Текст книги "Заткни свою гордость (СИ)"

Автор книги: Драгомир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Зейн, – она постаралась сделать интонацию, как у главных героинь в сопливых мелодрамах. – Ты… я… это было самое романтичное, что я когда-либо слышала, – тут она моргнула, и капелька покатилась по её лицу. – Я так тронута! – она приложила руки к сердцу и притворно вздохнула.

Ну, честно, она не могла спокойно реагировать на такие фразочки.

Но потом она успокоилась и сказала:

– Ладно, шутки шутками, но спасибо. Я… т…ттооо…же те….бя лл… – она попыталась выговорить нечто вразумительное, но Зейн её перебил:

– Если ты не хочешь говорить этого, то не говори, кто тебя заставляет-то? – он поднял брови.

– Ну и ладушки, – обрадованно сказала Роуз. – Придёт время, и я скажу это, я уверена!

26. Название в голову не приходит

СЛЁЗЫСЛЁЗЫИСТЕРИКАСЧАСТЬЕРАДОСТЬПАНИКА!

Последняя часть, господа!

С тяжёлым сердцем я прощаюсь со своим «детищем» и отдаю эту часть на ваш суд.

ГОСПОДИ, ПОСЛЕДНЯЯ ЧАСТЬ, ДАЖЕ НЕ ВЕРИТСЯ КАК-ТО!

Париж… город хуеты, ребят, вот что Роуз вам скажет. Никакая любовь тут в воздухе, увы, не витает, как она надеялась. Все болтали на этом язык-нахер-себе-можно-сломать языке, называемым французским, и Джонсон приходилось яро жестикулировать и использовать язык жестов, чтобы местные горожане её поняли и подсказали, где что находится. Единственное, что радовало – погода. Стоял прекрасный день, недавно прошёл небольшой дождь, и теперь город пахнул свежестью и цветами.

Роуз сидела в одной из многочисленных кафешек города и попивала чай. Кафе было расположено на свежем воздухе, и оттуда открывался великолепный вид на всем известную Эйфелеву башню, но картину портили лишь назойливые туристы, снующие туда-сюда и фотографирующие, казалось, каждую трещинку города. Для полной идиллии не хватало лишь фоновой музыки, что-то типа джаза или же спокойной медленной мелодии, чтобы картина казалась ну просто будто из какого-нибудь фильма.

Прошло уже полгода, и Джонсон сейчас находилась в туре с группой Maroon 5 в качестве подтанцовки, и это было просто невероятно круто. Потрясающий опыт, куча позитивных эмоций, множество фанатов. Да, Роуз уже успела обзавестись собственными фанатами, как бы странно это ни звучало. Многие стояли около отеля, где остановилась вся группа подтанцовки, и поджидали девушку, чтобы сфотаться, получить автограф или же просто поболтать. Роуз всегда была только «за». Она любила общение и могла свободно начать говорить с совершенно незнакомым ей человеком.

И вот сейчас, наконец, выдался единственный в своём роде свободный день, когда не было ни тренировок, ни концертов, ни всяких авто-пати, куда, кстати, танцоры тоже были приглашены. Всё-таки во всём этом определённо были свои плюсы. На этих вечеринках Роуз уже познакомилась с группой 30 seconds to mars, в особенности с братьями Лето, от которых у неё начисто сносит крышу. Джаред был, правда, менее разговорчив, нежели Шеннон. Второй был как раз в характере Роуз – любитель выпить, прекрасный собутыльник, с которым можно тупо поржать, пожаловаться на жизнь и пообсуждать «тёлок», как он сам выражался.

Однако Джаред… ну было в этом сорокалетнем мужике нечто магическое. Он притягивал взгляд и выглядел невероятно молодо для своих лет, правда, борода у него отросла, и Роуз пообещала Шеннону, что на день рождения того она обязательно подарит ему наилучшую бритву, которая будет избавлять от волос без боли.

Поэтому этот единственный свободный день Роуз решила провести в одиночестве, немного отдохнуть и наконец-то полюбоваться Парижем, чёрт. А то, называется, приехала в этот чёртов город романтики и даже не полюбовалась им – ну разве не облом? А так, посидеть в кафе, побыть наедине со своими мыслями – красота-ляпота, хотя и немного не в стиле Джонсон. Но иногда мы делаем что-то, выходящее из нашего стиля, разве нет?

Уже месяца три девушка находилась в постоянных разъездах. И One Direction тоже ездили по всему земному шару с их многочисленными концертами, турами, интервью, фотосессиями, автограф-сессиями и прочей лабурдень-лабурданью. Однако иногда Зейн и Роуз всё же находили время в своём плотном графике, чтобы встретиться и провести время вместе, наслаждаясь друг другом в прямом и переносном смыслах.

Да, для тех, кому интересно – эти двое, как ни странно, ещё не сошли друг от друга с ума. Их отношения были далеки от идеала, даже очень. Они постоянно ругались, их мнения очень часто не совпадали, да и проводить свободное время они хотели по-разному.

– Зина, мать твою налево, отлипни ты уже от своего чёртова зеркала! – проорала Роуз, уже полностью одетая и ждущая его у входа, чтобы отправиться в клуб.

– Погоди, у меня с причёской что-то странное творится, – орал Зейн с другой части квартиры, которую они сняли в Лондоне.

– К твоему сведению, если ты ещё не в курсе, то твои волосы – это и так одна большая странность, так что поторапливайся! – прокричала девушка в ответ, постукивая ногой по полу от нетерпения.

– Ты злая, – пробурчал он, появляясь в коридоре, и надел обувь, смотря на девушку исподлобья.

– Тоже мне, новость, – фыркнула она.

– Роуз, не могла бы ты сделать потише, я же всё-таки телек смотрю! – прокричал Малик девушке, которая в соседней комнате врубила музыку по самое не хочу.

– Пошёл ты! Я оттачиваю свой танец. Если ты не в курсе, я состою в подтанцовке группы Maroon 5, и у меня всего лишь три дня отдыха, за которые мне надо не только с тобой трахаться, но ещё и учить новую программу! – пыталась перекричать орущего willIam’а девушка.

– Боже, ты просто невыносима, – прошептал парень скорее сам себе, хватаясь за голову и прикладывая к ушам подушки.

Однако, несмотря на то, что у Зейна и Роуз было много разногласий, они всегда находили компромисс. И всё же было у них что-то общее. Сравним хотя бы их последние интервью.

– Скажи, Зейн, по-твоему, на чём держатся отношения?

– Думаю, на доверии, – немного подумав, ответил пакистанец. – Ведь как можно состоять в отношениях и не доверять на все сто своему партнёру? Также, думаю, что люди должны быть друг с другом честными и искренними, находясь в отношениях. Хотя, боюсь, Роуз с этим не согласится, – с усмешкой добавил он. – Она явно ответит что-то пошлое на этот счёт.

– Роуз, как ты думаешь, на чём держатся любые отношения?

– Какие отношения? Любовные или как? – уточнила она с улыбкой.

– Да, любовные.

– На сексе, – непринуждённо ответила юная звезда. – Понимаете, нормальные адекватные люди на моём месте наверняка бы ответили «на доверии» или же «на честности»… – но тут её перебил смех ведущего.

– Что? Что ты смеёшься? – улыбаясь, спросила Роуз.

– Просто недавно брали интервью у твоего парня Зейна Малика, и он действительно ответил, что отношения держатся на доверии, честности и искренности.

Тут уже засмеялась сама девушка.

– Ох, ну, в этом весь он. Мистер целомудрие, чтоб его. Не обращайте внимания, это у него маска, на самом деле он извращенец ещё похуже меня. Видели бы вы, что он вытворяет в… не важно. Это разговор не для экранного интервью, я потом тебе по секрету расскажу, хорошо? – она подмигнула ведущему.

– Господи, быть этого не может! – жаловалась Роуз Зейну по телефону.

Он находился в Австралии на очередном концерте, а она была в Мадриде.

– Что ещё? – спросил Малик, и девушка догадалась, что тот улыбается.

– Про меня в журнале написали, и знаешь что? Они перековеркали всю мою историю! Они сделали из неё какую-то хуйню для девочек-ванилек! Теперь я красуюсь на обложке, и подо мной большая красная надпись: «Почти история о Золушке»! Нет, они что, издеваются? Какая нахер Золушка, мать вашу? А потом всё то, что я рассказала им про свою жизнь: то, как я начинала, то да сё, они всё перековеркали и написали, будто я – бедная девушка из Лондона, у которой была одна Большая Мечта – танцевать на большой сцене. Я жила мечтой, и вот, однажды моя мечта сбылась, я нашла работу мечты, связанную с моим любимым делом – танцами, а также прекрасный принц в роли тебя! Нет, ты прикинь? Ты – прекрасный принц! Типа, на смену чёрной полосе пришла белая. Хуйня всё это, Зина! Не было у меня никакой чёрной полосы, у меня всегда всё было охуенно, а эти хуевы журналисты просто уроды! – она пылала негодованием.

На том конце послышался приятный смех парня.

– Ну, а разве всё не так и было? – спросил он её.

– Нет, не так! Они расписали мою историю, будто это всё было так легко, раз, два и обчёлся – теперь я популярна, известна, у меня лучшая работа, парень мечты, я зарабатываю миллионы, и все меня хотят.

– А разве это не так? – вновь спрашивает Малик.

– Нет, Зина, не так! Короче, говорить тебе что-либо – бесполезно! – и на этом она отключилась, а Зейн лишь улыбнулся, покачал головой и захлопнул крышку телефона.

Несмотря на то, что Роуз и Зейн встречались уже полгода, форумы группы всё ещё пестрели негодованием по поводу «новой девушки Зейна». Фанаты так и не приняли её, писалось и говорилось множество обидных и язвительных слов в её адрес, твиттер девушки был просто завален гневными сообщениями и угрозами от особо ярых фанаток группы.

Сама же Роуз, особо не заморачиваясь, посылала всех, мягко говоря, нахуй. Для неё не было важным уважение фанаток этой ванильной группы. Они думают, что девушка сука? Отлично. Думают, что Роуз встречается с Зейном для пиара? Супер. Думают, что ей нужны только деньги и слава? Замечательно. Думают, что она делает Зейна хуже? Плевать. Думают, что у неё свинские манеры, она страшная, обкуренная долбоёбка? Да скатертью дорожка, амигос. Джонсон было, одним словом, начхать.

Однако такое отношение к ней было только со стороны фанатов группы One Direction. Но ведь Роуз прославилась не только благодаря этому. Есть и другая сторона – её танцевальная карьера, и с этим всё было просто отлично. Она подружилась со многими людьми, которые общались с ней, не зная ничего о её личной жизни.

К тому же не стоит забывать парней из One Direction, а в особенности одного премилого блондина, с голубыми, цвета неба (фу, пребанальное сравнение, но что поделать?) глазами, который просто души не чаял в Роуз. Он был ужасно счастлив, что она стала встречаться с Зейном, хотя, всё же «встречаться» – слишком громкое слово.

Роуз и Зейн не были похожи на примитивных влюблённых парочек. Они не ходили за ручку, не целовались прилюдно, не писали блядованильные смски вроде: «Люблю тебя, милая =*» и «Я тебя тоже, зай**». Обоих от этого просто тошнило.

Да и вообще, они старались скрыться от объективов фотокамер и посидеть где-нибудь в укромном месте в тишине и покое.

В один день Роуз и Зейн пошли в кино (замуровавшись, чтобы их не узнали, конечно), и, проходя по одной из улиц, Джонсон приметила маленького мальчика, стоявшего около ступенек какого-то здания и плачущего.

«А ну, мать, включила игнор, иди дальше, на кой чёрт тебе чужие дети сдались?!» – кричал, нет, орал во всю глотку здравый смысл. Однако скажите, вы хоть раз видели, чтобы она его слушала? Вот и я о том же. Быстро свернув в другую сторону, она начала быстро приближаться к мальчику, которому было от силы пять лет.

Девушка присела около него на корточки и отвела его маленькие ручки от заплаканного лица. Мальчик был просто наимилейший, прямо мини-Найл, честно. А на блондинистых особей с голубыми глазами у Роуз был пунктик, и она всегда начинала растекаться в умилениях от узрения таких людей. Вот и сейчас она могла преспокойненько так растечься и превратиться в небольшую лужу розовой жижи, глядя на это милое создание.

– Почему ты плачешь, На… малыш? – поправила себя Роуз, мысленно проклиная столь поразительное сходство друга с мальчиком.

Малыш поднял на девушку свои огромные глаза, полные слёз, и тихо проговорил:

– Моя мама не пришла за мной, она оставила меня, – и вновь начал плакать.

Роуз неловко обняла его и стала поглаживать по волосам, приговаривая:

– Не плачь, малыш, я уверена, она скоро придёт.

И правда, через пару минут пришла его мама и забрала мальчика домой. На прощание малыш обнял Роуз и уже с улыбкой на лице пошёл за ручку с мамой.

Вновь вернувшись к Зейну, она невозмутимо продолжила путь, будто ничего и не произошло. Зина Маликовна смотрел на неё хитрым взглядом и как-то странно улыбался.

– Что? – рявкнула девушка через пять минут, не вытерпев такого взгляда.

– Это было так мииииило, – протянул Зейн и принялся имитировать движения Роуз с тем малышом.

Он прижал её к себе и стал поглаживать по головке.

Парень залился весёлым хохотом, когда Роуз отпихнула его и принялась что-то бубнить себе под нос.

– В тебе уже просыпаются материнские чувства… думаю, из тебя вышла бы хорошая мать… тот малыш даже не убежал от тебя с воплями… вы так умилительно смотрелись вместе… – всё не унимался пакистанец.

– Слушай, если твой ротик не закроется, то в ход пойдёт тяжёлая артиллерия, – мрачно проговорила Роуз, уже проклиная всех и вся за то, что вообще подошла к этому премилому мальчишке-Найлу.

Зейн минуту помолчал ради приличия, однако потом вновь принялся говорить о том, как это всё было мило.

– Ебаа, – лишь протянула Роуз, делая facepalm.

***

– Дин, вот ответь мне, любезный, какого хуя ты пропал? Я не могла ни дозвониться до тебя, ни достучаться, ни вскрыть твой чёртов почтовый ящик, мать твою! – вместо приветствия начала Роуз, когда они назначили встречу в Лондонском парке.

– Прости, Роуз, у меня были… дела, – уклончиво ответил парень, однако девушка была настроена решительно.

– Ну и что за дела, голубчик? Думаю, тебе не надо напоминать, что я – пиявка, и пока не расскажешь правду, хер отстану, да ещё и крови твоей попью, ага, – сказала девушка, поудобнее устраиваясь на скамейке и готовясь слушать.

Парень вздохнул и уставился в одну точку где-то на полу. За всё время рассказа он так и не поднял головы.

– В общем, ты же у нас теперь звезда, универ бросила, все дела, – начал Дин, и только Роуз хотела что-то вставить, как он протянул руку, как бы говоря, чтобы она его не перебивала. – За всё это время я там подружился с одной девушкой. Просто, обычно я общаюсь с тобой, а без тебя там стало безумно скучно. Петрович, кстати, по тебе скучает, ибо теперь ему не с кем вести душещипательные беседы, – тут он усмехнулся. – В общем, девушку зовут Эмили, она довольно высокая…

– Дин, мне посрать на эту девку, давай лучше быстрее к сути переходи, ты же знаешь, не люблю, когда начинают мямлить, – сказала Роуз.

– Вообще-то теперь тебе не должно быть на неё посрать, потому что она моя девушка, – на одном дыхании выпалил Дин, всё так же смотря в пол, будто боясь реакции подруги.

Пару мгновений оба молчали, но потом Джонсон разразилась громким смехом.

– Дин, ну вот, узнаю своего малыша, – смеясь, сказала девушка. – И ты боялся, будто я начну тебя осуждать, потому что у тебя, наконец-то, девушка появилась? Это же отлично, а то, знаешь ли, я начала переживать, что мой лучший друг – педик, ибо ни с кем не встречается.

– Эй! – с улыбкой воскликнул Дин.

– Ну, – хитро начала Роуз и стала придвигаться ближе к парню. – И когда ты познакомишь меня со своей Эмили? Надеюсь, она будет за тобой приглядывать, так как я теперь часто буду в разъездах и…

На следующий же день Дин пригласил обеих девушек в кафе, чтобы познакомить их. Эмили оказалась безумно милой («Даже чересчур блядомилой», – с капелькой недовольства подумала Роуз) девушкой с чёрными волосами примерно до лопаток и шоколадными («Банальность», – скучающе закатила глаза Джонсон) глазами. Она была высокой, примерно одного роста с Дином, и довольно стеснительной. Однако Роуз видела, какими глазами она смотрела на парня. Хоть Джонсон и не была экспертом в любовных отношениях (у самой, вон, черти что в личной жизни творится – постоянные крики, ссоры, несогласия и маты), но она могла понять, что Эмили была по уши влюблена в Дина, и её даже не начало тошнить от такого зрелища. В общем, она благословила их, пожелала им всех земных благ и эффектно удалилась под правдивым предлогом того, что безумно устала.

***

– Перри, детка, твои менеджеры хоть иногда дают тебе отдохнуть? И вообще, где ты сейчас? – вопрошала Роуз в трубку.

– Мы сейчас в Ливерпуле на очередном концерте. Я прилетаю через два дня, так что сможем хорошенько оторваться, – на той линии послышался бодрый голос блондинки.

– Ловлю тебя на слове, и смотри, только попробуй потом отнекиваться под старыми, как мир, предлогами, типа: «Я безумно устала после концерта, давай потом» или же «Меня там будут преследовать папарацци». Я всё равно тебя вытащу на прогулку, – сказала Джонсон и захлопнула крышку телефона.

У Перри и группы Little Mix всё шло просто отлично. Их группа набирала популярность с каждым днём. Новые каверы, выпуск книги, фотосессии, автограф-сессии, концерты и встречи с фанатами – всё шло своим чередом. Роуз была в приятельских отношениях с девочками из группы, они все оказались прикольными и дружелюбными, без намёка на манию популярности. Но, конечно, лучше всего девушка ладила с весёлой и энергичной блондинкой, у которой точно был пропеллер в заднице, ибо невозможно столько работать и не уставать, а ещё и иметь прекрасное настроение и улыбку на лице. Всё-таки Перри, по мнению Роуз, была святой. Несмотря на то, что Джонсон увела у неё Зейна, Эдвардс продолжала прекрасно общаться и с ней, и с ним. А с Роуз они были прямо лучшими подружками, чтоб их всех.

«Перри Луиза Эдвардс, официально заявляю, что, если когда-нибудь я решусь стать лесбиянкой, ты будешь первой, с кем я буду иметь отношения», – гордо заявила брюнетка, когда они напились в зю-зю в клубе.

***

– А как тебе эта? – спросила Лили, пока они сидели в Старбаксе и попивали капучино.

У блондинки был десятиминутный перерыв.

– Так себе, – пофигистически ответила Роуз, оглядывая девушку, на которую указала подруга. Она была слишком тощей, и на её лице было слишком много макияжа.

– Ну, тогда я сдаюсь! – пробурчала Лили, отпивая глоток напитка. – Тебе никакая девушка не нравится!

– Тебе нужна крутая девка, понимаешь, а не нафуфыренные курицы. Она на минуту замолчала, а потом сказала:

– Как она! – и незаметно указала на девушку, только что вошедшую в Старбакс. Это была эффектная грудастая блондинка с улыбкой «на миллион».

Лили звонко рассмеялась и покачала головой.

У Роуз и Лили всё шло отлично. Обе очень хорошо подружились за это время, и брюнетку ничуть не смущало, что блондинка – лесбиянка, ибо как-то раз Лили заявила, что Джонсон не привлекает её в «этом» плане. Тогда брюнетка даже обиделась, мол, это было самым ужасным оскорблением за всю её жизнь. Однако потом расслабилась. Блондинка всё так же оставалась без пары, объясняя это тем, что «в жизни пара – это не главное». Роуз яро с ней соглашалась, а сама думала, как её угораздило самой связать себя отношениями с Зейном.

– Ты и Зейн… это магия, – мечтательно протянула как-то Лили, когда они затронули эту тему. – Можешь отнекиваться сколько хочешь, можешь обманывать себя, но просто заткни свою гордость и признай, что ты любишь Зейна, иначе хер бы ты стала тратить на него своё время.

***

– Кудряш, как там поживает твоя Энн? – участливо поинтересовалась Роуз у Гарри, когда они остались вдвоём на диване, пока остальные пошли к барной стойке заказывать напитки.

– Кто?

Гарри – это Гарри. Девчушки, не стоит обманывать себя и думать, что он способен на большую любовь, что какая-нибудь особенная девушка сможет поменять его, и ради неё он изменит всем своим принципам. Он молод, богат, популярен – что ещё нужно? В восемнадцать лет такой человек, как Стайлс, не будет стремиться к серьёзным отношениям, он будет наслаждаться привилегиями, которые появились у него, а не искать «любви на всю грёбанную жизнь».

Та самая девушка Энн (если вы ещё не страдаете старческим маразмом, то должны помнить, что это было его увлечением некоторое время) уже благополучно была забыта кудряшем, как Джонсон и предполагала. Что ещё? Ах да, дадим слово Роуз:

– Ребят, не влюбляйтесь в картинку и не делайте себе кумиров, по-чесноку вам говорю, – вот так коротко и просто.

Благодарю тебя, Роуз, за мини интервью. Та лишь отдала мне честь и ушла восвояси. Вполне так в её стиле, чо.

***

Итак, вынырнем из воспоминаний и вернёмся в настоящее время. Не забываем, что в данный момент Роуз находится в Париже и проклинает всех за то, что они наплели ей всякую хуйню про город любви, в котором не было ничего особенного.

Сидя в пустом кафе, находящемся на открытом воздухе, она попивала чаёк и периодически поправляла волосы, которые спадали ей на лицо из-за постоянного ветра.

Вдруг ни с того ни с сего к ней за столик на противоположный стул приземлился некий мужчина, похожий на араба. Роуз лишь удивлённо приподняла брови, смотря на него. У незнакомца всё лицо было обмотано шарфами, а на глазах были надеты большие солнцезащитные очки.

Он начал развязывать первый шарф. За ним второй, третий. С каждым шарфом брови Джонсон «улетали» всё выше и выше. Сколькими шарфами он замуровался, и главное – почему? На дворе – весна, чёрт возьми.

Наконец, последний шарф развязан, и на нём остались только очки, однако их даже не пришлось снимать, потому что Роуз мгновенно узнала, кто сидит перед ней.

СЛЁЗЫСЛЁЗЫИСТЕРИКАСЧАСТЬЕ! Хотя ладно, вру, Роуз почему-то была спокойна как в танке. Она почему-то была уверена, что это сон, потому что этот человек просто не может просто так прийти и преспокойно сесть напротив неё в какой-то дешёвой кафешке в Париже около Эйфелевой башни. Слишком всё как-то… киношно. Будто кино снимают, ей Богу. Не хватает какой-нибудь мелодии и падающих снежинок, чтобы был подходящий эффект.

Она отхлебнула ещё глоток чая и выжидательно уставилась на собеседника.

– Ну? Я жду предложения руки и сердца и фанфары, – наконец сказала Джонсон. – Где? Где это всё? Это же всё моя фантазия.

– Роуз, это не фантазия, а реальность, – сказал мужчина с серьёзным лицом и установился на девушку исподлобья. – Я должен тебе кое-что сказать…

– Ну конечно, – протянула Роуз. – Роберт Дауни бегал за мной по всему свету, искал меня, и наконец нашёл, теперь ему надо что-то мне сказать… но что?

– Роуз, ты дашь мне…

– И он даже запомнил моё имя! – закричала она.

– Ты можешь хоть минуту…

– Ну, так, где бриллиантовое кольцо? – вопрошала она. – Я уже даже вдалеке слышу свадебный марш… а ты слышишь? Там-там-тадам-там-там-там…

– Роуз! – напряжённо сказал Роберт Дауни и поднял на неё тяжёлый взгляд.

Девушка уже хотела вновь вставить очередную язвительную фразочку, однако следующие слова заставили её замолчать.

– Роуз, я твой отец.

The End?