Текст книги "«Перемены к лучшему» (СИ)"

Автор книги: Ella_Dora

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

«Большой зал. 2 мая 1998 года»

Мысли сумбурно переходили с одной на другую. Все пытались сохранять спокойствие и наслаждаться возможно последними спокойными минутами перед началом нового нападения. Многие пытались скрыть свою боль от потери родных, а некоторые даже и не собирались, напрямую показывая на сколько им сейчас плохо.

Джинни Уизли, студентка Хогвартса, сидела на коленях в Большом зале над бездыханным телом ее лучшего друга-Колина Кривина. Он умер сражаясь за будущее волшебного мира. Многие сегодня погибли за эту идею… 2 мая 1998 года запомнится всем тем, что в этот день Волн-де-Морт напал на Хогвартс со своими приспешниками и пытался убить всех кто ему не подчинился. Колин был важной частью в жизни Джинни. Хороший и преданный друг, который делал все, чтоб его подруга чувствовала счастье. Он заботился о ней. Он любил ее по своему…как сестру… И она тоже… Но сейчас его губы не содрогнутся и не скажут, как хреново она выглядит и что ей срочно нужно в душ. Не будет больше посиделок у чёрного озёра вместе с Полумной. Все… они никогда не соберутся больше втроём…

Она встала и прошла чуть дальше тела своего друга и наткнулась на ещё два знакомых силуэта.

Джинни чуть ли не сразу поняла кто это. Тонкс и профессор Люпин… Они были так добры к ней. Бывший преподаватель Хогвартса подтягивал упущенные моменты в ее голове, пока они находились в штабе Ордена Феникса. Их маленький ребёнок… маленький Тедди, который еще не в состоянии понять, что произошло. Месячный ребёнок сейчас наверное лежит в кроватке и ждёт свою маму, чтоб она пришла и обласкала его, но он ещё не понял, что больше никогда не услышит ее нежного голоса, не почувствует ее приятных касаний. Тедди Люпин понятие не имеет, что потерял и ещё не скоро поймёт, но когда начнёт осознавать, Джинни будет рядом. Она его не оставите. Слишком маленький для одиночной борьбы с жестокостью этого мира. Младшая Уизли поможет встать ему с колен и покажет другую сторону медали этого насквозь пропитанного гнилью, мира.

Вытерев несколько слез со своей щеки, Джинни подошла к скоплению ей знакомых людей. Гарри и Гермиона стояли в стороне. Но на их лицах не читалось облегчение и попытки найти успокоение. На них читалось…боль. Увидев ее, они пронзили Джинни взглядом, от которого хотелось лишь только бежать. Она прошлась ещё немного и увидела, что ее мама стоит и рыдает, а папа пытается ее успокоить. Рон сидел на коленях опустив на чью-то грудь свою голову. А Джордж стоял с Перси, который не очень отличался на вид от всех, и пытался предотвратить начинающую истерику одного из близнецов. Недопонимание в ее голове начало нарастать. Но оно сразу рассеялось когда она увидела над чем все плачут… рассеялось, когда она почувствовала, что несколько слезинок скатились прямо на пол холодного и разбитого «дома».

Фред Уизли лежал на каменной плитки и не дышал. Этот вид заставлял задыхаться от приливших к ней эмоций. Джинни несколько секунд стояла просто недоумевающий от всей ситуации. Но не может быть, чтобы он был мёртв? Он не мог их оставить… он не мог оставить ее.

Уже через минуту Джинни сидела рядом на коленях и захлёбывалась в слезах. Та стена, которую она выстроила от слез, чтоб их не кто не видел, пала в три секунды и больше не было сил ее сдерживать. Холодная ладонь в ее руке так и не шевелилась. А она молилась, чтобы он задергал пальцами. Подал им знак, что в нем еще присутствуют намеки на жизнь. Но он не шевелился. Фред лежал и от этого становилось ещё больнее. Сердце младшей Уизли всегда была загадкой для всех. Она не показывала своих чувств. Скрывала как могла за стеклянными масками и вечной поддержкой для других, но не для себя. Не кто не знал о ее душевном мире, но сейчас лежащее перед ней тело, дало трещину в ее броне. И не просто трещину, а разрыв между реальностью и вымыслом. Она не верила. Он не мог оставить ее одну справляться с семьей. Поднимать ее каждый раз с колен в трудные моменты. Она больше не справится. Сейчас не справится, ведь ей придётся прикидываться, что все в порядке, но сейчас это невозможно. Ее душа рыдала, как и у всех. Если и не больше…

В этот день у Джинни чуть не отняли ещё и Гарри-мальчика, который видел ее боль на сквозь. Мог помочь. Того-Кого-Нельзя-Называть мог забрать и его у неё. Но он остался и это дало ей хоть какой-то повод для радости. Но его было мало. Сейчас все закончилось… Закончились бесконечные бомбежки. Заклинания и проклятья больше не летали. Все сидели и пытались принять тот факт, что Темный Лорд, что Волн-де-Морт был повержен Гарри Поттером и все должно идти теперь нормально. Но Джинни так не считала. Она сидела на коленях перед братом положив свои руки перед собой и перебирала каждую бусинку браслета, которого Фред сам сделал для неё. Она сидела и вспоминала, как ей было хорошо в те дни когда она, тринадцатилетняя девочка, учила танцевать вальс своего старшего брата. Они были тогда такими счастливыми. А сейчас? Что будет сейчас? Смогут ли они когда нибудь стать по-настоящему счастливыми.

Джинни не представляла насколько было плохо всем остальным… Джордж… Он стоял над ней положив свою руку на ее плече. Она чувствовала к его энергия медленно уходила с каждым его вздохом, тяжёлым и больным.

Беспомощность… разочарование… безысходность…

Три этих чувства сейчас блуждали по ее душе. Разум уже не слушал ее и не умолял держать себя в руках. Даже когда он приводил аргументы в счёт семью. Джинни продолжала сидеть с каменным лицом и смотрела на застывшую улыбку Фреда. Он умирал улыбаясь, от этого было ещё больнее… Слез уже не было. Даже если попытаться их выдавить. Их нет. Больше нет. Засохшие дорожки соленой воды, неприятными ощущениями отдавались по ее лицу. Не было сил их вытереть… хватало лишь сил захлопнуться в себе и молится чтобы никто не трогал задетые и так чувства.

Джинни почувствовала как рука брата дернулась и послушались шаги с двух сторон. Она поняла, что Джордж ушёл и кто-то подошёл вместо него. По шагам она понимала, что это кто-то знакомый, но открывать глаза она не хотела. Не могла снова увидеть эту улыбку…

–Джин…– тихо и осторожно прозвучал голос Рона. С сожалением и огромными силами она открыла глаза, и боковым зрением увидела, что ее брат стоит рядом, а с ним Гарри и Гермиона. В другой реальности, скорее всего она бы поднялась и повисла на шее Рона, но сил не хватало повернуть на него свой взор-Мама ждёт…– это должно было звучать, как бальзам на душу, но Джинни боялась подойти к семье. Она не хотела видеть их больные лица, ведь знала, что сухое лицо вновь станет мокрым от слез.

Джинни собрала все свои оставшиеся силы и подняла свой взгляд на брата. От него он шелохнулся. Ее глаз были не наполнены болью или разочарованием. Даже сейчас он удивлялся, как она скрывание свои чувства. Ее очи были полны пустотой и ничем больше.

Девушка повернула впервые за много минут своё лицо на Фреда и посмотрел на него самым искренним взглядом в ее арсенале, ели ели улыбнулась тем счастливым воспоминанием, наклонилась к его лбу и нежно прикоснулась к нему своими губами.

–Прощай…– тихо, еле слышно вырвалось с ее губ, что даже Гермионе пришлось прислушается к ее шипению, хотя она стояла буквально чуть дальше вытянутой руки.

Рыжеволосая леди, медленно поднялась с холодного пола, не принимая руку помощи от Рона. Она поправила свою кофту и чуть снова не заплакав, посмотрела на тело и пошла к семье, не поднимая лица на окружающих людей…

***

«Нора. 3 мая 1998 года»

Рон впервые чувствовал, что он в ответе за семью. Конечно, он постоянно это осознавал, но сейчас это чувство было сильнее. Он сидел на кухне за столом и пил дневной чай. В кухне, кроме него ещё были его друзья: Гермиона и Гарри. Они разговаривали, но очень тихо, как будто боялись нарушить тишину молчащих стен этого дома.

Нора была окутана болью и безысходностью… Рон это чувствовал в этой пустоте: Мама и Папа отправились утром в министерство и так и не вернулись. Билл вместе с ними. Джордж уехал к себе в лавку, а Перси сказал, что поедет с ним, чтобы ничего не произошло. В доме осталось лишь четыре человека: золотое трио и Джинни.

Рон не видел ее. Не заходил к ней в комнату. Он не знал, проснулась ли она или так и лежит там у себя и плачет. «Вряд ли…»– промелькнуло в его голове. Она не плакала до вчерашнего дня и сейчас вряд ли будет плакать.

Он пил свой чай спокойно. Думал о том, что больше не услышит шуток, на которые в последствии будет обижаться. Он больше не сделает фотографии с близнецами, чтобы после поставить ее в рамку или вклеить в их семейный альбом. Они больше никогда не собираться в вместе. «Никогда…»

Из его раздумий, его вывела Гермиона, которая сидела рядом и потихонечку подтолкнула его плече.

–Рон, ты меня слышишь?– тихо сказала она, как будто он был стеклянной вазой, которая при любом шуме может расколоться на мелкие кусочки. Но в данный момент не он это ваза, а его душа, которая уже сломана и этого не изменить-Может ты сходишь к Джин или мне сходить?– она смотрела на него ласково, с поддержкой, с пониманием…

–Нет-медленно и с долгой паузой сказал Рон, смотря в открытые створки, из которых дул прохладный воздух-Я сам схожу-он сделал последний глоток своего напитка, поднялся со стула, положил чашку в раковину и направился на верх.

***

«Косой переулок. Над лавкой Всевозможных Волшебных Вредилок. 3 мая 1998 года»

Чуть ли не в шесть утра, Джордж отправился к себе. Он хотел сейчас побыть один. Осознать все произошедшее за «Битву за Хогвартс» и принять. Если это было возможно…

Собравшись с мыслями и обняв на прощание родителей, и хотел уже выйти и трансгрессировать из Норы, но Перси заявил, что не отпустит его одного и отправился с ним.

На улицах не было ни одного человека. Все сидели по домам и оплакивали своих родных или радовались, что все закончилось. В лавку, Джордж зашёл с большим трудом. С полным непониманием и неосознанностью, он пересёк черту порога и чуть снова пронзительно не заплакал.

Каждая вещица в этом месте, напоминала ему о погибшем брате. О человеке, который был больше чем просто братом… Он был частью Джордж и в прямом, и в переносном смысле. Они делили между собой мысли и идеи. Мечтали, лёжа на траве. Радовались за каждый прожитый день. Были рядом всегда, даже тогда когда мама орала на кого-то из них, они стояли рядом и слушали все вместе. Каждый шаг делался вместе. И этот магазин тоже…

Единственное, что Джордж сразу принял и понял, войдя в здание-это то, что он не бросит это дело и сделает все ради брата. Все чтобы он гордился им…

Над магазином, в квартире Фреда и Джорджа, царил полный мрак. Как и в сердце одного из его хозяина. Они были настолько сплетены с друг другом, что даже жили в одной комнате. Хотя в их жилище было две спальни.

Впервые дни, когда они переехали туда, естественно, спаси за разными дверями, но уже через несколько дней, поставили ещё одну кровать в комнате Фреда потому, что им не хватало ночных-безумных разговоров и тому подобного.

Джордж не мог войти в его комнату. Не мог… Не хватало сил и мужества, чтобы пересечь грань между коридором и комнатой. Не мог…

В этой комнате разместился Перси, хотя тоже не сразу принёс это. Он тоже не мог зайти туда. Чувство того, что на одной из кроватей, спал его погибший шалопай-брат, добивало и так хрупкий разум.

Перси-сдержанный и отдаленный от всей семьи. Всегда держался порознь с ними, но сейчас, он чувствовал, что упустил. Чувствовал, что не сказал Фреду прости и не смог должно попрощаться с ним. Перейти порог этой комнаты было тяжело, но все же он это сделал.

В этом помещении было холодно, как будто жизнь отсюда высосали дементоры. Включив свет, он заметил две кровати. Одна была расправлена-Фреда, потому, что только мать могла его заставить заправить эту долбанную кровать. Вторая-Джорджа, как ни странно, идеально заправленная. Он хоть и был безобразником, но не любил когда его постель в непригожем состоянии. Перси положил небольшой чемодан на пол и подошёл к камину. Когда он его зажег, в комнате стало значительно уютней и он произнёс заклинание, чтобы убраться здесь. Война и потери-это одно, а чистота и порядок-ему был необходим. Это было неотъемлемой частью его жизни. Но когда порядок был почти невиден и чары стали переходить к незаправленной кровати Фреда, он рассек воздух палочкой и отменил своё заклинание. Он не хотел тревожить эту часть комната. Этим Перси решил оставить память ему…

Кухня в квартире была выполнена под мрамор. Зеленый и бежевый пол и стены, сочетались с мебелью в этой комнате. Было видно, что ко стиле этого места, руку приложила Молли Уизли.

Улыбнувшись от накативших воспоминаний, Перси подошёл к плите и стал варить кофе себе и своему брату.

***

Джордж расположился в нежилой комнате, куда они со своим братом-близнецом складывали товары. Он быстро магией, поставил коробки у стены и принялся рассматривать помещение: Персиковые стены с полом, выполненным под дерево. Кровать с балдахином в центре комнаты, а с обеих сторон постели, два больших окна, которые были главными источниками света. Камин, было видно, что его давно не разжигали, был небольшим, но его хватило, чтобы сразу нагреть комнату.

Джордж подошёл к кровати и снял с неё белую простыню, сел на красное покрывало и стал осматривать каждую мелочь в этой комнате. Маленькая, деревянная тумбочка, стояла у кровати и первый ящик, был в ней приоткрыт, откуда виднелась коричневая обложена. Парень открыл пошире ящик, чтобы посмотреть, что там. Взяв в руки вещь коричного с золотой окантовкой, он понял что это альбом, который он потерял и не мог найти много месяцев.

На первой же странице были знакомые рыжие головы: Билл и Перси стояли по краям фотографии. Они оба козалит счастливыми, что было довольно странным. Не то чтобы Билл редко смеялся, он просто был очень серьезным. Пытался быть примером для своих младших братьев и сёстры, а вот Перси, редко когда смеялся или хотя бы улыбался. Посередине фотографии стояли Фред и Джордж, которые обнимались одной рукой потому, что другими руками придерживали Джинни, которая сидела на плечах братьев. Рон стоял между близнецов, с высоко поднятыми руками вверх и широко улыбаясь. На фоне был лес и Джордж вспомнил, что эту фотографии сделали когда ему был десять, Билл заканчивал Хогвартс, а Джинни было всего семь. Отец с матерью тогда их фотографировали на память…

Ему пришлось остановить свой поток воспоминай, ведь в его приоткрытую дверь, постучался Перси.

–Можно?– в его руках были две кружки и по запаху это был ароматный кофе. Так часто пахло, когда ещё Перси жил вместе с ними в Норе. Джордж коротко кивнул и тот зашёл в комнату. Он подошёл к кровати и протянул стакан. Младший брат взял кружку и сначала просто вдыхал запах чего-то тёплого и приторного-Как ты?– очень странный вопрос для него, задал Перси.

–Переживу-тот ехидно хмыкнул и сел на кровать, чуть ли не в плотную к нему, что Джорджу показалось, что с ним сейчас разговаривает не его старший брат.

–Естественно переживёшь. Мы все переживем. У нас нету выхода-повисла тишина после тяжелых слов. Как бы Перси бы не хотел вложить в них полноту его серьёзности, но это не получилось. Джордж услышал дрожание и боль в его голосе.

–Перси…– сказал Джордж, отпив несколько глотков кофе. Тот повернулся к нему и увидел чуть ли не плачущего брата-Что дальше?– почти шепотом сказал он.

–Дальше, только жить-он поставил свой стакан на тумбочку и повернулся вполоборота к Джорджу– …мы все потеряли его, на этой безжалостной и несправедливой войне. Надо пытаться стать счастливыми. Но это не значит, что надо забыть о потерях. Мы должны его помнить, но пытаться сделать так, чтобы он гордился за нас там. Чтобы он был счастлив за то, что мы…– он осекся, чтобы перевести дух и попытаться не заплакать-что ты живешь и радуешься.– Джордж тихо слушал его, не перебивая. Но когда он закончил, Перси увидел, что в стакан с коричневой жидкостью, упали несколько слезинок.

–Перси…– снова отозвался Джордж. Тихо, что только он как будто и мог себя слышать-как ты можешь так справляться?– скорее всего он это сказал для себя, а не для него, но все же? парень решил ответить.

–Джордж…– он взял его ладонь в свою и похлопал по ней другой– …я тоже не железный. Мне тоже тяжело. Только моя боль другая. Она от того, что я был настолько глуп и смотрел на вас с презрением, и не говорил на сколько вы мне дороги… насколько…– он помедли перед тем как закончить свою фразу– …я вас всех люблю-Джордж был изумлён от такого откровения от брата, что не нашёл ничего лучше, чем поставить чашку на твёрдую поверхность и просто обнять. Джордж ещё никогда не чувствовал такою поддержу со стороны старшего брата. «Война меняет всех… особенно мысли…»

***

«Нора. Комната Джинни. 3 мая 1998 года»

Холод сразу проникал под кожу, как только заходишь. В этой комнате царил полный мрак. Камин не горел и по комнатной стуже, можно было понять, что горел он в последний раз-уже давно. Шторы были не открытыми и от этого, в помещение не проходил свет. Живая и яркая комната маленькой и счастливой девочки, превратилась, буквально за одну ночь, в кладбище надежд и мечт.

Маленькое тельце Джинни лежала в кровати, укутавшись в тонкое одеяло. Она не двигалась. Можно было подумать, что младшая Уизли вовсе потеряла свою жизнь в тенях прошлого. Мокрая подушка от бессонной и мучительной ночи, была настолько холодна, что лицо Джинни казалось синим и так на бледном от шока.

По лестнице, скрипучей, деревянной лестнице, Рон поднимался к ней в комнату, думав: что же надо будет ей сказать? Что я там увижу? Кто в место моей сёстры будет там находится?

Постучавшись в большую дверь, ему никто не ответил и Рон решил сам взять инициативу, и открыл дверь.

В его лицо тут же подул холодный воздух из открытого окна. Его взгляд сразу упал на погасший камин, из-за которого здесь и было так холодно. Для начала он подбежал к окну и закрыл его, не обращая внимание на кровать. Рон сел на одно колено и зажег камин. В комнате стало чуть уютней, но чувствовалось напряжения… боль от потерь. И только сейчас, сидя у источника единственного света, он увидел маленький комочек в постели, который даже и не дернулся. Когда он встал и подошёл ближе, Рон заметил бледное лицо Джинни и ещё не засохшие дорожки от слез. На первый взгляд, можно было подумать, что она мертва, но он видел как ее маленькая грудь медленно поднимается то вниз, то в верх.

–Джин…– его снова проигнорировали. Он сел на край ее одеяла и коснулся ее руки, которая вылезала из под одеяла. Джинни еле заметно дернулась, но что было более заметно, она распахнула глаза. Рон посмотрел в эти, как тьма, тёмные от дурмана, глаза. Они были пусты, как и в тот раз, когда она сидела перед братом на коленях. Только сейчас они были опухшие и красную. Зрачки полностью заполоняли радужку, что было не понятно какого цвета у неё глаз? Ее пронзительно голубо-серые глаза, потеряли свои краски и они напрочь были не похожи на те, что были раньше. «Хотя, что будет как раньше?»– этот вопрос возник в его голове, когда Джинни чуть поднялась и облокотила свою спину об подголовник кровати и посмотрела на него, и так заплаканными глазами, но ещё и больными на сквозь сердцем.– Ты как?– проговорил он медленно и с некой заботой, от которой младшая сестра только шелохнулась.

–Ужасно…– Рон сначала по кивал, а потом, когда осознал, что она сказал, расширенными глаза уставился на неё. Он думал, что она и сейчас начнёт говорить, что все в порядке и Рон станет указывать ей на её вид, но от ее честности, у него пошли мурашки по телу.

–Ты заболеть решила?– спросил жалким голосом тот, когда не нашёл о чем с ней поговорить-Заболеешь и сляжешь. И так шатко выглядишь, ещё хуже будет-он ожидал, что она сейчас цыкнет и развернётся от него свой взгляд, но она продолжала пусто смотреть, как будто мимо него-Джин? Ты хочешь что нибудь мне сказать?– тишина-Ты можешь поделиться со мной. Мы понимаем…– и тут он впервые услышал ее голос за последнее время.

–Я знаю… что вы понимаете…– сухо и тяжело ответила она. Ее голос был хриплым и непривычным для уха Рона. Обычный, яркий и звонкий голос Джинни, утонул в холодности и безразличности. Он не мог поверить, что этот голос принадлежит его счастливой сестре.– Но я не могу поделиться с тобой тем, что у меня на душе-после долгой и холодной паузы, ее слова снова пронзили тишину.

–Джинни-он сел уже всем телом на ее кровать и стал прямо смотреть в ее разочарованные глаза-Я знаю на сколько тебе сейчас плохо. Я все понимаю. Мы все потеряли его. Ты не представляешь, что творится там за дверью. Он ушёл и забрал, как будто все жизни из этого дома. Не лишай его, нашего с тобой родного дома, ещё и тебя. Боль никуда не уйдёт. Надо научиться жить с ней. Заперевшись здесь, мы ничего не изменим. Но выйдя… ты сможешь помочь мне поддержать маму с папой…– он выпалил это все на одном дыхании, наблюдая, как ее лицо меняется. Но этого не произошло. Ее выражение осталось тактик безжизненным и стеклянным. Но что-то поменялось… новые дорожки слез.

–Я не смогу, Рон-тихо сказала она, с новым приливом слез-Я не справлюсь. Я слишком долго поддерживала всех, не утопая в свою боли с головой. Но это была последняя капля. Он ушёл… я не смогу без него. Мне тяжело, Рон… ты слышишь?… Я не смогу выйти и надеть ту маску, которую одевала каждый раз. Я устала, Рон-ее голос приобрёл обороты и последние слова уже срывались с ее губ, криком-Фреда больше нет… и той меня, тоже. Я не смогу жить без него…– Рон резко сжал ее ладонь и заставил посмотреть на него.

–Не говори так-приказным тоном, сказал он. Рон не мог даже подумать о том, что и решится ещё и сестру в этот момент. Не мог он потерять ещё и ее. У них всегда были сложные отношения, но он никогда не скрывал, как ее любил. Всегда выказывал только заботы для своей маленькой Джинн. И мысль о том, что он ее потеряет, могла свести его с ума-Мы справимся вместе. Больно? Знаю. Я и представить не могу на сколько тебе больнее, чем мне. Ведь он тебе был очень важен. Было видно как ты его любила, но я не дам тебе, что-то сделать со своей жизнью из-за того, что мы и так потеряли Все. Не позволю, ты слышишь меня?– и все… он разбил ту последние сдержанность и Джинни уже не пыталась удержать свои слёзы, они полились рекой. Когда он увидел такую реакцию на его слова, у него самого слёзы встали комом в горле. Рон приблизился к ней и обнял-И если ты решишь хоть ещё один час сидеть в этой комнате, то я сам под Империусом выведу тебя от сюда-и после этих слов, буквально через несколько секунд, Джинни почувствовала, как на ее плече упали несколько капель соленой воды…

***

«Министерство магии. 3 мая 1998 года»

Молли сидела в кабинете министра, которого выбрали в очень короткие сроки-Кингсли Бруствера. Он сидел в своём кресле и тихо разговаривал с Артуром Уизли. Молли до сих пор не понимала происходящего. Она была потерянна в своих же мыслях и боли. Помять о лежащем на холодном, каменном полу, Фреде-не давало ей покоя. Когда ее муж, Артур, под утро заставил ее лечь спать, ей снилось, как его убивают, а помимо этого, ее не покидал страх, что она решилась ещё и других своих детей и что они живы-это все во лишь плод ее воображения.

Артур пытался сохранить спокойствие, когда же в его голове не укладывалась воспоминание о смерти сына. О мрачных лицах его оставшихся «Славу Мерлину» детей и жены. О потерянных в своей же боли. Он до сих пор надеялся, что сейчас его разбудит Молли и он выйдет на кухню, где Фред и Джордж, как всегда перед завтраком сидят на последних ступеньках лестницы. Где Рон снова спорит с Гермионой, как каждое лето, а Гарри непонимающе, что снова с ними, будет смотреть и криво улыбаясь. Где Перси и Билл будут сидеть на диване и читать письмо от Чарли. Джинни будет помогать раскладывать еду по тарелкам и накрывать стол. Он надеется снова почувствовать то счастье от этих воспоминаний. Но часть уже понимающего, рассудка, говорило ему, что это уже никогда не повторится. Его семья-Молли, Билл, Чарли, Перси, Фре… Джордж, Джинни, Рон и как уже стало ему понятно, Гарри и Гермиона (они стали неотъемлемой частью его семьи), они больше не собираться все вместе и не будут смеяться над шутками Фреда…

–Как известно на данный момент-начал говорить Кингсли-вчера погибло 50 наших людей. Хогвартс и его окрестности осматривают, но пока ничего больше не нашли. И это хорошая новость…– он сидел в своём кресле скрестив руки в замок.

–А плохая?– тихо проговорил Билл, который тоже присутствовал здесь. На его лице читалось, что-то между осознанием и отрицанием. Свою серьезность, он старался держать, но она то и давала трещины.

–Она не особо и плохая. Но не приятная-начал новый министр-Похороны…– Молли сразу вышла из своих мыслей и обратила своё внимание, на суть разговора-назначены на 5 мая и я надеюсь, что вы захотите что-нибудь сказать на них-Молли снова повернулась к окну и несколько слезинок скатились по ее щеке. Рядом сидящий Билл, взял ее руку в свою и попытался поддержать. Артур косым взглядом увидел это и ответил другу.

–Конечно, если министерство так надеется на это…

***

«Нора. 3 мая 1998 год»

Джинни и Рон ещё полчаса просидели молча в кровати, обнимаясь и пытаясь успокоить друг друга. Рон начинал петь ей колыбельную, но она его ущипнула и приказным тоном заявила: «Если ты сейчас же не прекратишь петь, то я выгоню тебя из комнаты и больше никогда от сюда не выйду»– эту угрозу он принял в серьез, зная, что она способна.

После, они вместе вышли из комнаты и он отвёл ее в ванную, чтобы та умылась. Дождавшись когда она сделает все дела, Рон и Джинни спускались медленно по каждой ступеньке.

Джинни, если честно, не хотела выходить и показываться присутствующим людям на кухне. Она знала, что дома находятся, по мимо неё, только ее брат и его друзья. И именно им она не хотела показываться. Боялась, через чур большого переживания, после того как Гермиона увидит ее. Зная свою подругу, она ее окутает такой заботой, что ещё долго не сможет выпутаться. А Гарри… Она боялась, что и так мальчик, который винит себя во всем этом, будет ещё и думать, что виноват перед ней. Она не считала его виноватым в этом… Осталось заверить его.

Гермиона и Гарри ждали возвращения Рона с неким переживанием. Они редко переглядывались и мало разговаривали. Все это время на них давила тяжесть, повисшая на светлую Нору, которая успела стать им домом.

Гермиона, уже не выдержала напряжения и вышла на улицу, сказав что: «Мне что-то не хорошо. Я пойду, немного подышу. Ты здесь не скучай…»– и она вышла во двор. Скучать ему и вправду не пришлось. Его посещали мысли о вчерашнем дне. О том, что он сделал то к чему стремился семь лет. Но при этом, чувство, что он все испортил, не довело ему спокойно сидеть на одном месте. Он ерзал на своём стуле и все думал «Почему они так долго разговаривают?». Ожидание все больше давало месту мыслям о победе и одновременном проигрыше. Фред, профессор Люпин, Тонкс, Колин, Лаванда… список долгий и это только те кто погибли вчера. А если взять в счёт ещё начиная с первой магической войны. Смертей и не счесть. Эти мысли давили ему на разум и было чувство, что прям в эту минуту, он сойдёт с ума… Джинни… Как она? Когда он ушёл искать крестражи, Гарри переживал за неё. Что будет происходить в Хогвартсе, когда пожиратели смерти разгуливали по коридорам школы. Сколько шрамов можно найти на ее теле от пыток? Сколько ей, да и всем находящимся в замке, пришлось пережить в этом учебном году?

Послышались скрипы ступеней и Гарри увидел две рыжеволосой фигуры, входящие на кухню. Рон придерживал Джинни потому, что ее шаткая походка, не давала повода надеется, что она где нибудь не упадёт. Ее бледное и стеклянное лицо, не испытывало не каких эмоций, кроме странной пустоты в глазах. Она была укутана в плед и выпирающая рука из него, казалось совсем неживой. Его взгляд бы прикован к ее неестественному образу. Розовые щёки и ямочки-пропали, как по щелчку. Она смотрела на него и он чувствовал, как холод и боль от неё, пробирается прямо в его сердце.

На кухню вошла Гермиона и все перевели на неё взор. Когда Грейнджер увидела подругу в таком состоянии, чуть ли не упала в обморок, подбежала к ней, выхватила ее из рук брата и направила к столу. Она посадила ее напротив Гарри и начала бурчать.

–О Мерлин, на кого ты похожа…– она повернулась к Рону и посмотрела на него взглядом, которому научилась у мисс Уизли-Рон приготовь ей чай с лимоном. Она холодная и синяя, как смерть…

–А разве смерть не чёрная?– странный вопрос наперекор ее словам, задал Рон.

–Рон!– та крикнула на него-Как ты живешь с ним почти семнадцать лет?– этот вопрос уже был адресован Джинни-Не понимаю. Единственно, что я не понимаю в этом мире-это ты, Рон! Вари ей чай и молчи, от греха, прошу, молчи-она выглядела именно так, как боялась Джинни ее увидеть. В глазах Гермионы читалось переживание и она боялась, что та сейчас сорвёт ее со стула и повезёт в больницу Святого Мунго.

Гарри продолжал смотреть на свою девушку… хотя он уже переживал, что не ведома тому, Джинни вздумалось расстаться с ним. Что после всего, она будет винить его… и это было больнее чем то, что она не обращала на него внимание, как будто его здесь и нет.

–Держи и пей до дна-поставил перед Джинни, Рон, чашку с чаем. Его аромат проникало по каждому метру кухни.

Они сидели и молчали. Золотое трио следили, чтобы их подруга пила чай и не пыталась снова, как змея, заползти в свою комнату.

–Может пойдём подышим воздухом?– с некой надеждой, вырвалось из уст Гермионы-Надо проветрится-обращалась она к своей подруге-Тебе не хватает в организме воздуха-не дав ответить всем на ее изначальный вопрос, она тут же сказала-Решено, мы идём гулять. И отказы не принимаются-никто и не пытался спорить с ней. Мисс Грейнджер поднялась и направилась в комнату, в которой проживала. Джинни стала медленно подниматься со своего стула. Гарри встал и подошёл к ней.

–Давай провожу?– та ничего не ответила и лишь покачала головой, направилась к себе, чтобы привести себя в порядке. Гарри так и остался стоять рядом со стула, где несколько секунд назад, сидела Джинни. В его голове летели мысли, что больше никогда нормально не сможет поговорить с ней. Не из-за того, что не сможет. А потому что она не допустит его к себе.

Рон подошёл к нему и похлопал по плечу.

–Как бы мне противно не было от того что вы вместе…– с каким-то презрением сказал младший из братьев Уизли– …но дай ей время. Ей сейчас тяжело…– Гарри ничего не ответил, лишь согласно опустил голову и они вместе вышли на крыльцо…