Текст книги "Девушка с медовыми глазами. Книга первая"

Автор книги: Elian Julz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Elian Julz
Девушка с медовыми глазами. Книга первая

«Сны более чем реальны, когда мы в них находимся, и, только проснувшись, осознаем, насколько они необычны!»

Из фильма «Начало»

Пролог

«Прическа влияет на то, как складывается день, а в итоге и жизнь».

Софи Лорен

У Лии было несколько версий их love-story: почти идеальная – для всех, чуточку правдивее – для родителей, и та, в которой она боялась признаться даже себе.

А что же здесь? Может быть, ещё одна надуманная версия или та самая, настоящая? Как знать. Девушка с медовыми глазами – не Золушка, а её жизнь – не сказка. Лия опутала себя клятвой, чтобы получить нечто страстно желаемое. История, длиною в двадцать лет, не так проста, какой покажется тебе вначале. Она о последствиях выбора. Каждое, каждое решение складывается в кольцо цепи на шее судьбы, которая тянет нас уже против желания. Но ведь выбор сделали мы сами.

Как сложилась бы судьба, если связали свою жизнь со школьной любовью? А если бы Вы не оттолкнули того парня в очках? Или вышли замуж за лучшего друга? Вам выпал шанс, считайте, что явился пророк, история Лии, чтобы избавить от сомнений и показать, что было бы, если…

***

Тот год выдался тяжелым для неё. За каких-то четыре месяца Лия позволила завоевать себя плохому мальчишке, влюбиться и разбить своё сердце накануне окончания учебного года. В один прыжок перескочила из детства в юность. Прыжок над костром.

Казалось, лето тянулось бесконечно в ожидании случайной встречи с ним. Их судьбам не суждено пересечься снова, несмотря на самые большие и пока ещё по-детски чистые девичьи надежды.

Она, прилежная, домашняя девочка, осталась в школе, он, плохиш и балагур, ушёл дальше гусарить в колледж. Осталось только непонятное неловкое ощущение в присутствии общих знакомых. Непонятное, потому что вроде и стыдиться-то ей было нечего.

Она осталась целомудренной и чистой в своем поведении и словах, как слеза младенца. Он с кипящей подростковой кровью хотел от неё большего, но не добился даже поцелуя. Видимо, это и было его самоцелью. Не она сама. Ей хотелось думать, что всему виной его испорченные друзья, которых он слушал. Мы склонны оправдывать любимых.

Наивная доброта весом в пятьдесят четыре килограмма пока прожила слишком мало на Земле, чтобы стать мудрой и видеть людей такими, какие они есть на самом деле. Она любила его. А может, только думала, что любила. Но принципы Лии были непоколебимы, что и спасло от «навозного жука», чьими черно-перламутровыми крылышками девушка так восхищалась. В ней ему не хватило г...., хм-м… простите… навоза.

Поразительно, как легко стать прокажённой в глазах общества, если твоё мнение отличается от большинства. Люди, рано вкусившие славу, предпочитают добивать раненных. Подлинный подвиг души – не предать себя, когда предали другие.

Всё когда-то кончается, и это грустное лето не было исключением. В последний день августа Лия покрасила свои длинные золотисто-русые волосы в вишнёвый цвет. Мама была не против, ведь каждой женщине известно: когда хочется изменить жизнь, прежде всего мы, девочки, меняем прическу.

Это стало началом новой истории, которую она никак не могла предвидеть.

Очень скоро девушка увидит сон, а за ним ещё и ещё. Все они предвещают что-то, или это лишь пустые игры расшалившегося разума?

Леди в атласных перчатках

«Но мужчина, которого я любила, разлюбил меня. И это разбило мне сердце. И если появлялась возможность вновь быть любимой, я бежала от неё. Я перестала верить людям. Я боялась, что мое сердце вновь разобьют».

Из фильма «Один дома-2»

Лика

Два первых школьных дня пропустила. У меня традиция начинать учебный год только третьего сентября. Да, да, знаю, что образ отличниц не вяжется в голове с прогулами. Все убеждены, что мы обожаем учёбу и ждем не дождемся уроков. Это не так. По крайней мере не для меня.

В гости пришли девчонки. И даже новый объект любви парня, без которого я провела лето в луже из собственных слез. А потом решила, что лучшая (почти) подруга не виновата в том, что он за ней приударил. Не считая, конечно, танца с ним прямо на моих глазах. И того, что Эми меня никуда не звала всё лето. Они до сих пор общаются. Но я не могу долго злиться на людей.

– Ого, что с волосами? Это точно ты? Хэ-э-эй, кто похитил нашу стесняшку Лику с длинной косой и детскими розовыми невидимками.

Смеюсь. И стесняюсь. Новый цвет волос мне нравится. Чувствую себя, как бы это сказать, увереннее что ли. Остальной домашний наряд вызывает смех у подружек. Я в папином огромном мохнатом свитере болотного цвета советских времен. Неужели наряды в стиле йети были модны в восьмидесятых годах? И черные спортивные штаны с начесом. Тоже папины. Вся одежда на три размера больше моей. В доме холодно – комнаты слишком большие.

Горжусь нашим жилищем. Недавно сюда переехали. Его построил отец. Частный дом с благоухающим садом и качелями – мамина мечта. И пусть у нас пока старая мебель, а некоторые комнаты и вовсе пустуют, зато теперь у меня собственная спальня. Скрипучий бабушкин диван-книжку, на котором сплю, папа обещал вскоре заменить. Как же волшебно, что можно качаться на качели хоть до рассвета и не бояться, ведь ты на своей защищенной территории. Мама до темноты копается в саду, каких только цветов не посадила: розы, ромашки, малиновые и белые петунии, сиреневые сентябрины, оранжевая календула, желтые и фиолетовые анютины глазки. С мятой, мелиссой и смородиновыми листьями из сада вечерами завариваем ароматный чай.

Большинство одноклассников даже не знают, где я живу. Но те, кто здесь побывал, как-то странно поменяли отношение ко мне. Честно говоря, родители раньше до переезда не особенно поощряли визиты моих друзей домой. Но это одинокое лето изменило не одну меня.

Соня хвастается новой сиреневой кофточкой, которую связала крючком. На мой день рождения подруга подарила брошь ручной работы в форме цветка мака. Эмилии больше по душе спорт, она часто играет во дворе с соседскими мальчишками в футбол, в баскетбол и в настольный теннис.

– Лика, у нас новый мальчик в классе. Думаю, в твоем вкусе. – Игриво подмигивает мне Соня.

А какой у меня собственно вкус? Если посмотреть на парней, которые нравились, то можно понять, что между ними нет ничего общего. Ни-че-го. Почти никого из них я не выбрала глазами или как-то сознательно. Скорее, вначале я им понравилась, причем упорно не замечала этого долгое время. Мама могла подкалывать, что вон тот мальчик не сводит с меня глаз. Я отмахивалась от таких слов, списывая всё на её бурную фантазию. Но, как ни странно, мамины прогнозы всегда сбывались.

Хм-м, как-то невежливо я отключилась мыслями от беседы.

– Как зовут?

– Тим.

– Что за имя такое? Мы ж в России. Или кто-то возомнил себя американ-бой? – шучу я.

– На самом деле его зовут Тимофей. Просто полное имя ему кажется старомодным – вот и всё. – Пожала плечами Эми.

Она, кстати, тоже никакая ни Эми, а Эмилия. Всем нам хочется быть немножко не собой.

– Ты его точно раньше видела, но, наверное, не помнишь.

– Ой, девчонки, я пас. Вся это любовь – совсем не весело, как оказалось на поверку.

Третье сентября

Встаю рано. Всю ночь спала на бигудях. Жутко вредные волосы. По-другому кудряшек не добиться. Знаю, что к обеду от них не останется и следа. Почему не родилась с волнистыми волосами. Эти такие мягкие, совершенно без объема.

Но я же решила стать новым человеком, так что вот расплата. Делаю макияж. В шестнадцать лет уже нет смысла краситься тайком от мамы в школьном туалете. Бордовая помада идеально лежит на губах. Тушь не нужна, ею пользуюсь только по праздникам. Черносмородиновые глаза подведены тёмно-синим карандашом. Всегда мечтала о голубых глазах, как у мамы, но доминантные гены отца решили по-своему – я кареглазая, даже можно сказать черноокая. Из троих детей в нашей семье ни одному не досталась голубая радужка.

Надеваю длинный мамин сюртук без пуговиц с закатанными рукавами, майку с люрексом, атласные брюки и огромные кроссы на платформе. Всё черное. Хорошее сочетание с вишневыми локонами, спадающими на лицо. Ах да, надо не забыть тонкие атласные перчатки.

Учусь в самой обычной школе. Одаренные ребята ушли ещё в средних класса в гимназии и спецшколы. Здание советской постройки шестидесятых годов. Таких "близнецов" в городе несколько десятков. Даже впервые оказавшись в любой из таких школ, можно с закрытыми глазами найти столовую, актовый и спортивный зал.

Когда переступаю порог храма науки, некоторые странно на меня поглядывают. На улице только-только подул осенний ветерок, тепло, а я в перчатках. Но мне кажется, что в них есть особый шарм, присущая мне индивидуальность. А зимой непременно достану свою чёрную шляпку. Что? Я старомодна? Мне нравится, как выглядят в фильмах девушки из прошлого века.

Подхожу к кабинету. Ну, конечно же, он закрыт. Всегда прихожу слишком рано. Но лучше так, чем ощущать позор от опоздания.

В дальней части холла только я и какой-то парень на расстоянии двух метров от меня. Заметила его боковым зрением, но смотреть в ту сторону не стану.

Быстрее бы кто-то из знакомых пришел. Чувствую, как начинает напрягать ситуация, ладони предательски становятся влажными.

Блин, лишь бы не покраснеть. Независящий от меня механизм. Неважно, вышла к доске, пишу контрольную или услышала за спиной свою неприятную кличку – бац, лицо включает сигнальный красный цвет. Чья-то мама подшутила надо мной, сказав: «Щечки, как яблочки». Ага, но только круглые, как у хомяка.

Рассуждения о рыжеволосых рабынях

«Я сказал, что с того дня началась моя страсть; я бы мог прибавить, что и страдания мои начались с того же самого дня».

И.Тургенев, «Первая любовь»

Тим

Стою и нагло разглядываю её. Она запомнилась мне совсем другой – в каком-то детском розовом свитере с Микки-Маусом, полосатых носках и с неизменной косичкой. Эти неуклюже болтающиеся при ходьбе руки. Плечи вечно тянулись к ушам то ли от застенчивости, то ли от привычки днями просиживать за сочинениями, в которых она, видимо, воображала себя взрослой. Девчонки со двора ненавидели её за то, с каким восхищением учитель литературы читала всей параллели вслух её работы.

Она по-прежнему такая же умная зануда? Хотя… Что-то здесь не вяжется. Эти яркие волосы, огромные чёрные кроссы. Что ж, надо признать, девочка похорошела. Но стоит с таким видом, будто засунули в чужое тело.

Интересно, помнит меня? Вроде всего два года здесь не появлялся. Не думал, что буду учиться вместе с ней. Десятый «А» класс. Всегда ненавидел "а"-шников. Выпендрёжники.

Что можно ожидать от третьего дня в школе? Учителя без конца куда-то выбегают – пока не готовы вплотную столкнуться с вымахавшими за лето оторвами. Сижу в соседнем ряду позади неё. Она хихикает, болтает без умолку с подружкой, жестикулирует и то и дело выпучивает свои огромные глаза. Вот умора эти девчонки.

После второго урока большая перемена, а ещё и сдвоенное занятие. Алгебра. Но она почему-то осталась в классе. Одна.

– Привет. Анжелика? Твоё имя означает «ангельский», да?

Что? Что я такое несу?

– Привет. Вообще-то меня зовут Лия. Это означает «изнуренная, усталая», – характерно своему истинному имени на выдохе произносит одноклассница.

Видимо, подобное недоразумение повторяется уже не впервые.

– А почему тогда Лика? Это должно быть сокращением, а получается длиннее, – не самый гениальный способ продолжить беседу, но сойдёт.

– Потому что Лия – библейский герой, вторая жена Иакова. Нелюбимая. Слабовидящая. Она делила его со своей родной сестрой. Хотя в отличие от Рахили, прожила дольше, родила много детей мужу. Не хочу быть Лией, – да, всё же осталась занудой.

– Не любишь быть второй? Я это заметил, – надеюсь, что не получу сейчас линейкой по голове.

Лика

– Я Тим, кстати. Ты меня не помнишь? – осторожно говорит новенький.

– Нет, – отвечаю, делая вид, что ищу что-то жизненно важное в рюкзаке.

– Понятно. Тебе идёт новый цвет волос. Знаешь, в Древнеримской империи рыжеволосые рабы имели большую цену по сравнению с остальными.

– Ну, надо же, какие глубокие познания в истории, – отвечаю я, закатывая глаза, и наконец гневно смотрю на него из-под бровей. Тим теребит массивное кольцо на указательном пальце.

– А ты почитай про рыженьких и не такое ещё узнаёшь. – Подмигивает мне. – Жаль, что у тебя не зелёные глаза. В одной из стран женщинам с зелёными глазами можно бесплатно летать на самолетах.

На уровне моих глаз на ремне Тима болтается небольшой треугольный кожаный то ли брелок, то ли мешочек. Поднимаю взгляд выше, внимание привлекает пятно на его шее. Неужели это…

– Да бли-ин, каждый раз одно и то же, – недовольно ворчит парень. – Не засос это. Родимое пятно.

Тим так странно изучает меня, взгляд бегает по всему моему лицу так, что становится не по себе. Будто его мысли живут своей жизнью отдельно от языка и произнесённых слов.

Македонский снова в седле

«Когда ты прикасаешься ко мне пальцами, у меня сразу замирает дыхание. Пульс отдаётся биением в висках, и меня пробирает с головы до ног, и я не могу шевельнуться…»

Н.Спаркс, «Дневник памяти»

Лика

Вот же денёк выдался. В разговоре с мамой выдала о Тиме больше, чем планировала. И к тому же излишне эмоционально, потому что мама только покачала головой и сказала: «Смотри не влюбись в него. По-моему, очередной кадр, из-за которого будешь страдать».

Я внутри психанула. Как ей вообще такая мысль могла прийти в голову?

Учёные говорят, женское подсознание в первые же десять секунд сканирует мужчину и определяет для себя возможность дальнейших отношений. В таком случае мой сканер сразу же сказал «нет». У парня ни единого шанса.

Заверила маму, что никогда не влюблюсь в него. Тим мне ни капли не понравился, раздражает его подкалывающий тон. Про внешность вообще молчу. С чего девчонки решили, что новый одноклассник в моем вкусе. Долговязый, смуглый. Куртка-бомбер малинового цвета. Малинового! Для парня. На спине нашивка с числом двадцать восемь. Кстати, это совершенное число в математике – сумма собственных делителей (один, два, четыре, семь и четырнадцать) равна двадцати восьми. Но, наверняка, новичок даже не знает о таком понятии.

У Тима побрякушки на запястье. Немужественно как-то. Иссиня-чёрные волосы спадают косой чёлкой на лоб. И глаза, в которых от черноты радужки не видно зрачков, раскосые, похожие на чёрных аквариумных моллинезий. Кстати, это были мои первые рыбки, потому что недорогие. Позже мы совершили ошибку, завели сома, и он съел всех своих соседей. Настоящая трагедия, когда тебе двенадцать лет. Других питомцев (кошку, хомяка или попугая) мне не разрешили завести.

Тим

Забавная штучка по имени Л-и-я. Верчу редкое имя на языке, как будто пробую на вкус каждую букву.

Какой же азарт испытываю от игры, загадки, когда ты снимаешь лепесток за лепестком, шелуху, добираешься до человеческого сердца, до самого его дна. Адреналин ударяет в голову и какая-то дурманящая химия.

Медленно смакую самое начало отношений, когда девчонка даже не догадывается, что скоро мы поменяемся ролями. Она будет меня догонять, пока я отдаляюсь. Особый вид удовольствия, когда она первой признается в любви, после того как ты месяцами изматывал её, тянул с самым главным, делая вид, что всего лишь смешной друг.

Потом всё становится банально, утомительно. Бр-р-р. Передергиваюсь от сопливых сцен из подростковых мелодрам, пришедших на ум.

2 недели спустя

Тим

Четверть только началась, а уже умираю от скуки. Когда мама насильно забрала меня из лучшей школы города, посчитала, что не прилагаю усилий, я был в отчаянии. Мне там нравилось.

Сразу чувствовалось разительное отличие на уроках. Несмотря на обилие фриков и снобов, каждый человек в той школе был сильной и яркой личностью. Кто-то литературный маньяк, кто-то сумасшедший юный профессор-испытатель. Кайфовал от атмосферы и этих чокнутых эгоистов, планирующих захватить мир после окончания школы. Не вылазил из учебного корпуса до самого вечера, но чтобы учиться там хотя бы на четверки нужно быть сверхчеловеком. Поэтому каждый ученик выбирал любимые предметы и направлял на них всю свою страсть, а остальные закрывал на приемлемом уровне, чтобы не вылететь из школы.

Маме этого не понять. Как ни умолял её, всё равно перевела обратно в старую школу. Сразу же пригрозил, что вообще не стану туда ходить и прилагать даже самых малых усилий. Уверен в таком дерьмовом месте и без этого можно получить аттестат.

С первых же дней понял, что они только начали проходить ту программу, которую мы завершили ещё в начале прошлого года. Так что единственная причина визитов сюда – игра с девчонками. Интересно, какая из них сдастся первой?

Самая вредная – Лика. Когда напускает на себя строгость, слегка наклоняет вниз лицо, а её глаза смотрят на тебя из-под бровей. Она громко растолковывает, что ты не имел права прятать её тетрадь и не отдавать назад весь урок. Так забавно наблюдать, как девчонка теряет самообладание и впадает в совершенную панику в такой, казалось бы, пустяковой ситуации. Сущий ребёнок. Слишком правильный.

У Лики сложился стереотип, что все парни тупицы, и их нужно поучать, читать нотации. Ну, на самом деле в её классе так и было всегда. С ней за одну парту сажали самых тормознутых типов, с которыми не могли совладать сами учителя. Лике поручали сделать из них людей.

Жаль её, если честно. Учила с двинутыми пацанами стихи и теоремы. Скука смертная, должно быть. Самый омерзительный приём учителя – Лику заставили подготовить к рубежной контрольной одного двоечника. Иначе ей самой не поставили бы высший балл. Помню тот день. У наших параллельных классов был совместный урок. Пацан ее доводил, сломал карандаш, что-то сказал (я не расслышал), после чего Лика взорвалась, покраснела и ударила его учебником по голове. А он, верзила на две головы выше её, нет, чтобы просто посмеяться, взял тряпку от доски и надавал ей по лицу. Она в слезах выбежала в туалет.

Но, детка, на счёт меня ты явно ошиблась. Я далеко не дебил. Улыбаюсь своим мыслям.

Наш класс дежурит в школе на этой неделе. Договорился со старостой, чтобы меня назначили с Ликой «отбывать срок» в столовой. Как ещё можно было вынудить отличницу прогулять со мной все уроки? Только законным способом. Это же мисс «Я-соблюдаю-все-правила». Ей только пенсне на переносице не хватает.

Конечно, после этого поползут слухи, но мне плевать.

Лика

Захожу в класс и теряю дар речи, останавливаюсь, как вкопанная. Что он делает за моей партой?

– Это моё место!

– Я по тебе тоже скучал. – Подмигивает мне Тим.

Что за дерзость?

– Ой, поменяюсь с кем-нибудь местами, – не хочу воевать из-за пустяков, как в первом классе. Сейчас он мне ещё ответит: "Ты же не купила его". Или что-то в этом духе.

– В этом нет необходимости. Через пять минут жду тебя в столовой.

– Что? Место за моей партой не продаётся за пирожки. Или тебе что-то нужно списать, и ты решил, что это отличное вознаграждение?

– Нет, дятел, мы сегодня там дежурим. Вдвоё-ё-ём. Понимаешь? – Он загадочно изогнул бровь, а потом расхохотался во весь голос.

Вот подстава. Чувствую, что мне будет неловко. Плетусь в столовую, мысли проносятся со скоростью Шанхайского поезда. Что, что говорить? Как себя вести?

На удивление полдня пролетает легко и незаметно. Он другой без посторонних. Такой живой и настоящий. Совсем не заигрывает со мной (я рада или нет?). Никаких идиотских выходок. Расслабилась, нахохоталась до болей в животе.

Ощущение, что говорю со старым другом. Тим рассказывает про свою собаку, прежнюю школу, сумасшедших старших братьев. Мне не понять их отношений. В нашей семье я старший ребёнок. А он, наверное, всеобщий любимец – младший. Так уверен в себе, похоже, привык получать то, что хочет, но иногда получает и по башке от своих двоих братьев.

И собаки у меня нет. Боюсь их.

Но кое-что общее у нас все же нашлось: любим майонез. Везде. На хлебе, в супе, с макаронами. Не знаю, как у Тима, но в нашей семье мама покупала майонез только для заправки праздничных салатов, использовать не по назначению не разрешала. Может быть, раньше родители экономили, или хороший майонез трудно было найти в магазинах. А вот после завершения стройки дома, упаковки "Провансаля" стали появляться чаще в нашем холодильнике, чему не могу нарадоваться.

В конце ударной «трудовой» смены, перемыв вавилонские башни из грязных гигантских кастрюль и тазов из-под теста, едим гороховый суп с булочками в пустой столовой.

– Что за кожаный брелок у тебя на ремне? – осмеливаюсь спросить у Тима.

Он отстёгивает побрякушку, открывает металлическую заклёпку на ней и вытаскивает треугольник синего цвета с двумя закругленными углами. Протягивает мне. На нём надпись "Dunlop".

– Это медиатор, – говорит Тим. – Для акустической гитары. В чехле не потеряется и всегда с собой. Играю с братьями. Иногда выступаем на небольших мероприятиях.

Не скажу, что новичок стал для меня более привлекательным, но с ним весело (что-что, а похохотать я люблю), невероятно легко и, кажется, он совсем не притворяется, не пытается произвести на меня впечатление.

Спустя неделю

Тим

Сегодня мой день рождения. Мама просто дала денег и всё. Хорошо хоть не забыла про эту дату, как случалось прежде пару раз.

У нас дома не приняты бурные объятия, семейные застолья и подарки. На Новый год мама готовит салаты (готовить много и вкусно – её маниакальная черта), а потом уходит к разведённой соседке. Отец читает книги, закрывшись в комнате, или смотрит телевизор. Не люблю праздники дома.

Соображаю, что же придумать на подаренные деньги, и через минуту уже звоню друзьям. Решаем идти в парк экстремальных аттракционов.

Отвлекает внезапная мысль: как же будет визжать Лика, если карусель, как всегда, внезапно остановится в момент, когда все висят вниз головой на высоте пятнадцати метров от земли. Она изо всех сил вцепится в поручни, а я буду рядом с ней. Говорят, совместно пережитые опасные приключения сближают людей и разжигают симпатию. Что ж, проверим эту теорию.

Так и знал, Лика не сможет пойти – мама ждёт, домашние обязанности, уроки… бла-бла-бла. Очень удивилась, когда догнал её на улице после уроков и предложил присоединиться к празднованию моего дня рождения.

С утра было пасмурно – Лика держала милый белый зонтик-трость. Ох уж, эти её странные вещички и аксессуары из гардероба герцогини. Ага, в двадцать первом веке. Не удержался, выхватил зонт и молниеносно дернул им, как клюшкой, за её лодыжку. Лика не была готова и чуть не упала, но я подхватил её.

Ну, вот, здравствуй, первый класс, последняя парта. И откуда только такие идеи в голове берутся?