Текст книги "Счастье – это…"
Автор книги: Джули ТИ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Джули ТИ
Счастье – это…
Так что же такое счастье? На этот вопрос невозможно ответить однозначно. Потому что для каждого человека ответ свой. Для кого-то это карьера, кто-то чувствует счастье, помогая другим, кто-то счастлив в творчестве. До недавнего времени для меня счастьем была работа, стабильный доход, то есть деньги. Я стремился обеспечить себя и своих близких достой жизнью. Буквально ночевал в офисе и мне казалось, что я счастлив. У меня в принципе было все. Квартира, машина, девушки, что греха таить, я мог позволить себе многое. И все устраивало, живи, как хочешь, никаких обязательств. Спокойная ровная жизнь. Но один случай изменил мою жизнь окончательно и бесповоротно…
Пролог.
Зал ожидания аэропорта переполнен людьми. Перевалочный пункт между небом и землей всегда вызывает чувство предвкушении перед полетом. Не терпение и даже легкий страх. Каждый раз попадая в это место понимаешь, что жизнь разделяется на до и после. Полет волнителен и что ожидает тебя на том конце загадка. Тысячи километров разделяющие пункт «А» от пункта «Б» несут неизвестность. Как пройдет полет? Что тебя ждет в тысячах метров над землей? Как встретит тебя новое место? Но сейчас я испытываю совсем другие чувства. Раздражение – вот что творится внутри меня. Сегодня свадьба у моего лучшего друга, и я должен был прилететь прямо к церемонии, но этот чертов рейс, задерживают уже на три часа. Надеюсь, успею хотя бы на банкет. И нужно было бы просчитать все риски и вылетел заранее, но обстоятельства в виде работы и вечно недовольной супруги не позволили сделать этого. Работа, бог с ней! Давно привык к тому, что пропадаю там сутками. А вот жена – это другое. Белла замечательная девушка, и я наверняка ее люблю или любил, сейчас сложно сказать. Быт поглотил нас. Я изо всех сил стараюсь соответствовать ее требованиям, но моих стараний ей недостаточно. Не могу винить ее, наверное, мы просто слишком поторопились узаконить наши отношения. Мы были молоды и безрассудны, не думали о будущем и это главная наша ошибка.
Белла наотрез отказалась лететь в Россию. Вечно холодную и унылую страну. Это ее мнение, хотя она ни разу не пересекала границу моей родины. Просто было незачем. Да и, честно говоря, я не настаивал. Мне так проще. Одному. Хотя где-то в глубине души надеюсь на эту недолгую разлуку. Мне хочется, чтобы она соскучилась, я же тосковал по ней уже сейчас. Неверное, долгие годы вместе все-таки привязали меня к ней. Надеюсь, на новую вспышку в наших отношениях. Надеюсь, на то, что ей также тоскливо без меня. А пока я стаю один, и жду свой рейс в родной и любимый Санкт-Петербург.
Допиваю уже четвертую чашку кофе, когда объявляют посадку на рейс. Надо сказать, кофе – это не совсем мой напиток, вообще в последнее время все больше стал изменять себе в привычках. Это ли ни знак, что что-то нужно менять? Бросаю полупустой стаканчик с напитком в урну и спешу на автобус, который доставляет меня и остальных измученных долгим ожидание пассажиров к трапу самолета. Надо сказать, в сентябре в Петербурге непредсказуемая погода, вот и сегодня было штурмовое предупреждение со шквалистым ветром и из-за этого наш рейс задержали на пять часов. Вот угораздила же Ваню выбрать для свадьбы именно сентябрь! Расслабляюсь в кресле самолета и готовлюсь к пятичасовому перелету. Удается даже вздремнуть какое-то время. Что очень сложно, учитывая постоянно орущего ребенка, сидящего через несколько рядов от меня. Мамаша всячески пытается успокоить его, но все тщетно. Поймите правильно, я довольно сносно отношусь к детям. Они милые и иногда даже забавные, но когда это дитя орет навзрыд, не переставая – это бесит и вызывает желание придушить его голыми руками вместе с мамашей! И, слава богу, их пересаживают в бизнес-класс спустя час непрекращающихся рыданий.
Петербург встречает меня на удивление хорошей погодой. И почему нас не выпускали? Светит солнце, воздух прогрет градусов да пятнадцати, по моим ощущениям. И самое интересное не дуновение ветерка. Эти евреи вечно перестраховываются! Быстро ловлю такси и выключаю авиарежим на телефоне. Не одного звонка от друга. Он даже не переживает куда я запропастился. Хотя мне тоже было бы все равно рядом с такой-то невестой. Я видел Кристину лишь на фото, что Ваня присылал с совместного отдыха. Но могу заявить однозначно, вкус у моего друга отличный. Кристина очень стройная и в то же время необделанная волнующими мужское сознание формами. Она практически блондинка, что удивительно, учитывая вкус друга, но то, как он смотрит в широко распахнутые глаза, невероятно василькового цвета, как нежно обнимает за талию, как ласково касается большим пальцем чувственных губ, говорит о многом. Мой друг влюблен и это видно даже по фото. Ваня был ее дипломной работой, как не странно это звучит. Крис училась на журналиста, а Ваня стал самым юным руководителем в научном институте. За особые заслуги, конечно, которые освещала как раз Кристина. Думаю, они подходят друг другу. Ваня всегда очень серьезно относился к выбору подруг. Одноразовые отношения не для него, хотя в особо тяжелые времена он не брезговал и ими. И когда месяц назад друг позвонил и сообщил, что женится, я знал – это взвешенное и обдуманное решение. Из нашей парочки скорее я легкомыслен, хотя сам женат почти четыре года.
Заезжаю в отель, кидаю вещи, быстро принимаю душу, переодеваюсь в брюки с белой рубашкой. Свадьбы же все-таки. Но единственное чему я не изменяю – это мои «конверсы». Да они черные, классические, на мой взгляд, но все же кеды.
У меня заготовлен сюрприз для Вани и его новоиспеченной супруги и надеюсь, мое опоздание не помешает его реализации. У ресторана на набережной Невы меня встречают знакомые лица. Это ребята из моей группы. Ну как моей, она когда-то была моей, а сегодня у них новый солист, который любезно согласился одолжить ребят на сегодняшний вечер.
– Здорово ребята! – восторженно и радостно приветствую старых знакомых. Я очень рад их видеть. Мы рычим, громко кричим, хватаем друг друга за плечи, приподнимая над землей.
– Марк, засранец, ты ни капли не изменился! – теребит мои и так растрепанные волосы басист Антон.
– За то ты отъелся еще больше, – пытаюсь его скрутить, но это плохо получается, потому как весит он уже под сотню килограмм.
В ресторане, где уже собрались все гости и начались поздравления молодых, присутствует сцена. Накануне события ребята привезли всю необходимую аппаратуру и даже опробовали ее. И вот мы пять ребят удобно устроились за занавесом и ждем своей секунды. Мы ждем, момента, когда закончатся поздравления и нам разрешат выступить. Надо сказать, ведущий, сея мероприятия, долго сопротивлялся против этой затеи, но моя сила убеждения парой творит чудеса, иногда сам ей удивляюсь. Правда по задумке сейчас за занавесом должны были сидеть только ребята, а я с остальными гостями принимать непосредственное участие в праздновании этого события, но судьба распорядилась так, что сейчас я сижу на колонке и пытаюсь дождаться, когда же закончатся эти бесконечные поздравления. И о чудо! Ведущий объявляет о сюрпризе для молодых. Мы оживляемся, занимаем свои позиции, занавес открывается, в глаза бьет яркий свет прожекторов, музыка начинает разливаться по залу, отражаясь от стен и снова оглушающей волной возвращаясь назад. Это невероятное чувство, которое теплом расходится внутри по телу, бежит потоком мурашек по коже. Закрываю глаза вслушиваясь в до боли знакомую, но такую забытую мелодию. Прошло много времени с последнего раза, когда мы вот так вмести стояли на сцене. Открыв глаза, ловлю на себя радостный взгляд друга, который всем видом показывает, что уже не ожидал меня увидеть, но разве я мог пропустить его свадьбу? Мы отыграли семи песен вместо оговоренных трех, но публике нравилось, особенно молодой блондинке в шикарном ярко-красном платье, она буквально пожирала меня глазами, разве я мог ее разочаровать. И лишь ведущий был в ярости. Он орал, что теперь не успеет провести всю программу и у него будут проблемы, пока мы с ребятами собирали аппаратуру, а гости танцевали. Я не обращал на него внимания, мне буквально было плевать.
– Ах ты, сукин сын, Мак! – слышу за моей спиной голос Вани. – Я уже решил, что ты не приедешь.
– Как же я мог пропустить такое событие? – жму руку другу и обнимаю. – Поздравляю. Мой рейс задержали, извини.
– Главное, что все же ты здесь и, как всегда, устроил шоу. Крис в восторге. Пошли я, наконец, познакомлю вас.
– С радостью.
Мы спускаемся со сцены, и друг ведет меня к своей жене, с которой рядом стоит, как раз та самая блондинка. Они стоят спиной к нам, и я в очередной раз подмечаю ее аппетитные формы. Не Кристины конечно, хотя она тоже хороша в своем платье-русалке.
– Крис, – окликает Ваня супругу, – знакомься мой лучший друг, Марк. – Девушки разворачиваются, Ваня указывает на меня, блондинка расцветет в улыбке.
– Очень приятно, – целую ручку Кристины, а сам не свожу глаз с волнующей меня незнакомки.
– Так вот ты какой, Марк, – говорит Кристина и переводит мое внимание на себя. – Думала ты выше. – Нервный смешок вырывается из моей груди. – Я шучу, – расцветает дружелюбной улыбкой. – Отличное шоу, спасибо. А это Юля моя двоюродная сестра, она приехала из Москвы, – заметив мой интерес, представляет блондинку Кристина.
– Марк, – протягиваю ей руку, а девушка сжимает ее по-мужски довольно сильно.
– Юля спортсменка, так что не стоит ее обижать, – добавляет Крис.
– И в мыслях не было, – с улыбкой отвечаю жене друга и перевожу любопытный взгляд на Юлию.
– Попрошу наших молодых пройти на первый танец, – ведущий приходит в себя и продолжает запланированную программу.
Кристина с Ваней покидают нас, чему я, честно говоря, рад. Встаю рядом с девушкой плечом к плечу и нагло переплетаю наши пальцы. Она хоть и делает вид, что шокирована моими действиями, но никак не сопротивляется. Она живая, она русская и мне очень хочется такого общения.
Мы с Юлией много танцуем, выпиваем, причем на брудершафт, и ее нисколько не смущают собравшиеся гости и родственники, когда она мило чмокает меня в губы. Наш флирт переходит границы, и я уже готов пригласить эту юную спортсменку к себе в номер, как во время танца по плечу меня хлопает Ваня.
– Надо поговорить, брат.
– Сейчас? – недовольно откидываю его руку. Это девица почти согласилась разделить сегодняшнюю ночь со мной.
– Да, Мак, сейчас, это важно.
– Я быстро, крошка, – чмокаю девушку в щечку и выхожу за другом.
Он ведет меня на улицу, хорошо хоть предложил надеть пальто. Выйдя из ресторана, Ваня резко разворачивается в мою сторону.
– Ты что творишь, Марк? Совсем крыша поехала? – довольно грубо кидает в мою сторону друг. Я ежусь и засовываю руки в карманы пальто.
– И что тебя так разгневало, позволь узнать?
– Ты женат, а ей всего девятнадцать! О чем ты думаешь? – достаю из кармана пальто пачку сигарет и закуриваю. – Ты еще и куришь? Что с тобой происходит, друг?
– Какая разница. Наслаждайся своим счастьем, Ваня. Пока есть такая возможность, – безразлично и дерзко отвечаю другу.
– Я не узнаю тебя.
Вижу разочарование в глазах друга. И я понимаю его, но объяснять ничего сейчас не собираюсь. И ни потому, что не хочу, а потому что не поймет.
– Люди меняются Ваня, почти десять лет прошло, – пуская сизый дым, отвечаю другу.
– Мак, что случилось в твоей жизни?
В глазах друга я прочитал обеспокоенность. Думал наша дружба, стала носить лишь формальный характер. Мы много лет живем в разных городах. Да что городах? В разных странах. Но сейчас вижу, что именно Ваня, как никто другой способен понять меня.
– Давай присядем.
Указываю на столик, на веранде ресторана. Он соглашается. Мы заказываем виски, и я начинаю свою исповедь, единственному человеку в моей жизни способному выслушать и не осуждать.
– Вот смотрю на вас с Кристиной и не понимаю, как так? Ведь у нас с Беллой тоже все это было. Да мы наглядеться, не могли друг на друга. И все вроде бы было замечательно, да и сейчас не плохо. Но мы как будто чужие стали. Приходим домой, обмениваемся дежурными фразами. Она словно чем-то недовольна, словно что-то ее гложет, но на мои вопросы она лишь отмахивается. И что я только не пробовал, бесполезно. Она фурия, которая ломает меня изнутри, тихонько так, без эмоционально, с каменным лицом. Иногда хочется взять ее, встряхнуть и разбудить эту спящую красавицу. Мы словно соседи, понимаешь? Я не был с женой уже хренову тучу времени, я на стену лезу, я даже закурил! А последней каплей знаешь, что стало? – Ваня кивает. – Она сделала себе маммопластику.
– Это титьки что ли? – уточняет Ваня.
– Именно. Сказала, что едет с родителями отдыхать, а сама легла в клинику. И ведь прекрасно знает, как я к этому отношусь. А самое интересное, где денег взяла не признается. Говорит, акция была. Она вместе с подругой делала операцию. Типа две титьки делаешь, третья в подарок, – Ваня ухмыляется, а я закуриваю еще одну сигарету. – Не Вань, не смешно у нее кто-то есть, я в этом уверен.
– Да брось! Ты просто накрутил себя.
– Нет Вань, не накрутил. Она придумала себе образ принца, которому я перестал соответствовать довольно давно. И только гребанная ответственность за нее не дает развестись.
– Ну и интрижка с сестрой Крис не поправит твоего положения. Твоя жена не испарится и никуда не денется.
– Ты женат! – слышу за спиной полный возмущения женский голос, и я даже знаю кто это.
С досадой покачиваю головой, тушу бычок, поднимаюсь, разворачиваюсь и получаю звонкую пощечину. И надо сказать это больно. Мне закладывает ухо, в глазах на секунду темнеет, щека горит огнем, и я потираю ее ладонью.
– Ты охренела!
В ярости обращаюсь к Юлии, с которой рядом стоит Кристина. Она смотрит на меня таким взглядом, будто перед ней последний ублюдок, а я не сделал ничего плохого!
– Это я охренела?! Ты весь вечер, ко мне яйца подкатываешь, и колечко-то, как предусмотрительно снял, – с дерзким прищуром, пренебрежительно осмотрев меня, говорит Юлия.
– Моя жена католичка и кольцо у меня на левой руке, дура, – тыкаю обручалкой ей в лицо и ухожу.
– Мак, ты куда? – кричит Ваня мне в след.
– Поздравляю вас ребят, и извините, что так вышло, – разворачиваясь в их сторону, говорю, сую руки в карман и ухожу.
На душе, словно кошки скребут. И мозгами я понимаю, что был не прав. Задурил голову девчонке, но так хотелось женского тепла и ласки. Хотелось отвлечься, забыться, перезагрузиться. И возможно, на утро я безумно пожелал бы о содеянном, но это было бы с утра. А сейчас я иду по набережной любимого города. Здесь у меня не осталось никого, но все равно я очень трепетно отношусь к своей родине. Здесь прошло мое детство, юность, здесь я впервые начал встречаться с девушкой. Ее кстати тоже звали Юля, и мы гуляли по этой набережной часами, держась за ручки и украдкой целуясь. Приятные ностальгические воспоминания тревожат душу и задевают за живое. Останавливаюсь и облокачиваюсь на ограждение. Любуюсь знакомыми, но слегка забытыми видами. Уже смеркается, и загораются огни, еще больше украшающие город на Неве. И не хочется ни чего, хочется остановить момент и наслаждаться приятными воспоминаниями, хочется забыть обо всех проблемах и заботах. А может действительно бросить все и вернуться в родной город? Из размышлений меня вырывают две девушки, они с оглушающим смехом проносятся мимо и останавливаются чуть дальше по набережной. Они восторженно отзываются о красотах Петербурга, подкрепляя все громкими фразами и смешками. Вот она широкая русская душа. Искренняя, чистая, возможно детская, но настоящая. В Европе подобного не встретишь. Они чопорны, зажаты, живут в своей скорлупе, аж тошнит.
– Молодой человек, – обращается ко мне одна из этих хохотушек, – а вы не могли бы нас сфотографировать.
– Конечно, – отрываюсь от ограждения, поправляю воротник на пальто и подхожу ближе к девушкам.
– Возьми мой, пожалуйста, – мило улыбнувшись, одна из девчонок протягивает телефон, затем возвращается к подруге, обнимает ее за шею и громко чмокает в щеку. Та начинает хохотать, а я делаю несколько забавных снимков и возвращаю аппарат.
– Спасибо, – с обворожительной улыбкой благодарит меня девушка и забирает из рук телефон. И все, также смеясь, хватает подругу за руку, и они уносятся прочь. Долго смотрю девчонкам в след и чем дольше я это делаю, тем яснее понимаю, что хочу назад в Россию к живым людям, к обворожительным девушкам и к настоящей жизни.
Глава 1.
Пять лет спустя.
Нет лучшего способа прочистить мозг, чем пробежка! Особенно после сложнейшей недели. А эта неделя реально вымотала. Домой возвращался около одиннадцати вечера и тупо падал в кровать. Хотелось все бросить, но я не мог себе этого позволить. Слишком много сил было потрачено, чтобы просто взять и опустить руки. А пробежка – это лучший способ, чтобы отвлечься. Когда бежишь, с любимой мелодией в ушах мир замирает, время перестает идти, и ты как будто проваливаешься в другую вселенную, где все идеально. Нет зависти, лицемерия и масок на лицах. И это невероятно! Ты такой, как ты есть! Не надо бороться за место под солнцем и стараться всем угодить. Вот бы остаться в этом мире навсегда…
Меня зовут Марк, мне 32, живу в Петербурге, бегаю по утрам, имею небольшой бизнес и в принципе моя жизнь меня абсолютно устраивает. Если не считать того, что приходится пахать за троих, чтобы выжить. Конечно, можно было устроиться в какую-нибудь компанию менеджерам среднего звена, сидеть в офисе с девяти до шести как белый человек, но это не в моем характере. Мне нужно больше и обычной зарплаты раз в месяц и отпуска раз в год мне мало. Хочу жить достойно и в принципе достиг этого. Конечно, мой доход не измеряется миллиардами, но у меня есть все, и я практически ни в чем себе не отказываю. Я в принципе привык ставить перед собой цель и достигать ее любыми способами. Будь это сумма на банковском счете или квартира в отличном районе города, ну или девушка, в конце концов. И сколько бы я не отрицал, подобные качества в характере достались мне от отца.
В юности я мечтал стать музыкантом, и даже играл в группе, мы пользовались успехом. И это единственная цель в жизни, с которой пришлось попрощаться из-за ряда причин. Музыка – это заслуга мамы. Она с детства прививала любовь к ней, занималась со мной вокалом и учила играть на фортепьяно. Она преподаватель по вокалу. Мама человек тонкой душевной организации, она нежная и заботливая, а вот отец человек довольно жестки, он воспитывал меня в строгости. Он всегда говорил: «Не мужское это дело тренькать на гитаре и выть в микрофон, надо заняться делом!». Он часто заставлял много и вслух читать научную литературу, особенно по биологии и анатомии. Он очень успешный хирург и мечтал, чтобы я пошел по его стопам. И когда в 18 лет я посмел, возразил ему, сказал, что не собираюсь поступать в мед, а буду заниматься музыкой, он разбил мой инструмент, и можно сказать силой отправил учиться в Тель-Авивский университет на медицинский факультет. Тогда мы с ним повздорили не на шутку и даже подрались в первый, но не последний раз. Возразить я не мог, слишком большие надежды возлагали на меня родители, особенно мама, она просто умоляла не перечить отцу. Конечно, как любой нормальный сын я очень люблю маму и ее счастье, и спокойствие были для меня важнее, чем собственные мечты. Ну, в общем, пришлось отказаться от музыки и стать врачом. Хотя до сих пор с удовольствием могу помузицировать на пианино, стоящем в гостиной моей мамы. В итоге врач из меня получился посредственный, так всегда говорил отец, хотя университет я закончил с отличием. И в возрасте 28 лет, я все-таки плюнул на все это дело, вернулся в Петербург и занялся бизнесом. Мамина подруга и по совместительству мой бухгалтер помогла в этом. И жизнь наладилась. Я купил квартиру, машину, шмотки, да и многое другое. Наверное, жесткость отца воспитала во мне характер. И поэтому сейчас я успешен. Хотя где-то в той другой вселенной я стою в кожаной куртке на сцене. Рядом ребята, наигрывающие мелодию, публика слышит знакомый мотив и взрывается, а я словно рок-звезда беру стойку микрофона, и мы все сливаемся в музыкальном экстазе…
И тут девушка, ехавшая передо мной на велосипеде, вырывает из мира грез. Она, натыкаясь на камень, падает, а сверху на нее валится это злосчастный велосипед. Мое воспитание не дает прийти мимо. Убираю велосипед в сторону, даю руку, девушка встает и поднимает на меня невероятно красивые глаза полные слез. На долю секунды замираю, любуясь миловидными чертами лица. Большие глаза красивого медового цвета, аккуратный носик, точеные скулы, лебединая шея. Ее каштановые волосы, колышет ветер, они касаются ее пухлых губ, которые я бы не отказался поцеловать. По ее щеке, покрытой легким румянцем, скатывается первая слезинка, которую я нагло смахиваю большим пальцем. Манящий ротик приоткрывается, девушка всхлипывает и опускается вниз на зеленую траву. Я и забыл было про падение. Но придя в себя, опускаюсь следом, опираясь на одно колено.
– Привет, – начинаю я, – меня зовут Марк. Я постараюсь вам помочь, если позволите?
Жду ответа, надеясь, что он будет положителен.
– Хорошо, я Полина, – утирает слезы, а я улыбаюсь. Понимаю, что это неуместно, но ничего не могу с собой поделать. Она невероятно привлекательна.
– Ну что, Полина, где болит?
– Тут, – показывает на лодыжку.
Протягиваю руки и со знанием дела приступаю к осмотру. Ощупываю голеностоп, чтобы убедиться, что нет перелома. Полина сдерживается, но все же ойкает, когда я по неосторожности причиняю ей боль. Поднимаю глаза, чтобы извиниться, но мой взгляд останавливается на ее декольте. Молодая и полная грудь девушки из-за частого дыхания трепещет, словно птица в клетке. Подобное зрелище ни может не привлечь внимание нормально мужчины, каким я надеюсь, являюсь. Тугой комок в моем горле блокирует дыхание, откашливаюсь, отрывая взгляд от волнующего все мое мужское нутро зрелища. Осипшим по непонятной причине голосом спрашиваю Полину:
– Можете встать и опереться на больную ногу? – она кивает, помогаю подняться. – Больно?
– Да, – сморщив свой прекрасный носик, отвечает Полина.
– Это наверняка растяжение, но надо бы конечно сделать снимок.
Полина подогнула больную ногу и оперлась рукой на мое плечо, но это практически не ощутимо для меня. Она нежная и хрупкая, ростом чуть выше моего плеча, но даже при такой миниатюрности ее фигура идеальна. Песочные часы. Пухлая грудь, тонкая талия, на которую я осмелился положить свою руку. Округлая попка, которая волнует мое воображение.
– Полина! Что случилось?! – к нам подъезжает еще одна девушка, но только на роликах.
Она рыженькая и тоже весьма привлекательна. Но меня это мало волнует, потому как я не в состоянии отвести глаз от Полины. Капелька пота на девичьей шее стремится вниз к ложбинке между молодой грудью. И это завораживает, даже обезоруживает! Ее рука на моем плече отдается желанием, спускаясь по спине вниз к тому месту, которое, слава богу, скрыто свободными удлиненными шортами.
– Я упала и, похоже, растянула ногу. Верно? – переводит взгляд на меня и вырывает из грязных фантазий. Не сразу понимаю, о чем речь. Оби девушки вопросительно смотрят на меня и ждут реакции.
– Да, верно, – прочистив горло, отвечаю им. – Хотя, на самом деле связки не могут растягиваться, они рвутся. – Глаза Полины стали еще больше. Похоже, я напугал девушку. Отлично, Марк! – Но это не так страшно, как может показаться на первый взгляд, – пытаюсь утешить, – сейчас это очень эффективно лечат, но лучше конечно сделать снимок. В моей машине должна быть аптечка, ногу надо зафиксировать и приложить лед. Вы с подругой подождите здесь. Можете, пока постараться переместится на ту лавочку, – указываю на освободившуюся скамейку.
Обычно я бегаю в лесопарке возле дома, но сегодня такая нетипичная для Петербурга погода. Светит солнце и воздух прогрет примерно до 28 градусов, нет ни намека на облачко и это хуже смерти. Даже после десяти лет проживания в Израиле я так и не привык к жаре. В общем, решил проехаться до парка, который находится чуть дальше. Здесь всегда многолюдно, но есть озера, в которых плавают утки, а иногда и лебеди, это очень живописно, ну и от них прохладнее. Поэтому я приехал на авто. Открываю багажник. Да, здесь сложно, что-то найти. Какой-то пакет, заглядываю, ничего себе, коньки! Зимой только один раз катался, до сих пор не занес домой. Надо здесь убраться. С этой работай, ни на что нет времени! Нашел аптечку, она завалилась за черную спортивную сумку. Ума не приложу, что в ней? Беру контейнер и отправляюсь к девушкам. Сделав пару шагов, останавливаюсь, нет, все-таки нужно переодеть футболку, это вся мокрая от пота. В машине у меня есть запасная, случаи бывают разные, поэтому приходится подстраховываться. Возвращаюсь назад. Отлично, они на той самой скамейке, куда я их отправил уходя.
– Ну что попробуем поставить вас на ноги. – Приближаюсь с улыбкой к девушкам, и присаживаюсь к ногам Полины. Закатываю штанину спортивных штанов. Протягиваю руку и кончиками пальцев касаюсь ее бархатной кожи, она слегка одергивает ножку. По телу проносится приятная дрожь. Потеряю ладошки и снова прикасаюсь к ее нежной коже. – Сейчас я сниму кроссовок, возможно, будет немного больно.
Не смотрю на нее и ее реакцию, это отвлекает, просто стаскиваю обувь, достаю эластичный бинт и начинаю фиксировать голеностоп в нужном положении. Да руки еще помнят! В процессе не покидает чувство дискомфорта, поднимаю глаза и все понимаю. Оби девушки пристально смотрят на меня и улыбаются. Странно, но их взгляд вгоняет меня в краску, я смущаюсь, и в голове возникает мысль о побеге.
– Что? – только и смог выдавить из себя.
– А вы, наверное, врач? – явно заигрывая, спрашивает ее подруга.
– Не совсем, – вижу непонимание, – то есть я учился на хирурга, но что-то не сложилось у меня с медициной.
– Мм… – промычала подруга и продолжила улыбаться. Чем еще больше смутила меня. Я перевожу взгляд на Полину ножку и говорю.
– Ну, почти все, – прикладываю сухой лед. – Теперь, конечно, лучше обратится в травмпункт, нужно сделать снимок, чтобы понять, нет ли более серьезных повреждений.
Пробегаюсь взглядом по Полине и замираю, столкнувшись с ее улыбкой полной благодарности и невероятного обаяния. Не знаю, что это? Я словно сам не свой, она гипнотизирует, притягивает меня, не давая отступить. Ловлю себя на мысли, что мой рот приоткрывается. Я сглатываю. Полина всего секунду смотрит мене в глаза, но этой секунды достаточно, чтобы прошибить меня электрическим разрядом. Она смущенно отводит взгляд в сторону, а я… да что я? Я пялюсь на нее как последний идиот!
– Полин, давай я сдам твой велосипед обратно в прокат, а вы пока подождете меня здесь. – Голос подруги возвращает меня в реальность, а она переобувает ролики, быстро вскакивает на велосипед и подмигивает Полине. – Я, конечно, постараюсь побыстрее, но там такие очереди бывают.
Подруга скрывается за деревьями. И я ей благодарен. Я остаюсь наедине с девушкой, которая определенно нравиться мне. И я бы мог нагло начать флиртовать, и уверен, не остался бы без награды, но что-то внутри мешает. Словно меня пригвоздили или пришибли огромной лопатой. Я испытываю давно забытое чувство смущения и скованности. Не знаю с чего начать разговор, как подступиться. И это очень странно. Провожу рукой по волосам, слегка их взъерошивая, и собирая всю волю в кулак, поднимаюсь.
– Можно? – прошу разрешения присесть рядом. Она кивает. – Отличная погода для Петербурга, правда? – начинаю самый банальный разговор.
– Серьезно?! Вы хотите поговорить о погоде?
– Почему бы и нет? – такое чувство, что сказал глупость, хотя задал вполне обычный вопрос.
– Что ж, – откинувшись на спинку лавочки, говорит Полина, – на самом деле я не так давно в Питере, но меня все устраивает. Мне многие говорили, что здесь ужасный климат, все время дождь и туман. Наверное, обманули.
– Эту байку придумали жители Петербурга, чтобы отвадить народ. – Пытаюсь быть остроумным, но по ее реакции понимаю, что бью мимо цели. Да что не так со мной?! Почему я не могу расслабиться и получать удовольствие от общения? – На самом деле погода очень нетипичная для начала июня, – пытаюсь реабилитироваться.
Украдкой взглянув на нее, понимаю, что она в упор смотрит на меня и улыбается. Всматриваюсь в ее красивые и такими притягательные глаза, пытаюсь прочитать в них хоть какой-то интерес к себе, но не могу. Она словно закрытая книга с красивой обложкой, которую я хочу прочесть до конца.
– Значит, вас зовут Марк?
– Ну да, – отвлекаюсь от своих мыслей и продолжаю не принуждённый разговор.
– Не обычное имя, вы, наверное, иностранец?
– Не совсем, – ухмыляюсь. – Я родился и вырос в Петербурге, просто у меня есть еврейские корни отсюда не обычное имя и фамилия.
– И какая же у вас фамилия?
– Блайберг, – без смущения отвечаю я.
– Забавно, – ее пухлые губки расплываются в неотразимой улыбке, а в глазах мелькает любопытный блеск.
Наконец, мне удалось разглядеть хоть что-то в глубине таких притягательных медовых глаз. Она закидывает локоть на спинку лавочки и разворачивается ко мне в пол-оборота. Мой взгляд невольно скользит вниз по ее шее к груди, которую плохо скрывает вырез спортивной футболки. И это не вульгарно, это выглядит маняще и волнующе. Я, нагло пялясь на ее пухлую грудь. Надеюсь, она этого не замечает, ведь мне становится очень сложно контролировать свой сексуальный интерес.
– А вот и я! – вернулась подруга. И где-то в глубине души я возненавидел ее на долю секунды. – Наверное, стоит вызвать такси и отвезти тебя в больницу.
– Зачем такси? – чересчур резко говорю я. – Моя машина здесь неподалеку, я могу вас отвезти.
– А это удобно? – смущаясь, спрашивает Полина.
– Конечно, удобно! – говорит подруга. – Я Вика.
Она протягивает мне руку, я жму ее.
– Марк, – отвечаю Вике. – Я помогу дойти до машины, если позволите?
Снова перевожу свое внимание на Полю. Пожав плечами, она поднимается с лавочки. Закинув ее руку себе на шею и приобняв за талию, мы пробуем сделать шаг. Полина прихрамывает, но старательно пытается идти сама. Ее лицо искажено гримасой боли. Недолго раздумывая, останавливаю ее.
– Разрешите? –хватаю ее на руки, она взвизгивает, но не сопротивляется.
Руки девушки цепляется за мою шею, и по инерции мы почти соприкасаемся носами. Я широко и как можно более обаятельно улыбаюсь, она смущенно опускает взгляд. А я честно пытаюсь мыслить трезво, но, когда она так близко каждая мышца моего тела напрягается и ноет от сгорающего желания. Подобных чувств не испытывал раньше ни к одной девушки. Ни то чтобы я не желал раньше женщин, просто в отношении Полины это ощущается особенно остро. Подойдя к машине, осторожно опускаю ее на землю, она смущенно отступает и заправляет выбившуюся прядь темных волос за ухо.
