Текст книги "Соскучился? (СИ)"

Автор книги: Dru M

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

– А вас, Евгений, я попрошу остаться, – сказал в конце пары Влад тоном, не предвещавшим ничего хорошего – веселым, чуть ли не заигрывающим. Знай его Женя хуже, решил бы, что Влад в прекрасном расположении духа. Все-таки весна, сессия далеко, как далеко и бесконечное выпрашивание хороших оценок и вереница должников, тянущаяся от двери до самого конца коридора, эти грустные лица и поникшие плечи, давка в деканате и нервотрепка с утра до позднего вечера.

Но Женя знал его до последней задумчивой морщинки между темных бровей и каждого неосознанного жеста, чтобы сразу распознать за напускной беззаботностью зачатки тихого бешенства.

– Владислав Тарасович, что-то случилось? – некстати влезла староста Олечка, замерев с раскрытым рюкзаком в руках. Она кинула на Женю фирменный чуть обиженный взгляд – «Опять, Митрофанов, опять?» – и все-таки застегнула молнию рюкзака, закинув его на одно плечо. – Если это из-за пропусков, у Жени есть справка. Я ее куратору отдала. Хотите, принесу?

Влад соизволил поднять взгляд, правда посмотрел, конечно же, на Женю.

Изогнул тонкие бледные губы в усмешке, скотина, когда протянул:

– Нет, Ольга, спасибо. Этот кадр будет отдуваться без справки.

Олечка зачем-то несколько раз кивнула и быстро юркнула вслед за остальной группой в коридор.

Дверь за ней захлопнулась с грохотом, заставившим Влада вздрогнуть. Женя же невольно развеселился, увидев, как быстро погас огонек надменной бравады в серых глазах Влада, стоило им остаться наедине.

– И как же я буду отдуваться? – спросил Женя и неторопливо прошелся от парты к двери, чтобы повернуть торчащий в замочной скважине ключ. Затем вернулся к преподавательскому столу и присел на его краешек, прекрасно зная, как это бесило Влада.

«И двух минут уже простоять не в состоянии, Евгений?»

«Может, еще с ногами залезете? Места полно».

– Освободите мой стол, пожалуйста, – сказал Влад, всем корпусом нервно отпрянув назад, к спинке стула. И все равно расстояние, что их разделяло, казалось непозволительно малым.

После той дистанции, которую Влад то и дело пытался выстраивать с разной степенью успешности.

– Мы с вами снова на «вы»? – фыркнул Женя и отодвинул стопку контрольных работ, чтобы сесть удобнее. Поболтал немного ногами, разглядывая собственные расхлябанные в первых мартовских лужах кеды, уже не красные, а скорее грязно-розовые.

– Евгений, где вы были целую неделю? – спросил Влад прямо. Вроде постарался сыграть в безразличие, но Женя услышал, как его голос дрогнул. Увидел, как тот поерзал неловко, силясь принять непринужденную позу.

Во рту пересохло, а неугомонное сердце забилось сильнее.

Черт бы побрал Влада с его катастрофически неумелыми попытками изобразить равнодушие. Черт бы побрал его наивную уверенность, что в такие моменты он казался непрошибаемым и строгим, как с остальными студентами, которых вгонял в ужас одним только слабым прищуром. Но с Женей он становился другим. Сам взгляд Влада менялся, ухмылка едва ли тянула на язвительную, и голос его звучал так, что заставлял Женю на стенку лезть – просительно, мягко. Будто приглашая тотчас распять Влада на преподском столе, раздетого, жаждущего ласки, встрепанного от прелюдии, этой несерьезной борьбы, в которой Женя всегда брал верх. Поцеловать в костлявое плечо, прикусить теплую, солоноватую от выступившего пота кожу. Просунуть колено между его стыдливо сомкнутых ног, потереться о его стояк и шепнуть на ухо: «Нравится, маленький?»

– Я был там, – хрипло произнес Женя, с трудом вырвавшись из плена яркой фантазии, – куда ты меня послал в последнюю нашу встречу. Помнишь? «В задницу со своими играми».

– Евгений… – начал было Влад запальчиво, но Женя его перебил:

– Брось. Ты знаешь, где я был. Ты прочел все мои сообщения, – он закатил глаза. – Так, на будущее: тебя палят две синие галочки.

Женя отписывался ему каждый день, который провел в Берлине, празднуя свадьбу старшей сестры. В конце недели, напившись и еле поборов желание раздробить о стену упорно молчавший телефон, он настрочил Владу, что подумывает бросить учебу и остаться жить с отцом и сестрой в Германии. Глупый поступок, но Женя и не думал, что его пьяный бред так подействует на Влада.

Не думал до тех пор, пока не вошел с началом пары в аудиторию и не поймал на себе его взгляд. Полный одновременно гнева и громадного облегчения.

«Вроде двадцать восемь лет человеку, – подумал тогда Женя, подсев к корешу Лёне, и с невольной радостью приметил, что Влад все еще не спускал с него глаз, приветствуя группу традиционной ядовитой тирадой в честь проваленного теста, – а впечатлительный, как малое дитя».

– Я посылал тебя не всерьез, – пробормотал Влад недовольно, сдав оборону.

Видимо, действительно поверил в бестолковую угрозу бросить универ, действительно переживал так сильно, что не нашел в себе сил на официальное обезличенное «вы». Опустил взгляд, и неряшливо остриженная густая челка – и где только он находил всегда таких криворуких парикмахеров? – упала ему на лоб.

– Ну да, всерьез ты меня только в свою задницу отправляешь, – усмехнулся Женя.

В груди нетерпеливо екнуло. Вспомнился жаркий Владов шепот на ухо, умоляющий, сбивчивый: «Трахни меня. Пожалуйста, я больше не могу…» Его запрокинутая от удовольствия голова, растрепавшаяся челка и открытая беззащитная шея, на которой Женя с удовольствием оставил пару собственнических засосов.

По телу от вставшей перед глазами картины пробежали мурашки.

Влад вспыхнул и покраснел, подняв на него злой смущенный взгляд:

– Да что ты себе…

– То же, что и обычно, – Женя подался ближе и погладил костяшками пальцев его тонкое запястье под встопорщившимся рукавом пиджака. Влад поддался нежности касания, замерев не дыша. – Мне осталось доучиться семестр. Не думал же ты, что я брошу тут свой красный диплом?

«Что я брошу тут тебя», – он не сказал этого вслух, но Влад, кажется, прекрасно это уловил за полушутливым Жениным тоном.

– Я еще, кажется, пять тебе в зачетку не ставил, – заметил Влад язвительно, оттолкнув его руку. – До сессии доживи, отличник.

– Я прекрасно знаю предмет, Владислав Тарасович, – патетически прижав руку к груди, ответил Женя. Подмигнул и нахально добавил: – И тот, что вы преподаете всем, и тот, которым мы занимаемся… индивидуально.

Женя прекрасно помнил, как на конференции в начале года, на которую его потащил один из бывших преподавателей, от души раскритиковал доклад высокого худощавого студентишки и сцепился с ним в долгой интенсивной дискуссии. Никогда он еще не оставался в таком восторге от спора, и в конце мероприятия подошел пожать студентишке руку. Тогда и пропал с концами в его больших серых глазах, обласканный его скупой улыбкой и обещанием: «Еще встретимся, Евгений. Вы очень сообразительный молодой человек. Спасибо за ваши мысли».

И они действительно встретились.

Правда, Женя не ожидал, что студентишка с докладом окажется его новым преподавателем, который войдет в аудиторию, сухо представится и велит открыть учебники на первой теме.

Поначалу Женя, как обухом ударенный, вовсе не мог заниматься, не отвлекаясь на гипнотизирование Влада взглядом и рассматривание его длинных пальцев, как-то по-особому элегантно державших мел, ручку и даже проверенные тетради. Перед глазами плыло, в груди ныло, и бросало то в жар смущения, то в нервную дрожь. С собственной гомосексуальностью Женя никогда не боролся и давно поставил в известность отца, сестру и пару близких друзей. Но одно дело признавать это, и совсем другое – сохнуть по преподавателю, про предпочтения которого ничего не знаешь. В какой-то момент Женя не выдержал и подловил Влада после занятий, вжав в стенку, и откровенно высказал все, что думает о его чертовых тонких губах, длинных пальцах и шикарной заднице в узких брюках.

Влад молча вырвался и ушел, так резко захлопнув дверь, что показалось – назавтра вообще не вернется в универ и подаст заявление на увольнение.

Но он никуда не делся, и весь следующий месяц Женя ловил на себе его взгляды. Долгие, изучающие и даже немного тоскливые, будто Влад жалел о своей первоначальной реакции, а сказать об этом сам не решался.

И Женя попробовал вывести его на разговор еще раз.

Как они оказались в подсобке, никто из них уже и не помнил. Только Женя после жаркого минета и тесно обхватывавших его член тонких губ точно выяснил предпочтения Влада. И вывалился в коридор встрепанным и счастливым как никогда раньше.

Их роман протекал бурно и ершисто.

Влад никогда не делал первых шагов, и разрешения его поцеловать, а уж тем более скользнуть ладонью в ширинку его брюк приходилось добиваться с боем, сквозь ругательства и угрозы. Зато потом, оттаявший под действием ласк, хорошенько оттраханный и разморенный оргазмом, Влад позволял себе шептать то, от чего Женю наизнанку выворачивало и колотило в диком приливе обожания.

Разве мог он после такого думать о Германии?

Одна уже неделя порознь принесла столько смятения и томления.

Женя прямо спросил:

– Ты соскучился? Хоть немного.

Влад попытался отвернуться, отвести взгляд, но Женя наклонился к нему, схватив за подбородок. Прижался к его губам, поцеловав коротко и с чувством, и вновь тихо спросил:

– Соскучился?

– Очень, – хрипло произнес Влад. Посмотрел на его губы, пробормотав: – Я думал, ты сегодня будешь высыпаться после перелета. Но я все равно…

Он запнулся, а у Жени помутнело перед глазами.

«Все равно готовился, маленький?»

Влад никогда так быстро не сознавался и не откидывал в сторону игры в борьбу. И уж тем более никогда не пытался заговорить откровенно о том, что они делали.

Жене больше не требовалось слов.

Он схватил Влада за отвороты пиджака и легко, будто тот ничего не весил, затянул к себе на стол. Быстро и нетерпеливо смахнул стопку контрольных – листы разлетелись неловкими бумажными птицами, рассыпавшись по полу – и отправил следом стаканчик с ручками и пустую пластиковую кружку, из которой Влад обычно пил чай в перерывах.

– Знал бы ты, как я с ума сходил там, – сглотнув, сказал Женя, стягивая с него пиджак, высовывая пуговицы его рубашки из петель.

Пряжка ремня Влада поддалась с третьего раза. Брюки и белье тот стягивал уже сам, позволив Жене заняться собственной толстовкой и джинсами, кедами, ударившимися об пол с глухим отрывистым звуком.

Крепкий дубовый стол под ними даже не скрипнул – и не такое переживал.

Раздевшись, Влад без стеснения потянулся к Жене сам. Обхватил его рукой за шею, поцеловал чувственно и глубоко, как бы говоря: «И я здесь тоже. Сходил с ума».

Женя опрокинул его спиной на стол и оторвался от его губ, чтобы поцеловать в шею, дрогнувший на судорожном глотке кадык, в худое плечо. Прижался к нему всем телом, плотно потерся о его стояк вставшим членом, заставив Влада всхлипнуть и коротко простонать.

Женя как завороженный смотрел на его чуть припухшие от поцелуя губы, когда просунул руку между их телами, немного поласкав член Влада, и коснулся пальцами за его мошонкой.

– Ты готовился, – довольно улыбнулся Женя, на мгновение отстранившись, чтобы облизать под пристальным мутным взглядом Влада пальцы, и вновь, удобнее устроив руку, надавил на края податливой дырки. Влад вздрогнул и приподнял бедра навстречу, вжавшись затылком в стол. Еще даже без пальцев внутри, лишь предчувствуя. Отзывчивый до самых простых ласк. – Сам или игрушкой?

– Женя! – умоляюще протянул Влад, но Женя не спешил, лишь немного надавливая дразняще на расслабленный готовый вход. Чуть не умирая от собственного желания. Влад поерзал и, взглянув обиженно, тихо признался: – Игрушкой.

Женя закусил губу, представив, как Влад трахал себя щедро смазанным искусственным членом, и по его телу вновь прошлась пьянящая дрожь.

– Боже… – пробормотал Женя, облизав пересохшие губы.

Он протолкнул в него сразу два пальца, заставив Влада вскрикнуть от неожиданности, но тут же вновь послушно расслабиться. Женя подвинулся ближе, заставив его развести бедра, и удобнее устроил руку меж его ягодиц. Пальцы вошли глубже, тесно потерлись о простату.

– Ох… – прошипел Влад, вцепившись руками в края стола.

Женя не растягивал, трахал его пальцами в размеренном темпе, не в силах оторвать взгляда от его изменившегося от наслаждения лица, неряшливой дурацкой челки, упавшей на лоб, закушенной губы.

Собственный член стоял так, что Жене казалось, будто он вот-вот кончит, ни разу его не коснувшись, Владу на живот.

В висках оглушительно стучало.

– Пожалуйста, – выдохнул Влад, содрогаясь от подступающего оргазма. – Я не хочу… Так… Пожалуйста, давай ты сам…

Он запнулся, стыдливо взглянув на Женю из-под полуопущенных ресниц.

Поразительно.

Влад, нетерпеливо подкидывая навстречу бедра, принимал в себя его пальцы, сжимался, чтобы прочувствовать их внутри сильнее, но все равно умудрялся смущаться.

– Сейчас, – сказал Женя хрипло, убрав руку, и пальцы выскользнули из дырки с пошлым хлюпающим звуком.

Женя подтянул Влада ближе за бедра. Наклонился, поцеловав его в костлявую коленку, потерся щекой о его протянутую ладонь. Едва ощущая под собой опору, слетая с катушек от желания немедленно оказаться в нем, растер слюну по собственному члену и немного потолкался головкой в слабо сжатый кулак.

– Ты там не забыл про меня? – спросил чуть обиженно Влад. Женя взглянул на него, тяжело дышащего, расслабленного, такого трогательного в открытой мольбе его взять, отразившейся в больших серых глазах, и улыбнулся:

– Ни за что.

Женя придержал член рукой, поводив им между ягодиц Влада, плотно прижал его к подготовленной дырке и вошел на первом же резком толчке. Головка так тесно потерлась о стенки, а Влад, вскинувшись под ним, так упоительно хорошо сжал ее внутри, что у Жени в глазах потемнело на секунду и в горле раздалась вибрация собственного стона.

Дыхание сбилось, как только Женя, услышав очередное тихое «пожалуйста», двинул бедрами и вошел глубже. Замер на мгновение, привыкая, чувствуя, как пульсирует сжатая со всех сторон головка, как раскатывается по телу волна жара и слегка покалывает в кончиках пальцев.

Женя снова толкнулся, почувствовав, что не может больше терпеть.

Жадно, уже быстрее, не щадя обоих.

Влад закинул ноги ему на плечи, энергично приподнимая бедра в такт размашистым сильным толчкам. Он водил мокрым от пота затылком по столу, ерзал в нарастающем удовольствии и цеплялся за руки Жени. Вскидывался всем телом вновь, задавая темп, почти требуя брать себя грубее, глубже.

– Черт… – Женя слышал, как шлепались яйца о ягодицы Влада, как тихо тот скулил сквозь стиснутые зубы, глядя в потолок широко распахнутыми, застланными тенью удовольствия глазами. – Маленький, ты… Так хорош…

Женя произнес это и почувствовал, как замер на пике Влад.

Как расслабился, позволив ему войти на всю длину, как забился секундой позже в оглушительном оргазме.

Влад кончил с громким гортанным стоном. Невозможно красивый в честном неприкрытом удовольствии.

Женя посмотрел на его подрагивающий на вдохах живот с каплями белесой спермы и, прижавшись к расслабленному Владу, позволил себе мгновение передышки. Наклонился, поцеловав его в солоноватые от пота губы, толкнулся еще пару раз, почувствовав довольную улыбку Влада, и, содрогнувшись, обильно в него излился.

В ушах зазвенело.

Все тело сковало приятной усталой судорогой.

Женя еще какое-то время был во Владе. Они лениво целовались, лаская языки друг друга, нежно соприкасаясь губами, замирая так на секунду-другую, и обменивались теплыми, полными спокойной радости взглядами.

Спустя пару минут Женя отстранился, лег на стол рядом с подвинувшимся к краю Владом и спросил, усмехнувшись:

– Ты вообще мог такое предположить? На конференции, когда я выступил с критикой твоего доклада?

– Предположить что? – вздернул брови Влад. – Что окажусь на этом столе под тобой? Честно, на конференции я думал, как бы тебя прикончить без свидетелей.

Они рассмеялись, и Влад добавил уже серьезнее:

– Я рад. Что все сложилось именно так. А этот парень, – он похлопал рукой по деревянному краю стола, лукаво глянув на Женю, – переживет еще пару раз.

– Пару раз? – удивился Женя.

– Если нам захочется вспомнить былые деньки, – фыркнул Влад, закатив глаза. – Я бы уже пригласил тебя к себе домой. Иногда, знаешь ли, хочется старой доброй кровати.

– Давно надо было заставить тебя хорошенько соскучиться, – шутливо возмутился Женя. – Я уж думал, мы до конца жизни будем зажиматься по подсобкам и лить сперму на твой стол.

– Женя!

– Я это к тому, что кровать – хорошее решение. И, маленький…

– Что?

– Я тоже рад, что все сложилось именно так.