Текст книги "Он хороший, жаль не мой"
Автор книги: Джули ТИ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Эм, мы проверяем ассортимент, сверяемся с остатками. Верно, Екатерина Александровна? – спас меня Ники.
– О, да, – вздохнула я с облегчением. – Как раз закончили. Николай, вы можете идти на свое рабочее место.
Я прочистила горло и нервно потерла ладонью шею, виновато взглянув на Алену Сергеевну, она прищурилась, изучая мое раскрасневшееся лицо.
– А ты смотрю, освоился здесь, брат, – радостно заявил Олег Семенович.
Брат?! Не может быть! Ну теперь-то мне многое стало понятнее. Для начала, почему его терпят здесь. Я уставилась на Ники, вытаращив глаза от удивления, он же не взглянул в мою сторону, сверля брата непонятным мне взглядом.
– У меня не было выбора, Олеж. Ты же сам засунул меня в эту дыру, – презренно кинул Николай.
– Да брось, смотрю, тебе здесь нравится, – улыбнулся Олег Семенович и взглянул на меня, я смущенно отвернулась.
– Ага, я просто в восторге, – сказал Ник и ушел в зал, а я осталась одна с начальством.
Я все еще прибывала в легкой растерянности от новости, которую только что узнала. Ники брат хозяина? Я поверить не могла в это. Хотя в нем много сочеталась того, во что было сложно поверить. Например, в то, что он гомосексуалист. Когда он прижимал меня к себе, я уверенна, что почувствовала исходящее от него желание. Я не могла ошибиться. Но опять же это может быть связанно с моим одиночеством. Ко мне давно не прикасался противоположный пол, и мой организм истосковался по этим ощущениям. Поэтому я откинула мысли о Ники и направилась на свое рабочее место.
– Присаживайтесь, – предложила я начальству, и они сели напротив меня, – может чай или кофе?
– Нет, спасибо, Катя, – ответил Олег Семенович. – На самом деле я хотел лично познакомиться с вами. С вашим появлением продажи резко выросли, и мне стало любопытно. Я слышал кучу лестных отзывов о вас. Особенно от брата. Дома он буквально не замолкает. Катя то… Катя се…
Ники рассказывал брату обо мне? Это еще более странно. Я слегка растерялась, но не падала вида.
– Да бросьте, у меня с Николаем сугубо деловые отношения. Мы просто хорошо сработались. Из него может получиться толк, если прибавить немного ответственности, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более непринужденно.
– Правда? А Алена говорит, ты жалуешься на него? – спросил Олег Семенович, чем снова загнал меня в угол.
– Ну, – замешкалась я, – он, конечно, местами невыносим. Часто ворует мои булочки, – отшутилась я, но скорее это нервное, – однако он трудолюбив и, по-моему, ему здесь очень нравится.
– Это хорошо. Вы уж приглядите за ним. А если съест все булочки, звоните мне лично. – Он протянул визитку, которую я тут же схватила.
Это был кусок матовой бумаги бежевого цвета, на которой завитками было написано: «Кравцов Олег Семенович» и номер телефона.
– Хорошо, – смущенно произнесла я.
– Ну что ж, Екатерина, а сейчас мы с Аленой хотели бы взглянуть на цифры, – потирая ладошки, заявил он.
Они мучили меня отчетами весь оставшийся день, прорабатывая каждую цифру. Это выматывает и к концу рабочего дня у меня разболелась голова. Хорошо я жила теперь в соседнем подъезде. Выйдя на свежий воздух, я вдохнула полной грудью кислород и боль немного утихла. Я поставила на сигнализацию помещение и побрела к дому. У подъезда я присела на лавочку, наслаждаясь тихим летним вечером. Вытянула ноги и скинула туфли, обретя, наконец, свободу.
– Привет, – раздался знакомый голос за спиной. – Не боишься, что от запаха твоих ступней разбегутся все кошки в округе?
Это, конечно же, был Ники.
– Ты что следишь за мной? – скрестив руки на груди, спросила я.
– Больно надо, – усмехнулся он. – Я живу тут не далеко, вот вышел сигореток купить.
Он обошел лавочку. На сегодня общения с ним мне было достаточно, поэтому я мечтала, чтобы он свалил, но вместо этого он уселся рядом со мной. И черт меня дернул продолжить разговор!
– Ты еще и куришь? – брезгливо спросила я.
– Иногда, от нечего делать.
Повисло молчание, а он достал сигарету и с наслаждением затянулся. Я отвернулась от него, нацепила туфли и уже хотела сама уйти, как он внезапно сказал.
– Я вообще-то врач и не очень одобряю вредные привычки.
Я вскинула бровь, повернувшись к нему.
– Да ладно?!
Ники и медицина – это что-то новенькое. Он не перестает удивлять меня.
– Угу, – выпуская сизый дым, угукнул он. – Точнее ветеринар. Люблю животных.
– А так и не скажешь, – скептически заметила я и отмахнулась от сигаретного дыма.
В моей семье никто никогда не курил, и поэтому я особенно резко реагировала на этот запах. Он определенно мне не нравился. Хотелось закричать на него, чтобы он либо выкинул эту сигарету, либо отошел подальше от меня, но я сдержалась.
– Серьезно. Когда-то я лечил милых зверюшек, – продолжил он откровенничать.
Я взглянула на него удивленными глазами, он ухмыльнулся мне, но как-то по-доброму. Сначала я скептически отнеслась к его откровению, но сейчас понимала, он не лжет. Он действительно тепло относился к животным, и это приятно удивило меня. Я и сама люблю всех братьев наших меньших, но что этот надменный мальчишка способен испытывать теплые чувства к кому-либо кроме себя, не укладывалось в моей голове. Мне он казался эгоистом способным думать только о своей персоне, но сейчас глядя в его глаза я поняла, что ошибалась.
– Тогда, что ты делаешь в нашем магазине? – откинувшись на спинку лавочки, полюбопытствовала я.
– Сложные отношения в семье, – задумчиво произнес он.
Ники отвел полный печали взгляд и тяжело вздохнул. Я поняла, что эта тема тяжела для него, потому попыталась приободряюще улыбнуться ему.
– Да уж, не только у тебя, – сказала я.
Ники встрепенулся и с удивлением взглянул на меня. Шаловливая нотка промелькнула в его глазах, он снова хотел зацепить меня. Я поджала губы и сузила глаза.
– Неужели, умница Катя не в ладах с семьей?
Да, он очень предсказуем. Мне не понравился его тон. Он переступал грань и хотел узнать то, в чем я бы никогда ему не покаялась. Какое он имеет право лезть мне в душу? Мне стало резко неприятно его общение, я замкнулась и сложила руки на груди.
– Это больная тема. И ты последний человек с кем бы я стала этим делиться, – буркнула я.
– Хорошо. – Он замолчал, откинулся на спинку лавочки и снова затянулся сигаретой. – Знаешь… – задумчиво произнес он, – у меня ведь была своя клиника. – Он взглянул на меня и резко развернулся в мою сторону. Я украдкой взглянула на него, он улыбался. Так искренне и по-доброму, что я расслабилась, расцепила руки и улыбнулась ему в ответ. – Родители вкинули в эту клинику немалые деньжищи. Только я оказался не готов вести свое дело. Я лишь хотел лечить, ну и, наверное, прожигать жизнь, – продолжил он, поняв, что я уже готова его выслушать.
– Любитель тусаваться? – ухмыльнулась я.
– Раньше был. Я загуливал неделями, забивал на клинику, а когда приходил с глубокого похмелья, все валилось с рук, отчеты не сходились. В общем, полная задница.
– И что же заставила тебя осознать все это?
Он швырнул окурок в урну, вытянул ноги и закинул руки за голову, растянувшись во весь рост на лавочке, а мне почему-то стало, его жаль. Он заметно погрустнел. И снова эта печаль в глазах. Его легкомысленность стоила ему работы, и он осознавал это. Но ведь он же молодой парень. А кто по юности у нас серьезен? Я встречала много вот таких ребят, прожигателей жизни. Приходилось общаться в таких кругах. Но я никогда их не осуждала. В их поведении не было их вины. Точнее не так, вина была, но все же лежала не на их плечах. Все это результат воспитания. Недолюбленные дети часто ищут внимание и любовь на стороне. Кто-то цепляется за любовь к противоположному полу, кто-то, что бы на него обратили внимание, пускается в бандитизм, а кто-то, как Ники, уходит в тусовки, сорит деньгами. Покупает все вокруг и всех вокруг. Сама-то я была немного другой, хотя тоже росла в богатой семье. Не знаю, может характер не тот или воспитание матери повлияло, но мне всегда было жаль таких вот ребят, потому как итог один. Ты остаешься у разбитого корыта как в сказке Пушкина.
– А кто сказал, что я осознал? – ухмыльнулся он.
– Ну, конечно.
Я даже не сомневалась в этом. Люди не меняются.
– Я тусавал, бухал, даже принимал наркоту, – спустя некоторое время продолжил он, – отец вкидывал и вкидывал бабки в клинику, которая не особо была тогда мне интересна. Убытки увеличивались, долги росли и, в конце концов, отцу это надоело. Он продал клинику, лишил меня карманных денег и буквально выгнал на улицу. Поскитавшись по друзьям пару месяцев, которым я, кстати, стал неинтересен с пустыми карманами, я осознал никчемность своей жизни. Но к отцу пойти не мог. Гордость, знаешь ли. Меня пожалел брат и дал эту работу.
– К которой ты также относишься не особо серьезно, – заметила я.
– Она меня бесит, понимаешь? – резко сев и наклонившись в мою сторону в сердцах, рявкнул он. – Меня тошнит от этого… пойла! Но у меня нет выбора, – снова откинувшись на спинку лавочки, подытожил он.
– Выбор есть всегда, – уверенно заявила я. Сама была в подобной ситуации. И сейчас у меня есть все необходимое для жизни. И этого я добилась сама. – Ты можешь, например, устроиться врачом в какую-нибудь вед клинику. Или практиковать дома.
Воодушевилась я. Не знаю почему, но мне резко захотелось ему помочь, направить. Захотелось дать волшебного пинка, чтобы он собрался и наладил свою жизнь.
– Кто меня возьмет. У меня только образование практики почти нет. Да и сам дурак, просрал нормальный шанс, – он облокотился локтями на колени и закрыл лицо руками.
– Эй! Не нужно сдаваться! Все у тебя получится. – Я положила ладонь ему на плечо, чтобы немного приободрить. Он спустил ладони к подбородку и добавил.
– Я непутевый сын, понимаешь? Я всегда был на втором плане. Посмотри, как Олег усердно занимается… посмотри, каких он достиг высот в спорте…, да он гуру в бизнесе! А я так, лишь прожигатель жизни, разочарование отца.
– Да брось! Уверена, не все так плохо.
Он посмотрел мне в глаза, и в них всего на секунду я увидела отчаянье. Не знаю, что заставило его открыться мне, но это было приятно. Я почувствовала в нем обиженного, недолюбленного мальчика. Как раз такого, каких встречала в своей прошлой жизни. Мне захотелось обнять его и утешить. Приободрить и сказать речь после, которой он встрепенулся бы. И, наверное, он прочел все эти мысли, потому что резко вздернул плечом, скидывая мою руку, и вскочил на ноги.
– Только вот не надо меня жалеть! – закричал он. – И делать вид, что понимаешь меня, тоже не стоит! – он наклонился к моему лицу и уже полушепотом сквозь зубы, добавил, – ни хрена ты не знаешь о моей жизни!
Он резко развернулся и пошел прочь. Вот тебе и перемены. Секунду назад он был мил и открыт, и вдруг взорвался. Почему? Может ему неприятно мое сочувствие. Хотя, что я удивляюсь? Сама такая. Превращаюсь в ежика, когда кто-то пытается приблизиться. Но с Ники мне искренне захотелось сблизиться. И на долю секунда мне показалась, что мы даже можем подружиться, но я ошибалась. Я стояла и смотрела ему в след. Он явно ругал себя за откровенность, махая руками и тряся головой, удаляясь прочь.
Глава 3
На следующий день Ник не вышел на работу. Мало кто этому удивился, помимо меня. Выяснилось, что такое случается периодически. Меня это возмутило, и я вновь попыталась поднять вопрос о его компетентности, но меня осадили. Его брат всячески заступался за него, будто чувствовал вину за собой. Мне подобное было не понятно. С детства я была довольно ответственным человеком. Прилежно училась и выполняла все поручения родителей. Возможно, поэтому выйдя в свободное плаванье, я не пропала.
Для себя я решила одно: завтра, когда он объявится я поставлю вопрос ребром! Либо он прилежно работает как все остальные, либо пусть катится на все четыре стороны. Но этому не суждено было случиться, потому как на следующий день он так и не появился. Этот факт бесил меня, ведь мне пришлось выполнять его обязанности помимо своих. Я была раздражена и психовала. Когда у всех нормальных людей закончился рабочий день, из-за этого избалованного засранца, мне пришлось вновь задержаться на работе для отправки отчетности. Юля, старший кассир, закончив смену, заглянула ко мне, чтобы попрощаться и сообщить, что уходит.
– Катя, я все закончила, деньги сдала. Вот сумма выручки на сегодня, – она протянула листочек с цифрами. – Я, пожалуй, поеду.
– Да, Юль, хорошо можешь идти, – не отрываясь от компьютера, ответила я.
– А ты не идешь домой? – задержалась она в дверях моего кабинета.
– Пока нет. Нужно закончить дела, – ответила я, пытаясь сосредоточиться на цифрах.
– Так и загнать себя не долго, – заметила девушка.
– А что делать? Если этот засранец забил на работу и мне приходится выполнять его обязанности! – взорвалась я.
Не хотела вываливать на девушку свои проблемы, но у меня реально накипело. Это полная несправедливость! Я мечтала оказаться дома, набрать полную ванну теплой воды и понежится в пенке с томиком любовного романа. Но из-за Ники мне приходилось торчать на работе допоздна.
– Не суди его строго. Ники бесшабашный, но у него добрая душа, – произнесла Юля.
Говоря о нем, Юля нежно улыбнулась, у нее заблестели глаза, и я поняла, что девушка не равнодушна к нему. Не хотелось ее разочаровывать, и я не стала, хоть и была зла на него. Но все же высказала свое негодование.
– И что мне от его доброй души. Вообще не понимаю, зачем нам нужна эта обуза? – схватилась я за голову, оперившись локтями на стол.
– Ладно тебе. Он просто наверняка загулял с очередной девицей. Еще день максимум два, и он объявится. Понимаешь, там все сложно, он как в клетке здесь, ему тяжело.
Две вещи возмутили меня до глубины души. Во-первых, что значит тяжело? Нам всем тяжело! Если он не готов к взрослой жизни и ответственности это его проблемы! Я тоже, знаете ли, могу пожаловаться на тяжелую жизнь. У меня было все! Дорогие шмотки, машины. Я могла не работать ни дня в своей жизни и быть в шоколаде, но я выбрала другой путь. Точнее меня вынудили выбрать другой путь. Я же не жалуюсь! А во-вторых, о каких девицах говорит Юля? Она явно не знает о предпочтениях Ника? И все это настолько взбесило меня, что я выпалила не подумав.
– Сомневаюсь, что он может загулять с девицей! Он как выяснилось другого поля ягода.
– Что значит «другого поля»? – недоумевала Юля.
– То и значит, – ухмыльнулась я. – Ты разве не в курсе, что наш Ники гей?
– Не может быть… – задумалась девушка, но приободрившись, добавила, – ааа! Ты, наверное, к нему подкатывала, а он отверг тебя. Поэтому ты сделала такие выводы? Не обольщайся, мы не его круг.
– Делать мне не чего, как подкатывать к этому избалованному засранцу, – фыркнула я. – Он сам мне признался.
– Серьезно?! Ники голубой?! Вот это новость! Теперь многое мне стало понятно.
Девушка задумалась, а я резко пожалела, что ляпнула не подумав.
– Юль, только прошу, не говори никому, хорошо?
– Конечно-конечно! Никому.
Улыбнулась она на прощание, а я почему-то ей не поверила. Резкое чувство вины накрыло меня. Вот зачем мне этот длинный язык, что нельзя было промолчать? Ники же просил меня не распространяться об этом. Черт! Так стыдно! Я откинулась на спинку стула и закрыла лицо руками, но через секунду выдохнула, схватила сумку и направилась домой. Черт с этими отчетами, завтра отправлю. Я безумно устала!
Следующий день прошел в том же ритме. Не было ни минуты покоя, и я все больше злилась на Николая. От вчерашнего стыда не осталось и следа, когда я поняла, что придется снова задержаться на сверхурочку, а мне ее, между прочим, никто не оплатит!
Закончила я поздно. Нужно было отправить отчеты за два дня и, как назло, я не могла собраться и подбить цифры. Меня не покидали мысли о Ники. С одной стороны, мне до сих пор было стыдно, что разболтала его секрет. Оставалось, надеется лишь на порядочность Юли, в чем я лично сомневалась. Ее глаза ехидно блеснули, когда она услышала эту новость от меня. И почему-то она не производила впечатление человека, который умеет хранить секреты. Однако, во-вторых, я злилась на него. Поделом ему! Из-за него мне приходится тратить личное время на работу!
Наконец, отправив нужные формы начальству, я вымотанная побрела домой. Из меня будто высосали все соки. Не хотелось ничего. Только душ и теплая постелька. И поэтому, проходя мимо лавочки у своего подъезда, я даже не заметила, что на ней кто-то сидит.
– Так вот значит как?! – окликнул меня явно пьяный голос.
Я обернулась и обнаружила Ники на лавочке с бутылкой пива в руках. Он явно был пьян и расстроен. Я оглянулась по сторонам и поняла, что мы одни. И почему-то мне стало очень страшно. Может это из-за его неадекватного состояния, а может из-за его свирепого взгляда, направленного прямо на меня. Я сжалась в комок и обняла себя за плечи.
– О чем ты Ник? – изображая непонимание, спросила я.
– О чем я?! – вскочил он с лавки и подлетел ко мне в мгновение ока. От шока я не шелохнулась.
– Ник, ты пьян. Может тебя проводить домой? – только и смогла выдавить я из себя.
– Заботу проявляешь? – усмехнулся он. – Поздно! Прежде надо было думать, когда трепала своим языком. И кому рассказала? Юлиии! – орал он, вскидывая руками и мельтеша передо мной.
– Ник мне, правда, жаль. Не знаю как я так… – пыталась я оправдать себя, но это еще больше взбесило его. Он метнулся ко мне, встал напротив, наклонился и заглянул мне в глаза.
– Вы посмотрите! Ей жаль. Да ты хоть понимаешь, что натворила! Теперь о моей ориентации будет знать весь город! А если это дойдет до отца…
Он замолчал, тяжело дыша и схватившись пальцами за переносицу.
– Ник, я правда, не хотела тебе навредить. Это случайно вышло. Но ты тоже хорош! – возмутилась я, а он кинул на меня удивленный взгляд. Я продолжила спустя секунду. – Ты забил на работу, и мне пришлось выполнять твои обязанности, – тыкнула я пальцем в его грудь. – Вот посмотри на часы? Время двенадцать ночи, а я только иду домой. Как ты думаешь, какой нормальной девушки понравится сидеть на работе до полуночи? У меня, между прочим, есть личная жизнь! – он усмехнулся. – Ну, или могла быть, – поправилась я, – если бы из-за тебя я не торчала на этой гребоной работе!
Он отошел в сторону и сел на лавку, оперившись локтями о колени.
– Наверно ты права, – на удивление спокойно признал он. – Нечего было мне языком молоть с тобой. Просто Юля, она трепло. Это крах моей репутации.
Я присела рядом с ним и только захотела утешить, как из-за угла появился он! Тот самый парень. Я забыла, что хотела сказать. Моя спина выпрямилась словно струна, а глаза расширились. В руках появилась дрожь, а по телу побежало приятное тепло. И он, наконец, заметил меня. Он взглянул в мою сторону, улыбнулся и кивнул, а я забыла, как дышать. Это был отличный шанс, не знаю, улыбнуться, познакомится. Но мои ноги стали ватными, а слова исчезли. Я буквально онемела. Не знала, что делать, как вести себя. И пока я приходила в чувства, он подошел к двери подъезда, покопался в карманах, открыл дверь и скрылся за ней. А я, наконец, отмерла и со вздохом опустилась спиной на лавочку, закрыв лицо руками. Голос Ники отрезвил меня.
– Эй, булочка, да ты, похоже, реально запала на него, – ухмыльнулся он.
Я развела ладошки в стороны и зло посмотрела на его довольную рожу. Если бы он не сидел со мной рядом, может мне удалось, наконец, обмолвиться с этим незнакомцем хотя бы словом.
– Тебя это не касается! – строго заявила я. – И почему это я булочка?
– Не знаю. Они у тебя вкусные.
От его гнева не осталось и следа. Он снова меня стебал. И как это у него получается, так выводить меня. Но сейчас я чувствую вину и не хочу с ним ругаться. Я подвела его, он подколол меня. Но все же я должна извиниться. Я повернулась к нему полу боком, заглянула в его глаза и как можно искренне попыталась сделать это.
– Ник, извини меня. Я, правда, не хотела разболтать твой секрет. Мне очень жаль, – тяжело вздохнув, закончила я.
– Забей, – на удивление спокойно сказал он, заправляя белую прядь моих волос за ухо. – Этому бреду все равно никто не поверит. Слишком долго я создавал репутацию покорителя женских сердец.
– Ты больше не злишься? – склонив голову, набок спросила я.
– Не знаю почему, но мне сложно злится на тебя. – Он сказал это с такой теплотой, что мое сердце встрепыхнулось и замерло. Его серые глаза, казалось, видели меня насквозь. И не выдержав, этого противостояния я опустила взгляд. Он откинулся на спинку лавочки и сделал глоток пива. – Ну, так что запала на него, да?
Этот вопрос прозвучал без прежнего злорадства, и даже с какой-то заботой, что ли. Я повернулась к нему, закусила край нижней губы и коротко угукнола, состряпав молящую моську. Он ухмыльнулся и раскинул руки по сторонам.
– Иди суда, – сказал он, и я нырнула в его объятья, прижавшись к мужской груди. – Давай подумаем вместе, как бы мы могли его привлечь? – я отстранилась, с недоверием посмотрев на него. – Я серьезно. Раз это не мой вариант, может тебе повезет. Только у меня условие.
– Какое? – чуть слышно, прошептала я.
– Так как я тебе помогаю, наш спор отменяется. Я не собираюсь отдавать тебе мой байк.
Я прищурилась с недоверием.
– А что если я откажусь разрывать спор?
– Ты сдала меня Юли. За тобой должок, – безапелляционно заявил он.
– Справедливо. Ну что ж, уговорил. На самом деле у меня уже есть план, как привлечь его, – гордо заявила я.
– Ну-ка поделись, – ухмыльнулся он.
– Я завела собаку.
– Собаку?! – удивился он.
– Да, черного добермана. Честно говоря, всегда мечтала о таком. Сейчас он пока не у меня. Там какие-то проблемы с документами, но когда он появится, я приведу мой план в действие.
Ник недоверчиво сощурился и выкинул полупустую бутылку с пивом в урну. Он потер ладошки и откинулся на спинку лавочки, повернувшись ко мне лицом.
– Рассказывай, – твердо заявил он.
– Может нам подняться ко мне? Я немного замерзла и, честно говоря, не отказалась бы от горячего кофе.
– Пошли, – поднялся он, подовая мне руку.
Мы вошли в подъезд, молча, поднялись на лифте на мой этаж и вошли в мою квартирку. Это была маленькая однушка, скупо обставленная мебелью. Здесь не было даже гардеробного шкафа. Вся моя одежда висела на открытой вешалке в комнате. В углу стоял диван, служивший мне кроватью, на стене телевизор, а под ним маленькая тумба для всякой мелочи. Вещей у меня было не много, поэтому мне было вполне уютно в этом минимализме. Я направилась на кухню к старенькому гарнитуры, чтобы зарядить кофе машину, которую я купила с первой зарплаты. Не могу без кофе по утрам, а от растворимого меня тошнит. У стены стоял хлипкий стол и два стула, на один из которых уселся Ники, и этот стул зловеще скрипнул под ним. Старенький холодильник «Саратов» гудел в углу, а дверцы шкафчиков держались на честном слове. Обстановка так себе, но все это не мое и выбирать мне не приходилось. Хозяин квартиры так и не отказался до конца от идеи с продажей, поэтому примерно раз в неделю ко мне приходили потенциальные покупатели, которым я с чистой совестью показывала квартиру. Цена была, мягко говоря, завышена и практически все они уходили, не задавая лишних вопросов. А мне было это на руку. Чем дольше продается эта квартира, тем дольше я здесь живу, по соседству с объектом моих грез. Ник был прав, я действительно запала на этого парня. Хотя может это просто спортивный интерес? Я ничего о нем не знала. Я не наивная дурочка и понимаю, что такие красавчики чаще оказываются надменными ублюдками, но почему-то я убедила себя, что он другой.
Ник молча, рассматривал окружающую его обстановку, пока я варила кофе. Он молчал, но я чувствовала его обжигающий взгляд. Обернувшись, я убедилась в этом. Он тут же отвел взгляд в сторону. Если бы я не знала о его маленьком секрете, то подумала, что он оценивает меня. По-мужски так знаете. Я перелила кофе в чашки и, поставив их на стол: одну возле Ника, другую себе, присела на второй стул.
– А у тебя нет коньяка? – спросил Ник и, увидев непонимание в моих глазах, он добавил. – Время час ночи и, если я выпью сейчас кофе не усну до утра. Другое дело коньячок.
– И, правда.
Я схватила чашки и переставила их в мойку. Открыв шкафчик, где у меня хранился алкоголь, я порылась и извлекла бутылку хорошего сухого вина. Дверца повисла на одной петле, когда я ее отпустила, рассматривая бутылку. Дверка зловеще скрипнула и щелкнула, дерево затрещало, и в самый последний момент Ник отдернул меня в сторону, когда кусок деревяшки с грохотом шлепнулся вниз с высоты человеческого роста. Я ахнула и взвизгнула, а Ник расхохотался.
– Тебе нужно подумать о новом гарнитуре.
– Это не моя квартира и гарнитур тоже не мой, а хозяин настоящий скупердяй.
– Ну, тогда тут надо все починить. Могу помочь. – Я ошарашено уставилась на него. – Что? Я вполне рукастый. И дверцу смогу прикрутить на место.
– Вот уж не подумала бы, – задумчиво всматриваясь в его наглые ухмыляющиеся глаза, заметила я. – Коньяка нет, но есть неплохое вино, – добавила я через мгновение.
– Отлично. Штопор-то есть? Я открою. – Я потянулась к шкафчику со столовыми приборами, но Ник схватил меня за руку. – Уверена, что это безопасно?
– Расслабься. Я каждый косячок знаю тут, – уверила его.
Я достала штопор и два фужера. Ник открыл вино и разлил по бокалам.
– Ну, что ж за твой план, который я еще не до конца понял, но надеюсь, ты меня посвятишь в подробности.
– За план.
Поддержала я его. Мы чокнулись и выпили по большому глотку вина. Это было белое сухое вино с невероятным ароматом и букетом вкуса. Я наслаждалась каждой каплей вкуснейшего напитка, попавшего мне в пищевод. Приятное тепло побежало по телу и пришло, наконец, долгожданное расслабление. Ник был прав, кофе вряд ли бы мне помог. Это были тяжелые три дня и удачно, что завтра у меня долгожданный выходной. Я осушила бокал на половину и, промычав от удовольствия и прищурившись, слизала с губ остатки терпкого напитка. Очнувшись от наслаждения, я столкнулась с любопытным взглядом Ники. Я вопросительно вздернула бровь.
– Первый раз вижу, чтобы так наслаждались каким-то вином, – заметил он.
– Это мое любимое. Разве ты не почувствовал этот горьковатый вкус цитруса с ноткой дыни и привкусом груши?
– Воу! Ты же не на работе. Успокойся мне не нужно продавать напиток, я и так понял, что это отличное вино. У тебя хороший вкус.
– Спасибо, – покраснев от смущения, пробормотала я.
– Ну, раз мы уже выпили и расслабились, давай колись, что задумала.
– Я подумала, – делая еще один глоток вкусного напитка начала я, – он бегает каждое утро в парке. Я наблюдала за ним. Около восьми утра выбегает и примерно к девяти возвращается. Я могла бы как раз в это время прогуливаться со своим Цезарем в этом же парке. Цезарь – это кличка моего пса. Он невероятный тебе понравиться.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Ник. – То есть ты планируешь гулять с собакой в парке, пока этот парень там бегает, надеясь, что он заметит тебя?
– Ну да. Рано или поздно мы столкнемся с ним и познакомимся, – радостно подытожила я.
– Глупо это. – Улыбка исчезла с моего лица. – И сколько ты собралась там бродить, поджидая его? Тут нужны куда более решительные действия. Твой же пес будет дрессирован?
– Да. Я через день езжу к нему. Мы общаемся, я дрессирую его под присмотром профессионала, что бы он слушался меня, когда переедет.
– Отлично! Давай натравим твоего Цезаря на этого парня, – ошарашил меня Ник.
– С ума сошел! – возмутилась я.
– Нет, ты не поняла. Пусть он выскочит перед ним. Кусать, конечно, его не надо. Так напугать немного и тут появишься ты, извинишься, утихомиришь пса, вот и повод не только для знакомства, но и дальнейшего общения.
– Ну не знаю, – засомневалась я.
– Я тебе точно говорю, это отличный план, – уверил меня Ник. И я доверилась ему.
Осушив еще один бокал вина, меня расслабило окончательно. Переутомление сказалось на моем состоянии. Веки стали тяжелыми и мне резко захотелось спать. Ники все понял без слов. Он поднялся со своего места, засунул руки в карманы обтягивающих джинсов и сказал:
– Ладно, я, пожалуй, пойду, уже поздно. А тебе, булочка, пора отдыхать, – усмехнулся он и получил свирепый взгляд от меня.
Он направился в прихожую, я поплелась за ним.
– Увидимся на работе, – сказал он, натягивая джинсовую куртку в тон джинсов.
– А ты точно выйдешь?
– Обязательно. Больно смотреть, как ты себя загоняешь.
– Не думала, что мне будет приятна твоя забота, – улыбнулась я.
– Отдыхай, – улыбнулся он и, наклонившись, поцеловал меня в щеку.
– Пока, спасибо, что не обижаешься.
Он лишь отмахнулся и скрылся в кабине лифта, а я не в силах принять даже душ, скинула одежду и плюхнулась в кровать.
