Текст книги "Повесть о рыжеволосой красавице и эльфийском принце"
Автор книги: Елена Антонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Елена Антонова
Повесть о рыжеволосой красавице и эльфийском принце
1
В одной загадочной стране,
Где род драконов продолжается в огне,
И мир тайн и загадок полон.
Царство Эвергаст открылось нашим взорам.
И жил в ней один вельмож,
Что был на демона похож,
Но не внешностью, а лишь душой:
Корыстен, жаден, слыл ханжой.
Звон злата одного он лишь любил,
И ради этого невинных многих погубил.
Он даже предал свою родную кровь:
Старшого брата, что управлял страною той.
Хобер эр Вуд был на выдумки мастак,
А по хитрости, так и вовсе не дурак.
Он ядом брата отравил,
И феодалом себя провозгласил.
Беременную вдовушку Элизу в жены взял,
Девица не желала, но эр Вуд угрожал:
– «Что в тот момент, как родится дитя,
Наследника убьют!» – Говорил он не шутя.
И бедной вдовушке Элизе пришлось с участью смериться,
Ради дитя, которое вот-вот должно на свет родиться.
В прочем, сей рассказ вовсе не про Хобера эр Вуда,
А про наследницу, что родилась в тот год дождливым утром.
К несчастью, госпожа Элиза в родах померла
И бедняжку дочь на одиночество тем самым обрекла.
Девчушку милую Огения назвали
Из-за волос, что ярче пламени сияли.
Малышка в роскоши не зная бед росла,
И очень избалованна поэтому была.
И так, сиротка до взросления проживала дни в неведенье своем,
Что опекун ее, родителей родных в могилу свел.
Впрочем, мало волновала политика ее,
История и живопись, науки и шитье.
Мечтала девица о нарядах, кавалерах и балах,
И так, день за днем проживала она в своих мечтах.
А Хоберу эр Вуду лишь этого и надо,
Чтоб глупая девица была его наградой.
Ведь он хотел от имени ее управлять деревней той,
И чтоб казна его пополнялась золотой деньгой.
«А девушку легко можно обхитрить,
А начнет брыкаться – долго ли убить?» -
Думал про себя Хобер плут, злодей:
– «Девчонке уж не вырваться из моих когтей!»
2́
И так, незаметно прошли года,
Огения до совершеннолетия и вовсе доросла.
Вскоре нужно наследнице занять родительский «престол».
Хобер завывает, ломает ногой стол.
Волосы редкие на себе он рвет,
Бесится от злобы и проклятьями плюет.
Он не спит ночами, голову сломал,
Думает: «что делать?». Очень уж устал. -
«Как девицу дальше от власти-то держать?
Как от ее имени и дальше народом управлять?»
Стук в его покои.
– Кто же в ночь пришел?
– Это Боркис – слуга ваш. Я ответ нашел!
Хобер отпирает, вглядывается в тьму,
Слугу он приглашает, спрашивает: – «Ну?
Что же ты узнал, верный мой слуга? Быстро ж ты вернулся…
– Одна здесь, другая там нога.
Как вы и велели – торопился, сир.
В общем, ведьму я подробно допросил». –
Ковыряя в ухе Боркис отвечал,
А эр Вуд зубами от злости скрежетал.
– Ведьма нагадала, что быть вам королем,
Но для этого вам нужно сделать ход конем.
Девчонку нужно выдать замуж поскорей,
И желательно найти для этого влиятельных людей.
Чтоб девчонка наша зароком им была,
Чтоб залогом стала до сверженья короля.
И тогда вам быть единственным царем…
– А если не получится, другой способ найдем? –
Уточняет эр Вуд и ногти он грызет,
По комнате он мечется, а его трясет.
– А что тут не получится? Ведьма ж обещала!
Когда, вздернутой на дыбе громко верещала.
Правду говорила, не могла соврать…
Молвил Боркис, вешая козюли на сирову кровать.
А потом и вовсе уселся в кресло он,
Взвалив обуты ноги на хозяйский стол.
По-хозяйски, нагло ведет себя слуга.
В зубах он ковыряет. Телепается нога.
Но с небес на землю его Хобер опустил,
И Боркиса отменной оплеухой угостил.
– Знай свое ты место, мой блохастый пес.
Мне нужно, чтоб ты срочно письмецо отнес. -
С задумчивым прищуром Хобер приказал,
И слуге на ухо все подробно рассказал:
– Есть в эльфийских землях у меня там друг.
Он так же ненавидит господствующих круг.
Этот темный любит золотишка блеск,
А в его гареме множество невест.
Сидроил уж очень падок на любую красоту,
Знаю не откажется он взять Огению под свою узду. –
По сторонам взирая Хобер прошептал,
А после, на бумаге он что-то написал.
Этот свиток Хобер Боркису вручил,
И как надо сделать слугу он обучил.
– Поддержка Сидроила опорой будет мне,
И это мне поможет не сгинуть в полыме.
Если вдруг крестьяне вздумают мутить,
Сидроила войско сможет пыл их остудить. –
Усмехнулся Хобер, пузо почесал,
И планом своим хитрым делиться продолжал:
– Огения же станет ему оплатой золотой,
А дружба с эльфом будет отныне вековой. –
Расчетливо глаголя эр Вуд руки потирал,
И выпихнув слугу за двери, как жеребец заржал.
3
Огения красавица открыла свои очи,
Потянулась и зевнула после бурной ночи.
– Ну где же все? Эй вы, лентяи, подайте мне воды!
И слуги все засуетились, забегали сюды-туды.
А милая красавица все себе и знай:
– Это все колючее, ты вон то подай.
Нет, оно не смотрится… Платья все – отстой…
А вот это модное, не уноси, постой. –
Капризничала девица в платьях копошась,
Так ей по сердцу одежка за утро не нашлась:
То оно ей колется, то оно свободное,
То слишком простое, то жутко не удобное.
Наконец-то выбрала и завтракать пошла,
И тут продуктов очередь для капризов подошла…
– Это слишком черствое, сыр давно иссох.
Кролик ваш воняет – он давно издох!
Я хочу пирожного, подайте мне скорей!
Нет, торта… арбуза… печеных голубей! –
Топала Огения ножкою с утра,
Пока среди служанок бушевала суета.
– Ой, пересоленое! Зубы все болят… -
Хныкала Огения, а слуги все пыхтят.
Никогда они таких девиц в помине не видали,
Чтоб красавицы такими, как она бывали.
Все над нею охают, пылинки все сдувают,
Кормят ее с ложечки, капризы исполняют,
А ей все не нравится, да и все не так…
– Скорей бы вышла замуж… А найдется ли дурак?
Мол, вот такое чудо в замке содержать,
Нужно бы красотку в покоях запирать.
– Не у кого не хватит на нее терпенья.
– Трудно от Огении добиться подчиненья. –
Сетовали слуги на вредную девицу.
– Чем ее прислуживать, так проще удавиться!
-Что вы там бормочите? Живо все сюда!
Пока вы прохлаждаетесь, стынет в чайнике вода.
Вот закончен завтрак – все перекрестились,
И чтобы девка сгинула, все молча помолились.
В сад миледи вышла, чтоб там ей отдохнуть
И после завтрака, немного, решила прикорнуть.
Вот настал час отдыха, слуги все ушли,
Но перед уходом романов нанесли.
С книгою Огения улеглась в беседке.
Книгу пальчиком листает и жует конфетки.
А в романе новом история любви,
Как принцессу от дракона спасают рыцари.
Огения читая конфетой подавилась,
Дойдя до сцен любовных, слезами разразилась.
Обида тут ее взяла, что в восемнадцать – в девках.
А что у ней нет жениха – сказалось все на нервах.
Истерику ее тогда весь замок молча слушал,
И чтобы не сойти с ума, прикрыли свои уши.
И паника среди придворных быстро поднялась –
Сбежались все к Огении, но та не унялась.
– Ну, будет у тебя жених, уж не ровен час!
– А, когда? Сегодня? Завтра? Я хочу сейчас!
Хочу, чтоб злата мне дарил, драконов поражал…
Но кто-то из толпы прислуги, как жеребец заржал.
И слезы градом у девицы полились же вновь,
И кто-то крикнул из придворных:
– Зовите господина, он справится с бедой!
А в этот миг Хобер эр Вуд Боркиса встречал,
С порога из руки слуги письмо он вырывал.
Хотелось же ему скорей темного узнать ответ,
Готов ли он девицу в жены взять или может нет?
Как только все он прочитал, душа затрепетала
И сердце от такого счастья в груди тисками сжало.
– О, да! О, Да! – Он закричал радости не веря,
Но кто-то громко постучал с наружи в его двери.
– О, сир, скорей! Беда! Беда! Огения страдает,
Она уже как час в саду о любви рыдает.
Эр Вуд и его слуга хитро́ переглянулись,
А затем, с прищуром, друг другу улыбнулись.
– Ну, что там ей неймется вновь?
– О сир, требует она… любовь.
– Ну что ж, я предоставлю ей того, чего желает.
Пойдите в сад, скажите ей, пусть больше не рыдает.
Скажите, что я хороший опекун, о свадьбе позабочусь.
Пусть не рыдает в три ручья и вытирает очи.
А мужа ей я присмотрел уже давным-давно,
И за нею остается только лишь одно:
Пусть собирается в дорого, покует свои вещи,
А с горла слуг, пусть убирает свои руки-клещи.
Ее жених из темных эльфов – красив… хороший воин,
И он единственный мужчина, что красавицы такой достоин. –
Все это с гордостью сказав Хобер улыбнулся,
Но потом, замялся и на словах запнулся:
– Ну тут одна проблема вышла, в прочем лишь пустяк,
Вступить ему на земли наши, ну нельзя никак.
Поэтому Огению ждет долгая дорога -
Поездка в страну чужую, до его порога.
Но как только для нее я путника найду,
То тут же к жениху отправлю в эльфийскую страну. –
Сказав все это, Хобер придворных отослал
И развернувшись к Боркису, приказ ему отдал:
– Найди мне срочно следопыта, что знает земли эльфов,
Чтоб от Огении избавится скорей, пока хватает нервов.
Но если с ней отряд послать, то король узнает,
Уж он давно убрать меня с земель этих желает.
А так, коль их всего-то будет только двое,
То можно, на этот счет предположить другое.
Никто не сможет разузнать, что ее в сих землях нету,
И что Огения эр Вуд, покинув замок, бредет по белу свету. -
Мозгами сильно пораскинув, Хобер усмехнулся,
И мысли, что убьет двух зайцев, хитро улыбнулся.
– И так мой план во всех стезях, ну, идеален просто.
Ну, что столбом стоишь ты, Боркис, старая короста?
Ногой толкнув под зад слугу, выпер из покоев его Хобер,
И тот смиренно нос повесив, по лестнице затопал.
4
А где-то здесь, в таверне местной один из эльфов отдыхал,
И бочкой крепкого напитка, печаль и горе заливал.
Залив глаза крепленным элем, его рассудок помутился,
И спьяну, забредя в свинарник, он очень резко отключился.
На ту пору́, слуга эр Вуда, к таверне мимо ходом шел,
Увидевши в загоне нечто, из любопытства подошел.
Приблизившись в тени кромешной, свиное стадо разогнал,
И даже пнул в пятак хрячка, что волос спящему жевал.
– Эй ты, кусок свиного сала, а ну, проваливай скорей,
Шевели окороками и забирай своих друзе! –
Сказал же Боркис и со злости, скотину треснул он в пятак.
Такого унижения человеку свин не мог простить никак.
Хряк тоже оказался не из робких, свою обиду затаил,
И только Боркис отвернулся, его с разбегу с ног свалил.
Победно взвизгнув и похрюкав, он помочился на врага.
И человечек матом разразился, узрев, что мокрая нога:
– Ах ты, проклятая свинина, зажарить бы в печи тебя! –
Ругался Боркис на скотину громко, в загоне, на карачках семеня.
А свин похрюкав и потопав, он победителем покинул бой,
Надменно фыркнул он с усмешкой, качнул своею головой.
А Боркис злой, вонючий, грязный, пополз к пьянчуге за наживой
И увидал, что спящий обладает острым ухом и белоснежной гривой.
– Ну надо ж, вот не думал, что удача меня в свинарнике найдет…
Нужно поскорее убираться, ведь кто-то прям сюда идет.
Очнулся эльф не от похмелья, а от хорошего пинка в живот.
Арвен невольно вдруг подумал, что прямо здесь, в грязи помрет.
Затем его какой-то шут с ведра водою окатил,
И только после процедур с ним с неприязнью говорил.
– Эй ты, ушастое отродье, живей с земли же ты вставай!
Пойдем-ка к моему сеньору… Ну же шевелись, давай! –
Подняв безжизненное тело Боркис от злости зарычал,
Но пьяный эльф, невнятно что-то, и с матом грубым промычал:
– Куда вы тащите меня, «учтивый» сударь?
Ну уберите вы уже с водою утварь. –
Пихнув ведро не твердою ногой, эльф спьяну зашатался…
«Убью его!» – Боркис с гневом мысленно себе поклялся.
Весь путь до замка тушу пьяную слуга тащил,
И эльфа в крепость затянув, в темнице, наземь повалил.
Затем отплевываясь проклял весь ушастый род,
И уходя, промямлил: «Ну какой урод!»,
Но вскоре с хозяином своим он возвратился.
Увидев пьяным эльфа Хобер удивился:
– Это что еще за смрад? – Спросил эр Вуд прикрыв свой нос. –
И где валялся этот нечестивый пес?
– В свинарнике, в грязи, нашел я эту пьянь,
Но он один дорогу знает… Тяжелая же дрянь!
Никто не согласился ехать ни за какие гро́ши.
Кричат, что жизнь никчемная и того дороже.
Кричат, что эльфы темные известные убийцы,
А он, пока его волок, стал на до мной глумиться.
Бухтел, что запросто расправится он с грязной эльфской ротой,
Что чуть ли не с ноги, сбивает их ворота. -
– Ну что ж, звучит все это для меня вполне себе занятно,
А то, что он еще и эльф, так мне вдвойне приятно.
Уверен, он вполне способен девчонку отвезти,
Да и меня он не посмеет опозорить и даже подвести.
Видишь ли, что этот эльф из эльфийской знати….
– От куда ж мне вот это знать? Не будь он так опрятен…
– Его оружие, тупица, из самой лучшей стали,
Что наши с роду кузнецы такую не вида́ли.
Эфес же и его кинжал усыпаны камнями.
Возможно он есть тот отступник, но это между нами.
Тут Боркис чуть ли не завыл от жалости в просчете,
У пьяницы карман проверил, забыв о пересчете.
Мешочек злата он стянул, проверяя глазом,
Ну а меч он не смотрел – тот был дерьмом измазан.
– И так, вели его обмыть, одежду предоставить,
И как очухается эльф, вели ко мне доставить. –
На этом эр Вуд вышел вон, пошел в свои покои,
А Боркису лихой просчет не дал в ночи покоя.
Локтем кафтана он обтер с эфеса грязь свиную,
Он принялся каменья ковырять, пустив слезу скупую.
И сколько старый не пыхтел, так ничего не вышло,
Пока не плюнул и сказал: «пошло оно все в дышло!»
В себя тут эльф стал приходить и промямлил что-то,
То ли он воды просил, то ли звал кого-то.
Арвен открыв свои глаза не узнал то место.
Вдруг лавочка под ним сломалась, разразилась треском.
Пьяны глазки утерев, сидя задом в щепках,
Лицо опухшее потер и плюнул в бок нелепо.
И на Боркиса глядя, задался вопросом,
Постоянно шмыгая своим простывшим носом:
– Эй, чудак, ты кто такой, и что это за место?
И почему я за решеткой, мне очень интересно?
А что за запах, что за вонь, и почему я грязный?
К тому же я еще в дерьме… ну вообще прекрасно!
Боркис молча все терпел, смотрел на остроуха,
Но потом заговорил, почесывая брюхо:
– Вас давно заждался сир, он ждет в своих покоях.
Хочет свами говорить, есть дело кой-какое.
– Что за дела меня здесь ждут? Я никого не знаю,
И если память не подводит в азарты не играю.
И вроде я не вхож в сей дом, и долга на мне нет!
Каму я нужен? Не пойму! Это какой-то бред!
– Пойдемте, сир, я провожу, узнаете все сами…
И вот на этой-то двери расходимся мы с вами…
Старик исчез, как только в дверь впихнул он гостя-эльфа.
Все было странно так и быстро… Герой наш чуть не сдрейфил.
И вот в покоях он стоит перед каким-то сиром,
Который в кресле пьет вино, закусывает сыром.
– О, друг мой, эльф, скорей сюда, от ужинай со мною.
За стол он гостя приглашает, кивает головою.
С похмелья, Арвена, как льва – звериный голод гложет,
И гость скорей подсев за стол, схватил рулет и ножик.
Как стая диких волкодлак, грызет эльф даже кости,
А пухлый лорд с довольной рожей, глаголет льстиво: – «Гость мой!»
Ты волей случая попал сюда, в моей беде на помощь.
Надеюсь не откажешь мне, и снимешь с сердца горечь.
Мне срочно нужен проводник для маленькой сиротки,
Ведь эльфы, я слыхал, умеют резать глотки…
– Ну, это да! И в правду, нам в бое равных нету,
И лучших следопытов не сыщите нигде по белу свету. –
Набив свой рот свиным мясцом, хвалился эльф эр Вуду:
–Налейте-ка полней бокал, вина еще я буду.
Эр Вуд от жадности следя, сколько эльф уж выпил,
Но ради дела злобу проглотил и ему в бокал вина подлил.
Тем временем эр Вуд опять вернулся к своей речи:
– Мой друг, я несказанно рад судьбе и нашей встречи.
Могу ли я рассчитывать на ваши меч и руки?
Уверен вы избавите малышку от дорожной скуки!
Ваш меч и ваша личность исполните мне службу,
А в замен, я гарантирую золото и дружбу.
Эльфийский принц жуя десерт, кивал лишь головою:
– О, я как раз без дела. Возьмусь-ка, черт с тобою!
Хмельным оскалом подтвердив, что он готов к пути:
– Ну где же бедное дитя? Куда прикажете идти?
– В эльфийских землях ей нужно быть до окончанья лета…
– В эльфийских землях? Ни за что! Я не пойду на это!
Разбрызгав ртом свое вино, эльф окатил эр Вуда,
А тот с испугу на себя прокинул с супом блюдо.
И вот эр Вуд готов вскипеть, он крикнул во все горло:
– Как отвратительно! Ну хватит! С меня уже довольно!
Он резко встал из-за стола и вызвал свою стражу.
– Ну прям сейчас проверю я, какой же ты отважный!
Ты пил вино и ел мой хлеб и спал под моей крышей,
А что теперь? Ты не желаешь мне помочь? Отказ я только слышу!
Так не пойдет, эльфийский принц, я точно знаю кто ты!
Тебя могу семье я сдать, так что, сбавь-ка обороты.
И выбор твой уж невелик – помочь мне или в ссылку!
Эльф оглядел всю стражу разом, смиренно бросив вилку.
– Твоя взяла, злодейский лорд! В семью я не ногою.
Но ты не выдашь им меня, иначе, ответишь головою! -
Арвен со злостью прорычал и вилку ухватил,
И ею прямо же к столу, не глядя муху пригвоздил.
5
И вот, как только солнце занималось,
Огения в покоях в путь дорогу собиралась.
Она одела самый лучший свой наряд,
Проверила, как украшения на ней сидят.
Закинула в сундук парчи рулонов пару,
Впихнула на последок из злата портсигары
И сверху сундучок своею попой придавила,
Чтоб не открылся, ведь доверху его добром забила.
В светлицу входит Хобер и видит он картину –
В бардаке сидящую довольную детину.
За ним же входит эльф – красив как Аполлон,
И давай смеяться, проявляя моветон.
Огения на эльфа сузила глаза,
И давай язвить ему. «Вот же егоза!»
– А это еще кто? Что за блондинистый урод?
И почему он надо мной, как пес помойный ржет?
У эльфа тут отвисла челюсть прямо к ногам, к полу,
А девица спрятала скорее очи долу.
Под строгим взглядом Хобера девчонка присмирела,
И через несколько мгновений, по-другому им запела:
– Ах, простите, дядя, что проявила грубость,
Но за него не выйду я! Пусть закатает губы!
– Эй ты, стервоза рыжая, даже не мечтай! –
Ответил эльф: – Сама себе ты лучше губы закатай!
Мой вкус отменен, а ты ему как раз и не по вкусу,
И лучше мне уж испытать пчелиного укусу.
Тебе в мужья сгодится лось, а, впрочем, лучше бык…
В ответ на грубость девка эльфу показала свой язык.
– Ну хватит препираться, в путь давно пора,
А то вас век не выгонишь из этого двора.
Этот эльф – Арвен Голд Рил – он твой проводник.
И к жениху тебя доставит, надежный он мужик. -
Шепотом эр Вуд Огении на́ ухо сказал,
А затем неловко слугам, что-то приказал.
– Ну что ж, пора прощаться. Счастливого пути!
Ну во опять! Ну что еще? Не хочешь вниз идти?
Огения упрямо так уставилась на дядю,
А потом разлеглась на своей кровати.
– Никуда я с этим троллем в жизни не пойду…
Эр Вуд тут взмолился: – Что за наказание? Несешь ты ерунду!
Коль хочешь стать женой ты эльфу богачу,
То ты с ним поедешь, а иначе – монастырь! И я тут не шучу!
Красавица со злости ударила ногой в сундук
Да с такой же силой, что треснул пополам каблук.
С кровати вдруг вскочила, как бешенная кошка,
Рыжу косу откинула и затоптала ножками.
– Коль так, то я отправлюсь в путь, но заруби себе,
Коль выкинь эльфик, что-нибудь – несдобровать тебе!
Ткнула пальчиком девица прямо дяде в нос,
А тот стоял разинув рот, ногами в пол он врос.
– Ну так мы едем или как? Иль может я не нужен? –
Спросил Арвен, прикинув в мыслях, что хочет он на ужин.
– Да, я готова. Эй вы, слуги! В карету сундуки!
– Эй ты чего, остынь! Мы едем вовсе не на бал наматывать круги.
Дорога долгая и в путь пойдем мы на легке.
Все эти платья, украшенья, носить их будешь где?
– А разве на ночевку мы будем не в гостях?
– Ты знаешь, о таких тупицах я не слыхал и в новостях!
Развеселился принц Арвен, хватаясь за живот,
Огения зали́лась краской – вот-вот и упадет.
От ярости готова рвать все платья просто в клочья,
Но тут вмешался Хобер, сказав приемной дочке:
– Уж потерпи его весь путь и скоро будешь в женах.
Любовью мужа своего ты будешь окруженной.
Недолго же Огения прикидывала в мыслях:
– Ну ладно уж, я потерплю. – Она взмахнула кистью.
***
Ну наконец-то собрались пол гардероба бросив,
Огению в карету запихнули с ее служанкой Фросию,
И распрощавшись же со всеми, пустили в ход коней,
И тут же с сердца дяди отлегло с пол дюжины камней.
– Ну вот и все, девчонка наша отправилася в путь. –
С усмешкой лисьей Боркис молвил, решившийся дерзнуть.
– К большому счастью моему… Смогу еще пожить,
А про это рыжее бельмо можно и забыть.
Теперь все в курсе, что она поехала за мужем,
И что народ и отчий дом, ей вовсе и не нужен.
А вот в лесах, на трактах, разбойников, как грязи,
И страшное случиться может, потом иль даже сразу.
Но это все теперь, как есть… Уж не моя забота.
Монеты глупых горожан – вот моя работа!
С веселым настроением слуге Хобер сообщил
И в припляс по замку он засеменил.
Напевая что-то веселое под нос,
И мечтая, как народ он пустит под откос.
6
Трясясь в карете по камням Огения рыдала,
Что очень голодна сейчас, что все ее достало,
И что спина ее болит и ноги онемели,
И что озябла вся она, а руки околели.
А эльф глумился над бедой, девичьими слезами,
В седле тряся от хохота златыми волосами:
– Всего-то только три часа находимся в пути,
А ты уже ну, вся в соплях, а нам еще идти-идти…
– Но коль я б знала, что так долго, то в жизни б не пошла!
– И где бы ты себе еще жениха нашла?
С такою грымзою, как ты, я не хотел бы быть.
Скорей тебя бы отвезти, как страшный сон забыть!
– Да много ли ты знаешь о благородных дамах?
– Ты про тех самолюбивых куриц, гуляющих в панамах?
Поверь мне, за свои года̍ встречал я много леди.
Красотки: бронзовый загар, волосы – что злато в свете.
У всех был ангельский характер, хорошие манеры.
И на заметку! Вот о таких невестах мечтают кавалеры.
А ты капризная девица и зла, как страшный черт.
Поверь, что даже от тебя святоша удерет.
– Да кто такой ты, черт бери! Кто права дал меня судить?
Нравоучения оставь, а то меня начнет сейчас мутить!
От этой перебранки у слуг завяли уши,
А впереди пути раскинулись густые лес и кущи,
И наши путники свернули по лесному тракту,
Пока Огения в карете разыгрывала драму:
– О как же я сейчас несчастна, и дух совсем мой пал….
– Ты, наверное, желаешь нарваться на скандал?
О, горе мне! Я влип! С такою вот, отправиться в дорогу! -
Сокрушенною душою эльф взмолился Богу:
– И жертва здесь не ты, а я, не по своей я воли!
Так что хватит волком выть, с меня уже довольно!
Не в силах дальше путь держать, Арвен с коня слезает:
– Здесь остановимся, пока, пусть ведьма отдыхает! –
На ухо страже эльф сказал давая им приказ.
Огения же из кареты выползает прищуривая глаз:
– Кого ты ведьмою назвал, старый, седой тролль?
Я четко это слышала, не смей кривить душой!
Тебе смешно? Тебя все забавляет это?
– А ну, умолкни, рыжая, и полезай в карету,
Пока тебя я не прибил на месте. Упаси Ты Боже,
Но смерть твоя вернется мне, куда еще дороже. –
С оскалом Арвен накричал на рыжую девицу,
В карету пальцем указал на ее светлицу.
Огения не стала спорить ви́дя эльфа гневный нрав,
И в карету умастилась, зная, что он прав.
С минуту молча та сидела, но больше не могла,
С кареты она вышла тихо и к лесу побрела.
Пошла она гулять бесцельно, нужно ведь размяться ей,
И не хотела больше слушать в свой адрес брани всей.
Эльф с охраной и служанкой готовили харчи
И удивлялись, что так долго госпожа молчит.
Но вдруг из леса услыхали странный женский крик.
«Кто тут о помощи зовет?» – вопрос другой возник.
Арвен баранью ногу кинул, к карете он рванул,
Но как увидел, что там пусто, по ней ногою саданул.
– Ну черт побрал бы сю девицу, что не сидится ей!
Сейчас же я ее найду и вставлю пилюлей! –
Он меч из ножен достает и в лес бежит на звуки,
За ним и стража следом мчится, хватая мечи в руки.
На выручку они несутся, сшибая всю листву,
И видят на полянке светлой разбойников толпу.
Они девицу окружили, пытаются связать
И из злата украшения, желают отобрать.
Огения, как птица в клетке бьется, желает улететь,
В неравную борьбу вступила, не в силах все терпеть.
Как пес цепной грызется с ними, кусает всех подряд,
И тут на помощь поспевает наш доблестный отряд.
Арвен со стражею ворвался к разбойникам в кольцо,
И моментально рассекает главарю лицо.
Искусно взмахами меча, он режет вся и всех.
Главарь разбойников поняв, что эльфа ждет успех,
И что в борьбе перед врагом уж им не устоять,
Поэтому, он сам решает по-тихому слинять.
Упавший меч он свой поднял и скрылся за толпою,
И под шумок он дернул в лес, кровавый след оставив за собою.
***
Когда с разбойничьей толпой расправился Арвен,
Он понял, что с девчонкой этой нажил себе проблем.
Из-за ее тупой башки лишился стражи он,
И что сложнее станет путь, раз так в миллион.
Со злостью зыркнул на нее, и злоба вся прошла;
Его немного насмешило то, какой она сейчас была.
Бедняге тоже ведь досталось в этой заварушке:
Глаз подбит, губа опухла, натрепанные ушки.
Грива огненных волос торчит, и нет уж той прически –
Для спутанных ее волос, уж не найти расчески.
И платье модное ее в клочья изорвато,
Да и в целом ее вид – потрепанный, подратый.
Нет в ней больше тех манер, лоска нет, надменности –
Милая, убогая – глаза полны невинности.
Жалко стало вдруг ему испуганную деву,
Захотелось пожалеть ее, как она опять себя воздвигла в королевы.
Стала вновь она кричать, истерики закатывать,
Нервы Арвена опять на кулак наматывать.
Эльф себя тут укорил, что на мгновенье сдался
И долгую сентенцию ей прочитать собрался.
За плечи он ее встряхнул и осадил немного,
И громко выругавшись матом, ей указал дорогу.
– У курицы мозгов и то, побольше точно будет,
Чем у тебя пустой девицы, что воду вечно мутит.
Ну кто ж молчком уходит в лес, один и без охраны?
И вот попалась сразу ж ты в разбойничьи капканы.
Такие девицы, как ты, для них кусочек торта.
Чтоб поглумиться, обокрасть… Воры полны восторга!
И легкомысленность твоя сыграла злую шутку:
Охрана пала от меча! –
Огении вдруг стало жутко.
Девица сразу поняла последствий сих удел,
А эльф никак не унимался, на ухо ей бухтел.
Тут слезы брызнули из глаз, и ей вдруг стало стыдно.
И болью сердце обожгло и сделалось обидно.
Арвен глядевший на нее, утер ее слезинки:
– Ну, хватит! Ты это чего? У меня ведь тоже сердце, а не льдинки. –
Он ласково ее обнял, по волосам рукой провел,
И к месту их привала, через лес ее повел.
И бедное, избитое дитя, утерши мокрый нос,
Пришмыгивая, за Арвеном побрела, прилипла аки хвост.
И так дошли они бок об бок до места остановки,
И не могли узнать его в новой обстановки:
Все перевернуто вверх дном: кареты нет, и нет нигде прислуги.
– Готов поклясться королевством – все это разбойничьи заслуги!
Пока я занят был тобой – от шайки отбивал,
Здесь, на привали нашем, кто-то серьезно погулял. –
Эльф голову свою склонил, прям к своим плечам.
В себе сказал «пока» украденным харчам.
Эльф приуныл, о том, что он остался с врединой наедине.
Помыслил, как ему не сгинуть в этой кутерьме,
Как мыслей его ход, прервал Огении оскал,
Который раздувался в огромнейший скандал.
– А где же платья все мои? Туфли и карета?
В лохмотьях мне нельзя ходить, должна я быть одета.
И кто поможет в этом мне, ведь нет сейчас прислуги…
– На меня ты не смотри! Я не нанимался оказывать подобные услуги.
А в том, что нет у нас коней, прислуги и еды –
Вина лишь только здесь твоя, поэтому молчи. Лады?
Теперь придется нам пешком идти уж много-много лиг,
Пока таверну не найдем, тогда лишь будет сдвиг.
Там лошадей мы сможем взять, купить еды, одежды,
Но, а пока, на отдых, нет никакой надежды. -
Подняв последнее добро, что как-то уцелело,
Пихнул эльф рыжее бревно, пока оно совсем не обомлело,
И по тропе лесной пошел, ведя лохматую девицу,
Мечтая по пути найти кабак, чтоб лихо там напиться.
Но не успев герои наши пройти и пол пути,
Как на тропе случилось им прислуги труп найти.
Огения увидев тело, громко запищала,
Но разобравшись в смерти Фроси, вдруг запричитала:
– О, Фрося! Ты чего, мертва? А что теперь – то будет?
Кто накормит и оденет? Кто к завтраку разбудит?
Кто мне волосы сплетет? Кто сплетни мне расскажет?
– Разогналась! Ща, прям встанет из могилы и бантики в косу завяжет!
Эй, куку! Ты че совсем, не видишь? Ей настал конец!
Ты думаешь лишь только о себе? Ну вообще капец!
Ты просто рыжая коза, заноза ты эгоистичная,
К тому же очень вредная! Свинья ты истеричная!
И если б знал я наперед, что ждет с тобой в пути,
Под страхом смерти отказался я б тебя везти.
Тебе нет дела до людей, на всех тебе плевать!
Переживаешь о себе! Ну, ничего, свои плоды ты будешь пожинать.
Тебя я к темным отведу, как и хотел твой дядя,
Ну а потом, с тобою распрощаюсь я, и уйду не глядя!
Не знаю, что тебя там ждет, но точно ничего хорошего…
И поделом тебе воздастся, не раз помянешь прошлое!
Встревать Огения не смела, а в прочем не могла,
Эльф не на шутку разошелся, его она до ручки довела.
7
Над лесом, к ночи, небо скрылось, и дождик начал моросить,
