Текст книги "Вечерняя электричка (ЛП)"

Автор книги: Downing Street

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Здесь точно было что-то не так.

– Господи, оно повсюду, – прошептала Шэннон, – Я… я не понимаю. Почему я никогда ничего этого не замечала раньше?

Ее сосед недобро ухмыльнулся.

– Не надо кокетничать. Разумеется, ты замечала. И даже активно распространяла.

***

Большую часть комнаты занимал длинный дубовый стол, вокруг которого сидело полтора десятка человек. Из больших окон вдоль одной стены открывался вид на город.

– Еще есть предложения? – спросил директор, окидывая взором собравшихся на совещание, – Да, что у тебя, Шэннон?

– Я… у меня есть идея, – нервно начала девушка, – Новый, эмм… возможность выйти на новый рынок.

– Ну что ж, дорогая, давай послушаем, раз уж такое дело, – директор тепло улыбнулся. Мужчины всегда улыбались и добрели рядом с Шэннон. Взгляд начальника надолго задержался на глубоком декольте ее кофточки.

Шэннон улыбнулась в ответ. Она закинула длинные пряди своих волос за плечо, подчеркнуто женственным движением, которое заодно улучшило обзор ее бюста для всех окружающих.

– Послушайте все, – начала она, обратившись теперь ко всем прочим участникам совещания с подготовленной речью, – Перед нами сейчас открыта великолепная возможность занять нишу, не занятую в настоящий момент никем. Аудитория, чьи потребности не удовлетворены нашими конкурентами, которые почти не касаются данной сферы. А между тем, это огромный рынок с колоссальным потенциалом роста – рынок, на который мы легко сможем выйти со сравнительно низкими рисками. Более того, там существует возможность продвигать одновременно и бюджетные издания в мягкой обложке, и электронные книги.

Она сделала паузу для эффектности. Поочередно пристально посмотрела в глаза каждому из коллег.

– Ну, и что же это за потрясающая возможность? – поинтересовался кто-то, – О чем ты говоришь?

– Я говорю, – осторожно произнесла Шэннон, – Об эротике для женщин.

Кто-то за столом охнул. Шэннон ожидала такой реакции.

– Шэннон! – вмешался директор, – Это предложение абсурдно. У нас серьезное издательство, мы не публикуем такого рода… бульварщину.

– Да, мы несомненно серьезное издательство, – согласилась Шэннон. Она поднялась из-за стола, выйдя на середину комнаты. Теперь все присутствующие смогли как следует рассмотреть ее ноги, едва прикрытые узкой черной мини-юбкой, – Мы всегда были уважаемым издательством, мистер Вилкрест, – продолжила она.

Она начала неторопливо двигаться в сторону директора. Блестящие темные колготки сверкали на ее ногах.

– Мы настолько серьезное издательство, что нас вытесняют с рынка. Мир меняется, и мы должны меняться вместе с ним. Мы насто-о-о-олько серьезные, что стали просто закомплексованными, старомодными ханжами.

Она приближалась к своему начальнику соблазнительной походкой, элегантно переступая ногами по прямой линии, опуская одну туфельку прямо перед другой. На ее ногах были босоножки на пробковой платформе, завязанные на лодыжках голубыми бархатными ленточками. Ее бедра грациозно покачивались.

– Наша доля рынка неуклонно сокращается. Мы увязли в бессмысленных традициях, которые тянут нас на дно. А между тем, огромная читательская аудитория проходит мимо нас. Женская аудитория. Молодые, современные, раскрепощенные женщины, которые любят читать и не боятся своей сексуальности, – она посмаковала это слово, сжав губы, как для воздушного поцелуя, – И вся эта масса читателей, все эти любительницы горячих литературных приключений, могут стать нашими. Мы можем сделать их своими постоянными клиентами, готовыми бегать за нами и умолять, чтоб мы взяли их деньги. Стоит лишь обеспечить их стабильным потоком качественной эротики, волнующей душу и возбуждающей тело, и они крепко подсядут на нашу продукцию, и будут лишь просить еще и еще, будучи не в силах отказаться.

Шэннон уже стояла у дальнего края стола, где обычно восседал директор. Она нетерпеливо склонилась вперед, обращаясь к нему напрямую.

– Разве это не кажется вам стоящим вложением средств? Вы же согласны, что мы просто обязаны ухватиться за эту уникальную, огромную возможность, прежде чем она ускользнет?

– Что ж, я… Ммм, я, пожалуй… – пробормотал он. Судя по виду резко вспотевшего директора, в этот момент он весьма хотел ухватить две «огромных возможности», выпиравших сквозь обтягивающую желтую кофточку Шэннон.

– Я в жизни своей не слышала столь возмутительной идеи, – раздался женский голос. Это была старший редактор Трина, серьезная женщина в очках, – Мы не станем публиковать порнографию! Даже если не касаться вопросов морали, это только оттолкнет от нас женскую аудиторию. Подобная «литература» перенасыщена вопиющим сексизмом и унижением женского достоинства.

– Может и так, – согласилась Шэннон, – Но ведь речь и не идет о порнографии. А об эротике, причем написанной именно для женщин. Я даже не побоюсь назвать ее феминистической литературой, которая позволяет женщине ощутить свою силу. Позволяет современной, сильной и независимой женщине сполна прочувствовать свои сексуальные фантазии, вместо того, чтобы довольствоваться мужскими фантазиями, которые многим женщинам насаждают как норму. Это литература, которая помогает женщинам представлять сцены и эмоции, которые их возбуждают, по-настоящему заводят, воспламеняют внутри. Только представь, Трина! Представь, что все твои чувственные желания, все твои самые потаенные, самые укромные мечты воплощены на бумаге авторами, способными их описать в ярких красках и живым, сочным языком.

Трина завороженно распахнула глаза, ошеломленная неожиданным красноречием своей пышногрудой подчиненной. Она запнулась, пытаясь придумать, что сказать.

Шэннон повернулась к остальным участникам совещания.

– Разве вы не хотели бы видеть такую литературу на рынке? – говоря это, она засунула руку в карман своего красного жакета и нажала кнопку. В ту же секунду, на дальнем конце стола Тилли издала отчетливо слышный стон, вызванный «шариком радости», который она носила под своей короткой юбкой (в последнее время практически постоянно). Сразу несколько человек обернулись, недоуменно посмотрев на девушку. Та пунцово покраснела.

Еще один редактор подал голос. Его звали Терренс.

– Но, слушай, если оставить красивые слова, это же все равно низкопробная похабщина! – объявил он, – Разве нет?

Шэннон обернулась к нему с обезоруживающей улыбкой.

– Это э-ро-ти-ка, – нараспев ответила она, словно лаская губами слово, – И это совсем не то, что ты себе представляешь. Литература откровенная, да, но честная и настоящая. Это чувства, тонкие ощущения, и волшебный мир, где физическое и эмоциональное удовольствия пересекаются. Эротика – это форма искусства, почти поэзия. Эротика исследует глубину и спектр чувственности, что доступны практически только женщинам.

Одна ее рука оставалась в кармане жакета. Она щелкнула другой кнопкой. Другая женщина за столом тихо пискнула. Шэннон недавно убедила Ремму, начальницу отдела верстки, тоже вступить в созданный ею «клуб радости» – на тех же условиях, что и Тилли. Между тем, Тилли, похоже, почти сумела собраться и привести себя в порядок, поэтому Шэннон тут же включила ей максимальную скорость вибрации на тридцать секунд – просто так, чтобы девочка не расслаблялась.

– Я вижу, кто-то не может сдержать энтузиазма по поводу моей идеи, – ехидно произнесла Шэннон.

– Нам будут нужны авторы, – заявила Рене из отдела маркетинга. Это была кудрявая блондинка с довольно паршивым чувством стиля и непробиваемо-спокойным темпераментом, – И не один, а несколько. Нужно будет отправить в печать сразу несколько изданий, и сразу начать раскрутку новой серии.

Шэннон развернулась к ней. Стоя во главе стола, она склонилась вперед, тщательно продуманным движением. От ее внимания не ускользнуло, как директор откинулся назад в кресле, чтобы иметь возможность заглянуть под ее отчаянно-короткую юбку. Одновременно, она продолжала гипнотизировать своими буферами тех, кто находился впереди.

– Ты абсолютно права. Нам понадобятся авторы, и не абы какие. Но в этом аспекте нам крупно повезло. Я немного изучила тему, и выяснила, что два самых продаваемых писателя в жанре, Альма Дентон и Д.Д.Маклейри – это одно и то же лицо. Ее настоящее имя – Сильвия Хорнстрем. Если нам удастся убедить ее работать на нас, то мы сможем в кратчайшие сроки запустить новую серию сразу с двумя очень, очень большими авторами, которые составят идеальную пару.

Ее собственная «большая, идеальная пара» продолжала оставаться на всеобщем обозрении. Похоже, Рене была столь же заворожена зрелищем, как и обалдевшие мужчины рядом с ней. Шэннон щелкнула пультом в кармане, посылая одной из своих подопечных еще один разряд – на сей раз, Ремме. Возбужденные женские вздохи помогали поддерживать атмосферу сексуального напряжения в комнате.

– Понадобятся… переговоры, – запинаясь, продолжила Рене, – Мы ведь даже не знаем, готов ли автор с нами сотрудничать.

– Ее действующий издатель довольно плохо с ней обращается, – ответила Шэннон, – Если мы предложим ей… особенно вкусные условия, я уверена, что она согласится перейти к нам.

Вообще-то, Шэннон понятия не имела, так ли это. Но у нее была абсолютная уверенность, что убедить автора ей удастся, так или иначе. Она сделала себе мысленное напоминание, чтобы в ближайшее время затянуть и Рене тоже в «клуб радости». Ради ее собственного блага. Эта женщина определенно была слишком серьезна и нуждалась в некотором отвлечении, которое ей вскоре с лихвой обеспечит волшебный шарик под юбкой.

Шэннон переступила с ноги на ногу, немного повиляв попкой для директора. Она обернулась к нему с невинным взглядом через плечо.

– Вы со мной согласны, мистер Уилкрест?

– О, безусловно, – мечтательно протянул мужчина, – Замечательная идея. Давайте предложим ей… вкусные условия. Очень аппетитные условия…

Послышался одобрительный гул голосов со стороны зачарованной и возбужденной группы людей за столом.

***

–Это… ничего этого никогда не было… – прошептала обескураженная Шэннон, вернувшись сознанием в вагон электрички, – В конце концов, я лишь помощник редактора, я даже не имею полномочий запускать новые серии.

Воспоминание было каким-то бредом. Она была абсолютно уверена, что никогда не присутствовала на подобном совещании, и уж точно никогда не использовала свою внешность для воздействия на коллег. Она даже никогда не слышала имени «Сильвия Дж.Хорнстрем». Но тогда почему она так отчетливо все помнит, в мельчайших деталях? И черт возьми, почему эти воспоминания ее так заводят?

– О, не надо быть такой скромной, – сказал Дэмиен. Он широко улыбался, – Ваша серия «Пурпурная Проза» стала крупнейшим книжным событием за многие годы. Сейчас все ее читают. Просто погляди по сторонам.

Шэннон огляделась. Сексуальные шалости в вагоне невозбранно продолжались. Красотка в латексе открыто, размашистыми движениями всего тела, терлась об стоявшего сзади нее мужчину, который тем временем стянул вниз ее кофту, обнажив одну сочную половинку груди. В одной руке девушка сжимала свой уже окончательно забытый смартфон.

Сидя совсем недалеко, Шэннон могла заметить, что незнакомка читала с мобильника – «Нескромных Невест Ноттингема», одно из первых произведений в новой серии. «Безвкусная, возмутительная и непристойная книга,» – как гласила одна рецензия, – «Но я проглотила ее всю в один присест!»

Позади стоящей парочки, элегантная азиатка, которую щупали под юбкой, держала другую книгу из той же серии у себя на коленях. Шэннон ни с чем не смогла бы перепутать эту яркую пурпурную обложку. Пока она смотрела, женщина протянула одну руку к своему соседу и принялась поглаживать его мужское достоинство сквозь брюки. Тем временем, чуть поодаль, шикарная блондинка с вибратором в трусиках попыталась отвлечься, взявшись за чтение романа «Игры сводных сестер», о котором другой отзыв гласил: «Я начала неровно дышать уже на 27-ой странице, а всего их там 213!». Блондинка уже даже не пыталась скрыть возбуждения: одной рукой она вдавливала ткань юбки в свою промежность, вгоняя незримую секс-игрушку еще глубже в себя.

Куда бы она ни бросила взгляд, всюду Шэннон обнаруживала пассажиров, погруженных в тот или иной из пропитанных сексом романов Сильвии Хорнстрем. Даже мужчина, который раньше, казалось бы, листал журнал для взрослых, на самом деле оказался увлечен книгой «Повелители удовольствий», первым опытом Сильвии на ниве научной фантастики. Свободной рукой он открыто ласкал себя сквозь штаны.

Рекламные плакаты над сиденьями тоже изменились. Модель в обтягивающих джинсах все так же лежала на животе, болтая в воздухе каблуками. Выше пояса на ней по-прежнему ничего не было. Но теперь перед девушкой была раскрыта книга в яркой пурпурной обложке. Одна ее рука держала книгу, и слегка прикрывала грудь, тогда как другая скрывалась за кадром, очевидно просунутая спереди в расстегнутые джинсы, и нетрудно было понять, чем там занималась. Лицо модели было охвачено выражением совершенно бесстыдного плотского наслаждения. Надпись под фотографией гласила: «Новые издания Пурпурной Прозы: Читайте с удовольствием».

Черт бы с ней, с пошлой шуткой в слогане, и безвкусной композицией «книжка, прикрывающая сиськи». Но разве вот в этой самой рекламе речь не шла о модных джинсах всего пару минут назад?

На площадке, непосредственно под провокационным плакатом, две длинноногие школьницы были слишком поглощены своими забавами, чтобы читать, успев уже полностью расстегнуть форменные рубашки друг на друге. Тем не менее, Шэннон сумела заметить пурпурный уголок книги, торчавший из портфеля одной девушки. В ту же минуту она вспомнила о том, как многие школы в последнее время пытались запретить своим учащимся чтение новой супер-популярной серии, объявляя эти книги «мусором», «непристойностями», «унижающими человеческое достоинство», «возмутительными» или просто «неподобающими». Запретительные кампании, впрочем, вряд ли имели хоть какой-то шанс на успех – особенно при условии, что не менее половины учительниц и сотрудниц департамента образования взахлеб зачитывались Пурпурной Прозой в любую свободную минуту.

Скандальная известность лишь приумножала коммерческий успех фривольных книг в ярких пурпурных обложках. Каждое публичное выступление разгневанных поборников морали, религиозных деятелей и общественных активистов, каждое возмущенное письмо в адрес редакции с жалобами на падение нравов и культурных стандартов – все это заставляло продажи книг бить один рекорд за другим. Для издательства «Блэкберн и Трамб», Пурпурная Проза стала одним из самых прибыльных проектов за всю историю коммерческой деятельности.

На красивом, выразительном лице Шэннон пребывало странное выражение, смесь возбуждения и растерянности.

– Это… это невозможно! – воскликнула она, – Все как будто… все словно изменилось.

Одна из женщин в вагоне издала громкий стон. То ли под впечатлением от своей пурпурной книжки, то ли от прямой физической стимуляции – этого Шэннон не могла определить. Она чувствовала, как ее соски врезаются в чашечки бюстгальтера, напрягаясь от возбуждения. Она обернулась к своему соседу. Тот сидел, довольно улыбаясь, закинув руки за голову.

– Мне кажется, это ты уронила, – сказал он, протягивая ей визитку. Действительно, там было ее имя. Но чуть ниже, вместо привычного «младшего редактора» было написано «Редактор Особых Проектов, нач.отдела Пурпурной Прозы».

– «Редактор особых проектов»? – тупо повторила Шэннон, – Что это вообще такое? У нас нет такой должности. Я… в смысле, да, конечно, мистер Вилкрест выделил мне отдельный кабинет и дал повышение за то, что я привела Сильвию Хорнстрем, но… стоп, погодите. Нет, это неправильно…. Я этого не делала…

***

Золотистые лучи заходящего солнца освещали просторный новый кабинет Шэннон. Мягкая тихая музыка и изящные вазы со свежими цветами придавали помещению умиротворяющую атмосферу. Сильвия Хорнстрем сидела, или вернее сказать, полу-лежала на кожаном диване у одной из стен кабинета. Открытая бутылка хорошего вина стояла на кофейном столике перед ней.

– Шэнн’н, ты прссто супер! Откда ж ты бррёшь все эти поттряссные идеи?

Хорнстрем была стильной брюнеткой лет тридцати пяти, с короткой стрижкой и спортивной фигурой. Она была одета в красивый аквамариновый костюм, с короткой юбкой, выгодной подчеркивавшей ее ноги. Ее скинутые туфли валялись на полу чуть поодаль. Она пыталась обсуждать с Шэннон ключевые фрагменты одной из своих новых книг. Давалось ей это чертовски тяжело.

Во-первых, она была настолько пьяна, что язык заплетался. Шэннон тщательно спланировала встречу, заставив своих зачарованных прислужниц из постоянно растущего «клуба радости» постоянно виться вокруг гостьи и угощать ее алкоголем. Это длилось с первого момента, как писательница переступила порог конкурирующего издательства «чисто чтобы узнать, чего от нее хотят». Во-вторых, ей не давало сосредоточиться необъяснимо-растущее возбуждение. По мере того, как вино делало незадачливую писательницу сначала расслабленной, потом раскрепощенной, а потом полусонной, Шэннон все сильнее задействовала свои сексуальные чары, дабы убедить ее, что переход в новое издательство станет замечательным карьерным решением. И вот теперь, женщина бессильно лежала, распростершись на диване, тесно прижимаясь к Шэннон, которая положила одну руку ей на колено, а другую на плечи.

Ноутбук Шэннон также стоял на кофейном столике, рядом с цветами. Проектор транслировал на дальнюю стену кабинета фрагмент из последней работы Сильвии. Она была, вероятно, слишком пьяна, чтобы прочитать его, но это не имело значения. Шэннон нашептывала ей на ухо различные способы, как можно было сделать те или иные сцены из романа более смелыми, более яркими… более возбуждающими. Ее замечания уже зашли гораздо дальше простой редактуры оригинального текста.

Хорнстрем тяжело дышала.

– Мммм, пож-жалуй… – с трудом произнесла она, – Ещще одна горячая идейка!

Голос Шэннон был для нее словно пушистое перышко, щекочущее ее самые интимные места. Сильвия отчаянно сопротивлялась искушению поглазеть на сиськи редактора, что едва не вываливались из ее красной кофты с глубоким вырезом. Ее глаза лишь наблюдали с отстраненным любопытством за тем, как чужая ладонь на ее коленке неторопливо перемещается вверх, задирая ее юбку все выше и выше и обнажая бедро, в то время, как другая рука аккуратно снимает с нее жакет. Губы, которые нашептывали горячие, стимулирующие воображение сцены ей на ухо, как-то сами собой переключились на поцелуи.

К моменту, когда стройная молодая писательница осознала, что ее соблазняют, было уже слишком поздно. Левая рука Шэннон успела забраться слишком глубоко ей под юбку, а ее нога уже терлась об ногу гостьи, нейлон по нейлону. Правая рука Шэннон продолжала оставаться на ее плече. Потом она опустилась ниже, чтобы расстегнуть пуговицы на блузке другой женщины. Затем ловко спустила одну бретельку лифчика. Хорнстрем попыталась было подать голос, возможно, чтобы возразить. Но губы Шэннон были наготове, и тут же прижались к ее губам в глубоком засасывающем поцелуе.

Пока Хорнстрем дергалась и извивалась от неожиданности, правая рука Шэннон скользнула внутрь ее лифчика, а другая ладонь в тот же момент нашла под юбкой финальную цель, которую искала. Подвергнувшись мощному чувственному натиску на всех фронтах, затуманенная похотью, алкоголем и развратной прозой, женщина смогла лишь издать стон окончательной капитуляции перед губами Шэннон.

***

– Ничего этого не было! – выкрикнула Шэннон, вернувшись в вагон поезда. На мгновение, к ней обратилось несколько взглядов, – В смысле… этого не могло… это не… ненормально.

Она никогда в жизни не чувствовала ни малейших признаков влечения к другим женщинам. И тем не менее, сейчас ее лицо заливал румянец от непристойных воспоминаний о том, каким способом она заключила контракт с первым и лучшим автором серии «Пурпурная проза».

К моменту, когда Шэннон с ней закончила, полуголая и одурманенная сексом Сильвия Хорнстрем была едва в состоянии подняться с ковра, чтобы поставить свою подпись на контракте – о передаче издательству прав на десять ее следующих книг. А к моменту, когда Шэннон закончила редактуру и переработку ее первой рукописи, корректоры едва не подрались за право первого прочтения. Шэннон порционно делилась фрагментами романа со своими подопечными из «Клуба Радости».

Все это было невероятно. Просто невозможно. Шэннон крепко закрыла глаза, пытаясь отфильтровать очевидно бредовые воспоминания, какими бы реальными они ни казались. Как могла ее собственная жизнь превратиться в какое-то подобие одной из развратных книжек Хорнстрем? И как можно быть уверенной, что этих вещей не было, но в то же время помнить их более ярко, чем свой сегодняшний завтрак? Думать было слишком трудно, и ситуация усугублялась нарастающими звуками все более бурного публичного секса вокруг.

Она раскрыла глаза. Прямо перед ней, большегрудую девушку с упоением трахал мужчина, стоявший позади нее. Ее леггинсы были спущены до колен, груди полностью оголены и обхвачены мужскими руками, а ее попка прижималась к паху мужчины, заставляя его еще глубже вгонять свое орудие в ее пещерку. Она каким-то чудом продолжала держаться одной рукой за поручень, постанывая и вскрикивая с каждым влажно-хлюпающим движением ее едва-знакомого любовника.

В паре рядов за ними, сногсшибательно-красивая азиатка (была ли она раньше такой привлекательной?) судорожно хватала ртом воздух, увлеченная процессом взаимной мастурбации со своим молодым соседом. Ее ноги были широко разведены, чтобы предоставить мужчине лучший доступ под ее обтягивающее мини-платье (было ли оно раньше таким коротким?). Его ширинка была расстегнута. Изящная ладошка женщины в уверенном ровном темпе скользила вверх-вниз по его члену. Пока Шэннон за ними наблюдала, женщина подалась к соседу, наградив его долгим, влажным поцелуем.

Шикарная блондинка с дистанционно-управляемым вибратором отчаянно вдавливала одну ладонь в свою промежность, другой рукой пощипывая соски, будучи полностью погружена в свой собственный мир. Ее пышные волосы беспорядочно рассыпались. Позади нее, школьницы тоже абсолютно забылись, увлекшись друг другом. У темноволосой девушки ее белые трусики были стянуты до самой обуви, спутывая ей ноги. Одной рукой она обнимала свою кудрявую одноклассницу, прижимая ее к себе. Рука подруги скрывалась у нее под юбкой. Их бедра ритмично напрягались и время от времени почти синхронно взбрыкивали.

Шэннон обвела их всех взглядом, все еще шокированная сверх всякой меры. Она чувствовала, будто теряет связь с реальностью, подобно лодке, оторвавшейся от якоря, которую несет бурная река в чащу неведомого тропического леса. Между тем, мужчина рядом с ней, был совершенно не обеспокоен тем, что обычный вагон электрички превратился в декорации для дичайшей оргии. Не смущало его и то, что каждая женщина в вагоне каким-то образом оказалась невероятно сочной и привлекательной. Он с одобрением поглядывал по сторонам, но никак не комментировал происходящее. Вместо этого он обратился к Шэннон.

– А вы снова берете работу на дом, как я погляжу? – прокомментировал он.

Шэннон перевела взгляд вниз. Вместо дурацкого любовного романа, который она читала (или не читала?), у нее на коленях лежал планшет с работы. На экран была выведена черновая версия рукописи следующей нетленки Хорнстрем под названием «Жаркая свадьба» (в печать через две недели). Изюминкой книги было описание всех возможных соблазнений, которые могут быть осуществлены подружками невесты на свадьбе: с родственниками жениха и родственниками невесты, со свидетелями и гостями, с юными и зрелыми, с мужчинами и женщинами, до, во время и после праздника. Включая даже один минет под столом во время торжественной церемонии. Ну, по крайней мере, все эти сцены в книге будут, когда Шэннон закончит ее редактировать.

Однако охнуть от изумления девушку заставила вовсе не рукопись. А скорее то, что несколько ограничило ей обзор при взгляде вниз – пара огромных буферов, которые определенно не могли принадлежать ей. Округлые и высокие и безумно-большие, они туго натягивали ее лиловый пуловер, под которым был лишь тонкий полу-прозрачный лифчик, украшенный красными цветами.

Шэннон поспешно приступила к более тщательному осмотру своей внешности. Все прочие части ее тела были столь же потрясающими, как и ее сиськи. Ее ранее блеклые и ломкие волосы теперь спадали вниз каскадом светло-русого шелка, извиваясь упругими локонами почти до середины спины. Ее фигура поражала воображение невероятной комбинацией совершенных изгибов, а черты ее лица были чувственными и порочно-манящими. Весь ее облик словно был перерисован в каком-то божественном фотошопе, которым управлял рукоблудящий подросток. Ниже короткого лилового пуловера на ней были красные шортики в обтяжку, колготки цвета спелой сливы, и черные кожаные сапоги до колен.

– Как… что со мной, как я стала такой… красивой! – воскликнула Шэннон, глазея на собственное тело. Она провела ладонью по одному узкому черному сапогу, словно не веря в его реальность. Как она могла выбрать такой безумно-вызывающий прикид для работы? Шэннон всегда любила удобную одежду. Однако, это и был ее самый скромный, комфортный наряд – напомнило подсознание. Каблуки, например – всего каких-то 7 сантиметров. Никакого сравнения с ее белыми ботфортами на 12-сантиметровых шпильках, или розовыми сапогами с пряжками и на 5-сантиметровой платформе, или…

Что-то тут было очень, очень ненормально.

Шэннон повернулась к своему соседу.

– Это ты! – резко вскрикнула она.

– Я? Что я?

–Ты все это делаешь, – она неопределенно махнула рукой в сторону совокупляющихся пассажиров вокруг, – И, и еще ты… ты сделал со мной… это. Что происходит? Что это такое, гипноз какой-то?

– Гипноз? Не неси чушь. Всех этих пассажиров никто не зачаровывал – они просто испытали полное освобождение. Сейчас они свободны выражать свою подлинную, ничем не сдержанную, естественную натуру. И просто немного развлекаются на радостях.

– Но это же невозможно! Люди не трахаются в электричках средь бела дня! И я не выгляжу… так! Это все не может быть реальным.

– А, ты об этом, – ответил Дэмиен. Он потер подбородок, – Вообще-то, это вполне реально. Ты действительно настолько сексуальна. Ты действительно основала «Пурпурную прозу». Ты действительно держишь своего начальника и весь офис под своим каблучком. Ты действительно трахалась с вице-президентом компании на столе для совещаний не далее как сегодня днем. И разве эта реальность не приятнее, чем твоя унылая прежняя жизнь?

Он улыбнулся. В этой улыбке было что-то странное, нечто пугающее и дикое в глубине его глаз – нечто, крайне испугавшее Шэннон. Она постаралась игнорировать очевидную справедливость его слов, как и то, насколько она была возбуждена от созерцания безумия вокруг.

– Как ты это делаешь? – тонким голосом произнесла она.

– Все началось со случайности. Помнишь, я говорил, что я антрополог? Ну, на самом деле только аспирант. Однажды я совершил один древний религиозный обряд. Пытался погрузиться в атмосферу жизни давно исчезнувшей культуры вымершего народа. Время было выбрано идеально: на ту ночь пришлось редкое совпадение планет, какое бывает раз в тысячу лет. Ритуал что-то изменил… Условно говоря, он переформатировал вселенную, перенаправив некую вечную и всемогущую силу напрямую в мой мозг. Эта сила позволяет мне менять реальность силой мысли. Всё становится таким, как я хочу. Без какого-либо труда.

– Что за бредовые выдумки!

Это должно было быть бредовыми выдумками. Иначе она сойдет с ума. И почему в ее сисечках такие приятные ощущения?

Поезд подкатил к станции Вудфорд. Ни одна из объятых страстью парочек не прекратила своих занятий. Хотя платформа была полна народу, в вагоне, где ехала Шэннон, прибавился лишь один пассажир – высокая, довольно худая молодая женщина, одетая в футболку, узкие джинсы и кеды.

– Позволь я тебе продемонстрирую на наглядном примере, – с улыбкой сказал Дэмиен, – Вот, ее зовут Карлин. Она работает официанткой. Ненавидит свою работу. Мало денег и длинные смены. Посмотри на нее.

Шэннон повиновалась.

– Ну и что с ней?

– Посмотри снова.

Шэннон чуть не подпрыгнула на месте. Женщина, которая была совершенно невзрачной всего миг назад, теперь превратилась в фигуристую соблазнительную секс-бомбу. Ее волосы стали длинными и шелковистыми, а лицо очаровательно-милым. На ней был свободный летний сарафан из белого кружева, тонкий и прозрачный, словно туман, и короткий, как ночная сорочка. Белые ажурные чулки украшали ее стройные ноги танцовщицы, заканчиваясь на середине бедра пышным кружевом подвязок. Обута она была в замшевые сетчатые сапоги по последней моде, на высокой платформе.

Шэннон лишилась дара речи.

– Как ты… то есть, что, как… она потрясающая! – Шэннон проследила, как новая пассажирка грациозно прошла вглубь вагона, непринужденно огибая первую совокуплявшуюся парочку. Она походя смахнула капельку пота с левой груди девушки. Дошла она не так далеко, остановившись напротив мужчины, который мастурбировал, читая книгу в пурпурной обложке. Ее взгляд задержался на несколько секунд. Она облизнула губы. Затем наклонилась к мужчине, чтобы прошептать ему на ухо несколько слов. Его ответ быстро потонул в затяжном сладком поцелуе. Воспользовавшись моментом, женщина аккуратно отвела руку мужчины от его члена, сменив ее своей ладошкой, затянутой в белую кружевную перчатку.

Шэннон ощутила, как ее рациональное сознание сорвалось еще на одну ступень, приближаясь к бездне безумия. Теперь перед ней предстало зрелище бесконечно-длинных ног Карлин, которая нагибалась вперед в своем непристойно-коротком платье. Шэннон против своей воли начала фантазировать о том, как покрывает эти ноги поцелуями: снизу и доверху, медленно и ласково, пока не достигнет белых кружевных трусиков, что плотно облегали упругую попку незнакомой красотки. Из ее горла вырвалось какое-то бессвязное мяуканье. Ее рука, словно выйдя из под контроля, ритмично тёрла промежность сквозь обтягивающие шорты.

– Видишь? – непринужденным тоном сказал Дэмиен, – Я помог Карлин решить проблему уверенности в себе, а также улучшил ее чувство стиля. Эти качества в немалой степени способствуют успеху трех ресторанов, которыми она владеет. Ну, и еще необнаружимые наркотические афродизиаки, которые она подмешивает в напитки гостям.

Шэннон отпрянула от него на другой конец сиденья. Кем бы ни был этот Дэмиен, теперь стало очевидно, что он обладал колоссальной сверхъестественной силой и был не вполне психически здоров. Жуткое сочетание.