настя, как и ни я?

– А как Грача на самом деле зовут?

– Не спрашивай. Он успел всю базу обежать и предупредить, чтоб тебе никто не говорил.

– Почему?

– Я его друг, а потому не стану говорить о нём плохо за глаза.

– А что хорошего сказать можешь?

Он пожал плечами и больше не сказал ни слова. Стало понятно, что лёгкая беседа у нас не заклеится. Я элементарно не знала, какую ещё тему начать, чтобы Макс не напоминал о режиме секретности. А на банальную, вроде «Как настроение?», мне не хотелось общаться самой. Он не был другом и приятелем, чтоб такую ерунду обсуждать. Да и видно было, что ему нравится говорить по существу. Трепаться сродни Грачу мой нынешний спутник не любил. И в подтверждение этого за всё время дороги задал лишь пару вопросов, услышав ответы на которые, сразу умолкал. Так что я была рада оказаться в ангаре и тут же с надеждой заозиралась по сторонам, надеясь увидеть Грача.

Мужчина моей мечты действительно спешил встретить меня. И, смею сказать, серо-синяя военная форма ему очень шла. Он преобразился до совершенства. И потому я стояла, невольно гордо задирая нос, потому что шёл он не к кому-то, а ко мне. Его размеренный быстрый шаг и улыбка на лице являлись для меня лучшим знаком судьбы, что всё у нас с ним будет хорошо.

– Наконец-то ты приехала в нашу обитель добра и коварства, – сказал Грач вместо приветствия и, фривольно приобнимая меня, повёл внутрь здания. – Я аж заждался.

– Обитель добра и коварства? Это как?

– Цели у нас добрые, но добиваемся мы их коварством.

Я хихикнула. В обществе Грача мне даже секретная военная база унылым и грозным местом не казалась. Он умел создавать вокруг себя лёгкую дружелюбную атмосферу.

– Эй, а мне спасибо за доставку сказать? – возмутился Макс, кидая на сиденье машины парик и начиная отклеивать бороду.

– Давай я тебя лучше выпивкой угощу? У меня остались талоны в бар. Посидим, поговорим. Хочешь, приводи кого с собой.

– Когда?

– Может сегодня? Если кой-какой проект утвердят, то завтра меня уже перекинуть могут.

– Затёрли.

– Ну-с, – это Грач уже ко мне, – ждёт тебя Настя нынче целое приключение…

– Эй! – снова раздался голос Макса у нас за спиной, и мой мужчина недовольно обернулся.

– Что ещё?

– Лови!

В сторону Грача полетела моя тяжёлая сумка. И уж не знаю как, но он успел убрать с меня свои руки и поймать её. При этом, правда, крякнул.

– Это ещё что? Твоё, Насть?

– Да.

– У тебя там кирпичи что ли?

– Не, но самого необходимого хватает.

Грач закинул рюкзак через одну лямку себе на плечо да, на прощание махнув Максу рукой, повёл меня дальше. И при этом уже не обнимал. Это было обидно.

– Нет, судя по весу там кирпичи.

– Да зачем мне кирпичи? – удивилась я.

– А чего? Вещь удобная. Металлоискатель не обнаружит. В тёмной подворотне, как подмога, тоже сгодится.

– Угу. А если кавалер решит сумочку вежливо пронести и удивится весу с вопросом: «А у тебя там кирпичи не лежат?», то завсегда можно этот кирпич показать.

– Ха! А что? Последующую оживлённую беседу кирпич вызовет.

– Это уж точно, – я едва не рассмеялась, представляя себе изумлённое лицо вероятного кавалера. – А ещё они цветов разных бывают. Можно по дизайну и цвету подобрать.

– Вот видишь, какая полезная вещь кирпич, оказывается, – лукаво посмотрел на меня Грач.

– Теперь я в этом не сомневаюсь.

– Вот и хорошо. У тебя в этом рюкзаке что из техники есть?

– Нет. Там только одежда, запасная обувь и косметичка. А с телефоном Макс разобрался.

– Хорошо. Тогда досмотр проще пойдёт.

– Досмотр?

– Конечно. Без этого никак. И по поводу нового телефона. Изначально все твои сообщения будут просматриваться модераторами, поэтому не чуди. И со звонками аккуратнее… Но, да это тебе всё на инструктаже объяснят. С него всё и начнётся. А там будь готова. С тебя три шкуры сдерут, чтоб узнать, к чему ты приспособлена лучше всего.

– А мы сегодня ещё увидимся?

– Да. Я рассчитываю заняться грязным соблазнением. Сначала поведу тебя в бар, там напою, а после этого обязательно затащу в постель, где научу парочке новых поз.

Я аж едва не споткнулась на ходу от таких откровенных слов, но… не скажу, что они мне не понравились.

– Хочешь знать, что я думаю об этом плане?

– Ну?

– Если ты его не исполнишь, я поставлю тебя к стенке и расстреляю.

Глава 6

– Ой, – не сдержалась я.

Укол был чрезмерно болезненным, а, будучи шестым по счёту, ещё и невмоготу противным. Однако пусть он и не стал последним, облучение «луча небес» не нанесло непоправимого урона моему здоровью. А потому повод для радости имелся. Да и в целом, если быть честной, я была счастлива. Пожалуй, никакая турбаза не смогла бы привести меня в такой восторг. А всё потому, что кроме нескольких психологических тренингов в обязанности мне ничего не вменили. Я могла в полной мере наслаждаться своим внезапным бурным романом.

Правда, подобная свобода появилась у меня не в самый первый день. Он то стал по‑настоящему напряжённым. Целая команда профессионалов бесполезно изыскивала во мне скрытые таланты. Но я оказалась не пригодной к чему-либо значимому. Мой гуманитарный склад ума мало подходил для технических специальностей и научных изысканий. Плохо сросшаяся после детской травмы кость ноги и общая физическая подготовка не позволяли встать в ряды бойцов передовой. Память и логика жирной линией перечёркивали путь к карьере разведчика и шпиона. Экзамен на водительские права я тоже в своё время не на ровном месте завалила. На это меня даже тестировать не следовало, я бы прямо сказала, как есть. Пожалуй, единственное хорошее, что во мне имелось, так это сострадание. Но переучиваться на медсестру никто из начальства не предложил. А я к этому и не стремилась по причине панической боязни уколов.

– Ой, – повторила я, стараясь удержать руки от того, чтоб почесать заболевшее место.

– Всё. Можете идти.

– Спасибо.

Поблагодарила я скорее по привычке. Это удобное слово, чтобы поспешный уход из кабинета выглядел хоть немного вежливо. Негоже сверкать пятками и при этом просто хлопать дверью.

– Чего-то долго тебя там держали, – заметил Грач и, зевая, прекратил прислоняться к стене, расположенной напротив входа в медблок.

– Да им надо было до конца мою медкарту заполнить. Поэтому заодно недостающие анализы собрали и процедуры какие-то провели. Даже шапочку из проводов мне на башку надели. Чего-то там считывали, а мне теперь волосы от геля отмывать.

– Энцефалограмму, наверное, делали.

– Ну, вот что за воспитание? Так грязно ругаешься в обществе дамы, – я сурово поглядела на мужчину и прыснула со смеху. – Как ты такие слова выговариваешь только?

– Скороговорки чаще произносить надо, – поучая произнёс он и, поглядев на часы, грустно вздохнул. – Ну, вот. Я думал, что у нас будет больше времени на расставание. Теперь в мою берлогу нет смысла идти.

– Почему нет? – возмутилась я. – Мне надо в ангаре быть только… Сколько там времени? Только через сорок минут!

– Детка, это как-то не по-взрослому. Я понимаю, что мы не в восемнадцатом веке, когда за полчаса женщина могла расшнуровать только ботинки, а никак не корсет. Но лучше я подожду пару дней, чем буду приказывать: «Раз, два, три, кончаем!».

– А потом ещё и одеться за минуту.

– Кстати, да. Надо тебя в этом потренировать.

– Нет, не надо. Пожалуйста, – простонала я. – Мне и так какие-то новые курсы подобрать обещали.

– Скорее всего, они так сказали, чтобы тебя не обидеть.

– Да? А чем они могли расстроить меня?

– Тем, что тебе курьерская работа светит. От обслуживающего персонала я тебя отмазал.

– Не знаю даже хорошо это или плохо.

– Ты думаешь, я тебе чего плохого желаю? – Грач недоверчиво посмотрел на меня и провёл пятернёй по своим волосам, чтобы убрать выбившиеся пряди обратно за уши.

– Нет.

– Тогда и не говори глупостей. Для обслуги хороши зелёные мальчишки и девчонки, у которых глаза горят азартом будущей славы. Они знают, что это всего лишь шаг перед тем, как они станут героями. Нужно только немного повзрослеть. Хорошо в этой службе ветеранам и калекам. Их преданность делу требует хоть какого-то участия. Но тебе что там делать? Во-первых, с базы или какого иного объекта никуда не выйдешь. Во-вторых…

– Мне хватило и первого пункта, – ужаснулась я. – А, как у курьера, у меня будут послабления?

– Будут. Ты станешь жить своей обычной жизнью. Самой обычной, Насть. Просто несколько раз в неделю придётся бросать всё в самый неподходящий для себя момент и делать то, что велено.

– А мы? – сердце сдавила тревога. – Мы будем видеться?

– Ближайший месяц регулярно. Меня же назначили ответственным за твоё вливание в Сопротивление.

– Тогда хорошо, – повинуясь порыву чувств, я обняла его. – А потом ты ведь что-нибудь придумаешь?

– Обязательно.

Грач поцеловал меня в макушку и мягко отодвинул от себя, чтобы с лаской провести пальцами по моей щеке.

– Давай я провожу тебя до второго уровня?

– А почему не до ангара?

– О, да никак ты решила не отпускать меня от себя ни на шаг? – хитро усмехнулся он и, видя, что я теряюсь с ответом, виновато развёл руками. – Я бы только за, но мне через пятнадцать минут кровь из носу нужно быть у генерала Фадеева.

– Так вот почему ты не повёл меня к себя! – шаловливо толкнула его я, делая вид, будто обижена. – Знал, что не успеешь за такое короткое время.

– Детка, я военный. Поэтому думай, что говоришь, – абсолютно серьёзным голосом сказал он. – Мне сорок пять секунд раздеться, сорок пять секунд одеться. Я в полной боевой готовности. Но хватит ли тебе времени?

Я не выдержала и рассмеялась.

– Как у тебя получается шутить даже с таким суровым лицом?

– То мне дозволили годы тренировок буддистских монахов.

Я только покачала головой и позволила Грачу проводить меня, насколько то было для него возможно. Говорили мы о всякой ерунде. Лишь перед самым расставанием он выдал мне коробочку с восемью ампулами и спросил, смогу ли я справиться с инъекциями самостоятельно? Знакомая медсестра у меня имелась, так что в подобном я для себя проблемы не увидела. Ответ Грача устроил. Он поцеловал меня на прощание и сказал, что завтра обязательно позвонит. В крайнем случае, послезавтра.

– Какое-то размытое обещание.

– В своё оправдание могу сказать – зато я абсолютно честен. И, кроме того, имею в планах встречу с тобой. Очень приятную встречу.

– Тогда это меня устроит.

Чтобы не задерживать его и эффектно уйти, я развернулась и пошла к лифту. И даже не оборачивалась по дороге. Лишь тогда, когда зашла в кабину, посмотрела туда, где ранее стоял Грач. Он по-прежнему находился там. Мне от этого факта стало легче на душе. И особенно приятно, что, перед тем как створки кабины закрылись, он поднёс свои два пальца к губам, поцеловал их и поднял руку в прощании. У меня не хватило времени ответить ему похожим жестом. И, по правде говоря, я знала, что будь у меня хотя бы пара секунд, я бы скорее ринулась ему навстречу и повисла на шее, нежели посылала воздушные поцелуи. Ведь вдали от него мне даже дышать тяжело было.

– О, опять ты, – присоединился ко мне этажом ниже попутчик. – Никак сваливаешь отсюда?

– Да, Макс.

– Круто.

Мужчина замолчал и уставился в одну точку перед собой. Мне же в очередной раз пришла в голову мысль, что ему досталось самое несуразное сочетание генов на свете. Такой фенотип во всём мире, наверное, он один имел. Азиатские глаза синего цвета, армянский нос, по-скандинавски светлые волосы. Боже мой, кем были его предки? Как они вообще встретились?!

Сигнал лифта дал понять, что я доехала до уровня базы, где располагался ангар. Макс вышел вместе со мной, но первым успел приложить палец к сканеру и сообщить номер пропуска. Закончив с процедурой, он вышел из прозрачного бокса и повернулся ко мне лицом, словно поджидал.

– Кажется, я твоя попутчица? – сообразила я.

– Ага. Ты мне снова досталась.

– Хм. И чего? Ты со своим настоящим лицом в городе мелькать будешь?

– Нет, конечно, – Макс обиженно нахмурился. – Пошли к машине, я там маскировку надену. Дел две минуты.

Удивительно. Но этого времени ему действительно хватило для преображения. Бороду, правда, он на этот раз нацеплять не стал, но накладку на нос использовал. Затем какая-то пара движений пальцами и его лицо, в остальном очень даже приятное, стало напоминать лошадиную морду. А каштановый парик, с волосами длиной чуть ниже ушей, только усугубил это впечатление.

– Господи, да во что ты себя превратил?

– Зато, в толпе прохожих ты бы снова меня не узнала.

– Вот уж точно!

– Насть, да какое мне должно быть дело до того, как меня воспринимают люди? – Макс серьёзно посмотрел на меня.

– Не знаю. Все хотят друг другу нравиться.

– Все и могут нравиться. А я как-то с детства знал, почему на меня пальцем показывают.

– А как?

– Что как?

– Как тебе такая внешность досталась?

– Мама на половину китаянка, а папа армянин. Я вобрал в себя их лучшие черты, да ещё и русской бабушке сделал приятное.

– У меня тоже бабушка итальянка.

– Причём тут бабушка-итальянка и тоже?

– Ну, я в том смысле, что во мне тоже разная кровь течёт.

– Поверь, от этого одной крови мы не станем. Ни ты, ни я, – сухо ответил он с отсылкой к истории про Маугли, и я бы рассмеялась, но лицо Макса осталось совершенно серьёзным. Я боялась, что он воспримет мой смех как издевательство над собой. И потому постаралась сделать ему комплимент. Благо, действительно выразила своё честное мнение:

– Верно, ты настоящий мастер перевоплощения. У меня так никогда не получится.

– Почему? Может, и получится, – он впервые с момента нашего разговора приподнял уголки губ. – Тут тренировка нужна. Попробуй на досуге. Перевоплощаться интересно.

– Обязательно попробую.

Несмотря на обещание, конечно же, ничего я пробовать не собиралась. Но моего спутника эти слова привели в более дружеское расположение духа. Мне даже стало понятно, отчего Грач дружил с Максом. Если последний заводил тему, которая была ему интересна, то он мог говорить на неё с завидной увлечённостью. Такой, какая не надоедает, а, наоборот, провоцирует проверить, узнать. Так что к своему удивлению, когда мы въехали в город, я уже всерьёз вознамерилась осуществить поход в магазин косметики и начать эксперименты над внешностью.

– Тебя где высадить лучше?

– Можно у любого метро, – подумав, ответила я.

– Если бы я спешил, то можно было бы и так. Но у меня до вечера уйма времени, которое надо куда-то деть. Раньше шести я к своему заданию не приступлю. Поэтому говори, куда?

Меня так и подмывало назвать адрес родителей, но вернее было сообщить координаты своей квартиры, расположенной на набережной реки Смоленки. Во всяком случае, на первой странице моего досье, как место проживания, была указана именно она.

– Чего-то ты задумалась. Едешь и сама не знаешь куда?

В голосе Макса не прозвучало ни единой нотки недоверия, но я чисто по-женски почувствовала, как он насторожился. А потому сказала, как есть.

– Не могу решить. То ли к себе на квартиру, то ли к родителям поехать.

– Если родители в будущем помогут перевезти твой рюкзак, то лучше к ним. Родители – это святое. Про них не надо забывать. И не надо откладывать встречи с ними.

Бросив взгляд на заднее сидение, где валялась моя огромная сумка (из которой за всё время мне довелось вытащить только косметичку), я определилась:

– Тогда к родителям.

Мне крайне не хотелось на своих плечах тащить этот неподъёмный груз от набережной реки Смоленки до метро. Пока не восстановили мою банковскую карточку, я могла позволить себе только общественный транспорт, а никак не комфортное такси. А потому назвала нужный адрес и не то, что успокоилась, а даже обрадовалась, что так вышло. Макс понятливо кивнул мне головой и повернул на улочку, мысленно уже составив маршрут. Кажется, город он знал как свои пять пальцев. Во всяком случае, мои разъяснения, как ему лучше доехать, не понадобились, ни в какие пробки мы не попали. Ехали быстро и с ветерком. Меня так и подмывало приоткрыть окошко и высунуть на улицу руку. Солнышко светило, и день был прекрасным.

– А ты сам когда-нибудь мунтов видел?

И отчего мне вспомнилось про эту мерзость?

– Да, видел. Даже вблизи.

– Правда? – я заинтересованно повернула голову к собеседнику.

– Мне часто приходится работать под прикрытием. Всё внешность. Она такая, что никто не видит во мне разведчика.

– И какие они мунты? Такие же как на фотографиях?

– Да. Они намного выше людей. У них средний рост это два метра двадцать. Сами по себе большей частью щуплые, вытянутые, но сложены пропорционально. Кожа красноватого оттенка. Разница по полу размыта, хотя она есть. Просто тут мы их культуру плохо знаем. А самое неприятное в них – это тёмно-серые перламутровые глаза без белка, – Макс вдруг нахмурился и исправил себя. – Нет, вру. Самое неприятное – это их манера себя вести. Они почти не используют мимику, говорят и действуют как роботы. Только что двигаются плавно и размеренно.

– И о чём ты с ними разговаривал?

– Насть, – скосил на меня предупреждающий взгляд мужчина и помотал головой.

– Ладно. Молчу, – печально вздохнула я, но ему показалось необходимым напомнить мне.

– У нас режим секретности. Я не просто так держу язык за зубами.

– Я знаю. Но мне порой так интересно!

– Тогда просто включи голову, – он ненадолго прикоснулся пальцем к виску. – На высший уровень разведки я не тяну. Поэтому все мои задания с мунтами связаны с их карательными пунктами. И о чём мне там с ними говорить? Ну, подумай?

– Э-э-э. Напомни, карательные пункты это?

– Тебе про них ещё ничего не показывали разве?

– Мне столько всего за эти три дня показали, что я уже ничего не помню!

– Даже не знаю, завидовать мне тебе или ужасаться, – приподнял один уголок рта Макс. Другая часть его лица так и осталась серьёзной. Та, которую обожгло. Внешне я не видела никаких шрамов. Видимо, медики постарались на славу. Но, не иначе, процедуры вышли ощутимо болезненными, раз он до сих пор старался сохранять неподвижность мышц.

– Лучше объясни.

– Обычно людей забирают на космические станции и там уже преобразовывают. Однако по всей планете разбросана сеть карательных пунктов. Там также занимаются трансформацией, но большей частью в «призраков», в «глаза» и тому подобных тварей для слежки и вынюхивания. Самая сильная единица, что там создаётся, это «пузатые». Знаешь, кто это?

– Нет. У меня все названия в голове перемешались.

– Они очень опасны. Могут жечь огнём хлеще напалма. Даже камни плавят только так. Эффективны на расстоянии до трёхста метров, но обычно больше пятидесяти им не требуется. Обладают абсолютной устойчивостью к физическому урону. Их можно либо пытаться гранатами рвать, либо по ключевым кристаллам стрелять.

– Ключевым кристаллам?

– Да. Это кристаллы управления. «Пузатые» почти не имеют своего разума. Если разрушить их связь с оператором, то пропадёт сигнал, дающий команду поддерживать стойкость к повреждениям.

– А почему их «пузатыми» прозвали? Выглядят, типа, как мешки что ли? Чтоб огненную жидкость в себе держать?

– Нет. Огонь они благодаря вживлённым кристаллам генерируют. И как – это ты к нашим умникам иди спрашивать, но принцип очень похож на лазерное излучение. А прозвали их так потому, что все они внешне ещё женщины и у них раздут живот. Некогда они беременных баб кому-то напомнили, вот и прижилось.

– Ничего себе бабы… До трёхста метров огнём палить!

– Обычно расстояние куда как меньше, – напомнил Макс. – Их точечно перемещают на нужную позицию. Ту, откуда удобнее по какой базе нашего Сопротивления вдарить. «Призраки» всё разнюхивают, «пузатые» жгут. Думаю, ты поняла цель карательных пунктов? Это наша самая большая головная боль. Они не дают нашему брату набрать силу.

– Я одного понять не могу. Почему вы действуете тайно? И почему эти мунты уничтожают вас тайно? Я думаю, нашествие таких «пузатых» новости бы осветили! Значит, всё под маскировочным полем, да?

– Верно. А тайно всё по простым причинам. Мунтам нужны человеческие ресурсы. И, находясь в тени, им проще их добыть. Мы же боимся, что если раньше времени всколыхнём планету, то нас просто-напросто грубо обратят в рабов. Всё человечество. И потому, нет. Сначала надо добыть сведения как противостоять этим гадам. Нужно стать с ними на один технологический уровень. И для этого первое дело разведка, для которой важно что? Тишина. Так что всё, что мы можем из активных действий, так это организовывать партизанские вылазки. Ударить то здесь, то там. Дать врагу понимание, что он не лишил нас зубов.

– Ударить здесь, ударить там, – вслух задумалась я. – И много уже получилось сделать?

– Достаточно, чтобы дожила до своих лет и думала, что вокруг тебя мир во всём мире.